Райтер хаус

– Ай! – застонала она и ударила Ефгена по щеке. – Ты чего творишь?

– На меня напали! Мама! Чуть не закусали до полного отключения от матрицы! Кошмар!

– Встань с меня! – велела девушка и надела шапку обратно. Перед Ефгеном снова предстал организаторский бот.

– Кажется, именно ты мне нужен, – устало сказала девушка, которая зачем-то притворялась противоположностью пипла. – Поздравляю! Ты прошел отбор и должен отправиться в Райтер хаус прямо сейчас. Если промедлишь, мы отме…

Ефген рванул вперед, схватив девушку-бота за руку.

– Тогда бегом!

Как раз вовремя – за дверью послышалось копошение поднимающихся с пола пятилеток.

***

Ефген с пренебрежением относился к демонстраторскому пузырю. Его жители всего-навсего подражали наблюдателям, хотя сами из себя ничего не представляли – просто обслуга, которой внушили, что она чего-то стоит. Если потребители исчезнут, кто будет смотреть на демонстраторов? Вот именно! Правда, если потребители исчезнут, то Ефгену тоже будет не на что смотреть, но про это лучше было не думать.

Да и вообще, что может быть интересного в наблюдении за пиплами, которые знают, что за ними подглядывают? Гораздо лучше подглядывать за потребителями, которые об этом ничего не знают. Вот где правда, честность и искра! А не в этих ваших демонстраторских кривляниях. Мама всегда так говорила, а мама никогда не ошибалась.

Ефген так и не отпустил руку девушки-бота. Было в ней что-то интересное, привлекающее внимание. У потребителей в таком возрасте взгляд плохо фокусировался, совершенно меняя выражение лица. Каким бы красивым ни был пипл, в глаза ему смотреть не хотелось. У демонстраторов такой проблемы не случалось, но их лица к годам двадцати становились настолько выразительными, что можно было просто снимать кожу и вешать ее в шкаф как маску. Бр-р-р-р.

А вот наблюдатели все красавчики! Особенно Ефген. У него светлые прилизанные волосы, симметричные брови и совсем нет усов. А главное – есть длинный розовый хвост, гладкий и с кисточкой на конце, который доктор Врач разрешил не удалять. Вообще-то Ефген мог вытащить хвост из рукава и использовать как кнут во время схватки с пятилетками, но совершенно забыл о такой опции. И ладно, когда он попробует победить в конкурсе, хвост станет секретным оружием.

– Как тебя зовут? – спросил Ефген у девушки-бота.

– Один-ноль-один-один, – она попыталась изобразить механический голос, но не сдержала очень пипловское раздражение.

– А я – Ефген Беттер. Мало кто знает, но к потребителям я попал по ошибке. На самом деле мое место в третьем пузыре, у наблюдателей.

Девушка-бот остановилась.

– Тогда чего ты тут забыл?

– Я же говорю, случилась страшная ошибка! Они выпнули не того! Но я вернусь, точно вернусь! Здесь мне не место.

– Возьмешь меня с собой? – Рука бота сжала ладонь Ефгена.

– Я… – Он задумался, не зная, что ответить. – Если мама разрешит…

Девушка фыркнула и отпустила руку.

– Пришли. – Она указала на арам-зам-замок. – Проходи через ворота и шагай до крыльца. Или мамочка не разрешает?

Пока Ефген искал остроумный ответ в волокнах своего мозгового холодца, девушка-бот надела самокат и укатилась.

Она еще вернется и поймет. Все они вернутся и поймут!

Ефген не закончил мысль, пригладил и без того идеально гладкие волосы и вошел в ворота арам-зам-замка. В ногу тут же впились колючки.

– Мама! – вскрикнул Ефген и щелкнул хвостом. Желтые цветы тут же в страхе разлетелись.

«Ай да я», – подумал Ефген и пошел вперед, раздувшись от гордости.

На крыльце стояли три девушки: демонстратор Юлая и две потребительницы, которых Ефген знал еще со времен наблюдательской жизни. Темная малышка так и не смогла попрощаться с родителями – зря они не запретили ей пожирать буки, как будто те намазаны свеклой. А длинная и светлая все время дримила о чем-то. Кажется, у Ефгена будет не только хвост, но и другое преимущество – знания.

– Ефген Беттер, добро пожаловать! – проорала Юлая.

Иногда Ефген подглядывал за демонстраторами через стену, и Юлая нравилась ему меньше всего. Половина буков, которые она поедала, была не так уж плоха, по крайней мере, об этом часто говорили потребители. Но мгновения стоят дорого, поэтому такие, как Юлая, шли на хитрости с уловками. Да только какая в них гордость? Обмануть потребителя как барану чихнуть, то есть как два пальца облизать. Даже пятидесятилетний справится.

– Так ты расскажешь зрителям немного о себе или как? – Голос Юлаи сверлил мозговой холодец, мешая предаваться фантазиям.

– Да. З-здорово, пацаны! И не только. – Слова шли плохо, Ефген сморщил брови от напряжения. – Мама всегда говорила, что я все могу и что я лучше всех. Так что я решил победить здесь и вернуться. Вот так. Мама, привет!

Юлая саркастически приподняла уголок левой губы.

– Что же, давайте и зрители передадут привет маме Ефгена. Привет, мама!

Ефген посвекловел. Ему чудилось, что в словах Юлаи прячется насмешка, но он никак не мог понять, в каких именно. Может быть, она притаилась между слов? Или даже между слогов?

Пока Ефген соображал, Юлая за ручку отвела его к уже представленным участникам и объявила:

– Поприветствуем Марианну де Ла Фер!

На крыльцо поднялась та самая девушка-бот, скинула костюм и улыбнулась. Под ним предстала высокая и статная фигура с мускулистыми руками и широкими ладонями. Сердце Ефгена дернулось и упало вниз. Это она! Как же она была прекрасна!

Марианна

Марианна выскочила из Кеглиной квартиры, спрятав заветное приглашение под правой антеннкой. Свершилось! Деливири-пейджер противно запищал. Какого пешего?! Она отработала свою смену! На экране светился завтрашний заказ. Странно. Обычно Марианна получала первый адрес доставки утром, а дальше нужно было кататься по улицам и посещать точки, возле которых жили пиплы, регулярно потребляющие свеклу. Иногда Марианна стояла так близко от места доставки, что должна была крутиться возле потребительского дома, изображая ожидание. Говорили, что потребители настолько удивляются сверхскорости доставочных ботов, что могут подавиться свеклой и отправиться на Фабрику, минуя Фермы.

В пейджере написали, что завтра нужно отвезти какого-то потребителя наверх в пузырь номер два. Подождите! Марианна подпрыгнула и чуть не упала – самокат для прыжков совершенно не годился. Второй пузырь! Там живут другие! Марианна не знала, кто именно, но была уверена – им там гораздо лучше, чем воркерам, и, скорее всего, даже потребители им не чета. Но почему ей так повезло? Чтобы получить доступ к верхним уровням, нужно было проработать в деливири пять сезонов без нарушений. А Марианна получала предупреждения об опозданиях практически каждый день – потому что не нравилась ей такая работа. Не нра-ви-лась!

А может, случился чудо-творожок и Механизм добрался до складывателей слов, подружился с кем-то из них, чтобы выбить Марианне повышение? Он мог, с его-то лохматостью. Ну, Механизм, вот же молодец! Нужно отблагодарить его, когда они снова встретятся, а это случится обязательно, Марианна не сомневалась. Главное – завтра попасть в второй пузырь, а там уж все получится.

Но если Марианна сможет попасть наверх, значит, она зря так с Кеглей… От воспоминаний о сучке-подруге под маской бота стало невыносимо. Душно, пыльно и пахло какими-то шерстяными животным. Как их там? Вроде бы китами. Пока воображаемые киты пели свои грустные баллады прямо Марианне в уши, она попыталась сосредоточиться на ближайшем будущем. Вот они с Механизмом не едут, а идут под ручку, и все им завидуют. Потому что у Марианны высокий рост и виолончельная форма бедер, а Механизм умный и провернул такое невероятное повышение. Как в том буке про сиротку-воркера, которая села в тыкву и уехала в другой пузырь так быстро, что по дороге потеряла одну туфлю. Там было еще что-то про пипла мужского пола, но это Марианну не интересовало. Ее занимал вопрос, можно ли сварить тыкву после того, как ты на ней прокатишься. Добру нельзя пропадать, иначе оно станет злом. Это знают все, даже комарики.

Марианна попыталась представить тыкву на вкус, но во рту вдруг стало кисло, как после несвежей брюквы. Перед мысленными глазами все еще стояла Кеглина несчастная физиономия, которой антеннки от ботовского костюма нанесли несколько серьезных ударов. В первый раз антеннка полетела в Кеглину щеку случайно. Во второй – по инерции. А дальше Марианна заметила, что каждый бум делает Кеглины щеки свекольного цвета, будто бы она лицом упала в коробку с заказанным обедом.

Марианна била и била, не в силах остановиться, пока из соседней комнаты не закричал Кеглин муж: «Ке-ля, ням-ням!». Этот голос все испортил. Только что Марианна возвращала Кегле обиды, накопленные с самого детства – вот тебе постоянная брюква! вот тебе нулевой пузырь! вот тебе дурацкая работа! вот тебе за то, что вырвалась без меня!

Но этот голос сделал процесс неприятным, лишил Марианну удовольствия. Она убрала антеннку, отбросила Кеглю, у которой вместо трех теперь был один глаз, и пошла к трубопроводу. Ей всего-то и нужно было – отправить эссе на конкурс. Если бы эта дурында не начала гнуть ногти и говорить, что воркерам не положено участие, Марианна бы держала антеннки при себе. Но не теперь. Да кто Кегля такая, чтобы строить из себя не пойми что? Нет уж, спасибо. Марианна заслужила жизнь как в буке, и не какая-то дурацкая трехглазка будет ее судить!

А ведь такой план сложился! Механизм бы одобрил. С утра Марианна быстрее обычного отработала заказы и поехала к Кегле, адрес которой узнала еще сезон назад во время проверки, правда ли потребители тупые. Тогда она не воспользовалась адресом, как будто чувствовала, что будет момент получше. И он наступил!

Марианна сдернула с головы маску бота и позвонила в ринг. Дверь открыла пополневшая Кегля с розовыми от сытости щеками.

– Привет. Нужна помощь, – мрачно сказала Марианна и без приглашения вкатилась в комнату. – Хорошо устроилась. Как муж?

– Ты чего тут делаешь? – Три накрашенных Кеглинных глаза, два верхних и один нижний, прищурились. – Тебе разве можно заходить к потребителям?

– Мне можно. Тем более, если в квартире живет не потребитель, а заурядный воркер.

Глаза Кегли сузились сильнее, еще немного – и из-под век посыпятся жемчужинки. Марианна постаралась прищуриться похожим способом, но вместо этого просто сморщилась. Никогда у нее не получались образные жесты!

– Ну ладно-ладно, это я шучу. Ты чего как не своя? Заходи давай, небось, устала кататься? – Внезапно подобревшая Кегля достала из холодильника остывший кипяток и разлила по наперсткам. – Давай поболтаем, что ли. Как твои? Вы еще с Механизмом?

– Угу.

Марианна залпом опустошила наперсток и подумала, что до остывания кипяток был еще неплох, а сейчас… Одна сплошная вода! Как в плохих буках. Кегля плавно передвигалась по кухне и что-то весело рассказывала.

– А где твой умнофон? – спросила Марианна, глядя на чисто вымытые Кеглины уши. Раньше она так хорошо за ними не следила.

– Да ну эту ерунду! Я еще хочу пожить в комфорте! А умнофон раз наденешь – и все, считай, больше ничего не заинтересует. Да и кто за Алексом присмотрит без меня? Пусть он еще поживет у себя дома, а не на этой кошмарной Ферме.

– Я хотела тебя попросить об одной услуге. По старой памяти. Но, кажется, для этого нужен умнофон.

Кегля вопросительно прищурила нижний глаз.

– Хочу подать участие на конкурс складывателей слов. Один рекламный проспект выронил приглашение. Я могу попробовать… Вдруг мне повезет!

Марианна вытащила из кармана бумажку, чтобы показать Кегле. Та достала лупу из ящика стола и внимательно прочитала мелкий шрифт.

– Тебе не обязательно нужен умнофон. Можешь отправить заявку по трубопроводу. – Кегля показала рукой в сторону спальни. – У нас их два. Один доставляет продукты в холодильник, а второй получает и отправляет телеграммы.

Кегля вернула бумажку Марианне.

– Только у тебя все равно ничего не получится. Я прочитала мелкий шрифт. В конкурсе могут участвовать пиплы не ниже потребителей.

Марианна покраснела.

– Тогда отправь заявку за меня! Я просто скажу, что Кегля – это я, и дело с концом.

Кегля покачала головой и прикрыла нижний глаз.

– В конце концов, ты мне должна! Это со мной Алекс познакомился тогда! И он обещал забрать меня, пока ты… Ты…

От злости Марианна надулась и начала забывать слова.

Кегля сморщилась.

– Не свисти. Ты его и не интересовала совсем. Что познакомила, это правда, именно поэтому ты сейчас со мной пьешь кипяток, а не летишь на все четыре стороны от пинка ментодеров. Так что будь благодарна, что…

– Благодарна? Благодарна?!

Антеннки ботовского костюма затряслись от ярости. Марианна шагнула в сторону подруги и, сама не поняла, когда успела ударить ее. Одна антеннка попала Кегле в лицо, сделав его ярко-свекольным. Вторая повторила атаку, а потом еще, еще и еще. В каком-то буке писали, что такое состояние бывает у героя во время финальной битвы со злодеем, но Марианна не испытывала ничего, даже близко похожего на геройские чувства. Лишь накопленную за годы воркерства ненависть.

Она отшвырнула тело Кегли в сторону, влетела в спальню, пнула мешающий пройти стульчик с Алексом и бросилась к трубе. У нее не было времени долго писать эссе, поэтому она нацарапала на бумажке свое имя и отправила его организаторам конкурса. Если все потребители такие тупые, у нее есть шанс. Главное, не попасться ментодерам.

Марианна постояла на кухне несколько мгновений, потом перевела мегаловолновку в режим пожара и выкатилась из квартиры. Еще немного, и все следы вмешательства сгорят вместе с подругой-предательницей и глупым красивым Алексом, который выбрал не ту жену.

***

На следующий день Марианна получила дополнительные инструкции: «После того, как проводите объект до Райтер хауса, оставайтесь у ворот, пока не получите новые указания». Неужели это то самое место, где пройдет конкурс складывателей слов? Но как они узнали? Нет, они ничего не знали, всех предсказателей будущего давно пустили на свеклу. Просто сейчас конкурс – жаркая пора, вот и не хватает деливери-воркеров. А Марианна… Может быть, она не такой плохой воркер, как ей казалось?

Наконец-то ее оценили! Под эти радостные мысли даже надевать душный костюм бота было не так уж плохо. «Райтер хаус, значит, – думала Марианна. – Сама фортуна дает мне шанс продвинуться вперед! А после заказа я не буду ждать у ворот, я пойду к организаторам и скажу: “Берите меня!”. Они возьмут, никуда не денутся, а если откажутся, то я их как Кеглю – антеннками».

При мыслях о Кегле под костюмом бота стало жарче обычного. Марианне жутко захотелось сорвать с головы маску и поехать так. Все равно потребители ничего не поймут! Решат, что это новая модель бота – наполовину пипл, наполовину другое. Или все же не стоит? Вдруг из-за такого нарушения ей заблокируют заказ, и Марианна не сможет попасть во второй пузырь. Нет, нужно потерпеть еще немного. Потом она на всех отыграется.

Марианна ослабила застежку на шлеме, чтобы в шейное отверстие задувал ветер, и поехала на квартиру к объекту.

Потребительский пузырь больше не казался ей красивым. Типовые пожилые комплексы со спрятанными под землей квартирами теперь походили на животных, обитающих в норах. Про них Марианна читала в одном старом буке. Как же звали этих животных? Точно! Томыджери!

Да и сами потребители ведут себя так же, как их квартиры – постоянно прячутся. Уходят в свои умнофоны и живут там, пока совсем мозги не выкипят. Кегля все-таки молодец, не продалась за просто так, успела немного пожить… Но это мелочи, Марианна метит выше. Ей туда, где можно повелевать и ничего не делать. И у нее все получится! А там, может, Механизм отыщется, тогда Марианна заберет его с собой, подарит шанс на нормальный лайф.

А вот и нужный комплекс. Марианна спустилась по чудеснице и только поднесла антеннку, чтобы нажать на колокольчик, как дверь распахнулась, выпустив молодого потребителя. Он с размаху толкнул костюм бота, внутри которого сидела Марианна. Плохо пристегнутая маска слетела с головы.

Мысленно Марианна обругала его последними словами, услышанными в столовой: «Редиска! Эскимо на палочке! Холодец сосисочный! Пельмени из Ашана!»

Но открыть рот и заругаться по-настоящему не получалось – правила запрещали.

Потребитель, которого, судя по карточке заказа, звали Ефгеном, схватил Марианну за антеннку и рванул вперед с такой прытью, что даже на самокате за ним было сложно угнаться.

«Видать, так хочет победить, надо держать его на виду», – решила Марианна. И ладно, у нее есть секретное оружие в виде летающего бюста, а ведь с Кеглей получилось справиться и так – антеннками.

Ефген бежал настолько быстро, что Марианна на него обиделась – она не успела прочувствовать переход между пузырями и совсем не разглядела этих странных пиплов в яркой одежде, которые жили в стеклянных домах. Это вам не пожилые комплексы!

До арам-зам-замка они домчались в два мгновения. Марианна хотела отправить сигнал воркодателю по пейджеру, но этот странный потребитель так внимательно на нее смотрел, что пришлось попрощаться и сделать вид, что она уезжает. Никакого телеканала «Спас» на него нет! Всю дорогу он сильнее и сильнее сжимал Марианнину антеннку и все чаще выстреливал в ее сторону из глаз. Еще пару сезонов назад она была бы рада такому вниманию, но, посмотрев на жизнь Кегли, поняла – можно получить больше. Пусть остатками питаются потребители, а ей положено пять видов свеклы, прозрачный дом и лиловые штаны. Меньше можете не предлагать.

Когда Марианна вернулась, деливири-пейджер перегрелся от вызовов. Ей велели срочно подниматься на крыльцо и делать все, что скажет наниматель с зубами. Таких инструкций Марианна еще не получала.

Она надела самокат, колеса которого тут же продырявили цветочные колючки, и кое-как доехала до крыльца, где уже стояли четыре пипла. Три женского пола и один мужского пола.

«Опять этот приставучий потребитель», – разозлилась Марианна и скинула с себя надоевший костюм бота.

Зубастый пипл женского рода осклабился и объявил:

– Поприветствуем Марианну де Ла Фер, следующую участницу Райтер хауса! Марианна, я слышала вы многим пожертвовали, чтобы попасть сюда. Это так?

Марианна сжала кулаки.

– Я просто сбила Кеглю. Потому что так было нужно. Вот и все, не о чем тут рассусоливать.

– Говорят, это было горячее зрелище! – Юлая противно засмеялась. – Надеюсь, на конкурсе вы нам еще покажете.

«О, не сомневайтесь, – подумала Марианна. – Я вам всем покажу».

Зубастая толкнула Марианну в сторону скользкого потребителя. Пришлось подчиниться.

– А теперь! – От голоса ведущей ушная улитка спряталась в свою раковину. – Поприветствуем последнюю конкурсантку! Дарья Шугарова!

На сцену, хромая и плача, поднялась совсем юная девушка, из тех, которые в буках спасают целый мир. Марианна не без удовольствия отметила, что у нее нет никакого, даже летающего, бюста. «Не соперница», – решила Марианна и расслабленно прислонилась к стене.

Дарья

После отправки эссе на конкурс Дарья не спала почти всю ночь. Ей не давали покоя обрывочные слова Носка, что наверху есть ответы. Почему он не разрешил ей надеть умнофон? Неужели там, посреди так называемого умнонета, Носок нашел то, что его насторожило или даже напугало?

«Нет, Даша, успокойся, ты сама себя накручиваешь. – Воображаемый мамин голос убаюкивал. – Носок просто знает, что ты пишешь эссе для родителей, ты ему каждый раз на это жалуешься. Потом он наткнулся на рекламу конкурса и решил, что твое эссе победит. А умнофон… Наверное, его отсутствие увеличивает шанс выиграть».

Дарья почти успокоила себя, но уснуть все же не смогла. Мамин голос, конечно, всегда рационален и практичен, но вдруг он ошибается, и Носок узнал то, чего ему знать не положено? Иначе с чего бы вдруг он перестал звать Дарью с собой в умнонет?

И почему она такая глупая? Вместо того, чтобы хватать и разглядывать умнофон, нужно было расспросить Носка, узнать, чего он действительно хотел. А она… «Ладно! Настанет утро, я скажу родителям, что меня пригласили на отборочный тур и убегу к Носку, а там уже не буду отвлекаться. Нужно во всем разобраться», – с такими мыслями Дарья задремала. Во сне она превратилась в мужчину по имени Антон, который снова опоздал на совещание и получил нагоняй от тимлида. Что такое «совещание» и кто такой «тимлид», Дарья не знала, но чувствовала, что Антон сейчас получит выговор. Дарья-Антон как раз собирались пойти на кухню, чтобы выпить загадочный напиток под названием «кофе», но сон прервался.

– Дарья, просыпайся, за тобой приехали. – Мама мягко гладила ее по лицу.

– Что? Который час? Это Носок?

– Опять ты с этим Носком, сколько можно! Ты попала в отборочный тур со своим эссе! Нужно срочно ехать к организаторам, чтобы принять участие в конкурсе. Ну, вставай же! И быстрее умываться!

Дарья, все еще не понимая, что происходит, наскоро оделась и поплелась в ванную. Она думала быстро позавтракать, но не успела – отец практически силой потащил ее в коридор, сунул в руки рюкзак с вещами и показал на застывшего в дверях бота.

– Все, тебе пора на конкурс, Он ждать не будет! Завтрак мы упаковали с собой.

Дарья послушно пошла за молчащим роботом и сунула руку в карман юбки. Умнофон еще был там.

***

– Можешь помедленнее? – заныла Дарья, глядя в спину бота. – Я не в состоянии утром бегать.

Бот оглянулся, покашлял в маску и продолжил ехать с обычной скоростью. Дарья выругалась и прибавила шаг. Дурацкий конкурс! Дурацкий бот! Дурацкие родители, которые не дали ей даже прийти в себя после бессонной ночи! Вялость постепенно улетучивалась, Дарья почти догнала бота, и тут до нее дошло. Она одна! Покидает пузырь потребителей! Может делать что угодно! Это же великолепно!

Раздражение сменилось эйфорией. Еще несколько мгновений назад Дарья хотела упасть на землю и биться в истерике, размахивая руками и ногами. Теперь же ей нравилось бежать вприпрыжку. Интересно, где именно пройдет конкурс? С кем придется соперничать? А может, получится найти среди участников друзей? Парень у Дарьи уже есть, а вот друзей категорически не хватает.

Когда они добрались до двери, на которой было написано «Переход между пузырями», Дарья не выдержала и запищала от радости. Наконец-то! Что-то новое, волшебное и настоящее происходит в ее жизни. Это вам не глупые бесполезные эссе, это приключение! Бот покосился на Дарью, невежливо фыркнул и подтолкнул ее к входу, за которым оказалась гигантская пульсирующая пуповина, покрытая розовой слизью. Кажется, именно через нее можно попасть в другой пузырь.

Дарья брезгливо сжала губы и замерла. Нет! Это не то приключение, в котором ей хотелось бы принять участие.

– Двигайся, иначе опоздаем, – недовольно сказал бот и толкнул ее.

Дарья машинально шагнула вперед, к точке перехода, и наступила на кнопку, изображающую красный крест. В воздухе материализовалась гигантская нога без туловища и со всей силы пнула Дарью, которая тут же оказалась внутри темной, противно пахнущей пуповины. Папа говорил, что раньше люди катались на каких-то чудесных горках, похожих на гигантский трубопровод. Так они развлекали себя и близких. Но этот опыт совсем не походил на веселье, напротив.

В демонстраторский пузырь Дарья влетела, подавившись слизью, смешанной со слезами. Пять мгновений назад она бы пришла в восторг, глядя, как нелепо одетый мужчина танцует в прозрачном доме и двигает губами в такт какой-то мелодии. Но теперь это было неважно. Неужели родители были правы и знали, от чего ее защищают? Неужели они всегда знали, что она слабая, что не справится даже с простым переходом между кастами? Нет, все не так, это просто мелкое недоразумение, плата за участие, первое испытание. Нужно выкинуть его из головы, забыть вкус слизи, ужас темноты и чувство, которое бывает, когда… Нет, Дарья не хотела об этом думать, но в голову все равно лезло это слово: «умираешь».

А еще она не могла признаться себе, но больше всего ее напугал не сам полет, а то, что он сделал с ее памятью. Дарья будто вернулась в свой сон про Антона, только она не просто наблюдала за его жизнью и задавалась вопросами, что такое кофе и кто такой тимлид. Она знала, что пьет латте на безлактозном молоке, что тимлида зовут Ирина, это дочка босса и с ней нельзя спорить. Что Антону нужно успеть закрыть все задачки до релиза, но он не успевает, потому что команда слабая. А главное – после технической революции у айтишников сильно упали зарплаты, а значит, зря он так много денег отвалил скиллотрону, ожидая, что будет работать удаленно в Дубае.

Сухая и очищенная от слизи Дарья шагнула в новый пузырь, мечтая точно так же промыть мозги. Чужие воспоминания прицепились к ней, как мокрая глина к ботинку.

– Поторопись, – скомандовал бот и быстро покатился вперед.

Дарья побежала, стараясь смотреть по сторонам, чтобы увидеть больше странных людей в стеклянных домах, но картинка перед глазами расплывалась, вытесняемая образами из видения. Неважно, сейчас она добежит до конкурсного дома, а там новые впечатления вытеснят старые. Может, у нее просто шок? Всю жизнь Дарья провела в одном пузыре, конечно, психика может выдавать странное, стоит только что-то изменить в привычной картине. Это все родители! Если бы они разрешили ей умнофон, ничего бы такого не случилось!