Жасминовые сны

Песня достигла кульминации, и голос Со-ён зазвучал с такой силой, что зеркала вдоль стены начали резонировать. В их поверхности появились образы: дворцовые залы, лунные сады, лица людей из прошлого.

И вдруг всё прекратилось.

Серебристый свет исчез. Призрачные музыканты растворились. Софиты снова загорелись обычным электрическим светом. Со-ён стояла в центре студии, тяжело дыша, её лицо было мокрым от пота и слёз.

Тишина длилась целую вечность.

Потом один из продюсеров упал в обморок.

– Что это было? – прошептала кто-то из девушек.

– Камеры зафиксировали странные световые аномалии, – сказал техник, проверявший оборудование.

Чжи-ун встал из-за стола и подошёл к Со-ён. Его лицо было бледным, но в глазах горело понимание.

– Это было невероятно, – сказал он громко, чтобы все слышали. – Со-ён, вы определённо проходите в следующий тур.

Но тихо, так, чтобы слышала только она, он добавил:

– Нам нужно поговорить. Немедленно.

Со-ён кивнула, всё ещё не полностью осознавая, что произошло. Она чувствовала себя опустошённой и одновременно переполненной энергией.

Когда она возвращалась на своё место, мимо неё прошла Ю-на. Девушка остановилась и внимательно посмотрела на неё.

– Интересно выступление, – сказала она с холодной улыбкой. – Очень необычно. Интересно, что об этом скажут журналисты.

В её голосе была угроза, но Со-ён была слишком измотана, чтобы на неё реагировать.

Прослушивание продолжилось, но оставшиеся выступления казались бледными после того, что произошло. Все в студии всё ещё находились под впечатлением от увиденного.

Когда все претендентки выступили, жюри удалилось на совещание. Девушки остались ждать в коридоре, нервно переговариваясь.

– Со-ён, что это было? – Мин-джу подошла к ней, её глаза были полны беспокойства. – Ты ты была как в трансе.

– Я не знаю, – честно ответила Со-ён. – Просто пела то, что чувствовала.

Но это была только часть правды. В глубине души она понимала, что произошло нечто большее. Граница между прошлым и настоящим, между её душой и душой Чунхян стала тоньше. И теперь эта граница может исчезнуть совсем.

Через полчаса жюри вернулось. Чжи-ун держал в руках список имён.

– Следующие пять девушек проходят в группу *Crystal Moon*, – объявил он. – Ким Ю-на. Пак Мин-джу. Чон На-ён. Ли Хэ-рин. И Ли Со-ён.

Взрыв эмоций. Радость, слёзы, поздравления. Со-ён обнималась с Мин-джу, чувствуя, что достигла своей мечты. Но одновременно в её сердце поселился страх.

Что будет, когда её дар проявится снова? И сможет ли она его контролировать?

Уходя из студии, она обернулась и увидела отражение Чунхян в зеркале. Девушка из прошлого больше не выглядела грустной. Она улыбалась и показывала на дверь, словно говоря: "Иди. Твоя новая жизнь начинается."

Но Со-ён не могла избавиться от ощущения, что вместе с новой жизнью к ней приходят и новые опасности.

Глава 4: Рождение Crystal Moon.

Следующие три дня прошли как в тумане. Со-ён переехала из общего общежития в специальные апартаменты для участниц *Crystal Moon* на тридцать втором этаже *Starlight Entertainment*. Пять просторных комнат, общая гостиная с огромным телевизором и панорамными окнами, откуда весь Сеул лежал как на ладони.

– Добро пожаловать в настоящую жизнь k-pop звезды, – сказала Ли Хэ-рин, помогая Со-ён разносить вещи.

Хэ-рин была старшей в группе – ей уже исполнился двадцать один год, и она провела в агентстве четыре года. У неё были короткие каштановые волосы с ярко-синими прядями, и она двигалась с уверенностью человека, привыкшего быть в центре внимания. До этого она была участницей группы *Luna Girls*, которая распалась два года назад, не добившись успеха.

– Здесь намного лучше, чем в общаге, – призналась Со-ён, разглядывая свою новую комнату. Кровать с белым бельём, письменный стол, встроенный шкаф и, главное, собственная ванная комната.

– Наслаждайся, пока можешь, – Хэ-рин уселась на краешек кровати. – Через неделю начнутся серьёзные тренировки, и у нас не будет времени даже поспать нормально.

В коридоре послышались голоса – остальные участницы тоже заселялись. Мин-джу выбрала комнату рядом с Со-ён, что обрадовало обеих. Чон На-ён, самая младшая в группе, заняла комнату в конце коридора – она предпочитала тишину.

На-ён было всего семнадцать, но за её юным лицом скрывался невероятный талант. Она была виртуозным танцором и обладала кристально чистым голосом, способным взять любые высокие ноты. Единственной её проблемой была болезненная застенчивость – в присутствии незнакомых людей она буквально каменела.

– А вот и наша звёздочка, – раздался саркастичный голос от входа в комнату.

Со-ён обернулась и увидела Ким Ю-на в дверном проёме. На девушке было идеально отглаженное платье, волосы уложены в безупречную причёску, а макияж выглядел так, словно она только что вышла из салона красоты.

– Привет, Ю-на, – ровно ответила Со-ён.

– Интересно, повторишь ли ты свой фокус с прослушивания? – Ю-на вошла в комнату, окидывая её критическим взглядом. – Или это было разовое представление?

Хэ-рин насторожилась, почувствовав напряжение между девушками.

– О чём вы говорите? – спросила она.

– О том, как наша Со-ён устроила световое шоу прямо в тренировочной студии, – Ю-на села в кресло у окна, закинув ногу на ногу. – Все продюсеры до сих пор не могут понять, как ей это удалось.

– Я просто пела, – тихо сказала Со-ён.

– Да, конечно. – В голосе Ю-на звучала плохо скрытая злость. – Просто пела, а зеркала резонировали, и воздух светился серебром. Обычное дело.

Хэ-рин встала, чувствуя, что ситуация накаляется.

– Послушай, Ю-на, мы все в одной команде теперь. Может, стоит.

– Команде нужна честность, – перебила её Ю-на, не сводя взгляда с Со-ён. – А я хочу знать, с кем имею дело.

В этот момент в комнату заглянула На-ён. Увидев напряжённую атмосферу, она попыталась незаметно уйти, но Со-ён окликнула её:

– На-ён, заходи. Мы просто знакомимся поближе.

Младшая участница неуверенно прошла в комнату, держа в руках плюшевого кролика – своего талисмана, с которым не расставалась с детства.

– Мне кажется, нам всем стоит поговорить откровенно, – сказала Хэ-рин, присаживаясь на подоконник. – Если мы собираемся быть группой, то должны доверять друг другу.

– Отлично, – Ю-на скрестила руки на груди. – Тогда пусть Со-ён расскажет нам, как она заставила воздух светиться. Или может, объяснит, почему в её номере пахнет жасмином, хотя никаких цветов здесь нет.

Со-ён почувствовала, как краска заливает её щёки. Она не замечала, но в её комнате действительно витал лёгкий аромат жасмина.

– Я не знаю, – честно призналась она. – Иногда со мной происходят странные вещи. Я вижу образы. Слышу музыку, которой не существует. И когда я пою, иногда случается то, что я не могу контролировать.

Мин-джу, которая до этого молча стояла в дверях, вошла и села рядом с подругой.

– Может, у тебя просто очень развитое воображение? – предположила она. – Или ты медиум какой-то?

– Медиум? – фыркнула Ю-на. – В двадцать первом веке? Серьёзно?

– А что, если это правда? – неожиданно подала голос На-ён. Все обернулись к ней. – Моя бабушка всегда говорила, что некоторые люди могут видеть больше, чем другие.

– Твоя бабушка из деревни, где до сих пор верят в духов, – отмахнулась Ю-на. – Мы живём в Сеуле, а не в средневековье.

– Но я видела то же самое, что и все остальные, – тихо сказала На-ён, прижимая кролика к груди. – Серебристый свет. И музыку, которой не было. И и мне казалось, что в зеркале танцует кто-то ещё.

Ю-на замолчала, её самоуверенная маска на мгновение дала трещину.

– Это была какая-то групповая галлюцинация, – пробормотала она. – Нервы, стресс, усталость.

– Возможно, – согласилась Хэ-рин. – Но факт остаётся фактом – Со-ён вызвала эмоциональную реакцию у всех присутствующих. И это дорогого стоит в нашем бизнесе.

Она подошла к Со-ён и положила руку ей на плечо.

– Слушай, неважно, что именно ты делаешь. Важно, что это работает. Если ты можешь заставить людей почувствовать что-то особенное через свою музыку – это подарок.

– Подарок, который может превратиться в проклятие, – мрачно заметила Ю-на. – Что, если это повторится на телевидении? Что скажут журналисты? Что подумают фанаты?

– Мы справимся с этим, когда столкнёмся с проблемой, – решительно сказала Хэ-рин. – А сейчас нам нужно сосредоточиться на подготовке к дебюту.

На-ён подняла голову и робко посмотрела на Со-ён.

– А ты ты можешь научить меня? – спросила она тихо. – Не магии или чему-то такому. Просто как петь так, чтобы люди чувствовали.

Со-ён улыбнулась первый раз за весь разговор.

– Конечно. Если смогу.

Ю-на встала и направилась к выходу.

– Ладно. Раз мы все решили притворяться, что это нормально, давайте попробуем работать вместе. – Она остановилась в дверях и оглянулась. – Но запомни, Со-ён. Если твои особенности помешают успеху группы, я сделаю всё, чтобы защитить свою карьеру.

Когда она ушла, в комнате повисла неловкая тишина.

– Не обращай на неё внимания, – сказала Мин-джу, обнимая подругу. – Ю-на просто боится. Она всю жизнь мечтала о дебюте, и сейчас переживает, что что-то пойдёт не так.

– Мне её понять можно, – вздохнула Хэ-рин. – В этой индустрии одна ошибка может стоить всего. Но мы команда теперь. И команда держится вместе.

На-ён кивнула, всё ещё обнимая своего плюшевого кролика.

– Я тоже хочу, чтобы мы были командой, – сказала она. – У меня никогда не было настоящих подруг.

– Теперь есть, – улыбнулась Со-ён. – У нас всех есть.

Вечером они собрались в общей гостиной, заказали китайскую еду и попытались узнать друг друга получше. Хэ-рин рассказывала истории из своего первого опыта в группе, Мин-джу показывала смешные видео на телефоне, а На-ён, постепенно расслабляясь, начала рассказывать о своём детстве в Пусане.

Даже Ю-на присоединилась к ним, хотя держалась несколько отстранённо. Когда разговор зашёл о семьях, она призналась, что её родители вложили все сбережения в её карьеру.

– Мама продала свои украшения, чтобы оплатить мне уроки вокала, – сказала она, впервые за весь день без сарказма. – Папа работает в двух местах. Я просто не имею права подвести их.

Со-ён поняла, почему Ю-на так боится неопределённости. За её высокомерием скрывалось огромное давление и страх разочаровать людей, которые в неё верили.

– Мы все не подведём, – сказала она. – Потому что мы будем помогать друг другу.

Поздно ночью, когда все разошлись по комнатам, Со-ён стояла у окна, разглядывая огни Сеула. Город казался бесконечным морем света, и где-то в этом море жили миллионы людей с собственными мечтами и страхами.

Лёгкий стук в дверь заставил её обернуться.

– Можно? – голос Чжи-уна был тихим.

Со-ён открыла дверь. Он стоял в коридоре с двумя чашками чая в руках.

– Подумал, ты не спишь, – сказал он, протягивая ей одну чашку. – Жасминовый.

Она улыбнулась и впустила его в комнату.

– Как дела с новыми соседками? – спросил он, присаживаясь в кресло.

– Сложно. Ю-на меня не доверяет. На-ён боится всего на свете. Хэ-рин пытается всех помирить, а Мин-джу просто хочет, чтобы все было хорошо.

– Обычное начало, – улыбнулся Чжи-ун. – Каждая группа проходит через это. Нужно время, чтобы пять разных людей стали единым целым.

Со-ён села на краешек кровати, держа тёплую чашку в руках.

– А что, если мой дар снова проявится? Что, если я не смогу его контролировать?

Чжи-ун наклонился вперёд, его лицо стало серьёзным.

– Тогда мы с этим справимся. Вместе. – Он помолчал. – Со-ён, то, что происходит с тобой это часть чего-то большего. Я это чувствую. И я не позволю тебе пройти через это одной.

Его слова согрели её больше, чем горячий чай. За окном Сеул продолжал жить своей жизнью, но здесь, в этой комнате, время словно остановилось.

– Завтра мы начинаем работать над первым альбомом, – сказал Чжи-ун. – Ты готова?

Со-ён кивнула, чувствуя, как внутри неё крепнет решимость.

– Готова. *Crystal Moon* будет лучшей группой, которую ты когда-либо создавал.

– Не сомневаюсь, – улыбнулся он. – Особенно с тобой в составе.

Когда он ушёл, Со-ён ещё долго сидела у окна, потягивая остывший чай. В отражении стекла мелькнула знакомая тень в белом ханбоке, но на этот раз Чунхян не выглядела печальной. Она кивнула, словно одобряя выбор Со-ён, и растворилась в ночи.

Глава 5: Первые видения.

Утро началось с крика На-ён.

Со-ён проснулась от пронзительного визга младшей участницы группы и выскочила из своей комнаты, даже не накинув халат. В коридоре уже стояли остальные девушки – Мин-джу с заспанным лицом, Хэ-рин с растрёпанными волосами, а Ю-на выглядела так, словно не спала всю ночь.

– Что случилось? – Со-ён подбежала к комнате На-ён.

Младшая девушка сидела на кровати, прижимая к груди плюшевого кролика, и указывала дрожащим пальцем на зеркало шкафа.

– Там там была женщина, – прошептала она. – В белом платье. Она танцевала и и плакала.

Со-ён почувствовала, как кровь отливает от лица. Она посмотрела на зеркало, но видела только своё отражение и отражения других девушек.

– На-ён, тебе приснился кошмар, – мягко сказала Мин-джу, садясь на край кровати. – Всё в порядке.

– Нет! – На-ён замотала головой. – Я не спала! Я проснулась, чтобы попить воды, и увидела её. Она была такая печальная и знакомая.

Ю-на скрестила руки на груди и внимательно посмотрела на Со-ён.

– Интересно. Призраки теперь не только к тебе приходят? – в её голосе звучала едкая насмешка, но Со-ён заметила и нечто другое. Страх.

– Я не знаю, о чём ты говоришь, – соврала Со-ён, но сама чувствовала, как в воздухе витает знакомый аромат жасмина.

– Ладно, – Хэ-рин хлопнула в ладоши. – Всем завтрак, душ, и через час первая репетиция. У нас нет времени на призраков и мистику.

Но когда они разошлись по комнатам, Со-ён заметила, что Хэ-рин ещё раз внимательно осмотрела зеркало в комнате На-ён.

Первая тренировка должна была начаться в десять утра в студии на двадцать пятом этаже. *Crystal Moon* предстояло разучить хореографию к их дебютной песне Moonlight Serenade – композиции, которую Чжи-ун написал специально для группы.

– Это будет сложно, – предупредила хореограф, молодая женщина по имени Пак Со-хи. – Танец сочетает современные движения с элементами традиционного корейского танца. Вам понадобится много практики.

Со-хи включила музыку, и Со-ён сразу узнала мелодию. Это была та самая древняя песня из её снов, но аранжированная в современном стиле, с электронными битами и синтезаторами.

– Со-ён, ты будешь в центре во время припева, – сказала Со-хи. – Твой голос – изюминка песни.

Они начали разучивать движения. Базовые шаги, повороты, синхронные движения рук. Всё было обычно, пока не дошло до припева.

Как только зазвучала знакомая мелодия, мир вокруг Со-ён изменился.

Студия с зеркалами и линолеумом растворилась. Вместо неё появился огромный зал с высокими потолками, расписанными драконами и феникс птицами. Колонны были украшены золотом, а пол выложен полированным камнем. За широкими окнами виднелся сад с цветущими деревьями пиона и жасмина.

Дворцовый зал времён династии Чосон.

Но самое удивительное – остальные девушки тоже были здесь. Только выглядели они по-другому. Мин-джу была одета в розовый ханбок с вышивкой из серебряных нитей, её волосы были уложены в традиционную причёску с шпильками. На-ён в голубом ханбоке держала в руках веер из белого шёлка. Хэ-рин – в зелёном платье с золотой отделкой – играла на комунго. Даже Ю-на была здесь, в фиолетовом ханбоке, но её лицо выражало ту же холодную отстранённость.

А в центре зала танцевала Чунхян.

Она была точной копией Со-ён, только волосы были длиннее и уложены в сложную причёску, украшенную цветами жасмина. Белый ханбок развевался вокруг неё, словно облако, а движения были плавными и завораживающими.

Со-ён поняла, что она не просто наблюдает за видением. Она *была* Чунхян. Чувствовала, как шёлк ханбока скользит по коже, как тяжёлые украшения покачиваются в волосах. Слышала звуки дворца – шёпот придворных дам, шорох шёлковых одежд, далёкий звук колокольчиков.

И музыку. Та же мелодия, что звучала в современной студии, но исполняемая на традиционных инструментах – комунго, даегыме, чангу.

– Чунхян танцует для короля, – услышала она голос. Мужской голос, нежный и знакомый.

Она обернулась и увидела его. Мин-хо. Хён Мин-хо, предок Чжи-уна. Он сидел в углу зала с комунго на коленях, и его пальцы извлекали из струн ту самую мелодию. Его лицо было точной копией лица Чжи-уна, только волосы были длиннее и перехвачены лентой.

Их глаза встретились, и Со-ён почувствовала ту же дрожь в сердце, что и при встрече с Чжи-уном.

– Ты прекрасна, – произнёс он беззвучно, только губами.

Но видение не было безмятежным. В воздухе висело напряжение. Со-ён чувствовала взгляды придворных – кто-то восхищался её танцем, кто-то завидовал, а кто-то кто-то строил планы.

В углу зала стоял мужчина в богатых одеждах, намного старше остальных. Его лицо было жёстким, а глаза холодными. Рядом с ним – молодой человек, одетый не менее богато. Отец и сын, поняла Со-ён. И их взгляд был направлен не на её танец, а на неё саму.

– Министр Чон и его сын, – прошептал кто-то из придворных дам. – Говорят, старик хочет породниться с семьёй Чунхян.

Со-ён почувствовала, как страх сжимает её сердце. Она знала, что означал этот взгляд. Брачный договор. Политический союз. Конец её свободе, конец её любви к Мин-хо.

Музыка достигла кульминации, и танец подошёл к концу. Но как только Чунхян остановилась, зал начал растворяться. Краски поблекли, звуки стали глухими.

– Со-ён! Со-ён!

Она моргнула и обнаружила, что стоит в центре современной танцевальной студии. Остальные девушки окружили её с обеспокоенными лицами, а Со-хи держала её за плечи.

– Ты в порядке? Ты просто остановилась посреди танца и стояла с закрытыми глазами пять минут, – Мин-джу гладила её по спине. – Мы пытались тебя разбудить.

– Я – Со-ён огляделась по сторонам. Обычная студия, обычные зеркала, обычный линолеум под ногами. – Что со мной было?

– Ты была в трансе, – тихо сказала На-ён. – Как на прослушивании. И в воздухе опять пахло цветами.

Ю-на стояла чуть в стороне, её лицо было бледным.

– Это повторяется, – сказала она. – И каждый раз становится сильнее.

Со-хи выглядела растерянной.

– Может, стоит вызвать врача? Или не знаю, психолога?

– Нет, – быстро сказала Со-ён. – Со мной всё в порядке. Просто просто устала. Мало спала.

Но это была неправда, и все это понимали. Хэ-рин подошла к ней и внимательно посмотрела в глаза.

– Со-ён, если с тобой что-то происходит, мы должны знать. Мы команда.

– Я знаю, просто – Со-ён запнулась. Как объяснить им то, что сама не понимает? – Мне нужно поговорить с Чжи-уном.

– Хорошая идея, – согласилась Со-хи. – А мы пока поработаем над синхронностью. Со-ён, отдохни и приходи, когда будешь готова.

Офис Чжи-уна находился всего в нескольких этажах выше, но подъём на лифте показался Со-ён бесконечно долгим. В голове всё ещё звучали мелодии комунго, а перед глазами стояли образы дворцового зала.

– Входи, – сказал Чжи-ун, когда она постучала в дверь. Он сидел за компьютером, работая над аранжировкой какой-то песни.

– У меня было видение, – сказала Со-ён без предисловий. – Во время репетиции. Я видела дворец, Чунхян, Мин-хо и других.

Чжи-ун сразу отвернулся от компьютера.

– Расскажи подробнее.

Со-ён описала всё, что видела – зал, костюмы, музыку, лица. Чжи-ун слушал внимательно, иногда задавая уточняющие вопросы.

– Министр Чон, говоришь? – он нахмурился. – Я помню это имя из дневника Мин-хо. Он действительно хотел женить своего сына на Чунхян.

– Значит, это правда? Не просто моё воображение?

– Боюсь, что да. – Чжи-ун встал и подошёл к книжному шкафу, доставая оттуда тот же кожаный дневник. – Вот, послушай.

Он открыл блокнот на другой странице и начал читать:

– «Двадцать третий день десятой луны. Чунхян сказала мне о предложении министра Чона. Старик хочет выдать её замуж за своего сына в обмен на политическое влияние. Её отец склоняется к этому союзу – семья Чон богата и влиятельна при дворе. Но я вижу, как это её разрушает. Каждый день она становится бледнее, а в её танце появляются ноты отчаяния.».

Со-ён слушала, и с каждым словом воспоминания Чунхян становились ярче. Она помнила тот разговор с отцом, помнила его слова о долге и чести семьи. Помнила, как плакала по ночам, зная, что её судьба решена.

– Что с ними случилось потом? – спросила она, хотя боялась ответа.

– Свадьба состоялась через месяц, – тихо сказал Чжи-ун. – Но Чунхян умерла через три дня после церемонии. Официально – от горячки. Но Мин-хо писал, что она просто не смогла жить без любви.

– А он?

– Его изгнали из дворца сразу после похорон. Подозревали в связи с покойной. Он провёл остаток жизни, странствуя по стране и играя на улицах. – Чжи-ун закрыл дневник. – Но продолжал писать музыку. Те самые мелодии, которые ты слышишь.

Со-ён почувствовала, как слёзы наворачиваются на глаза.

– Это так несправедливо. Они любили друг друга.

– Да. И именно поэтому у нас есть второй шанс. – Чжи-ун подошёл к ней и взял за руки. – Чтобы прожить ту любовь, которая была им запрещена.

– Но что, если история повторится? Что, если и нас разлучат?

– Этого не произойдёт, – решительно сказал он. – Мы живём в другое время. У нас есть выбор.

Со-ён хотела ему поверить, но что-то внутри неё подсказывало, что всё не так просто. Прошлое имело слишком сильную власть над настоящим.

– Чжи-ун, а что, если мои видения станут сильнее? Что, если я совсем потеряю контроль над собой?

– Тогда мы найдём способ это контролировать. – Он наклонился и поцеловал её в лоб. – А сейчас иди к девочкам. Они волнуются.

Когда Со-ён вернулась в студию, репетиция была в самом разгаре. Девушки отрабатывали синхронные движения, и она заметила, что без неё танец выглядит незаконченным.

– Ну как? – спросила Мин-джу. – Что сказал Чжи-ун?

– Что всё будет хорошо, – ответила Со-ён. – Можем продолжить?

Со-хи кивнула и снова включила музыку. На этот раз видения не пришли, но Со-ён чувствовала их присутствие где-то на краю сознания, словно они ждали подходящего момента.

Тренировка прошла без происшествий, и к концу дня все участницы *Crystal Moon* были измотаны, но довольны. Хореография начинала складываться.

– Завтра работаем над вокальными партиями, – объявила Со-хи. – А теперь идите отдыхать.

Вечером девушки собрались в общей гостиной. На-ён пыталась делать домашнее задание – она всё ещё училась в старшей школе, Хэ-рин читала модный журнал, а Мин-джу болтала по телефону с родителями.

Ю-на сидела у окна с планшетом, просматривая новости о k-pop индустрии.

– Интересно, – сказала она вдруг. – Здесь пишут, что на прослушивании *Crystal Moon* произошли "технические неполадки с освещением".

Все посмотрели на неё.

– Технические неполадки? – переспросила Хэ-рин.

– Ага. Агентство объяснило странный свет "неисправностью осветительного оборудования". – Ю-на посмотрела на Со-ён. – Умно. Но что будет, если это случится снова? И не во время закрытого прослушивания, а на живом эфире?

– Этого не произойдёт, – сказала Со-ён, но голос её дрогнул.

– Откуда ты знаешь? – Ю-на отложила планшет. – Ты же сама не понимаешь, что с тобой происходит.

– Ю-на, хватит, – строго сказала Хэ-рин. – Мы об этом уже говорили.

– Нет, она права, – неожиданно сказала На-ён. Все удивлённо посмотрели на неё – обычно младшая участница избегала конфликтов. – Я тоже боюсь. Сегодня утром я видела эту женщину в зеркале. А во время репетиции во время репетиции я чувствовала, что мы все где-то в другом месте.

– Что ты имеешь в виду? – тихо спросила Мин-джу.

– Я помню дворец, – прошептала На-ён. – Помню, как играла на комунго. Но я никогда не училась играть на комунго.

Повисла тишина. Хэ-рин медленно отложила журнал.

– Я тоже кое-что помню, – призналась она. – Сад с цветами жасмина. И танец другой танец, не тот, что мы разучиваем.

Мин-джу покачала головой.

– Это невозможно. Мы не можем все помнить чужие жизни.

– Но помним же, – сказала Ю-на. – И знаешь что? Меня это пугает. Потому что если это правда, если мы действительно кем-то были раньше, то что это значит для нас сейчас?

Со-ён посмотрела на подруг – своих новых сестёр по группе – и поняла, что больше не может им лгать.

– Это значит, – сказала она медленно, – что мы нашли друг друга снова. Не случайно. И что у нас есть шанс исправить то, что пошло не так в прошлый раз.