Консультант

Энджи заговорила тихим голосом:

– Ты же обещал, что сводишь Дилана в музей вместе с другом.

– Я и свожу. Выкрою время.

– Дело не в этом. Он хочет провести с тобой целый день…

– А с кем из друзей он наметил идти?

– С Заком.

Крейг усмехнулся.

– Думаю, мне повезло, что я должен работать…

Энджи нахмурилась.

– Посмейся мне тут еще! Ты же знаешь, что Дилан ждал этот поход всю неделю!

– Я знаю. Но я же сказал тебе – уйду на работу пораньше и постараюсь вернуться еще до открытия музея.

– Сын ждет, что ты проведешь с ним весь день. Раз дал ему слово, держи его!

– Что ты хочешь, чтобы я сделал? Скотт сказал мне, что я должен прийти. Он хочет, чтобы консультант увидел, какие мы там все преданные и целеустремленные.

– А сам-то консультант вообще будет там в выходные? – спросила Энджи резко.

– Я не знаю, – признался Крейг.

– Но тебе все равно нужно идти.

Он сделал глубокий вдох.

– Он также говорил о том, чтобы приходить раньше и уходить позже каждый день.

– Господи Иисусе, Крейг!

Дилан высунул голову из-за угла дверного проема.

– Вы что, ругаетесь?

– Нет, милый, – сказала ему Энджи. – Я просто злюсь на папину работу.

– Я тоже на нее злюсь, – поспешил поддакнуть Крейг.

– Все мои машинки не помещаются в коробку, – сказал Дилан. – Ты поможешь мне их собрать?

Энджи кивнула мужу. Крейг принял ее разрешение уйти с благодарностью.

– Конечно, – сказал он сыну. – А потом мы почитаем, лады?

– Лады!

…Сказать, что он просто злился сейчас на «КомПрод», в сущности, ничего не сказать. Он натурально ненавидел дирекцию компании. И за то, что выгодная сделка с проклятыми «Автоматизированными интерфейсами» провалилась, и за то, что репутация подмочилась, и за то, что «Офис-Менеджер», образцовый программный продукт, так и не стал доступным для общественности. И в особенности – за то, что они потратили черт знает сколько тысяч долларов на консультантов, решающих судьбу многих лояльных сотрудников. Это было несправедливо, это было неправильно, и Мэтьюзу, и остальному руководству следовало бы подумать трижды, прежде чем идти на такое. Конечно, именно они загнали компанию в эту финансовую яму – до такой степени глубоко, что поддержка со стороны каких-то затрапезных «Интерфейсов» сделалась вопросом жизни и смерти.

Крейг почитал Дилану, помог ему с домашним заданием, а после ужина все трое чуть-чуть поиграли в «Уно», прежде чем Энджи приготовила Дилана ко сну. Крейг крепко обнял сына и поцеловал в лоб.

– Добрых снов, малыш. Спи крепко, и пусть тебя не кусают клопы, – сказал он ему, как и было между ними заведено.

И Дилан, как и всегда, рассмеялся в ответ.

Энджи предложила мужу посмотреть один из прошлогодних оскароносных фильмов, но ему не очень-то и хотелось; пришлось ей торчать перед экраном в одиночку. Крейг не теряя времени даром последовал примеру Фила и стал рыскать по интернету в поисках любых сведений об акционерном обществе «БФГ».

Фил был прав. Эта контора была не из простых. В списке клиентов «БФГ» оказались не только крупные корпорации (включая пресловутые «Автоматизированные интерфейсы»), но и несколько американских муниципалитетов – и этим заказчикам консультанты тоже помогали оптимизировать рабочую силу под современный стандарт «делаем больше, платим меньше». Он проверил веб-сайты нескольких компаний, прошедших консультацию у «БФГ», затем посмотрел статистику доходов, кадров и другую конкретную финансовую информацию «до» и «после», прежде чем обратиться к сайтам-рейтингам, где люди оставляли анонимные хвалебные или ругательные отзывы о своих работодателях. «БФГ» и впрямь предписывал масштабные увольнения почти всем своим нанимателям, но неожиданностью стало то, что на рейтинговых сайтах почти не попадалось жалоб. Крейг ожидал прочитать резкие обвинения, гневную критику, желчные ремарки… но те немногие пасквили, попадавшиеся ему, казались до того неуместными и шизоидными, что впору было задуматься, так ли неправильно было уволить людей, в чьих головах – такая вот помойка.

Однако, странные дела…

Крейг задумался, а нет ли в штате «БФГ» этакого реставратора репутаций – человека, просматривающего сайты с критикой и затыкающего деньгами, или бог знает чем еще, рты всем недовольным.

Возможно, подмазывают даже не недовольных, а администрацию – чтобы подчищали отзывы и раздавали баны самым ретивым критикам. Возможно, админы этих сайтов сами по себе состоят в штабе у «БФГ»…

У него не было никаких веских доказательств чего-либо, только ощущение, что люди, чьи рабочие места были сокращены, не были такими послушными и снисходительными, как представлял быстрый интернет-поиск.

Он рассказал об этом Филу на следующее утро, когда они вместе шли со стоянки.

Его друг понимающе кивнул.

– Тот же случай, что и с «Квадрофенией» против «Томми», – сказал он. – Вот когда был я молод – читал «Роллинг Стоунз» и все такое, когда музыка была центром всех культурных и не очень разговоров, – так вот, тогда критики всегда заявляли, будто «Квадрофения» куда лучше, чем «Томми». Мол, и история там круче, и музыка, и сам соответствующий альбом. Я, наверное, его вдвое чаще слушал, чтобы понять, чего ж такого в нем услышали массы, – пытаясь осознать его величие. Но знаешь что? Мне никогда особо не нравилась эта самая «Квадрофения». Я пытался заставить себя полюбить ее, но у меня не получилось. «Томми» круче, и точка[3]. Это великолепный альбом, в нем заложена блестящая история. И фильм по итогу мне тоже понравился.

– И к чему эта тирада?

– Не полагайся на то, что талдычат другие. Меньше сомневайся в себе. Следуй своей внутренней чуйке. Думаю, это правильно.

– На самом деле это не следует из длинного, запутанного и типично эгоцентричного монолога, но… ладно.

– Ай, дружище, да пошел ты.

Крейг рассмеялся.

– Хотя я с тобой согласен. Я, конечно, не был бы таким самодовольным, если бы меня уволили. И я тоже это заметил. В «БФГ» сложно найти что-то негативное. Я все пытаюсь запастись боеприпасами, с тех пор как узнал, что их наняли, но узнать подробности темных делишек этой конторы практически невозможно. Я даже пытался написать электронное письмо своему другу, работающему в «Спринт»[4]. Несколько лет назад «БФГ» нагрянули к ним и все поставили тормашками кверху. Но тот мой друг ни словом не обмолвился про их погром. Сказал, что подписал соглашение о неразглашении. Конечно, его-то не уволили – уверен, он просто не хочет раскачивать лодку. И все-таки…

Они подошли к зданию, и их разговор тут же оборвался, без каких-либо подсказок, как будто они оба боялись, что их подслушают. Или, что более вероятно, подсмотрят за ними. Крейг оглядел углы вестибюля. Видны были камеры наблюдения, и, вероятно, они были там всегда, но он не замечал их раньше и понятия не имел, были ли к ним подключены микрофоны, и если да, то насколько мощными могли быть эти микрофоны.

«Большой Брат следит за тобой», – подумал Крейг и мог бы улыбнуться, если бы эта клишированная идея не показалась ему столь правдоподобной.

5

С момента той первой вводной встречи Крейг дважды в день получал электронные письма от «БФГ» с разномастными обновлениями методичек консультанта; после первого десятка он стал отправлять их в спам, даже не читая. Однако сегодня Мэтьюз разослал электронное письмо с призывом всех обратить внимание на утреннее сообщение от «БФГ», и Крейг узнал, что вот-вот начнутся индивидуальные «свидания» с сотрудниками. К письму прилагался график собеседований для его подразделения, где было указано «кто, что и где», хотя, похоже, в этом графике не имелось никакой закономерности. Интервью не собирались проводить в каком-либо иерархическом или алфавитном порядке, и, по крайней мере в его подразделении, все их должен был вести Регус Патов собственной персоной.

Интервью Крейга было назначено на полдень, на время его обеденного перерыва.

До сих пор Патов был единственным агентом «БФГ», открыто попадавшимся всем на глаза, и Крейг задумался, не было ли акционерное общество «БФГ» фикцией. Возможно, никаких партнеров и обширного штата нет – все дела в одиночку ведет этот Патов. Сама возможность такого, пусть даже и абсурдная сама по себе, взбудоражила Крейга. Ему этот тип уж очень не нравился – отчаянно хотелось верить, что у консультанта есть начальник, кто-то над ним, кто-то, кто его контролирует.

…Но почему его нужно контролировать?

Крейг не был уверен, но упование на вышестоящие силы оставалось сильным.

Фил зашел к нему в офис в середине утра. Крейг проверял расписание, чтобы узнать, кто пришел – Тайлер в данный момент проходил собеседование, – когда Люпа позвонила и объявила, что Фил на месте. Крейг вышел ему навстречу.

– Я просто собирался спуститься в комнату отдыха, – сказал Крейг.

Фил окинул его взглядом с головы до ног.

– Ага. Тебе не помешало бы немного потренироваться.

– Хорошая шутка. – Он повернулся к Люпе. – Тебе что-нибудь нужно?

– Нет, я в порядке, спасибо. – Она подняла серебряный термос. – Принесла вам чай.

– Спасибо. Я вернусь минут через десять, – сказал он ей. – Как раз чуть-чуть остынет, не люблю кипяток глотать.

– Итак, – на ходу взял быка за рога Фил, – когда у тебя собес назначен? Завтра?

– Сегодня, – ответил Крейг. – Всему подразделению разом.

Его друг, казалось, изумился.

– Вот тебе раз, и моему – тоже. И всех опрашивает Патов?

– Он самый.

– И у меня – он. Этот подонок времени не теряет.

Коридор был пуст, и они шли медленно, не особо-то торопясь в комнату отдыха, ища возможности поговорить в открытую, без посторонних глаз и ушей.

– Уже подумал о том, что будешь ему говорить?

Крейг пожал плечами.

– Я просто отвечу на любые вопросы, какие он мне задаст.

– А я вот уже решил.

– И что ты решил?

Фил усмехнулся.

– Я изложу ему план по спасению компании.

– Вот даже как!

– Я серьезно. В чем смысл этой истории с консалтингом? Спасение «КомПрода», не так ли? Что ж, это также возможность для нас сделать шаг вперед. Нет никаких причин, по которым Мэтьюз должен полагаться на предложения посторонних. Здесь много людей, у кого есть хорошие идеи, знающих компанию изнутри. Они тратят черт знает сколько тысяч долларов на «БФГ», когда у нас есть светлые головы, способные то же самое устроить хоть бесплатно.

– Да, ты прав, – признал Крейг.

Они дошли до комнаты отдыха и оба были рады застать ее пустой. Крейг взял себе в кофемашине американо, а Фил в одном из других торговых автоматов – какую-то выпечку в целлофановой упаковке. Они уселись за один из столиков. Крейг заметил камеру в углу комнаты и инстинктивно понизил голос.

– Так что там у тебя за грандиозный план?

– Начать что-то делать самостоятельно.

– Разве мы этим еще не занимаемся?

– Я не говорю о товарах компании, о программном обеспечении. Будущее все равно за проприетарным оборудованием. Посмотри на «Эппл». У них настолько хорошо отлажена машина рекламы, что каждый раз, когда они вносят небольшие изменения в один из своих девайсов, бараны выстраиваются в очередь длиной в квартал, чтобы купить его. Посмотри на производителей смартфонов. Они наводнили эфир бессмысленными, но очень звучными техническими терминами, такими как «3G» и «4G», и теперь каждый студент и домохозяйка на улице несут эту тарабарщину, чтобы оправдать покупку последних версий телефонов, которые у них и так уже есть. Нам нужно выйти на этот рынок. Нам нужно создать какое-то мобильное устройство, где будут запускаться исключительно наши игры. – Фил растянул губы в улыбке. – Какой у меня план? Сразу сказать, что мы вышли на стандарт «5G». Так мы придадим нашей фигне необходимую привлекательность.

– Но это будет не пятое поколение.

– Много ли людей вообще знают, что «G» означает «поколение»? И сколько из них знают конкретные различия между поколениями этих продуктов? Если у них появится шанс одержать верх над соседями и рассказать всем, что у них есть трубка стандарта «5G», они уже будут счастливы.

– Итак, ты хочешь, чтобы мы выпустили свою игровую консоль.

– Нет. Не совсем. Нужно развернуть сеть разрозненных продуктов, контачащих друг с дружкой. Это так, наметка для бизнес-плана, а не полноценный бизнес-план. Надеюсь, идей нам ребята с разных департаментов еще накидают.

Тут в комнату вошли два секретаря из другого отдела, и Крейг и Фил по обоюдному согласию сменили тему разговора. Они заговорили о сериалах, и Крейг рассказал о новом мультфильме, понравившемся Дилану:

– Очень напомнил мне «Рена и Стимпи». Помнишь этих ребят?

– Да, они были офигенными!

Один из секретарей нахмурился, что побудило их встать и уйти. Крейг украдкой взглянул на камеру наблюдения в углу, прежде чем они вышли в коридор.

– Когда у тебя собеседование? – спросил Фил.

– Сегодня ровно в полдень.

– Тогда твоя очередь передо мной. Приходи, когда закончишь, и расскажи мне, как все прошло.

Крейг кивнул:

– Так и сделаю.

Фил вернулся в свой отдел, а Крейг решил навестить Тайлера. Разработчик уже вернулся и сидел за своим столом. Он не оторвался от монитора, когда Крейг спросил его о разговоре с консультантом.

– Все прошло хорошо. – Тайлер больше ничего не сказал, и после короткой неловкой паузы Крейг уточнил:

– Что-то случилось?

– Ничего особенного.

– Тай, что консультант хотел от тебя узнать? – спросил слегка раздраженный Крейг.

– Мне не разрешено вам это говорить. – Разработчик наконец оторвался от своего монитора. – Наше общение конфиденциально. Мне пришлось подписать соглашение.

«Это ясно», – подумал Крейг. И все же молчание Тайлера казалось скорее вызывающим, чем сожалеющим. Все его поведение было каким-то странным. Крейг задавался вопросом, хочет ли консультант подточить его отдел изнутри. Он понятия не имел, какая у него на то причина, но идея не казалась такой надуманной, как должна была быть.

Крейг хотел спросить Тайлера, говорили ли они о нем, обо всем отделе или просто о деталях того, чем занимался Тайлер, но он знал: разработчик ничего не выболтает. Так что он попрощался и вернулся в свой кабинет. По пути ему попался на глаза плакат на стене коридора – несколько минут назад его там не было. На нем была изображена карикатура на вампира. «Сдай кровь!» – значилось в речевом пузыре над его головой. Ниже была указана дата очередной акции компании по сдаче крови и специальная пометка: «Участие для всех сотрудников обязательно».

Обязательно? Раньше такого не было. Это что, и есть идея консультанта объединить сотрудников в одну большую счастливую семью? Объяснение плохое, но другого Крейг и придумать не мог. Вообще, законно ли это? Может ли какая-то компания заставить своих сотрудников сдавать кровь? Конечно нет. Это ведь всего лишь бизнес, а не религиозный культ.

Впрочем, ему-то по барабану – он всегда сам сдавал кровь.

А те, кому не хочется это делать, пусть сами решают вопрос борьбы.

Он побежал обратно в свой офис. Борьба, значит? С каких это пор он считает борьбу частью своей работы? Он любил свою работу и всегда был доволен своим положением. Он не хотел переходить в другую компанию. Но с тех пор, как «БФГ» начала свою работу здесь, что-то изменилось, и дело было не просто в мимолетном впечатлении. «КомПрод» терпел неудачи и прежде – например, когда «Майкрософт» опередил их в идейном плане или когда «Сони» отказала им в доступе к своему ПО. Когда назревал кризис, сотрудники объединяли усилия и находили выход. Вместе. Но участие консультантов, похоже, вбило клин между ними. Теперь они находились в прямой конкуренции за свои рабочие места и должности. Вместо того чтобы преследовать общую цель, каждый теперь варил себе собственный суп.

Привлечение консультантов было большой ошибкой.

Люпа разговаривала по телефону, когда он вернулся. Она положила руку на мундштук и прошептала ему:

– Хайнц на линии.

Хайнц работал в конкурирующей стартап-компании, где занимал ту же должность, что и Крейг. Он также был самым надоедливым человеком на всей планете. Он постоянно звонил и довольно прямо спрашивал о предстоящих планах и анонсах «КомПрода».

Крейг покачал головой, и Люпа кивнула ему:

– Все ясно. – Прижав трубку к уху, она сказала: – Я знаю, что это важно, но мистер Хорн сейчас на совещании. – Она сделала паузу. – Нет, боюсь его не будет на месте весь день. Дайте-ка взглянуть…

Крейг улыбнулся, показал ей большой палец вверх и исчез в своем кабинете.

– Мне очень жаль, – услышал он ее слова, прежде чем дверь за ним закрылась.

Он понятия не имел, о чем будет разговор с консультантом, но хотел убедиться, что ему есть что сказать о том, над чем работает отдел. Поэтому он просмотрел текущие проекты, отметил этапы разработки и усвоил намеченные сроки. Незадолго до полудня он проголодался, как и каждый день в это время, и, выключив компьютер, осмотрелся.

В маленьком холодильнике, стоявшем рядом с принтером, он нашел только бутылку воды. Он взял ее с собой и вышел из кабинета на пять минут раньше, потому что ему было любопытно, просидит ли Лорен Никоно – у нее была назначена встреча прямо перед ним – с консультантом все отведенное время.

– Пойду собеседоваться, – сказал он Люпе. – Пожалуйста, отклоняй все звонки.

– Удачи вам, мистер Хорн. Дайте знать, как все прошло.

– Как вернусь – так сразу.

Но, возможно, ему не позволят ничего ей сказать. Если консультант действительно настаивает на соглашении о конфиденциальности, ему и его коллегам придется держать все детали разговора при себе. Он не был уверен, как это воспринимать. Ему казалось, что это открывает дверь для манипулирования всем процессом, и хотя у него не было оснований для такого подозрения – и уж тем более не было доказательств, подтверждающих такое подозрение, – интуиция подсказывала ему, что Патову было бы очень легко натравить двух сотрудников друг на друга и подстрекать их, даже не выдавая при этом скверной игры.

Возможно, такая ситуация была невероятной. Но и один процент шанса – это шанс.

Крейг задавался вопросом, почему он так не доверяет Патову. Делать поспешные суждения было не в его стиле. Так откуда же взялась эта глубокая неприязнь к советнику? Наверное, все дело в самой сути его работы – выдворять людей из компании, выбивать из цепи «слабые звенья». Но это еще не вся причина. Было что-то еще на личном уровне. Крейг подумал о холодной улыбке этого человека, и, хотя была середина дня и он находился в оживленном здании, он вдруг испугался оставаться наедине с консультантом в кабинете.

Собеседования проводились на седьмом этаже. Крейг не захотел ждать лифта и пошел по лестнице. Он миновал дверь лестничной клетки и ступил в коридор этажа. Комната, куда он должен был пойти, имела номер 713. Крейг потопал по ковру, следя за цифрами рядом с широкими дверями по обе стороны. Он повернул налево – и нашел свою цель.

Крейг нахмурился. Он бывал здесь много раз, но никогда раньше не видел этой двери. Как такое могло быть? Неужели он был настолько невнимателен, что просто не замечал ее? Нет. Он узнавал все вокруг себя, за исключением одной двери, выбивавшейся из всего интерьера. Она этому месту явно не принадлежала. Шестой и седьмой этажи были почти одинаковыми по части планировки, вот только на его этаже не было этой двери, как и комнаты 613. Не правда ли, архитекторы и застройщики опускают номер 13, чтобы не пугать излишне суеверных людей? Разве на стене прямо под ним на шестом этаже вместо двери не стояла ярко-красная стеклянная коробка с кнопкой тревоги, пожарным топором и водяным шлангом?

У него уже было чертовски неприятное ощущение в желудке.

Крейг постучал в дверь. «Войдите!» – позвал голос. Итак, Лорен уже закончила. Он повернул ручку, открыл дверь и вошел.

Комната оказалась намного меньше, чем он ожидал, меньше, чем любая другая во всей конторе каморка, если не считать уборных. Она напоминала кабинет для допросов из тех старых киношек про разведчиков – узкие голые стены, один-единственный металлический стол посередине. Патов сидел в кресле во главе этого стола. Напротив стоял пустой стул. В правом заднем углу с потолка свисала черная полусфера.

Камера.

Консультант улыбнулся и попросил Крейга сесть.

– Не знаю, как вы, а я настроен на плодотворный разговор, – сообщил он с улыбкой.

– Обстановка больше располагает к допросу, – признался Крейг, садясь.

– Я предпочитаю называть это «диалог».

– Как скажете.

– Прежде чем мы начнем, нам следует произнести небольшую молитву, если вы не против. Мне нравится делать что-то подобное перед каждой встречей, чтобы все прошло гладко.

Крейг всмотрелся в лицо Патова в поисках намека на шутку, но не нашел его, ибо тип этот выглядел предельно серьезным. Крейг не был религиозным человеком и не знал, как на это реагировать. Это уже какой-то тест? Оценка его лидерских качеств? Должен ли он выполнить просьбу или сопротивляться ей? Он понятия не имел и просто молча сидел, пока советник сложил руки на другой стороне стола.

– Давайте помолимся Господу, – сказал Патов. – Я зову его Ральф. – Он закрыл глаза. – Дорогой Ральф, – пропел он. – Пожалуйста, сделай так, чтобы эта встреча прошла гладко. Аминь. – Консультант ухмыльнулся, открыл глаза и снова развел руки. – Это было не так уж сложно. Давайте начнем. – Патов вытащил планшет, должно быть, лежавший у него на коленях или где-то под столом. Он нажал на экран и прочитал. – Итак, вы женаты и у вас есть дочь, Дилан…

– Дилан – мой сын.

– А, точно. Ваш адрес – Монтерей-стрит, 1265, и…

– Один момент. Скажите, пожалуйста, для чего это вам? – Крейгу было некомфортно перечислять свои личные данные. Конечно, «КомПрод» знал, где он живет, и было даже вполне логично, что в «БФГ» получили доступ к этой информации, но его все равно с ходу обеспокоило то, что Патов знает его адрес.

Консультант не ответил и продолжил, как будто разговаривая сам с собой:

– Любимый цвет – красный. Любимый тип кухни – мексиканская. Любимая группа – «Ю-ту». Предпочтительная поза в сексе – миссионерская…

– Что вы такое несете? – возмутился Крейг.

Патов отложил планшет и широко ухмыльнулся.

– Ну так что? – спросил он. – Нравится вам работать в «КомПроде»?

Вопрос застал Крейга врасплох, и он не понял, пытается ли Патов растопить лед между ними или угрожает ему.

– Да, – ответил он озадаченно.

– Хорошо. Довольны ли вы кадровым составом вашего отдела? Если нет, что бы вы изменили в нем?

Крейг готовился к тому, что интервью потребует от него знания фактов и цифр, но уж точно не к чему-то подобному.

– У нас достаточно сотрудников, и команда под моим началом великолепна. В голову не приходит ничего, что нужно было бы изменить. – Он улыбнулся и попытался пошутить: – Чуть побольше деньжат для нашего отдела было бы неплохо.

Патов не среагировал на этот выпад.

– Считаете ли вы, что ваш отдел должным образом интегрирован в общую схему?

– Да, – сказал Крейг.

Консультант улыбнулся и встал.

– Спасибо, мистер Хорн. Вы мне очень помогли.

Это все? Несколько неуместных вопросов о состоянии его отдела – и все? Он ожидал подробного отчета о каждой области деятельности в пределах своей зоны ответственности и подготовился назвать веские причины, почему каждая должность и любое полученное финансирование будут по-прежнему необходимы в будущем. Он планировал бороться за каждого разработчика, каждого технического писателя и каждого секретаря. Его, что греха таить, разочаровало то, что ни одна из этих тем не была затронута в шокирующе коротком и поверхностном разговоре.

Крейг встал. Он еще не подписал соглашение о конфиденциальности. Патов еще даже не упомянул о нем. Он собирался спросить об этом… но не стал.

Либо Тайлер солгал Крейгу, либо консультант требовал лишь от определенных людей подписать такой документ, и у этих людей были бы большие проблемы, расскажи они обо всем коллегам. Однако в тот момент Крейг решил, что лучше будет держать рот на замке. Он кивнул Патову, вышел из кабинета и направился к лифту.

На обратном пути в офис он, как и обещал, навестил Фила. У секретарши Фила все еще был обеденный перерыв, но дверь в кабинет была открыта. Крейг сразу же вошел. Его друг оторвался от экрана и быстро нажал кнопку мыши.

– О, это всего лишь ты, – сказал он с облегчением. – Мне следует выработать привычку закрывать дверь, когда Шелли нет рядом. Только что играл в «Военно-воздушных зомби».

– Это все для разработки новой маркетинговой стратегии? – шутливо уточнил Крейг.

– Ага, именно, – в тон ему ответил Фил, откидываясь на спинку кресла. – Как прошло?

Крейг изложил ему все: от странного разговора с Тайлером до комнаты, которой там не должно было быть, до странной молитвы и не относящихся к делу вопросов. И о том, что на все про все ушло минуты две.