Тату с намёком на смерть

– Это… должно было быть иллюзией. Мы не знаем, куда она делась!

Светлана прошла к сцене. Рядом уже работал Артём Соколов, специалист по цифровой реконструкции.

– Кровь настоящая, – сказал он, глядя в микросканер. – Но нож – часть реквизита. Заточка бутафорская, хотя пятно выглядит свежим.

– Кто имел доступ к реквизиту? – спросила Светлана.

– Все, кто участвовал в шоу. Но – самое интересное, – добавил Артём, – отпечатки стерты. Однако есть микроследы кожи. Мужские.

21:00 – Анализ видеозаписи

Виктор Кудряшов, кибер-аналитик ЦКР, включил запись шоу с дрона.

– Смотрите, – он увеличил кадр. – В момент исчезновения ассистентки в зеркале фиксируется не её отражение, а другая фигура. Высота 1,85, мужской силуэт. Секунда – и картинка смещается. Для глаз зрителей – оптический обман. Для камер – тоже. Но у дрона был инфракрасный датчик.

На тепловом слое силуэт остался. Человек склонился к ассистентке и будто бы вытянул её из кадра.

– Трюк с зеркалом – всего лишь отвлекающий манёвр, – заключил Виктор. – Работал второй участник. Но кто?

22:10 – Допрос Артура Ройса

Ройс сидел уверенно, но глаза выдавали напряжение.

– Я артист, а не преступник! – сказал он. – Алина – моя ассистентка, она знала каждый шаг номера. Это была подготовленная иллюзия. Но то, что произошло… я сам не понял.

– Ваша ассистентка исчезла, а рядом нашли нож с кровью, – напомнила Морозова. – Вам есть что добавить?

– Этот нож всегда был в моём кармане. Но крови там быть не могло. Кто-то подменил реквизит.

– Кто мог?

Он пожал плечами:

– У меня много врагов. Завистников в этой сфере хватает. И ещё… – он запнулся. – За кулисами был человек, которого я не приглашал. Я видел его краем глаза, но подумал, что это техник.

23:00 – Первые находки

Эксперты нашли за кулисами кусок чёрной ткани с микрочастицами стеклянной пыли. Лариса Демченко, специалист по поведенческому анализу, сразу сделала вывод:

– Это материал от зеркальной рамы. Кто-то вскрыл её изнутри. Значит, ассистентку уводили не на глазах публики, а в потайной отсек.

Светлана нахмурилась:

– Иллюзия превратилась в похищение. И кровь – явный сигнал. Но для кого?

23:45 – Внутренняя линия ЦКР

Артём подключил ноутбук к защищённой сети.

– Я пробил билеты на шоу. Среди зрителей был зарегистрирован человек с фальшивыми документами. Имя – Глеб Фонарёв. В прошлом – техник по сценическим конструкциям. Два года назад уволен за кражу реквизита.

– А рост? – спросила Морозова.

– 1,85. Совпадает с тепловым силуэтом.

Виктор добавил:

– И ещё деталь. Фонарёв известен по прозвищу «Карманник». В юности занимался иллюзиями. Его любимый трюк назывался “Нож в кармане”.

Светлана медленно произнесла:

– Значит, он вернулся. И сделал из фокуса – преступление.

В кабинете ЦКР загорелась карта с треками передвижений подозреваемого. Последний сигнал – заброшенный склад в промзоне.

Светлана посмотрела на команду:

– У нас нет времени. Если Алина ещё жива, её будут держать там. А завтра её могут уже не найти.

Артём взял планшет:

– Тогда играем на опережение.

Их ждала ночь – и опасный противник, мастер иллюзий, для которого трюк стал способом скрыть преступление.

Глава 2: Карта, которую нельзя разыграть.

01:10 – Промзона, склад на юго-востоке Москвы

Группа ЦКР прибыла на место, откуда последний раз был зафиксирован сигнал подозреваемого Глеба Фонарёва. Склад оказался заперт, окна – заколочены изнутри.

Оперативник Захаров аккуратно вскрыл дверь. Внутри было темно. Пахло пылью, деревом и чем-то железным.

– Осторожно, – произнесла Светлана Морозова, – если Фонарёв здесь, он знает, что за ним идут. И у него – преимущество: тьма, ловушки, психология сцены.

Сквозь фонарный луч промелькнула проволока. Артём остановил всех.

– Ловушка. Самодельная растяжка, соединена с фальшпанелью. Внутри, судя по шуму, набор металлических шаров и острых пластин. Не для шоу.

Он обезвредил механизм. После этого группа вошла внутрь.

01:24 – Главный отсек склада

– Здесь недавно кого-то держали, – заметила Лариса, осматривая привязи к полу. – Остались следы женской обуви. Алина Гончарова, скорее всего, была здесь.

На стене висела карта. Игральная. Туз пик. Вырезанная по углам, с вкраплениями порошка.

– Что это? – спросила Морозова.

Артём просветил её портативным спектральным анализатором.

– Порошок – феромагнитная краска. А карта – это не просто метка. Она была частью контактной схемы.

Он перевернул её – и увидел подложку с чипом.

– Это RFID-маячок. Но непростой. Передаёт координаты не в прямом эфире, а по каскадному маршруту через анонимные сети. Кто-то хотел, чтобы её нашли. Позже. Или не нашли вовсе.

02:10 – Блок цифрового анализа, ЦКР

Виктор Кудряшов загрузил данные с карты.

– Вот что странно. Этот RFID-маячок передаёт координаты… на подставной сервер, замаскированный под казино. Но он не работает. Страница давно неактивна.

– Может, это точка входа? – предположил Артём.

– Возможно. Но вот что любопытно: маршрут пакета данных формирует цифровую карту, с шестью узлами. Все – бывшие площадки фокусников, менталистов, иллюзионистов. Один из них – театр "Грани Теней", сгоревший три года назад.

Светлана задумалась:

– Получается, Фонарёв оставляет след. По-своему. Через символы. Игральные карты – его подпись?

Лариса подтвердила:

– Да. Он называл свои кражи "раздачей", каждую – "рукой", а улику – "картой, которую нельзя разыграть". Это была личная шутка для полиции. Он мастер метафоры и манипуляции.

03:00 – Театр "Грани Теней"

Разрушенное здание. Остатки сцены, декорации, обгоревшие сиденья. И тишина, нарушаемая только звуком шагов ЦКР.

– Здесь всё рухнуло. Но есть одна странность, – сказал Артём, указывая на пол. – Он заменил часть плитки на оптическую. Ту, что используется в зеркальных комнатах.

Они подошли ближе. Плиты складывались в странную форму. При взгляде под углом – изображение: нож, направленный вниз, в руку.

– Это послание, – сказал Виктор. – Он играет с нами.

– Или предупреждает, – ответила Лариса. – Но от чего?

03:25 – Перехват видеопотока

На экране возник сигнал. Качество – среднее. На кадре – связанная Алина Гончарова. Жива. Позади – кулисы. Узкий деревянный мостик, занавес.

Голос Фонарёва:

– Добрый вечер, ЦКР. Вы любите трюки? Я покажу вам финальный. Осталась одна карта. Вопрос: вы её сыграете – или проиграете?

Пауза. Потом экран погас.

– Место на видео можно установить? – спросила Морозова.

– Да, – ответил Артём. – Это старый цирк в районе Яузской. Его закрыли год назад, но камеры там ещё работают. Фонарёв мог не учесть это.

04:10 – Старый цирк

Группа прибыла. Внутри – сцена, клетки, зеркала. Всё покрыто пылью. Но на столе – ещё одна игральная карта. Дама червей. На обороте – фото Алины.

– Он готовится к последнему номеру, – сказала Лариса. – И если мы не успеем – это будет смертельный трюк.

Светлана прищурилась:

– Значит, пришло время разыграть карту, которую нельзя разыграть. И вытащить его на свет.

Глава 3: Оптический обман в лаборатории.

04:50 – Лаборатория ЦКР, оптический отдел

Утро начиналось без рассвета – под белым светом галогеновых ламп. Артём Соколов держал в руках фрагмент той самой карты – дамы червей, найденной в цирке. Он провёл её под голографическим сканером.

– Тут микроскопическая линза в лаковой краске, – сказал он. – Под определённым углом проецируется QR-маска. Но обычная камера этого не поймает – она отсекается под частотой 340 Гц. Это не сувенир. Это ключ активации.

Светлана Морозова кивнула:

– Значит, Фонарёв использует оптические маркеры не только как подпись, но и как интерфейс запуска. Трюк – это не просто отвлечение. Это – управление.

– Он проектировал не шоу, а сценарий, – добавила Лариса Демченко. – Уровень – высокий. Ближе к нейроинженерии, чем к сценической магии.

05:30 – Анализ архива выступлений

– У меня есть идея, – вмешался Виктор Кудряшов. – Ровно два года назад Фонарёв выступал под псевдонимом Мартин Слейд в Лондоне. Есть видео, где он показывает номер с исчезновением предмета в зеркальной комнате. Та же оптика, та же дамская карта.

– Мы видим структуру повторения, – заключила Лариса. – Это не просто символизм. Он репетировал сценарий похищения годами.

– Посмотрите сюда, – Артём вывел на экран кадр из шоу. – Отражение в стекле запаздывает на 0,2 секунды. Это не дефект, это спецэффект, встроенный в оптический фильтр. Такой используется в дисплеях обратной синхронизации.

Светлана всмотрелась:

– Значит, он мог незаметно вставлять другое лицо или менять фигуру, если таймер срабатывал.

– Именно, – кивнул Артём. – И если мы применим тот же фильтр к записи с похищением Алины…

Он наложил алгоритм. На экране проявился силуэт в капюшоне, которого прежде не было видно.

06:10 – Реконструкция зеркального трюка

– Вот, – показал Виктор. – В момент, когда зрители видят, как Алина входит в зеркало, на самом деле выходит другой человек. С идентичным телосложением, в гриме.

– Подмена, – подытожила Лариса. – А Алину, скорее всего, уводят через люк под сценой, замаскированный под элемент декора.

Артём переключил экран:

– У нас остался один кадр с тепловой камерой. На нём два следа: один горячий, другой – резкое падение температуры. Прямо за зеркалом.

– Она теряла сознание, – сказала Светлана. – Возможно, ей ввели что-то. Химия?

– Есть совпадение по тепловой сигнатуре. Такое падение характерно для инъекций парализующих нейропрепаратов. Но только у мастеров – они исчезают за 30 секунд и не оставляют следов крови.

07:05 – Вычислительный кластер ЦКР

– Я построил модель возможного поведения Фонарёва, – сообщил Виктор. – Он действует по принципу четырёх актов. Первый – исчезновение. Второй – карта. Третий – дезориентация следствия. Четвёртый – триумф. Мы сейчас на границе третьего.

– А если перейти в пятый? – спросила Морозова.

– Тогда он сломается. Фокусник не умеет играть вне сцены.

– Значит, создаём для него сцену, которой он не ожидал, – сказала Лариса. – Подделка отражения. Подмена его подмены.

08:10 – Подготовка «обратного трюка»

Артём разработал спецустройство – мобильный отражатель, имитирующий искажение по типу Фонарёва.

– Мы встроим это в цирковую декорацию. Он придёт забрать “новую жертву”, но увидит сам себя – отражение собственной схемы. Это его сломает.

– И в этот момент мы зафиксируем геолокацию по включению его RFID-ключа, – добавил Виктор. – По той самой карте, которую он спрятал в последнем послании.

Светлана завершила совещание:

– Тогда сегодня вечером у нас премьера. Роль главного иллюзиониста – за ЦКР.

Глава 4: Трюк с подменой личности.

10:20 – ЦКР. Оперативный центр

На экране – лицо. Чёткие черты, спокойный взгляд.

– Это он, – уверенно сказал Артём Соколов. – Глеб Фонарёв. Но есть нюанс. Видео с камер цирка показывает не его походку. И даже не его рост.

– Двойник? – предположила Лариса Демченко.

– Синтетическая маска, – вмешался Виктор Кудряшов. – У меня есть совпадения с базой 3D-фейков: подменили лицо через накладку, термопластик и силикон. Всё – по голливудской технологии.

Светлана нахмурилась:

– А голос?

– Использовали имитатор. Его собственный. Значит, Фонарёв заранее готовил замену. Подставного человека, который будет "им" при задержании.

– И где тогда настоящий?

11:40 – Квартира-лаборатория

Выездная группа ЦКР направилась по найденному по сигналу дрона адресу. Квартира в высотке, этаж 24.

– Вот она, – сказал оперативник Захаров. – Открывали недавно, дверь без следов взлома.

Внутри – абсолютная чистота. На столе – грим, маски, несколько пар линз. Принтер биометрических накладок. Всё указывало: здесь проводилась подготовка подмены личности.

Но главное – в углу стоял монитор, на котором шло видео… с камеры наблюдения ЦКР.

– Он следит за нами, – прошептала Лариса.

Артём включил буфер видео:

– Это не просто слежка. Это прямой доступ в систему “Око”. Только два человека имели к ней доступ… я и…

Он посмотрел на Светлану.

– И я, – подтвердила она. – Но это был старый доступ. Деактивированный.

– Кто-то его активировал через сторонний шлюз, – пояснил Виктор. – И сделал это с внутри.

Светлана резко встала:

– У нас крот?

13:00 – Анализ движения подозреваемого

Система “Лабиринт” выдала неожиданный результат.

– Личность, которую мы приняли за Фонарёва, уже пересекла границу. Прямо с утра. Паспорта – на имя Валентин Лазарев. Совпадение ДНК – 87%, что маловероятно.

– А значит, настоящий Фонарёв всё ещё здесь, – сказала Лариса. – И скорее всего, он… среди нас?

– Или рядом. Как техник. Как наблюдатель. Как свой.

Артём заметил:

– Сегодня он не выходит на связь. Но его бот – активен. Кто-то управляет им вручную. И прямо сейчас – в лаборатории, где мы храним все вещдоки.

13:45 – Лаборатория хранения

Команда вошла почти бесшумно. Внутри – один человек. Белый халат. Капюшон.

– Стоять! – крикнул Захаров.

Человек не шевелился.

Светлана подошла – и резко сорвала капюшон. Под ним – гладкая маска. Манекен.

– Трюк, – выдохнул Артём. – Он отвлёк нас, пока сам…

Сработала тревога на соседнем складе. Команда бросилась туда. Внутри – пусто. Лишь карточка: валет треф. На обороте:

«Иногда, чтобы стать кем-то, достаточно просто перестать быть собой». – Г.Ф.

14:30 – Открытие

– Я разобрался, – сказал Виктор. – Он использовал обратный механизм оптики. Трюк с подменой лиц был отвлекающим. На самом деле он менял личности в цифровом контуре. Переоформлял, менял статусы, профили. В базе МВД теперь он – Олег Беликов, техник ЦКР, работающий в отделе оборудования.

– Его пустили прямо в здание? – Светлана была в ярости.

– Да. Подмену провели в момент, когда мы разгадывали предыдущий след.

Лариса заглянула в лог перемещений:

– Вчера вечером Беликов зашёл в здание и не выходил. Но сейчас… в списке его нет.

– Он внутри. Под нашей крышей, – прошептала Светлана. – И если так…

– Он хочет забрать последнюю улику, – сказал Артём. – Алину.

15:00 – Спецрежим. Закрытие периметра

Здание ЦКР переведено в режим полной блокировки. Команда отправляется в изолированный блок, где находится спасённая накануне Алина Гончарова.

Светлана вошла первой.

– Алина, всё в порядке. Мы пришли…

Девушка обернулась. Лицо спокойное. Черты – не те.

– Это не она! – крикнула Лариса. – Маска!

Поздно. Человек бросил свето-шумовую. Исчез в вентиляцию.

Артём поднял предмет, оставленный на полу. Карта. Джокер. Без лица.

Глава 5: Ловкость рук и уголовное дело.

16:20 – ЦКР. Комната аналитики

– У нас 40 минут до того, как Фонарёв полностью исчезнет из цифрового поля, – сказал Виктор Кудряшов. – Его последняя активность в сети была под видом "Олега Беликова", и с тех пор – тишина.

Артём развернул голограмму:

– Но есть шанс. Он оставил одну ошибку: подключился к внутренней камере, не отключив подмену. Последние 12 кадров… – он нажал на клавишу, – дают отражение его реального лица. Без маски.

– У нас есть точная биометрия, – подтвердила Лариса Демченко. – Он не сможет больше спрятаться.

– А значит, мы поставим финальную ловушку, – произнесла Светлана Морозова. – Последний трюк – будет не его.

17:00 – Цирк. Реконструированная сцена

Сцена восстановлена по плану вечернего выступления. Все декорации, освещение и зеркальные панели – точно, как он их оставил.

– Мы провели реквизит через нашу оптику, – сказал Артём. – В зеркале теперь встроено термоконтрольное поле. Если он попытается войти – система среагирует.

– А из вентиляции? – спросила Лариса.

– Там – диффузная сеть слежения. Если он двинется – мы увидим каждое движение.

На середине сцены – фигура Алины. Манекен в её одежде. Карта валяется рядом: туз червей.

– Он не пропустит её. Для него это символический реванш, – произнесла Морозова. – Мы заставим его проявиться.

18:12 – Контакт

На экране вспыхнул сигнал: неизвестный канал, зашифрованный. Видео включилось само.

Глеб Фонарёв, без маски, в полумраке:

– Вы неплохо сыграли. Но вы забыли главное: иллюзия работает, пока зритель не смотрит за кулисы. А вы… слишком верите в алгоритмы. – Сегодня вечером – занавес. Я выведу Алину. Но с одним условием: вы выключаете наблюдение.

– Мы ничего не выключим, – сказала Морозова. – Мы перенаправим.

19:00 – Развязка

Свет в цирке приглушён. По всем камерам – статичное изображение. Но на деле – изображение подменено заранее.

Вентиляция открывается. Внутрь сцены спускается человек. Аккуратно, без звука. Одет как техник.

Подходит к «Алине» – касается плеча. Манекен падает. В этот момент – включается оптика.

– У нас есть он, – шепчет Виктор. – Температура, движения, вес – все параметры совпали.

Артём блокирует выходы. Захаров и двое бойцов входят с двух сторон.

– Стоять, ЦКР!

Фонарёв поворачивается. Молчит. На лице – улыбка.

– Всё это… было ради шоу, – говорит он. – Шоу, которое вы не забудете.

– Оно уже закончилось, – холодно отвечает Светлана. – Ты проиграл.

19:30 – Допрос. Изолятор ЦКР

Фонарёв сидит спокойно. Без признаков волнения.

– Вы хотите знать, зачем? – произносит он. – Потому что это не было преступлением. Это был… эксперимент. Проверка, насколько легко подменить реальность. Переиграть следствие.

Светлана смотрит ему в глаза:

– Но ты проиграл.

– Нет. Я просто… свернул занавес. А финал – вы уже додумали сами.

20:45 – Финал операции

Алину Гончарову находят в тайной камере под подземным уровнем цирка. Она жива. Дезориентирована, но без тяжёлых травм.

– Он… говорил, что я – не я, – прошептала она. – Что моё лицо – это маска. И что в зеркале осталась настоящая я.

Лариса сжала ей руку:

– Он просто пытался стереть твою личность. Но ты – осталась собой. А это – единственная карта, которую нельзя подделать.

Эпилог

Глеб Фонарёв, известный иллюзионист и хакер визуального восприятия, арестован по статьям:

похищение человека,

вмешательство в госструктуры,

подделка цифровой идентичности,

распространение синтетических масок,

мошенничество в особо крупном размере.

Следствие длилось 72 часа. Доказательств хватило, чтобы лишить его возможности выходить из тени – навсегда.

А «нож в кармане», ставший символом его последнего трюка, теперь хранится в архиве ЦКР. Не как оружие. А как напоминание:

Каждый фокус – только иллюзия. Но уголовное дело – всегда реальность.

Конец.

Химия страха.

Глава 1: Отравление в аудитории.

Понедельник, 08:45. Аудитория №412 химического факультета Университета имени Менделеева напоминала колбу с кипящей реакцией. Студенты, устало потягивая кофе из термосов, неторопливо занимали места. Преподаватель, кандидат наук Маргарита Андреевна Литвинова, тщательно расставляла реактивы на демонстрационном столе.

Внезапно одна из студенток, Алина Соловьева, учащаяся третьего курса, вскрикнула, схватилась за живот и упала на пол. Её тело начало содрогаться в судорогах. Несколько студентов бросились к ней, один вызвал скорую. Преподаватель растерянно смотрела на происходящее, явно не понимая, что случилось. Вскоре Алина потеряла сознание. Прибывшие через семь минут медики увезли её в тяжёлом состоянии. Уже в 10:15 в дело вмешался Центральный криминалистический расследовательский центр – ЦКР.

– Кто был в контакте с пострадавшей в последние два часа? – строго спросил инспектор ЦКР Марк Гринев, высокий, хмурый следователь в сером плаще, рассматривая аудиторию как сцену преступления.

– Она сидела рядом со мной, – ответил парень с веснушками и очками. – Мы пили кофе вместе перед занятием…

Кафедра была немедленно опечатана. Технические специалисты ЦКР в защитных костюмах начали анализ проб воздуха, поверхностей, личных вещей Алины. Спустя час был сделан предварительный вывод: отравление. Симптомы соответствовали воздействию высокотоксичного химического соединения – предположительно, производного фосфорорганики.

– Такими веществами на кухне не торгуют, – мрачно заметила судмедэксперт Оксана Бешнова, рассматривая снимки крови пострадавшей. – Кто-то точно хотел её убить.

Следы привели в лабораторию №418. Там, согласно спискам, утром проводилась подготовка к занятию. Литвинова подтвердила, что лично готовила растворы. Однако яд в них быть не мог.

– Все растворы стандартные: гидроксид натрия, серная кислота, этанол. Всё под контролем, я же не первый год работаю! – нервно оправдывалась она.

Но улики говорили об обратном. На внутренней поверхности пробирки с кофе, которую пила Алина, обнаружили следы триэтилфосфата – вещества, используемого в синтезе нервнопаралитических агентов. Возникает вопрос: кто мог подсыпать яд в её напиток?

ЦКР запросил записи с камер наблюдения коридора. В 08:12 видно, как преподаватель Литвинова подходит к аудитории, в руках у неё коробка с реактивами. В 08:18 – Алина заходит в аудиторию, садится в первом ряду. В 08:23 – кто-то в чёрной куртке оставляет стакан на её столе и быстро уходит. Лицо не видно.

– Мы восстановим лицо по движениям, – уверенно сказал ИТ-аналитик Кирилл Прозоров, подключив систему распознавания походки. – Это займет пару часов, но мы вычислим, кто это был.

В это время Марк Гринев пошёл на опрос студентов. Многочисленные слухи, полушепотом бродящие по факультету, сводились к одному: у Алины был конфликт с ассистентом кафедры – Андреем Сергиенко. Умный, но вспыльчивый аспирант, который однажды на семинаре назвал её "химической бездарью". Однако, при допросе он оказался убедительно спокойным.

– Да, был конфликт, – признался он. – Но не до такой же степени. Я с утра был в библиотеке, могу предоставить лог с компьютера.

В подтверждение своих слов он отправил скрин с камер библиотеки и лог входа в систему. На первый взгляд, алиби крепкое.

– Литвинова могла случайно перепутать флаконы? – предположила эксперт Бешнова.

– Нет, – покачал головой Марк. – Я думаю, кто-то подставил преподавателя, а яд подсыпали в кофе. Вопрос – где и когда.

Анализ микрочастиц на стенке термоса показал: триэтилфосфат был нанесён не более чем за полчаса до отравления. Вероятно, уже в аудитории.

В 12:46 Прозоров прислал результат: лицо фигуранта в чёрной куртке – Артём Блинов, студент второго курса, активист научного клуба.

– Почему он? – удивилась Бешнова. – Он вроде всегда с Алиной хорошо общался.

– Потому и надо поговорить, – ответил Гринев.

Когда Блинова привели в кабинет, он был бледен.

– Я просто хотел ей помочь. У неё сессия, она нервничала. Я оставил кофе, думал, поддержу… – сбивчиво объяснял он.

– Где ты взял этот кофе? – тихо, но твёрдо спросил Гринев.

– В автомате на первом этаже…

– И добавил туда немного яда? – спросил следователь.

Парень побледнел ещё сильнее, начал заикаться.

– Я… я не знал… Я купил его у одного аспиранта… Он сказал, это энергетик, экспериментальный. Чтобы взбодриться перед зачётом…

ЦКР начал новое расследование: кто изготовил этот "энергетик" и почему в нём оказался яд. Следующий шаг – проверить лаборатории факультета. Но это уже – следующая глава.

Глава 2: Преподаватель и яд из шкафа.

В кабинет ЦКР, почти сразу после допроса Артёма Блинова, вошли два человека – преподаватель Маргарита Андреевна Литвинова и её ассистент, аспирант Андрей Сергиенко. Оба были напряжены, явно не ожидая, что дело примет такой поворот. Литвинова крепко сжимала сумку в руках, а её лицо было затянуто серьёзным выражением.

– Что случилось? Почему нас вызвали? – спросила Маргарита Андреевна, проходя в кабинет и садясь на стул напротив следователя Гринева. Сергиенко остался стоять у двери.

Гринев, не отвечая на её вопросы, жестом пригласил их сесть.

– Мы выяснили, что яд, которым отравили Алину Соловьеву, был добавлен в её кофе ещё в аудитории. Однако это не объясняет, как он попал туда. Вы могли бы мне объяснить, что происходит на кафедре?