Брошенка. Шанс для двоих

Молча соглашаюсь. Ну да, практически так и есть: он надавил, я исполнила, он успокоился. Примерно так его отходчивость выглядит.

– Карин, – перевожу разговор, потому что понимаю, что не готова подобные новости на ребёнка вываливать. Не по телефону, во всяком случае. – Ты когда планируешь приезжать?

– Ой, мам, не на этой неделе точно. Может, на следующей. Пока не знаю, – слышу по звуку, что дочь садится в автобус. – Лето, сама понимаешь. У нас двое друг за другом заявление на отпуск написали, народа не хватает. А ещё одна беременна. Тоже непонятно, будет работать или нет – не все же по одной пицце заказывают, да и сумка сама по себе тяжёлая.

Дочь работает в пиццерии курьером. Работа не из лёгких, но она не жалуется. В прошлом году с мальчиком сошлась, квартиру сняли. Половину мы оплачиваем, вторую половину – родители мальчика. Он тоже студент, как и Карина, и тоже подрабатывает. В общем, дети ответственные, крутятся в меру сил.

Так что дочь у меня ненапряжная. Умница большая. Самостоятельная практически. С учётом того, что моя привычная жизнь теперь разрушена, это обстоятельство меня очень радует. Ну и то, что она на бюджет попала. Вообще не представляю, как бы выкручивалась, если бы не это. Тогда хоть в петлю…

Ой, что за бред в голову лезет.

Срочно выкидываю из головы пессимистичные мысли. У меня всё в порядке. Ведь ничего смертельного не произошло. Предатели меня? Да. Трудно мне сейчас? Да. Жить дальше могу? Да! Могу и буду. Назло всем!

– Ну да, понимаю. А ты куда спешишь-то? – решаю пока не дёргать Карину, ей своих проблем хватает.

Придётся оставить свои вещи в заложниках в своей бывшей квартире. Если Витя их не выкинет… Хорошо, что ещё начало лета. До холодов и проблем с вызволением из «плена» или приобретением тёплой одежды время ещё есть. Поэтому буду решать проблемы по мере их поступления.

– А, так на работу. Успею до обеда несколько заказов развезти, – отвечает она. – Ой, мам, я в автобусе, неудобно разговаривать. Давай, может, вечером созвонимся… А, нет, вечером не получится – Макс в кино пригласил. У нас сегодня романти́к типа.

Она смеётся, а я облегчённо вздыхаю. Ну, хоть у дочери парень нормальный, без закидонов и командирских ноток. В их паре, скорее, Карина командир.

– Пока, солнышко. Приятного вечера, – мурлычу в трубку и сбрасываю.

Разговор с дочерью уверенности в собственном будущем не прибавил. Неужели Витя до такой степени гад?

Вбиваю в поисковик вопрос и обтекаю: если автомобиль куплен в период брака, то его стоимость при разводе делится между супругами пополам. Это же относится и к случаю, когда автомобиль продается во время развода.

– Вот что ты задумал, Витенька, – гневно шепчу, убирая телефон в карман. – Сначала хочешь продать машину маме, а после на развод подать? Чтобы успеть оформить сделку до начала бракоразводного процесса. Поэтому и сказал, что на развод сам подашь. Ну ты и му…жчина с низкой социальной ответственностью!

Резко разворачиваюсь и почти бегом отправляюсь в ЗАГС. Подам на развод первой. И пусть Витя потом попробует доказать, что отписал машину маме не во время бракоразводного процесса.

Ноги привычно бегут дворами в центр города, а я решаю посмотреть, сколько сейчас стоит госпошлина за развод. Смотрю, спотыкаюсь и чуть не падаю.

Мама родная, пять тысяч рублей.

У них с головой всё в порядке? Откуда такие сумасшедшие цифры? Может, ноль лишний пририсовали?

Лезу на другие сайты.

Ох…

Это действительно правда. Цена не так давно поднялась – буквально в прошлом году. Причём увеличилась без малого в десять раз.

Наше государство таким образом пытается браки спасти? Типа, нет денег на развод – живите вместе и не портите нам статистику?

Стою посреди чужого двора и пытаюсь вернуть вылезшие из орбит глаза обратно на родину. Параллельно цепляюсь взглядом за другие строчки…

Ох, ё…шки матрёшки…

В полуобморочном состоянии подхожу к ближайшей скамейке и присаживаюсь.

Мне не в ЗАГС, а в суд нужно идти. В ЗАГС – это если без раздела имущества.

А у меня другой вариант. Мне нужно писать исковое заявление. И документы подготовить.

Едва не плачу от обиды.

Во-первых, кроме паспорта, у меня ничего нет.

Во-вторых, где я столько денег на развод возьму? Кредит оформить? Ага, люди в кредиты влезают, чтобы пожениться, а я – чтобы развестись. Анекдот из жизни. Только мне вообще не смешно.

Ладно, предположим, оформлю я быстрый займ, всё оплачу, найму адвоката.

А дальше?

Ну, отсужу половину машины (это при лучшем раскладе) и все деньги за неё потрачу на выплату этого займа. Там проценты как на дрожжах растут – девочки из цеха рассказывали. А уж сколько нервов мне это всё вымотает… И Витя… Не дай бог, он лишит Карину финансовой помощи. Просто назло мне. Или губастая кукушка ему на ухо ночью напоёт…

Сижу на лавке, злюсь, кусаю губы, пытаясь удержать слёзы. Обидно. Очень. Ничего я сделать не могу. Обыграл меня муженёк по всем фронтам, даже не начав играть. А мне теперь только и остаётся, что пожинать плоды своей многолетней глупости и… начинать жить заново.

Соскребаю себя со скамейки, разворачиваюсь и топаю по изначальному маршруту – в магазин.

Кладу в корзинку продуктов по минимуму. Экономия теперь моё всё. В кондитерском отделе беру из холодильника коробку с пирожными. Я просто обязана хоть так отблагодарить Марию Яковлевну за доброту и помощь.

И ещё нужно Андрею позвонить, сказать, что я завтра на подработку выйду. График два через два теперь не для меня. Зато работа без выходных – это план на всю мою ближайшую жизнь.

Да, казалось бы, я в полной ж… Короче, глубже некуда. Но с другой стороны, я взрослая здоровая женщина, пусть и с материальными проблемами. А значит, я со всем справлюсь. Обязательно справлюсь. Хотя бы потому, что другого выхода у меня нет.

Глава 6

– Если человек по самую маковку загружен работой, у него не хватает времени на переживания и размышления, терзающие сердце и душу, – убеждаю себя, старательно отжимая тряпку. – К тому же, физический труд помогает поддерживать в тонусе не только мышцы, но и кошелёк.

Натираю светло-серую плитку и даже умудряюсь пританцовывать в такт звучащей из телефона музыки. Так веселее мыть полы, да и одиночество не кажется уже таким… одиноким.

Протираю дверные ручки и откосы, застилаю у входа половичок с весёлой надписью «ты эт, если чё, заходи», убираю в подсобку хоз.инвентарь, переодеваюсь, закрываю дверь и, позвонив ЧОПовцам, чтобы поставили объект на пульт, спускаюсь с высокого крыльца и неспешно бреду по улице.

Несколько дней назад одна из девчонок в цеху спросила, не хочет ли кто подработать вечером. Её знакомой в салон красоты требуется уборщица. Работа строго после закрытия, то есть с девятнадцати часов и примерно до двадцати одного.

Немного поразмышляв, пришла к выводу, что для меня это выход.

Я ведь думала о подработке. А тут всё так удобно получается: есть время приехать с работы, спокойно поужинать, переодеться и дойти до салона, который находится прямо рядом с моей остановкой. И от Лёшкиной квартиры ходить близко, и от общежития, где я буду жить, тоже. К тому же, что немаловажно, оплата почти полностью будет покрывать сумму съёма, а значит, моей зарплаты должно хватить и на себя, и на помощь Карине.

Попросив у коллеги номер хозяйки салона, я сразу же ей позвонила, договорилась о встрече, пообщалась лично и в тот же вечер приступила к новым должностным обязанностям.

– Что нас не убивает, делает нас сильнее, – философски изрекла Мария Яковлевна, когда я поделилась с ней хорошей новостью о том, что вышла на вторую работу, а я только согласно кивнула.

И вот, отработав третий день, иду со второй работы и, несмотря на некоторую усталость, довольно улыбаюсь. Правильно говорят: когда бог закрывает перед нами дверь, он открывает окно.

Ситуация с Витей не отпустила, но и не кажется какой-то катастрофической. За эту неделю у меня было достаточно времени, чтобы всё обдумать и понять, что в кои-то веки я сама управляю собственной жизнью, не подчиняясь чьим-то требованиям и не выслушивая гневные нотации, а потому с чистой совестью сходила в МФЦ и написала заявление, чтобы меня выписали из квартиры.

Я к этому философски отнеслась – Витя мне теперь чужой, а ничего чужого мне не надо. Ну да, бывает и так: живёшь спокойно, вьёшь семейное гнёздышко, а потом бац! – вторая смена, и ты совершенно официально становишься бомжом. Переживательно? Да. Смертельно? Нет.

А вообще, несмотря на печальные обстоятельства, всё у меня складывается довольно-таки хорошо. И помощь, и возможность решить проблемы приходят как-то вовремя и правильно.

Послезавтра возвращается внук Марии Яковлевны, а на завтра у меня назначена встреча с хозяйкой комнаты в общежитии. Поэтому я считаю, что удача сейчас на моей стороне.

Ставлю чайник и отправляюсь в комнату. Облокотилась плечом о дверной косяк и внимательно всё оглядываю. Времени на сборы и уборку завтра будет не так уж много. Я, конечно, у Андрея отпросилась на пару часов, чтобы успеть комнату посмотреть и вещи потом туда перенести, но всё равно волнуюсь – не хочу, если что, опаздывать на свою вторую работу, поэтому весь свой нехитрый скарб и продукты, не требующие хранения в холодильнике, собрала уже сегодня.

Переодеваюсь, пью чай и начинаю уборку.

Я не поросёнок, и, в принципе, здесь чисто, но хочу вернуть хозяину квартиру в наилучшем виде. Поэтому протираю всюду пыль, прохожусь с пылесосом и мою пол.

К половине двенадцатого уставшая, но удовлетворённая собственными трудами ложусь на диван и обнимаю руками подушку. Засыпаю в хорошем настроении практически сразу, а вот просыпаюсь с выпученными глазами и бешено колотящимся сердцем, потому что слышу, как в замочной скважине проворачивается ключ.

Грабители?!

Подскакиваю с дивана и прижимаюсь к стене у окна, пытаясь слиться цветом с бежевыми обоями.

За окном тёмная ночь, разбавленная узкой полоской рассвета. Её хватает, чтобы рассмотреть, что творится в прихожей.

В дверном проёме появляется мужской силуэт. Что-то глухо стучит об пол. А что у него в руке? Палка какая-то, что ли? Или… ружьё?!

Мамочка дорогая, я даже закричать не могу, потому что горло от страха сдавило.

Как родную прижимаю к себе зачем-то прихваченную с дивана подушку. Если это действительно грабитель, я свою жизнь и немногочисленные ценности из квартиры в виде бытовых приборов задорого продам. Точно, шокирую грабителя своими короткими шортами и майкой в облипку, завалю на пол и задушу подушкой, пока он в себя не пришёл. Ну да, так и будет… в моих мечтах. Женщина-кошка, блин!

Мужчина, между тем, ведёт себя спокойно. Не спеша закрывает дверь, ставит в угол палку-ружьё и проходит в кухню. Слышу щелчок выключателя и почти сразу следом за этим шум включённого чайника.

Что за грабитель такой странный и борзый? Мало того, что решил ограбить, так ещё никуда не торопится настолько, что решил чайку попить.

А может, это всё-таки Лёшка? Хотя нет. Мария Яковлевна сказала, что он послезавтра приедет. Я же уточняла.

Стою за диваном, судорожно сминая в руках подушку и решаюсь. Выйти или нет? Представляю, как «обрадуется» мне ночной гость, но и выбора нет. Так я буду ближе к выходу и, если что, успею выскочить. А если ещё эффект неожиданности использовать, и то, что он на свету, а я из темноты выскочу?.. Да, думаю, это вариант.

Медленно, на цыпочках крадусь в сторону кухни. Ниндзя, блин, восьмидесятого уровня.

Затаив дыхание, выглядываю из-за угла, но со своего ракурса вижу лишь одну ногу, вытянутую в проход. Ага, понятно, незнакомец сидит за столом. Ну, по мне так даже лучше. Можно прямо с прохода подушкой по лбу ему врезать и, пока он в себя приходит, бежать на улицу.

Делаю быстрый рывок в сторону кухни, замахиваюсь подушкой и… Всё. Больше ничего не делаю. Если не считать действием мой эпичный полёт через кухню с приземлением попой на стол.

– Ты кто такая и что здесь делаешь? – рычит прямо в лицо незнакомец.

Сижу в шоке. Офигеваю, как Карина говорит.

Сбежать даже не пытаюсь. Да и как сбежишь, если грабитель руками с двух сторон от меня на стол опирается, а сам сверху нависает? Я в капкане. В таком большом, злом, брюнетистом капкане.

Кстати, в процессе полёта так и не поняла, как он успел так быстро среагировать. Просто дёрнул меня за руку, талию сдавил и швырнул на стол. У меня теперь, кажется, на боках синяки останутся. Хотя какая трупу разница, есть ли у него на боках синяки? А я, судя по интонации и направленному на меня острому взгляду, почти уже труп.

– Я жду.

Брюнет снова рычит, а я испуганно жмурюсь и вжимаю голову в плечи.

– Я… Это… Живу здесь… – блею, заикаясь.

Блин, блин, блин! Кто меня просил геройствовать? Надо было сразу к выходу бежать. Хотя, если у него такая реакция, далеко бы я не убежала. Но, может, успела бы на помощь позвать.

– Лёшка себе бабу завёл? – слышу в голосе удивление и приоткрываю один глаз. Кажется, убивать меня не собираются. И то радость. – Мог бы и предупредить, что хата занята.

Вычленяю из фраз незнакомца главное: «Лёшка… Хата занята…»

В голове что-то щёлкает. Я знаю, кто это!

Страх уходит.

– Я не его «баба», – недовольно фыркаю, интонацией выделяя последнее слово, и поднимаю голову, внимательно и уже почти безбоязненно рассматривая мужчину. – А вы тот самый его друг, которого жена периодически из дома выгоняет, потому что он мало зарабатывает?

Вижу, как у незнакомца сначала изумлённо приподнимаются брови, а потом глаза резко сужаются, и на скулах отчётливо проявляются желваки. Память услужливо подкидывает воспоминания о вечере, когда Витя меня из дома выгонял. У него тоже так желваки играли.

– Что-о?! – ещё яростнее рычит он, а я теряю всю напускную смелость и снова съёживаюсь.

Зря, наверное, его злю. Рано расслабилась. И язык ещё распустила. Может, жена его выгоняет не из-за денег, а потому что он её бьёт? А меня тут, если что, и защитить некому. Да я против этого мужчины букашкой кажусь. У него рука – как моя нога по толщине, вон как вены над мышцами выступают. Молчу уже про плечи… И про рост. И вообще, сразу видно, что силищи в нём немерено. Да он, при желании, меня пополам сломает, даже не напрягаясь. Да что там сломает? Ему и ломать не надо. Испепелит, походу, и все дела. Недаром глазищами сверкает. Я, конечно, не эксперт по металлу, но кажется, на меня сейчас расплавленный алюминий польётся.

– Извините, я не хотела вас оскорбить, – бормочу. – Вы первый начали.

Мужчины резко отталкивается от стола и отстраняется. Оборачивается к плите и выключает выкипающий чайник.

– Так, ладно, – произносит уже тише, подтягивает к себе табурет и садится, перекрывая выход из кухни. – Ну и кто ты, раз не Лёхина баба? Как попала в квартиру?

Не сводя с незнакомца насторожённого взгляда, сползаю со стола и пячусь, пока не упираюсь спиной в подоконник. Колени немного подрагивают. Я бы сейчас с удовольствием села, но второго стула тут, к сожалению, нет. С трудом сдерживаюсь, чтобы не сесть прямо на пол.

– Мне ключи бабушка Алексея дала, – поспешно оправдываюсь, чтобы незнакомец не подумал ничего плохого. – Сказала, что он разрешил тут пожить. Временно. А вот вы… Откуда у вас ключи от его квартиры?

Знаю, что наглею, но мне же надо понимать, что делать дальше.

Мужчина хмыкает, но отвечать не торопится. Вместо этого молча проходится по мне изучающим взглядом. Так и ведёт сверху вниз, останавливаясь на стратегически важных местах: глаза, губы, грудь, бёдра, ноги. А потом в том же порядке возвращается назад.

Чувствую себя куклой в магазине. Рассматривает, будто купить хочет. Кошусь на валяющуюся на полу подушку. Нестерпимо хочется прикрыться хотя бы ею. Но она лежит недалеко от ног незнакомца, поэтому приблизиться и поднять её не решаюсь.

– Эй, я вас спрашиваю, – чувствую, что щёки краснеют, но стараюсь держаться. И чего я, прежде чем из комнаты выбегать, хотя бы халат не накинула?

Настаиваю не из любопытства, а чтобы выяснить, права ли я в своих выводах и действительно ли мужчина тот, на кого я думаю.

– Я тут иногда ночую, – отвечает он после минутного раздумья. – Но ты уже в курсе. Поэтому сделал дубликат, чтобы Марию Яковлевну лишний раз не беспокоить.

Поджимаю губы. Проверку незнакомец прошёл, он действительно друг Алексея. Я ведь специально не говорила, как зовут бабушку хозяина квартиры. Кроме того, его ответ вполне логичен – если его жена выгоняет из дома, и он приходит сюда ночевать, вряд ли каждый раз ему удобно беспокоить старую женщину.

– И часто… ночуете?

– Я же сказал – иногда, – уклончиво отвечает он. – А ты здесь надолго?

Что за вопросы? Это он так ненавязчиво намекает, чтобы я из квартиры выметалась? Не слишком ли часто меня в последнее время отовсюду выгоняют? И вообще, что он мне тыкает? Я же с ним вежливо разговариваю.

Несмотря на заведомо проигрышную ситуацию, начинаю злиться.

– Завтра вечером съеду, – ага, выкуси. Завтра, а не сейчас. И продолжаю с намёком: – А послезавтра Алексей приезжает.

Вот. Съел? У тебя свой дом есть, туда и иди. С женой мириться.

– Я знаю.

Мнусь, не зная, как ещё до него донести, что спальное место занято, и дополнительным приживалкам здесь не рады.

– А почему вы здесь ночуете, а не в гостинице?

Красивые, слегка полноватые губы складываются в лёгкую ухмылку.

– Наверное, потому что зарплата не позволяет? – иронично отвечает вопросом на вопрос и тут же задаёт встречный: – А ты?

– Что я?

– Почему тут живёшь?

Краснею ещё сильнее. Ну вот и что отвечать? Потому что меня тоже из дома выгнали, только, в отличие от него, навсегда?

– Не ваше дело!

– Понятно. Ну и как тебя зовут?

– Не скажу. Вам-то какая разница?

– Мне? Да никакой, – неожиданно спокойно соглашается мужчина. – Чай будешь?

Растерянно моргаю. Какой чай? Он что, не собирается уходить? Нет, ну это вообще наглость. Я первая сюда пришла.

– Извините, но я спать хочу, а мне завтра на работу.

– Хорошо. Иди, спи.

В каком смысле?

– А вы?..

– Ну, диван у Лёхи один. Если не предлагаешь лечь рядом, то я тут посижу. Мне вообще-то тоже с утра на работу.

– Ну так идите спать… домой.

– Нет, домой не пойду. Мне и здесь неплохо.

Да что ж такое-то? В конце концов, на дворе лето, а он – взрослый мужчина. Ну, не мне же на улицу идти? Мог бы уступить слабой женщине.

– Знаете, – решаюсь, – я передумала. Лучше я уйду. А вы тут оставайтесь. В конце концов, Алексей – ваш друг, а не мой.

– И куда ты ночью пойдёшь?

Хороший вопрос. Марию Яковлевну беспокоить не хочется. Напугаю ещё своим ночным визитом. Всё-таки у неё возраст, давление.

М-да, у меня просто выбор без выбора: или провести ночь наедине с незнакомцем, или встретить незнакомцев на тёмной улице…

– Я… найду, куда.

Да хоть на лавочку у подъезда, там вроде бы фонарь горит, только бы не оставаться с этим типом в одной квартире. Тем более…

О-о-о, он же сюда с ружьём пришёл!

Нет, я, конечно, могу предположить, что он – охотник, поэтому с ружьём ходит. Но с каких это пор на охоту ходят в джинсах и футболке? И где его рюкзак?

Да ну, из него такой же охотник, как из меня балерина.

Отклоняюсь, с тревогой смотрю через плечо незнакомца на оставленное в прихожей палку-ружьё и удивлённо приподнимаю брови.

То, что стоит в углу, принять за ружьё можно только в темноте или с перепугу. Ну или если это комбо. Перевожу растерянный взгляд на ноги брюнета. Одна совершенно естественно согнута в колене, а вот вторая слегка вытянута вперёд. Он сидит так же, как и в тот момент, когда я пыталась напасть на него. Можно предположить, что ему просто так удобно, но учитывая предмет, который я поначалу приняла за ружьё…

Чувствую, что не только щёки, но даже уши и шею заливает краской. Вот это я дала… У человека очевидные проблемы со здоровьем, вернее, с ногой, иначе бы не сидел так и не ходил с тростью, а я на него ещё и напала. И на улицу спать отправляю.

– Вы меня извините, но я, правда, сейчас быстро соберусь и пойду, – выдавливаю, жутко смущаясь и злясь на себя. – А вы тут оставайтесь, отдыхайте. Если хотите, я вам диван перестелю. Ещё раз извините, я не поняла сразу…

Замолкаю и испуганно отшатываюсь в угол, когда вижу, как его взгляд резко холодеет, а потом покрывается корочкой льда. От него будто полярной стужей веет. И это очень страшно. Я таких эмоций не испытывала, даже когда Витя меня в измене обвинял.

Мужчина медленно встаёт, а у меня сердце в пятки проваливается. В маленькой кухоньке спрятаться некуда, поэтому замираю испуганным сусликом и молча паникую.

– Обойдусь без твоей жалости, – выплёвывает он. И в его голосе мне слышится столько холодной ярости, смешанной с презрением и обидой, что я невольно опускаю глаза и сглатываю.

Отчётливо слышу скрип зубов. Мужчина разворачивается и, слегка прихрамывая, в несколько шагов доходит до двери. Схватив трость, он с силой распахивает дверь и исчезает в коридоре. Щёлкает, закрываясь, замок, а я на трясущихся ногах дохожу до стула и тяжело на него плюхаюсь.

Я ведь ничего плохого не имела в виду. Как так-то?

Глава 7

Этой ночью практически не сплю. Ненадолго проваливаюсь в короткое забытьё, когда кажется, что только закрыла глаза, а уже прошло пару минут, и тут же подскакиваю, с тревогой и ожиданием прислушиваясь к тому, что происходит за дверью.

Но там ничего не происходит – полнейшая гробовая тишина.

Нет, конечно, какие-то звуки есть: кто-то устало топочет, возвращаясь с ночной смены, кто-то, наоборот, спешит пораньше на работу. Но того самого звука поворота ключа, которого жду то ли с ужасом, то ли с нетерпением, не слышу. Не знаю, на что я надеюсь больше: что мой ночной гость вернётся, или же я его больше не увижу.

Всю ночь не удавалось отпустить ситуацию. И вот уже совсем рассвело, а меня по-прежнему изнутри гложет страх. Он смешивается со стыдом и какой-то липкой неловкостью, давит на грудную клетку, не давая ни вдохнуть, ни выдохнуть. Не знаю, что произошло в жизни мужчины, но это до сих пор его не отпускает и болит. А я, похоже, своей жалостью попала точно в эту рану. Нет, не ту, что снаружи, а ту, что внутри него, в душе́.

Утром встаю совершенно разбитая. Тело болит, будто я всю ночь вагоны разгружала. Но внутренние терзания намного сильнее. Хочется сгладить неловкость. Вот только не перед кем.

Можно попросить у Алексея номер телефона мужчины, но что я ему скажу? Что хочу встретиться с его другом и извиниться за свои слова, сказать, что не хотела обидеть?

Представляю, какими глазами сначала на меня посмотрит Лёша, а потом и сам брюнет. А если рядом окажется жена, с которой он в очередной раз помирится? Так и представляется ситуация из анекдота и коронная фразочка: «Дорогая, это не то, что ты подумала».

Фыркаю в кружку, расплёскивая чай. Вот, казалось бы, не смешно, а я невольно смеюсь. Какая-то ненормальная стала в последнее время, неправильно реагирую на всё, делаю неверные выводы. Это всё от стресса и усталости. Нужно отдохнуть и успокоиться. Вот только на это сейчас нет времени.

Быстро собираюсь на работу и выбегаю на улицу. Солнце нещадно слепит глаза, и я щурюсь, разглядывая пропылённые кроны нависших над тропинкой тополей и прозрачно-голубое безоблачное небо. Мария Яковлевна сказала, что быть дождю, потому что коленки крутит, но прогноз погоды обещает очередной жаркий день, и в этот раз он, кажется, прав.

– Юночка, доброе утро, – Мария Яковлевна машет рукой и приветливо улыбается.

Она стоит немного в стороне от остальной толпы ожидающих автобуса людей, привычно спрятавшись под тёмным козырьком остановки.

– Доброе, – киваю в ответ и, не давая себе шанса передумать, рассказываю женщине о ночном визитёре, а после задаю терзающие меня вопросы.

Голос дрожит и срывается. Мне немного стыдно и неловко, будто я сама этого визитёра пригласила, но по лицу женщины вижу, что она не осуждает и не винит. Слушает молча, не перебивая, а потом качает головой:

– Илюша с Лёшкой и ещё одним другом чуть ли не с пелёнок дружат. Только после школы их дороги разошлись. Лёшка и тот парень учиться пошли, потом армия, работа. А Илья сначала пошёл в армию, а потом уже отучился в техникуме и в электросети устроился. Сначала электриком был, потом стал мастером. Парень умный, серьёзный, рукастый. Ему даже повышение предложили, только сначала нужно было отучиться. Он в институт поступил, заочно, конечно. И вот, вроде всё удачно складывалось. Женился, квартиру с женой в ипотеку взяли. Но два года назад несчастье случилось – Илья в аварию попал.

Женщина замолкает, вытирая пальцами уголки глаз.

– Он сильно пострадал, да? – спрашиваю едва слышно.