The nurse Ann – Dark side of life

Стэн просмотрел базу данных на своем компьютере и быстро нашел нужную запись. Он достал пластиковую карточку и портативный принтер, через мгновение в его руках оказался готовый бейджик. Прикрепив к нему шнурок, он протянул его парню.

Аски машинально взял бейджик и тут же надел его на шею. На белом пластике черными буквами было написано: "Помощник следователя Аски Аркан". Он удивленно посмотрел на свое новое удостоверение, чувствуя всю нелепость происходящего.

Майя благодарно кивнула Стэну, слегка поклонившись в знак признательности за его молчаливое соучастие в этой странной авантюре. Затем она крепко взяла Аски за руку и решительно повела его к выходу из здания полицейского участка, словно уводя за собой ребенка, попавшего в переплет. На улице их встретил прохладный вечерний воздух. Майя глубоко вздохнула, словно освобождаясь от напряжения, царившего внутри участка. Теперь они были одни, лицом к лицу с неизвестностью и абсурдом ситуации, в которой оказались.

– Мисс Майя, значит… – протянул Аски, не сдержав смешка. Его нервное напряжение наконец-то начало спадать, уступая место абсурдному юмору ситуации.

Майя, чиркнув зажигалкой, глубоко затянулась сигаретой, выпустив облако дыма в ночной воздух.

– Эй, хорош ржать, мертвец ходячий, – фыркнула она, но в ее голосе уже не было прежней строгости. – Скажи спасибо, что я так легко тебя пристроила. Мог бы сейчас гнить в какой-нибудь камере.

Аски зевнул, прикрыв рот рукой.

– Капец… это заняло весь чертов день! Я ужасно устал и хочу есть… сил нет просто.

Майя приподняла бровь, продолжая неспешно курить.

– Тут я с тобой соглашусь, день выдался… насыщенным, скажем так. Но поверь мне, я не просто так устроила тебя сюда, Аски. Таким образом, в случае чего, от тебя отведут любые подозрения. Кто заподозрит помощника следователя в каких-то темных делах? К тому же, теперь у тебя есть официальный статус. А это значит… меньше вопросов от тех же спецслужб, если они вдруг снова заинтересуются твоей воскресшей персоной.

Майя бросила мимолетный взгляд на утомленного парня.

– И да, – вздохнула она, – я тоже ужасно хочу есть, Аски… Этот день вымотал меня не меньше твоего.

Он наблюдал, как она затягивается сигаретой, и внезапно ощутил острое желание закурить самому.

– Слушай, Майя, – неловко попросил он, – угости меня сигаретой, а? Что-то захотелось.

Майя без колебаний достала из пачки сигарету и протянула ему вместе с зажигалкой.

– Да не вопрос, мертвец, – усмехнулась она. – Держи.

Аски взял сигарету и зажигалку, прикурил и с наслаждением затянулся, чувствуя, как никотин немного успокаивает нервы.

– Спасибо, – выдохнул он дым. – После всего этого… это как нельзя кстати.

Майя направилась к служебной машине, жестом приглашая Аски следовать за ней.

– Поехали, заедем в какой-нибудь ресторан, – сказала она, открывая дверь. – Я угощаю, сегодня ты заслужил ужин.

Парень быстро докурил сигарету и, выбросив окурок в ближайшую урну, последовал за Майей.

– Ну, если ты оплачиваешь, то ладно! – с улыбкой ответил он, садясь на пассажирское сиденье.

Майя закатила глаза, но промолчала, заводя двигатель. Машина тронулась с места, направляясь в сторону вечернего города, где их ждал горячий ужин и, возможно, новые ответы на вопросы, которые пока оставались без ответа.

Тем временем, далеко за пределами освещенных улиц Эшфилда, в полуразрушенном ангаре заброшенного завода по изготовлению медицинской аппаратуры, царила зловещая тишина, нарушаемая лишь редкими завываниями ветра в разбитых окнах. В центре этого мрачного пространства, в продавленном кожаном кресле, сидела Энн. Ее фигура казалась хрупкой в лучах тусклого лунного света, проникавшего сквозь прорехи в крыше. В одной руке она небрежно подбрасывала и ловила остро отточенный скальпель, лезвие которого мерцало в полумраке. Ее взгляд был устремлен в никуда, а мысли витали далеко от этого заброшенного места, возвращаясь вновь и вновь к событиям той роковой ночи в больнице и последующему необъяснимому перемещению во времени. На ее лице играли противоречивые эмоции – гнев, растерянность и какая-то холодная, расчетливая задумчивость.

Энн отложила скальпель на покосившийся столик рядом с креслом и медленно поднялась. Ее взгляд скользнул в сторону далеких, мерцающих огней Эшфилда, словно пытаясь разглядеть в этой вечерней панораме ответы на мучившие ее вопросы.

– Интересно, был ли ты счастлив тогда, в прошлом, Аски? – прошептала она в пустоту, ее голос был тих и задумчив. – Или ты так же, как и я, чувствовал эту… неправильность всего происходящего?

Затем ее взгляд стал жестче, в нем промелькнула холодная решимость.

– И еще кое-что… похоронили ли твое тело, как полагается? Или ты так и лежишь там, на той проклятой траве, брошенный и забытый?

В ее памяти Аски остался мертвым – тот, кто на нее повлиять и заплатил за это своей жизнью.

Резким движением она сорвала с лица грязную медицинскую маску, обнажив бледную кожу, изрезанную уродливыми шрамами – безмолвные свидетельства ее прошлого и той боли, что превратила ее в монстра.

– Я убийца, – пробормотала она, ее взгляд горел фанатичным огнем. – Я продолжу кромсать этих тварей, которые заслуживают лишь смерти. Но теперь… теперь это будет не просто так. Теперь у меня есть цель. И я найду способ все исправить. Даже если для этого мне придется снова вернуться… туда.

– Хоть ты и был полным придурком, – пробормотала Энн, снова надевая свою жуткую маску. Ее голос звучал приглушенно, словно издалека. – Но все-таки… что-то в тебе было такое… что заставляло меня…

Она не договорила, словно передумав делиться своими мыслями даже с безмолвными стенами заброшенного завода. В темноте, за прорезями маски, вспыхнули два зловещих красных огонька – отражение ее ярости, ненависти и неутолимой жажды мести. Энн была готова продолжать свою кровавую жатву, и воспоминание об Аски, каким бы противоречивым оно ни было, лишь подливало масла в огонь ее безумия.

Заброшенный ангар погрузился в еще большую тишину, когда фигура в окровавленной одежде, скрытая под жуткой маской, вышла в вечер. Красные огни, мерцавшие в прорезях маски, исчезли в темноте, поглощенные мраком. Энн решительно направилась в сторону далеких огней Эшфилда, словно хищник, вышедший на охоту. Ее шаги были легкими и бесшумными, а в каждом движении чувствовалась скрытая сила и неумолимая решимость. Город, почти спящий, еще не подозревал о том, что к нему приближается воплощение кошмара, движимое жаждой мести и окутанное тайной перемещения во времени.

Глава 6: Вкус мести

В уютном свете ресторана, наполненного приглушенными голосами и ароматами еды, Аски жадно набросился на свой заказ. Он торопливо запихивал в рот куски мяса, почти не пережевывая, и залпом осушал стакан за стаканом воды, словно пытаясь утолить не только голод, но и нервное напряжение прошедшего дня.

Майя, наблюдавшая за этой спешкой с легким отвращением, наконец не выдержала.

– Да что же ты за человек такой?! – раздраженно воскликнула она, откладывая свои столовые приборы. – Ешь медленнее! Ты же подавишься! Ведешь себя как неандерталец, которого месяц не кормили!

С набитым до отказа ртом прожевал и с трудом и выдал:

– Так это же… на халяву! – выговорил он, едва ворочая языком. – Почему бы и нет? Когда еще так повезет поесть на чужие деньги?

Он тут же снова набил рот едой, игнорируя недовольный взгляд Майи. Его поведение было продиктовано не только голодом, но и, вероятно, подсознательным желанием хоть как-то компенсировать весь тот абсурд и стресс, который он пережил за последние сутки. Бесплатная еда казалась ему сейчас единственным ощутимым бонусом во всей этой безумной ситуации.

Официант, элегантный мужчина средних лет, подошел к их столику с букетом алых роз в руках.

– Господин, не желаете ли приобрести эти прекрасные цветы для вашей очаровательной спутницы? – учтиво предложил он, с улыбкой глядя на Майю.

Аски, с полным ртом еды, повернулся к официанту и невнятно промычал:

– А сколько стоит?

Майя почувствовала, как кровь приливает к ее лицу. Она прикрыла глаза и опустила голову, испытывая жгучий стыд за поведение своего новоиспеченного «напарника».

– Всего две тысячи, – вежливо ответил официант, не обращая внимания на странное поведение Аски.

Аски чуть не подавился куском мяса, закашлявшись.

– Да ты чего, старина?! – воскликнул он, откашлявшись. – За такие деньги я месяц жить могу! Ты в своем уме?

Майя не выдержала этого позора. Она молча положила на стол деньги, с лихвой покрывавшие счет за ужин, резко встала и направилась к выходу из ресторана, стараясь как можно скорее покинуть это постыдное место.

Аски, прожевав наконец еду, хлопнул растерянного официанта по плечу и дружелюбно сказал:

– Слушай, старик, подари эти цветочки лучше повару. Он сегодня действительно постарался!

Затем он поспешил за Майей, оставив ошарашенного официанта провожать их взглядом, не понимая, что только что произошло.

Майя, словно разъяренная фурия, с силой захлопнула дверцу машины, отчего та вздрогнула. Аски осторожно сел рядом, стараясь не привлекать ее внимания.

– Спасибо, Майя, – с довольной улыбкой произнес он, похлопав себя по животу. – Я наелся просто до отвала! Давно так не ел.

Эти слова стали последней каплей, переполнившей чашу терпения Майи. Она резко повернулась к нему, ее лицо исказилось от гнева.

– Как… как можно быть таким некультурным?! – закричала она, ее голос дрожал от ярости. – Ты вел себя как… как дикая обезьяна, выпущенная из клетки! Мне хотелось сквозь землю провалиться от стыда! Клянусь, Аски, это был первый и последний раз, когда я с тобой ужинаю! Никогда больше!

Она издала какой-то звериный рык, отвернулась и уставилась на дорогу. Аски виновато съежился на своем сиденье и, потупив взгляд, уставился в окно, наблюдая за проплывающими мимо огнями города, вечер превратился в тихую ночь. Он понимал, что перегнул палку, но чувство сытости и мимолетное ощущение беззаботности после всего пережитого сыграли с ним злую шутку. Теперь же его ждала холодная отчужденность его новоиспеченной напарницы.

– Я тебя подкину до твоего… э-э… пристанища, – процедила Майя сквозь зубы, все еще пребывая в дурном расположении духа. – Напомни, где ты там живешь? И завтра, чтобы к восьми утра был как штык! Нас ждет одно дельце. Не опаздывай.

Аски покорно кивнул, не смея возражать.

– Хорошо, Майя. Буду готов.

Майя недовольно чиркнула зажигалкой и снова затянулась сигаретой, выпуская дым в ночное небо.

Аски, было открыл рот, чтобы попросить у нее еще одну сигарету, но, увидев ее испепеляющий взгляд, тут же передумал.

– Нет! – отрезала Майя, словно прочитав его мысли. – Сам себе купишь! Хватит с меня твоего иждивенчества на сегодня.

Он вздохнул и опустил голову, чувствуя себя провинившимся школьником.

– Ну ладно…

Майя резким движением выбросила окурок в окно, искоса взглянув на Аски.

– Хотя, знаешь что? Можешь не говорить, – буркнула она. – Я вспомнила, где эта дыра находится.

Аски обиженно нахмурился и, почти шепотом, пробормотал себе под нос:

– Не дыра это… вполне себе…

Майя, словно не услышав его бормотания, или же намеренно проигнорировав, безапелляционно заявила:

– А теперь, Аски, я попрошу тебя ехать молча. Мне нужно собраться с мыслями перед завтрашним днем. И, честно говоря, после твоего ресторанного перформанса, мне просто необходимо немного тишины.

Прошло около десяти минут тягостного молчания, нарушаемого лишь шумом мотора и редкими вздохами Майи. Наконец, машина остановилась у обшарпанного многоквартирного дома. Аски молча вышел из салона. Майя даже не взглянула в его сторону, резко сорвавшись с места и умчавшись в ночную темноту.

Парень вздохнул и направился к подъезду.

– Вот истеричка… – пробормотал он себе под нос, открывая скрипучую дверь.

Поднявшись на второй этаж, он достал из кармана ключ и отворил дверь своей скромной квартиры. Закрыв за собой замок, он устало оперся на дверь.

– Дом, милый дом… – прошептал он, разуваясь и бросая кроссовки в угол.

Сил не было ни на что. Он повалился на старый, продавленный диван в гостиной и, едва коснувшись головой подушки, мгновенно провалился в глубокий, беспробудный сон, унося с собой в царство Морфея все пережитые за этот безумный день события и неразрешенные загадки.

Майя, наконец добравшись до своей просторной квартиры в современном жилом комплексе, приложила магнитную карту к считывателю на двери. Бесшумный лифт доставил ее на нужный этаж. Сбросив туфли у порога а затем и одежду, она первым делом направилась в ванную, где долго стояла под горячими струями воды, смывая не только физическую усталость, но и неприятные воспоминания о сегодняшнем дне. Обернувшись в мягкий черный бархатный халат, она прошла в спальню, наполненную свежим воздухом из включенного увлажнителя. Ее спальня, с большой кроватью, панорамными окнами и стильным минималистичным дизайном, разительно отличалась от скромного жилища Аски.

Устроившись под теплым одеялом, Майя уставилась в потолок, погрузившись в свои мысли.

– Вот же кретин этот зомби чертов… – пробормотала она, вспоминая его невоспитанное поведение в ресторане. – Так опозорил меня… Боже, какой стыд.

Она вздохнула, переворачиваясь на бок.

– Ладно, Майя, хватит на сегодня. Тебе нужен отдых. Завтра будет новый день… и кто знает, что еще этот воскресший придурок выкинет.

С этими мыслями, утомленная и раздраженная, Майя закрыла глаза и вскоре уснула, погрузившись в беспокойный сон.

Энн, словно тень, скользила по ночным улицам Эшфилда, пока наконец не достигла своей цели – мрачных руин заброшенной больницы. Место трагедии было оцеплено яркими красно-белыми лентами, а по периметру дежурили вооруженные сотрудники спецслужб в черной форме. Их силуэты четко выделялись в свете прожекторов, установленных вокруг разрушенного здания.

Энн остановилась в тени деревьев, наблюдая за происходящим. Ее красные глаза сузились от ярости и презрения.

– Вот уроды… – прошипела она сквозь зубы, ее голос был полон ненависти. – Окружили, как стервятники добычу. Думают, что все под контролем. Но они ошибаются. Они понятия не имеют, что на самом деле здесь произошло… и что произойдет совсем скоро.

Неожиданно для всех, Энн вышла из тени деревьев прямо на освещенную прожекторами территорию, став отчетливо видна всем постам охраны. Ее фигура в окровавленной одежде и жуткая маска мгновенно привлекли внимание спецназовцев. Десятки стволов были мгновенно направлены на нее.

– Стоять, дамочка! – рявкнул один из бойцов через громкоговоритель. – Не двигаться! Это оцепленная территория! Руки вверх! Немедленно!

За зловещей маской Энн расплылась в жуткой, звериной улыбке. Ее красные глаза, казалось, горели собственным внутренним огнем, излучая ненависть и предвкушение. Она медленно, демонстративно подняла руки вверх, подчиняясь требованию спецназовцев, но в каждом ее движении чувствовалась не показная покорность, а скрытая угроза и уверенность в своей силе. Она знала, что этот спектакль только начинается.

Один из спецназовцев, соблюдая меры предосторожности, приблизился к Энн и начал проводить поверхностный обыск. Но как только он коснулся ее, Энн молниеносно среагировала. С невероятной скоростью она выхватила спрятанный скальпель и приставила острое лезвие к его горлу. Мужчина замер, почувствовав холодную сталь у своей шеи.

– Сколько вас много… – прошипела Энн сквозь маску, ее голос был полон презрения и зловещего удовольствия. – Вы даже не представляете, с чем имеете дело.

– Немедленно отпустите нашего человека! – проревел кто-то из темноты, голос звучал напряженно и угрожающе. – Мы можем открыть огонь на поражение, дамочка! У вас нет шансов!

В ответ Энн издала утробный, звериный рык, полный ненависти.

– Тебя… – прошипела она в самое ухо заложника, ее голос сочился ледяной яростью. – Тебя я убью последним. Медленно… и мучительно. За твой длинный язык.

С этими словами она резко провела скальпелем по горлу несчастного спецназовца. Кровь хлынула фонтаном, и тело обмякло в ее руках. Энн оттолкнула безжизненное тело и тут же бросилась за ближайшее укрытие – массивный генератор, стоявший неподалеку.

В ту же секунду по ее укрытию открыли шквальный огонь. Пули с визгом рикошетили от металла, одна из них с глухим стуком попала в сам генератор, выводя его из строя. Свет прожекторов мгновенно погас, погрузив территорию больницы в кромешную тьму. Лишь изредка в этой тьме вспыхивали два зловещих красных огонька – глаза Энн. Затем раздавались крики ужаса, полные боли и отчаяния. В темноте раздавались отдельные выстрелы, чьи-то торопливые шаги, мольбы о пощаде, но все они обрывались леденящими душу звуками – хлюпаньем крови и предсмертными хрипами. Энн, будто ночной кошмар, методично выслеживала и уничтожала своих врагов одного за другим, растворяясь в темноте и появляясь словно из ниоткуда. Те, кто пытался оказать сопротивление, падали, сраженные ее острым скальпелем. Те, кто пытался бежать, натыкались на нее в самых неожиданных местах. Заброшенная разрушенная больница превратилась в кровавую бойню, освещаемую лишь вспышками выстрелов и зловещим светом красных глаз убийцы.

Руки одного из бойцов, державшего фонарик, дрожали так сильно, что луч света беспорядочно метался по залитой кровью местности. От увиденной картины его желудок свело от ужаса. Отрубленные конечности, размозженные головы, распоротые животы – повсюду лежали изувеченные тела его товарищей, а земля под ногами чавкала от крови. Разрушенное здание больницы мрачно возвышалось на фоне этого кошмара, словно безмолвный свидетель кровавой бойни.

Из кромешной темноты раздался леденящий душу голос Энн:

– Бедный, загнанный кролик… – прошипела она с издевкой. – Я всегда держу свои обещания…

Боец, задыхаясь от страха, крутил фонариком, пытаясь разглядеть хоть что-то в этой пугающей тьме.

– Не подходи! Чудовище! Держись от меня подальше! – крикнул он сорвавшимся голосом, пятясь назад.

В ответ раздался зловещий, леденящий кровь смех Энн.

– Нельзя так разговаривать с дамой, – промурлыкала она, и в тот же миг из темноты стремительно вылетел скальпель, с глухим стуком вонзившись в мышцу его ноги. Боец взвыл от боли и выронил фонарик, который, ударившись о землю, погас, окончательно погрузив все вокруг в непроглядную тьму.

Энн медленно приблизилась к лежащему в луже крови бойцу и наклонилась над ним, ее жуткая маска нависла над его искаженным от боли лицом.

– Я же говорила тебе, что убью тебя последним… – прошипела она, ее голос сочился ледяным триумфом.

Затем она резко выпрямилась и с силой ударила его ногой по голове. От удара сознание бойца помутилось, в ушах зазвенело, и он перестал понимать, что происходит.

Энн снова наклонилась и грубо схватила его за волосы, рывком приподнимая его голову.

– Нет, так не пойдет, – прорычала она. – Приходи в себя, кролик. Мне нужно, чтобы ты все видел.

Она отвесила ему несколько болезненных пощечин. Боец был в состоянии глубочайшего шока, его тело била крупная дрожь, но он не мог ни сопротивляться, ни даже закричать.

Энн силой разжала его рот и с дьявольской усмешкой отрезала ему язык своим острым скальпелем. Горячая кровь хлынула фонтаном, заливая его лицо и одежду.

– А знаешь что? – промурлыкала Энн, ее красные глаза горели безумным огнем. – Живи. Но теперь – без языка, чтобы ты никому ничего не смог рассказать. И… без пальцев.

Она методично отрезала ему все десять пальцев на руках. От невыносимой боли парень издал приглушенный стон, а из глаз градом покатились слезы. Затем Энн медленно сняла свою маску. В свете слабого лунного света его глаза расширились от ужаса, когда он увидел ее изуродованное лицо, искаженное кошмарной улыбкой. Ее взгляд, устремленный прямо в его глаза, словно проникал в самую душу.

– Запомни это лицо… – прошептала она, ее голос был полон зловещего триумфа.

Затем она снова надела маску, забрала оброненный фонарик и, насвистывая какую-то жуткую мелодию, направилась вглубь разрушенной больницы на поиски своей бензопилы, оставляя за собой окровавленного, изувеченного бойца, который лежал в агонии, дрожа всем телом от боли и ужаса.

Среди обломков рухнувших стен и груд медицинского мусора Энн наконец нашла свою бензопилу. Она бережно подняла ее, словно долгожданного друга.

– Вот же ты, моя красавица, – промурлыкала она, ласково поглаживая холодный металл. – Я уж думала, потеряла тебя навсегда.

Закинув пилу на плечо, она направилась обратно к своему новому убежищу за городом, но на секунду остановилась, обращаясь в ночную темноту, где лежала ее изувеченная жертва.

– Интересно, доживешь ли ты до утра… – прошипела она с издевкой. – Как жаль, что ты не сможешь рассказать об этом… и даже написать.

Энн издала короткий, злобный смешок и уже собиралась уходить, как вдруг снова остановилась, словно что-то вспомнив.

– Кстати, – небрежно бросила она в темноту, – ты тут парня случайно не видел? Такой… в белой рубашке и красной футболке…

В ответ из темноты донесся лишь слабый, полный ужаса и боли стон.

– Ну, понятно… – протянула Энн с циничной усмешкой и, окончательно развернувшись, исчезла в ночи, унося с собой свою любимую бензопилу и зловещую тайну произошедшей бойни.

Глава 7: Подготовка к неизвестности

Утро в Эшфилде пробуждалось под первыми лучами солнца, окрашивающими небо в нежные пастельные тона. Ровно в семь часов утра Майя Визор открыла глаза в своей стильной спальне. Она не откладывала подъем, ценя каждую минуту своего утра. Бодрящий контрастный душ помог окончательно прогнать остатки сна, заряжая тело энергией. После водных процедур последовал привычный ритуал ухода за собой, включавший легкий макияж, подчеркивающий ее строгие черты лица.