Игрушка теневых королей

Но Бес, или Винсентио Торнелли, был ничем не лучше. Король всех городских борделей – он управлял страстью и похотью. Он мог подобрать компромат на каждого, хранил множество секретов, был расчетливым, словно притаившаяся змея. Про него говорили:

«Если Бес улыбается – прячься. Если злится – уже поздно».

Если Шрам убивал собственноручно, то Бес делал это чужими руками – но делал это столь же успешно. Его враги и конкуренты всегда «уезжали». Единственный, с кем он не смог справиться, был Шрам. Как и Шрам не смог убрать Беса. Их сила оказалась равна, и потому они были вынуждены терпеть друг друга – пока между ними снова не вспыхнет спичка.

И все же я до боли в голове пыталась найти выход. Мне хотелось вернуться на ту фабрику и достать медальон, после чего вернуть его Шраму, признавшись, что подобрала его случайно. Но… Шрам не умел прощать. Я нарушила его планы, забрала его вещь, заставила ее искать. И если он сделает что-то со мной, то Энли останется один. И умрет. Я не могла этого допустить. Не могла рисковать жизнью брата.

Мысль о побеге тоже не раз посещала мою голову. Я прокручивала и взвешивала ее со всех сторон, но каждый раз понимала, что это не выход. Энли может не выдержать дорогу. Да и денег, чтобы начать жизнь с нуля, у нас не было.

Получалось, что выхода нет. Придется идти к Бесу…

Ароматный запах отвлек меня от тяжелых раздумий. Я остановилась, подняв взгляд на витрину кондитерского магазина. Когда-то мама покупала тут эклеры. Удивительно вкусные – с ванильным кремом и толстой шоколадной глазурью. Глазурь издавала хруст, когда я ломала ее десертной вилкой… Во рту сам по себе появился почти забытый вкус. Я вдруг ощутила, насколько голодна и несчастна. Одинока и беззащитна. Но если я стану работать у Беса, то денег будет достаточно. Я смогу снова покупать брату пирожные. Обрету защиту. Никто не посмеет обидеть «девочку Беса». Да, расплатой будет мое тело – но разве это цена? Я уже обесчещена и предана.

Поддавшись какому-то необъяснимому порыву, я вошла в лавку и купила два эклера. На это ушло все до последнего шукета из моего кошелька. Но это уже было не важно. Сегодня я могла позволить себе такой каприз, ведь завтра я буду уже другой. «Канарейкой» из «Красного фонаря».

Вернувшись домой, я дала Энли лекарство, а затем поставила перед ним блюдце с эклером.

– Медалин! Откуда это? – удивленно воскликнул брат, а я заметила, с каким восторгом заблестели его глаза.

– Из «Сладостей госпожи Ливеретти», – ответила с улыбкой.

– Но разве мы можем себе это позволить? – брат все еще не осмеливался притронуться к десерту.

– Можем. Я получила место в «Золотом гранате». Давай это отпразднуем.

Я села возле брата и взяла свой эклер. Медленно и с чувством я ела свое пирожное, наслаждаясь его вкусом и запахом. Если теперь я падшая женщина, то пусть слабости приносят мне удовольствие. Пришло время меняться и подстраиваться…

И все же я чувствовала, что это маска, которую я стараюсь удержать на своей душе. Но я не первая и не последняя, кого ломал этот город. Ради любви к брату я должна выстоять.

Когда Энли уснул, я неприметно оделась и вышла в ночь. Красный свет над входом в «Фонарь» горел, словно огонек, приманивающий неосторожных мотыльков. Теперь я тоже летела на этот свет, хотя знала, что Бес будет ломать мои крылья.

Войдя внутрь, я отправилась за кулисы. Там я первым делом подошла к стайке готовившихся к выступлению девушек.

– Добрый вечер. Я ищу Ва́лери.

Смех тут же смолк, от чего в сердце у меня кольнуло. Девушки переглянулись между собой, после чего одна из них ответила:

– Ее давно не видно. Но мы не спрашиваем и не знаем ничего. У нас тут не принято совать нос куда не следует. И тебе не советуем.

После этого они все отвернулись, давая мне понять, что больше не хотят со мной разговаривать. Я отступила в сторону. Сжала рукой деревянные, натертые временем перилла. Ва́лери пропала. Но я знала, что идти ей некуда – близких у нее не осталось. Боясь предположить худшее, я решила, что смогу разузнать хоть что-то у Винсентио, если постараюсь.

– А вот и моя пташка… – я вздрогнула, услышав его голос.

Обернувшись, я увидела как всегда идеально одетого мужчину. Его длинные светлые волосы мягкой волной спускались на плечи, светлый костюм-тройка делал его фигуру значительной, а трость добавляла опасной элегантности – ведь это не просто палка, а оружие. В сером омуте опасных глаз читалось довольство опытного охотника. Он знал, что я приду. Не сомневался ни на мгновение.

– Тебя надо приодеть, а то выглядишь, как дешевая рабочая с завода. Пойдем.

Я молча последовала за ним, чувствуя, как в спину мне смотрят любопытные взгляды. Немногих здесь Бес встречал лично.

Он провел меня в комнату в другом крыле здания. Достаточно просторную, в сдержанно-элегантном стиле – с мягкими креслами, диваном, туалетным столиком, вешалкой с нарядами и… большой кроватью.

– Это теперь твое. Переоденься. Мне не нравится, когда мои женщины выглядят, как серая моль.

– Что тебе от меня нужно? – почти перебила, осмелившись перейти на «ты». Но находиться подле мужчины оказалось куда сложнее, чем я предполагала.

Бес взглянул на меня удивленно, изогнув свою бровь, словно оценивая мою дерзость. Но, поняв, что мною движут волнение и страх, решил благосклонно простить эту выходку.

– Я думал, ты все поняла. – Он ступил ближе, поднял руку и надавил своим большим пальцем на мою нижнюю губу. – Мне нужна ты. И пока ты мне не наскучишь, ты будешь под моей защитой.

– Ты ничего обо мне не знаешь.

– Думаешь? – опасная ирония.

Я отвела взгляд, не зная, что сказать или сделать. Мне хотелось убрать его руку от своего лица, но я не смела. Винсентио улыбнулся и нежно провел по моей щеке.

– Не бойся. Я не стану привязывать тебя к кровати. По крайней мере, не сегодня. Этим вечером ты просто переоденешься и побудешь рядом. Я дам тебе привыкнуть к новому миру, ощутить его запахи и вкусы. Мы никуда не торопимся. А я не хочу ломать тебя… если, конечно, ты не начнешь упрямиться. Переодевайся. Тебя проводят в «Зал шепота». Хотя стоны там раздаются так же часто, как тихие разговоры…

Бес вышел, а я растерянно замерла посреди комнаты. На первый взгляд – все не так уж и плохо. Хотя я уверена: мужчина уже начал свою тайную игру и сделал первый ход.

Глава 8

Я подошла к вешалке с одеждой и стала выбирать. Меня приятно удивило отсутствие откровенно бордельных нарядов. Платья были изысканными и будоражащими фантазию.

Выбрав наиболее закрытое на первый взгляд, я быстро переоделась. Струи красного шелка очертили фигуру, а спину украсил глубокий вырез. Пусть так. Мне уже все равно не отмыться.

Когда я вышла, неприметный слуга проводил меня в приватный зал. Помещение, утопающее в полутьме, удивило меня. Здесь было дорого, но без лишней кичливости. А главное – не было запахов дешевых духов и старого пыльного бархата.

Посетителей оказалось немного. Но те, что были, проводили меня взглядом с интересом, пока я проходила к диванчику, за которым сидел Винсентио, словно король этого закулисного мира изысканной порочности. Его взгляд прошелся по мне, как тонкое лезвие карманника, разрезающего сумку в поисках кошелька.

– Прекрасна, словно нимфа в саду порока, – произнес мужчина, а затем похлопал по сидушке дивана. – Садись.

Я послушно села, оставив между нами небольшое расстояние. Винсентио хмыкнул.

– Думаю, ты голодна, Медалин, не стесняйся, – он указал на несколько тарелок с закусками.

Я вздрогнула. Он знает мое имя. Значит, не врал, и все же навел справки. Что еще ему удалось выведать?

Но в ответ я лишь покачала головой, оставляя свои мысли при себе.

Бес взял вилочку, подцепил кусочек сыра в меде и сахарном лепестком розы, поднес к моим губам. Я застыла – это было слишком интимно и в то же время волнующе. Боясь, что мед капнет на платье, я приоткрыла губы. Изысканная закуска коснулась языка, оставляя во рту сладость. Мужчина убрал вилку и медленно провел большим пальцем по моим губам, а затем облизнул его.

– Сюда приходят настоящие гурманы. Готовые дорого заплатить за особые удовольствия. За право быть собой.

Я протянула руку к бокалу, чтобы спрятать свое смущение, но Винсентио остановил, коснувшись моего запястья.

– Нет. Не хочу, чтобы ты пьянела, – он медленно провел пальцами по внутренней стороне моей руки. – Оставайся собой, моя нежная птичка.

Я кивнула, в этом мире царили его правила, и я бы не посмела их нарушить, по крайней мере не в этот вечер.

– Здесь учатся слушать стоны, как музыку. Узнавать желания без слов. И удовлетворять не только тело, но и душу.

Рука мужчины коснулась моего колена, а дыхание обожгло щеку. Мое сердце взволнованно стучало, все это было для меня слишком непривычно.

– В этом зале нет случайных людей, – негромко продолжил он, пригубляя свой крепкий напиток. – Каждый из них имеет особый вкус. Кто-то приходит за болью, потому что только она наполняет его жизнью. Кто-то хочет встать на колени, чтобы хотя бы на час перестать нести груз ответственности на своих плечах. Кто-то любит получать удовольствие на публике…

Винсентио указал мне взглядом на угловой столик, и я только теперь заметила сидящую под столом, между коленей посетителя, девушку. Мне стало дурно, и я поспешила отвести взгляд.

– А вот тот молодой человек любит, когда девушки притворяются мертвыми… У каждой души есть свои изъяны, и многие из них раскрывает «Зал шепота».

По моей коже побежали мурашки. Теперь нижний зал борделя уже не казался мне рассадником разврата – здесь собирались куда более извращенные души.

– Ты потрясающе слушаешь, Медалин. Это редкость. Девушки так часто пытаются произвести на меня впечатление, что это утомляет. А твое внимание к моим словам практически возбуждает… – палец Беса прошелся по моей скуле, опустился к шее.

Я отвела взгляд в сторону, пытаясь справиться с дрожью. Эти невесомые прикосновения, казалось, оставляли следы на коже. Следы, которые не смыть и не стереть.

Неожиданно Винсентио щелкнул пальцами, я вздрогнула и едва заметила, откуда у нашего столика взялся официант.

– Принеси нам ванильный лед с карамельным инжиром.

Не прошло и минуты, как перед нами появились пиалочки с мороженым. Я не стала отказываться, мне нужно было хоть чем-то себя занять.

Вскоре к нам подошел какой-то мужчина.

– Винсентио, друг мой, что за ангел посетил этим вечером наш тихий уголок? – он улыбнулся, а его взгляд буквально раздевал меня.

– Красива, не правда ли? – Бес по-собственнически поправил прядь моих волос, а затем его палец скользнул по моей обнаженной спине. Между прочим, очень холодный палец – до этого прикасавшийся к пиале с мороженым.

Я непроизвольно выгнулась, чуть наклоняясь вперед.

– Очень. Мои деньги уже просятся в твой карман.

– Спасибо за предложение, Мартелло, но эта птичка пока что не продается.

– Прискорбно это слышать. Но я буду готов дождаться своей очереди. Приятного вечера.

Бес кивнул, и мужчина удалился. А я только теперь поняла, что сидела, затаив дыхание, все это время.

– Испугалась? – голос Винсентио играл со мной.

– Да, немного…

– Хорошо. Потому что страх – это тоже форма возбуждения. Особенно если ты не знаешь, чего боишься больше – быть тронутой… или остаться нетронутой.

– Я не хочу, чтобы меня трогали. Особенно такие, как он.

– И что же в нем тебе не понравилось?

– Все.

– Ты напрасно так несправедлива к старине Мартелло. Он один из самых безобидных клиентов «Шепота». Но если ты не хочешь познакомиться с ним ближе, постарайся не наскучить мне.

Ладонь Беса легла на мою талию, словно призывая к действиям. Я решила, что поняла его намек, и потянулась вперед, к его губам. Просто потому, что не хотела стать куртизанкой зала извращений. Но когда между нашими губами осталось всего несколько миллиметров, Винсентио отстранился.

– Не опускайся до обманчивых поцелуев. Я выбрал тебя не за это, а за твою свежесть.

Я растерянно взмахнула ресницами, не понимая, чего он тогда хочет от меня.

– Думаю, больше не стоит соблазнять посетителей, иначе мои девочки понесут убытки. Пойдем.

Бес оперся на трость, собираясь подняться, но я остановила его, прихватив за кончик рукава.

– Подожди. – Мужчина с удивлением посмотрел на меня. – Мы не обсудили мою зарплату.

Винсентио снова откинулся назад и коротко рассмеялся.

– И все же, все женщины созданы Творцом одинаковыми… Я буду платить тебе больше, чем в «Золотом Гранате».

– Там бы я только пела. Без ущерба для своей репутации.

– Медалин, оказывается, у тебя есть деловая хватка? Не многие осмелятся со мной торговаться…

Я недовольно скрестила руки на груди. Здесь я ради Энли, лекарств и нашего дома. А значит, должна добиться хорошей зарплаты. Бес поджал губы, раздумывая.

– 65 шукетов за ночь. Это более чем достойно. А некоторые дополнительные услуги могут оплачиваться отдельно. И не забудь про чаевые, если ты их заслужишь, конечно.

Я постаралась не дать своему лицу дрогнуть. Это было больше, чем я ожидала получить.

– Теперь мы можем идти? – Бес насмешливо выгнул бровь.

Я кивнула. Кажется, настало время отрабатывать эти деньги. Мужчина встал и подал мне руку, словно мы на приеме, а не в борделе. Я приняла эту игру.

Мы неспеша вышли из зала. Винсентио, кажется, специально давал гостям возможность налюбоваться мной. Я чувствовала их липкие взгляды у себя между обнаженных лопаток, но заставила себя идти с гордо выпрямленной спиной. Сейчас мне казалось, что именно Бес защищает меня от этих мужчин – он преграда между мной и их вожделением. Но это было обманчивое чувство. Стоит ему подать знак рукой – и я стану просто товаром.

Пройдя коридор, мы вернулись к двери в мою комнату. На ней уже повесили табличку с красивой надписью «Канарейка». Что ж, вот птичка, а вот и ее клетка. Бес галантно пропустил меня вперед, а затем зашел следом и прикрыл дверь.

– Удивительное платье… – он остановился за моей спиной и провел пальцами от моей шеи до поясницы легким волнующим прикосновением. – Оно создано не для того, чтобы его носили, а для того, чтобы его снимали.

Я решила, что это намек, и скинула бретельку со своего плеча. Мужское дыхание на шее обжигало, по телу разлилось томление. Оно предавало меня, помня, что вчера получило свое первое яркое удовольствие. И хотело испытать это снова…

Ладонь Винсентио легко скользнула с поясницы под ткань, прошлась по плоскому животику, легла на едва прикрытую грудь. Я подалась назад, упираясь бедрами в его пах. Если близости не избежать – то лучше постараться получить удовольствие.

– Думаю, на сегодня достаточно. А завтра ты будешь петь, – прошептал Бес, и до меня не сразу дошел смысл его слов.

Он отстранился, и спине сразу же стало холодно. А затем вышел, оставляя меня одну в легком замешательстве. Винсентио ушел, но у меня осталось такое чувство, будто на моей шее затянулся шелковый поводок – тонкий, но крепкий.

Глава 9

Следующий день прошел как в тумане. Я была разбита и чувствовала себя так, словно застыла в вязкой субстанции. Прошедшей ночью все обошлось, но Бес не из тех, кто будет платить деньги впустую. Наступит ночь, когда я отработаю все до последнего шукета.

Я готовила еду, давала лекарство брату, читала ему сказки, но все делала неосознанно, словно часть меня осталась запертой в «Красном фонаре». А вечер, тем временем, надвигался слишком быстро. Но выбора не было – мне нужны деньги и безопасность, потому, когда Энли уснул, я снова пошла в бордель.

У самого входа я увидела девушку со светлыми волосами, в кокетливой шляпке. Мое сердце радостно дернулось, я ускорила шаг, пытаясь догнать ее, у самой двери тронула за плечо:

– Ва́лери!

Девушка удивленно обернулась, затем нахмурилась.

– Простите, я ошиблась… – радость тут же схлынула с моего лица.

Незнакомка ничего не ответила, только поспешила скрыться в «Фонаре», а я замерла у двери. Чувство тревоги холодом пробежало по спине. Нужно попытаться выяснить хоть что-то…

Выдохнув, я снова шагнула в рассадник порока. В моей комнате меня поджидала какая-то дама.

– Ну же, быстрее, девочка! – она нетерпеливо взмахнула руками. – Хозяин не любит ждать.

Вооружившись расческой, она указала мне на пуфик около туалетного столика.

– Простите, а вы кто?

– Кто я? – удивилась женщина. – Мадам Селеста! Одна из трех роз нашего города, девочка! Когда-то по ночам мое имя шептали самые богатые и влиятельные люди. – Она произнесла это с истинной гордостью. – Если будешь прислушиваться к моим советам, то можешь стать и четвертой розой – задатки у тебя есть.

Я попыталась ничем не выдать своего отношения к подобной перспективе, просто сев на пуф и позволив местной наставнице заняться моей внешностью.

– Сегодня в «Шепоте» много гостей, господин Торнелли рассчитывает, что ты произведешь хорошее впечатление, – произнесла мадам Селеста, сооружая высокую прическу из моих волос. Затем подвела алой помадой губы. – Он сам выбрал наряд на этот вечер.

Женщина с восхищением показала мне платье. Тончайшее зеленое кружево было абсолютно прозрачно, а вырез на юбке со шлейфом доходил буквально до бедра.

– Великолепное, не правда ли? Под него нельзя надевать белье. Ты будешь словно серена, оплетенная кружевом водорослей…

– Я это не надену.

– Ты новенькая и не знаешь главного правила. Запомни его раз и навсегда: если господин Торнелли сказал тебе надеть платье – ты надеваешь. Если сказал встать раком – ты встаешь. Сказал открыть рот – открываешь рот. А если он всунул тебе по самые гланды и велел глотать – ты глотаешь.

– Но я не…

– Не куртизанка? Ты слышала про пять стадий отрицания? Не занимайся самообманом. Теперь ты проститутка, но у тебя по-прежнему есть выбор. Ты можешь стать очень дорогой проституткой и хорошо устроиться в жизни, а можешь скатиться до простой бордельной шалавы на окраине города. Так что хорошенько подумай, как тебе распорядиться своими талантами и вниманием хозяина.

Я замерла, осмысливая услышанное. Признать себя куртизанкой я не могла, но все же помнила предупреждение Винсентио о том, что если наскучу ему, то меня с руками оторвут клиенты «Зала шепота».

Тяжело вздохнув, я облачилась в открытое кружево. Вырез на бедре оказался настолько рискованным, что любое непросчитанное движение рисковало открыть чужим взглядам самое сокровенное.

– Поторопись, а то хозяин будет недоволен.

– Мадам Селеста, вы знаете Ва́лери? – я не могла не воспользоваться случаем и не спросить ее.

На лице женщины мелькнула тень.

– У нас не принято спрашивать о пропавших. Это правило номер два.

– Но она моя подруга.

– Мне жаль. Но я ничем не могу помочь. Пошли. Не заставляй клиентов ждать свой десерт.

Маленький подиум сейчас служил мне сценой. Одинокий софит осветил меня так, что ни у кого не осталось сомнений в прозрачности моего наряда. Мужские глаза блуждали по моему телу с жадностью, но я постаралась не думать об этом. Лишь нашла взглядом Винсентио. Мужчина сидел на своем диване, но не смотрел на меня, увлеченный обаятельной брюнеткой. Меня укололо легкое чувство ревности, и я чуть выставила в вырезе платья свою ножку.

Я начала свою песню шепотом, почти интимным, так любовницы дают горячие обещания своим возлюбленным под влиянием страсти. Когда все разговоры стихли, мой голос набрал силу, разлился по залу, будто горячий глинтвейн – мягко, тягуче, согревающе, но с пряными нотками боли. В моем голосе звучало томление, легкая тоска и призрачная надежда.

Жаль только, слушателей больше волновала моя вздымающаяся грудь с затвердевшими сосками и обнаженная шея. Многие с вожделением смотрели и на глубокий вырез, надеясь, что я покажу им чуть больше.

Моя песня закончилась на чувственной ноте. На миг повисла тишина, но затем зал медленно заполнился шорохами и шепотом. Официант поднес мне серебряный поднос с карточкой. Меня приглашали за девятый столик.

Я растерянно посмотрела на Беса, но он, кажется, был единственным, кого не заинтересовало мое выступление. Он кормил с рук спелой черешней свою брюнетку, полностью увлеченный тем, как ее губы касаются бордовых ягод.

Идти к Винсентио и сидеть в сторонке, как незваный гость, было бы глупо. Оставалось только принять приглашение. Я нашла взглядом нужный столик – мужчина за ним выглядел вполне обаятельно. Улыбнулась и направилась к нему, внимательно следя за шириной своего шага.

– Мне говорили, что сегодня в «Шепоте» я могу услышать выдающийся голос, но я сомневался, что «Красный фонарь» может меня удивить. Хорошо, что я все же нашел время прийти, – такими словами встретил меня незнакомец.

– Я рада, что произвела на вас впечатление, – я аккуратно села на диванчик подле него.

– Позволите угостить вас вином?

Я снова бросила быстрый взгляд в сторону Беса. Брюнетка потянулась к его губам, но он преградил ей путь своим пальцем, покачав головой, словно говоря, что со шлюхами не целуется. После этого я кивнула мужчине. Винсентио просил меня не пить, но сегодня ему нет до меня дела.

Мужчина наполнил мой бокал, и я сделала глоток. Алкоголь горячей волной растекся по венам. Неожиданно рука мужчины легла на мою ногу и поползла вверх, скользя вдоль выреза. Он нагнулся к моему уху, обжигая горячим дыханием:

– Я люблю доставлять удовольствие. Меня это невероятно заводит. Хочу, чтобы ты расслабилась и доверилась мне.

Его рука скользнула под кружево, а пальцы накрыли клитор. Я подавила вздох возмущения, напоминая себе, что это не то место, где соблюдаются нормы приличия.

– Ты вкусно пахнешь… – его губы коснулись кожи на шее.

Меня бросило в жар. Было стыдно, и в то же время это запретное удовольствие в нескольких шагах от Беса необычайно волновало. Я остро ощущала давление пальцев, движение ладони у меня между ног.

Поцелуи на шее стали более влажными, а пальцы мужчины действовали удивительно виртуозно. Казалось, он знал все о моем теле, будто он – музыкант, а я – инструмент. Он играл мелодию возбуждения, заставляющую мои бедра раздвигаться. Я тяжело задышала, приоткрыв губы, чувствуя, как внизу живота скручивается тугой узел. Пальцы вцепились в угол дивана. Мой взгляд снова скользнул к Винсентио и на этот раз встретился с его глазами. Меня словно пробило молнией, между складочек стало невероятно мокро, а соски неприлично призывно выпирали под кружевом.

Я смотрела, как незнакомая брюнетка с вожделением сосет большой палец Беса, и не могла заставить себя отвести взгляд. Словно между мной и парой за другим столиком проложили невидимый мост.

Пальцы мужчины задвигались быстрее, моя поясница выгнулась, а ресницы задрожали. Но я продолжала смотреть на Винсентио, словно именно его взгляд вел меня к пику удовольствия.

Я чувствовала себя натянутой струной. Еще одно движение пальцев – и мир сузился в узкий тоннель, где я была пульсирующей точкой между влажных бедер, а по другую сторону – взгляд стальных глаз. Его глаза сузились, а мои зрачки расширились от удовольствия. Тихий, почти невесомый вздох сорвался с губ, а дрожь пробежала по телу. Бедра сжались вокруг чужой ладони. Это было так обжигающе безумно и порочно, что у меня закружилась голова от волнения.

Мужчина рядом довольно вытер руку о тканевую салфетку. Затем глотнул вина.

– Ты потрясающая. Люблю отзывчивых женщин.

Я только кивнула, не находя слов для такого сомнительного комплимента. Мне хотелось исчезнуть. Я боялась, что вот-вот начну краснеть от стыда. А еще я злилась на себя и на Винсентио. На себя – за то, что получила удовольствие, а на Беса – за то, что он позволил посетителям «Красного фонаря» прикасаться ко мне.

Тут ко мне снова подошел официант, поднося карточку. «Иди в свою комнату». Кажется, теперь хозяин решил воспитать провинившуюся игрушку.

– Мне пора, – коротко бросила я так и оставшемуся для меня незнакомцем мужчине и поднялась.

Ноги слушались плохо, но я не могла позволить себе упасть в грязь лицом. Не здесь. Не тогда, когда меня пожирают глазами.

Дойдя до своей комнаты, я выдохнула. Хотелось повернуть ключ в замке и взять паузу. Но я понимала, что такая выходка может дорого мне стоить. Я отошла от двери, собираясь присесть на диван, как в комнату вошел Бес.

– Это было прекрасное выступление, Медалин, – произнес он вместо приветствия. – Но теперь я хочу персональное шоу.

Мужчина быстро пересек комнату и сел.

– На колени.

Прозвучало надменно и холодно, как приговор.

Глава 10

Мое тело задеревенело, а грудь сдавило.

– Если я совершила ошибку…

Серые глаза полоснули меня острым, словно лезвие, взглядом.

Сами собой в памяти всплыли слова наставницы: «Если хозяин сказал встать на колени – ты встаешь…»