90-е: Шоу должно продолжаться – 14

– Да? А мне ты показалась очень даже хладнокровной и спокойной, – хмыкнул Сэнсей.

– Просто я хорошо воспитана, – хихикнула Кристина. – В общем, когда я поняла, что они это серьезно, то в ужас пришла. Блин, Вова, прикинь, они тут взялись спальники раскладывать и тушенку открывать! И кастрюлю большую требовать, чтобы какое-то хрючево свое варить. Ужас же! Выспалась, называется…

Кристина подняла глаза к потолку.

– В общем, я вызвала Сашу в спальню на поговорить, – продолжила она. – А он, такой… Ну, ты понимаешь, да? “Ребята только приехали, прямо с поезда на концерт. Не на улице же их было оставлять…”

– Извини, я реально не успел вмешаться, – усмехнулся я, надкусывая шарлотку. – Ммм, вкусно!

– Я тогда говорю: “Саша, ты не обидешься, если я позвоню Дмитрию Александровичу?” – продолжила Кристина.

– Кащееву? – спросил я.

– Ну да, – кивнула Кристина. – Саша бесится, когда я своих друзей на помощь привлекаю, но тут он даже возразить не решился. Видел, что я в бешенстве просто.

Слова “в бешенстве” Кристина произнесла с таким наслаждением, будто каждую букву смаковала. А насчет Дмитрия Александровича, которого она решила привлечь на помощь, Саню тоже можно было бы понять, если бы он напрягся. Так-то это один из кристининых бывших. Видный общественный деятель Новокиневска и области, она его втихую к нам на “Генератор” в качестве рекламодателя привлекла, Ирина как-то хвасталась.

– В общем, я позвонила, – Кристина села за стол и аристократично так взяла свою чашку с чаем. – Объяснила ситуацию. Он проникся и согласился помочь.

– Несмотря на поздний звонок? – иронично приподнял бровь я.

– Ничего, он мне должен, – капризно дернула плечом Кристина. – В общем, я вышла тогда в гостиную, объяснила ребятам, что тут они ночевать не останутся, так что пусть собирают манатки. Возник небольшой… гм… спор…

– Да уж… – фыркнул Сэнсей.

– Ну а что я могла сделать? – пожала плечами Кристина. – Иначе эти полярники вообще меня не слышали… На самом деле, хорошо, что Борис вмешался. Прямо вот спасибо ему, просто святой человек. Просто прекрасно, что мы его тогда нашли. Вова, он реально обалденный! Мне сначала не понравилось, что он с нами поселился, но сейчас я уже даже не представляю, как мы без него обходились. В общем, он вмешался, все успокоились и собрали вещи. Дождались Шемяку, и он увез их в общежитие всех.

– Вместе с Астаротом? – уточнил я.

– Что? – встрепенулась Кристина. – Нет, конечно. Саша остался дома, они сейчас уже репетируют. Им же сегодня в первый раз на стадионе выступать…

– Надо же, а я тоже думал от вас Шемяке позвонить, чтобы он этих “прихлопов” в “химики” отвез, – сказал я.

– Вот видишь, умные мысли приходят в головы одновременно, – сказала Кристина.

– Вообще-то говорят, что у дураков мысли сходятся, – вставил Сэнсей.

– Даже у дураков иногда бывают умные мысли, – пожала плечами Кристина. – Вова, а ты же на машине? Ты сейчас куда, в “Буревестник”? Может, меня подвезешь?

– Вообще-то не собирался, но ради тебя могу и крюк сделать, – усмехнулся я. – Ты ведь, получается, мою же работу сделала. Да еще и в стрессовых обстоятельствах.

– Вот и отлично, – кивнула Кристина. – Хочешь еще шарлотки?

*******

На двери “Генератора” висела грозная картонная табличка “ТИХО! ИДЕТ СЪЕМКА!” Но из-за двери при этом доносился бодрый ржач на несколько разнополых голосов, а потом еще и грохот. И снова ржач. Так что я, не задумываясь, открыл дверь и просочился внутрь.

Да уж, картина маслом. Стас стоял перед своей камерой на треноге и смеялся, согнувшись пополам. Ирина спрятала лицо в ладонях, плечи ее сотрясались тоже явно не от слез. На фоне темного задника сидели на полу несколько наших актеров рекламы, разодетые и разукрашенные под некую рок-группу. На фронтмена, который в миру длинные волосы не носил, напялили обтрепанный парик. А чтобы он хоть как-то держался, поперек лба перехватили его цветастой тесьмой.

– Эээ… Доброе утречко? – осторожно сказал я.

– Велиал, как хорошо, что ты пришел! – тут же вскочила Ирина. – Нам срочно нужен солист! Так, Слава, иди отсюда, глаза бы мои тебя не видели!

– А что я сделал-то? Нормально же получилось! – начал отпираться актер в парике.

– Задницу в камеру было показывать не по сценарию! – отрезала Ирина.

– Ты же сама сказала, что мы панки! – начал отмазываться Слава. – Я вошел в роль. Все, как нас учили!

– Слава, мы снимаем рекламный ролик для хозяйственного магазина, понимаешь? – терпеливо сказала Ирина. Но потом не выдержала, фыркнула и снова засмеялась. – Блин, Володя, это какой-то трындец! С этим вашим фестивалем все тут с ума посходили…

– У нас вроде нет среди спонсоров фестиваля хозяйственного магазина, – задумчиво проговорил я.

– Да это не спонсоры фестиваля, – махнула рукой Ирина. – Это просто рекламный ролик. Прикинь, приходит вчера прямо сюда Астахов. Открывает дверь пинком и заявляет, что ему срочно нужна реклама его “тысячи сволочей”, чтобы рок-группа бесновалась, обязательно. Потому что рок сейчас – это модно, а он, понимаешь, пропустил момент и теперь локти кусает. А на ГТРК и “Киневе” его с этим отбрили, сказали, мол, что только через месяц реклама. Ну я ему и говорю: “Мужик, ты в своем уме вообще?” А он мне, две пачки аругментов на стол. В баксах, представляешь? Я как-то сразу засомневалась. Типа, а может все-таки сможем как-то выкружить… И тут он третью пачку добавляет.

– Надо же, я как-то не думал, что хозмаг – это такое прибыльное дело, – усмехнулся я. – Чем-то не тем мы с вами тут занимаемся, да?

– Блин, вот я же говорю, что нормально все с задницей… – солист псевдо-рок-группы подошел к зеркалу и принялся разглядывать себя со спины. – Там же унитазы и туалетная бумага, логично, что должна быть жопа, ну?

– Завянь, Слава, – отмахнулась Ирина. – Ну, я думаю, ты уже понял, чем дело закончилось, да?

– Вы снимаете рекламный ролик, – усмехнулся я.

– МЫ снимаем рекламный ролик, – сказала Ирина, ухватила меня за руку и вытащила на середину. – Так, волосы нужно распустить… А еще! Так, Слава, снимай свою кожаную жилетку! А ты рубашку. У тебя все нормально с бицепсами, так что на голое тело нормально будет. Эх, жаль татуировок нет… Так, погоди! Ты же с Кристиной пришел? Точно! Эй, кто там у двери! Позовите Кристину сюда!

– Стоп-стоп-стоп, я вообще-то тороплюсь! – попытался вывернуться я. Но какое там!

– За полчаса никто не умрет, – отрезала Ирина. – Там есть Василий, его мурзилки и три полка волонтеров. Давай, нам нужен нормальный фронтмен, а не вот этот…

– Эй, вот сейчас обидно было… – буркнул Слава, стягивая с головы парик.

– Не обижайся, – отмахнулась Ирина. – Ты отличный, просто рокер из тебя как… В общем, нет попадания в образ. Давай жилетку!

Вокруг все немедленно пришло в движение. В одно ухо мне болтала Алена, которая на своем, пацанском, расписывала мне сценарий будущего ролика и мою в нем роль. Прибежала деловитая Кристина, выслушала путанные инструкции Ирины насчет татуировок на руках, потерла лоб в задумчивости, потом взяла фломастеры и принялась быстрыми штрихами изображать у меня на плечах какое-то подобие не то драконов, не то каких-то еще пернатых змей. Остальные актеры в ролях музыкантов старались не путаться ни у кого под ногами.

Инструменты у них были, конечно… Откуда они вообще взяли это статье? А, точняк! Здесь в “Буревестнике” же валялись в запасниках… На гитаре, которую сунули мне в руки, даже струн не было.

– Готовы? Мотор! – скомандовала Ирина и хлопнула в ладоши. Стас приклеился к видоискателю камеры, я дисциплинированно начал трясти шевелюрой, изображая матерого рокера.

– Теперь вы двое вместе вот так – бдыщь! Бдыщ! – скомандовала Ирина.

Второго “волосатика” изображала девушка, замаскированная под парня мешковатой одеждой. Она встала рядом со мной, и мы принялись трясти головами в такт.

– А теперь все прыгнули! – взвизгнула Ирина. – Стоп! Хорошо. Блин. Только… Стас, там же будет видно, что струн нет, да?

– Ну… Я старался сделать так, чтобы это в глаза не бросалось… – замялся Стас.

– Надо с дымом снять! – предложил один из актеров.

– А дым откуда возьмем? Дым-машина же в “Фазенде” же! – сказал один из актеров.

– Может, в “Фазенду” поедем снимать? – деловито предложил Слава. – Там хотя бы сцена настоящая. И свет. И вообще…

– Некогда нам ездить, у нас вообще осталось… – Ирина посмотрела на часы. – Через пятнадцать минут Стас уже должен монтировать все. Понятно?

– Можно сигаретой подымить, – пожал плечами Слава. – Если курить прямо под камерой, то получится… Ну, типа нормально должно смотреться.

– Точно! – Ирина посмотрела на Стаса.

– Можно, – кивнул он. – Мы уже так делали. У кого сигареты есть?

– У меня! – тут же соскочил со стола, на котором сидел, сдвинутый с главной роли Слава.

– А Наталья Ильинична нас не заругает, что мы курим? – спросила девушка-парень.

– Заругает, – убежденно кивнула Ирина. – Но мы быстренько. И торт потом ей купим.

– А мне как дым-машине гонорар полагается? – быстро сориентировался Слава, уже сунувший в зубы сигарету.

– Полагается, – вздохнула Ирина. – Всем полагается, у нас с вами форсмажор и трудовой подвиг. В долларах возьмете?

Все снова заняли исходные позиции.

– Мотор! – скомандовала Ирина. – Поехали!

Да уж, со стороны это все, должно быть, выглядело совершенно дико. На фоне задника из темно-серой ткани мы вчетвером изображали некую отвязную рок-группу с инструментами родом откуда-то из дремучего Советского Союза. А прямо под камерой на корточках сидел Слава и выпускал изо рта клубы сигаретного дыма. Боюсь даже представить, что там за ролик получится в результате.

– Ну как? – быстро спросила Ирина, когда Стас махнул рукой, что, мол, все, снято.

– Годится, – кивнул он. – С дымом я даже придумал, как можно прикольно все обыграть. Велиал отлично в кадре смотрится, у него хаер почти до пола свисает, видно, что не поддельный.

– Как реклама метел и швабр отлично сгодится, ага, – усмехнулся я, собирая растрепанные волосы обратно в удобный хвост.

– Спокуха, нормально все получится, отвечаю! – заверил Стас, извлекая кассету из камеры. – Все, я погнал монтировать.

Через пять минут суеты с раздачей премий, мы остались в студии вдвоем с Ириной.

– Да уж, сходил за хлебушком, – фыркнул я, пытаясь оттереть с рук кристинины художества. – Как-то не планировал я сегодня становиться звездой экрана.

– Очень удачно зашел, – серьезно сказала Ирина. А потом как-то без перехода лицо ее стало жалобным, а глаза наполнились слезами. – Володя, я сейчас заплачу…

И слезы хлынули прямо водопадом.

– Ириш, что случилось? – я подскочил к своей “боевой подруге”, обнял и погладил по волосам.

– Мне кажется, что я не справляюсь… – всхлипывая, сказала она. – Столько всего сразу, держу в голове миллион какой-то дел, и все равно кажется, что я что-то забыла, что-то не доделала, что все вокруг все равно мной недовольны…

– Милая, что на тебя нашло такое вдруг? – ласково проговорил я. На самом деле, я примерно понимал, что с ней происходит. Слишком быстро она из девочки “подай-принеси” превратилась в директора телекомпании, а нехитрые поручения вдруг стали переговорами на высшем уровне. Иришка в своем роде, конечно, была гениальной девушкой. Прямо-таки менеджер-управленец от бога, многозадачная, с невероятным каким-то уровнем адаптации к новой реальности. Но она все равно была молодой девчонкой. Со своими страхами и сомнениями.

– Мне каждый раз страшно, что меня вот-вот разоблачат, – всхлипывала Ирина. – Анохин этот со своими пачками денег… Вот сейчас мы все сняли, а я боюсь, что он увидит завтра по телевизору свой рекламный ролик и пришлет ко мне быков разбираться. Мол, что за лажу вы тут мне устроили, это же фигня какая-то!

– Не придет, – уверенно заявил я. – Будет дежурить у телека, чтобы ролик на видео записать и потом в своей компании хвастаться.

– Как ты можешь быть в этом уверен? – Ирина отстранилась и посмотрела на меня заплаканными глазами.

– Никак, – пожал плечами я. – Просто знаю, что ты не делаешь фигню.

– Ну да, особенно если бы мы тот вариант с жопой в эфир поставили, – сквозь слезы захихикала Ирина. – Нет, ну правда… Он кучу денег заплатил, а мы дым-машину сигаретой изображали.

– То есть, действовали адекватно обстоятельствам, – сказал я, вытянул из кармана носовой платок и вытер с лица Ирины слезы. – Все хорошо, милая. Ты отлично справляешься.

– Наверное, – вздохнула она. – Просто я вдруг поняла, что ужасно устала. Я вчера уснула прямо за столом, представляешь? Жан меня разбудил, а я спала, обняв тарелку. Ужас…

– Думаю, нам всем после фестиваля нужен корпоративный отдых, – сказал я. – Собраться и всей командой умотать куда-нибудь на море, а? На корабликах покататься, на песочке понежиться. Коктейли под зонтиками… как считаешь?

– А кто вместо нас будет делать… ну… вот это все? – она обвела руками студию “Генератора”. – У нас же программа вещания, обязательства…

– Как ты там сказала буквально полчаса назада? – усмехнулся я. – Никто не умрет за… На сколько нам нужен отпуск? На две недели? Если что, я Еве обещал, что мы на море поедем.

– На море… – эхом повторила Ирина. – Знаешь, а это все реально очень как-то заманчиво звучит. Можно договориться с дядей Вовой. Взять перерыв в сетке вещания. Погрузить всех в автобус… Или автобусом долго получится? Лучше самолетом?

От недавних слез на лице Ирины остались только припухшие глаза. Выражение же сменилось на полностью противоположное – деловое, светящееся энтузиазмом. Похоже, она уже в своей гениальной голове составила план нашего корпоративного отпуска, всех посчитала по головам, прикинул раскладку по вещам и продуктам и даже составила список гостиниц и турбаз, которые нужно обзвонить, чтобы определиться с местом.

– Так, мне нужно немедленно позвонить дяде Вове! – сказала она и вскочила. – Ты не знаешь, он сейчас дома или в своем офисе?

– Полдень, – сказал я, посмотрев на часы. – Думаю, в офисе.

Дверь распахнулась и в студию вихрем влетела Наташа.

– Так, Велиал! – ее указующий перст уперся мне в грудь. – Я так и знала, что ты где-то здесь. Поехали! Или лучше пошли, нам срочно нужно в парк! Ты же будешь не против кое-кому в чан настучать?

Глава 5

– Да уж, картина маслом, – усмехнулся я, оглядывая площадку одного из наших будущих мероприятий. С одной стороны, ничего неожиданного. Парк полузаброшен, вход открыт всем желающим. Вот желающие и приперлись. С другой…

– Это наверняка Ян их сюда притащил, – сказала Наташа, ткнув пальцем на спящую на сцене патлатую тушу.

– Думаешь, саботаж? – хмыкнул я.

– А что еще? – всплеснула руками Наташа. – Вообще среди наших только ленивый не знает про наш опен-эйр. А Яну мы здорово прищемили хвост. Вот он и мстит теперь, чтобы нам все сорвать…

– А если и так, то что? – задумчиво проговорил я и облокотился на разлапистый клен, из-под которого мы с Наташей за всем и наблюдали.

На первый взгляд, масштаб катастрофы был обширнейший. Вокруг эстрады собралось, наверное, человек сто разномастных говнарей. Из знакомых рож были, собственно, Ян, который мирно дрых за спинами “музицирующих”, и Алишер со товарищи. Остальные… Да фиг знает, судя по виду – это то самое альтернативное рок-движение, которое мы как-то наблюдали в заброшенном кинотеатре, как раз когда Вадима нашли.

– Надо же с этим что-то сделать! – Наташа всплеснула руками. – Они же тут все разнесут вообще!

– Бесполезняк, – покачал головой я. – Они бухие в дрова. Судя по виду – еще со вчерашнего дня.

– Может, ментов вызовем? – предложила Наташа.

– На месте ментов в такой ситуации я бы почесал репу и забил, – сказал я. – Жилых домов поблизости нет, ничьей собственности эти говнари не угрожают. Типа, локализовались в безопасном месте, пусть дальше бухают, потом сами расползутся.

– Тогда Бобе позвонить, может? – вздохнула Наташа. – Если быки Француза немножко в воздух постреляют, то эти обормоты сами разбегутся.

– Вот уж нет, – поморщился я.

– Думаешь, не разбегутся? – прищурилась Наташа. – Они бухие, но не бессмертные же!

– Да нет, конечно же, разбегутся, вопросов нет, – сказал я. – Но тут другой вопрос. Просто привлекать Француза к нашим разборкам – это как-то стремно. Ну и такие услуги оплачивать надо. Ты готова платить бандитам?

– Это как-то очень плохо звучит, – Наташа посмотрела на меня своими инопланетными глазами. – Но блин! Надо же что-то сделать! Мы же не можем вот так это оставить! Если они до завтра не разойдутся, то нам придется или отменять мероприятие, или куда-то его переносить… А это как-то…

– Я думаю, – сказал я, сорвал травинку и сунул ее в зубы. Потом вообще сел на траву и принялся созерцать происходящее.

Ну да, пожалуй что, это и правда те самые говнари, на чей концерт нас притащил Алишер. Настоящий рок, андеграунд и контркультура. По сцене слонялись четверо обрыганов с акустическими гитарами и один с помятым тазом с ржавым дном. Они хрипло и несогласованно орали, тренькая невпопад. В этом даже была какая-то своя гармония. Психоделическая. Как будто выступающие где-то в виртуальной реальности видят себя настоящими музыкантами. Вокруг на травке валялись спящие тела. Ну, некоторые разнополые не сказать, чтобы спали. Фри лав, так сказать, во всей неприглядной красе. До вида “тусовка вонючих бомжей в теплотрассе” это сборище не дотягивало, скорее уж это был своего рода протест против условностей. С большой долей вероятности, алкоголем здесь дело не ограничилось…

Наташа устроилась рядом и вытянула ноги. Лицо ее стало безмятежным, она даже улыбнулась, зажмурившись на солнечные блики.

– Не может предотвратить – возглавь, – решительно сказал я, поднялся и отряхнул штаны.

– Что ты собираешься делать? – встрепенулась Наташа.

– Импровизировать, – усмехнулся я. – А ты мне подыграешь, лады?

– Заметано! – заявила Наташа и тоже поднялась, опершись на мою руку.

– А сейчас делаем вид, что очень рады их всех тут видеть, – сказал я.

– Рады? – глаза Наташи метнули молнии. – Я попытаюсь, но это будет сложно. Если бы могла, то всем бы глотки перегрызла!

– Подумай сама, моя королева, – усмехнулся я. – Если этих всех уродцев от мира рок-музыки притащили сюда с целью саботажа и нас позлить, то какой реакции неведомые организаторы этой акции протеста ждут больше всего?

Наташа задумалась.

– Что мы будем рвать, метать и землю грызть от бессилия, так? – вместо нее ответил я.

– Ну… да, – нехотя кивнула Наташа. – Во всяком случае, если бы я такое сделала, то…

– Кстати, совершенно не факт, что это именно саботаж, – пожал плечами я. – Так-то этот парк – как раз их размерчик. Заброшка на помойке – самое оно. Это для нас новое дело…

– Не такая уж тут была помойка, пока они не пришли, – пробурчала Наташа, а потом растянула губы в хищной улыбке. – Все, я почти настроилась и готова изображать радость. Давай свою импровизацию!

Мы взялись за руки и почти вприпрыжку двинули к сцене.

– Алишерчик, дорогой! – заорал я, проталкиваясь через вяло шевелящуюся толпишку к “потомку Чингисхана”. – А я тебя уже месяц пытаюсь найти, куда пропал-то?

– Велиал? – в раскосых глазах Алишера промелькнуло что-то похожее на беспокойство, он задергался, будто прикидывая, куда, в случае чего, бежать.

– Дай обниму, – с фальшивым дружелюбием подключилась ко мне Наташа.

Говнари расступились, никто не пытался нам заступить дорогу.

– Да я ничего не сделал же! – Алишер попятился и уперся спиной в сцену. – Это вранье все…

Ну так-то логично, что он меня опасается. Последняя наша с ним встреча была, прямо скажем, не самой дружелюбной. Честно говоря, я надеялся, что его больше не увижу.

– Алишерище, это прямо натуральная удача! – я схватил его за руку и принялся трясти в экспрессивном рукопожатии. Переигрываю, да… Но пофиг. Не на конкурсе театрального мастерства имени Станиславского, в конце концов. – Слушай, у меня к тебе дело на штуку баксов. Ты нам нужен позарез просто!

– Я тебе звонила раз сто уже! – заявила Наташа, не моргнув глазом. – А тебя вечно то дома нет, то я вообще не туда попадаю. Может у меня телефон неправильный записан? Какой у тебя телефон? Тот, который на двадцать три – сорок два начинается?

Алишер слегка обалдело переваривал то, что сказала Наташа. Испуг с не очень трезвого лица постепенно сползал. “Но он не в совсем в какашку”, – мысленно отметил я.

– В смысле – двадцать три? – удивился он. – На двадцать семь!

– Вот блин! – театрально всплеснула руками Наташа.

– Слушай, реально, разговор на штуку баксов! – я доверительно приобнял Алишера, но в сторонку уводить не стал. И говорил громко, почти орал. Чтобы еще и окружающим было слышно. – Ты завтра вечером что делаешь? Так, молчи, если хочешь вякнуть, что чем-то занят! Завтра ты выступаешь у нас, понял? Гонорар в баксах.

– В смысле в долларах что ли? – переспросил Алишер. – Да ну, свистишь!

– Ха, а вот это ты видел? – я выхватил из кармана несколько банкнот и помахал у Алишера перед носом. Удачно Ирина мне всучила незапланированный гонорар за съемки в рекламе, конечно. Но когда Алишер потянул к ним руки, быстренько отдернул. – Ага, хрен там! Баксы возьмешь, а сам кинешь! Оплата по факту, понял?

– Я не понял, что за дела? – подключился к разговору еще один “сын степей” из “Каганата”. – Велиал, ты спонсора что ли жирного нашел?

– А где концерт будет? – это другой “каганатовец” подтянулся, вполне европеоидный.

– Когда это я кидал? – пафосно обиделся Алишер. – И… это… я в деле, если что! Куда приходить и во сколько!

– Короче, история – отпад, тебе понравится! – заверил я, тряхнув плечо Алишера. – В общем, ты же знаешь, что мы подвизались тут на организацию рок-фестиваля, да? Так вот это полнейший трэш, я тебе скажу! Получается голимая попса! И тут к нам с Наташей приходит Абрамов. Знаешь Абрамова?

Я со значением так округлил глаза, мол, любой дурак в этом городе знает Абрамова.

– Ну, что-то слышал… – неуверенно промямлил Алишер.

Ну да, слышал он. Так-то я эту фамилию только что с потолка взял.

– Так вот, Абрамов, такой, говорит: “А что, настоящего-то рока в Новокиневске не осталось, а? Сделайте мне концерт, чтобы душа развернулась, в натуре, баксами плачу!”

– А где, где концерт-то будет? – нетерпеливо спросил Алишер.

– Да вот здесь же! – я махнул рукой на сцену, на которой как раз один из музыкантов повалился на бок. – Скажи, место зачетное, ты же тоже оценил?!

Хоба! Взгляд Алишера дернулся в сторону спящего на сцене Яна. И он как-то смущенно затоптался на месте.

– Так это… – пробормотал он.

– Это прямо судьба, что я тебя именно тут и встретил, – жизнерадостно продолжил я. – Сейчас смотрю и вижу, что место отличное! Прямо то, что надо!

– Но тут же… это… – Алишер начал оглядываться на своих.

– Да ты не ссы, завтра сюда приедет бригада, порядок наведет, – заверил я. – У этого Абрамова все схвачено, в натуре!

– Подожди, а почему ты меня искал вдруг? – видимо, в голове Алишера зашевелились какие-то сомнения. Трезвые мысли, ну надо же!

“Видового разнообразия говнарей не хватает”, – зло подумал я, но вслух сказал иначе, ясен пень.

– Алишерчик, ну ты серьезно что ли? – я снова сделал большие глаза. – Ты же культовое явление в рок-тусовке Новокиневска! Без тебя наш концерт будет ненастоящим!

Технически это было не такое уж и вранье. “Каганат” и правда был явлением заметным. И собственных поклонников у них даже хватало. Только они были слишком необязательными, рассчитывать на них толком никогда было нельзя.

– Алишерчик, ну пожалуйста! – снова подключилась Наташа, ухватила его за руку и заглянула в глаза. – И Абрамов вас знает, он говорил… У него даже ваша кассета есть!

– Кассета? – удивленно приподнял брови Алишер.

– Сам не слышал! – быстро развел руками я. – Вроде там запись какого-то квартирника или что-то подобное.

– А, наверное у Маркизы записывали! – обрадованно встрепенулся Алишер. – Слушай, Велиал… Ну, в общем, такое дело…

Он снова оглянулся на Яна. Один из “каганатовцев” подскочил к нему с другой стороны и принялся горячо что-то шептать на ухо, размахивая для убедительности руками. Я расслышал только “да и пошел он!”, “разгоним сейчас”, “с быками я еще не бодался из-за придурка…”

“Эх, все-таки саботаж!” – мысленно вздохнул я. А жаль, я надеялся, что эти придурки просто случайно тут оказались. Ну что ж…

– Велиал, я в деле! – Алишер быстро схватил мою руку. – Во сколько завтра начало?

– В шесть подгребайте, – сказал я.

– Заметано! – Алишер посмотрел на сцену. Теперь уже неприязненно, а не тревожно.

– Это просто шикардосно, Алишер! – радостно оскалился в улыбке я. – До завтра, дорогой! Мы погнали, дел еще вагон и маленькая тележка, сам понимаешь!