Созвездие Андромеды

– Какие последствия? – спросил Алексей, но Амикус лишь покачался в воздухе.

– О, ты не хочешь знать. Поверь мне.

– И что мне теперь делать? – спросил Алексей, чувствуя, как его охватывает отчаяние.

– Вернуться в музей, – сказал Амикус. – Ты уже сделал первый шаг, но теперь нужно идти дальше.

– А если я откажусь? – спросил Алексей.

– Ну, тогда… – Амикус сделал паузу, как будто раздумывая. – Тогда ты просто продолжишь жить своей жизнью, пока мир вокруг тебя начнет рушиться. Но это твой выбор.

Алексей хотел что-то ответить, но Амикус продолжил:

– И еще кое-что. Ты должен быть осторожен. В этом мире полно существ, которые выглядят как обычные люди, но ими не являются. Они уже знают, что ты будешь Директором, и некоторые из них могут быть опасны. Помнишь тех двоих, что напали на тебя? Это только начало.

Алексей почувствовал, как его вдруг пронзила ледяная дрожь.

– Зачем ты мне это говоришь? – спросил он.

– Потому что ты должен быть готов, – ответил Амикус. – И потому что мне, как ни странно, не все равно.

В этот момент сон начал расплываться.

– Подумай об этом, – сказал Амикус, его голос стал далеким. – Но не слишком долго. Время не ждет.

Алексей проснулся раньше обычного, до звонка будильника. Он лежал в постели, уставившись в потолок, и пытался понять, что только что произошло. Мужчина впился взглядом в трещину на потолке – та самая, что напоминала дракона. «Раньше я думал, она съела мою радость, – усмехнулся он. – А может, это я сам позволил ей сожрать всё, кроме страха?»

Страх, кстати, сидел в горле колючим комом. Но впервые за годы это был страх не опоздать на работу, а… сделать шаг в неизвестность.

В голове крутились слова Амикуса: "Ты – новый Директор музея "Созвездие Андромеды". У тебя нет выбора." Алексей хотел отмахнуться от этого, как от глупой фантазии, но что-то внутри подсказывало, что это не просто сон.

– Ладно, допустим, это правда, – подумал он, вставая с кровати. – И что мне тогда делать?

Он вспомнил нападение в переулке и странные взгляды прохожих – тревога нарастала с каждой секундой.

– Нет, это не совпадения, – наконец признал он про себя. – Это реально.

Но даже признав это, Алексей не мог до конца смириться. Он чувствовал, как внутри него борются две части: одна, которая хочет верить в приключения и новую жизнь, и другая, которая цепляется за привычную стабильность.

Чтобы привести мысли в порядок, он решил принять контрастный душ. Холодная вода обожгла кожу, заставив его вздрогнуть, но затем он включил горячую, и тело расслабилось. Он стоял под струями воды, чувствуя, как напряжение понемногу уходит.

Выйдя из душа, он подошел к зеркалу. Его отражение выглядело усталым, но в целом он оставался доволен собой. Высокий лоб, прямой нос, слегка выдающиеся скулы – все это было частью его привычного облика.

Присмотревшись, он заметил мелкие морщинки у глаз и едва заметные складки на лбу.

– Ну что ж, – пробормотал он, – время не стоит на месте.

Его взгляд скользнул вниз, к телу. Он был в хорошей форме, но годы офисной работы и сидячего образа жизни начали сказываться.

– Может, стоит заняться спортом, – подумал он, вспомнив о нападении в переулке. – Хотя бы для самообороны.

Одеваясь, он подошел к гардеробу и открыл его. Перед ним предстал ряд скучных деловых вещей: белые рубашки, темные брюки, несколько однотонных галстуков. Все это выглядело так, будто принадлежало не ему, а какому-то другому человеку – тому, кем он должен был стать, но так и не стал.

Он взял одну из рубашек и примерил ее перед зеркалом.

– Ну и наряд, – пробормотал он, глядя на свое отражение. – Как будто я собираюсь на похороны.

Он вздохнул и начал одеваться, признавая, что привычная рутина возвращает его к реальности. Но в глубине души он знал, что что-то изменилось.

Алексей вышел из дома. Утро было прохладным, но свежим, и он глубоко вдохнул воздух, стараясь успокоиться. Однако, как только он вышел на улицу, его охватило странное ощущение: будто мир вокруг него стал чуть более… удивительным.

Он шел привычным маршрутом к метро, но на этот раз его взгляд цеплялся за каждую деталь. Люди вокруг казались обычными, но после разговора с Амикусом он не мог избавиться от мысли, что некоторые из них могут быть не теми, кем кажутся.

Он внимательно смотрел на прохожих, пытаясь найти что-то необычное. Молодая мама с коляской, пожилой мужчина с газетой, подростки в наушниках – все выглядели совершенно нормально. Но чем дольше он смотрел, тем сильнее его охватывало чувство тревоги.

В метро он сел в вагон и начал осматривать пассажиров. Большинство из них были обычными людьми: женщина с сумкой, полной продуктов, мужчина в костюме, читающий книгу, пара студентов, обсуждающих что-то на ходу. Но тут его взгляд упал на женщину с длинными черными волосами. Она выглядела обычной, но, когда она повернулась, Алексей заметил, что ее тень на стене была не человеческой – она была похожа на огромную птицу с раскинутыми крыльями.

– Что… – начал он, но тут же замолчал, стараясь не привлекать внимания.

Когда он вышел из метро, его охватило облегчение, но ненадолго. На улице он заметил старика с длинной бородой, который шел, опираясь на посох. Его глаза светились странным красным светом, а под ногами не было тени.

– Кто он? – подумал Алексей, хотя и не был уверен, почему это его так беспокоит.

Он поспешил к офису, стараясь не смотреть по сторонам. Но даже когда он вошел в здание, он не мог избавиться от ощущения, что за ним наблюдают.

Алексей сидел за своим столом, уставившись в монитор, но цифры перед глазами расплывались. Его внимание то и дело переключалось на коллег. Вот Петр что-то печатает, постукивая пальцами по столу – обычный человек. Вон Светлана Ивановна из бухгалтерии листает документы – тоже ничего подозрительного.

"Может, это все действительно бред?" – мелькнула мысль, но тут раздался звонкий голос:

– Леша, ты чего такой задумчивый?

Маша стояла перед ним, переминаясь с ноги на ногу. Ее ярко-розовые ногти постукивали по краю его стола.

– Просто устал, – буркнул он, не поднимая глаз.

– Ну уж нет, – она наклонилась, и ее духи резко ударили в нос. – Ты сегодня какой-то… другой.

Он хотел ответить, но Маша уже исчезла, оставив на столе чашку с кофе.

Через час он заметил, как Маша шепчется с Юлей у кулера. Их голоса едва доносились:

– Видела? – спросила Маша, крутя в руках стаканчик.

– Еще бы, – фыркнула Юля. – Аура у него сегодня… странная.

– Как перед грозой, да?

– Хуже. Как перед бурей.

Алексей резко отвернулся, но их слова уже засели в голове. "Аура? Какая еще аура?" Он машинально потрогал свое плечо, будто мог почувствовать эту самую ауру.

Внезапно в офисе стало душно. Он вскочил со стула и почти побежал к выходу, понимая, как на него смотрят. Но когда обернулся – все сидели, уткнувшись в мониторы.

Алексей вышел из офиса, чувствуя, как тревога сжимает его горло. Прохладный воздух не принес облегчения. По дороге к метро он замечал странные вещи – слишком большие тени, мелькающие в углу зрения, но решительно отгонял эти наблюдения.

В магазине он механически взял привычные продукты. Но переходя дорогу на зеленый свет, вдруг услышал визг тормозов.

Из темноты вынырнула черная "Волга". За стеклом мелькнуло лицо водителя – бледное, с вытянутыми чертами, которые казались… неправильными. Слишком острый подбородок, слишком широко посаженные глаза. А улыбка – неестественная, застывшая, будто нарисованная. В тот момент, когда их взгляды встретились, Алексей почувствовал леденящий холод в груди.

В последний момент что-то мощное толкнуло его в сторону. Он упал, услышав глухой удар. Когда поднялся, увидел на асфальте темный силуэт, который тут же исчез в ближайшем переулке.

"Что это было?" Руки дрожали, когда он подбирал рассыпавшиеся продукты. Водитель скрылся, оставив после себя лишь запах гари и странное, почти химическое послевкусие в воздухе.

Дома он захлопнул дверь и прислонился к ней, чувствуя, как колени подкашиваются. Сердце бешено колотилось, а во рту стоял горький привкус страха. В шкафу пылилась бутылка элитного виски – подарок коллег, который он за два года так и не открыл. "Не мое", – всегда говорил он, отказываясь от алкоголя. Но сейчас пальцы сами потянулись к бутылке.

Первый глоток обжег горло. "Это не случайность. Кто-то… что-то пыталось меня убить". Мысли путались. Он оглядел пустую квартиру – книги, аккуратно расставленные на полках, одинокий стакан на журнальном столике. Ни души, кому можно было бы рассказать о сегодняшнем кошмаре.

"Родители? Нет, они только испугаются. Коллеги? Посчитают сумасшедшим". В голове мелькали лица знакомых, но все они казались теперь чужими, далекими. И вдруг – Мирон. Сосед. Почему-то именно его улыбка всплыла в памяти. Они почти незнакомы, но…

"Он поверит. Должен поверить", – убеждал себя Алексей, хотя не мог объяснить, откуда взялась эта уверенность.

Он вышел в коридор и нажал кнопку звонка у двери соседа. Тишина. Нажал еще раз – снова никакой реакции. Приложил ухо к двери – ни шагов, ни голосов. Хотя он был абсолютно уверен – Мирон дома. Эта уверенность возникла внезапно и беспричинно, как и все, что происходило с ним сегодня.

Постояв в нерешительности, он вернулся к себе. Виски больше не приносил облегчения – только усиливал чувство потерянности. Алексей закрыл глаза, и перед ним снова возникло то страшное лицо из машины. "Кто следующий придет за мной?" – прошептал он в темноту.

Глава 6. Тревожный день

Алексей ворочался на постели, как раненый зверь в клетке собственных страхов. Даже после того, как виски закончился, сон не приходил – вместо него в темноте танцевали силуэты, напоминающие то музейные артефакты, то бесконечно длинные пальцы водителя из черной иномарки. Каждый шорох за окном заставлял его вцепляться в подушку влажными ладонями, каждый скрип половиц отдавался в висках ритмичным эхом: "Ты-не-спря-чешься".

Перед глазами снова и снова всплывало то страшное лицо из машины – бледное, словно слепок из парафина, с вытянутыми чертами и неестественной улыбкой, будто кто-то приклеил к черепу резиновую маску из дешевого хоррора.

"Кто это был? Почему он хотел меня убить? Может это был обычный психопат, которому приспичило размазать бухгалтера по асфальту?" – мысли бились в черепе, как летучие мыши в сводах пещеры.

Под утро, когда серые лучи пробились сквозь жалюзи, он наконец провалился в тяжелый, беспокойный сон.

Звонок будильника вонзился в мозг, как раскалённая спица. Алексей застонал, поднимаясь с кровати – тело ныло так, будто всю ночь его использовали вместо боксёрской груши. В зеркале его ждало бледное, осунувшееся лицо с темными кругами под глазами – точь-в-точь как у призрака из детских страшилок.

– Черт… – прошептал он, проводя рукой по щетине.

Пока бритва скользила по коже, мысли крутились вокруг вчерашнего происшествия.

"Это была не случайность. Кто-то действительно пытался меня убить. Но за что?" – Алексей вдруг ясно представил, как его жизнь стекает в канализацию вместе с пеной и щетиной.

Кофе, сваренный второпях, оказался горьким и обжигающим. Рот тут же скривился – напиток был отвратителен, но другого способа проснуться не оставалось. Первый глоток обжег язык, второй заставил содрогнуться, зато третий наконец прочистил мозги.

"Хоть бы сегодня без сюрпризов", – подумал он, натягивая пиджак

В метро все выглядело обычным, если не считать, что тени между вагонами двигались странно – не синхронно с поездом, а будто по собственной прихоти. Алексей ловил на себе слишком много взглядов: старушка с авоськой, полной лука, вдруг замерла, уставившись на него стеклянными глазами; подросток в наушниках нервно заерзал, когда их взгляды встретились.

"Паранойя – отличный спутник для потенциального самоубийцы", – мысленно съязвил он, но пальцы сами сжали поручень так, что побелели костяшки.

Офис встретил его непривычной тишиной, словно кто-то выключил звук в мыльной опере. Коллеги перешептывались у кулера, бросая тревожные взгляды в его сторону.

Алексей прошел на свое место. Сегодня его стол казался чужим – компьютер моргал мертвым синим глазом, стопка документов лежала под странным углом, будто кто-то листал их ночью. Мужчина сел за компьютер и попытался сосредоточиться на работе. Но цифры в отчетах расплывались перед глазами, а пальцы то и дело дрожали.

"Соберись, черт возьми. Это просто стресс. Никто не пытался тебя убить. Это просто…"

Мысль оборвалась, когда он заметил, как Петр смотрит на него слишком пристально.

– Что? – резко спросил Алексей.

– Ничего, – Петр быстро отвернулся.

Атмосфера в офисе была натянутой, как струна. Даже привычный гул принтеров и разговоров казался приглушенным.

После обеда Алексей вернулся к рабочему месту, но сосредоточиться не получалось. Вдруг за его спиной раздался легкий кашель.

– Не помешаю? – Маша стояла с чашкой кофе, ее ногти сегодня были цвета запекшейся крови, а помада – на два оттенка ярче, чем дозволял дресс-код.

Алексей мысленно вздохнул. За пять лет ее облик не изменился ни на йоту – все те же кукольные черты, будто выточенные на 3D-принтере: губы-полумесяцы, налитые силиконом; брови-ниточки, застывшие в вечном удивлении; грудь, торчащая как носовая часть крейсера. Единственное, что выдавало в ней нечеловеческое – это глаза. Слишком блестящие. Слишком… неподвижные.

– Работаю, – буркнул он, делая вид, что проверяет отчет.

Она присела на край стола, нарушая все нормы личного пространства. Юбка задралась, обнажив ноги – идеальные пластиковые конечности манекена.

– Ты знаешь, мы с ребятами заметили… – ее голос был сладким, как испорченный мед, – ты в последнее время какой-то странный.

Ее пальцы постукивали по картонному стаканчику. Алексей вспомнил их первый разговор – тогда она "случайно" облила его латте, предлагая помочь снять рубашку. А потом тот ужасный вечер на корпоративе, когда она не давала ему прохода.

Мужчина почувствовал, как по спине пробежали мурашки.

– О чем ты?

– Ты же чувствуешь, – она наклонилась так близко, что он разглядел странный желтый отблеск в ее зрачках. – что мир… не такой, каким кажется?

Ее рука легла на его плечо. Прикосновение было ледяным, несмотря на душное помещение офиса. Пальцы сдавили мышцы с силой, несоразмерной хрупкому телу.

– Маш, я… – он попытался вырваться, но тут зазвонил мобильный.

"Кто это может быть?"

На экране – незнакомый номер.

– Алло?

– Алексей? – голос в трубке показался знакомым, но неестественно хриплым. – Это… Мирон.

Сердце пропустило удар. Алексей краем глаза заметил, как Маша напряглась – ее ногти впились в картонный стаканчик, продырявив его.

"Откуда у него мой номер? Мы же только познакомились…"

– Извини за звонок, – продолжал сосед, и в голосе слышалась странная слабость. – Я… не знаю, к кому еще обратиться.

– Что случилось?

– Температура под сорок, в аптеку сходить не могу. – На другом конце провода раздался болезненный кашель. – Если бы ты мог купить лекарства…

Алексей машинально схватил ручку.

– Какие именно?

Пока Мирон перечислял препараты, Маша следила за движением ручки, ее ноздри дрожали, словно она учуяла добычу.

– Хорошо, зайду после работы, – пообещал он, чувствуя странное облегчение от того, что есть причина уйти.

Когда разговор закончился, Маша встала. Ее движения были слишком плавными, как у марионетки на невидимых нитях.

– Друзья зовут на помощь? – ее улыбка стала острой, как лезвие.

– Коллега по старой работе, – соврал Алексей, пряча телефон в карман.

Она задержала на нем взгляд чуть дольше необходимого.

– Осторожнее с… новыми знакомыми, – прошипела она, затем развернулась и ушла, оставив после себя запах чего-то горького, похожего на полынь.

Алексей ждал, пока ее каблуки перестанут цокать в коридоре, прежде чем достать дрожащие руки из-под стола. На ладони краснели полукруглые отметины – отпечатки его ногтей.

"Что-то не так с ней. Что-то не так со всем этим…"

Но одно он знал точно – сегодня вечером ему нужно проверить, что случилось с соседом.

Аптека встретила Алексея ярким неоновым светом и резким запахом лекарств. Пока фармацевт собирала заказ, он просматривал список:

– Кеторол (сильное обезболивающее)

– Эластичный бинт

– Гепариновая мазь от синяков

– Жаропонижающее

– Противовоспалительные таблетки

"Это не просто простуда… Такое берут после серьезных травм", – подумал Алексей, чувствуя странное беспокойство.

На улице уже сгущались сумерки. Подъезд встретил его полной темнотой – свет во всем доме почему-то не работал. Пришлось подниматься по лестнице, держась за перила и подсвечивая себе телефоном.

Пальцы дрожали, когда он нажимал кнопку звонка. Из-за двери донесся приглушенный стон, затем шаркающие шаги.

– Кто там? – голос Мирона звучал неестественно хрипло.

– Это я. Принес лекарства.

Дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы просунуть руку. В квартире горели свечи – их тусклый свет выхватывал из темноты бледное лицо Мирона с неестественным румянцем.

– Давай сюда. Не хочу заразить, – прошептал сосед.

– Открой, я передам лично, – Алексей уперся плечом в дверь.

Мирон вздохнул и открыл дверь чуть шире. Теперь было видно, что он держится за бок, а его движения скованы, будто каждое причиняет боль.

– Спасибо, – взял пакет Мирон, – я тебе потом…

– Что случилось? – перебил Алексей. – Ты выглядишь так, будто попал в аварию.

Мирон фыркнул и тут же скривился от боли:

– Да так… Неудачно упал с лестницы. Но скоро полегчает – у меня все заживает как на собаке!

Он попытался улыбнуться, но это вышло неестественно. В свете свечи Алексей заметил, как сосед щурится – будто свет, даже такой тусклый, причиняет ему дискомфорт.

– Тебе точно не нужен врач?

– Точно-точно, – Мирон уже отстранился. – Просто отлежусь. Спасибо.

Дверь захлопнулась. Алексей замер на площадке, прислушиваясь. Из-за двери донесся сдавленный стон, затем шорох – будто кто-то тяжело опустился на пол.

Когда Алексей заходил в свою квартиру, свет в подъезде вдруг резко включился, заставив его вздрогнуть. Он обернулся – дверь Мирона была плотно закрыта, но оттуда донесся приглушенный крик, который тут же оборвался.

"Может, все-таки вызвать скорую?" – подумал он, но почему-то рука не тянулась к телефону.

Уставший от всех этих странных событий Алексей рухнул на кровать и провалился в сон. Вскоре он проснулся от ощущения, что в комнате кто-то есть. Он резко сел на кровати – перед ним, в лунном свете, парил знакомый светящийся шар.

"Опять будильник не сработал?" – раздался язвительный голос Амикуса. "Какой сюрприз. Хотя, если бы ты выполнял свою работу, тебе не пришлось бы так много спать."

Алексей потер глаза. "Я тебе уже говорил – я не хочу быть частью этого… цирка."

"Цирк?" – Амикус пульсировал раздраженно. "О, мне нравится. Давай так и назовем – 'Цирк спасения человечества от невообразимых ужасов'. Главный клоун – ты."

Шар приблизился, его свет стал интенсивнее.

"Слушай внимательно, потому что объяснять столько раз – не в моем контракте. Директор музея 'Созвездие Андромеды' делает три вещи:"

"Во-первых," – Амикус выделил цифру "1" в воздухе светящимися линиями, "находишь артефакты. Они могут быть где угодно – в антикварной лавке, на блошином рынке, в бабушкином сундуке. Главное – успеть до существ Хаоса."

"Во-вторых," – появилась цифра "2", "спасаешь их. Иногда это значит заплатить продавцу. Иногда – убежать очень быстро. Один раз директору пришлось сыграть в шахматы с домовым. Проиграл, кстати."

"В-третьих," – цифра "3" вспыхнула красноватым светом, "определяешь, что с ними делать. Некоторые можно хранить. Другие нужно немедленно обезвреживать. Были такие, что приходилось хоронить в священной земле пяти религий одновременно. Веселье!"

Алексей сглотнул. "И… что будет, если я откажусь?"

Амикус помолчал. "Представь, что все плохие идеи человечества вдруг стали осязаемыми. Примерно это."

Когда Алексей проснулся, на груди у него лежал черный билет с серебряным тиснением, который он сначала принял за забытую визитку, пока не разглядел надпись: "Сегодня. В полдень. И возьми с собой железный гвоздь. Не спрашивай почему." Он перевернул билет несколько раз, словно ожидая, что на обратной стороне найдётся более внятное объяснение, но кроме загадочного послания там ничего не было.

Привычный утренний ритуал – душ, бритьё, выбор рубашки – сегодня давался с трудом. Рука сама потянулась к привычному галстуку, но остановилась на полпути. В зеркале отражалось его собственное лицо с выражением, которое он не видел у себя уже много лет – нерешительности, смешанной с любопытством. "Чёрт с ним", – наконец пробормотал он, бросая галстук на кровать и доставая телефон. Сообщение Маше о том, что он не придёт на работу, получилось на удивление лаконичным, хотя палец несколько секунд завис над кнопкой "отправить", будто последний раз проверяя, действительно ли он хочет это сделать.

Теперь оставалось найти этот проклятый гвоздь. Алексей был уверен, что в его аккуратной квартире обязательно должна быть коробка с гвоздями, шурупами и прочей полезной мелочью, которую все хранят на всякий случай. Однако двадцатиминутные поиски по всем шкафам и ящикам дали лишь потрёпанную коробку со скрепками, сломанной ручкой и кучей ненужных квитанций. Даже балкон, последний оплот мужского хозяйства, подвёл – там нашлись только старые журналы и пустые банки из-под краски.

Отчаявшись, он уже собирался идти в ближайший строительный магазин, когда взгляд упал на дверной косяк. Там, под слоями краски, едва виднелась шляпка ржавого гвоздя, который, судя по всему, забили ещё при Хрущёве. Плоскогубцы из того же набора, что и отсутствующие гвозди, скрипели и прокручивались, но после пяти минут борьбы гвоздь сдался, оставив после себя аккуратную дырочку в косяке. "Ну вот и готов", – с удовлетворением подумал Алексей, разглядывая свою добычу – кривую, ржавую и, кажется, слегка погнутую посередине. Теперь он был во всеоружии для… чего бы там ни ждало его в музее.

Перед выходом он постучал в дверь к Мирону, но в ответ услышал лишь тишину. "Может, спит", – подумал Алексей, хотя странное ощущение, что за дверью кто-то есть, не покидало его. На лестничной площадке пахло свежей краской и чем-то ещё – возможно, это цвёл клён за окном, хотя вряд ли в начале апреля деревья уже могли цвести.

Утро было прохладным, но свежим, и Алексей шёл не спеша, впервые за долгое время не думая о том, что опаздывает. В кармане пальто билет слегка покалывал пальцы, а гвоздь оттягивал карман, но это было даже приятно – как напоминание, что сегодня всё по-другому. Впереди был музей, полдень и что-то новое, чего он пока не мог себе представить.

Глава 7. Решение

Музей "Созвездие Андромеды" встретил Алексея всё тем же разрушенным фасадом, но теперь он уже не казался таким устрашающим. Тяжёлая дверь с резными узорами скрипнула, будто приветствуя его возвращение. Внутри царил знакомый полумрак, пронизанный лучами света от той самой хрустальной люстры, которая светилась без видимого источника энергии.