Сборник рассказов. Том 7

– Опять, наверное, спать захотел.

– Больше похоже, что чего-то напугался. – глядит на ребёнка Эльвира: Он у Вас как-то двойственно себя ведёт. В одно время ходит устойчиво, шепчется, а уже в другой момент, словно в нём лялька бестолковая поселилась и движения все неуверенные. Извиняюсь, конечно, за свои слова.

– Но и у Вас тоже. Сами говорите, что: то болтает без умолку, то мычит и показывает. Детство пройдёт и будет в них стабильность…

– Быстрее бы…

– Точно. – кивает майор: Подрастёт и уже сам будет папку гонять на улицу.

– Не знаю… – взгляд Эльвиры потух, и она видимо решила признаться: Я Вам вчера соврала. У меня муж в тюрьме сидит.

– О как… – подыграл ей майор, как будто не знает: Что натворил?

– Его с убийством подставили и на двадцать лет в тюрьму запихнули.

– Откуда такая уверенность, что его подставили?

– Он у меня мягкотелый. Ремонтировать электронику, изобретать – это про него. Он маме своей каждый день почти звонил, расспрашивал, как здоровье. С коллегами никогда не ссорился. Отмечали десятилетие компании, где он работал, утром очнулся с ножом в руке и рядом менеджер убитый. Перепугался, убежал с работы домой. Это я его уговорила позвонить в полицию. А они приехали, за жабры и повесили убийство, даже разбираться толком не стали. В суде тоже хватило того, что есть отпечатки на ноже и время убийства совпадает со временем нахождения в тот момент моего мужа там.

– Может он в тот момент пьяным был?

– Он не пьёт совсем! Компот, сок, минералка… Он даже в полиции объяснительную писал при мне. Было непонятно, из-за чего он на корпоративе отключился… Но никто с этим разбираться не стал.

– Значит, ему в стакан что-то подмешали.

– Могли. Но кому это надо было? Свои же все.

Алёшка опять закапризничал.

– Вот теперь он точно спать захотел. – посмотрела на него Эльвира.

– Наверное… Я пойду домой.

– Извините, что я Вам свои проблемы на голову вылила.

– Полегчало хоть немного?

– Немного, да… Выговорилась.

– Значит в пользу. До свидания…

– До свидания. – ответила женщина.

Не успел Пётр Николаевич завернуть за угол дома, жена Алла берёт в кулак и комкает на его груди рубашку:

– Что это за баба?

– Эй! – вздрогнул и попытался убрать руку жены майор: Ревнуешь к ней, что ли?

– Твой у неё ребёнок?

– Нет! Ты всё не правильно поняла.

– Ещё раз спрошу: Что за баба?

– Мне дело подкинули, я вот недавно про него говорил. У неё муж из тюрьмы в бега подался. Вот за нею приглядываю. Думаешь, меня бы в такое время на работе освободили от дел?

– Алёшка тебе зачем нужен был?

– Пока дети играют на песочнице, втираюсь в доверие и пытаюсь выяснить, что получится. Не веришь, могу позвонить полковнику, и он это подтвердит.

– Звони. – достала у мужа из кармана телефон Алла.

Пётр Николаевич без колебаний в списке телефонной книги выбирает номер полковника, нажимает вызов и включает громкую связь. Полковник отвечает:

– Что Петь? Удалось Соколову раскрутить?

– Пока нет, Владимир Эдуардович. Меня жена с сыном застала, когда я занимался слежкой и разговорами. Вот, не верит мне…

Понятно, что звонок происходит без договорённостей. Полковник говорит:

– Дай ей трубочку, я с ней поговорю.

– Не надо. – произносит Алла и начинает уходить в сторону дома: Верю.

– Это она? – слышится в трубке.

– Да, товарищ полковник.

– Всё? Вопрос исчерпан?

– Похоже да…

– Давай тогда, утром поговорим.

Пётр Николаевич сбрасывает разговор и спешит с Алёшкой за женой, догоняет её, а она, даже не оборачиваясь, произносит:

– Я-то думала, что у тебя самого возникло желание выгулять нашего мальчишку, а у него задание оказывается такое…

– У меня было желание… – пытается не отставать майор: Совмещаю полезное с нужным.

– Мог бы мне рассказать, что на дело отправили.

– Извини, тут я точно лоханулся. Обещаю, что в подобных случаях буду рассказывать.

– Ты даже не спросил, согласна ли я отдать своего ребёнка. Просто взял!

– А ты бы его дала?

– Нет. А вдруг там опасно?

– Было бы опасно – не взял бы.

После того, как жена и сын вернулись домой, разговаривать с женой в моменты гнева не было смысла. Поэтому майор сходил покормить Арсена. Потом весь вечер обиды и молчание.

Квартира семьи Соколовых. Никол всё дожидается, когда Эльвира даст ему время обезвредить штучки на окнах, даже нашёл маникюрные ножницы и спрятал их для проведения операции, пока она мыла посуду на кухне. Дальше ждал, и как только она зашла в туалет, побежал, выключил из розетки вилку и только взялся за ножницы, Эльвира уже выходит оттуда. Пришлось включить вилку обратно и спрятать ножницы. Уже вечер, а Эльвира всё находится с Николом, иногда катает с ним машинки и играется. В восемь вечера сменяет симку в телефоне и звонит мужу:

– Привет, дорогой.

– Привет. Как вы? Моей маме не звонила?

– Звонила. Всё у неё хорошо. Очень переживает за тебя, что в бега подался. Просила меня, что если объявишься дома, уговорить тебя сдаться в полицию.

– А ты как думаешь?

– Ты ведь не виноват. Зачем бежал?

– Не виноват… Меня назначили…

Никол сидит с машиной в руке к маме спиной и внимательно слушает.

– Саш. – обращается Эльвира к мужу: Сдайся властям, пожалуйста. Я попробую подать апелляцию в суд.

– Никто ради меня не станет шевелиться. Так хоть иногда буду видеть своего сына.

– Я и прошу, если не ради меня, то ради сына. Сдайся…

– Я пока не готов к этому.

Они проговорили ещё несколько минут и секретная симка вернулась в свой тайник. В следующий момент, когда у Никола была возможность устроить диверсию на оконные «гуделки», он не стал этого делать и вернул ножницы в косметичку Эльвиры.

Утро. Планёрка. Полковник ждёт, когда все разойдутся по заданиям. Майор сидит на месте не в духе. Полковник подсаживается рядом:

– Что, помирился с женой?

– Не хочет разговаривать. – опускает взгляд майор в пол.

– Даст ребёнка на следующую слежку?

– Не знаю, нет, наверное.

– Давай я ей позвоню.

– Не поможет.

– А что поможет?

– Я вчера с Соколовой пообщался, пока дети игрались в песочнице. Она изменила версию с мужем, но не стала говорить, что муж сбежал, рассказала, что его с убийством подставили. Если её убедить, что расследование продолжится честно, то я думаю, что смогу без осложнений выйти на её мужа. От нас это дело раскрывали?

– Спиридонов этим занимался. Поэтому ему и ловлю беглеца повесили.

А он, не разобравшись, повесил убийство на невиновного человека.

– Сейчас я его вызову. – говорит полковник, звонит старшему лейтенанту и говорит:

– Зайди ко мне.

Через пару минут появляется в кабинете Спиридонов:

– Вызывали?

– Найди мне дело Соколова и сюда.

Прошло ещё минут двадцать, и дело об убийстве вместе со старшим лейтенантом были в кабинете у полковника. Пётр Николаевич взял дело в руки и стал перелистывать. Несколько раз прокрутил страницы:

– А объяснительная от Соколова где?

– Какая объяснительная? – поморщился Марк.

– Которую писал Соколов.

– Не было никакой объяснительной.

– А я говорю, что была. Жена Соколова присутствовала при написании. Куда дел?

Полковник поддержал и рявкнул:

– Так где объяснительная?

– Выкинул. – опустил голову Спиридонов.

– Почему?

– Она всё портила бы при вынесении вердикта в суде.

– А повесить на невиновного человека убийство это нормально? – с презрением произносит майор: У него ведь есть маленький ребёнок. Тебя после этого совесть не мучала?

– С меня выжимали это дело, торопили.

– Я не выжимал. – проговорил полковник: Я хотел тебя расшевелить, чтобы дело было толково доведено до конца. А ты плюнул на него и размазал: «Ай, сойдёт». Заткнул дыру тем, на кого были хоть какие-то улики.

Марк Спиридонов молчит.

– В общем поступаем так. – говорит полковник: Поступаешь в полное распоряжение Савельеву и не дай бог, я услышу в твою сторону недовольное высказывание… Ты понял меня?

– Так точно. – не поднимая глаз произносит Спиридонов.

– Да я пока сам справлюсь. – произносит Пётр Николаевич: Пусть мне принесут по делу всё, что есть. Если что потребуется, я сам старшему лейтенанту скажу.

– Можешь идти. – пробормотал полковник и Спиридонов ушёл.

– Петь, я бы хотел, чтобы ты вот таких неразумных учил.

– Одно дело, когда начинаешь вместе, то это учёба. А вот так, когда из-за его косяка начинается переделка с нуля, то я лично не хочу его косых взглядов себе в спину.

– Уволю за его косые взгляды. – бодро произнёс полковник.

– Давайте обойдёмся без увольнений. Просто я выполню это сам.

– Найдёшь Соколова?

– Если дадите мне гарантию, что его не упекут в тюрьму, пока я занимаюсь делом.

– Ты меня, не знаешь что ли? Если тебе станет легче – то обещаю…

– Завтра я поговорю с Эльвирой Соколовой.

– Почему не сегодня?

– Сегодня у меня молчанка с женой и ребёнка точно не дадут, а послезавтра Соколова должна встретиться в магазине с мужем, вот там и дам им выбор: бегать от полиции или всё же честно завершить дело по убийству, и если невиновен, то свободен. Вы бы, какой вариант предпочли?

– Второй.

– Значит, и они его выберут.

– А ты мне не говорил, что у них завтра встреча…

– Я хотел сегодня ещё раз убедиться, что она точно состоится, а потом уже сообщить Вам.

– Значит, ты ещё сам стопроцентно не уверен в этом? Иди туда без ребёнка.

– Без ребёнка будет подозрительно. Я ведь делал вид, что составляю компанию Соколовой на прогулке со своим сыном.

– Давай я твоей жене позвоню. Позарез результат нужен.

– Спиридонову Вы так же говорили? Результат может быть разным, если хотите быстро. С правильным результатом торопиться нельзя. Я сегодня сам с женой поговорю.

– Как хочешь…

Майор сходил в армянское кафе и опять набрал еды. Приходит в коттедж, спускается в подвал. Арсен сидит на лежанке. Пётр Николаевич просовывает пакет с едой:

– Приятного аппетита.

Арсен сразу вынимает еду из пакета, втыкает одноразовую вилку в блюдо и вилка ломается. Майор ещё не успел выйти из комнаты, и Арсен кричит ему:

– Эй! У меня вилка сломалась. Есть ещё?

– Я с собой запасных не ношу. – оборачивается майор.

– А я должен руками есть?

Пётр Николаевич поднялся в столовую, взял из шкафа обычную железную вилку и вернулся в подвал. Протягивает Арсену:

– Держи…

После этого приехал домой. Алла поглядывает на него и молчит.

– Я виноват, извини. – произносит с сожалением майор: Я просто хотел помочь хорошим людям.

– Ты говорил, что там уголовник сбежал. – заговорила Алла.

Майор достал из сумки дело, кладёт перед женой:

– Человека подставили с убийством, полиция не стала заморачиваться с делом, выкинула ненужные бумаги и посадила его на двадцать лет. А у него жена и маленький ребёнок… Те самые, за которыми у меня идёт слежка.

– Мне-то с этого что?

– Взываю к твоей совести.

– И что тебе надо?

– Поцеловать хочу.

Алла смягчилась и они поцеловались.

– Дай Алёшку… – следом шепчет майор: В последний раз.

– Без этого никак?

– Пока нет… Там нет никакой опасности.

– Хорошо, но это в последний раз.

– Спасибо. – целует Пётр Николаевич жену.

Переоделся в гражданскую одежду сам, Алла подготовила к прогулке мальчишку. И вот майор с сыном торопятся во двор к Соколовой.

Никол в теле сына Эльвиры просто сидит на перекрытиях песочницы с машинкой в руках и ждёт Петра Николаевича. Эльвира стоит в стороне и разговаривает по телефону. Какие-то бухгалтерские заморочки. Майор опускает сына на землю и подводит к песочнице. Никол быстрым взглядом перемещается в сына майора и лезет на руки:

– Пивет. Сево так доуко?

– Так получилось… Меня вчера жена поймала, как я тут с Соколовой общаюсь. Подумала, что у неё ребёнок от меня. Пока не позвонил полковнику, чтобы тот подтвердил, за грудки меня держала. Сегодня ещё уговаривал, чтобы Алёшку со мной на дело отпустила.

– Понятно… – произнёс Никол: Я не стау откьюсять стуцки на окнах. Она всеа звониа музу и уховаиваа ехо статься в поиицию. Муз не виновен…

– Да, я в курсе. – наклонил свою голову к уху Никола майор: У меня его дело. Подстава была… Хочу предложить Эльвире, чтобы я этим делом занялся. Хотя оно уже и так на мне. Предложу её мужу сдаться, и какое-то время он проведёт у нас на участке в камере. Всяко, лучше, чем в тюрьме…

– Согуасен. – кивает малыш: И я по ноумальной еде узе соскусился. Севодня домой пойду.

– Я тоже согласен.

Эльвира закончила разговор, подходит:

– Здравствуйте.

Майор поставил Никола на землю и тот пошёл к песочнице:

– И Вам доброго дня. Гуляете?

– Павлик сегодня скучный какой-то… Никогда его таким не видела.

Пётр Николаевич перевёл взгляд на песочницу. Павлик гонял машинку по доске и что-то бормотал. Никол в теле сына тоже составил ему компанию.

– Ребёнок – как ребёнок – произнёс Пётр Николаевич: Может по папке скучает?

Эльвира тоже повернула голову на песочницу и удивилась:

– Вот буквально до вас без настроения сидел и ничего не делал.

– Видимо прошло… – майор кхекнул в кулак: Я нашёл дело Вашего мужа.

Глаза Эльвиры приобрели напряжённый вид:

– Вы так просто говорите это… В мусорке?

– Я же говорил, что я полицейский… Я работаю следователем… По адресу и теме сделал запрос и мне нашли его. Соколов? Всё верно, Эльвира Дмитриевна?

Женщина сначала немного перепугалась:

– И что там, в деле написано?

– Что Ваш муж сейчас в бегах.

На глазах Эльвиры накатились слёзы:

– Он невиновен…

– Я заявил о возобновлении дела. Если он сдастся сейчас, то на время расследования будет находиться в городе в камере временного задержания на моём участке. Не сдастся, сочтут, что он всё же виновен, иначе, зачем ему скрываться… Вам известно, где он сейчас?

Соколова отвела взгляд в сторону:

– Нет, не знаю.

– Тогда я ему не смогу потом уже помочь…

– Я не знаю где он. – неуверенно произнесла Эльвира.

– Мне передали, что за вашей квартирой велось наблюдение.

– Я знаю, ко мне уже со времени побега мужа приходили, расспрашивали. Не сомневаюсь, что и наблюдали… Может Вы подумаете, что у меня мания преследования, но мне иногда кажется, что даже мой ребёнок за мною следит.

– У Вас с мужем завтра будет встреча в магазине… – выдал козырь Пётр Николаевич.

Глаза Эльвиры от удивления стали шире:

– Откуда Вам об этом известно?

– У Вас есть вторая симка для телефона… Она тоже находится на прослушке. Я об этом только вчера узнал, когда разбирался по делу. – майор опустил взгляд: У Александра Григорьевича сейчас есть два варианта: сдаться, или его найдут, и потом я вряд ли смогу помочь… Какой вариант выберет он, мне кажется Вы сможете ему подсказать. Могу только пообещать, что я буду искать настоящего убийцу.

– Можете за детьми приглядеть ненадолго? – в раздумье произносит Эльвира.

– Конечно.

– Я за симкой схожу…

Женщина уходит и возвращается из квартиры со свёртком. Вынимает симку и переставляет в телефоне:

– Я хочу, чтобы Вы с ним поговорили. Полиции он уже не верит, но Вы так убедительно всё говорите…

Эльвира вручную набирает номер телефона. Из трубки слышится мужской голос:

– Привет любимая.

– Привет. – отвечает она.

– Всё нормально?

– Поговори с человеком…

– Каким?

– Он из полиции. Я ему доверяю…

– Какая полиция? Что ты наделала!

– Он хочет помочь. Он уже взял на себя твоё дело и предлагает честное расследование.

– Я не вернусь в тюрьму.

– Он об этом не говорил. Ты хочешь, чтобы ребёнок взрослел с отцом или без?

В ответ молчание. Эльвира продолжила уговаривать:

– Поговори с ним, пожалуйста. Я тебя умоляю!

Затем она протягивает телефон майору:

– Уговорите его, пожалуйста.

Пётр Николаевич взял в руки телефон и как хороший психолог расписал все перспективы и условия, что могут его ожидать в будущем. Разговор сбросился. Эльвира глядит на полицейского:

– Что он сказал?

– Через десять минут будет здесь.

Эльвира даже полезла обниматься:

– Спасибо.

Никол поглядывает в их сторону и показывает рукой «класс». Через десять минут во дворе появляется мужчина. Эльвира обняла его:

– Ты правильно сделал.

Затем мужчина подходит к майору:

– Я готов.

Пётр Николаевич кивает головой, берёт на руки Никола в теле своего сына:

– Я только ребёнка домой верну с прогулки.

Они все вместе прогулялись до дома майора, Пётр Николаевич вошёл в подъезд с Николом на руках:

– Тебе придётся меня тут дождаться…

– Ховосо. – согласился Никол: Токо ты побыстее.

Майор входит к себе в квартиру, его встречает Алла:

– Получилось?

– Да уговорил. Во дворе меня ждёт. Идём сдаваться.

Алла выглянула в окно:

– Ты ведь им поможешь?

– А тебе не всё равно?

– Теперь я взываю к твоей совести.

– Моя совесть в полном порядке, я ведь взял это дело на себя. А дела я привык доводить до конца.

– Удачи. – поцеловала его жена.

Пётр Николаевич переоделся в свою форму и вышел на улицу. Никол остался дожидаться возвращения майора у него дома.

Пётр Николаевич вышел на улицу в форме:

– Я тоже готов.

Неспеша они дошли до участка, на котором работает майор и зашли в здание. Навстречу им попался старший лейтенант Спиридонов и с какой-то завистью узнал в мужчине беглого Соколова. Соколов тоже узнал того, кто занимался его делом, но прошёл мимо. В своём кабинете майор спрашивает:

– Это он занимался Вашим делом?

Соколов молча кивает головой. Пётр Николаевич пригласил к себе полковника. Тот входит к нему в кабинет и смотрит на семью Соколовых:

– Я правильно понял?

– Да, товарищ полковник. – кивает майор: Соколов Александр Григорьевич… Согласен на честное расследование. Сейчас он с женой опять напишут мне «утерянную» Спиридоновым объяснительную и на основе этого и добровольной сдачи мы возобновим дело.

– Хорошо. – кивает полковник: Если нужны будут оперативники, не стесняйся, подходи.

Полковник ушёл. Объяснительная была восстановлена, подписана о приёме и на всякий случай запечатлена телефоном Эльвиры себе для дубликата. Эльвира с ребёнком попрощались с Александром Григорьевичем и его увели в камеру, а Пётр Николаевич взял для прочтения оставшиеся документы по делу домой.

Дома ему дверь открывает и удивляется жена:

– Уже всё?

– Что значит всё? Оформили его, теперь начнётся расследование. Это не быстро будет. Уже столько времени прошло… Вон, видишь сколько литературы взял домой читать. Мне только ещё нужно будет кое-что унести на работу, дома забыл. – сказал майор.

– Долго будешь?

– Не. Туда-обратно.

Из-за двери на него поглядывает Никол и пальцами стучит по запястью, мол, время идёт, пора бы уже его вернуть домой. Пётр Николаевич присаживается рядом с ребёнком и Никол переселяется в его тело. Быстрее на улицу, пока жена майора, Алла, не надумала поцеловать. Никол в теле майора добрался до своего коттеджа, вставляет ключ, а входная дверь не закрыта на замок. Сразу пробежала куча разных мыслей, и он поспешил в подвал. На клетке с помощью вилки и рычага в виде ведра выдавлена из петель дверь в клетку и Арсена в ней нет. Никола как будто холодной водой обдали. Срочно нужен в компаньоны майор! Выбегает на улицу, оглядывается по сторонам, чтобы вселиться хоть в кого-нибудь. В кармане звонит телефон с подписью «Полковник». Никол снимает трубку:

– Алло.

– Савельев… Вартанян употребляет запрещённые препараты?

– Насколько мне известно – нет. А что?

– Он звонит нам, представляется Арсеном Тиграновичем Саркисяном. Утверждает, что его хочет убить армянская диаспора в лице Никола Вартаняна. Ты что-нибудь понимаешь?

– А где он сейчас?

– Дал свой адрес, хочет, чтобы его как можно быстрее забрали в полицию. А ещё утверждает, что не виноват, ни в гибели Мартикяна, ни других похищенных предпринимателей. Полтора года уже прошло с того времени! У него глюк или что? А ещё говорит, что его похитил и удерживал в клетке мужчина, у которого есть полицейская форма. Не про тебя ли? Можешь разобраться?

– Конечно! – с облегчением произносит Никол: Сейчас подъеду на участок. Без меня не уезжайте.

Никол вызывает такси и мчится на участок, где работает майор. Его дожидается во дворе машина, и они срочно выезжают на адрес, где засел Арсен. Первыми вышли и направились в дом оперативники, Никол последовал за ними. Дверь в квартиру открывается, и взгляд Арсена упирается в Никола в теле майора. Естественно, он вздрагивает и в глазах испуг, но в этот момент Никол вселяется в тело Арсена. Пётр Николаевич приходит в себя и не понимает, что происходит, где он и почему вокруг полиция. Он смотрит на Никола:

– Что я пропустил?

– О! Друг! – полез обниматься Никол и шепчет на ухо: Потом расскажу… Забирай меня отсюда.

Майор отвёз Никола к себе на участок, заводит в свой кабинет без свидетелей:

– Что случилось?

– Ты мне скажи, как у Саркисяна в клетке железная вилка очутилась.

– Начал кушать, сломал пластиковую вилку. Принёс ему из твоей столовой.

– Так вот, Арсен этой вилкой и в качестве рычага – ведро, выдернул из петли дверь и сбежал.

– Охренеть.

– Вот так… Доверяй после такого своё тело другу.

– Всё же обошлось…

– Да. Только потому, что кто-то промыл мозг этому убийце, и он решил сдаться в полицию, а не податься в бега.

– Вы о ком? – послышалось со стороны двери.

В проёме двери стоит полковник и поглядывает на Никола.

– Мы про Соколова. – глаза у майора забегали.

– Ааа… Поэтому ты и майор, уже… Умеешь уламывать. Ты мне про него расскажи. Что с ним? – указывает пальцем на Никола.

Майор переводит взгляд на Никола:

– Ты случайно на наркоту не подсел?

– Да ты что… Могу кровь на анализ сдать.

– А что с тобой. Мне тут такого про тебя на рассказывали. – начал подыгрывать Пётр Николаевич.

– Проснулся дома, такое чувство, что меня чем-то напичкали и вырубили. – начал выдумывать Никол: Показалось, что я совсем не дома, а как будто меня похитили…

– Может тебе стоит отдохнуть?

– Я бы не прочь.

– Я отвезу его домой? – вопрошающе смотрит на полковника Пётр Николаевич.

Полковник безразлично махнул рукой:

– Ай, делай что хочешь…

Майор с Николом вернулись в коттедж и на всякий случай обошли все комнаты. Всё вроде нормально. Никол выдохнул:

– Чтоб я ещё хоть раз куда-нибудь вылез из этого тела…

– Сам же предложил.

– Да знаю я! Я с предупреждением, чтобы ты в будущем даже не просил.

Майор глянул на время:

– Ох, ничего себе! Алле говорил, что только туда и обратно… Побежал я домой. На мне ещё выгул Алёшки.

– Давай. Увидимся… – махнул ему Никол.

Утро. Планёрка. Полковник расспрашивает прогресс по текущим делам. Когда все отчитались, глядит на Спиридонова и пристыдил при всех:

– Учись профессионализму у Савельева. За четыре дня нашёл сбежавшего. А ты месяц это дело мурыжил… Правда, ему младенец помог в деле. А ещё он все твои косяки наружу поднял… Эх, молодняк. Ещё вас учить и учить надо.

После планёрки Пётр Николаевич подходит к Спиридонову:

– Марк. Слушай, хочешь перед полковником в глазах оправдаться?

– А чего сам не хочешь доделать? Ты же у нас такой крутой детектив.

– Да не нужно мне было это дело. Полковник на меня его повесил. А когда узнал, что ты его на невиновного повесил, то совесть не позволила.

– Ты же сам понимаешь, что это висяк. У нас на других даже зацепок нет. В помещении конторы нет системы видео наблюдения.

– Да, но мы знаем, кто оставался последними на том корпоративе. Там всего пять человек было.

– У всех алиби, кроме Соколова.

– Пойдём вместе ещё раз подумаем. Ты ведь уже был в этом осведомлён дольше и опрашивал всех сам.

Марк опустил взгляд, думает над предложением, нервно потопывая правой ногой:

– Иди к себе, я через пять минут подойду.

Майор зашёл к себе в кабинет. Через пять минут к нему заходит Марк и кладёт на стол папку:

– Я тут себе делал наброски по этим пятерым, может, пригодятся.

Пётр Николаевич открывает папку, а там сверху объяснительная от Соколова. Н поднимает взгляд на Спиридонова, а тот сразу начинает объяснять:

– Не выкинул я её… Коровин на меня насел, убрал лишнее, чтобы закрыть дело.

Майор промолчал и начал листать алиби пятёрки подозреваемых и проговаривает вслух:

– Давай подумаем теперь… Соколов не пьёт алкоголь. Тогда почему он вырубился? Однозначно ему в стакан что-то подлили. Первыми из пятёрки ушли друзья Никитин и Степашин. Они прогулялись несколько кварталов пешком и потом продолжили выпивать в баре, где их запечатлела камера видеонаблюдения. По времени если пешком и неспеша, то совпадает. Потом с работы Марьянов пошёл провожать домой Кукушкину. Тоже пешком… Над подъездом Кукушкиной была камера и по времени как бы тоже совпадает. Потом Марьянов пошёл домой… Родители подтвердили, что их сын в указанное время уже был дома. Сбегать на работу и до дома он бы однозначно не успел. Значит, эту парочку мы отметаем сразу. Последним из пятёрки уходила Никанорова. Она по приложению вызывала себе такси и это подтверждается в квитанции. Всем из этой пятёрки было известно, что убитый Трофимов собирался увезти Соколова домой, он же и должен был закрыть помещение…