Не шпионка

Анастасия Сиалана

Не шпионка

Глава 1. Побег

Хорошо иметь в друзьях принца. Практично и престижно. Отлично быть правой рукой короля, перед тобой открыты все двери. Но даже король не спасет от обвинения в измене. Именно с этого страшного слова и начинается моя запутанная история.

Я была уверена, что в Индигоре могу оказаться только в качестве обвинителя или палача, а моя кандидатура узника по ту сторону решетки так и останется мечтой недоброжелателей. Жаль, что мечты некоторых ублюдков тоже иногда сбываются.

Уже месяц я безвольно подпирала каменную стену и рисковала отморозить что-то важное о ледяной пол. Нет, кровать была, но на эту горку опилок, пропитанных мочой, я и при смерти не лягу. Слишком сильна во мне брезгливость к чужим выделениям. Как-никак я из семьи военных с хорошей и древней родословной. С одной стороны, нас обучали терпеть все лишения, но с другой, желания их терпеть у меня так и не выработалось.

Вы спросите, почему я не предпринимаю попыток к бегству, не скандалю и не грызу прутья? Ну я лично создала систему охраны этой тюрьмы и со всей ясностью осознавала, что мне отсюда не выбраться. Какой смысл тратить последние силы на бесполезные телодвижения? Предпочитаю работу мысли, чем тела. А за этот месяц подумать было о чем. Например, как аналитик Его Величества и глава тайного элитного отряда могла оказаться шпионом?

Да-да, шпион – это я, Цинея Загорная. И эта часть жизни до сих пор не укладывалась в моей голове. Как меня пленили, я и под пытками не вспомню. Какой-то наркотик или стресс повлияли на мою память. В голове было абсолютно пусто. Всю свою прошлую жизнь, до каземат, я собирала по кусочкам, обрывкам чувств и образов, и только пару дней назад удалось полностью восстановить события жизни аналитика Его Величества, то бишь меня. А вот со шпионкой Цинеей Загорной чистый, чуть помаранный лист. Лишь общие сведения о моей шпионской деятельности и измене родине. Но какого демона я вообще пошла на предательство? Вот тут глухо как в небытие.

Возможно, потеря важных воспоминаний, это последствия допроса с вмешательством ментала? Тогда был ответ на другой вопрос: почему меня не допрашивали ни разу, как я стала осознавать себя в этой камере. Им это попросту не нужно было делать, они и так все знали.

И вот такие мысли занимали меня все эти сорок два дня. Наверное, на улицах уже лежал снег. Мороз разрисовал окна пекарен и таверн, а ледяные сосульки выросли на козырьках крыш и подоконниках. Люблю зиму. Оставшуюся жизнь мне предстоит вспоминать, какой была для меня эта пора года. Она навсегда застынет в моей памяти жутко холодной морозной бурей прошлого года.

Печально. Со своим даром я была обречена знать наверняка – мне не выбраться отсюда. Магия вероятностей всегда показывала все возможности, какие существовали, а здесь мой дар молчал и не подавал признаков жизни. Это говорило о полном отсутствии возможности побега или полной потере дара. Оба варианта приводили к одному и тому же выводу: я была приговорена водить соседство с этой пробирающей холодом до костей стеной и вонючей кучей черти чего, по ошибке названной кроватью, весь отпущенный мне срок на этой земле.

– Пс-с-с, Нея! Ты не спишь? – раздался охрипший от простуды голос за моей спиной.

Ах да, забыла рассказать об еще одном сожителе, что скрашивал мое пожизненное пребывание здесь. Вор и мой личный мозгоправ весь прошедший месяц – Лерей. Большего, как он сам сказал, о себе не расскажет.

– Нет, о пила моего черепа.

– Не в духе? – Еще один набивший оскомину вопрос.

– Дух, как не странно, все еще со мной. Чего хочешь, разъедающий мои мысли червь? – драматизировала я. В отличие от собрата по несчастью, я не отличалась особой общительностью. По крайней мере не такой сумасшедшей, как этот тип. Телеграф скамеечный, а не человек.

– И это твоя благодарность за помощь в восстановлении памяти?

И тишина. Жаль я не могла лицезреть этого мозгожерку сквозь стену. Давно людей не видела, как-то даже соскучилась по простым движениям и мимике собеседника. Телодвижения и микровыражения могли больше рассказать об истинных мыслях человека, чем его слова. Это тоже было частью моих способностей: распознавать истинные эмоции, чувства и мысли людей по их поведению. Полезный навык для должности, которую я некогда имела честь занимать.

Бесстрашный Ватир, почему же я предала корону, если так сильно дорожила своим местом и доверием, оказанным мне? Что же, апелляцию похорони, со мной произошло? Моей личности свойственна преданность, а значит, случилось что-то ужасное, порочащее честь королевской семьи. Только это могло заставить меня пойти против Зиреи.

– Хватит оценивать вероятности. Пока не вспомнишь, не узнаешь наверняка причины твоего здесь пребывания. Лучше поговори со мной.

– Отстань, мозгожерка. Мой разум могут препарировать только я и черви, что будут пожирать мой хладный труп.

– Как пессимистично. Просто жуть и мрак.

– Говоришь, как некромант.

– Бр-р-р, ненавижу трупы. Будь так, ты бы была моим первым зомби. Ну или личом. Все-таки твой магический дар впечатляет. – За стеной с сожалением вздохнули.

– О чем жалеешь? О том, что дар пропадает, или что некромантом тебе не быть? – тут же вклинился мой детектор эмоций.

– Неа, просто всегда хотел ручного лича, – явно улыбаясь, ответил узник.

– Извини, что рушу твои мечты, но лич тебе не светит, – абсолютно спокойно ответила я.

– Догадался уже.

И снова тишина, прерываемая свистом ветра и сырыми сквозняками, что гуляют по пустым темным коридорам.

– Ты уже собрала вещи?

Я растерялась. Неужели у моего соседа крыша поехала.

– Даже если бы таковые имелись, то смысла в их сборе я не вижу, – решила развеять его начинающееся безумие я.

– Нея, детка, только не говори, что забыла про наш побег? – насмешливо поинтересовались по ту сторону каменной преграды.

– Который это уже по счету? Пятидесятый?

Мой навязанный сожитель планировал побег со своим воображаемым подельником на свободе по два раза на дню с самого нашего знакомства, так что его шизофрения меня уже не трогала. Я ведь точно знала, вероятность побега была равна нулю.

– Обижаешь, детка. Шестьдесят третий. – Ответ оказался веселее, чем ему следовало бы.

– И на какое время запланировано сие судьбоносное событие? – я говорила лишь бы что-то говорить. Тишина уже сидела в печенках. А так хоть какое-то общение, пусть и нездоровое. Ведь часов в камерах и в помине не было. Мы даже не знали, день был или ночь.

– Готовность – минута. – Голос за стеной был уверенным и слишком серьезным для тронувшегося умом вора болтуна.

Наверное, именно поэтому я послушалась его следующего приказа.

– Отойди от левой стены и закрой глаза. Сейчас!

И грянул взрыв. Оглушительный и мощный. Меня швырнуло на пол, хорошенько обдав градом из мелких и не очень камней. Вспышка света была слишком яркой. Если бы я не закрыла глаза, то с точностью в сто процентов ослепла бы на неопределенное время. Сквозь узенькие щелочки я пыталась разглядеть источник яркого света.

Милостивый Ватир! В стене была огромная дыра, и дневной свет лился прямо сквозь нее. Правда, еще минимум десяток стен зияли такими же дырами, а это говорило о том, что свет, ослепивший меня, просто тусклый отблеск того яркого ада, что ждал мои глаза у выхода из Индигора. Тут-то и проснулся мой дар, оповещая меня о неутешительных выводах. Вероятность выбраться в одиночку была меньше одного процента.

Рассчитать остальные вероятности мне не дали. Кто-то осторожно, но настойчиво потянул меня в зияющий отбитыми кусками камня проем, а потом голова взорвалась болью от врезающегося в самый мозг нестерпимо белого луча.

Кажется, Лерей не был сумасшедшим.

***

«Вероятность выбраться живой из этого снежного безумия равна половине процента», – заиграло отчетливо в моей раскалывающейся будто надвое голове.

Меня подхватили теплые грубые руки, резко дернули вверх, встряхнули и поставили на ноги.

«Вероятность выбраться живой из Индигора в сопровождении ненормального Лерея равна двум процентам».

На меня накинули что-то мягкое и очень теплое. Наверное, это была куртка или шкура, до этого лежавшая на плечах кого-то неизвестного и не замерзшего до состояния сосульки. Следом, не дожидаясь, когда мои глаза, наконец, привыкнут к свету, и я смогу видеть, меня подняли на руки и одним рывком забросили на что-то мягкое, но явно колющееся. Похоже, это была солома.

Тут же дар снова дал о себе знать. Вероятность добраться до цивилизации живой была равна пятнадцати процентам. И это я еще не видела ничего. Когда же зрение вернется, и я адекватно смогу оценить ситуацию, уверена, вероятность спасения будет не ниже сорока процентов.

– Нея, ты там как? – Чуть хриплый и уставший голос раздался где-то над моей головой.

Еще бы он не был уставший. Тащить меня через весь Индигор на себе, так еще потом закидывать меня на телегу. Я до сих пор не понимала, откуда у него взялось столько сил?

Сидели в затворничестве мы уже очень давно. Кормили нас отвратительно, обращались с узниками также. Сна не было ни в одном глазу – упадок сил на лицо. Так откуда они у него взялись?

На службе у Его Величества я привыкла получать ответы на все вопросы или выбивать их, что не влияло на результат. И только из-за плачевного состояния не видела смысла отказывать себе в этом сейчас.

– Откуда у тебя взялись силы на побег? – хрипела я. Возможно, уже подцепила простуду.

И снова дар дал понять, что простуда от меня в семидесяти процентах пути.

– Я попался только ради тебя. Изначально моей целью было вытащить Цинею Загорную из Индигора, – четко и по существу объяснял мой бывший сосед по камере. – Меня снабдили стимуляторами.

Все вопросы тут же отпали. Вероятность подсказала, что развитие такого сюжета возможно на шестьдесят процентов.

– И кто же мой благодетель?

Вряд ли король Дажир смилостивился и решил таким странным образом меня помиловать.

– Корона Рона.

– Отлично! Я засланец ящеров. – Эмоции, спавшие на протяжении месяца, вырвались наружу.

– Драконов. Ты бы поосторожнее со словами, – раздраженно поправил Лерей. – Мы тебя вытащили только потому, что ты слишком много знаешь.

– За решеткой ты мне нравился больше, – буркнула себе под нос я, а то, не дай Ватир, еще прирежут где-нибудь в лесу.

– Ты как вообще умудрился просидеть с ней целый месяц? Я бы на вторые сутки удушил. – Неизвестный, слегка писклявый голос мне уже не нравился.

– Между нами стена была.

– Не повезло-о-о, – снова протянул неизвестный, с противными высокими нотками.

– Мы сейчас направляемся в Рон? – продолжила испытывать терпение своих спасителей я.

– Нет, ты еще не выполнила свое задание. В случае провала, можешь даже не надеяться на поддержку драконов, – сурово отрезал бывший узник.

– А я уже размечталась о спокойной жизни, теплой постельке и пенсии, – грустно вздохнула и начала потихоньку приоткрывать веки.

Надо же, наконец, увидеть своих спасителей. Мне от них еще когти рвать и подальше. Что-то я сомневалась, что в моем положении будет легко выполнить задание, тогда как на службе с огромными возможностями я его провалила. А какова будет реакция ящеров на провал, итак ясно – смерть одного одаренного аналитика. Конкуренты никому не нужны, а я слишком сильна и мной могут воспользоваться враги. Проще убить, чем верить мне на слово. Вывод: вероятность успешного выполнения задания не более сорока процентов. Ох, чувствую, пора на необитаемый материк.

– Ты чего там затихла? – забеспокоился Лерей.

– Да оставь ее в покое. Молчит, и радуйся.

– Если она молчит, значит, просчитывает вероятности, а они могут быть совсем не в нашу пользу. – Кое-где в речи бывшего сокамерника стали проявляться рычащие нотки. – Она опасна не своей физической силой, а сверх развитым разумом.

– То есть, физически она слабачка?

– То есть, физически она тебя укатает, но предпочтет разбить морально, чем пачкать твоей кровью и потрохами руки.

– Аха-ха-ха! А ты меня не плохо знаешь, – глухо смеясь, я начала аккуратно стирать выступившие то ли от попытки открыть глаза, то ли от смеха слезы.

– Я был твоим связным, даже если ты этого не помнишь.

– А мы, похоже, не ладили, – подытожила я.

– С чего такие выводы?

Пусть собеседника я все еще не видела, но по шелесту соломы и хрусту телеги сообразила, что мужчина повернулся ко мне и явно внимательно смотрел на лицо в поиске каких-либо эмоций, что дали бы ему зацепку о моих мыслях на его счет.

– Я почти уверена, что не раз морально тебя опускала. Ну и о физических данных ты оповещен, значит, по морде тоже получал. – Я самодовольно ухмыльнулась.

– Ты пыталась и не раз. Вот только успеха не добилась. Именно поэтому я все еще твой связной. Остальные с криками сбегали после первой же встречи.

– Какая я страшная женщина, раз даже не обделенные магией ящерки меня боятся.

– Др-р-раконы! – прорычал связной.

Мне кажется, или у него пунктик по поводу этой расы? Может, он сам из Рона.

Фактически дракон – это ящерица, только с крыльями. Но не дай боги, вам назвать их пресмыкающимися! Пресмыкаться тогда будете вы, причем лицом к земле или под ней. Перспектива не радовала, поэтому я промолчала.

– Как пить дать, обласкала меня сейчас и скалиться от своей извращенной фантазии, – зло пробурчал бывший узник своему собрату.

– О-о-о, это мне никто не запретит, – просто блаженствовала я от реакции некоторых вспыльчивых.

– А я уже успел позабыть, почему отказывался от миссии в Индигор.

– И почему не отказался?

– Не дали, – тяжко вздохнул, бедненький.

– Плохо пытался, – поддела своего собеседника я.

– Хм, а я все думал, почему на тебя наложили клятву о не убийстве, – размышлял вслух извозчик. Так я окрестила второго подельника.

– Это главная причина, почему я так яро отказывался. Мучайся с ней теперь, а прирезать нельзя. – Тяжелый вздох, и последующая тишина. Похоже, лимит издевок на сегодня был исчерпан. Отлично, займусь, наконец, своим зрением.

Вероятность вернуть зрение в течение ближайших суток равна семидесяти трем процентам. Оптимистичный прогноз.

***

– Нея! Мелкая паразитка, ты кого мне подсунула?! – Голос раздавался где-то из коридора, откуда я предусмотрительно ушла минуту назад.

– Ты мне клоунессу прислала! Из какого бродячего цирка только выцепила?! – Мужчина громко кричал, все больше распаляясь из-за отсутствия причины его гнева.

Решила показаться неугомонному, а то вдруг нашпигует весь дворец металлическими копьями. Мне тогда Его Величество голову снесет.

– Что тебя не устраивает, Линар? Девушка красива, в самый раз для твоей затеи, – недовольно вскинула бровь я, выходя из своего укрытия.

– Да она хохотала, как ненормальная, в процессе хм… Постановки соития.

– Ты хотел актрису, которая исчезнет после представления из твоей жизни навсегда. Ты ее получил. Какие ко мне претензии? – развела руками я, показывая, что затея была его. Я лишь исполнитель.

– Так, вносим коррективы в мои планы. Подходят актрисы, танцовщицы, акробатки и никаких клоунесс, комиков или укротительниц. Не хватало, чтоб меня еще плеткой по спине шибанули на прощание. – Линар, наследник трона Зиреи, резко развернулся и ушел в обратную сторону от меня.

***

Его Высочество мой друг детства? Нет, просто начальство. Начальство? Тогда откуда такое дружелюбие в общении? Я запуталась. Это вообще воспоминания или просто бред уставшего изможденного разума?

На этой мысли холодная враждебная реальность нахлынула на меня морозным порывом метели.

– Эй, аналитик. – Меня трясли за плечо, скидывая вонючую мешковину, которой я укрывалась, и своими действиями пускали морозный воздух под одежду. Ну как одежду? Скорее, подранное тряпье.

– Верни мешок на место, – грозно буркнула сквозь сон я.

– У нас осложнения, и без тебя никак, – высказал причину такого грубого обращения со слабой мной связной.

– Милостивый Ватир, ты издеваешься? – Я приподнялась с соломы. Мы больше не двигались. – Двое крепких мужчин не могут решить проблему без слабой изможденной девушки?

– Не ерничай. Нам твой дар нужен, – просветили меня. – К тому же, не одна ты физически ослабла.

– От того, что ты меня разбудил, шанс выбраться живыми не увеличился, – объяснила прописные истины аналитика простому обывателю я.

– Ты все еще ни бельмеса не видишь… – разочарованно выдохнул мой спаситель.

– Откуда такая невероятная догадка? – огрызнулась в ответ.

Меня изрядно бесило, что зрение так и не хотело возвращаться, а уже прошла почти неделя с нашего пробега.

– Потому что сейчас мы подошли к подножию северных гор. Будь ты зрячей, уже выдала бы тираду о великолепии природы или упавших шансах на спасение, – совершенно точно описал мою возможную реакцию мужчина.

– Сейчас у нас есть выбор: идти через горы или перевал. А если этой переменной ты не видишь, то и дар твой нам не поможет. – Теперь в его голосе проскальзывало раздражение.

Еще бы! Целый аналитик в твоем распоряжении, а использовать его силу ты не можешь.

Я приподнялась, села и скрестила ноги перед собой. Наклон головы вправо – хруст, влево, очередной хруст. Пару круговых движений плечами назад и вперед. Размяла кисти, потянулась и потребовала от безмолвно замершего Лерея:

– Опиши мне весь ландшафт и смотри, не упусти даже маленького камешка или скалы. В моем деле важна каждая мелочь. – Я приготовилась использовать свою самую сильную сторону, которая и помогала мне быть лучшим аналитиком на всем материке, а может, и за его пределами – фантазию.

– Горный хребет большой протяженности, – начал бывший сосед по камере, выдержав перед этим паузу. Явно осматривался и думал, как преподнести информацию наиболее точно. – Высота в среднем около двух километров.

– Ого! – Я не удержалась и присвистнула. – Это где же мы на севере очутились, что нашим препятствием стали клыки Ротанга?

Вопрос обоснован, так как Индигор находиться южнее гор Ротанга, самых далеко рвущихся в небо и почти непроходимых. Клыки – самые высокие точки этого хребта. Обойти не получиться, протяженность гор более тысячи километров. Так как мы попали по ту сторону этой каменной стены?

– Мы ушли от преследования на северо-восток. Никому в голову не придет, что ослабленные узники сунутся за хребет в надежде пройти через него на юго-восток. Маневр хорош, если ты не один и сохранил силы. – Я прям кожей почувствовала, как он пожимает плечами, мол, это был единственный выход.

– Разумно, – похвалила связного я. – Но, увы, для нас смертельно.

Дар четко помахал продолговатым бубликом, показывая нулевые шансы на спасение.

– Я же еще не описал тебе местность, – разозлился собеседник.

Еще бы. Мало кто останется спокойным, зная наверняка, что без пары дней как труп.

– А это и не требуется. Горы Ротанга втроем без хорошего запаса еды, одежды и снаряжения не пройти никому, – легко выдала умозаключение своего дара я.

– Ты мне дашь договорить или ляжешь на снег в ожидании смер-р-рти?

Кажется, я его вконец разозлила.

– Валяй, внимательно слушаю, – по-королевски махнув рукой, позволила мужчине продолжить. Грудной рык был усладой для моих ушей. Отчего-то мне совсем не хотелось сосуществовать мирно со своими спасителями. Видимо, потому что спасали меня для того, чтобы практически поработить.

– Между двух пиков зияет перевал, припорошенный снегом. Путь открыт и не ухабист, – уже спокойнее закончил Лерей.

– Угу, перевал Лараз славится своими подземными карманами, скрытыми под снегом. Или кости переломаем и будем испускать дух долго и мучительно, или сразу помрем. Второй вариант лучше, но менее вероятен, – спустила с небес на землю этого стратега я.

– Тогда лезем через вершину.

– Ты прав, отвесная скала, покрытая льдом и снегом, да без снаряжения более быстрый способ покончить с собой, – продолжала выводить из себя связного я.

– А дар твой на что?! – наорал на меня Лерей, обдав теплым дыханием лицо.

– Что не вижу, не могу пропустить через дар, – объяснила его же выводы, сделанные минуту назад.

– Значит, представишь, – тихо, но крайне зло дыхнул мужчина.

Странно, что наш извозчик до сих пор молчал.

– Идем через Лараз. Я буду твоими глазами.

От его последних слов стало как-то не по себе.

– Дин, вставай. Весь разбор полетов пропустил.

– Вы так орали, что и при большом желании такое не пропустишь, – сонно прохрипел второй спаситель.

Так он спал. Вот счастливый.

***

«Вероятность пройти живыми через перевал равна пяти процентам». – И это радовало. Полчаса назад было четыре десятых процента.

– Слева небольшая насыпь снега. Похоже, сыплется с выступа.

Лерей сидел на телеге вместе со мной и описывал все, что видел, а я строила общую картинку из его довольно развернутого пояснения.

– Так, Дин, сверни к насыпи, – мгновенно скомандовала я. – Почти семьдесят процентов, что скрытые провалы в почве не выдержали бы увеличения веса в одной точке в два раза. Наст попросту должен обвалиться…

– А раз не обвалился, значит, там твердая земля, – закончил за меня новоиспеченный путеводитель.

– Именно. Продолжай.

– Прямо перед нами голая почва, снегом не занесена.

– Объезжаем. Не известно, почему снег тает в том месте. Вероятность попасть в какую-то очередную ловушку матушки природы просто зашкаливает. – Я начала нервно поглаживать колени.

– Дальше дорога петляет. Снежный покров не тронут. – Очередное описание и тишина в ожидании моего решения.

– Идем прямо. – По всей вероятности неожиданностей не должно было быть, но я же перестраховщик. – На всякий случай держимся края. Опиши, как петляет дорога.

Ответом мене была тишина.

– Лер? – Он там уснул что ли?

– Я думаю, – наконец, откликнулся мужчина. – Дай руку.

Я замерла, а он ждать не захотел. Схватил ладонь и положил себе, похоже, на бедро.

– Я буду рисовать на внутренней стороне, а ты постарайся понять. – Он разомкнул мой кулак, отгибая по очереди тонкие пальцы.

Я не сопротивлялась. Так было намного проще понять все вихляния пути. Другое дело, что я уже очень давно не чувствовала таких аккуратных прикосновений к своей коже, и это неимоверно отвлекало.

Приятно, демон возьми.

– Меня немного напрягает, что наст идеально ровный везде, кроме узких полос у скал.

– А что у скал? – От этих слов стало не по себе.

– Там целые сугробы, неровные и грязные, – напряженно описывал связной.

– Назад! – закричала, что есть мочи я.

Но было поздно. Хоть лошадь и шла почти по краю, это нас не спасло. То, что описал Лер, говорило только об одном: под этим снежным настилом была яма. Она была настолько большая, что занимала все пространство между скал. Видимо, недавно ледяная пленка не выдержала вес снега и обвалилась. Со временем поверхность снова замело, тогда как сугробы по краям никуда не делись, только выросли.

И вот результат. Из-за упущения этого немаловажного факта наша кобыла съехала по проломленной наледи прямо в объятья бездны.

– Какой угол наклона? – выкрикнула я.

– Что? – растерялся Лер, явно не знавший, чем помочь животному.

А помогать было необходимо. Мало того, что без нее нам на своих двоих идти придется, а у меня тряпичные ободранные тапки вместо нормальной обуви, так лошадь нас за собой на тот свет потащит, если вовремя не слезем.

И мы слезли, а вот Дин уже не смог. Отпусти он повод, и кобыла сорвалась бы вниз. Нужно было срочно что-то делать. Вот только просчитать все могла лишь я. И как назло перед глазами все плыло. Была возможность вернуть зрение до приемлемого уровня, вот только последствия у этого способа поганые. Я его оставила на крайний случай. И он наступил.

Одним рывком я потянула Лера за рубашку на себя.

– Что ты творишь? – опешил связной.

– Заткнись и не дергайся, – рявкнула я прямо ему в лицо.

Через секунду мои губы коснулись чего-то мягкого, но явно не того, что я искала. Плюнув на нежность, схватила мужское лицо руками, как орел добычу, и ощупала его. Найдя рот, тут же впилась в него. Не знаю, как себя чувствовал Лер, но я была просто в эйфории. Энергия бесперебойным мощным протоком потекла внутрь меня. Пара секунд и мир дрогнул, возвращая четкие очертания. Я резко оттолкнула обмякшее тело, почувствовав в своем прилив сил, и бросилась вперед, анализируя ситуацию на ходу.

Наклон тридцать семь градусов. Вероятность падения стопроцентная, но, если оттолкнуть скользящее в черноту провала животное, есть тридцать процентов успешного спасения нашей тяглой силы.