Последний кайдан

Девушек прозвали Ниси-Киси, или Киси-Ниси, потому что они то и дело смещали друг друга с первой строчки рейтинга. Их баллы были настолько высокими, что, даже подтянув экономику до университетского уровня, мне всё равно не хватит, чтобы обогнать кого-то из них.

– Изделие было подброшено, – ответила экскурсовод, – как и все остальные. Их привозят по ночам и оставляют на ступеньках.

– Нужны камеры! – настаивала Ниси.

– И охрана! – выступила Киси.

Экскурсовод посмотрела на саркофаг за золотыми лентами.

– Последнее изделие было оставлено семнадцать лет назад. С тех пор больше ни одной куклы не подбросили. Камеры у нас появились, но кукол уже не приносят.

Пока Ниси и Киси продолжали задавать вопросы, я заметила двух девушек, скачущих в противоположном углу зала. Они прыгали вверх и пытались дотянуться до свисающих волос одной из невест, пока третья ученица, в такой же школьной форме, пыталась остановить их.

У девушки были красивые красные пучки на макушке. Она уже оборачивалась, и я хотела увидеть её лицо, но меня отвлекла рука Хатиро на плече.

– Нацуми, я всё узнал у Хаги-сенсей! Я куплю учебники, и мы приступим к занятиям завтра. Договорились?

– Спасибо, Хатиро. А где она? Я что-то её не вижу…

– На улице. Там красивые золотистые поля. Несколько девчонок испугались музея с куклами, и она с ними осталась.

– А тебе разве не страшно, Хатиро? Почему кто-то сшил этих невест и одел их, как людей?

– В них ещё и внутренние органы из ниток и шерсти! Там есть всё: кости, лимфа, мозги, вены и сухожилия!

Меня затошнило, и я побежала на улицу подышать, пока Хатиро кричал что-то вслед про вязаные органы.

– Ай!

– Ой! Вон ещё, вон!

Голоса раздавались с края поля. Я поспешила к девочкам из своего класса.

– Нацуми, смотри!

Одна из учениц сняла ботинок и бросила его в поле. Не прошло и минуты, как её обувь вернулась к ней. Серые мыши-полёвки притащили башмак и оставили возле босой ноги ученицы.

– Дрессированные, что ли?

– Вы не видели Хагу-сенсей?

– Вон там её башмаки, – показали одноклассницы. – Она кинула их, но мыши слишком поздно вернули. Сенсей побежала их сама искать и пока не вернулась.

Девочки убежали вверх по дороге, продолжая швырять в поле карандаши и тетрадки.

Я не двигалась с места. Обувь не была пустой. В ней были ноги Хаги, и вся она тоже. Только она… больше не была живой. На меня смотрел её дух с выцарапанными глазами. Она вытянула руку и показала туда, где лежало её тело.

– Сенсей… – промямлила я, и меня вырвало.

Ко мне подбежал Хатиро.

– Нацуми, ты чего? Ты вязаных органов испугалась? Ладно, прости. Не хочешь – не смотри на них.

Я не могла не смотреть «на них» – на мёртвых.

И они не могли перестать смотреть на меня.

5. Нацуми

Алые фонарики на небесной тропе

После экскурсии в Окуру я запуталась. Я видела пять туч, но погибла только Хага Рика, во что, конечно же, никто не поверил, и даже не пошли проверять поле в поисках учительницы. А я не могла поверить, что умерли ещё четверо.

Даже Хатиро сомневался.

– Я разговаривал с ней, Нацуми, за пять минут до того, как ты вышла из музея. Она кинула туфли, как другие девчонки, и стояла ждала, пока дрессированные мыши их вернут.

– Они не дрессированные.

– А какие?

– У них есть повелитель. Ты сам-то видел, как мыши вернули обувь Хаге-сенсей?

– Нет. Она сама пошла искать.

– Но там трава выше роста человека!

– Тела ведь нет, Нацуми, а значит, она жива. Просто она сбежала. Все так говорят. А все ошибаться не могут.

Ещё бы Хатиро думал как-то иначе, если у нас в школе делали изгоями тех, кто штриховал картинку в первом классе не синим, как было велено учительницей, а красным цветом. Выделяться из толпы, коллектива, общества – плохая и непопулярная идея в нашей стране.

Вот почему Акира «скрывал» меня – то есть мой дар – от всех. Он боялся, что я стану изгоем. Но я и так была изгоем: в мире людей – не совсем своей, в мире духов – не совсем чужой.

– Искать надо лучше! – сердито ответила я. – Её тело осталось в поле! И лицо… у неё не было глаз, только дыры и раны!

Хатиро захлопнул новенький учебник по экономике, который он купил.

– Нацуми, говорят, её видел собственными глазами водитель автобуса в Окуре. Он её по фото узнал.

– Жаль, что Хага-сенсей собственными глазами больше ничего не увидит. Потому что у неё их нет! Только месиво и багровые дыры! Выцарапанные кратеры – вот что осталось!

Губы Хатиро от моего красочного описания задрожали, но он держался.

– Ну и кто и как, по-твоему, убил её? Чем можно так… выкорчевать глаза?

– Знал бы ты, сколько методов убийств у… ёкаев.

– У кого?

Ну да. Я секрет Хатиро про свечу знала, а он мой про ёкаев – нет. Пока нет.

– У злых духов и сущностей, Хатиро. Экономику знаешь, а мифологию нет?

– Экономика поможет мне поступить в институт. А твои ёкаи?

– Знания о них помогут тебе не умереть.

Хатиро посмотрел на запястье, хотя на нём не было часов.

– Знаешь, время позднее. Мне пора спать, а тебе пора решать задачки. Вот пример. Две я сделал, а ты реши следующие сто десять по тому же принципу. Завтра покажешь.

Хатиро провожал меня со второго этажа, пока его дедушка дремал внизу под звук телевизора. Справа была ванная комната с раздвинутыми сёдзи.

– Задвинь сёдзи, – с тревогой кивнула я на них. – Вдруг дождь…

Я шла и запоминала каждый предмет вокруг себя, а когда пришла домой, впала в подобие транса и вылепила из воска дом Хатиро и его дедушки Накамуры-сана.

– Ты опять? – застал меня за лепкой Акира, чьё приближение я не услышала и не успела спрятать поделку. – Я запретил тебе делать это! Откуда воск? Откуда?! Кто его тебе даёт? Ты крадёшь? Приёмная дочь – воровка! Позор этой семье и твоему роду!

В комнату заглянула мама, но не вступилась за меня.

– Акира-сан, – обратилась к мужу мама, – сына разбудишь.

Она проигнорировала меня в эпицентре скандала. В эпицентре её спокойствия был только Анихико. Но я порадовалась, что Акира перестал кричать. Меньше всего я хотела потревожить сон братика.

Моя работа из синего воска была искусной и точной, но Акира не стал любоваться макетом дома семьи Накамура. Схватив изделие, он разжёг на улице огонь с помощью каминного розжига в бочке и швырнул воск в пламя. В небо повалил спиралью столп голубых искр.

«Вот бы шагнуть по этой лесенке… Вот бы убежать от всех в небо!»

* * *

После экскурсии в тот же день я попросила незнакомую мне девочку из начальной школы сунуть под дворник автомобиля патрульного записку. Я сказала ей, что написала имя хулигана, который дёргает девочек у меня в классе за волосы. Оценив длину моей косы до колен, девочка поклонилась и сунула записку, как я велела. Она, конечно, заглянула в текст, но ничего разобрать не смогла.

Прочесть послание с координатами нахождения тела учительницы Рики Хаги сможет тот, для кого такие, как я, – не асоциальные члены общества, одной ногой переступившие порог психиатрической клиники. Тело учительницы найдёт только тот, кто видит, как ему подмигивает камень-цукомогами[39].

* * *

Я смотрела, как горит макет дома Накамура, и шептала, не в силах отвести глаза и жалея, что не успела вылепить фигурки людей, которых застанет пожар:

– Это случится именно так… Огонь поглотит их…

И не только людей, но и секрет Хатиро – его свечу синего цвета с четырьмя фитилями.

Впервые я увидела сокровище семьи Накамура, когда помогала Хатиро с кокуго[40] во втором классе.

Родители Хатиро были в разводе, жил он с дедушкой. Мама и папа Хатиро перебрались в Токио и по очереди, соблюдая график, чтобы не пересекаться друг с другом, приезжали навестить сына, но не оставались, по словам Хатиро, даже на обед. Хатиро не говорил мне, но я точно знала (ведь мы с ним похожи), что он раздражает родителей одним фактом своего существования, а почему так происходит, дети понять не могут. Почему мать холодна и не ласкает? Почему отец стискивает зубы и уходит? Мама и папа Хатиро сбежали от него за сотни километров, и он, как все дети, винил в этом себя.

– Нацуми! Идём! – позвал меня Хатиро, выглядывая из-за отодвинутой створки сёдзи, и прямоугольные стёкла его очков отбросили на меня синий блик. – Дедуля уснул! Скорее, я тебе кое-что покажу! Идём! Только тихо!

Я с трудом оторвалась от проверки написания Хатиро сорока шести символов катаканы. Ему с трудом давались две азбуки, катакана и хирагана, а их нужно было выучить ещё до школы.

– Но… Хатиро… – посмотрела я на него, сморщив лоб, – тебе нужно учиться! Потом поиграешь. Мы уже не дети.

– Нам шесть лет, Нацуми. Не хочешь, как хочешь, – обидевшись, скрестил он руки. – Одзи-сан никогда не допустит тебя до синей свечи, а я…

– Что? – перебила я Хатиро, испортив предложение, в котором вместо «кирэй дэ су нэ» теперь красовалось «кирай дэ су нэ» и выходило, что Хатиро не считает что-то красивым, а ненавидит это. – Что ты сказал про свечу?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Notes

1

Кайданы – народные японские страшилки о встрече со сверхъестественным: привидениями, демонами, ведьмами…

2

Ёкаи – нечисть в японской мифологии.

3

Цукумогами – предмет, достигший возраста более 100 лет и получивший душу и способности.

4

То́рии – П-образные ворота без створок в синтоистском святилище.

5

Тиндзю-но мори – божества из святых рощ, которые охраняют местные земли.

6

1 ри – примерно 4 км, 300 ри – примерно 1200 км.

7

Скользящие двери-перегородки из рисовой бумаги.

8

1 бу – 3,03 мм.

9

1 сяку – 30,3 см.

10

Маты, которые кладут в традиционных японских домах в качестве напольного покрытия. В Японии размером татами измеряют площадь жилья. 1 татами – 1,62 кв. м.

11

Омофоны – слова, которые звучат одинаково, но пишутся по-разному и имеют разное значение.

12

Тэнгу – ёкай, представляемый в образе человекоподобного ворона.

13

Оками – ёкай, волк-оборотень.

14

Мононокэ – мстительный дух, который заставляет людей страдать, вызывает болезни и даже смерть.

15

Бакэнэко – ёкай, кошка-оборотень.

16

Ямауба – ёкай, представляемый в образе уродливой старухи и обитающий в горах.

17

О́ни – большие человекоподобные ёкаи с клыками и рогами, с красной, голубой или чёрной кожей, живущие в аду.

18

Ками – божества, духовные сущности.

19

Сибуй – красота естественности.

20

Манъёгана – древняя форма японской письменности, в которой слова записывались схожими по звучанию китайскими иероглифами. Из этой письменности возникли азбуки хирагана и катакана.

21

Нурэ-онна – ёкай с головой женщины и телом змеи, живёт в водоёмах, заманивает мужчин, чтобы напасть на них и съесть.

22

«Записи о деяниях древности», 712 год. Свод мифов, сказаний и песен о богах и сотворении мира.

23

Название сказки «Спящая красавица», японский язык.

24

Дзэттай-рёики – неприкрытая часть женского бедра, которая видна между верхним краем чулка и нижним краем юбки, платья или шорт.

25

Футон – традиционный японский матрас, который стелится на татами перед сном.

26

Будо – боевые искусства.

27

Митараси данго – пельмени из рисовой муки на шпажках, облитые глазурью из соевого соуса.

28

Кэйкоги – униформа для занятий боевыми искусствами.

29

Блин, чёрт, облом (яп.).

30

Хикикомори – человек, который добровольно отказался от живого общения. Он не покидает свою комнату и много сидит в интернете.

31

Около 100 кг.

32

Около 40 км.

33

Около 80 км.

34

Момидзигари – осеннее любование кленовыми листьями.

35

Гэта – японские деревянные сандалии.

36

1 цубо – 3,3 кв. м.

37

Рисунки тушью и водой.

38

Тройка, что означает провал тестирования.

39

Камень-цукомогами – ожившая вещь в японской мифологии, которой более сотни лет.

40

Кокуго – язык страны, государственный язык.