Бывший. Я больше не твоя

– Кира, у тебя всё в порядке? – раздаётся сзади знакомый до мурашек голос.

И вздрогнув, я оборачиваюсь.

Ну конечно. За моей спиной стоит Богдан.

Нужно было сесть в машину и дождаться, пока он уедет. Почему самые хорошие идеи всегда приходят в голову уже после того, как пропала их актуальность?

Медленно разворачиваюсь к нему лицом.

Бывший муж сканирует меня внимательным взглядом. А потом скашивает глаза на мою тачку и замечает спущенную шину.

– Ясно. Пойдём, я отвезу тебя домой, а потом займусь этим, – кивает он на колесо.

С неверием качаю головой. Боже, как у него всё просто!

Будто и не было никакого развода, а я всё ещё его жена. И Богдан, как хороший муж, должен помогать мне решать такого рода проблемы.

– Спасибо, не надо. Я сама разберусь, – сухо отвечаю я.

Тихомиров вновь переводит взгляд на колесо и, недовольно поморщившись, возвращает его на меня.

– Что собираешься делать?

– Какая тебе разница, Богдан?

– Я просто хочу помочь, – пожимает плечами он.

И боже, как же мне хочется согласиться!

Я так устала быть сильной…

Богдан разбаловал меня своей заботой за время нашей совместной жизни в браке. И лишь оставшись одна, я в полной мере ощутила, каково это – быть полностью самостоятельной.

Первое время чувствовала себя домашней кошкой, которую сначала приручили, а потом выкинули на улицу.

К счастью, я хотя бы умела добывать пропитание. Но вот без тепла и ласки хозяина, которой была окружена, а потом лишилась, просто умирала.

Да и сейчас ситуация не слишком изменилась.

Мне до смерти хочется снова свернуться кошечкой на коленях Богдана. Чтобы он гладил меня, ласкал и заботился. Только вот боль и обида не позволяют. Ну как можно принимать заботу от того, кто всадил тебе нож в спину? Он ведь может сделать это вновь…

– Не нужно, – холодно произношу я. – Сама справлюсь.

Вижу, что он злится. Челюсть сжимается, вздрагивают крылья носа.

«А чего ты ещё ожидал, милый?» – невесело думаю я.

– Почему ты такая упёртая? – спрашивает Богдан раздражённо.

– Слишком долго с тобой жила, вот и набралась, – мстительно отвечаю я.

– Неправда. Ты намного упрямее меня. И всегда была такой.

– Ну вот такая, какая есть, – пожимаю плечами я и складываю руки на груди.

Какое‑то время мы просто стоим и смотрим друг другу в глаза. Я жду, когда Богдану надоест, и он уйдёт. Но бывший, кажется, просто прирос к месту.

– Ты, кажется, собирался куда‑то ехать? – напоминаю я, выгнув бровь.

– Ты ведь знаешь меня. Я никуда не уеду отсюда, пока не разберусь с твоим колесом.

– Я ведь сказала, что мне не нужна твоя помощь, – с нажимом повторяю я, тоже начиная раздражаться.

– Не самое умное решение со мной ссориться, Кира, – сузив глаза, с угрозой произносит он.

Меня просто взрывает от возмущения.

Да как он смеет? После всего…

– Ссориться? – эмоционально переспрашиваю я. – Да я тебя едва терплю! Ты же меня в тупик загоняешь…

Осекаюсь, увидев, как резко расширились его зрачки.

Чëрт, кажется, я перегнула…

– Ключи, – зло требует он, раскрывая ладонь и впиваясь в меня своими чëрными, как ночь, глазами. Давит невыносимо.

Тихомиров очень редко выходит из себя. И в такие минуты мне всегда очень сложно ему перечить. Будто инстинкт самосохранения включается и на физическом уровне запрещает мне провоцировать злого мужчину. Или это Богдан обладает таким природным свойством влиять на людей. И заставлять их делать то, что ему нужно.

Одним словом, я каким‑то необъяснимым образом безропотно протягиваю ему ключи от своей машины. И кладу на жилистую ладонь так, чтобы не коснуться пальцами кожи.

– А теперь иди в мою машину, – безапелляционно приказывает он. – Не бойся, тебе не придётся меня терпеть. Мой водитель отвезёт тебя домой.

11. Прошлое

Мы с Богданом расположились на комфортабельном диванчике в новом кинотеатре «Рассвет», который совсем недавно построили в нашем городе. Я давно хотела в нём побывать, но цены на билеты, честно говоря, кусались.

Поэтому когда Богдан привёз меня сюда, я пришла в полный восторг. К тому же он набрал нам с собой какое‑то немыслимое количество угощений в кинобаре: и разноцветный попкорн, и колу, и начосы со всякими разными соусами, и сладкие орешки в панировке… Вся эта вкуснятина тоже стоила недёшево, и мне была не по карману. Раньше я всегда только облизывалась, глядя на витрины кинотеатров, думая, что однажды начну хорошо зарабатывать и обязательно всё‑всё там попробую. Но эту мою маленькую мечту осуществил Богдан. А ведь я даже его не просила.

Одним словом, я чувствовала себя самой настоящей принцессой, попавшей на бал. Которая встретила своего прекрасного принца. И я в него уже влюбилась.

У меня просто не было шансов избежать этого.

Молодой, красивый, статный, добрый, обаятельный, богатый…

И самое главное, он смотрел на меня так, будто я ему очень сильно нравлюсь. На меня раньше никто и никогда так не смотрел.

– Боже, как же это всё вкусно, – признала я, пробуя лакомства из разных коробочек по очереди.

Хотелось съесть их все, но я стеснялась, потому что сам Богдан почти ничего не ел, только попивал колу и смотрел на меня своими очаровательными глазами. У него были такие пушистые изогнутые ресницы, что любая девушка позавидовала бы.

На экране ролик за роликом шла бесконечная реклама, и мы всё больше смотрели друг на друга.

– Почему ты ничего не ешь? – спросила я, проглотив очередную чипсину с невероятно вкусным острым соусом.

Богдан молча взял чипсину из моей коробочки, обмакнув в тот же соус, отправил себе в рот и захрустел.

И я невольно засмотрелась на его губы.

А он вдруг протянул ко мне руку и дотронулся большим пальцем до моих.

Отчего я замерла, и огромные мурашки побежали по коже.

– Испачкалась в соусе, – пояснил мой кавалер, убирая руку.

Мои щёки запылали, сердце затрепыхалось в груди. На мгновение показалось, что он сейчас меня поцелует.

Но в этот самый момент на большом экране начался фильм, и Богдан неохотно оторвал от меня взгляд, откинувшись на спинку дивана.

Фильм был про гонки и оказался очень интересным. Поначалу я никак не могла сосредоточиться на сюжете, все мысли были о сидящем рядом Богдане. И о том маленьком кусочке ткани моих джинсов сбоку коленки, которой касался мизинец его правой руки. Мне казалось, будто Богдан периодически слегка поглаживает кончиком пальца ткань. Но я не была в этом уверена, ведь в зале не горел свет, и я ничего не чувствовала.

И всё же каким‑то чудесным образом фильму удалось увлечь меня и на время вырвать из моей такой волнующей реальности. Я даже не заметила, как в одиночку слопала все лакомства, что купил Богдан.

Но порой мы переглядывались. И тогда удовольствие от просмотра усиливалось втрое – потому что я разделяла эти эмоции с самым классным парнем на земле.

Да, именно так мне и казалось. Что Богдан – лучший парень на земле!

И даже именитые актёры в идущем на экране фильме не могли сравниться с ним.

Когда заиграла финальная песня и сверху вниз поползли титры, мы с Богданом снова переглянулись. Да так и не отвели взгляд. На его лице была широкая улыбка. От которой я чувствовала себя ещё счастливее. Да и сама светилась, как…

– Солнышко, – произнёс Богдан.

– Что? – впервые отозвалась я, окончательно уплывая в волшебные эмоции.

– Тебе понравился фильм?

– Очень. А тебе?

– И мне.

Мы вышли из кинотеатра, держась за руки. У меня ещё никогда не было таких счастливых дней.

У выхода нас ожидал автомобиль Богдана. Его водитель открыл дверь на пассажирское сиденье. Богдан помог мне сесть внутрь, после чего забрался сам.

Я снова почувствовала себя самой настоящей принцессой, за которой ухаживает принц.

Когда машина тронулась, Богдан сжал мою руку и погладил тыльную сторону ладони.

– Мой друг сегодня устраивает вечеринку в загородном доме. У него день рождения. Поехали со мной? – вдруг предложил он.

И волшебство мгновенно рассеялось.

Я вспомнила, что очень по‑скромному одета. И какие у Богдана друзья. И о том, что мне утром в университет к первой паре. И о завтрашней смене в кафе. Ну и, конечно же, о том, что с пустыми руками ехать на день рождения нехорошо… А денег на подарок у меня нет.

– Извини, я не могу, уже поздно. Мне домой надо… – Я аккуратно высвободила руку из его ладони, хоть и очень не хотелось этого делать.

– Я просто не могу не поехать и с тобой не хочу расставаться, – признался Богдан.

– Я правда не могу поехать, – неловко поджав губы, попыталась улыбнуться я.

– Ладно, – вздохнул он и обратился к своему водителю: – Ген, давай отвезём девушку домой.

Геннадий молча кивнул и на первом же перекрёстке принял влево, чтобы развернуться.

Всю дорогу до моего дома в машине висела неловкая тишина. Которую разбавляла лишь негромкая музыка, играющая по радио.

Меня вдруг начал одолевать почти панический страх. Думала, что если своим отказом ехать на вечеринку я всё испортила? Что если Богдан разочаровался во мне и потерял интерес?

Когда машина затормозила у моего подъезда, эти ужасные мысли почти довели меня до отчаяния.

Богдан вышел из машины первым и подал мне руку, помогая выбраться.

– Спасибо, – промямлила я, глядя себе под ноги, на асфальт.

Он ничего не ответил и просто пошёл провожать меня к подъезду.

Я уже почти убедила себя в том, что разочаровала Богдана, и больше он меня никуда не пригласит.

Но у подъезда мой кавалер вдруг остановился, снова взял меня за руку, бережно сжал её и весело посмотрел в глаза.

– У меня сегодня был самый лучший вечер за последнее время, Кира, – огорошил он меня признанием. От которого буквально захватило дух. – Спасибо тебе за него.

– У меня тоже, – боясь слишком радоваться, тихо отозвалась я.

– Давай завтра повторим? – просияв, воодушевлённо предложил Богдан.

– Давай! – ответила я, не раздумывая. Забыв, что завтра мне на работу. Да и вообще обо всём на свете позабыв.

– Отлично, – довольно улыбнулся он, взяв и вторую мою руку, сделав шаг ближе ко мне и внимательно глядя в глаза.

А потом Богдан посмотрел на мои губы. И горячая волна пронеслась по моему телу от одного только взгляда.

Я затаила дыхание, уверенная в том, что сейчас случится мой первый в жизни поцелуй…

Но вместо этого Богдан медленно выпустил мои ладони из своих и отступил.

– Тогда до завтра, солнышко, – ласково произнёс он. Подарил мне ещё одну свою очаровательную улыбку и отправился к ожидающей его машине.

12. Наши дни

– Я всю неделю его не видела. Хотя точно знаю, что он каждый день появляется в офисе. Кто‑то из заботливых коллег обязательно мне об этом всегда доложит. Но мы ни разу не пересекались, он меня к себе не вызывал, – зачем‑то делюсь я своими переживаниями с подругами.

Вместо того чтобы как следует выспаться в это чудесное субботнее утро, я притащилась в кофейню на другой конец города, чтобы позавтракать с Есей и Наташей.

Наша последняя встреча закончилась на горячем обещании друг другу видеться чаще. А обещания я привыкла держать.

Да и мне, наверное, просто необходимо было выговориться. За последнюю неделю я пережила столько эмоций, что казалось, ещё немного, и просто сойду с ума.

– Думаешь, это из‑за того, что ты ему сказала? – спрашивает Еська, встревожено сдвинув брови.

– Мне кажется, я его сильно обидела, – признаюсь я.

– Кир, ты серьёзно? – тут же возмущённо закатывает глаза Наташка. – Тебе память отшибло, что ли? Забыла, что он сделал? Да я бы на твоём месте ещё и не такое ему сказала! Обидела она его, видите ли, надо же, какие мы нежные! Да мало ему!

– Ну ты как всегда в своём репертуаре, – недовольно цокает языком Еся. – Лишь бы шашкой махать. А что если человек уже сто раз раскаялся в своём поступке?

– Раньше надо было думать. И головой, а не другим местом, – едко замечает непреклонная Наталья, недобро глядя на подругу.

Такое ощущение, что ещё немного, и они подерутся.

– Ладно, девочки, хватит, – устало прошу я их.

– Кира, я всё ещё думаю, что ты должна дать Богдану шанс. Мне кажется, он очень переживает, – игнорируя мою просьбу, с жалостью смотрит на меня Еська. – Не зря он всё это затеял с покупкой компании. Наверняка надеялся тебя вернуть, я почти уверена в этом!

– Да пусть идёт лесом! – снова возмущается Наташа. – Кира, только не говори, что ты решила простить его?

– Да нет, конечно, – произношу я, разглядывая свою чашку с кофе, к которому всё ещё даже не притронулась. – Просто не стоило мне ему так говорить, что я его еле терплю…

Из моей груди вырывается тяжкий вздох.

– Да господи, Кира, взрослый мужик, переживёт! А он, когда изменял тебе, не думал, что это может тебя обидеть?

– Слушай, Наташ, да я всё понимаю, хватит уже, – нервно прошу я, начиная злиться. – Понимаю я, что он это заслужил, но внутри скребёт всё равно! Просто чувствую, что не надо было так говорить. Он мне колесо заменил. Машину к дому пригнал. В конце концов, это даже неприлично было с моей стороны…

– Ага, а сначала сам это колесо и проколол, чтобы повод появился погеройствовать, – едко улыбается Наталья.

– Да брось, не стал бы он таким заниматься! – осуждающе смотрит на неё Еся.

Но Наташка только отмахивается.

– Кир, хочешь совет? Забей, – безжалостно отрезает она. – Может, теперь он поймёт наконец, что ты не тряпка, о которую можно вытирать ноги, и отвалит от тебя.

– А мне кажется, что Богдан всё ещё любит Киру, – вставляет свои пять копеек Есения. За что Наташка тут же одаривает её показательно скептическим взглядом.

Я отодвигаю от себя нетронутую чашку с кофе и встаю.

– Так. Ладно. У меня, кажется, пропал аппетит. Поеду, пожалуй. Рада была повидаться, девочки.

– Ну Кир, ты чего, обиделась, что ли? – тут же вскакивает вслед за мной Еська. – Ну извини нас. Мы больше не будем. Да, Наташа? – бросает на подругу выразительный взгляд.

– Конечно. Завязывай, Кира, – недоуменно подняв брови, смотрит на меня Наталья.

– Ладно, – устало опускаюсь я обратно на сиденье. – Только давайте тогда больше о Богдане ни слова. Мне от этого вообще не легче. Правда.

– Всё, молчим, – заверяет Еська. – Давайте лучше расскажу, как мы на прошлой неделе с детьми в аквапарк ходили. Там такая умора была…

Каким‑то чудом нашей доброй Есении действительно удаётся сгладить ситуацию. Я слушаю её вполуха, мысленно давая себе зарок больше никогда не обсуждать с подругами Богдана.

Мне больно, когда Еся пытается убедить меня, что он всё ещё любит. И сожалеет.

И мне не менее больно, когда Наташа говорит о нём с таким презрением… Хорошо ещё, хотя бы не позволяет себе оскорбления. Иначе мы бы с ней, наверное, в хлам разругались.

Только вот в себе носить всё невыносимо сложно… А мама с сестрой до сих пор не знают, из‑за чего мы разошлись. Не хочу, чтобы они думали о Богдане плохо. Это тоже причиняет мне нестерпимую боль.