«Тайна моего дома» Часть 1

– Если Андрей стал наркоманом, то причем тут я? Шантажировать мне его тоже нечем… Я даже освидетельствование ни разу не проходила после побоев. С азартными играми меня вообще никак не свяжешь. Информация интересная, но ясности она не добавила.

– Лично мне ясно одно – тебя нужно прятать! – подытожила Женя.

– Не только меня. После Петрова, они придут к тебе.

– Я спрячусь у Сережи, он как раз пригласил пожить на его даче. Ась, а поехали с нами, там дом большой, все поместимся, – предложила Женя.

– Боюсь, что не переживу ваших счастливых лиц. Да, и кто будет встречать мою мебель? Завтра должны все привезти. В конце концов, можно уехать к родителям.

– Уехать можно, но ведь надо же разобраться, что происходит! Пока реальной угрозы жизни нет, я считаю, бежать рано, – заявила Евгения, уперев руки в бока для солидности. Наша Валькирия была готова к бою, а на дачу ехала вовсе не прятаться, а получать положительные эмоции.

– Конечно, нож у горла – не прямая угроза жизни, но повторения как-то не хочется. Да и к парням на машине я тоже не тороплюсь, может, они маньяки и извращенцы. Мне одного за глаза и за уши на всю жизнь хватило – сбила я ее боевой настрой.

– Погорячилась, признаю, – смутилась Женя, – Слушай, а ведь у Эвальда Гуревича есть травматический пистолет, думаю, он не откажется дать попользоваться им некоторое время. Съездим в лес, потренируемся.

Ночевать я все же поехала к себе, предварительно позаимствовав у девушек надувной матрас, оставшийся от какой-то заочницы. Такси за десять минут докинуло меня до дома, встретившего уютной тишиной и запахом свежего ремонта.

Глава 8.

Невзрачные дома на серых узких улочках жались друг другу облезлыми стенами и до того были похожи между собой, что возникало ощущение, что ты ходишь по кругу. Казалось, у всего города кто-то украл краски, оттенки, а, заодно, и душу. Неуютно, пусто, сиротливо.

Случайные прохожие при моем приближении отходили в сторону, и долго провожали недоверчивыми взглядами. Рассмотреть их лица не получалось, сколько бы не пыталась: черты размывались и теряли четкость. Все попытки заговорить с редкими встречными тоже заканчивались неудачей: те пугались и торопливо исчезали в переплетении мрачных улиц. Со мной что-то не так?

Остановившись перед грязной витриной маленького магазина, пытаясь рассмотреть отражение. Лицо, как лицо, вот только глаза… Глаза были закрыты, а я все видела через закрытые веки! По спине побежали мурашки и, кажется, даже волоски на руках зашевелились. Лаадно, я просто сплю, вот так вот странно, но сплю…

Погруженная в мысли даже не сразу заметила, что вышла на просторную площадь с фонтаном посередине. На его высоком каменном бортике, низко опустив голову, сидел человек. И не просто сидел, а сиял! Ярким синим пламенем. Но постепенно сияние померкло, и тогда я заметила, что сиделец не один, его окружают твари, родом из самой Преисподней: ростом с крупную собаку, на длинных худых ногах, поджарые, высушенные тела, поросшие густой темной шерстью, с тонким крысиным хвостом. Их лысые черепа покрывала полупрозрачная желтоватая кожа с сеткой темнеющих вен. Крошечные глазки контрастировали с огромной пастью, оскалившейся несколькими рядами зубов.

Ужас, обуявший меня, не давал сдвинуться с места, или хотя бы крикнуть несчастному, чтобы он бежал и спасался. Лицо окаменело, да, что там! Я вся превратилась в изваяние.

Но человек на площади не собирался бежать. Он медленно встал и, тяжело передвигая ноги, под конвоем тварей направился к ближайшему дому. Зайдя в распахнутые настежь двери, он скрылся из видимости, и тогда меня словно что-то подтолкнуло: «Иди за ним, смотри, слушай!».

Из глубины дома доносилось монотонное пение, похожее на молитву или речитатив, слов не разобрать. Неведомая сила толкала меня вперед по коридору, навстречу голосам. Очутившись на внутреннем балконе, выходящим в просторный зал с высокими стеклянными потолками, поняла, что стану свидетельницей неизвестного ритуала. В середине круга, начерченного на каменном полу, лежал полностью обнаженный мужчина в черной маске. Мускулистое красивое тело, из-за раскинутых в стороны рук и ног, выглядело распятым.

Благодаря акустике зала заунывное пение доносилось отовсюду. Звук шел по нарастающей, становясь практически нестерпимым, пока не оборвался на самой высокой ноте. Повисла оглушительная тишина, которую разорвал громкий крик. Человеческое тело в круге выгнулось, пронзенное острой болью, забилось в конвульсиях и исчезло. А я проснулась.

Скоро я начну бояться ночей. То ли сказывается стресс из-за последних событий, то ли татуировка не так уж безобидна. Словно почувствовав, что о ней думают, бабочка ожила и зашевелилась. «Привет, привет…», – мысленно пропела я и, услышав тихое ответное «Привет!», чуть не грохнулась с кровати.

«Совсем крыша поехала», – огорченно подумала я, и тут же услышала убийственное: «Не совсем поехала, не переживай». Зажмурилась и зажала ладонями уши, но мужской голос в голове не позволил закончиться сумасшествию: «Не поможет, просто прими все как есть. Нас теперь двое и, боюсь, это навсегда».

«Ты кто, черт возьми, такой?!» – мысленно заорала я. Собеседник медленно, подбирая слова, произнес: «Ася, ну давай, напрягись…, подумай сама».

– Бабочка?

«Умница, правильное направление мысли, а, если еще подумать?» – продолжил измываться голос. Довольно приятный, надо сказать.

– Браслет? – сделала я очередную попытку.

«Ну, вот! – обрадовался собеседник, – Видишь, как все хорошо сложилось?».

– Хорошо?! – возмутилась я, – Ты, действительно, считаешь, что разговаривать с каким-то дурацким браслетом – это хорошо?

«И вовсе не дурацкий…».

– Если не снимаешься с руки, значит, дурацкий, – упорствовала я.

«Не снимаюсь, потому что есть артефакты, которые привязаны к одному хозяину на протяжении всей его жизни. А вообще-то тебя никто не просил меня надевать! Продала бы и горя не знала, кто-нибудь другой бы мучился», – не остался в накладе браслетик.

– Значит, ты признаешь, что жизнь с тобой не столь уж заманчива?

«Ну, как сказать…Ты не представляешь, на что были готовы пойти некоторые, чтобы обладать мной… Но раз уж мы с тобой теперь в одной лодке, нужно научиться жить вместе, и, желательно, мирно. Может, обговорим условия?»

– То есть мало того, что я привязана к тебе на всю жизнь, ты еще и условия будешь выдвигать?

«Ася, мы можем очень сильно осложнить жизнь друг другу, только зачем? Наша связь обоюдна, я создан, чтобы помогать тебе по мере сил и возможностей, ты – мой носитель и связь с окружающим миром. Подумай об этом», – изрек новоиспеченный сожитель и затих.

Происходящее выглядело, как бред больного сознания. К сожалению, больное сознание было моим, и выхода из сложившейся ситуации, я пока не видела. Ведь живут же как-то люди с раздвоением личности? Значит, и я смогу. Наверное, смогу… Главное, не стать только маньяком-убийцей. Охохонюшки…

Поток страданий вероломно прервала трель домофона: приехала доставка вместе со сборщиками мебели. Вскоре в спальне появилась кровать с кованными ножками и изголовьем, комод темного дерева, в гостиной – диван кофейного цвета, а на кухне – круглый белый стол со стульями мятного цвета, в углу довольно заурчал холодильник.

Бытовые вопросы отодвинули на некоторое время тему сумасшествия, поэтому я, почти счастливая, связалась по видеосвязи с родителями, чтобы поделиться радостью. Семья одобрила не только ремонт, но мои декораторские потуги. Особенно помогал в одобрении Васька, дубася игрушкой по клавишам компа.

У родителей долго не получалось родить братика, и когда они уже отчаялись, спустя 16 лет после моего рождения, на свет появился Василий. Будучи поздним ребенком, он был затискан и заласкан многочисленной родней до крайности, но так щедро дарил в ответ тепло и любовь, что никто не мог противостоять обаянию маленького домашнего тирана. Захотелось домой и расплакаться. Поэтому Женькин звонок прозвучал очень вовремя: договорились сходить на пляж, как на самую безопасную и нейтральную территорию.

Жаркое марево, поглотившее город, рождало непреодолимое желание поскорее занырнуть в прохладную воду, но вежливое покашливание, раздавшееся в голове, сообщило о возвращении сумасшествия.

– А вот и ты! – вслух произнесла я.

«Скучала?».

– Не особо. Но хотелось бы получить от тебя объяснения.

«Сейчас?», – удивился собеседник.

– А чего тянуть кота за интимные части? – отыскав ближайшую скамейку в тени раскидистого клена, присела на нее, ожидая продолжения разговора.

«Ну, сама напросилась… Как ты понимаешь, реальность несколько отличается о того, что вам рассказывали на уроках физики и биологии. Все люди обладают магией жизни, но встречаются и те, кто владеет не только ей. Твой мир магически беден, поэтому мало кому здесь удается активировать свои способности без посторонней помощи. Тестирование твоего источника показало большой ресурс защитной магии и средний уровень – боевой и целительской. Кроме того, есть еще одна способность, о которой расскажу позже».

– То есть, я не сумасшедшая, а волшебница? Нормальный поворот!

«Ты маг, хотя, можно и волшебницей назвать», – порадовал собеседник.

– Прикольно… Маги, сверх силы, полеты на метле, шабаш. Еще скажи, что другие миры существуют параллельно с нашим.

«Конечно, существуют», – продолжил радовать насмешливый голос где-то в недрах черепной коробки.

– Нифига себе! Это же какие перспективы открываются! Хотя, сейчас меня больше интересует, как ты можешь мне помочь? – взяла я «быка за рога».

«Моя основная задача подпитывать владельца магией, исцелять по мере необходимости и защищать его жизнь», – последовал лаконичный ответ.

– Защищать? Тогда почему ты даже камушком не шевельнул, когда мне нож к горлу приставили в умывалке? Где ты тогда был, охранничек? – возмущенно заорала я, испугав какого-то прохожего.

«Явной угрозы не было, тебя пугали, а мне надо было понять, что происходит», – невозмутимости собеседника можно было только позавидовать.

– А ничего, что у меня от страха чуть сердце из ушей не выпрыгнуло? Я теперь каждого куста боюсь, даже нож в сумку засунула, ты это понимаешь, бездушная железяка?

«К сожалению, иначе было нельзя. Глупо раскрывать свои возможности до того, как поймешь, кто твой враг, – от голоса повеяло ледяным холодом. – И конечно, бездушной железяке, сложно понять твои переживания».

Наверное, именно так чувствуют себя проткнутые воздушные шарики. Гнев, как воздух, вышел наружу, оставив внутри гадкий осадочек.

– Прости, я погорячилась, – медленно потёрла ладонями раскрасневшееся лицо. Наверное, просить прощения у украшения – не самая умная мысль, но браслет воспринимался, как живое существо. Боже, я ведь даже с микроволновкой и утюгом разговариваю!

«Ты человек, – произнёс голос через несколько минут, когда я уже перестала надеяться на ответ. – Более того, женщина, значит, живёшь эмоциями. Но в следующий раз постарайся их сдерживать, либо кричи про себя, а то привлекаешь ненужное внимание».

– Хорошо, постараюсь. Скажи, удалось понять, во что я «вляпалась»?

«Очень мало, заказ сделали по телефону, деньги перевели на карточку».

– То есть, ты не только в моей голове можешь копаться?

«Я могу считывать только поверхностные эмоции и мысли. Например, наш наемник размышлял о том, как ему все надоело: ночные звонки с идиотскими заказами, запугивания, сидение в засадах».

– Ничего интересного… – я разочарованно вздохнула. – Слушай, у тебя есть имя? Не удобно обезличено разговаривать.

«Зови меня Рааайн», – протянул голос, словно прислушиваясь к звучанию собственного имени.

– Приятно познакомиться, Рааайн, – скопировала я его интонацию, – Ты иностранец?

«Можно и так сказать, – замялся браслет. – А ты случайно не опаздываешь?».

– Черт! – взглянув на часы, поняла, что так и есть.

Когда добралась до пляжа, выяснилось, что Женька времени даром не теряла. На соседнем покрывале двое молодчиков, поигрывали лоснящимися от масла мускулами, периодически косясь в сторону подруги. Та игнорировала их, не забывая демонстрировать наиболее удачные ракурсы. Она не исправима!

– Чего ты так долго добиралась? Я тут уже не знаю, чем себя занять, – зашипела подруга, когда я плюхнулась рядом с ней.

– Оно и видно, – улыбнулась я, – Сходила бы поплавала.

– Так я же только намазалась кремом, искупаюсь, придется по новой наносить.

– Ничего, не перетрудишься, хочешь помогу? – опрометчиво предложила я. Мужики на соседнем покрывале обратились во внимание, предвкушая предстоящее развлечение: две практически обнаженные девы, нежно намазывающие друг друга косметическими средствами. Судя по загоревшимся глазам и оживлению, это было их детской тайной фантазией.

«Как бы эти разгоряченные жеребцы не захотели присоединиться», – мысленно прикинула я степень вовлеченности парней.

«Конечно, захотят. Тут любой бы не выдержал», – подтвердил опасения браслетик.

«То есть ты тоже оценил Женькины прелести?» – полюбопытствовала, пытаясь скрыть ревнивые нотки.

«Просто констатирую факт, что подобное зрелище выглядит провокационно для особей противоположного пола».

Мужская позиция была ясна и незамысловата, а вода манила прохладой, и находиться на берегу не было сил. В школе я занималась плаванием, даже побеждала пару раз в общегородских соревнованиях и имела 2-й юношеский разряд. И, хотя, спорт забросила, но тяга к воде никуда не исчезла.

Громкий визг, раздавшийся сзади, возвестил, что Женька решила последовать моему примеру. Плавала она не очень хорошо, поэтому обычно плескалась на мелкоте, а я любила заплыть подальше, где никто не мешал наматывать круги. Спустя минут пятнадцать, почувствовав приятную усталость в мышцах, выбралась на берег, где уже грелась Васнецова. Присела рядом и тут же была атакована вопросом:

– Ты татушку сделала и мне ничего не сказала?! Так аккуратно сделана, как живая! Если соберусь себе чего-нибудь такое же наваять, покажешь, где делала?

– Несомненно, – отчеканила я, тайно надеясь, что подруга никуда не соберется.

– Ну, будешь меня намазывать? – перевела девушка разговор на более актуальную тему.

– Не буду! Боюсь, спровоцировать тех молодчиков, перед которыми ты красовалась, – призналась я шепотом.

– Хорошо, не хочешь, как хочешь, – смирилась подруга и занялась самонамазыванием.

К сожалению, накачанным товарищам, вполне хватило и этого…

– Девчонки, давайте знакомиться. Я – Ден, это Костян, – пошел в атаку самый активный индивид, подходя ближе. Я промолчала, изучая песок под ногами, а Женя выдала:

– Мальчики, вы солнце загораживаете.

– Ничего страшного, много загорать вредно, – заявил темноволосый, продемонстрировав широчайшую улыбку.

– Это вам вредно, а нам в самый раз, – проворчала девушка.

– Ути, какие мы разговорчивые! А поехали съездим в баньку попаримся?

– Здесь, и так, как в баньке.

– Здесь народу многовато, – присоединился к разговору блондин.

– Нас все устраивает, – огрызнулась я. Происходящее начинало беспокоить.

– А нас-то нет! – заржали оба товарища, многозначительно переглянувшись.

– Это ваши проблемы, – ляпнула подруга. По серьезным лицам мужчин, стало понятно, что теперь и наши проблемы.

– Давайте-ка поднимайтесь, красавицы, и топайте к нашей машине, поедем развлекаться, – Ден схватил Женьку за руку и рывком поднял ее с покрывала. Девушка сердито сверкала глазами и безрезультатно пыталась вырваться из захвата. Оценив обстановку, мысленно обратилась к Райну:

«Неужели и правда, силой потащат?».

«Успокойся, дыши ровнее, все будет хорошо, я помогу, только нужен физический контакт». Контакт? Ну, вот тебе и контакт: второй парень, подхватив меня за подмышки, заставил встать.

– Я сказал, собираем вещи. И не вздумайте кричать, хуже будет.

– У вас будут большие проблемы, Вы Сергея Сиверцева знаете? Я его девушка. – пригрозила подруга, пытаясь вразумить ухажеров.

– Плевал я на твоего Сиверцева. Вещички собирай, а то без них поедешь, – Ден свободной рукой схватил Женю сзади за шею и начал большим пальцем грубо поглаживать ей кожу. Та вытянулась, как струна, и широко распахнула глаза. Костян, не отпуская меня, с любопытством наблюдал за действиями друга. Я так понимаю, мальчики нас уже поделили…

«Ася, приготовься, может быть отдача», – предупредил тихий голос в моей голове.

Как готовиться, я понятия не имела, поэтому просто зажмурилась. Легкое покалывание в области браслета и звук падающего на песок тела сообщили, что акция усмирения прошла успешно. Женя с Деном непонимающе рассматривали бездыханное тело Костика, лежащее у моих ног.

«Ты его убил!» – мысленно простонала я.

«Нет, он просто без сознания, полежит, позагорает, одумается», – констатировал Райн.

– Что ты, с…ка с ним сделала? – заревел на весь пляж брюнет, медленно надвигаясь на меня.

– Кажется, ваш друг перегрелся на солнце, – пробормотала в ответ, отступая назад.

«Мамочки! Убивают!» – мысленно заголосила я, оглядываясь в поисках спасения.

«Ася, очнись, – остановил мою панику браслет, – ты должна до него дотронуться, иначе я не смогу помочь».

Итить! И как я должна это сделать? Дать меня ударить, что ли? Не дав себе времени на раздумье, шагнула навстречу Дену и прижала раскрытую ладонь к его голой груди. Разряд пробежал иголочками по коже, заставив мужика закатить глаза и ничком упасть на песок.

– Женька, хватай вещи и бежим! – заорала я, судорожно запихивая вещи в сумку. И мы побежали…

Сердце отбивало барабанную бровь, в боку кололо, но я настойчиво продолжала тащить за собой на буксире присмиревшую Женьку. Остановились мы только в гуще парка, рядом с пустующей скамейкой, скрытой от окружающих кустами шиповника. Скинула на нее наши вещи и натянула на себя помятый сарафан. Подруга тоже молча оделась.

– Пипец, как позагорали… – тоскливо протянула Женя, усаживаясь на скамейку.

– Так и знала, что когда-нибудь твои заигрывания до добра нас не доведут, – обвиняюще ткнула пальцем в девушку.

– Да, я же просто побаловалась, – всхлипнула та, – Ну, чего они, как с цепи сорвались?

Меня эти ее вечные провокации уже утомили, о чем я ни раз говорила, но до сегодняшнего момента ей везло. Глядя на плачущую девушку, надеялась лишь, что такой прививки хватит надолго, а то однажды, все может закончиться гораздо хуже.

– Слушай, а что ты с ними сделала? – успокоившись, подруга все-таки задала вопрос, которого я опасалась. Как рассказать правду, если сама не до конца уверена, что происходящее не плод больного воображения?

– Помнишь, мы смотрели передачу про людей, обладающих необычными способностями? Они могут утюги на грудь вешать, находить воду под землей, видеть вещие сны. Так вот, недавно я узнала, что от страха могу ударить током.

– Ась, я конечно, блондинка, но не настолько же, – девушка недоверчиво изучала мое лицо, пытаясь понять, шучу ли я.

– Прости, но у меня нет другого объяснения случившемуся, – со вздохом призналась я.

– В такое очень трудно поверить…

– Я и сама не до конца верю. В первый раз подобное случилось, когда ты познакомилась с Сергеем в клубе. Я пошла домой, и пока ждала такси, ко мне пристал какой-то пьяница, вот тогда первый раз и шарахнула, только не так сильно, как этих.

– Знаешь, если бы я сама не видела, то в жизни бы не поверила, а так… Ася, но ведь это же здорово! Теперь можно ничего не бояться, даже пистолет не нужен, будешь, как супергерой, всех врагов одной левой, – внезапно осенило Евгению.

– Чтобы вырубить человека, надо до него дотронуться. Сомневаюсь, что кто-то будет мне ручки подставлять и в штабеля укладываться. Долбани меня по башке в темном закутке и делай, что угодно и сколько угодно. Фиговый из меня супергерой получается!

– Значит, от пистолета отказываться не будем. Сейчас Гуревичу напишу.

– Как думаешь, они уже очнулись? – внезапно озаботилась я судьбой наших несостоявшихся похитителей.

– Там, если что, помощников целый пляж. Хотя нам даже не пытались помочь… Так что сами виноваты, нечего к бедным беззащитным девушкам приставать, – проворчала подруга, нахохлившись.

«Райн, ты не знаешь, как они?» – на время выпала я из реальности.

«Знаю, пришли в себя, ничего не помнят, думают, что зря столько пива на жаре пили. Народ, кстати, их разуверять не торопится», – отозвался мой тайный собеседник.

– Эй, все хорошо? – затрясла меня Женька, – У тебя такой пустой взгляд, переживаешь из-за мужиков? Брось, ты все сделала правильно. Таких уродов надо наказывать!

– Нет, не переживаю, просто от испуга еще не отошла. Тебе Гуревич что-нибудь ответил?

– Да, он готов дать пистолет, если мы съездим с ним за город на стрельбище, потренируемся.

– Разумно… Мне начинает нравится твой друг, – призналась я. – Если у него есть время, то можно сегодня вечером и поехать.

Глава 9.

Вечерняя прохлада после жаркого дня особенно хорошо ощущалась за городом. Уставший от зноя лес, оживал на глазах: остро пахли медовые луговые травы, в сплетении трав и корней суетились обитатели таинственного мира насекомых, с реки тянуло влажным воздухом с ненавязчивым ароматом ряски. Природа готовилась ко сну, а мы к покорению стрельбища.

Ответственный Гуревич привез нас на полигон с развалинами солдатских казарм, который облюбовали любители оружия и пейнтбольных корпоративных игр. В советские времена на этой территории располагалась военная часть, которая с приходом демократии была благополучно расформирована еще в 90е.

Эвальд терпеливо объяснил устройство пистолета и провел краткий инструктаж по стрельбе. При стрельбе отдача была небольшая, а вот меткость хреновая. Мишени рыдали от смеха, а я злилась.

«Мне надоело смотреть на это издевательство», – сообщил Райн через некоторое время.

«Представляешь, мне тоже», – мысленно согласилась с ним.

«Для начала просто успокойся, восстанови дыхание и встряхни руки, чтобы улучшить кровообращение, – уверенно командовал голос. – Дышим, дышим, дышим… Теперь на выдохе задерживаем дыхание и плавно, не дергая, спускаем курок».

Выстрел задел только край мишени.

«Хорошо, меться в корпус. Жми на курок нежнее, как будто ты ему хочешь сделать приятное, и следи за дыханием». – медленно произносил голос, заставляя и меня тянуться за его неторопливостью и монотонностью. Выстрел, попадание, продышаться, опять выстрел. Последний я все-таки смазала. Восемь попаданий в мишень из десяти – отличный результат для первого раза.

«На последнем поторопилась закончить и потеряла концентрацию» – констатировал равнодушный браслетик, гася мое внутреннее ликование. Тааак!

«Но в общем, очень хорошо», – быстро сориентировался браслет, уловив смену настроения.

Домой я вернулась усталая, но довольная и с пистолетом. Позже, приняв душ и попивая свежезаваренный чай, я сидела на широком подоконнике, любуясь уютным маленьким двором, обильно украшенным яркими цветами и колоритными бабульками на скамейке перед подъездом. И на меня, вдруг, снизошло умиротворение.