Последнее лето

И она снова вышла из кабинета.

Народ заполнял просторный Актовый зал. Молодые женщины в нарядных кофточках и джинсах, дамы в красивых платьях из бархата, мужчины в костюмах. Это выглядело торжественно и празднично. Взрослые и дети рассаживались по стульям, занимая места, чтобы лучше было видно сцену. Девочки в бальных платьях, национальных костюмах, бордовых юбках в пол. Мальчики в форме моряков. Двое англичан рабочих тащили свой реквизит – большой чемодан.

Мужчина внёс в зал на руках девочку лет двенадцати. Рядом с ним шла другая дочь, близняшка. В таком же костюме цвета молочного шоколада, и с одинаковой причёской, – ушки Микки-мауса, – как у её сестры. За ними следом зашла очень красивая молодая женщина.

Рита невольно засмотрелась на неё, и заметила, что и другие люди в зале тоже смотрят на них. Во взглядах больше восхищение и радость, чем сочувствие. Эту семью тут знали, многие люди здоровались, улыбались при встрече.

Рита с Воробушком заняли места с краю от прохода в центре зала. Впереди на первых рядах сидели дети самого разного возраста, пёстрыми группами. Рита волновалась за сына: как он сыграет без репетиции! Воробушек излучал спокойствие, смотрел номера, и хлопал в ладоши вместе со зрителями. Карлсон и Фиксики объявляли очередных артистов.

Рита никак не ожидала, что попадёт на мероприятие такого масштаба и формата.

Ребята съехались со всей области! Самым неожиданным тут было увидеть детей с заболеваниями, от которых перехватывало дыхание и наворачивались слёзы. Но эти дети выступали настолько классно, что мысль о том, что у каждого из них какой-либо недуг, мгновенно забывалась. Хотелось лишь смотреть и слушать, и чтобы номер не заканчивался. Чтобы длился и длился! Потому что такая энергия лилась со сцены, что невольно начинаешь смеяться, и радоваться каждому мгновенью!

Скучно тут точно не было: драма превратилась в комедию.

Рита была потрясена до глубины души.… Смотрела, и украдкой, наклонясь к сумке, смахивала слёзы. Смеялась шуткам, хлопала. Потом, спохватилась, стала снимать на фотокамеру выступающих ребят. Ей хотелось, чтобы сын, когда подрастёт, снова увидел бы этот Фестиваль на фотографиях и вспомнил, как это было.

Рита впервые увидела, как дети поют, используя язык жестов. Ребята исполнили русскую народную песню хором. И пели очень красиво, все заслушались…. Или, это была фонограмма? Рита постеснялась и не спросила соседку.

Ведущие объявили следующий номер. Назвали фамилии сестёр близняшек. Из зрительного зала во весь рост поднялся очень красивый мужчина. Было что-то в этом человеке внезапное, совершенно контрастирующее с другими мужчинами. Мужественные волевые черты лица военного, сильные руки, аккуратная стрижка, свитер с пёстрыми узорами как в 90-х, и джинсы. Было в нём что-то ещё, мгновенно останавливающее взгляд.

Мужчина поднял на руки дочь и вышел с ней на сцену. Другая девочка шла за ним следом. Отец усадил дочь на стул, сел с ней рядом. Девочке передали микрофон.

Далее, произошло нечто такое, что потрясло Риту до глубины души. Она не выдержала, заплакала, закрыла глаза рукой. И потом рассмеялась. Девочка читала наизусть стихи Маршака. Или какого-то другого детского поэта из школьной программы детей СССР… Рита точно читала это произведение. Случай в поезде, что-то забавное там произошло: собачку потеряли, или Рассеянный уехал в другую сторону.…

Девочка читала стихи, с выражением, словно, актриса театра на сцене! Это вам не пробубнить с места отрывок наизусть! Нет! Она жила этими событиями. Слушатель погружался в происходящее, как в дополненную реальность. Эмоции захлёстывали, её хотелось слушать и слушать.

Девочка прочла ВСЮ большую поэму целиком! А это, несколько страниц печатного текста, на минутку! Фантастическая память, передача эмоций голосом, игра интонацией! Тяжелейшее заболевание нервной системы, и жажда жизни. Желание жить по полной, здесь и сейчас, находить возможности и силы! Мурашки по коже…

Дальше шёл ещё один номер от них. Девочки переоделись в сценические костюмы. Дед, в кроличьем треухе с бородой, и бабка, в широком сарафане с платочком на голове. Дед с бабкой лежат на печи. Театральная постановка называлась «Старуха, дверь закрой!»

Мама читала за автора. Отец играл роль гостя, – мужчина переоделся в лохмотья, накинул на лицо капюшон. Другая из сестёр теперь читала наизусть произведение, вместе с мамой по очереди. Все четверо сыграли по ролям. Это было очень круто, и весело! По сцене ходил только «гость», дед с бабкой лежали на «печи» – двух столах, покрытыми белым пледом, – но какая у детей мимика, движения и жесты!

Номер закончился. Зрительный зал разразился дружным смехом, под слова деда в конце: «Старуха, дверь закрой?» Удержаться было невозможно! Укатайка полная!

Отец снова взял дочь на руки. Они спустились по ступенькам со сцены и прошли в зал на свои места под нескончаемые аплодисменты, крики «Браво!», «Молодцы!» Им очень долго хлопали…

Рита внезапно поняла, что её так поразило в этом мужчине. Его искренняя добрая улыбка! Сеточки мелких морщинок в уголках глаз. Взгляд и улыбка бесконечно счастливого человека…

Объявили следующий номер. Вышла фея в белом платье, та самая девочка, что играла в кабинете Елены. Девочка сыграла на рояле то же произведение, очень изящно и красиво. Её руки трепетали по клавишам, едва касаясь чёрных и белых полосок. Зал заполнила прекрасная музыка.

Елена стояла неподалёку от сцены, снимала свою ученицу на телефон. Зрители проводили принцессу дружными хлопками.

– Дебютант нашего Фестиваля! – объявил номер Воробушка Фиксик.

Мальчик сегодня впервые видел рояль, и заполненный народом большой зрительный зал. До этого играл только в классе на синтезаторе! Рита волновалась больше сына. Они вышли вдвоём на сцену, держась за руки. Елена принесла маленькую скамеечку, чтобы ребёнку было повыше сидеть. Старинный рояль был огромный, глянцево-коричневый, а ребёнок – такой махонький на его фоне! Хрупкие детские пальчики. Точно, Воробушек, рядом со слоном!

Рита отошла в сторону, и включила запись видео. Елена села рядом с ребёнком, на другой стул, и что-то тихо сказала ему. Он посмотрел ей в глаза, молча моргнул: понял.

Зал затих в ожидании. И Воробушек сделал что-то не реальное: сыграл самостоятельно, без единой фальшивой ноты песенку Кузнечика. На совершенно незнакомом инструменте!

Закончив играть, он спустился со стула на сцену, вышел на середину зала, и кивнул зрителям. Маленький артист! Быстрыми шагами направился к лестнице, в зрительный зал, под апплодисменты слушателей.

Рита обняла сына:

– Молодец!

Они сели на свои места.

Номеров было много. Все ребята выступали прекрасно.

За каждым маленьким исполнителем стояли месяцы кропотливого труда их учителей, и родителей. В каждой семье была своя боль. Фестиваль объединил этих людей, сблизил, вопреки горю. Они делились друг с другом своей энергией, надеждой на лучшую жизнь. Уже сам факт, что дети вышли на сцену, бросал вызов любой преграде и медицинскому диагнозу! Сколько бесконечной любви в лицах, мужества в поступках, желания жить и радоваться каждому прожитому мгновенью!

Рита снимала номер за номером, не в силах остановиться, боясь упустить интересный момент. Батарейка в фотокамере быстро разрядилась до одного кубика. Рита с большим сожалением всё чаще отключала камеру, экономила заряд. Через час съёмки индикатор замигал красным, – аккумулятора хватит ещё на три кадра. Так жаль!

Последний номер. Молодая женщина вынесла на руках на сцену девочку лет шести. В пышном летящем фатиновом платье, и сверкающей диадемой в длинных локонах. Мама посадила ребёнка на стул. Ножки у маленькой принцессы были, совсем крошечные. В белых, блестящих глянцем башмачках. В руках девочка держала волшебную палочку со звездой.

Включили проектор. Луч направлен на большой экран. В зале погасили свет. Из пузатого музыкального центра зазвучала мелодия.

И ребёнок запел песню.

Зал затих.

Её голос звучал завораживающе красиво!

Рита заслушалась, затаив дыхание. Слёзы застыли в её глазах.… Девочка пела про Новогоднее волшебство. О том, как важно верить в чудеса и совершать их самим. На экране шёл снег, летали большие белые птицы. Голос был потрясающий, мелодичный, глубокий и звонкий. Феноменальный сильный голос!

Зрители проводили юную артистку громкими хлопками.

Жюри объявило победителей. Всем участникам вручили подарки. Родители и желающие сделали общее фото и портреты с персонажами.

Воробушек, после объявления его ведущей, деловито прошагал на сцену. Получил диплом и свой подарок в пластиковом пакете. Рита сделала фото с ним, Кралсоном, и Фиксиками. Ещё момент, когда сын достаёт подарки из пакета – синего мехового кролика, и большую шоколадку. Воробушек улыбается, счастливый, показывает ей игрушку. Фото. И фотокамера разрядилась.

4. До свиданья, детский сад!

Три месяца спустя.

– Когда же ты скажешь что-нибудь? – с улыбкой спрашивала Елена у Воробушка. – Мне очень хочется услышать твой голос!

Мальчик молча смотрел на неё.

– Налету всё схватывает! – обратилась она к Рите. – А у вас дома нет же никакого музыкального инструмента?

– Нет, нету, – ответила Рита, покачала головой.

– Я распечатала ноты, – сказала Елена. – В папку сложила. Это всё ему.

Она протянула папку-файл с десятком листов А4.

– Он будет смотреть, так лучше запомнит.

– Спасибо, – улыбнулась Рита.

– Научу тебя играть «Город, которого нет»… – мечтательно сказала Елена Воробушку. – Хочешь?

Мальчик моргнул в ответ глазами в ответ: да. Сжал пальцами чуть больше её ладонь.

– Он всё-всё понимает! – сказала Елена Рите. – Потрясающе… Удивительный ребёнок…. Представляете, как они там все удивятся, – на Фестивале, и наше руководство, – когда он выйдет на сцену и сыграет «Город, которого нет»?! Из «Бандитского Петербурга» песня, знаете?

– Да-да, я помню её, – улыбнулась Рита.

– Давай, попробуем сыграть.

Елена положила лист с нотами и словами песни на синтезатор. Сыграла первые аккорды.

Воробушек внимательно смотрел за её пальцами. Затем, медленно повторил все движения, ноту за нотой.

– Молодец! – сказала Елена. – Дальше…

Она сыграла следующую строку. Мальчик снова повторил за ней.

– Теперь всё вместе, – сказала Елена. – Они просто обалдеют от удивления! Ребёнок не разговаривает, но научился играть на синтезаторе!.. Потрясающая память. Один час в неделю. И всё помнит!

Рита почувствовала, как что-то кольнуло в груди. На словах Елены «Научу тебя играть «Город, которого нет»». Смутное чувство тревоги и грусти… Она почувствовала, что этого события не произойдёт. Она не смогла бы сейчас логически объяснить, почему этого не случится. Просто, она это чувствует, и всё…

Как жаль!.. Рита вздохнула.

– В эту субботу будет концерт в вашем городском Музее. Детские коллективы выступают, и соло-номера. Фестиваль художественной самодеятельности. Я подала заявку на вашу кандидатуру, – сказала Елена Рите.

– Здорово, – ответила Рита.

– Сыграешь там Кузнечика, – сказала Елена Воробушку. – Подарки будут вручать. Конкурсы. Можно будет поучаствовать в мастер-классах.

Мальчик моргнул глазами и слегка сжал ладонь Елены: да.

– Вы видели, какой красивый детский Центр реабилитации открыли у вас в городе? В соседнем районе, – спросила Елена у Риты.

– Да, мы ездим туда на занятия, – ответила Рита. – К дефектологу. Ещё на лепку из солёного теста, театральную студию. Кани-терапия.… С собакой играют они там. Большая такая белая собака! Дети её просто обожают!.. Ещё в соляную пещеру хотим походить, но там очередь уже на месяц вперёд.

– Какой у них розарий при входе! – сказала Елена. – Видели?

– Ага, очень красиво! Мне тоже нравится. Любуюсь, – улыбнулась Рита.

– Я приехала когда, в первый раз, просто обалдела от неожиданности! Огромные клумбы из роз при входе в церковь! А, Храм, какой построили! Красота неописуемая!

– Мы с сыном были там, в день открытия, – сказала Рита. – Всё было в розах. В помещении Центра повсюду букеты из роз, и композиции… Фонтан с бассейном на первом этаже! Сидишь, медитируешь под шелест воды, пока ребёнок занимается… Мэр приезжал на открытие! Ленточку перерезать. Ходили по этажам, всё смотрели с комиссией, и журналистами.

– Через две недели, в субботу, будет последнее занятие здесь, – сказала Елена после паузы. – Будут главного психолога (она назвала имя) на пенсию провожать. Концерт будет, ребята из Центра выступают. Приходите обязательно. А мы встретимся на следующем занятии на Маркса, нас туда переводят.

Рита удивлённо посмотрела на Елену. Вот это неожиданная новость!

– Что ж… Будем приходить туда, – сказала Рита.

– Ребёнку-первокласснику необходима нагрузка! – продолжила Елена. – Десять часов в неделю дополнительно. Это помимо уроков в школе.

– У нас так и получается, около того, – подсчитала Рита. – Четыре дня в неделю, по два-три занятия… Он же ещё и на шахматы записался! Сам меня за руку привёл в Шахматный Клуб. Говорит, Влад туда ходит, я тоже хочу научиться. Я записала его… На прошлой неделе отзанимался первое занятие. Понравилось!

– Молодец какой!

– Человек десять из его группы, – сказала Рита. – Младшие школьники. Из детского сада ходят! Всё те же знакомые лица, смотрю…

При словах о детском саде, Рита вспомнила выпускной в группе Воробушка, и ей стало грустно. К горлу подкатил комок. Елена занималась с Воробушком, а Рита погрузилась в свои мысли и воспоминания…

Девочки в нарядных платьях вальсировали с куклами. Мальчики, деловые и почти взрослые, в наглаженных брюках и рубашках, кружились в ритмичном танце с машинками. В конце вышла их преподаватель хореографии.

– А сейчас ребята исполнят народный танец «Хава Нагила»! – объявила она громко.

Дети выстроились в круг. А потом станцевали настолько сложные элементы, что у Риты перехватило дыхание! Очень слаженные движения, синхронно. Это было очень красиво!

Мальчики и девочки составили из букв слово «школа». Поиграли в игру, «Кто на какие оценки будет учиться?» С завязанными глазами срезали висящие на ниточках цифры. Воспитатели торжественно вручили будущим школьникам пакеты с подарками.

Поднимается со своего места мама Риммы Зайцевой в зрительном зале. Произносит прощальную речь от родителей выпускников. Её голос на некоторых словах дрожит. У Риты и самой навернулись слёзы. Женщина благодарила коллектив детского сада и воспитателей, нянечек группы, за отличную работу. Молодая воспитательница украдкой смахивала слёзы с покрасневшего лица.

Выходили ребята на середину зала, читали короткие стихотворения.

Вышел Воробушек и тоже начал говорить!

Рита снимала на фотокамеру утренник. Очень удивилась, когда увидела сына! Обычно его за руку держала воспитательница в такие моменты, и потом стояла неподалёку, когда он рассказывал. А тут – сам! Стишок был короткий, всего четыре строчки.

В этот момент кто-то очень громко за спиной Риты чихнул и высморкался в платок. Воробушек говорил еле слышно. Рита прислушивалась к звуку его голоса, но едва улавливала смысл слов… В зале стояла тишина. И тут этот чих!

Рита вздохнула. Ну, вот, испорчена такая запись! Надо же… Зато, чих записался супер!

Мальчик закончил стихотворение, и зрители дружно захлопали, чтобы поддержать его.

– Молодец, сынок! – сказала Рита.

Вернулись обратно в группу после утренника. Родители разрезали десерт, разложили по тарелочкам. Очень красивый торт, с фигурками Смешариков, большой и вкусный. Было чаепитие, все угощались.

Воробушек пожал руки на прощанье своим друзьям. Рита в последний раз собрала его вещи из кабинки. Вышла молодая воспитательница Наталья, проводить их. Обменялись фразами о том, в какой школе будет учиться мальчик. Девушка улыбалась. Они обе понимали, что вот-вот расплачутся. Рита тоже улыбнулась ей в ответ… Взяла сына за руку.

– До свиданья, – сказала воспитательница Воробушку.

Мальчик не ответил…

Рита с сыном вышли на улицу. Подошли другие ребята с родителями. Собрались на площадке у главного входа. Воспитательница произнесла речь. И в майское синее небо полетели белые воздушные шары…

Рита записывала видео на камеру телефона. Ленточка в руке Воробушка дрожала, шарик рвался вверх. Вот он освободился из его руки, стремительно взмыл ввысь, пролетел над крышей. Всё выше и выше к солнцу. Три десятка шариков стайкой поднялись в небо. Все стояли, запрокинув головы, смотрели на них…

Дети радовались, показывали пальцем:

– Шарик, мам! Полетел!

5. Общество лучших

А потом была новая школа лицей.

Рита ещё в феврале подала заявление по месту прописки. Недавно вывесили списки принятых ребят. Воробушек и Кролик были оба в 1А классе, среди других тридцати одного будущих учеников.

Сегодня собрание в школе. Рита шла и волновалась: такие знакомые коридоры и классы! Вот здесь она училась. Здесь был кабинет физики, а там – химии. Учителя, правда, уже все другие.

На собрании обсуждались вопросы с родителями о школьной форме и учебниках. Точнее, вопросы эти были уже решены: школа заказывает два комплекта формы на каждого ребёнка.

Вот – представитель, от фирмы, которая отшивает форму. Вот – каталог, можно выбрать по фото из модельного ряда. Два варианта на выбор. Сумма…

Подготовка к мероприятию 1 сентября: букеты учителям, украшение зала шарами, сладкое угощение детям. Сумма.

Рабочие тетради всему классу. Прописи, по две штуки каждой. Учебник Английского языка, в котором дети будут писать на уроках, приобретается дополнительно. Сумма…

Родители записывали, сколько платить, кто на листке, кто в телефоне.

Рита морально была готова к расходам, и даже непредвиденным. Но, про второй комплект формы, да ещё то, что её будут специально отшивать единую всему классу, услышала впервые. Кто-то уже тянулся к кошельку: «Кому платить?»

Рита отчаянно соображала, как будет выходить из сложного финансового положения.

Только что прошёл выпускной в школе у старшей дочери, 10 класс. Второй выпускной одновременно, в детском саду у сына. И вот, снова новые дополнительные расходы.

Она-то, хотела закупить всё в июле-августе, а тут, – заранее. И само собой, вынь и положи срочно, здесь и сейчас, в мае месяце, вопрос решён! Всё поставлено на поток, договорённости с конкретными фирмами-исполнителями.

Приплыли!..

– Уважаемые родители! – сказала будущая классная. – Я сейчас буду называть по списку детей, а вы скажите ваше место работы, я запишу.

Она называла фамилии. Родители поднимали руку или говорили «здесь».

– Грузоперевозки. Такси, – сказал мужской голос с задних парт.

– Хорошо! Если нам понадобятся ваши услуги, мы можем к вам обратиться, – сказала классная с елейной кокетливой улыбкой.

– Продавец, «Сибирские продукты», – сказал женский голос из середины класса. – Папа «Строй-сервис», прораб…

– Отдел образования города, психолог… Муж…

– Продавец, ИП Фамилия, продукты… Папа…

– Горбольница, врач… Муж…

– Завод «БиоФарм»… Муж СТО…

Рита снова ломала голову, что ответить. Таргетолог. Едва ли из присутствующих хоть кто-то знал, что это такое. Будут лишние вопросы… Маркетолог. Владелец интернет магазина, хэндмейд. Блогер. Медсестра в горбольнице. Няня сиделка по уходу за взрослыми… Опять вопросы. И она решила, что назовёт своё предыдущее «нормальное» место работы и должность. Всё равно, это всё – только для галочки в журнале.

– ИП Фамилия, дизайнер.

Классная усмехнулась с нескрываемым презрением и окинула Риту оценивающим взглядом.

– Если нам понадобятся ваши услуги, мы к вам обратимся, – сказала она насмешливо и едко, но вежливо.

Было понятно, что никто не обратится, пустая формальность.

Рита выдохнула с облегчением. Просто удивительно, как меняется интонация…

Классная провела перекличку, составила список и убрала листок в папку.

– Ещё один последний вопрос. Родители, у которых ребёнок с ОВЗ-статусом, подойдите ко мне, я проведу беседу дополнительно с каждым, – она сделала паузу. – Скрывать этот факт бесполезно, мы всё равно узнаем, и такой разговор состоится! И лучше сейчас, в мае, чем в сентябре, когда к нам поступят документы на ребёнка. Если нет вопросов ни у кого…

Она окинула взглядом класс. Поднялся ропот, движение. Люди начали вставать со своих мест, – собрание было окончено. Все стали расходиться.

Рита осталась одна в помещении. Подошла, пообщаться с классной.

– Мой сын со статусом ОВЗ, – сказала она спокойно.

– И какого рода заболевание? Он инвалид детства? – спросила женщина сразу.

– Нет. Он занимается с психологом в Центре Образования. После смерти отца нарушение в речи, – ответила Рита.

– У нас при школе-лицее, – классная сделала ударение на последних двух словах, – нет такого специалиста. Вы же понимаете, что ребёнку будут необходимы дополнительные занятия?! В течение года, как минимум. У нас очень сложная программа. Вы думаете, он справится? Ему будет сложно успевать за классом.

– Он умный мальчик, думаю, что справится, – начала Рита.

Взгляд классной обдал ледяным холодом.

– Ещё раз. Ему необходимы будут занятия дополнительно. При школе есть психолог, но ребёнку нужны специальные занятия, – она выделила «специальные». – Я понятно объясняю?

– Я не понимаю… – сказала Рита. – Специалист при школе есть. Но, его, как бы, нет?

– Она не понимает… – обронила классная. – Пойдёмте в кабинет директора, там Татьяна Владимировна, сейчас у себя. Она с вами побеседует. И социальный педагог, если у себя…

Директор сидела в своём кабинете. Или завуч? Рита не знала их в лицо. Впрочем, это для неё сейчас не имело никакого значения. Она подсознательно, всей спиной и животом, чувствовала враждебность и неприязнь в новом обществе людей. В дальнейшем, возможно, они будут заниматься непосредственно принятием решений, где и как будет обучаться её сын. И она ясно понимала, что ему тут совсем не рады, почему-то. Ах, да, статус ОВЗ! Ещё и без отца. Ребёнок-проблема.

Классная удалилась по своим делам, оставив Риту и директора-завуча один на один в кабинете.

Рита села на предложенный стул. Назвала имя, фамилию, адрес по прописке и проживанию.

– Такого дома нет, – удивлённо сказала женщина в костюме цвета пыльной розы, глядя в монитор. – Как же у вас приняли заявление?!

– Есть такой дом. Никто его не сносил, – перевела слова в шутку Рита. – Это пятиэтажка напротив школы, сразу за забором. Её видно даже из этого окна. Возможно, в этой базе он обозначается по второй цифре. Дробный номер дома. Нас часто путают с соседями по кварталу.

Женщина пощёлкала кнопками по клавиатуре, и с явным сожалением произнесла:

– Да, теперь вижу вас, есть такой адрес… У вас вопрос по поводу статуса ОВЗ у ребёнка.

– Да, собственно, вопрос был не у меня…, – начала было Рита, но остановилась.

Это бесполезно. Взгляд серых глаз напротив пришпиливал к стене.

– В нашей школе очень сложная программа. Это лицей…

Дальше директор-завуч повторила почти слово в слово за классной. Только с более сильной интонацией, не терпящей возражений. Решение принято. Никто дополнительным обучением с твоим сыном у специального детского психолога-дефектолога-логопеда тут заниматься не будет. Перевод: не нужен здесь такой ребёнок в качестве ученика.

– Да, собственно, я подала сюда заявление, потому что школа рядом с домом. Я и сама тут училась когда-то, – сказала Рита и чуть улыбнулась. – Только потому, что адрес прописки соответствует, и есть места. Мне без разницы, особо-то.

Серые глаза напротив Риты выразили искреннее удивление. Ошибка 500…

Директор-завуч доверительным голосом вдруг выдала совершенно неожиданную информацию для этого места и случая:

– У меня тоже дочь инвалид. На домашнем обучении. Полностью. У вас вот… – Она заглянула в монитор, но не нашла нужной записи и спросила: – Какая форма обучения?

– Может учиться как на дому, так и в школе, в классе со всеми, и в малых группах, – ответила Рита, вспомнив строчки медицинского заключения ТМПК – Шифр 2.0, кажется, или 2.1… точно не помню, но я могу принести документ.

Директор-завуч махнула рукой. Это не понадобится, они всё сами узнают.

– …А это постоянные репетиторы, – продолжила она также тихо. – Педагоги ходят к ребёнку на дом… Многие занятия платные. Годами.

Рита ей искренне сочувствовала в душе.

– Поверьте, та форма, что у вас, 2.0, – это гораздо лучше и легче, чем, например, 3.0… – Она назвала специфический код-шифр, по всей видимости, её дочери. Рита тут же его забыла, но суть уловила.

Есть люди, у которых ситуация в разы тяжелее, чем у неё. Её предупреждают, с чем придётся столкнуться здесь. Будут дополнительные финансовые расходы, – на репетиторов, на педагогов, за любое телодвижение…