Выросший в кроличьей норе тигр мечтает о любви

Даже спустя год отношений, Ира все еще иногда впадала ступор от Кириного телосложения. Он был высоким, под 2 метра ростом. И, казалось, Ира к этому уже привыкла, но случались моменты, такие как этот, когда длинна его ног обескураживала. Или возможность протереть потолок от брызнувшего шампанского просто протянув руку с тряпкой вверх. Или то, как Киря не может удобно разместиться на диване, в то время как Ирка ложиться хоть вдоль хоть поперек, не испытывая неудобств.

На кухне в родительской двушке было прибрано и пахло освежителем воздуха. Городские жилища неуловимо отличались от деревенских атмосферой порядка, строгой расстановкой мебели и организацией скудного пространства.

– Чай, кофе, потанцуем? – заиграл бровями Киря.

– О, да, обожаю дедовские подкаты, – Ира оперлась о столешницу, соблазнительно выгибаясь, – вашей маме невестка не нужна?

– Кстати, как родители? Папа говорил надо будет его ласточку на СТО загнать, и, напомни мне, чтоб я рецепт закаток с перцами у твоей мамы попросил, – насыпал он любимый Ирин чай (естественно из Китая, как уверял продавец) в прозрачный заварник.

– Ты просто мастер разрушать атмосферу, – фыркула Ира, – ничего в тебе нет святого!

– Есть, и скоро будет в тебе, – Киря подхватил ее на руки, и улыбка с его полных губ медленно растворилась, оставаясь только в глазах.

– Поменьше разговоров – побольше дела, – дернув его рубашку, Ира припала губами к ямке над ключицей. Сегодня она была в настроении взять инициативу на себя. Зажав рот, собравшемуся и дальше шептать непристойности Кире, она села на него сверху, крепко сжимая в объятиях.

Иру разбудил телефонный звонок. На экране светились цифры 04:16. Номер был соседки, тети Гали. Девушка всегда с опаской относилась к поздним звонкам, а к таким ранним у нее доверия не было совсем. Похолодевшим пальцем она провела по экрану.

– Алло?

– Ирочка, дочка, срочно приезжай домой, тут… твои родители…

– Что случилось? – рядом заворочался Киря, подтягивая под себя одеяло.

– Беспилотники, на аэродром атака была, посбивали их, но… – тетя Галя перевела дух, – один на ваш дом упал.

Сквозь голос соседки стал пробиваться шум, голоса людей, выкрики, вдалеке послышалась сирена.

– Мама с папой? – Ира была на удивление спокойна. Сейчас она услышит, что все в порядке, родители не пострадали, или отделались легкими травмами, пару недель уйдет на восстановление, но здоровью, как говорится, ничего не угрожает.

– Спасатели и скорая едут, пожарные тушат дом, – соседка старательно обходила вопрос Иры.

– Родители, что с ними? – Ира уже кричала в трубку, поспешно натягивая джинсы одной рукой.

Кирилл тоже был на ногах, он нащупывал пуговицы на рубашке дрожащими пальцами, не попадая в петли и рассовывал по карманам ключи от машины, документы и кошелек.

– Не знаю, Ирочка, пока не нашли.

В ушах зашумело, и Ира почувствовала, как подкашиваются колени. Она схватилась за косяк двери, чтобы не упасть.

Оглушительная тишина в салоне была громче любого шума. Ее разрывало только прерывистое дыхание Кирилла и навязчивый стук дворников о сухое стекло. Ира листала посты в местных соцсетях. Очередное предупреждение о беспилотной опасности. Сообщений на телефон от МЧС приходило каждый день штук 20, сначала предупреждение и через пол часа отбой сигнала «Беспилотная опасность». На них и внимания никто не обращал.

А если бы обращали? Что бы изменилось? Ничего. Все равно никаких укрытий. Никаких шансов. Чтобы построить надежное убежище, нужно было потратить столько денег, что хватило бы на новый дом.

Доехали за пятнадцать минут. Пожарные все еще тушили огонь. Кирилл пошел поговорить с приехавшими полицейскими. Ира не пыталась броситься в пламя, она стояла во дворе, ощущая на лице раскаленный воздух. Пока еще ничего страшного не случилось. Девушка отчаянно хотела закрыть глаза и оказаться где-то в другом месте. Не знать и не ждать. Пока дом горит, пока обломки не разобрали, все еще можно думать, что родители живы.

Взгляд упал на кучу песка рядом с горящим домом. Отец недавно зажегся идеей облагородить участок и выложить плиткой, протоптанные в траве, дорожки. Кирилл помог ему заказать формы и отец сам, в свободное время, выливал в них бетонные фигурные плитки.

Груда песка лежала посреди двора. В ней отпечатался след подошвы и углубление, откуда отец загребал лопатой сыпучую смесь. От горящего дома отлетали искры, и кое где в этой куче поблескивали маленькие капли стекла, выплавившиеся от высокой температуры.

Ира припомнила уроки географии. Однажды учительница рассказала, что в пустыне можно найти стекло. Оно образовалось, когда на землю, лишенную атмосферы, падали метеориты. Оплавляя песок, они буквально разбрызгивали вокруг себя жидкое стекло.

Интересно, если представить, что на их дом упал метеорит, будет не так больно? Случайность, вызванная безучастной вселенной менее жестока, чем стечение обстоятельств, порожденное человеческой природой?

Ира вернулась в машину. Включила кондиционер на максимум и вытянула ноги прямо под холодные потоки воздуха. Позади в зеркалах вспыхивали проблесковые маячки на фоне красно-оранжевого зарева. Она прикрыла глаза и медленно задышала.

5

В парке было влажно и пахло озоном. Кирилл сидел на лавочке, предварительно подложив под себя куртку. Пачка сигарет в руках нетронута. Купил в ближайшем магазинчике на всякий случай. Закурить? Нет, он давно не курит. Бросил еще в университете. Накануне последнего экзамена пообещал себе, что, если сдаст – откажется от вредной привычки.

Он старался не опираться спиной о лавочку, чтоб на светлой рубашке не осталось мокрых следов. Поясница ныла от долгого стояния перед доской и хотелось расслабиться, но не получалось. Сразу после работы, забрал Иру из дома родителей, где она временно обитает, и отвез на прием к врачу. Сегодня третий раз, как девушка посещает психолога. Кирилл настоял, зная, что собственными силами не сможет помочь любимой справиться с горем.

Желания сидеть в маленьком душном коридоре рядом с кабинетом специалиста у Кирилла не было. Прихватив с собой кофе в парковом ларьке, он проигнорировал многозначительный взгляд девушки-баристы подающей ему стакан с номером телефона. Раздражение внутри нарастало, грозя выплеснуться на ни в чем неповинную девушку. В этом кафе они с Ирой часто покупали мороженое и отправлялись бродить по парку, в поисках свободной скамейки. Сегодня уединенный уголок нашелся быстро. Скрытый от всех зарослями колючей зелени, Кирилл сидел, согнув спину и глядя прямо перед собой в одну точку, где с капли на листе медленно сползала другая капля.

Из задумчивости его вывела возня между кустов. Кирилл присмотрелся. Среди колючек и тонких веток, на корточках ползал парень в школьной форме. Заинтересовавшись, Кирилл поднялся, не издавая лишних звуков и осторожно приблизился. Чем ближе он подходил, тем яснее узнавал мальца. Юрка из 7-го Б класса. Обычный парень, смышленый, не отличник, но и не пасет задних.

Мысли преподавателя и так окрашенные в серые тона, стали еще мрачнее. Очевидной причиной подростку шариться по кустам была одна – закладки.

Кирилл приблизился так близко, как только мог, оставаясь незамеченным. Вместе с грозно сказанным: «Ты что тут делаешь?», он выбросил вперед руку, хватая пацана за воротник.

– Айя-яй-яй, – Юрка подскочил и сразу попытался дать деру.

Но Кирилл держал крепко, подтаскивая парня ближе к себе.

– Давай без выкрутасов, – прямо над головой мальчика спокойно сказал учитель.

– Кирилл Сергеевич! – пискнул Юрка, – вы как здесь оказались?

– Важно, чем ты тут занимаешься, – Кирилл посмотрел по сторонам, готовый в любой момент отчитаться перед случайными прохожими, почему удерживает ребенка силой.

– Отпустите, – захныкал Юрка.

– Давай так, – Кирилл усадил пацана на лавку и сам сел рядом, не выпуская руку ребенка, – я знаю, чем ты занимался. Для тебя же будет лучше, если ты сейчас все мне честно расскажешь.

В глазах мальчика, вытаращенных как у лемура, бегущей строкой читалось: «Дяденька, отпустите меня, просто отпустите и притворитесь, что ничего не видели».

– Я жду, – требовательно повторил Кирилл Сергеевич.

– Мне деньги были нужны-ы-ы, – вдруг завыл Юрка.

Кирилл уже перебирал в памяти все факты, известные ему об этом ученике. Общительный, кажется у них даже своя компашка есть. Посещает спортивные секции, на педсоветах его имя ни разу не мелькало. Там были свои звезды, неблагополучные семьи и дети, нуждающиеся в особой поддержке, все были на виду и, так сказать, у школы на карандаше.

– На что тебе так деньги понадобились, что ты решил жизнь себе испортить?

Юра виновато понурил голову.

– На айфон, – еле слышно прошептал себе в подбородок.

– Серьезно? Из-за новой игрушки, чтоб перед друзьями повыпендриваться, в тюрьму решил отправиться?

– Не мне, – еще тише ответил Юрка, – Ане из 7-го А.

Кирилл взглянул на парня по-новому. Первым порывом хотелось сказать, что ни одна девчонка не стоит его свободы и жизни. Что прежде всего нужно думать о себе и своем благополучии. Но эти мысли застряли в горле, рисуя перед глазами нежный образ. Если бы Ире срочно нужны были деньги, остановился бы он перед буквой закона или человеческой моралью? Вспомнилось ее пустое лицо в машине у горящего дома. Ее пальцы, бесцельно теребящие подол юбки. Нет. Не остановился.

Кирилл снова посмотрел на парня, сжал пачку сигает в кармане так, что целлофан хрустнул. Глупая, жалкая, отчаянная жертвенность. Он узнавал ее.

– Так, послушай меня внимательно, – преподаватель взял парня за плечи и развернул к себе лицом, – мы сейчас пойдем в полицию.

Услышав «полиция», Юрка стал бледнее побелки на деревьях.

– Не боись, – Кирилл легонько его встряхнул, – пойдем в полицию и расскажем, что ты пришел ко мне сразу как тебе написали сомнительные личности. Ведь так на тебя вышли, в мессенджере?

Юрка закивал.

– Вот, ты испугался и пришел ко мне за советом. А потом мы вместе отправились в полицию. Ты что-то успел сделать?

Юра еще сильнее замотал головой.

– Нет, я правда испугался.

– Хорошо, переписка осталась?

Траектория махания изменилась: «Да».

– Хорошо, сейчас при мне сделай скрины и пойдем, – Кирилл прикинул, что в запасе у него еще по крайней мере минут 40. Полицейский участок недалеко. Но, зная расторопность правоохранителей, он быстро написал смс Ире, что может задержаться, и пусть, если что, она подождет его в кафешке, куда они обычно ходили на свидания. В мыслях: ее смех, когда они по очереди ели наполеон, щедро пропитанный ароматным заварным кремом. Сейчас он с трудом представлял ее улыбку.

На экране телефона Юры появился чат. Рядом с аватаркой ухмыляющегося то ли тролля, то ли гоблина была подпись: «Уличный торговец». Кирилл горько усмехнулся. Очередной паук, плетущий паутину для доверчивых мух. Вопрос времени, когда сам окажешься в ней. Он потянул Юрка за собой. – Пойдем, разберемся».

***

Сеансы с психологом почти не помогали. С каждым днем Ира становилась все меньше похожа на саму себя. Девушка почти не ела и плохо спала, все чаще уходя в свои мысли. Вытаскивать ее оттуда становилось все труднее. Спустя два месяца терапии, психолог признал, что необходимо обращаться к другому специалисту.

– Вот, обратитесь к Андрею Геннадьевичу, – женщина вышла вместе с Ирой из кабинета и подала Кириллу визитку, – Ирине необходимо медикаментозное лечение.

Безучастная к происходящему вокруг, Ира позволила своей руке быть подобранной, как подбирают безжизненный предмет. Ее пальцы не ответили на сжатие, они просто существовали в его ладони – холодные, восковые. Кирилл сжал их чуть сильнее, как будто пытаясь передать ей через это прикосновение свою волю, свое решение жить за нее.

– Спасибо, – внимательно следя за тем, как девушка переставляет ноги по ступенькам, пробормотал Кирилл.

Психиатр принял Иру на следующей неделе и Киря почти обрадовался, надеясь, что теперь его любимая вернется к нему. Бледная тень Ирины, блуждавшая по квартире, пугала его. Кирилл невольно представлял, что однажды проснется, а ее не окажется рядом. Раствориться в своем горе, и он не сможет ее вернуть.

Доктор выписал таблетки. Кирилл внимательно изучил инструкцию и контролировал прием препарата. В последние августовские деньки парень, воодушевленный будущими улучшениями в состоянии Иры, решил вывести ее на природу. Долгий отпуск учителя заканчивался, и не то чтобы Кирилл был доволен тем, как провел его. Но он верил, что скоро все наладится. Ира сможет пережить горе, настигшее ее, а он сделает все возможное, чтобы любимая вернулась к нормальной жизни.

У небольшого искусственного озера народу рассыпалось как яблок. Кирилл повел Иру дальше от пляжа, в тень раскидистого дуба. Рядом с деревом стояла табличка, сообщающая, что дуб – столетний. Имелась даже небольшая история. Якобы, сама Екатерина Ⅱ в своем «Таврическом вояже», останавливалась в этом месте и сняв с пальца перстень, надела его на тонкую ветку молоденького тогда дуба. Ветвистая крона с толстыми ветками могла скрывать настоящее сокровище.

Кирилл запасся спреем от комаров и клещей, солнцезащитным кремом и бутербродами с соком. Оставив Ирину на зеленом газоне, он расстелил подстилку и вынул из рюкзака нехитрую снедь.

– Иди сюда, – похлопал он по подстилке, как будто подзывая собаку.

Ира не отреагировала. Внутри нее, под толщей апатии, шевельнулась крошечная искра чего-то острого, но она тут же погасла. Тогда Кирилл встал, взял ее за локоть с той же практичной бережностью, с какой брал тюбик с кремом от комаров, и расставил ее конечности на одеяле, придавая ей нужную позу. Вот так. Будь рядом. Будь такой как всегда, молили его глаза.

– Вот, возьми, поешь, – он протянул бутерброд.

Выражение лица девушки не изменилось. Непривычная бледность захватывала все больше его Ирки, поднимаясь от кончиков пальцев к лицу. Кирилл с опаской заглянул ей в глаза. Он боялся, что однажды, когда посмотрит в них, увидит вместо ярких зеленых изумрудов, подернутые бледной пеленой невидящие зрачки.

– Вкусно?

– Угу.

Они еще посидели.

– Доктор говорит, что лекарства подействуют не сразу. Нужно подождать месяцок – другой. Малыш, – Кирилл положил ладонь на холодные Ирины пальцы, – я с тобой, все будет хорошо.

Он смотрел на мелькающую среди деревьев полоску речного пляжа.

Прислушавшись к своим ощущениям, вдруг испугался. Прикосновение холодных пальцев растворилось, будто никогда их не существовало. Кирилл резко повернулся, чтобы удостовериться. Слава Богу, Ирка все еще сидела рядом. Бледная, безучастна, больше похожая на тень самой себя. Или на привидение. Но она была здесь.

***

Лекарства не работали. Они уже несколько раз меняли препараты и дозировку. Врач уверял, что совсем скоро Ира пойдет на поправку, но становилось только хуже. Кирилл сам уже был похож на высосанный пакетик сока. Родители настояли, чтобы он вышел на работу, когда парень собирался брать бессрочный отпуск за свой счет. Общение с учениками и коллегами, надеялись они, восполнят силы Кирилла.

К Ире они относились настороженно. Девушка, внезапно ворвавшаяся в их жизнь и так изменившая родного сына, наряду с сочувствием, вызывала опасения.

– Мать, – Сергей позвал жену, расставляя тарелки на столе.

– Аушки, – женщина стояла у плиты не оборачиваясь.

– Я тут подумал, – Сергей обошел стол и встал у нее за спиной, слегка приобнимая за талию, – может надо поговорить с Кирей, чтобы Иру, – он помешкал и продолжил тихо, шепча жене в ухо, – может ее в больницу положить?

– Тихо, – Анна встрепенулась и посмотрела по сторонам, – я уже пыталась, – половник упал из рук, вызвав небольшое волнение в наваристом супе, – он даже слушать не хочет.

Ночью Кириллу снились кошмары. Он просыпался в поту, ощупывая постель рядом с собой. Ира лежала рядом. Холодная, но живая. Ее грудь мерно вздымалась, а глаза почти всегда сверкали в темноте. Взгляд, устремленный в потолок был пустым. Но даже такая Ира успокаивала его. Под едва уловимый шорох дыхания, Кирилл снова проваливался в беспокойный сон.

В браузере неизменно царила темная тема. Яркое белое свечение монитора раздражало парня. Сегодня Ира не встала с постели. Не отказывалась, не сопротивлялась, что было бы просто счастьем для него. Нет, она просто лежала, подобная мраморной статуе, не реагируя ни на что вокруг. Даже соленые слезы парня, умывающие бледное лицо, не вызывали в ней ни раздражения, ни желания их стереть.

Он вбил в поисковую строку лукового браузера два слова. Его пальцы дрожали, но не от страха, а от яростной решимости. Он должен был что-то сделать. Кирилл больше не мог наблюдать, как исчезает его Ира. Что они знали, все эти врачи с их дипломами. Они не видели, какая она была – улыбчивая, живая, добрая. Они пытались лечить тень, все прописывая новые таблетки, от которых становилось только хуже. А он знал. Он знал, что где-то там, под слоем шрамов и боли, она все еще там. И он достанет ее, вытащит за волосы, как принц из башни, даже если для этого придется стать изгоем.

Выбрал первую строчку. Нет, не то. Вторую. Снова не оно. На третьей открытой странице нашел намек на то, что искал. Спустя множество итераций и переходов с сайта на сайт, наконец увидел: Вас приветствует уличный торговец!

Чтобы сделать покупку нужно перевести реальные деньги в валюту сайта. Админ не мелочился, одна единственная золотая монета стоила как месячная зарплата учителя. Но Кирилл не колебался. Он уже давно не платил кредит за машину и без стеснения пользовался деньгами родителей. Нажав подтверждение перевода в банковском приложении, он наблюдал, как один за другим желтые кругляшки пляшут по экрану, радостно ныряя в его нарисованный кошелек.

***

В парке было людно. С утра сюда стекались мамочки с колясками, в обед школьники оккупировали немногочисленные фонтаны, освежаясь после уроков, к вечеру подтягивались парочки и компании с гитарами и громким смехом. Часа, когда Кирилл сможет остаться незамеченным, не было. Поэтому, приняв уверенный вид, он двинулся к условленному месту.

Парень убеждал себя, что ничего страшного не случиться. В кустах было темно, влажная от недавнего дождя земля липла к рукам. Кирилл старался как можно быстрее закончить, и, наконец, нашел то что искал. Последняя надежда Ирки на возвращение в реальный мир. В маленьком пакетике было сокровище, еще неизвестное большинству людей. Там, где бессильна была доказательная медицина, этот препарат, по отзывам таких же отчаявшихся людей, творил чудеса.

Он не услышал приближающиеся неспешные шаги. Боль, распространившаяся от запястья, взорвалась перед глазами яркими вспышками и сразу стало темно. Кирилл не удержался от громкого крика.

– Аа-а-ай.

– Не ори, и не сопротивляйся! – вывихнутую из сустава руку дернули вверх, и Кирилл чуть не потерял сознание, – что ты здесь делаешь?

В воспаленном от дикой боли мозгу мелькнула единственная спасительная мысль:

– Подождите, я учитель…я… просто фотографировал!

– Ага, конечно, в участке разберемся, – грозный голос над головой звучал насмешливо, – все вы просто фотографируете.

Ни сил, ни желания сопротивляться не было. Кирилл послушно дождался вместе с полицейским патрульную машину. Думая о том, что теперь помочь Ире будет некому. На снисходительность стражей правопорядка надеяться не приходилось.

Родительской заботы хватит ненадолго. Мама уже заговаривала о том, что Ире нужна госпитализация. Кирилл не хотел даже представлять, что любимой придется одной справляться с болезнью, в кругу чужих людей. Кляня себя последними словами, Кирилл покорно пригнулся, садясь в патрульную машину.

6

Сергей был на кухне и нарезал маковый рулет, когда зазвонил мобильный телефон. Подслеповато прищурившись, он подошел к окну, чтобы рассмотреть буквы и цифры на экране. Номер был незнакомым.

– Здравствуйте, Сергей Викторович? Капитан полиции Петров вас беспокоит, – суровый голос из трубки, не дожидаясь ответа, продолжил, – сейчас с вами сын будет разговаривать.

Кирилл не единожды рассказывал родителям о телефонных мошенниках и о том, что с незнакомыми людьми, звонившими с неизвестных номеров, лучше не разговаривать. Сергей отнял телефон от уха и нажал отбой. Тут же набрал Кирилла. Он сразу взял трубку. С облегчением выдохнув, Сергей хотел уже было посмеяться над ситуацией, но его остановил голос, уже знакомый. Он принадлежал не сыну.

– Телефон у Кирилла Сергеевича изъяли до выяснения, я сейчас передам ему трубочку, но потом телефон будет изъят в качестве вещдока, так что связаться с сыном не получится.

Послышалось шуршание и глухой голос Кирилла. Сергея все еще не покидали сомнения, может это какой-то трюк? Если сейчас будут просить денег, точно мошенники.

– Пап, я в 17 отделении, – в голове опытного водителя сразу возникла карта города, это центральное отделение, рядом с парком, – меня подозревают в распространении запрещенных веществ.

– Наркоторговля? Кирилл, о чем ты…

Возмущенный возглас прервался громким стуком. Сергей повернулся к двери кухни и увидел застывшую на пороге жену. Под ее ногами лежало месиво из осколков стекла, прозрачно-красной жидкости и кучки круглых плодов. Анна несла с балкона трехлитровую банку компота к маковому пирогу.

– Как наркотики? – ее губы побелели, а пальцы разжались сами собой. Анна медленно осела на пол, прямо в сладко пахнущую жижу.

– Аня, все нормально, его только подозревают, – Сергей в пару шагов оказался рядом и поддержал жену, а в трубку кричал, – мы едем, ничего не подписывай!

***

В квартире уже довольно долго было тихо. Ира, раньше так ценившая уединение и тишину, потому что можно было попытаться уйти в другое место, сейчас отмечала это с безразличием. Хотелось пить, и сухость в горле была единственным четким ориентиром в расплывчатом мире. Но сил встать с кровати не было. Она лежала и не то чтобы ждала, когда придет Кирилл и поднесет к пересохшим губам чашку с водой. Просто знала, что скоро это случится. Мысли тягуче перетекали, не побуждая к действию. Уже хотелось есть и в туалет. Нос раздражал запах собственного тела, хоть Кирилл и следил за тем, чтобы девушка регулярно принимала душ. Кажется, сегодня она еще не чистила зубы. А когда это – сегодня?

Мочевой пузырь настойчиво подавал сигналы, и этот физический дискомфорт наконец перевесил душевное оцепенение. Вместо запаха зубного налета все отчетливее становился сладко-липкий аромат, доносившийся со стороны кухни. Ира повернула голову. С этого ракурса было не рассмотреть, что же так пахло. Обычно безразличная к еде, она пыталась угадать. Пирожки? Нет, чувствовался бы дрожжевой дух. Бисквит? Но она точно помнила, что миксер сегодня молчал.

Ира приподнялась на локте. Теперь можно было увидеть небольшой угол дверного проема кухни. Взгляд зацепился за что-то на полу. Тетю Аню нельзя было назвать маньячкой чистоты, но и оставить мусор прямо посреди коридора она точно не могла.

Девушка поднялась и побрела сначала в туалет. Раз уж встала, нужно зайти на кухню и попить воды. Она медленно переставляла ноги, шаркая по зеленому ковру. Остановилась. Пригляделась.

На полу, рассыпавшиеся и подавленные в собственном соку и сиропе, лежали черешни. Мамина закатка. Ира застыла. Тело тут же потребовало вернуться в постель, в привычное ничто, но что-то новое, острое, уже не давало. Перед глазами мелькали воспоминания.

Ира каждый год, ругаясь про себя, собирала по два, а то и три ведра с щедрого дерева. Потом они всей семьей ели спелые плоды до тех пор, пока не начинало тошнить. И все равно оставалось много.

Мама замачивала их в огромном тазу, чтобы избавиться от червяков, приговаривая: «Не выросла та яблонька, чтоб ее черви не точили». Потом варила компот и разливала по трехлитровым банкам. В обязанности Иры было их предварительно простерилизовать. Она засовывала их в духовку и постепенно, выжидая нужное время, увеличивала подачу газа. Потом эти банки расходились по знакомым и друзьям, оседая на балконах, в кладовках и сарайчиках.

Зимой мама разливала сладкие ягоды в сиропе по стаканам перед каждым ужином, а папа шутил, что никаких витаминов не надо, когда дома такое изобилие. Ира начала волноваться, рассматривая испорченные осколками стекла черешни. А если это последняя банка?