Гений (лжец). Книга 1. Что есть справедливость?

И собрание снова заканчивается ничем: пустыми спорами и, под конец, убедительной просьбой Каспера свалить к чертям и заниматься своими делами. Но Моддан хотя бы может рассчитывать на поддержку Принца. Он приходит к Йоргасу в его картографический зал, садится за стол, макает перо в чернила, вспоминая, как пишутся переговорные документы. Закончив, сворачивает в свиток и скрепляет печатью. Он чувствует себя хоть сколько-то полезным.

***

В тот день поднялся сильный ветер. Неважно всё, что было до – ведь в тот момент, их злость, их азарт перебивали любые адекватные мысли Моддана. Он презирал себя за это, но, как и они, хотел убивать. Разрушать. Сеять хаос.

Он помнил только миг.

Они стоят у моста на другом берегу против белых стен замка. В полной боевой готовности, с мечущимися горящими красными глазами. Словно звери, готовые броситься вперёд, на людей Короля, находящихся от них в полумили, которую они пронесутся за секунду. А чуть позади Каспер пытается их остановить, говорит что-то про капитана стражи, но и его слова уже не доходят до их сознания.

Демоны разом срываются вперёд, но успевают сделать лишь шаг, как на мгновение – очень долгое, кажется Моддану – проявляется чёрная вспышка, и вслед за ней в голову вонзается боль. По инерции тело продолжает двигаться, а в районе шеи что-то резко сдавливает, дёргает назад, вышибает весь воздух из лёгких и как-то… отрезвляет. Страх на секунду чувствуют все они, когда зависают в воздухе, хватаясь за шею, и тут же валятся на землю.

⁃      Я сказал… нет.

Демоны переглядываются – напряжённо, в недоумении, тяжело дышат, а Моддан поворачивается на Каспера. Тот стоит с безумным взглядом и сжатыми кулаками, из которых красными лентами исходят связи к каждому из них. Моддан ощущает эту ленту под своими пальцами на шее и не верит глазам. Каспер не пустил их дальше, просто физически заставил остаться на месте.

Все, в шоке, молча смотрят на Адальстейн. Она же обещала им контроль над Каспером, если вдруг что-то пойдёт не так. А теперь… он контролирует всех их.

Пока у других на лице читается усиленное переваривание информации, Моддан вдруг всё вспоминает и чувствует вину, чувствует себя совершенно неправильно. Он ведь должен был помочь Касперу решить всё мирно, а не кидаться в бой, лишь почуяв враждебность. Моддан видит, как Принц кивает остолбеневшим стражникам, и один из них благодарно кивает ему в ответ.

На какое-то время воцаряется тишина. Советник поднимается, отряхивается, поправляет одежду, чтобы точно выглядеть презентабельно, оглядывается на Каспера, и только после этого громко вещает в головах у людей, выходя вперёд:

⁃      Мы согласны на переговоры.

Моддан идёт долго, маленькими шажочками, останавливается только на середине моста, вдалеке от своих. Остальные Демоны принимают угрожающие позы, закрывая собой Принца. Люди, застывшие в ужасе, приходят в себя, посылают кого-то к Королю.

Множество стражников окружают маленького посла, ведут за ворота, во дворец, держа наготове алебарды. Его проводят как врага, как пленника, а вид его совсем не вяжется с таким отношением. Моддан привык к их страху, но ещё от них исходит презрение, и вот от этого уже обидно.

Они проходят внутрь в пустой главный зал, закрывают на засов большие двери. В их груди Моддан чувствует тяжесть и ненависть, в их глазах будто бы просвечивает неправда – стражники выжидают, смотрят на него исподлобья. А ему становится плохо, ужасно плохо от этой повисшей в воздухе враждебности… Но он продолжает верить. Джан всегда говорила давать людям шанс.

Наконец из двери напротив появляются люди, одетые богато, по-военному. А затем и сам Король выходит ему навстречу.

⁃      Ты – Демон, – неловко и вместе с тем твёрдо начинает он. Моддан знает его. Это То́биас.

⁃      Я – Советник, Ваше Величество. А когда нужно, дипломат, – вежливо поправляет, держит дистанцию. Тобиас напряжённо рассматривает Моддана, а тот кланяется ему по старой привычке, тут же про себя усмехаясь. Голос Тобиаса дёргается:

⁃      Мне всё равно. Я хочу, чтобы со мной говорил ваш Принц.

Моддан выглядит как обычный ребёнок лет десяти – никаких ожидаемых светящихся глаз, странных знаков или изуродованного тела, никакого намёка на присутствие Хаоса – просто маленький мальчик, а потому наименее опасен. Он смотрит большими глазами прямо в душу, светлые кудряшки придают ему трогательности. Но на этих словах его губы всё же расплываются в ухмылке, брови насмешливо изгибаются, и его образ сразу выглядит как-то неправильно, не совсем по-детски.

⁃      А наш Принц не хочет с тобой говорить, – Моддан позволяет себе отыграться, отвечает ехидно, с расстановкой и чувствует вспышку раздражения от Тобиаса.

⁃      Да как ты смеешь… – вклинивается какой-то генерал, а Моддан его игнорирует, обращаясь ко всем, но глядя в упор на Короля:

⁃      Знаете, почему меня называют Советником? Потому что советы даю хорошие. И вот вам мой совет: не переходите дорогу тому, кто единственный из всех Демонов настаивал на мирных переговорах. К слову, остальные предлагали просто разнести дворец, – Моддан говорит вкрадчиво и прямо, надеясь, что это подействует на молодого Короля, но тот видит в его словах лишь угрозу.

⁃      Зря ты пытаешься запугать меня, дитя, – Тобиас храбрится, а сам боится ужасно, и Моддану очень хочется рассмеяться, похлопать его по плечу и отправить учить уроки, потому что, если кто здесь и ребёнок, так это Тобиас. Но Советник усилием воли заставляет себя вернуться к почтенному тону, раз уж Король так этого хочет.

⁃      Такое ощущение, Ваше Величество, что вы забыли, зачем я здесь. Я пытаюсь помочь вам не потерять ваше место и государство.

⁃      Милорд, вам не кажется, что наш юный гость слишком дерзок для дипломата?

Голос вдруг подаёт капитан стражи, тёмный полуэльф (если не ошибается Моддан), которому там, на мосту кивнул Каспер. Наверняка теперь он чувствует себя бессмертным, раз позволяет себе грубить Демону. Думает, Каспер снова его защитит.

Моддан склоняет набок голову. Король оглядывается на него, видимо, оценивает реакцию, и Моддан снова проявляет чудеса выдержки и дружелюбия – вежливо улыбается, надеясь на адекватность людей. Те лишь становятся увереннее. Он видит – чем больше он им уступает, тем больше они наглеют. Но всё ещё верит. Пытается верить.

⁃      Мне жаль, что вы расцениваете констатацию факта как личную обиду.

⁃      Открывай рот, когда тебя спрашивают, – повышает голос капитан, и Моддан вновь, отбросив гордость, про себя соглашается играть по их правилам. Забавно представить, что бы здесь началось, если бы услышал такое в свой адрес, например, Йоргас.

⁃      Ты говоришь, что настаивал на переговорах, – щурится Король, – Почему?

⁃      Потому что я не хочу войны, очевидно.

⁃      Боишься, что проиграете? – ухмыляется какой-то военачальник и за ним некоторые стражники. Моддану очень хочется посмеяться вместе с ними, но он знает, это будет выглядеть как минимум вызывающе.

⁃      Боюсь, что выиграем. И разнесём ваше Королевство по кусочкам.

Все застывают, неловко переглядываются, но Моддан чувствует их возрастающий гнев, и чуть заторможено они всё же реагируют:

⁃      Это угроза?

Кольцо стражей вокруг него сжимается.

⁃      Это предупреждение.

Несколько из них неуверенно тянут к нему руки, удерживают за плечи, будто он собирается сейчас же наброситься на Короля, а Моддан стоит на месте и даже не сопротивляется. Он пытается показать, что не опасен, чтобы люди успокоились и остыли. Но их недоверие лишь усиливается, и они сильнее сжимают его тонкие руки. Моддан, морщась от боли, поворачивается к военачальникам.

⁃      Ваш Король слишком молод и неопытен, чтобы вести войну. Тем более с Демонами. Они бы уже сейчас подняли на воздух ваш дворец, не согласись Каспер со мной!

Стражники грубо заводят ему руки за спину, как опасному преступнику, давят сильнее. У Моддана гудит голова от их гордыни и ненависти, он пытается выпрямиться. Король смотрит на него свысока, подняв подбородок:

⁃      Ты лжёшь.

⁃      Я привык говорить правду, даже если она не всем нравится.

⁃      Демон не может жить в мире – вы все порождения Хаоса. Ты лжёшь, что не хочешь войны.

Моддан даже не сразу находит, что ответить. Он искренне не понимает, что творится в головах у этих людей. Как может он, маленький мальчик, видевший смерть близких от рук захватчиков, хотеть продолжить купаться в крови невинных?

⁃      Вы думаете, что ребёнок может хотеть войны? – в его голосе слышится разочарование, которого он так боялся. Нет, они просто не понимают, а когда наконец поймут, их будет мучать совесть. И Моддан ждёт, он верит, что они перестанут нести эту чушь. Но они продолжают как заведённые:

⁃      Ты не ребёнок. Ты – Демон. Ты пришёл запугать нас, сломить нашу волю. Но у тебя не получится.

⁃      Я пришёл воззвать к вашему разуму! Которого у вас за прошедшие сотни лет, по-видимому, совсем не осталось, – не удержавшись, со злости бросает он.

⁃      На колени! – кричит генерал, – Как ты смеешь говорить такое Королю!

Моддана толкают, прижимают к полу, утыкая лицом, а он ощущает лишь холод камня и как исчезают остатки его веры.

⁃      Довольно… – останавливает их Король и на секунду замирает, когда встречается с Модданом взглядом. Он явно ожидает увидеть ярость, обиду, боль, но видит только разочарование, – Довольно разговоров.

Капитан подаёт знак, и Моддана поднимают.

⁃      Мы не можем отпустить тебя. Думаю, ты это понимаешь, – Тобиас отводит взгляд, разворачивается и, направляясь к коридору, из которого пришёл, бросает капитану, – Мне нужен Каспер, Лекс.

⁃      Вы думаете, я опасен, Ваше Величество? – нервно смеётся ему вслед Моддан. О, как же ему хочется в этот момент зарыться в собственные кудри руками и, прижавшись к Джан, рыдать от несправедливости мира, – И вы убьёте безоружного и безобидного… пусть даже «Демона»?

⁃      Только ради всеобщей безопасности.

Хлопают двери, Король со своей свитой исчезает за ними. Становится очень тихо. Стража поднимает секиру над головой маленького мальчика.

У Моддана по щекам струятся слезы. Ему жаль, и голова раскалывается от этой липкой ядовитой жижи, состоящей из страха и злобы, которая, оказывается, у людей течёт по венам вместо крови. Джан всегда говорила давать людям шанс. Но когда секира опускается, Моддан снова больше не верит в людей.

***

Нет, не гнев. Это холод. Разочарование. Вот что он чувствует. Моддан убивает каждого в этой комнате. Как именно – он не запоминает, да это и не важно, ведь через несколько минут все они, недостойные жить, лежат на полу великолепного зала. И больше не встанут.

Единственный человек, которому повезло остаться в живых – капитан стражи – он бросил всех своих подчинённых и перешёл на призрачный план, где Моддан не смог его достать. Трус. Но и он сидит в этой же комнате среди трупов товарищей, и неподдельный ужас в его глазах заставляет Моддана, откинув назад вымокшие в крови кудри, ухмыльнуться.

Моддан помнит, как посреди битвы неожиданно слышится скрип двери. Все эти покалеченные, умирающие люди как по команде оборачиваются на звук и видят ребёнка лет шести, который в шоке застывает, лишь шепчет одними губами: «Папа…». Его глаза наполняются слезами. Один из стражников резко вдыхает и впивается глазами в Моддана с такой искренней надеждой, словно от этого зависит весь его мир.

Моддану абсолютно плевать на этого человека. Но он создаёт в голове у ребёнка образ друга, который тут же закрывает ему глаза и тянет за руку обратно в предыдущий зал, подальше отсюда. Все видят, как сбитый с толку ребёнок чуть нервно смеётся, веря в то, что всё это розыгрыш, убегает за руку с невидимым другом вперёд по коридору. Стражник тихо и благодарно плачет, а Моддан кивает в сторону коридора, произносит медленно, осуждающе:

⁃      И по-вашему, это мы – Демоны, убийцы детей?..

И вдруг понимает, какая это несправедливость. Какое это всё лицемерие и показушничество, какая фальшь. В его руке из Хаоса возникает привычный колесцовый пистолет, и он в порыве ярости стреляет в убегающего ребёнка, попадая точно в голову. Мальчик падает. Моддан в этот день больше не улыбается.

Моддан помнит, что после убийства стражи он проходит вперёд по следующему длинному залу, больше похожему на коридор. Он проходит в каждую комнату и убивает всех там. Этот дворец больше похож на элитные казармы, где собираются военные, отчего Моддана даже не гложет совесть. Почти. Никакие двери и никакие люди не могут его остановить.

И он не успокаивается, пока не врывается в зал переговоров, где сидит Военный Совет. Он расправляется со всеми военачальниками, а под конец подходит к Королю, который с невероятным ужасом таращится на гостя.

Моддан бросает на стол перед ним с таким старанием написанный свиток, а затем впечатывает в это место лицом генерала, сверху насквозь вонзает кинжал из Хаоса, разбивая застывшую печать на свитке. И когда кинжал испаряется тёмной дымкой, тело генерала сползает, а свиток раскрывается перед Тобиасом и медленно тонет в крови.

⁃      Кажется, вы сегодня не настроены на переговоры, Ваше Величество. Я загляну как-нибудь в другой раз.

И он уходит из замка, смахивая с одежды красные капли, возвращается в сожженную деревню, когда наступает вечер. На его светлых кудрях застывает кровь, его тошнит от её запаха и от людского страха.

Он не заходит к Касперу объявить о том, что война теперь невозможна, ведь он убил их военных командиров – Каспер и так всё узнает и уж точно по головке его не погладит. Не заходит к остальным, чтобы выслушать разочарованные стоны о том, что он не дал им отомстить или повеселиться, а вырезал всех самостоятельно. Он идёт к Джан, которая утешит, вытрет слёзы, смоет кровь с его волос, прижмёт к себе и станет напевать знакомую песню о лучшем будущем. Джан говорила давать людям шанс давным-давно, многие столетия назад. Теперь она такого уже не скажет.

~~~

Дополнительное действие. Совет

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

“Демоны”

Мо́ддан Тревожный Сон – Советник

Джан Рассекающая Дождь – Святая

Уи́ллоу Твоя Ложь – Судья

Йо́ргас Священное Пламя – Проповедник

Хава́рт Хозяин Таверн – Тень

Люди

Адальсте́йн Дочь Стекла – Королевна, Невеста Демона

Ка́спер Голос Бедствия – Принц Демонов

Северная сожженная деревня, полуразрушенная церковь Шахро́на

Моддан: Ветер сегодня ласков, правда? Насколько приятна бывает его свежесть. И сердце замирает от предвкушения полёта – свободы – представляешь, каково было бы никогда больше этого не почувствовать?

Джан: Нет, мой милый, не представляю.

Моддан: И вот что интересно. Я бы вряд ли так точно ощутил лёгкое дуновение ветра на своих руках, плечах и на голове, если бы лучше старался избавиться от влаги на них. Но я не стану. Вода на твоих руках, обволакивая, заставляет острее чувствовать. Но она же – мимолётное напоминание о крови на твоих руках, что заставляет острее мыслить.

Джан: Не слишком ли ты задумчив для твоего образа ребёнка?

Моддан: Вряд ли сегодня я смогу улыбаться и быть так наивен, Джан. Ты можешь не пытаться расчесать мои кудри. Они и сами высохнут. Как ты думаешь, что сказали бы твои Боги, если бы увидели, что я сделал?

Джан: Моддан, солнце… Ты же знаешь, истина не в Богах. Не они выступают её мерилами. Не им судить, что хорошо, а что плохо, что справедливо, а что справедливее. Да и в конце концов… Богов для нас больше нет. Лучше подумай, что скажут остальные Демоны.

Моддан: Я хорошо знаю, что они скажут.

Джан: Что скажет твой Принц?

Моддан: Он промолчит. Знала бы ты, как я не хочу появляться на этом Совете.

Джан: О, я знаю, милый, знаю. Идём. Уже пора.

Моддан и Джан проходят в зал переговоров.

Уиллоу: Ну что? Явился, переговорщик…

Моддан: Улыбку получше спрячь. Она пробивается через твой натянутый осуждающий вид.

Йоргас: Не все здесь осуждают тебя, Моддан. И всё же мы не понимаем твоего поступка. Ты действуешь слишком иррационально.

Моддан: Как и все Демоны.

Джан: Это правда, как и все мы.

Хаварт: Не с этим ли должен был помочь нам Принц? Внести порядок и равновесие.

Адальстейн: Принц доверился ему. Он не знал, что Советник может его так подвести.

Моддан: А Принц не хочет повернуться лицом к своему Советнику и хотя бы выслушать, что он скажет?

Адальстейн: Вряд ли он захочет слушать того, кто предал его доверие.

Джан: Успокойтесь. Принц тебя слышит, Моддан. Дай ему время.

Моддан: Я дам.

Уиллоу: Итак, мы ведь наконец собрались. Начнём?

Адальстейн: Начнём. Расскажи же нам теперь, Моддан Тревожный Сон, почему вместо ведения переговоров, в важности которых вы с Принцем так усердно пытались нас убедить, ты вдруг решил отбросить в сторону свою великую веру в людей и всех перерезать? Не твоей ли сильной стороной было сочувствие?

Моддан: Хорошо! Сейчас я тебе расскажу.

Джан: Не злись, милый.

Моддан: Хотя постойте, давайте так. Что, по-вашему, такое справедливость? Я жду ответа от каждого. Иначе мне говорить бессмысленно.

Адальстейн: Это чушь, мы тебе не собрание философов. Мы пришли послушать, как ты собираешься оправдываться за свои поступки, а не чесать языками…

Моддан: Закрой рот, я спрашиваю Демонов. Ты пока ещё не Демон. Джан, не хочешь начать?

Джан: Ты знаешь, что я думаю на этот счёт. Я считаю, что каждый из нас рождается из одной и той же сути, из одной сущности и, значит, имеет право на одно и то же. Справедливость – это когда все равны и могут иметь всё то же, что и другие, если захотят, если приложат усилия. Когда знания не спрятаны под семью замками в башне, а могут достаться каждому, кто их жаждет, когда золото не является основой людских желаний, а лишь средством обмена, распределения благ.

Моддан: Это невозможно, людям всегда всего будет мало.

Джан: Именно поэтому справедливости у нас нет и никогда не будет. Я знала многих и многих, кто, владея всем, не собирался и доли отдать нуждающимся, а лишь брал и брал, как будто лишь в этом был его смысл жизни. Такой человек не умеет отдавать, если не видит в этом выгоды для себя. И это – та самая суть, которую у них не отнять, я не могу их винить, не они такими себя создали. Но даже и в этом нет справедливости, ведь есть люди, которые этой сутью обделены, которые не умеют брать, а могут лишь отдавать и отдают себя без остатка и это, хоть и гармонично, всё ещё совершенно несправедливо.

А что насчёт мира? Судьбы? Она ведь тоже несправедлива. Кто-то рождается в богатой семье, кто-то в бедной, и разве человек может повлиять на это? Нет. Зато одному это даёт незаслуженные блага, а другому – бесконечные трудности и преграды. И они никогда не сравняются, хотя изначально – оба вышли из утробы матери и оба имеют право жить, а не выживать в этом мире. Бывает, кто-то рождается больным и умирает тут же, не успев увидеть жизни – разве же это справедливо? Разве заслужил он такие мучения?

Уиллоу: Значит, ты думаешь, что каждый должен получать по заслугам?

Джан: Жизнь не должна быть заслугой, и возможность счастливо её прожить тоже. Каждый имеет на неё право и не должен отбирать это право у других. И проблема ведь не только в людях, которые творят несправедливость, а творить несправедливость, значит, лишать благ одних на пользу другим. Всё не может зависеть только от самих людей, ведь каждый изначально получает разную жизнь, а значит, мир по самой своей сути несправедлив. И люди заслуживают жалости, даже если они не пытаются сделать мир лучше, они лишь его порождения. Так я думаю, так я вижу, а потому не могу говорить ложь, Уиллоу, ведь это то, во что я всем сердцем верю.

Уиллоу: Ты не лжёшь, Джанет. Это верно.

Моддан: Мой Принц, что думаешь ты?

Каспер: Ты ведь спрашиваешь у Демонов, Моддан Тревожный Сон. Я не Демон и подобно Адальстейн не собираюсь участвовать в вашей дискуссии.

Йоргас: Интересный вопрос ты задал, Моддан. Знаком каждому из нас. Но я определённо не согласен с Джан. Всё гораздо проще.

Хаварт: Тебе ли говорить о справедливости, Йоргас…

Йоргас: Справедливость – это когда каждый берёт от жизни то, что по праву ему принадлежит. Разве справедливость значит то же, что и равенство? Определённо нет. Самый простой пример. Вот представьте. Один человек потратил всю свою жизнь на то, чтобы приблизиться к священному знанию и умер, так и не получив его. А другой человек открыл в себе это знание чуть ли ни с детского возраста. Несправедливо? Да нет, как раз-таки наоборот. В этом ребёнке изначально было больше таланта, больше интуиции, ему по праву открылось знание, и он его с рождения достоин более остальных. Кого-то ждут великие деяния, кто-то сможет воздействовать на людей, открыть глаза на суть вещей…

Хаварт: Он сейчас нахваливает самого себя.

Йоргас: …А кто-то обречён до конца жизни просуществовать в неведении, не имея возможности что-то с этим сделать. И вы ведь все согласитесь со мной, знаете это не понаслышке. Это же мы, умнейшие из людей, свергли Богов и нашли ключ к бессмертию. Всегда рождались гении, способные изменить мир, способные низвергнуть его в пучину мрака или вознести к свету. Ведь вы не можете отрицать талантливых людей. А что такое талант? Это свойство человека зажечь в себе пламя и нести его людям. Делиться пламенем с теми, кто блуждает во мраке. Я уверен, вы понимаете, о чём я.

Адальстейн: О да, мы понимаем.

Йоргас: И справедливость заключается в том, чтобы не мешать великим людям вершить великие дела. На мой взгляд, Уиллоу, на мой взгляд. Я сказал чистую правду.

Уиллоу: Это так.

Моддан: Ещё варианты?

Уиллоу: Давайте выскажусь я. Признаюсь, вопрос казался мне проще, когда ты только его задал. Для меня ответ очевиден, но оказалось, мы с вами достаточно сильно расходимся во мнениях. Возможно, дело в некорректной постановке самого вопроса. Что конкретно мы рассматриваем? Справедливость как черту человеческого характера? Или как изменчивую силу, наравне с судьбой? Или как выдуманное человеком мерило, чтобы устанавливать правила в обществе? Вряд ли в природе существует справедливость. Так же как и истина. Всё это применимо только к человеку.

Моддан: Хватит придираться. Просто ответь на вопрос.

Уиллоу: Как пожелаешь, Советник. Будучи неизменным посланником Истины, я совершенно точно могу сказать вам. Справедливость – это когда каждый получает по заслугам.

Адальстейн: Мы ведь даже не узнаем, правду ли ты говоришь.

Уиллоу: Я всегда говорю правду.

Моддан: Ага, как же.

Уиллоу: На самом деле тут и думать не нужно. Смотрите. Если ты воруешь у короля – его стражники тебя повесят. Если ты споришь с религиозными фанатиками об их Богах – они сожгут тебя на костре. Если ты говоришь при мне откровенную ложь – тебя задушит ивовая ветвь. И всё это будет справедливо. Понимаете, к чему я веду?

Люди сами придумывают себе правила, которые помогают существовать в их обществе. И если человек нарушает эти правила – его наказывают, а если следует им – одаряют благами. Это и называется справедливостью. Другое дело, что разные общества – разные правила. Если ты воруешь у короля и успеваешь сбежать со своими подельниками – они чествуют тебя как героя, и это тоже справедливо. С их стороны. Справедливость в глазах смотрящего, всё зависит от нравственных установок человека, который взял на себя смелость судить, что справедливо, а что – нет.

А что до истинной справедливости, здесь уже ни люди, ни Боги вам не мерило. Кто знает, какие правила заложены в нашем мироздании. Только Хаос. Это ведь он проклял меня искоренить всю ложь. Собственно, поэтому я и Судья. Можете быть уверены, я говорю правду.