Улей

Антон, будто преследуемый его монстр уже шагает в метре от него, чуть ли не бегом бежит за ножницами. Он берет их в руку, но его толстые пальцы еле вмещаются в отверстия ножниц. Приложив усилие, но режет пакет, достает оттуда деталь, и в этот момент слышит это:

– Привет, Антоша, как твои дела? – чей-то полупьяный голос позади него. – А я тут, инвен…тари…зацию провожу, – еле как выговорив слово “инвентаризация” продолжает этот знакомый Антону голос.

– С бутылкой рома в кармане? Помогает, наверное, да?

– Без нее было бы не так интересно, друг мой.

– Я вижу, какая у тебя веселуха, – черство и с иронией отвечает Антон.

– Антончик-батончик, не хочешь ли помочь мне? Тут работы много, – пошевелив бутылкой отвечает Володя.

– Я думаю ты сам справишься, у меня дела, – уже разворачиваясь, сказал Антон.

– Ну давай, катись от сюда, инженер чертов.

Не уверен, что Антон слышал это, ведь в этот момент уже был около лифта. Когда дверь лифта открывается, то Антон заходит внутрь и оборачивается лицом к дверям. В этот момент он видит, как Володя падает на пол, и бутылка отскакивает от него на несколько метров с оглушительным звуком битого стекла. У Антона в голове прошла мгновенная дискуссия с самим собой, и по ее итогам Антон решает помочь своему горе-другу и выскакивает из лифта ему на помощь.

Подскочив к упавшему Володе, Антон прислушивается к дыханию и, ощутив его, чувствует небольшое облегчение. Подойдя к стойке информации склада, что была в 5 метрах от места инцидента, Антон набирает от по Уфону 11 этаж, и не услышав гудки, бросает трубку. Зеркальцев быстро подбегает к лежащему на полу Володе, аккуратно берет его на руки, (Володя хоть и был крупным, но весил сильно меньше своего товарища) и медленно тащит к лифту.

Спустя минуту, Антон с Володей на руках уже находятся в лифте, и Антон локтем нажимает на 11 этаж.

Лифт медленно закрывается и отправляется на один этаж вверх. Эти секунды были просто невыносимы. Запах спирта, который Антон чувствовал от Володи, никак не действовал на него, но духота в лифте, сопровождаемая сильно вспотевшим как Антоном, так и Володей, вызывала у инженера головные боли, и тот чувствовал, что еще немного, и тоже упадет.

И дверь лифта открылась на одиннадцатом, Антон на последних силах, что у него были, с открывшимся вторым дыханием, зашагал к приёмной стойке. Медсестра, проходившая рядом, закричала “На помощь!”, “Врача сюда!” и помогла Антону дотащить Володю до кушетки.

Подбежавшие врачи сначала окружили Зеркальцева, а затем отстранили его от больного. Антон, считая, что его миссия на этом закончена, но не получив никакого вознаграждения и оставшись недовольным, вспоминает о детали в его кармане. Тут же он направляется к лифту, почти кулаком жмет по маленькой кнопке и поднимается еще на этаж выше. Когда он видит, что из комнат течет вода, он понимает, что ситуация вышла из-под его контроля и минуя лужи воды, как делал это с утра в том самом коридоре, бежит в отделе электрики. Со всех сторон он видит скопления воды на полу, бегающих людей, которые кричат что-то не понятное. Антон Богданович останавливает одного человека, в защитной каске, похожего на механика и спрашивает:

– Что здесь творится, почему вода на полу?

– Прорыв трубы, остановить не можем, автомат сломался и не перекрывает воду.

– Уводи людей, скорее, – чувствуя себя героем указывает Антон.

Проходя все дальше, к щиткам, воды становится все больше, и она начинает литься из труб по стенам. Антон, несколько раз обжёгшись от кипятка, усиливает шаг, но усталость дает о себе знать, и он все чаще спотыкается на ровном месте. Обычный белый свет, сменяется на красный и различить, что находится дальше, в тумане, появившемся из-за пара, и обжигающем еще сильнее, становится все труднее и труднее. Дойдя до щитков, с ожогами на пухлых руках, мокрыми ботинками и черными носками он видит внутри спящего крепким сном электрика, которого может разбудить только звук взлетающего реактивного самолета. Храп, повторяющийся каждые 4 секунды давит на нервы, и Зеркальцев пытается разбудить электрика Ивана.

– Иван Дмитриевич, Иван Дмитриевич, просыпайтесь! – тряся его за плечи говорит Антон.

Не сумев разбудить его таким способом, наш инженер берет в руки воду с пола и поливает ей Ивана. Тот просыпается от воды и, кряхтя, спрашивает, что происходит.

– Выйдете отсюда, скорее, Иван Дмитриевич, – подгоняя того, говорит Зеркальцев.

– А что, что произошло тут?

– Не время объяснять, идите, – торопясь, ответил Антон.

Выгнав электрика за дверь, Антон открывает огромный щиток и отрубает в отделе свет. Когда свет исчез, Антон включает фонарик и берет его в руку. На несколько секунд ему показалось, что в этой темноте кто-то гавкнул, потом послышались голоса, и Антон подумал, что здесь кто-то есть, что прямо сейчас на него кто-то выйдет из темноты. Антон хочет сменить сгоревший предохранитель в щитке, но дверь, за которую только что выгнали старика Ивана, открывается.

– Может тебе помощь нужна, а? – открывая дверь, говорит Иван Антону.

Брызги воды от ног старика попадают на щиток, но Антон не замечает этого в туманной обстановке, усиленной красным светом. Он вытаскивает предохранитель, вставляет новый и включает рубильник. В эту же секунду, Антон получает удар током и падает на пол без сознания.

Глава 3: Слава Щиту

Быстрее можно? Бери это, это и это. А ты чего ждешь, когда рак на горе свистнет? Собирайтесь, богатыри мои!

Эти, и другие фразы можно было услышать, если пройти рядом с отделом Защитников во время их сбора на дело. Но слушателей этой рапсодии было мало. Обычно это уборщица, та самая, которая любит оставлять лужи после себя. Изредка мимо их двери проходит наш лидер, и не желая им мешать (Александр считал, что они засмущаются при виде его) просто проходил рядом, начиная свистеть или напевать любимую песенку.

Когда Гена вернулся от Саши с новой задачей, он, совершенно все делая по шаблону, начал типичную процедуру сборки команды. В это время дежурство вела команда “Добрыня”, которая отличилась своей остротой. Из всех команд, Гена больше всего не любил именно эту.

Все дело в том, что в эту группу попал бывший комик, которого знали и приглашали до катастрофы множество городов Урала. Почувствовав себя особенным, уникальным и невероятно талантливым в юморе, наш комик, которого знают по прозвищу Балалай, попросил больше не называть его по имени, а звать его именно так. Даже попав В У-4, жизнь и сознание Балалая никак не изменились. Он все еще оставался популярен, (да, его почти каждый живущий в Улье) ходил с высоко поднятой головой и все время шутил обо всем вокруг. Он не может пройти мимо работника столовой и не сказать что-нибудь смешное, но обычно это выходило совсем не смешно, а даже обидно.

Так вышло, что хорошо, даже отлично сложенный Балалай попал в Щит по первому набору, еще до появления первенцев. Тут же он стал главой всего отдела и помощником бывшего лидера. Балалай жил в роскоши, шутил, пьянствовал и целыми днями бродил по Улью, как трутень.

После того, как Рыбин занял должность главы отдела, райская жизнь для шута закончилась. После личного разговора между ними, Рыбин оставил двуличного Балалая в отделе Щита, но назначим на должность ниже, а именно в руководство второй команды “Добрыня”. Когда после суда Балалая приговорили к году исправительной работы, а затем помиловали и отдали, почти как личного раба Рыбину, испытав унижение, собственное бессилие и позор, Балалай испытал невиданный гнев как на Шляпина, так и на Рыбина.

Но с того времени прошло уже 9 лет, и хочется думать, что обида шута закончилась, но месть, это блюдо, которое подается холодным.

Легкая, но большая белая дверь, ведущая в отдел Защитников отворилась, и Геннадий быстрыми и длинными шагами входит внутрь. Напротив него находились 3 арки, ведущие в разные концы отдела.

Если зайти в левую арку, то можно увидеть жилую комнату, немного измененную, из которой вынесли кровати и перенесли диваны на их место. Здесь висит огромная люстра, похожая на костер, и которая наполняет всю комнату ярким теплым светом. Под люстрой стоит массивный деревянный круглый стол, который выглядит старым и испачканным. На нем лежат журналы, кроссворды и чьи-то ноги. На диванах всегда можно найти какого-нибудь отдыхающего защитника, который либо спит, либо читает журнал и пьет крепкий чай (у Защитников есть привычка пить чай только сильно заваренным).

Если пойти направо, то нужно будет открыть дверь и зайти в большой зал с белыми длинными лампами на потолке. Этот зал, в котором пахнет потом, является тренажерным. Все тренажеры, которые были найдены в Улье, были перенесены сюда, получилось набрать около 10 тренажеров, 3 из которых повторялись. Все Защитники, которые в данный момент находятся на смене, либо сейчас за левой аркой, либо за правой.

Но наш Геннадий пошел прямо. Нажав на черную кнопку сбора, во всем отделе прозвучали слова сбора. Тут же послышался топот мужских ног, которые все приближались и приближались к Рыбину.

– Товарищ Геннадий Ильич, к вашему приказанию командир Балалай прибыл. Вот моя команда, – язвительно улыбаясь, пародируя подчинение, сказал Балалай

– Отличный настрой, шут, – ответил тому Рыбин.

– Здесь все? – в этот момент Рыбин глазами пересчитал стоящих перед ним людей и убедился, что все в сборе. – У нас с вами новое дело, поломка в насосном отделе, нужно прийти, перекрыть воду в трубах, откачать накопившуюся в резервуар и восстановить клапан. Задача понятна?

– Так точно, – хором сказали Защитники, за исключением Балалая.

– Да плевое дело, не первый раз уже такое, – самоуверенно сказал тот.

– Знаю я, что для тебя плевое, облажаешься, и нам всем ж…, – серьезно ответил ему Гена.

– Что ты паникуешь, все будет нормально.

– Ага, собирайтесь давайте быстрее, время не ждет.

Когда наставление Рыбина было окончено, то вся команда уже была почти в полной готовности к выходу. Помещение, где только что было полным-полно места, теперь заполнено группой мужчин, одетых в массивное обмундирование и где теперь не протолкнуться.

По мере выхода Защитников через большую дверь, помещение потихоньку освобождалось, и Гена остался здесь только с Балалаем, наедине.

– Что стоим? Чего ждем, Балалай?

– Ничего, задумался просто, сколько еще таких аварий будет терпеть народ?

– Это не твоя проблема, а руководства, давай шагай, – уже не желая продолжать разговор, злобно сказал Рыбин, и Балалай пошел к выходу.

– То-есть Александра Михайловича, да? Я думаю, что он, конечно, великий человек, и точно знает, что делает, – саркастично продолжал тот.

Тут терпение Рыбина кончилось, и тот заторопился вперед к команде, а его собеседник остался позади и сказал уходящему вслед командиру:

– Вы все тут, Ве-ли-кие пер-вен-цы хреновы, как и лидер ваш.

Когда все Защитники оказались у служебного лифта, который был закрыт от остальных проживающих У-4, они по очереди зашли в него, стараясь не толпиться. Служебный лифт был куда больше гражданского и применялся редко, обычно только Защитниками, он вел на каждый этаж Улья, за исключением первого. Связано это с тем, что, когда Шляпин стал новым главой убежища, то приказал отключить подъем на первый этаж на этом лифте всем, кроме него, заменив кнопку на ключ, который вставлялся в специальный разъем. Чтобы Защитники и служащие 3 этажа смогли пользоваться быстрым перемещением по Улью, Александр Михайлович вручил Рыбину, Зеркальцеву и некоторым другим рабочим браслеты, которые нужно прикладывать при входе. Те двое, передали остальные браслеты своим сменщикам, например, Илье, Балалаю и Степанову – командиру отряда “Алеша”.

Когда Балалай последним заходит в лифт, Рыбин прикладывает к датчику браслет и на дисплее появляется зеленая надпись:

Рыбин Г. И

Авторизация прошла успешно

Когда звук, появляющийся при разрешении пользования лифтом, прозвучал, двери лифта закрылись, и команда начал быстро спускаться вниз. Внутри звучали разные голоса, и тихие разговоры перекрывали негромкий рок, который играл здесь, каждый раз, когда Рыбин пользовался лифтом.

Рыбин чувствовал, что сегодняшний день пойдет не так, как того бы хотел Александр, да и сам Гена, но совершенно не знал, что именно пойдет не так. Сегодняшний разговор с Балалаем остался в памяти у Геннадия, в его голове зародилась мысль о том, что Балалай при первой же возможности, когда его враг будет уязвим, сделает удар, такой удар, который отправит в нокаут, но до тех пор, он будет ждать, выжидать долго, и когда придет момент, он воплотит свой коварный план. Но какой его план? Чего он хочет? Кто пострадает от его действий, и остановится ли он на этом? Эти и другие вопросы возникали у него в голове, пока он ехал на ликвидацию аварию и не замечал свою любимую песню, игравшую в лифте.

Прозвучал сигнал: “10 этаж”, и Рыбин, полностью очистив свои мысли о командире отряда “Добрыня” и сосредоточившись на проблеме, выходит на этаж. За ним выходит весь отряд, и Балалай начинает раздавать приказы. Плотный туман, сквозь который светят красные фонари, выглядит прямо как в ужастике, из которого сейчас выйдет злодей, но прямо на Гену выбегает Иван Дмитриевич, промокший до нитки.

– Наконец-то вы, слава Богу. Ну, ну, сюда, – ведет за собой, шлепая по воде ногами, Иван Дмитриевич.

– Ты, бери пятерых и иди за ним, – приказал Балалаю Рыбин.

Кивнув в ответ, тот собрал вокруг себя еще пятерых ликвидаторов, раздал остальным задачи, и те отправились выполнять указания своего шутливого командира. Те пятеро, собравшиеся около Балалая, подождали того и начали ждать приказа. Не прошло и минуты, как они были готовы отправляться к месту аварии, и получив команду, высоко поднимая ноги, зашагали вперед.

Рыбин, вспомнивший слова Шляпина об ушедшем вниз Антоне Зеркальцеве и об автоматическом отключении подачи воды, осознал, куда именно направился тот. Надев очки и включив лобный фонарик, Рыбин быстрыми и длинными шагами отправился в электрощитовую. По пути он встречал пострадавших от разлива воды рабочих и оказывал им посильную помощь. Когда до двери в электрощитовую оставалось несколько шагов, путь Гены преграждает разорвавшаяся на потолке труба, из которой так и хлещет горячая вода, мешающая зайти внутрь.

Достав большой длинный щит со спины, Рыбин берет его в левую руку и поднимает вверх, закрывая, как зонтиком, себя от воды. Заблокированная давлением воды дверь не поддалась ему сразу, но не сдавшись, предпринял еще одну попытку. Дверь приоткрылась, Рыбин подставляет туда ногу и, приложив еще больше силы, с трудом открывает дверь и проникает внутрь. Опрокинув свой щит на стену, Геннадий видит в свете своего фонарик поломанный щиток, а рядом с ним лежащего в воде Антона.

В темной, обесточенной комнате, Геннадий, совсем не ожидая того, встречает пропавшего с самого утра аналитика. Теперь, главной задачей Гены стало спасение своего друга. Попытавшись пробудить того сначала словами, а потом толчками, Гена не смог это сделать. Осознав, что лучшее, что может сделать в этот момент он, Рыбин решает эвакуировать Антона из этого места.

Группа Балалая, отправившаяся за электриком Иваном спустя пару минут ходьбы по коридору, где еще осталось несколько рабочих фонарей, пришли к открытой двери в насосную. Кромешная тьма совсем не вызывала беспокойства ни у кого из ликвидаторов, и наполненные решимости они входят в большой зал с трубами и резервуарами, наполненными водой. По шуму воды, они находят поломанный клапан и начинают двигаться в эту сторону.

– Сюда командир! Я вижу поломку, – сказал впереди идущий Балалаю.

– Ну вот и половина дела сделана, может перекур в честь этого?

– Как закончим можете хоть всю пачку выкурить, командир.

Теперь, найдя поломанный клапан, предстояло найти главный вентиль, чтобы руками перекрыть поступающую воду. Балалай и еще двое отправились вправо от разрыва, следуя по трубам. Когда красный, большой вентиль был найден, то к нему стремительно ускорился Балалай. Взявшись обеими руками за вентиль и приложив усилие, вентиль не поддался командиру, и попробовав еще, Балалай уже закипал от ярости бессилия.

– Идите сюда, быстрее, – крикнул тем двум, шедшим за ним “Защитникам” Балалай.

Послышались ускорившиеся шаги и всплески воды. Спустя немного времени, Балалай в темноте, при свете налобных фонарей уже начинает различать силуэты приближающихся помощников.

– Мы тут, командир, чем помочь?

– Беритесь за вентиль и крутите по часовой, – сказал тот и убрал руки с вентиля. – Давайте быстрее, времени мало.

Эти двое, взявшись с разных сторон, начали крутить тяжелый вентиль. Раздался скрип, затем скрежет металла, и со временем вода перестала поступать.

– Победа, можно по домам, товарищи, – негромко и шутливо сказал Балалай. – Давайте заканчивать тут все, откачивайте воду, а те пусть поставят новый клапан. Я пока пойду отдохну.

Пока его группа выполняла поставленные командиром задачи, Балалай направляется к выходу из насосной и снимает защитный костюм. Сняв маску и прикрепив ее к поясу, к нему подходит один из участников отряда, отделившийся во время входа на этаж и направившийся на помощь пострадавшим.

– Вы уже закончили, командир Балалай?

– Ну да, поработали, попыхтели и теперь отдыхаю, а ты что делал, а?

– Я эвакуировал заблудившихся, вместе с Сашей, он еще там. Мы вроде нашли и помогли всем. Там кстати еще Рыбин остался, он не смог выйти из комнаты, вода помешала. У него там вроде пострадавший.

– Ну-ну, вода больше не поступает, пусть открывает дверь и выходит. Иди, помоги ему, а то еще будет ходить ворчать или обидится, не дай Бог.

– Так точно, – ответил тот и, развернувшись отправился к Гене.

Геннадий Рыбин, не сумев открыть дверь, попробовал использовать рацию, которая была у него и Балалая, но она не отвечала. Помехи, помехи, а затем снова помехи. Скорее всего сломавшаяся от воды рация обрекла Рыбина на ожидание помощи, с упавшим без сознания и лежащим на коленях Зеркальцеве.

Запертый внутри темный комнаты Гена, погрузился в свои мысли, сидя в полной тишине и темноте, вырубив свет фонаря. Как и Антону ранее, будто передающаяся через прикосновение зараза, послышался звук разговоров снаружи. Сначала Рыбин подумал, что за ним пришла помощь, но вскоре осознал, что света в коридоре не было, а значит звук шел не оттуда.

Прислушавшись получше, он распознал некоторые обрывчатые фразы: “Добрались… мы в… них тут двигатель…надеюсь сработает”.

Когда Рыбин, ожидая открытия двери, услышал голос одного из Защитников, то разговоры тут же прекратились, и Гена вновь остался в тишине, не понимая, откуда были эти голоса. Поняв, что за ним пришла помощь, Рыбин издал сигнал. Сигнал этот, больше похожий на крик умирающего зайца, сначала неслабо испугал этого спасателя, ведь прозвучал устрашающе в кромешной темноте. Приближаясь к источнику сигнала, наш герой, Слава Тучин, уже придумал столько идей, что же могло находится за дверь в электрощитовую, что боялся заходить внутрь. К тому времени группа Балалая уже перекрыла вентиль и начинала откачивать воду, поэтому вода, что мешала выйти, сходила на нет. Вместо этого дверь заклинила, и ее нужно было выбить.

– Кто тут? Иван Дмитриевич, это вы? – прозвучал испуганный молодой голос в темноте коридора. – Ау, здесь кто-нибудь есть?

– Я это, я, – отвечает Рыбин, ждущий по ту сторону двери.

Страх Славы тут же исчез, и он начал придумывать план освобождения Рыбина. Крикнув Рыбину, что он пойдет за ломом или монтировкой, Слава удалился от двери и побежал к своему напарнику Саше, у которого должен был быть нужный инструмент.

Спустя пару минут поисков Саши, Слава натыкается на него в дальнем коридоре. Напарник продолжал поиски пострадавших, он обыскал каждую комнату на этаже и помог застрявшим внутри рабочим. Увидев приближающегося к нему Тучина, он, крича тому в коридоре, спрашивает:

– Ты чего тут?

– Дай мне срочно лом, пожалуйста.

– Этот лом последний здесь, мне он тоже нужен.

– Здесь уже никто не остался, ты герой, всех спас, – злобно ответил Тучин. – Дай его мне, у меня там Рыбин застрял. Он потом тебя отблагодарит.

– Хм… раз так, то на, – подумав около секунды, ответил Саша и отдал лом Славе.

Слава отошел от Саши, вспомнил куда ему идти и ускорил свой шаг. Вода к этому моменту была откачана наполовину и передвигаться по коридорам стало легче. Небольшая лампа, поставленная около электрощитовой указывала маршрут Тучину, и помогла ему найти нужный проход.

Слава подошел к двери, отдышался и проговорил:

– Гена, я тут. Отойди от двери, я попробую ее снять с петель.

– Давай, пробуй.

Поставив небольшой кусок металла, плавающий в воде, около двери, Тучин кладет лом на этот кусок и давит на него. Дверь легко поднимается и падает внутрь щитовой, прямо около ног Зеркальцева Антона.

В проходе появляется свет фонаря, а затем Рыбин сумел разглядеть и их спасителя.

– Как приятно видеть живого человека, а то этот необщительный, – весело сказал Рыбин, щурясь от света фонаря и отворачивая свой взгляд на лежащего Антона.

– Действительно, не лучший собеседник, – смеясь, ответил Слава. Еще бы немного подождал, и ты бы уже сам с собой начал говорить. Ха-ха-ха.

– Ага, поможешь вытащить нашего программиста отсюда, ему срочно нужно в больницу?

– Конечно, давай возьмем за руки и ноги.

– Нет, принеси лучше каталку, положим его на нее.

– Я побежал, сейчас приду.

Тучин исчез из вида, и послышались звуки шлёпанья по воде. Геннадий взял Антона под мышки, вынес того в коридор и стал ждать Славу. Спустя небольшой промежуток времени, в дали коридора Рыбин увидел свет двух фонариков, приближающийся к нему. Вода к этому моменту почти вся была откачана и звуков шлепанья уже почти не было. Даже можно сказать, что штаны Рыбина уже полностью высохли за это время. Слава вместе с командиром, Балалаем, приближались к нему. Вот они уже стоят вместе около двери в щитовую, Балалай приветствует своего начальника:

– Давно не виделись, товарищ Гена, я уже принял все начальство на себя.

– Ага, дело сделано, вы справились?

– Я же говорил, что все сделаем, вот и сделали. Там вообще легкотня, даже не вспотел.

Слава подождал паузы в разговоре и встрянул в него:

– Гена, давай положим Антона и я пойду отвезу его.

Рыбин тут же помог Славе поднять Зеркальцева, и они вместе положили того на каталку. Слава отблагодарил за помощь кивком головы, взял каталку в обе руки и поехал с ней, скользя по мокрому полу, к служебному лифту. Балалай все это время напевал про себя песенку:

Был бы лидером я,

Так купил себе б коня,

Ездил с ним по этажам,

Будто дырки там и там.

Если в улей вдруг придут,

То мой конь их встретит тут,

И испугавшись под себя,

Они вернутся на места.

– Ты не устал? Помолчи, а, – раздражительно вскрикнул Рыбин, как только Слава взял тележку в руки. Я, пожалуй, пойду, заканчивайте тут все и доложите Александру Михайловичу.

– Я, я, яволь…

– Нет, я сам все доложу, иди к отряду, шутник чертов.

Рыбин устремился за светом быстро отдаляющегося налобного фонарика Тучина, а Балалай ушел к своему отряду для восстановления электричества.

– Гена, сколько ты еще будешь здесь работать? – вдруг спрашивает Балалай, уходящему вслед.

– Пока в этом Улье будут поломки, буду и я.

Глава 4: Праздник на носу

Александр Шляпин, отправившийся к Лидии Иосифовне, вот уже как полтора часа ждал новостей с десятого. Вернувшись на третий этаж к девяти утра, Александр надеялся, что уже все было готово, все починено и работает. Когда дверь основного лифта открылась, то пройдя по коридору, Шляпин уже не нашел той лужи, которую он встретил с утра. Слева, около двери в отдел аналитики, Саша встретил Гену Рыбина, который терпеливо ждал возвращения того. В голове Александра возникло много мыслей и идей по поводу сегодняшней проблемы, но уверенность, выражавшаяся на лице начальника Щита, была замечена Сашей, и он мгновенно отбросил все свои переживания и продолжил путь к Гене.

– Ну, как там? Закончили? Все, все работает? – торопливо спросил Саша.

– Саша, все нормально, они все сделали, – заверил всего друга Гена. – Сейчас они починят свет на этаже, и все вернется на круги своя.

– Хорошо, очень хорошо. Спасибо, Гена, выручил.

– Это моя работа, это их работа. Я, наверное, пойду, мне надо выспаться.

– Давай, давай. А… это… у меня сегодня будет застолье, приходи с женой, в 9 сегодня сюда.

– Хм, обязательно придем, – немного подумав, заявил Гена.

– Жду. Давай, пока.

Рыбин, уходит в сторону лифта, а Саша заходит в отдел аналитики. Здесь он все также встречает Илью, Степана и остальных. Здесь за все утро ничего не изменилось. Илья все также ничего не делал, а просто смотрел в мониторы, иногда что-то спрашивая у Степана или общаясь с другими рабочими. Степан, пристально следил за состоянием десятого и принимал поступающие в отдел звонки. По мимо этого, Степан пытался починить электричество на десятом этаже, но еще не знал, что точно там произошло. Остальные находящиеся здесь занимались своими обычными делами, кто-то следил за этажами, искал поломки, наблюдал за работой других отделов. Сидящие в другой комнате люди, коих было в районе 6-7, что нельзя было разглядеть точно, занимались кто чем, программировали различные устройства, а кто-то вообще паял какую-то плату.