Последнее лето

– Он у тебя пил, что ли? – спросил Сашка и рассмеялся как-то злорадно. Ехидно так.

– Пил? Нет. Он болел. Онкологией. Последний год сильно, – ответила Рита.

– Наркоманы, – уронил Сашка глухим голосом.

– Я никогда не принимала наркотиков! – тихо возмутилась Рита. В отличие от тебя, Саш, подумала она. – Да я даже пиво не пью! Безалкогольное…

Она стояла в полнейшей растерянности. Обтекала от вылитых оскорблений.

Он её не слушал. Направился к выходу. Взялся за ручку входной двери.

Щелчок дверного замка.

Стоп кадр.

Как выглядит одиночество вдвоём?

У каждого своё ведро невыплаканных на публику слёз и боли. В зеркале прихожей – собачий взгляд, когда уходит человек, которого ты, – тебе так казалось, – любил когда-то, а сейчас вот вы стоите на пороге вдвоём. И у тебя понимание, что ты любил-то фантом, иллюзию, не человека. Человека здесь нет. Пепелище.

А этот незнакомец до рези в глазах копирует тебя. Зеркалит.

Только, ты уже давным-давно не ТА. ТОЙ девушки НЕТ. И его ТОГО парня НЕТ. А есть между вами незавершённость. Недоговорённая эта боль. Не сказанных слов. Не раскрытых вовремя чувств…

И текущая труба под ванной, сгоревшая проводка, линолеум в рулоне в углу. Его дочь Аня. Его жена. Бывшая. И второй сын, алименты, и второй развод. Вторая бывшая, у которой он – в Чёрном списке. Свидетельство о смерти в чёрной папке в твоём шкафу, – ВСЁ ЕСТЬ. Соседи снизу, в отчаянии стучащиеся тебе в дверь, когда ты включаешь воду, – есть… Тишина в квартире – есть!

А человек бросает тебе через плечо, пряча взгляд, держась за ручку входной двери и нервно выкручивая головку замка:

– Ритка, я не готов. Пока. Созвонимся как-нибудь.

И делает шаг за дверь.

Ещё один.

Рита молча смотрела на Сашкину спину. И это мгновенье было бесконечным.

Её иллюзия падала в Чёрную дыру.

Всепоглащающую, всеядную, вечно голодную.

Приливные силы этого монстра захватили всю её жизнь, без остатка. И наматывали теперь вокруг, рокочущей адовым пламенем близкой будущей боли, Чёрной бездны…

Воробушек, всё это время ходивший за ней следом, вдруг вывернулся из-под её руки, отодвигая маму в сторону. Подошёл вперёд неё к двери секундой раньше. И в этот момент произошло нечто совсем страшное.

FORMAT C. Fatal Error.

Точка невозврата.

Он со всей силы захлопнул за Сашкой дверь!!

Сверху посыпались мелкие кусочки штукатурки.

Эхо этого грохота разлетелось по подъезду, отразилось от стен и дверей соседних квартир. Звенькнуло окно на площадке.

Рита замерла в оцепенении, не в состоянии вымолвить ни слова.

Ребёнок, словно маленькая красная птичка Angry Berd, злобно смотрел на то место, где секунды назад стоял посторонний мужчина. Чужак, посмевший нарушить их с мамой жизненный уклад своим присутствием, своими обвинениями.

Мальчик смотрел с нескрываемой ненавистью и сжимал кулачки. Он готов. К драке! И взгляд его был страшен…

Сашка робко поскрёбся стуком в дверь, обратно. Рита открыла. Он заглянул внутрь, посмотрел на мальчика с испуганной и озадаченной улыбкой:

– Ты чего так дверями хлопаешь, а, Воробейка?

– Не знаю, чего это с ним вдруг, – глухо обронила Рита.

– Пока, Ритка. Увидимся, – сказал Сашка.

И пошёл.

Мальчик снова решительно отодвинул маму в сторону от дверной ручки. Взял сам, и второй раз хлопнул дверью. Немного тише.

Словно, всем видом и поступком хотел показать: здесь я теперь главный мужчина, после моего папы! Чужие не нужны.

Рита смотрела на Воробушка.

Приходила в себя после увиденного и услышанного…

А потом сделала то, что делают все любящие мамы на свете. Обняла сына, подняла на руки и поцеловала в щёку, в нос. Поставила на пол. Медленно опустилась перед ним рядом у двери, чтобы быть одного роста. Снова обняла.

Мальчик обнял её, прижался к ней всем своим маленьким телом.

– Я тебя люблю, мой родной, – сказала ему Рита. – Люблю тебя, слышишь! – прошептала она.

Гладила его по голове нежно, по спине. Из её глаз капали слёзы на его волосы.

В ответ он молча сжал её руку своей рукой.

– Мы – семья, – говорила ему шёпотом Рита. – И этот… «Прицеп» нам не нужен… Ты прав, малыш. Как же ты прав, сынок…

Телефон в её руке звенькнул: смс-ка.

Рита нажала кнопку «читать». От Сашки.

«Мы не будем встречаться, а останемся просто друзьями».

– Подружку нашёл! – сказала Рита возмущённо, с обидой.

Нервно нажала кнопки в телефоне, «удалить сообщение». Руки её дрожали. Резкая слабость в ногах. Как, пинок взади под коленки. Удар в спину. И от кого!.. Саша!

Она остановилась. Оперлась спиной о стену. Ноги подкашивались от внезапно навалившейся усталости, но поблизости не было ничего, куда бы можно было присесть. Ни лавочки, ни стула. Рита и Воробушек были одни в пустом коридоре детского сада. Впереди лестница наверх на второй этаж. Слева лестница к запасному выходу и в подвал. Как они тут оказались? Зачем сюда пришли? Держали путь из группы к выходу, на улицу, а потом эта смс. Отвлеклась…

Она снова тряхнула головой, убирая волосы от лица.

Слёзы подступали к глазам. Сначала муж. Через семь месяцев – «друг детства». Болеет ребёнок. У дочери трудный возраст. Сестра уехала в Воронеж, на совсем! Тяжело болеет мама…

Рита чувствовала, как под её ногами разверзается бездна. Слишком много потерь близких людей за последние несколько месяцев.

– Хватит!! Нельзя плакать. Будь сильной. Я справлюсь, – сказала Рита самой себе шёпотом.

Глубоко вдохнула и выдохнула несколько раз. Подошла к окну и оперлась о холодный подоконник. Воробушек встал рядышком с мамой.

– Как же больно… – произнесла Рита очень тихо, чтобы сын не услышал. Она едва сдерживала слёзы. – Внутри всё болит, в груди… Какая же ты скотина, Саш!.. Ну, и проваливай!! Обойдёмся. Испугался, что ребёнок болен? Струсил. Сбежал. Ты трус, Саш! И всегда им был!! Что тогда, когда от службы в армии «косил», что сейчас!

Рита снова погрузилась в телефон. Нашла его сообщения. Удаляла их, одно за другим, не читая, пролистывая вниз. С нескрываемым удовольствием. Кнопка «удалить». Добавила его номер в «стоп-лист». Этого человека для неё и Воробушка больше не существовало.

– Мне не нужен мужчина, которому не нужны мои дети, – сказала она тихо. – Я ТОГДА сделала правильный выбор. Выбрала семью. Выбираю то же самое и сегодня: семью, моих детей.

В комнате горел ночник. Рита сидела на диване. По телевизору шла какая-то передача, включенная для фона, чтобы заполнить тишину.

Воробушек подошёл к маме, встал у её коленей. Заглянул в глаза снизу вверх. В руке он держал игрушку.

– А папа не придёт к нам? Поиграть, – спросил ребёнок, не по-детски серьёзным голосом.

Рита обняла сына. Слёзы, как и раньше до этого, снова предательски выступили на её глазах.

– Что, папа больше не придёт, да?

– Нет, сынок, – прошептала мама, обнимая ребёнка.

Прижала его головку к своему лицу. Гладила его по волосам.

– Папа что, умер?

Слова ребёнка отдавались в ней болью. Каждое слово, как удар. Впечатывалось в память. Его взгляд больших карих глаз. Его звук голоса. Она вздрагивала. Руки дрожали. Дыхание замирало.

– Да, сынок, – прошептала она.

Она ожидала, что он вот сейчас заплачет. Зайдётся криком. Как-то отреагирует. Но произошло совсем неожиданное.

– А, ну ладно тогда, – сказал сын.

Очень спокойно так сказал.

И она обмякла.

Малыш обнял маму. Забрался к ней на колени, сел рядом, обхватив руками, словно боялся потерять.

– Очень жаль, что умер, – снова сказал ребёнок.

Очень серьёзно, тихо произнёс, и бесконечно грустным голосом.

– Мне тоже, сынок, – ответила Рита шёпотом. – Очень жаль. Очень его не хватает.

– Да. Жаль, что не придёт, – протянул слово «да…» ребёнок.

Она обняла сына, прижала к груди. Поцеловала его в макушку. Слёзы полились из её глаз, но она не издала ни звука, ни всхлипа. Она боялась напугать его.… Они сидели так, молча, обнявшись.

– Плачешь, – сказал мальчик, вытирая каплю под её глазом со щеки своей ладошкой.

– Мне очень грустно, сынок, – тихо сказала мама. – И очень больно. От того, что наш папа не с нами.

– Я его будил, – сказал вдруг мальчик. – Он не вставал.

Рита вздрогнула от этих слов. Погладила ребёнка по спине.

– В этом нет твоей вины, – сказала она. – Папа сильно болел. Очень тяжело болел. Он не мог встать поэтому.

– А, понятно, – сказал ребёнок спокойно и серьёзно, как взрослый.

– Папа очень нас любил, – сказала мама. – Больше всего на свете. Ты самый желанный, самый лучший сын для нас с папой! Он тебя очень ждал, когда ты родишься на свет. И был так счастлив, когда узнал, что ты теперь есть!

Она улыбнулась, вспоминая эти моменты их жизни…

– Да, – сказал мальчик.

То ли вопрос, то ли согласие. Рита погладила ребёнка.

– Я с тобой, мой хороший. Я тебя люблю, сынок.

– Я тебя, – сказал Воробушек тихо-тихо.

Улыбнулся, и спрятал лицо на её груди.

2. На кончиках пальцев

В небольшом кабинете цокольного этажа было многолюдно и тесно. Половину комнаты занимали два стола, один из которых был завален хламом, – сценическими костюмами и пыльными картонными декорациями. На втором столе, стоявшем по центру кабинета, располагался синтезатор, сверху на чёрной картонной упаковке.

Вокруг него были разложены разнообразные мелкие музыкальные инструменты: металлофон, ложки, губная гармошка, дудочка, бубен, колокольчики, треугольник с кисточкой из проволоки, и какой-то звенящий инструмент, название которого Рита затруднялась вспомнить. Мамы с ребятишками сидели вдоль стен на стульях вокруг центрального стола.

– Уважаемые родители, добрый день, – сказала негромким приятным голосом женщина средних лет. – Меня зовут Елена Леонидовна. Я преподаватель музыки. Буду вести уроки для ваших детей. Игра на клавишных инструментах, фортепиано, синтезатор. Другие по согласованию и по мере комплектации группы… Взрослым тоже можно! – она рассмеялась. – Если есть желание.

Рита рассматривала учителя музыки. Густые тёмно-коричневые волосы до плеч, уложенные волнами, обрамляли светлое лицо. Ни грамма косметики, но черты так гармонировали с её голосом и чёрным деловым костюмом, что Рита глаз не могла отвести.

– Какая обаятельная и добрая женщина! – говорила с восхищением о ней Рита своему сыну.

– Прошу простить этот беспорядок, – сказала учительница. – Сегодня у нас первый день. Первый урок и пробное занятие. Нам полчаса назад предоставили этот кабинет. Что есть, то есть. К следующему занятию всё это.… Уберут.

Она обвела рукой полукруг, указав на хлам вдоль стен на полу, кучу бутафории, и соседний стол с костюмами.

Учительница подошла к двери и прикрыла её, чтобы не сквозило. Щёлкнул замок.

– Прошу деток подойти к столу. Каждый пусть выберет себе по музыкальному инструменту. И мы все вместе попробуем сыграть оркестром, дружно! Разучим и споём песенку! – от неё так и веяли потоки энергии.

Дети, их было человек двенадцать, самого разного возраста, от трёх лет до десяти, обступили стол со всех сторон. Меньше, чем за полминуты, все инструменты были разобраны. Воробушек взял ту самую погремушку с жестяными колечками, название которой Рита никак не могла вспомнить. Сел на своё место.

Учительница показала табличку с названиями нот и их обозначением. Дети повторяли за ней слова песенки, что-то из русского народного творчества.

После чего, минут пять все по очереди звенели, гремели и бренчали, – каждый на свой лад, как подсказывала фантазия. Детям очень нравился этот процесс. Мамы и бабушки улыбались. Оркестр под руководством дирижёра исполнил песенку.

Воробушку больше всего понравилось звучание синтезатора!

Дети по одному подходили к инструменту и нажимали клавиши и кнопки. По кабинету то переливалась горошинками капели приятная музыка французского клавессина, то громко играла труба, то гудел басовитый орган. А то, вдруг лаяла собака, мычала корова, и даже мяукал кот! Последнее было очень неожиданно. Дети смеялись, хлопали в ладоши, лезли друг другу на плечи, обступив со всех сторон учителя и счастливчика за инструментом.

– Ребята, ребята! Не нависайте, – говорила тогда учительница. – Ему неудобно так! Чуть-чуть в сторонку отойдите.… Всем хватит, каждый попробует! Не толкайте под руку!

В комнате стоял шум, топот и гам детских голосов. Пиликал автомобильный гудок, гудел поезд, затем звуки фортепиано: «Во поле берёза стояла», и снова мяукал кот! Раздавался общий смех.

Когда очередь дошла до Воробушка, урок закончился. Он был последним, кто не играл. Учительница предложила ему сесть за инструмент. Мальчик осторожно понажимал несколько кнопок, наклонив голову на бок, прислушиваясь к мелодиям и звукам синтезатора. Его глаза заблестели, лицо озарилось счастливой улыбкой! Рита с восторгом смотрела на сына и преподавателя музыки.

– Нравится? – спросила учительница музыки.

Мальчик посмотрел на неё, но ничего не ответил.

– Молодец, – она встала из-за стола. – Уважаемые родители! – обратилась к присутствующим взрослым. – Кто желает в дальнейшем посещать уроки музыки с ребёнком, прошу подходить и записываться… На сегодня урок окончен.

Она пододвинула толстую тетрадь и ручку к себе.

– Ну, как тебе? – спросила Рита у сына.

Воробушек улыбался.

– Нравится? Понравилось что-то из инструментов? Покажи, какой понравился… – спрашивала Рита.

Мальчик потянул Риту за руку за собой, подвёл прямо к синтезатору. Потянул её руку дальше, указывая на музыкальный инструмент.

Народ благодарил учительницу. Потихоньку кабинет опустел. Три минуты спустя, в комнате остались только учительница, Рита и Воробушек.

– Вот, – начала Рита. – Ребёнку интересно. Хочет играть на синтезаторе. Как к вам можно записаться?

– Я возьму мальчика на обучение, только если он будет ходить на уроки, – сказала учительница.

– А как часто занятия, в какое время, и дни? – спросила Рита.

– Два раза в неделю, – сказала преподаватель. – Сначала по субботам, первый месяц, а потом добавят второй час. Расписание будет уточняться. Время двенадцать часов дня, с двенадцати до тринадцати, по субботам. Вы будете приводить мальчика?

– Да, я буду приводить, – ответила Рита. – У нас больше некому.

– Ещё такой момент.… Если мальчик будет ходить, то будем заниматься очень плотно. Мне не интересно брать на обучение ребёнка, если он походит-походит пару раз, и потом бросит. Понимаете? Мне нужна отдача. Результат.

– Да… – Рита посмотрела на сына. Воробушек сжал её ладонь. – Слышал, что Елена Леонидовна сказала? – шёпотом на ухо спросила у него Рита. – Надо будет долго заниматься…

Мальчик кивнул. Моргнул глазами. Да.

– Нас всё устраивает, – сказала Рита. – Время подходит, и день. Будем приходить.

– Хорошо, – сказала учительница. – Как тебя зовут? – обратилась она к Воробушку.

Мальчик смотрел на неё и молчал. Пауза затянулась, улыбка погасла на его лице…

– Он меня слышит? – обратилась учительница к Рите.

– Да. Вполне, – ответила Рита.

– И не говорит? – спросила так же тихо учительница. – Всё понимает, но не разговаривает? Я всё верно поняла?

– Да, – Рита кивнула.

– У меня впервые такой интересный случай, – задумчиво произнесла учительница.

Было видно, что она обдумывает все «за» и «против» перед принятием решения.

– Я думаю, – произнесла Рита, – если занятия музыкой, игра на синтезаторе, будут способствовать развитию мелкой моторики, пальчиков, музыкального слуха… Может, это как-то поспособствует, косвенно или прямо… развитию речи в дальнейшем? У нас есть два года перед школой… Может, он начнёт петь быстрее, чем говорить?– Рита улыбнулась. – Я готова всё, что угодно, любые занятия. Пробовать, искать. Всё, что поможет развитию речевого центра мозга…

– Да-да… – учительница понимающе кивала головой. – Очень интересный случай, необычный, – сказала она мысли вслух, тихо. – У меня есть девочка с ДЦП. Есть ребёнок с заболеванием зрения, – поёт мальчик. Девочка играет на фортепиано, выступала на Фестивале в прошлом году,… Я возьмусь обучать вашего сына, – сказала преподаватель голосом громче.

– Спасибо! – ответила Рита.

– Напишите вашу фамилию вот здесь, инициалы… – Она пододвинула тетрадь Рите. – И имя мальчика.… Это для меня, чтобы не забыть.

Рита поставила свою подпись внизу страницы.

Лишь несколько месяцев спустя, Рита осознала, что так вот, совершенно случайно вытянула счастливый билет! Заглянула после очередного занятия у психолога, за компанию со всеми остальными, к преподавателю музыки. Из любопытства, просто мимо проходили, и кто-то в толпе родителей сказал, что они идут на урок музыки.

– А нам можно? – спросила Рита у психолога Центра Образования.

– Да, конечно, – ответила женщина.

У Воробушка занятие как раз закончилось, и Рита спустилась с сыном в цокольный этаж.

А потом, так получилось, что её сын стал единственным учеником на индивидуальном обучении музыке. Поначалу, желающих было много, но отсев после первого занятия был огромный. На третий урок пришёл только Воробушек.

Елена Леонидовна жила и работала в рабочем посёлке. Каждую субботу, она с мужем приезжала на автомобиле или на электричке в небольшой городок, в сорока километрах от их посёлка. Муж работал системным администратором в Центре Образования, Елена там же преподавала уроки музыки. У себя, в посёлке, обучала детей в «Школе Искусств».

Воробушек был прилежным учеником. Каждый урок в течение первых пяти минут начинался с повторения пройденного. Следующие полчаса Елена рассказывала новый материал, и они терпеливо отрабатывали навыки игры на клавишах синтезатора. А последние десять минут до конца занятия можно было подурачиться, понажимать любые кнопки и клавиши. Полная импровизация и свобода действий!

Воробушку последнее очень нравилось. Он тренировался и тренировался. Быстро запоминал расстановку пальчиков, последовательность, и силу нажатия, чтобы извлечь нужные звуки.

Они начали с коротких разминочных стишков. Потом перешли к русским народным песням. И, наконец, ребёнок совершенно без ошибок сыграл песенку Кузнечика.

Рита только ресницами хлопала от удивления! Дома не было ни фортепиано, ни синтезатора, совсем никакого музыкального инструмента. Мальчик занимался один-два раза в неделю только в детском Центре, по сорок пять минут на уроке.

Елена была очень рада, и тоже не переставала удивляться его памяти.

Через два месяца Елена сказала Рите:

– Я подала заявку от вашего имени на участие ребёнка в Фестивале. Администрация одобрила… Категория клавишные инструменты, возраст дошкольники.

– Ой, здорово! – сказала Рита. – Это так неожиданно.

– Ребёнку полных шесть лет? (Рита кивнула, да). Вам необходимо только будет приехать в назначенный день в посёлок. Принять участие. Время, место я всё скажу чуть позднее. Форма одежды костюм, рубашка, туфли желательно. Галстук-бабочка, если есть… От вас, от вокзала, идёт маршрутка каждые тридцать минут, или на электричке можно доехать.

– А там… – сказала Рита. – Я в посёлке никогда не была. Далеко добираться?

– Мы вас встретим! – сказала Елена. – Проводим, довезём до места, не волнуйтесь.

– Хорошо, – сказала Рита. – Здорово!

– Ну вот, и договорились. Я вам позвоню, – ответила Елена.

3. Фестиваль особенных талантов

Рита и Воробушек сели в маршрутку до посёлка. В салоне было холодно. Стёкла замёрзли до самого верха. Водитель остановки не объявлял. Рита смотрела сквозь поцарапанное ногтем маленькое окошко на дорогу.

Мелькали вдоль трассы знакомые названия на указателях и на табличках остановочных домиков. Маршрутка заехала в соседний город, затем вновь поехала по трассе. Деревни. Лес. Поля. Снова лес…

Проезжая последнюю деревню, Рита набрала номер Елены, как они договаривались.

– Аптека, – сказал водитель. – Кто спрашивал… – и остановил маршрутку.

Рита и Воробушек вышли. Лёгкие моментально обожгло морозом, – 25 градусов. Стоял туман. Из-за него всё вокруг было одного светло-серого цвета. Серые здания, серая дорога, серое небо, серые автомобили. Рита оглянулась по сторонам.

– Рита! – услышала она знакомый голос Елены. – Мы здесь! Подходите сюда. Здравствуйте!

Елена стояла у белого легкового автомобиля, метрах в десяти от них, и махала рукой. Рита и Воробушек пересели в автомобиль. Поехали.

Машина минут десть петляла по каким-то закоулкам, сворачивая в подворотни. Проезжала между домами. Наконец, остановилась.

– Ну, всё, – весело сказала Елена. – Приехали! Пойдёмте, я покажу вам свою работу.

Все вышли из машины. Направились к невысокому двухэтажному зданию с красивой вывеской. «Школа Искусств», прочитала Рита табличку над входной дверью.

У Воробушка замёрзли пальцы. Мальчик сунул руку в варежку мамы, и она только сейчас замелила, что у сына лишь одна варежка.

– А вторая? – спросила Рита.

Он закрыл глаза: «Потерялась»…. Оставил в маршрутке.

– Поехала путешествовать дальше, без нас, – улыбнулась Рита.

– Вот здесь мой кабинет, – сказала Елена. – Тут можно переодеться. Потренироваться, – она показала на фортепиано.

Рита повесила верхнюю одежду на вешалку стойку.

Такая мебель была в нашем классе и в кабинетах школы, подумала она.

Над столом по углам свисали из кашпо зелёные вьющиеся растения. Висели многочисленные дипломы в золотистых рамах, большой календарь. На стене три квадратных потолочных плитки лесенкой по диагонали, с пришпиленными к ним фото, вырезками из газет, «валентинками» и открытками. Над дипломом в центре покачивался ярко-голубой воздушный шар.

У входа вдоль стены почётное место занимало фортепиано. На нём стоял музыкальный центр с двумя большими колонками, стопками нотных тетрадей и дисков. На книжной полке, почти под самым потолком, выстроились в ряд горшки с кактусами и керамические вазочки. Тиснёные розовые обои создавали в комнате атмосферу теплого уюта.

Рита и Воробушек сидели на стульях у стола с зеркалом трюмо. За счёт отражения светлой стены, узкий кабинет казался шире. Сквозь окно, закрытое светлыми шторами, пробивался синий свет пасмурного зимнего утра. На подоконнике тоже полно горшочков с фиалками, лежали кружевные салфетки. За шторой в углу притаился пузатый электрочайник, поднос с чашками и коробка чая «Greanfild». От радиатора отопления поднималось вверх приятное тепло, погружающее в дремоту.

– Сейчас я вам горячего чая сделаю! – сказала Елена. – Чтобы взбодриться с утра.

Она подошла к окну, распахнула маленькую форточку, проветрить комнату. Включила электрочайник. Поставила на стол перед Ритой и Воробушком тарелку с сосисками в тесте, две чашки, сахарницу и ложечки на салфетке.

– Фестиваль начнётся в двенадцать часов. Нам как раз хватит времени на чай.

На первом этаже слышались голоса людей, шли последние приготовления к Фестивалю. Приезжали артисты и участники, сопровождающие и встречающие. Каждую минуту скрипела, хлопала входная дверь, раздавались шаги вверх или вниз по лестнице.

Елена на минуту вышла из кабинета, и вернулась вместе с нарядно одетой девочкой лет двенадцати. Длинные русые волосы заплетены в причёску. Колыхнулось облако шифонового платья в стиле ампир. Девочка привычным движением отодвинула стул от фортепиано с маленькой подушечкой на нём. Откинула крышку с музыкального инструмента и поставила нотную тетрадь перед собой. Села на стул, подняла руки над клавишами. Пару раз нажала клавишу одним пальчиком…

По комнате зазвучала классическая музыка. Очень знакомая мелодия. Одноклассницы, ходившие в музыкальную школу, играли это произведение. Музыка из кинофильма.… Девочка сыграла последний аккорд. Сделала паузу. Лёгким привычным движением закрыла крышку инструмента. Белая фея вспорхнула со стула, и вместе с Еленой скрылась за дверью. В комнате остался лёгкий аромат её лака для волос.

Рита была ошеломлена от всего увиденного. Музыка ещё звучала в её памяти. Минуты две-три Рита смотрела то на место, где сидела девочка, то на дверь.

– Ну, как тебе? – спросила она Воробушка. – Здорово, правда?

Мальчик кивнул.

Воробушек переоделся в концертный костюм. Рита поправила воротник его рубашки и бабочку.

– А ты не хочешь потренироваться? – спросила она.

Воробушек покачал головой. Нет.

– Так помню.

– Моя ученица, – сказала Елена, когда вернулась. – И ещё одна девочка сегодня будет выступать. Они позже приедут, из-за транспорта. Мороз… Она вокалистка, её номер в самом конце. С города едут, на машине.

Допили чай, Рита сполоснула чашки.

– Я вас ненадолго оставлю тут, – сказала Елена. – Пойду встречать ещё одного своего участника. И потом все вместе уже пойдём в зал.