Волшебный артефакт бога Лира

– Я… не привык к чужим взглядам.

– Есть чего стесняться?

Ну что ж. Врать, так врать до конца.

– Отец спас меня в детстве, вынес из горящего дома. Лицо не пострадало, а тело обезображено. Не хочу, чтобы на меня смотрели. Не люблю, когда меня жалеют.

– Что ж. Мне понятны твои чувства. Жалеть не собираюсь. Но могу облегчить тебе жизнь…

– Меня всё устраивает, капитан.

– Прежде всего, научись сначала слушать, а потом принимать решения, – он нахмурился, поднялся и подошел ко мне. – На нижней палубе есть небольшая каморка: ты можешь спать там. Сейчас в ней всякий хлам. Уберешься и оборудуешь себе там спальное место.

– Правда? – о, Боже! Я смогу нормально спать! Одна! Это чудо!

– Правда. Я прислушиваюсь ко всем проблемам и пожеланиям своей команды. Ребятам скажем, что ты мучаешься бессонницей от чужого храпа.

– Они… не заклюют меня за это?

– Скажу, сам из тебя выбил признание. Они знают, что я это умею. Не переживай. Работай и наслаждайся своей свободой.

– Благодарю, капитан! Я буду стараться!

– Не сомневаюсь! Хоть вымоешься, наконец!

– Спасибо, капитан!

– Сегодня – уже только ужин и отдых. Пойдем.

Каморка оказалась действительно крохотной, но для меня вполне вместительной. Мне удалось сколотить для себя небольшое ложе из подручных средств. В трюме оказалось много того, что просто «валялось» без надобности. И самое главное – моя «каюта» запиралась на ключ.

Я была счастлива. На ночь закрывалась, распускала волосы и скидывала с себя уже привычную мужскую одежду. Мылась (ура! Думала, не скоро мне это светит!) здесь же при помощи тазика и скудного количества воды. Первый раз за две недели хоть как-то освежить тело – это был настоящий восторг. Увы, о том, как я буду справляться с «удобствами» на корабле, а точнее с их отсутствием, я не подумала. Но сейчас всё сложилось как нельзя лучше. Меня никто не подозревает, и я могу хотя бы ночью быть самой собой. Главное – я на корабле, вдали от дома. Думаю, в ближайшем порту найду что-нибудь на рынке, чтобы облегчить себе жизнь. Никто не мешает мне немного обустроить себе «каюту».

Всё происходило именно так, как я и рассчитывала, и я ощущала себя свободной, наконец.

Я внимала рассказам моряков, и одна из историй настолько меня заинтересовала, что я загорелась желанием непременно разобраться, была ли в ней доля правды. Не сейчас, да, но в будущем я непременно сделаю это. Найду способ.

– Слышал ли ты когда-нибудь о Лире? – спросил Алан, который который обучал меня искусству плетения каната.

– Конечно. Он правит в морском царстве. Он Бог.

– Да. Бог, пожелавший править всей водой на Земле и основавший подводное царство. Легенды описывают его как мудрого и справедливого правителя, не знающего поражений ни в чем. Но была у него слабость: его дочь Мерфи, русалка. Он любил её больше других своих детей, баловал и воспитывал великой морской воительницей. И она, говорят, была всегда и во всем лучшей, первой. Отец доверял ей и позволил ходить к людям, на берег.

– Как это?

– Даровал ей амулет, который позволял ей выходить на сушу и становиться человеком до заката солнца. И чем больше она выходила к людям, тем больше ей хотелось остаться на суше. Она захотела познать любовь человека. Вернулась и попросила Лира сделать ее смертной. Он согласился, но с условием, что она возьмет с собой его трезубец. Легенда гласит, что Лир уменьшил его до размера кулона и наказал Мерфи вернуться, если она разочаруется в мире людей. Он сделал дочь смертной, а трезубец – магическим оружием. В случае опасности Мерфи достаточно было лишь подумать, и трезубец стал бы грозным оружием в её руках. Но, согласно легенде, она не применяла его на суше. Смерть грозила любому, против кого был направлен гнев трезубца, а Мерфи нравились люди.

– Трезубец… обладал магией Богов?

– Конечно. Говорят, в руках истинно храброго и доброго сердцем человека, он может служить проводником к богатству и привести того, кто не ищет, к несметным сокровищам. Вернуть потерянное. Вызвать человека из царства мертвых, но не оживить его. Его сила опасна и безгранична, отчего его так отчаянно пытаются найти многие моряки.

– Он исчез? Что стало с Мерфи?

– Она влюбилась в человека, но её постигло разочарование, когда он выбрал другую. Горе её было так велико, что она лишила себя жизни, бросившись с отвесной скалы в море. Трезубец исчез. Возможно, вернулся обратно к Лиру. Хотя ходят слухи, что существует карта, которая откроет путь к трезубцу. А чтобы найти эту карту, нужно найти потомка русалок, который живёт на суше.

– А почему же этот потомок сам не отыскал трезубец, если у него есть карта?

– Карта, если верить слухам, состоит из пяти частей. Первая часть находится на теле человека, и она укажет путь ко второй части, и так далее. Никто никогда не видел ни одну из этих частей. Возможно, это всего лишь легенда, а возможно карту может увидеть и прочесть не всякий. Многие гоняются за трезубцем, но я не слышал, чтобы кого-то постигла удача в этом деле.

– Нестер, хватит плести свой канат! – Гарри, наш мичман, весело хлопнул меня по плечу, подойдя со спины. Я подпрыгнула от неожиданности. – Посмотри, какая погода!

– Да, сегодня довольно жарко, – согласилась я, выдернутая из своих мыслей, и продолжая своё занятие.

– Капитан разрешил искупаться. Ай-да с нами?

– Я не умею плавать, – солгала я.

– Моряк, который не умеет плавать? – оба матроса раскатисто рассмеялись. – Когда мы прибудем в порт для пополнения провизии, я научу тебя плавать! У нас будет несколько дней в запасе. Ты же юнга – ты должен уметь плавать!

– Я боюсь воды.

– Ага, поэтому подался в моряки! Не верю. Глупости! Боишься, что не получится – вот и всё. У меня все начинают плавать сразу, и ты не будешь исключением.

– Спасибо… – растерянно вымолвила я, провожая удаляющиеся фигуры моряков.

Прекрасно! Он точно не отступит со своим плаванием! А в воде у меня есть все шансы быть разоблачённой: я могу потерять платок с головы, да и… не могу же я плавать в одежде! Она испортится, а у меня только одна сменная. Ладно, что-нибудь придумаю. Не потащит же он меня силой в воду! Хотя, конечно, уверенности в этом нет.

Махнула рукой мистеру Трэвору, первому помощнику капитана, в знак приветствия. Прислонившись к борту корабля спиной и покуривая трубку, он о чем-то размышлял и кивнул мне, улыбнувшись. Ему около шестидесяти лет, он самый старший член экипажа. Не особо разговорчивый, но и не злой.

Он внимательно смотрел на меня ещё несколько долгих минут, а потом обвел взглядом полупустую палубу и не спеша направился ко мне. Опустился на бочонок рядом.

– Справляешься?

– Да, мистер Трэвор. Я стараюсь.

– Твой предшественник был не глупым парнем, но справлялся довольно плохо. Ленивый больно был. Ты же ведёшь себя так, словно ты хочешь посвятить себя морю.

– Не знаю. Я ещё не решил, – я пожала плечами. У меня ведь действительно не было далеко идущих планов. Я, кажется, только здесь начала жить. По-настоящему. Я вольна впервые в жизни сама распоряжаться своей судьбой. Делать то, что хочу. – Морская жизнь меня очень привлекает. Возможно, когда-нибудь я построю свой корабль, куплю патент на что-нибудь, и буду торговать с другими государствами, как это делает мой дядя.

– Довольно не обычное желание для женщины.

Я перевела на него взгляд полный недоумения. Его глаза светились улыбкой. Похоже, отрицать нет смысла. Этот человек знает все обо всех в команде. И от его пытливого взгляда не ускользнуло мое истинное лицо.

– Вы знаете? – тихо вымолвила я. Внутри всё напряглось. Я сжала руки в кулаки, чтобы унять предательскую дрожь.

– С самого первого дня как увидел тебя. Я много повидал в своей жизни и уж девушку от юноши могу различить. Твои руки и глаза выдают тебя с лихвой. Лихо ты придумала с изуродованным телом! – ага, капитан сказал ему. Ну да я давно поняла, что он доверяет первому помощнику как себе.

– Но почему вы ничего не сказали? И почему другие не увидели во мне женщину?

– А зачем? Мне интересно было понаблюдать за тобой. В конце концов, довольно странен уже факт того, что ты, переодевшись мужчиной, нанялась юнгой к нам на корабль. В том, что ты знатных кровей я не сомневаюсь. Почему остальные ничего не поняли? Потому что ты ведешь себя как юноша, а не как жеманная девица. И никогда не жалуешься. Ты действительно молодец!

– Спасибо, – я залилась румянцем и смущённо улыбнулась. – А что теперь со мной будет?

– А что должно быть? Тебе же нравится здесь? Вот и продолжай в том же духе. Зачем я буду вмешиваться?

– Вы меня не выдадите?

– Уже давно бы выдал, если бы хотел. Каждый из нас нашел здесь свой причал и убежище. Мы своих не бросаем, – он подмигнул мне и кашлянул. – Можно не скромный вопрос?

– Задавайте.

– Что всё-таки привело тебя сюда? Ну не верю я, что тебе плохо жилось! Всё говорит о том, что тебя всю жизнь холили и лелеяли. За любовником погналась?

– Да как вам не стыдно?! – возмутилась я, чувствуя, как краска заливает моё лицо. Не поднялась на ноги только чтобы не привлекать лишнее внимание. – За кого вы меня принимаете?!

– Тогда что же? В твоём возрасте твои сверстницы уже замужем, как правило…

Опустила взгляд. В конце концов, могу сказать ему часть правды. Мне совсем не хочется, чтобы он придумывал обо мне невесть что.

– Я замужем… – честно призналась я.

– Как давно?

– Перед тем, как попасть на корабль в команду я была замужем два дня.

– Ого! – мужчина подавился дымом и закашлялся. Хохотнул. – Так ты беглянка?! Что, муж не хорош собой? Или слишком стар?

– Нет… – я снова разрумянилась, почему-то живо вспомнив обнаженного Конола, и сердце учащённо забилось. – Он красив.

– Вижу, что ты неравнодушна к нему. Зачем сбежала? Бил?

– Нет-нет, конечно, нет. Он не любит меня, а я… думаю, что не люблю его. Я сбежала, потому что не хотела жить как в клетке. Папа всегда говорил, что я должна была родиться мальчиком. Я отлично управляюсь со шпагой и оружием, и хорошо держусь в седле по-мужски. А мой муж… хотел заточить меня в свой замок и заставить рожать ему детей. С его слов женщина только для этого и годится. А я так не хочу! Я не могу жить взаперти!

– Чёрт возьми, девочка! Ты действительно не промах! И какая же у тебя сейчас цель?

– Посмотреть мир. И мне очень нравится мореплавание. Я не успокоюсь, пока не усвою всё, что можно.

– Мне нравится такое стремление к жизни, – усмехнулся он и ласково сжал ладонью мое плечо. – А как твоё настоящее имя?

– Лионесса, – его глаза в удивлении округлились и я улыбнулась: – Этот корабль дядя Адам назвал в честь меня. По счастливой случайности его капитан взял меня к себе на судно.

– Знаешь, девочка, я верю, что случайностей не бывает. Всё наш Бог планирует так, как считает нужным. Что ж, поскольку я знаю, кто ты – всегда обращайся ко мне с любым вопросом и я постараюсь помочь.

– Спасибо, – улыбнулась я и поднялась следом за ним, услышав звук колокола, зовущего на обед.

Наконец, мы прибыли в порт крупного «варварского» города Мехтем. Людей этих краев дядя Адам называл именно варварами, неверными.

Во-первых, их устои кардинально отличались от наших. Взять хотя бы многожёнство. Где это видано, чтобы жена делила мужа с другими женщинами? Ну, официально во всяком случае. Любовниц… увы, многие мужчины считают нормой. Хотя мой отец никогда не был замечен в неверности. Во всяком случае, я об этом не знаю. Да и он любит маму! Не верю, что ему нужна для развлечения женщина на стороне.

Во-вторых, конечно, же, они другой веры. Их Бог един. У нас каждый Бог подчиняет свою стихию, но главный над ними и над всеми нами – Дардуд. Он правит мирозданием.

На берег мне сойти удалось только благодаря тому, что я была «мужчиной». Однако мистер Трэвор строго-настрого запретил мне отходить далеко от корабля. И, более того, попросил не поднимать ни на кого глаз, чтобы не привлекать внимания. Он не хотел вовсе, чтобы я спускалась на берег, но и удержать меня не мог, не раскрыв мой секрет. А я не могла оставаться на корабле. Путешествовать и не сойти на берег?! Да зачем тогда я сбежала? Мир надо изучать, а не сидеть в четырёх стенах!

Как наказал старый моряк, я старалась всегда держать глаза полуопущенными. Получалось, конечно, плохо. Всё вокруг так и притягивало взгляды. Люди с кожей цвета начищенной бронзы, каких я ещё никогда не видела. По улицам черные как сама ночь рабы в золотых ошейниках носили паланкины со своими хозяевами. Почему, интересно, нельзя ездить в каретах как у нас? Это же удобнее.

Я шла по дороге, не замечая, как далеко ушла от берега. Вскоре я оказалась на шумном базаре. Здесь я увидела женщин, закутанных с ног до головы в паранджу, поверх которой была надета чадра. Дядя рассказывал мне об этом, но я не представляла, как это выглядит. Теперь я увидела всё своими глазами.

Меня поразило, что они скрывают свою красоту. Действительно, здесь очень странные обычаи. Женщины выбирали на лотках различные ткани, драгоценности, посуду и благовония. Повсюду раздавались возгласы на незнакомом языке.

Дядя Адам привозил нам и масла, и духи и необычные драгоценности. Но я никогда не думала, что смогу их выбрать сама. Вот так подойти к лотку, потрогать, посмотреть. Глаза разбегались от изобилия товаров.

У одного из лотков торговец обратился ко мне на местном языке. Конечно, я ни слова не поняла. Я покачала головой и собралась уходить, осознавая, что могу привлечь к себе нежелательное внимание. Однако он не отступал. Обойдя свой прилавок, он с улыбкой показал на какой-то пузырёк и вновь начал что-то рассказывать. Я попятилась, споткнулась о камень, но сумела сохранить равновесие и невольно взглянула на торговца.

Его глаза удивленно расширились, и я осознала, что он узрел во мне женщину. Это произошло в одно мгновение. По спине пробежал холодок. Я ощутила угрозу, но не успела предпринять каких-либо действий.

Торговец громко воскликнул, привлекая внимание, и я проследила за его взором. Двое мужчин в одеяниях чёрного и красного цветов стремительно приближались ко мне, расталкивая людей на своём пути.

Вот подлец!

Что было сил, толкнула торговца, сбив одного из чужеземцев с ног. Развернулась и побежала что есть мочи по дороге, ведущей обратно в порт. Мужчины вскочили на лошадей и помчались за мной. Стук копыт позади меня сообщил мне об этом.

Дьявол! Как я могла оставить на корабле шпагу и мушкет отца? Они вскоре нагонят меня!

Не дамся!

Мне не убежать от них по прямой дороге. Свернула в узкую улочку, потом в другую и дальше и дальше. Они не отставали от меня, хотя и замедлились: эхо от стука копыт свидетельствовало об этом. Теперь я явно двигаюсь в противоположную сторону от порта, но туда путь отрезан. Нужно где-то спрятаться. И быстро!

Я не понимала, за что они преследуют меня, но инстинкт подсказывал мне, что я не должна попасть в их руки. Ещё один поворот, споткнулась, упала, больно ударив коленку, но быстро вскочила и понеслась дальше. Не время думать о боли! Это будет стоить мне свободы! Или даже жизни!

Ещё поворот и вдруг кто-то дернул меня за плечи, зажав рот рукой. Втащил в какой-то узкий проход. От страха я даже пикнуть не могла. Убегая от одних, попала в лапы других? Или меня попросту загнали в ловушку, как дикого зверя?

Всадники промчались мимо, а я, кажется, слышала, как сердце бешено стучит у меня в груди. Чужие руки разжались и перехватили меня за локоть, чтобы не сбежала. А я… да, собиралась дать деру.

Обернулась.

Передо мной стоял закутанный во всё чёрное высокий мужчина. Только янтарно-карие слегка раскосые глаза оставались на виду. Приложил палец к своим губам, заставляя молчать. Похоже, этот человек явно не имеет отношения к тем, кто гнался за мной. Неожиданный спаситель? С чего вдруг?

Не говоря ни слова, он кивнул, приглашая следовать за собой. Мне было страшно, но я знала, что у меня только два выхода: вернуться назад и, что вероятнее всего, быть схваченной неизвестными преследователями, или же следовать за незнакомцем. Ни один из этих путей мне не нравился, но я надеялась, что незнакомец всё же сможет мне помочь и поспешила за ним. Надеюсь, что он не враг мне. Риск, как говорит дядя Адам, дело благородное.

В порт я не попаду: слишком велик шанс угодить в лапы преследователей. Враг мне этот человек или друг я смогу узнать только когда мы доберемся туда, куда он ведет меня. В голове бились тысячи мыслей. Я надеялась, что смогу сбежать, почуяв опасность, а сейчас я ее не чувствовала.

Мы шли узкими тёмными улочками быстрым шагом, ныряя из арки в арку. Мужчина ни разу не обернулся, чтобы убедиться, что я иду за ним – очевидно, он и так это знал. Не прошло и десяти минут, как я вошла за незнакомцем в невысокую деревянную дверь в заборе и очутилась в прекрасном саду.

Здесь, казалось, росло всё: груши, абрикосы, сливы, апельсины и невероятное количество разнообразных цветов. Даже сад моей матери не сравнится с этим чудом! Воздух был наполнен дурманящим ароматом, и я застыла в немом восторге, совсем забыв о том, что привело меня сюда.

Мужчина обернулся ко мне и опустил чёрный шарф, закрывавший лицо. Его кожа не такая белая, как у коренных ульсцев, а скорее цвета кофе с молоком. Под тонким аристократическим носом лихо закручивались чёрные усики, бороды не было вовсе, в отличие от многих мужчин этого города. Да, он очень красив, не старше тридцати-тридцати пяти лет. Черты лица его казались довольно мягкими для мужчины, но вместе с тем удивительно мужественными. И да, он располагал к себе.

– Вы говорите по-фарцки?

Его голос заставил меня вздрогнуть от неожиданности. Одновременно с тем я почувствовала небольшое облегчение, что могу разговаривать с этим человеком на одном языке.

– Да… – с трудом выдавила из себя, чувствуя, как пересохло от беготни горло.

– Меня зовут Акбар ибн Фераджи.

– Но почему вы помогли скрыться мне? Вы же… вы не похитили меня?

Он неожиданно рассмеялся:

– Конечно, нет! Те, кто гнались за вами – охотники за рабами. Я видел вас на рынке. Вы иностранец и, полагаю, не собираетесь надолго останавливаться в моей стране.

– Совершенно верно! – я обрадовалась, услышав его слова, потому что поняла, что он не догадался, что я – женщина. Фух! – Я юнга. Мы пополняем запасы провизии и держим путь дальше, в Ирдинию.

– Вы приплыли на торговом корабле?

– Да.

– И когда отплывает ваш корабль?

– Через неделю. У капитана дела с местным правителем, – могу ли я вообще это рассказывать? Но что уж, уже сказала. Надеюсь, из-за меня у команды не будет проблем.

– Вы до сих пор не представились, – напомнил незнакомец.

– Нестер О’Тулл, наследник графа Кэсслского из Индарии.

– Рад знакомству. Приглашаю вас отобедать со мной. Вечером мои люди проводят вас на корабль.

– Вы очень добры.

Я проследовала за ним в дом. Хотя, домом это назвать сложно. Скорее, роскошный дворец. Слуги распахнули перед нами высокие резные двери, и я очутилась в покоях невероятной красоты.

Просторная и светлая комната наполнена солнечным светом, проникающим сквозь высокие окна с изящными витражами. На стёклах изображены диковинные цветы, невиданные птицы и грациозные животные, создавая ощущение сказочности и волшебства.

Стены покоев украшены дорогими шёлковыми тканями, расшитыми золотыми нитями и драгоценными камнями. В центре комнаты располагался изысканный фонтан, из которого лилась прохладная вода, создавая атмосферу свежести и спокойствия.

Я послушно опустилась на подушки у низенького столика. Жара проникла и сюда, по спине стекали струйки пота, голова взмокла. Поем и надо убираться отсюда. В каюте хоть немного освежусь.

Конечно, я не могла удержаться и с любопытством разглядывала покои. Слуги перемещались так тихо, что я вздрогнула, когда передо мной поставили чашу для омовения рук (спасибо дяде – я знаю что это такое!). Признаться честно, я была невероятно голодна.

Блюд на столе было столько, что можно было накормить не только нас двоих! Она поражала разнообразием. Жареное мясо на шпажках было похоже на котлеты, только вытянутые. К блюду прилагались несколько ароматных соусов. Я не удержалась, конечно, чтобы попробовать, как выяснилось, котлету с рисом, завернутую в виноградные листья. Хозяин назвал это долмой. Это безумно вкусно!

Разнообразные сладости также не оставили меня равнодушной. Я попробовала по кусочку всего. Сушеные фрукты в сахаре и орешках. Хрустящее ароматное печенье. Лукум нам как-то привозил дядя Адам, и я знала, что это такое. Конечно, перед ним я тоже не устояла. Я люблю сладости.

На фрукты у меня просто не хватило места в желудке, хотя очень хотелось.

Во время нашей трапезы Акбар не произнёс ни слова. Я же старалась лишний раз не смотреть на него, чтобы не привлекать к себе внимание. Да и говорить лишнего не хотела, боясь случайно выдать себя голосом.

Когда обед закончился, я буквально почувствовала заинтересованный взгляд на себе.

– У вас разве не принято снимать головной убор в доме?

Я перевела взгляд на мужчину, понимая, что меня вот-вот разоблачат. Похоже, он хорошо знает обычаи чужеземцев.

– Да. Но… у меня не самый чистый вид после путешествия и я не хочу смущать вас.

– Мои служанки могут проводить вас в бани.

– О, нет! Спасибо, я не могу злоупотреблять вашим гостеприимством!

– Почему нет? Я составлю вам компанию, – его глаза заискрились весельем. Похоже, он тут одичал в одиночестве. Компания в баню нужна? О, я бы все отдала, чтобы хорошенько помыться! Одной! Но нет! Надо бежать отсюда! – Вам понравится. Мои служанки хорошо знают своё дело.

– Нет-нет, не надо! – он был настойчив, а мои мысли заметались в голове как испуганные птицы, пытаясь найти предлог, чтобы побыстрее уйти отсюда. – О, мне же необходимо срочно на мой корабль! Я…

Мой спаситель стремительно наклонился ко мне, и наши глаза встретились. Его губы коснулись моих, и я, ошеломлённая, оттолкнула его. Вскочила на ноги:

– Да как вы смеете?! Я подданная её величества Екатерины Бэрбэрр! – моему негодованию не было предела, и лишь выдохнув последнее слово, я поняла, о чем только что сказала. Внутри всё сжалось от страха. Черт! Я себя выдала! Или нет? Он… похоже, он догадался сам!

Акбар даже не потрудился подняться: он полулежал на подушках у столика, улыбаясь и не сводя с меня карих глаз:

– Присаживайтесь, мадмуазель, – голос спокоен. Не смотря на страх, что меня разоблачили, я по-прежнему не чувствовала опасности, хотя нотки сомнения уже подкрались слишком близко.

Понимая, что вариантов у меня нет, я покорно опустилась на своё место, внимательно глядя на него и ожидая его дальнейших слов. Поправлять его, что я «мадам» не стала.

– Конечно, я догадался, что вы – женщина. Вы изучили мужскую походку, манеру двигаться, разговаривать… но не смогли скрыть своих глаз и своего лица. Я никогда не видел такого цвета глаз – они просто божественны.

– Зачем вы поцеловали меня?

– Мне захотелось попробовать на вкус ваши губы. Они оказались сладкими, как персики в моём саду, – он рассмеялся, а мои щёки вспыхнули. Вот так просто! Захотел и поцеловал! Чужестранку! Чужую женщину!

– Что теперь со мной будет?

Я понимала, что отсюда мне не сбежать. Дядя Адам рассказывал мне о мужчинах в этих краях. Они видят в женщинах лишь источник удовольствия и продолжения рода. Они похищают их, покупают на невольничьих рынках и заводят огромные гаремы, где женщина становится не личностью, а вещью. Как только женщина наскучивает, о ней забывают, отправляя подальше от глаз. Женщина – бесправная рабыня. Ещё хуже, чем в Индарии.

Я убежала от работорговцев и попала в другие силки. И никто не сможет спасти меня теперь.

– А что должно быть?

– Вы… теперь не отпустите меня? Сделаете своей рабыней?

– О, вижу, вы наслышаны о нравах моего государства, – он улыбнулся, а у меня всё перевернулось внутри. Страх сжал в тиски горло. Но следующие его слова удивили меня. – Я не признаю рабства. И я никогда не обижу женщину.

– То есть я не пленница?

– Конечно, нет. Вы замужем?

– Да.

– Значит, мадам, а не мадмуазель, – он реально веселился, наслаждаясь моим смятением. – Мне не понятно: как ваш муж мог подвергнуть вас такой опасности, отпустив в город одну, без сопровождения. Да ваши глаза сразу выдают в вас женщину!

– Мой муж… не знает где я.

– Тогда он будет прав, когда накажет вас.

Я промолчала, а Акбар, как будто прочитав мои мысли, удивленно воскликнул, подавшись вперед:

– Вы сбежали от своего мужа? Ну конечно! Поэтому вы в мужских одеждах! Не молчите, я вижу, что прав. Я не сделаю вам ничего плохого. Слово мужчины. Расскажите мне всё как есть.

– Почему я должна доверять вам и вообще что-то рассказывать?