Monsta.com: Леди-демон

Еще один сэмпл. Он был похож на придыхание, звучащее с легким эхом.

Вот здесь! Тут должна начинаться вокальная партия, но ее не было. И от этого внутри меня что-то заскреблось, завибрировало от неправильности. Это чувство охватывало меня, заставляя руки дрожать.

Я резко вдохнула, чувствуя, будто что-то важное ускользает от меня. И запела.

Сначала очень тихо, лишь повторяя мелодию. Все равно голос было сложно узнать. Кажется, он сделался тоньше и отчаяннее, почти как у девочки-подростка. Сердцу стало больно. Точно меня стискивали невидимыми цепями поперек груди. Но я не могла остановиться. Песня без слов сама срывалась с губ, звучала все громче и громче. Поднималась выше и уносилась к океану.

В мелодии звучали наметки на барабанную и гитарные партии. Еще не окончательно готовые, лишь оттеняющие ядро композиции. Но это было прекрасно.

Просьба и обещание. Откуда-то из других лет нашей жизни. Это не похоже на то, что пела Джен тогда в моей палате и в тоже время… похоже до ужаса.

Я искала слова и не могла найти их. Просто пела, поднимая голову выше и расправляя плечи. Пока слеза не скатилась по щеке.

Глаза распахнулись, и я увидела перед собой небосвод, полный звезд. Теперь он двигался на меня – на секунду в этом просто не осталось никаких сомнений. Пучина космоса, в которой, как живые, плавали белые огни.

Только тот, кто потерял все, мог написать такую потрясающую музыку. А еще тот, кто обрел способность слышать и видеть наши миры по-новому.

Я резко замолчала, стиснула зубы и носом втянула воздух. Меня буравили мерцающим взглядом. Видение надвигающегося космоса растворилось без следа. А музыка в ушах стала едва слышной. Медленно-медленно я подняла руки и вытащила наушники. И только потом выключила запись, опустила лицо и начала вытирать слезы со щеки.

– Это великолепно! Ты гений, Джен… Но, наверное, тебе теперь неприятно слышать, как я пою твои песни. Прости…

Взмах руки. Внутри что-то сжалось еще сильнее. Я думала только о том, что если Джен влепит мне пощечину, то она обожжет руку.

Неожиданно мне на голову что-то упало. Вот так. Взяло и упало прямо сверху. Накрыло лоб, легло тенью на лицо и даже потянуло вниз. Лишь через несколько ударов сердца я подняла голову и поняла, что теперь смотрю на все из-под козырька кепки Джен.

Микел улыбалась кривой неловкой улыбкой. И с некоторой долей веселья наблюдала, как я ощупываю собственный затылок, чтобы наткнуться на пластиковую застежку. Она все еще придерживала край козырька двумя пальцами – только так сейчас она могла касаться меня.

– Ну уж, нет уж! – она машинально дернула за козырек кепки, сильнее надвигая мне ее на глаза. – Пой, как пела всегда! И не смей прекращать! А еще не смей убегать от своего Ван Райана снова!

Только после этих слов она наконец отпустила и кепку, и меня. Но теперь я практически ничего не видела, кроме ног подруги и ступеней фонтана.

– Джен, я не могу так! – в отчаянье выпалила я, возвращая кепку в нормальное положение. – Он не готов мириться с моими желаниями. Ничего не получится!

И замолчала, снова встретившись взглядом с непроницаемой маской, которую она теперь научилась надевать.

– Все получится, – отозвалась Джен, и в ее голосе появилась та самая почти мистическая глубина. – Поговори с ним. Еще один раз, а потом уже принимай любое, даже самое дурацкое решение. Разрешаю!

Снова поправив кепку, я поджала губы и не знала, что сказать. Кивнула в ответ, скорее из-за усталости. Это не было согласием. Я не верила, что тут можно что-то исправить.

– Так, ну-ка пойдем назад! – внезапно в голосе Джен появилось беспокойство, и она в одно смазанное быстрое движение оказалась на ногах. – В доме свет погас!

Сперва я подняла на нее непонимающий взгляд, точно проснулась секунду назад, но она тут же отвернулась и заспешила прочь, хоть и не так быстро, как могла бы. Как ужаленная я подскочила и встала в полный рост. Принялась скорее запихивать плеер в карман шорт.

У меня не было возможности догнать Джен. Она уже скрылась в доме в то время, как я все еще неслась вверх по ступенькам. Перед глазами у меня прыгал то сам дом с действительно потухшим светом, то вершина лестницы.

Ветер засвистел в ушах. Я заставила себя закрыть рот, через который глубоко и неровно дышала, и рванула вперед, что было сил.

На веранде на меня снова напали колыхающиеся белые занавески. Я запуталась в них и чуть не упала носом вперед в дверной проем.

– Что происходит?! – влетая в темную гостиную закричала я и… замерла.

Замерла, потому что услышала приглушенные смешки. Во тьме вспыхнули два огонька. Они неспешно лизнули свои фитили, прежде чем загореться в полную силу, выхватывая из темноты силуэты моих близких. Они все окружили небольшой столик, на котором не осталось больше бутылок и стаканчиков. На нем стоял только украшенный клубникой и политый шоколадом торт с двумя свечками в форме цифры два.

Кто-то переступал с ноги на ногу, кто-то стоял спокойно и расслаблено. Кто-то поднял вверх руки, и с пальцев начали срываться магические светлячки, чтобы наполнить комнату тусклым мерцающим светом.

– С днем рождения! – хором закричали все.

Джен, Айрис и Мария, все еще хмельная Саманта и сияющий Курт. Даже Сакамото Кейто, сузив глаза в наигранном прищуре, развела руки в стороны, будто только что разбрасывала конфетти.

Я зажала рот руками и смотрела на все это со смесью ужаса и восхищения. Сейчас здесь не было только Драйдена, Барбары и… Рюи, чтобы я могла сказать, что полностью счастлива.

На глазах снова выступили слезы. Только они были горячими от радости.

– О, Боги… – выдохнула Айрис, пряча улыбку. – Что мы сделали не так, Крис? Я только что хотела произнести длинную речь о том, что ты свела нас всех вместе… Почему ты опять плачешь?

Я могла лишь судорожно кивать, пытаясь проглотить слезы и прийти в себя.

Нет, вы все сделали так! Я постараюсь больше не плакать. Все будет хорошо. Теперь все обязательно будет хорошо!

Глава 4 «Days of Future Past»

Название главы – «Дни минувшего будущего» (англ.)

В комнате нещадно воняло краской. Да и во всей квартире тоже. Хотя два строительных вентилятора работали на полную катушку.

Я просунула палец под респиратор и раздраженно почесала нос. А потом тыльной стороной руки утерла пот со лба, заправила выбившиеся пряди под косынку и оглядела деяния рук своих. Губы чуть изогнулись в улыбке под респиратором. Увиденное показалось мне едва ли не маленьким чудом.

Еще вчера, когда я впервые за несколько месяцев переступила порог нашей с Джен квартиры в Бетесде, то дала себе зарок – не реагировать, что бы меня там ни ждало. А ждала меня практически полностью опустевшая комната Джен. Все ее вещи пропали и из гостиной. Даже часть фотографий и листков с записями с Карты Счастья, Времени и Дружбы, которая продолжала висеть на стене, загибаясь порванными частями к центру. Кажется, тогда я невольно присвистнула – слабое вашингтонское солнце умудрилось поработать на славу за все то время, что карта находилась на своем месте. Под порванной, сползающей со стены бумагой угадывался более темный цвет стены. И еще более серый.

Тогда я порядком разозлилась. Хоть это определенно было мелочно. Припомнила и устроенную Мими «встречу» после моего возвращения в апартаменты из Майами. Фея буквально поднимала глаза к потолку. Будто я не стоила даже ее взгляда. Лишь холодно повторяла, что «мастер Драйден» вернется вечером в пятницу, а в субботу уже отбудет на благотворительный прием, организуемый Присциллой Вульф. Затем вспомнила Мака, когда тот едва мог говорить, и ночь, когда Джен сказала мне те самые слова на крыше этого дома.

Я разозлилась настолько, что полезла снимать карту со всеми фотографиями и стикерами. После этого на стене ничего не осталось, кроме неровных следов большого прямоугольника. И я решила, что просто обязана исправить и это. А может, и покрасить всю комнату вообще! Не возвращать же миссис Дорсетт квартиру в таком виде?

Если, конечно, мне не придется сюда переехать. Снова.

Сложенная карта, оставшиеся фотографии и листики с пометками отправились в картонную коробку, которую я аккуратно подписала маркером. После всего, что было на острове, у меня появились силы сделать именно это. Аккуратно переупаковать прошлое и найти ему новое место – возможно, в рамках со стеклом или в красивом фотоальбоме.

Все-таки хорошие снимки не должны выцветать и желтеть под лучами солнца. Блекнут и воспоминания, что они несут за собой. А мне бы этого не хотелось.

Пальцы задрожали, когда в самую последнюю очередь я упаковывала фотографии, где были мы с Драйденом. Всего две. Поларойдный снимок, сделанный в поместье, когда он… не был собой, а был «Каем». И вторая карточка с виллы Марии. На бумаге застыли наши лица в момент спора, ведь Корбин с фотокамерой застукала нас на балконе.

Смешно ли мы выглядели? Да. Очень и очень. Особенно, когда смотришь в прошлое. Только в груди что-то закололо, как осколки стекла.

«Если не получится помириться с Драйденом, значит, я вернусь в нашу старую-добрую квартиру… Понятия не имею, что буду делать дальше, но я вернусь!»

Удовлетворенно посмотрев на окрашенную в один слой стену и пленку на полу и отодвинутой мебели, я опустила валик на длинной ножке в поддон с краской. Неожиданно мой желудок недовольно заурчал. Так отчаянно громко, что это вызвало недоумение.

«Вот гадство! – возведя глаза к потолку, подумала я. – Голодна, как самый настоящий гребаный монстр! Кажется, придется закончить чуть позже, а пока… Нужно сходить за бургерами… или парой кусочков пиццы. Нет, лучше за целой пиццей!»

Переодеваясь в ванной, я невольно бросила на себя подозрительный взгляд в зеркало. Особенно на то, как выглядели грудь и живот. Чувство голода буквально съедало меня изнутри. Наверное, это из-за месячных, которые должны скоро начаться.

У меня же нет причины для беспокойства, верно? Я ведь по сей день пью таблетки. Хотя возможно, через неделю они мне станут без надобности. Возможно…

Я на миг опустила взгляд и закусила губу. А потом состроила зеркалу недовольную мину и начала отскребать засохшую песочно-золотистую краску со щеки. Краска не оттиралась, и мне оставалось только злиться на чертово пятно. А заодно на солнце, на голод, на Ван Райана, да, похоже, вообще на все подряд.

Когда я заставила себя оборвать эти дурацкие мысли, мне показалось, что в моих глазах мелькнул прежний задор. Тот, что ощущался утраченным. Неожиданно я улыбнулась себе в зеркале и через голову натянула черную майку.

На выходе из дома пришлось еще раз проверить почтовый ящик. Утром я вычистила его от газет, рекламы и старых счетов. Присцилла Вульф не посчитала нужным пригласить меня на свой прием, во всяком случае, именная карточка так и не появилась в ящике как по волшебству. И ни сова, ни даже ворон не торопились мне ее принести.

Смешно. Шутить про себя я теперь стала чаще. Это хороший знак.

Но одновременно с этим внутри поселилось неприятное беспокойство.

Драйден ни разу не сказал ничего о своих планах посетить мероприятие. Он действительно решил пойти туда? Потому что так положено? Потому что формально между Троицей и Комитетом нейтралитет? А если это опасно?

Об этом мне тоже придется поговорить с ним. Да и о многом другом. Пусть у нас будет еще один день. И я постараюсь сделать его как можно более… прекрасным. Наверное. Ведь план у меня уже был.

Только сначала я хотела закончить с квартирой и… дописать те стихи, которые пришли мне на ум, когда я снова и снова слушала песню Джен в своем плеере. Они получились хлесткими и болезненными. Ведь такими и были ее подлинные чувства.

***

Но, естественно, в тот самый день, когда Драйден должен был вернуться из поездки, все пошло не так.

Я торопилась и буквально носилась по кухне, то расставляя на столе бронзовые подсвечники с высокими белыми свечами так, чтобы это выглядело максимально эстетично, то пытаясь скрутить канапэ из прошутто, дыни и моцареллы, то смешивая шоколадный крем для клубники или клюквенный соус для сыра бри. К этому моменту я уже успела спалить кролика в сливочном соусе и с опаской поглядывала на стейки, только что отправившиеся на сковороду. Не хватало испортить мою вторую попытку приготовить основное блюдо.

Я остановилась посреди кухни и нервно прикусила себя за палец, понимая, что ни черта не готово.

Нужны еще закуски. Что же делать? Обжарить тонко нарезанный бекон и сделать с ним салат? И брускетты с томатами тоже стоит приготовить? А может… этого хватит?

Если бы полгода назад мне кто-то сказал, что я буду заниматься подобным, я бы рассмеялась ему в лицо и посоветовала пойти по конкретному адресу. Как минимум – к мозгоправу. Но сейчас я действительно пыталась приготовить романтический ужин. Для мужчины, с которым, как я думала, у нас не может быть будущего.

Конечно, помощь Мими была бы неоценима, но я попросила ее оставить нас до завтрашнего вечера. Скорее всего, впереди ждал очень непростой разговор. Да и расхаживать перед ней в том, во что я теперь одета, не очень хотелось.

Мне хватило по горло ее скептического хмыканья, когда я вернулась в апартаменты после шоппинга. А названия некоторых магазинов на пакетах заставили фею-горничную оторопело умолкнуть.

Я еще сильнее прикусила палец, когда услышала, как из гостиной донесся слабый звон колокольчика. Именно того, который возвещал о прибытии лифта на этаж.

Нет. Нет… Нет! Он должен был вернуться позже. Все должно быть совсем не так!

В панике я бросилась из кухни наутек. Насколько мне позволяла высота каблуков и платформы. Пробежала мимо кабинета и оружейной. И довольно громко закрыла за собой дверь, оказавшись в темноте. Шторы на магическом окне задернула заранее.

Щелчком пальцев я заставила разгореться свечи, которыми умудрилась утыкать спальню, разместив их на подсвечниках разной высоты.

У вампиров нет магии, думала я. Полумрак и свет свечей привычны ему с давних пор… ну, или мне так казалось.

Усевшись на кровать, зябко поерзала на шелковистых простынях. И тут же начала спешно приводить в порядок себя и свой костюм.

Руки поправляли сползающий корсет и юбку из белого винила с разрезом почти во всю длину этого и без того короткого изделия. Проверяли ремни на бедрах, которые призваны были интригующе выглядывать в этом самом разрезе. Коснулись шеи и ошейника с крупным стальным кольцом.

«Черт! Еще одно…»

Я подняла взгляд к потолку, будто могла что-то увидеть, скосила глаза и запустила пальцы в волосы, заставляя бутафорский нимб держаться ровно над головой. Хотя, кажется, его проволочная ножка основательно запуталась в волосах.

В коридоре жилой части апартаментов скрипнула дверь. На секунду я застыла, потом выпрямилась и закинула ногу на ногу. А потом поменяла ноги.

Мне опять что-то не понравилось, и я откинулась назад, опираясь на согнутые локти. Для создания эффекта начала покачивать ногой, обутой в стрип-туфельку с огромными платформой и каблуком.

Спокойствия и уверенности это не прибавило. Дыхание стало сбивчивым, а сердце стучало от волнения. Именно от волнения, а не от чего-то другого, потому что я не имела ни малейшего представления, как по-настоящему с ним помириться, а не просто, кхм… «помириться».

Дверь в спальню стала осторожно открываться. Но стоило только его увидеть, и сердце упало в груди. Драйден выглядел совершенно отстраненным. Потухший усталый взгляд, которым он смотрел прямо перед собой. Плечи понуро опущены. На сгибе локтя висел снятый пиджак. В другой руке он держал чемодан.

– Д-добро пожаловать домой… – как можно более томным голосом произнесла я.

Ручка чемодана выскользнула из его руки, а днище ударилось об пол.

С минуту полукровка подозрительно разглядывал меня и спальню. Выражение лица ни разу не соответствовало ситуации. Сперва оно стало каменным, а потом уголки губ дернулись раз, другой раз, и через мгновение Ван Райан схватился рукой за живот, привалился к дверному косяку и сложился пополам от хохота.

– Что тут смешного? – я дернулась вперед и села на кровати вертикально, скрещивая руки на груди.

Он бросил на меня еще один взгляд исподлобья, и смех грянул с новой силой. Со злобы я закусила нижнюю губу и, сдернув с ноги обувь, прицельно запустила в стену на безопасном расстоянии. И от свечей, и от него. После чего насупилась и демонстративно отвернула голову в сторону.

– Этим, между прочим, и поранить можно… – Ван Райан приподнял с пола за ремешок мою «туфельку». Смеяться он уже перестал, вот только саркастическая полуулыбка все еще не сходила с его лица.

– Ты! – я ткнула пальцем в воздух в его направлении. – Если б ты только знал, сколько сил я потратила, чтобы подготовится к твоему возвращению! Я придумала целый план, как буду тебя встречать, как сделаю тебе сюрприз, купила этот костюм, даже готова была обсудить с тобой разные компромиссные варианты решения наших разногласий и – о, ужас! – я решила приготовить романтический ужин…

Неожиданно он меня перебил, старательно сдерживая иронию в голосе:

– Это тот, что начал подгорать?

Я с воплем вскочила с кровати и вприпрыжку, обутая в свою экстраординарную обувь только одной ногой, поковыляла на кухню. В дверном проеме Ван Райан от меня отшатнулся, как черт от ладана, но я все равно умудрилась задеть его еще одной небольшой деталью моего костюма. Маскарадными белыми крыльями, крепящимися к корсету сзади.

Уже переступив порог спальни и выйдя в коридор, я услышала легкий смешок. Наверное, это реакция на мою суматошную беготню по апартаментам в костюме.

Теперь ангел был зол, как сам Сатана.

Но эти мысли начисто вымело из головы, когда я почувствовала запах подгорающих стейков. Стараясь прибавить ходу, я запнулась о едва заметный порог кухни и дальше ковыляла как поверженный боец псевдокулинарного фронта.

Через минуту на меня с толстой чугунной сковородки грустно смотрела пара перетянутых ниточками субстанций с почерневшими краями. Вот тебе и стейки с кровью! Гневно выдохнув, я с силой выкрутила ручку выключателя. Она едва не осталась у меня в ладони.

Я накрыла сковороду крышкой и включила вентиляцию с ее привычным гулом.

Стейки теперь отправятся в урну. Все впустую! Ничего не получалось!

Доски с недоделанными закусками смотрели на меня не менее грустно с разделочного столика-островка. Беспорядок я там оставила знатный.

Может, пора просто открывать вино и пить прямо из горлышка? Хуже уже не будет. А я ведь просто хотела побыть девушкой-которая-умеет-в-отношения…

Пусть лишь один хренов раз!

Нос и глаза опасно зачесались.

Это просто от запаха спаленного блюда. Ничего больше. Я вовсе не хочу плакать сейчас. Прямо совсем-совсем не хочу!

Но смаргивая непрошенные слезы, словно в забытьи, я опустилась на пол посреди кухни и уселась на пятки. Лодыжка отозвалась тупой ноющей болью.

Прекрасно, я еще и ногу ухитрилась подвергнуть. Выгляжу сейчас, наверное, как и чувствую себя. То есть жалко.

Вскоре боковым зрением я заметила, что уже не одна на кухне. Хозяин апартаментов медленно подошел ко мне с правой стороны и внезапно опустился рядом. Но мне было стыдно поднять на него взгляд. Стыдно снова показать слезы.

– Кристина, не стоит сидеть тут в таком виде… – сейчас в его голосе появились сочувствующие нотки. Не только усталые или насмешливые.

– Хочу и сижу, – бесцветно отозвалась я.

– Ты замерзнешь.

– Не замерзну. Я демон, со мной мой огонь.

Мы молчали какое-то время. Драйден первым нарушил тишину.

– Кристина, послушай, мне жаль, что все так… странно вышло.

Он говорит про ссору? Или про то, что все мои попытки организовать романтический вечер оказались куда более нелепыми, чем наша недолгая совместная жизнь? С тяжелым вздохом я помотала головой из стороны в сторону.

– Это мне стоит извиниться, – я прикусила губу, – за то, что было тогда. Ты – не твой отец. А я… сказала тебе самое чудовищное, что вообще могла. Настоящее чудовище здесь я, Драйден! Но я не могу просто взять и изменить…

«Себя…»

Я хотела сказать «себя».

В нескольких сантиметрах от моего лица замерла его ладонь, будто он собирался приложить кончики пальцев к губам, чтобы я помолчала. Но несмотря на то, что был в перчатках, Драйден не прикоснулся ко мне. Слишком долго он не пил моей крови. Прикосновение может причинить боль, а жар будет ощущаться даже через кожу перчаток.

– Пожалуйста, хватит… Не нужно больше.

Меня передернуло, будто вместо этих слов прозвучало оскорбление. Я не выдержала, повернулась, сидя на коленках, и просто уставилась на него.

Изможденность и усталость читались в голубых глазах Драйдена, но кроме них там было еще что-то. Что-то сродни пониманию, а может быть, и приятию причин моего отказа в том самом его предложении.

– Пожалуйста, – повторил он снова, медленно отводя руку, – давай не будем об этом снова, ладно? Я сам выбрал твое пламя. И оно оказалось еще более диким, чем можно предположить. Должен ли я удивляться, что оно может обжечь…

Мягкая и какая-то почти мальчишеская улыбка озарила его лицо. Но глаз коснулась лишь слегка.

– Я никак не ждал, что ты решишь устроить мне такой… сюрприз. Он… производит впечатление.

От меня не укрылось, что он успел обвести взглядом кухню, приличную часть которой я немного разгромила. Пожалуй, за исключением длинного обеденного стола с идеально расставленными свечами и выложенными салфетками.

– Спасибо, что пытаешься поддержать меня, – вздыхая, как на чистосердечном признании, произнесла я. – Но теперь я думаю, что это и правда была довольно дурацкая затея. В том, что касалось наряда – так точно. «Киберпанк-ангел», хах? Нужно было выбрать что-то другое.

С этими словами я принялась сдергивать с головы «антенну», то есть – нимб. Тот никак не хотел поддаваться, будто он намертво сросся с моими волосами. Я выдохнула, опустила на минуту руки, а потом возобновила попытки.

– Этот костюм… – спросил Драйден, оглядывая меня не без искры любопытства, – он сценический?

– Нет, он из… хм… бутика для взрослых.

На его лице появилось что-то похожее на непонимание.

– Из секс-шопа. Он из секс-шопа! – не выдержала я.

Ван Райан поджал губы, которые заметно изогнулись в усмешке. С трудом пытался не засмеяться вновь. В отличие от моего благородного эвфемизма этот термин он прекрасно понял.

Сейчас Драйден как будто выглядел более молодым и открытым, чем обычно. Мой же проклятый нимб все еще был на месте.

– Позволь, я помогу, – в итоге предложил Драйден, видя мои мучения.

Я вопросительно посмотрела не него.

– Не волнуйся, в перчатках я выдержу легкое прикосновение.

Устроившись поудобнее, он попросил меня наклонить голову вниз. Неосознанно я последовала его указаниям: привстала на коленях, придвинулась к нему чуть ближе и наклонилась вперед всем корпусом, опершись на руки. А потом до меня дошло, как именно мы выглядели теперь со стороны.

Кровь прилила к щекам за долю секунды, а перед моими глазами черная ткань красноречиво обрисовывала очертания его тела.

Аккуратно и медленно Ван Райан запустил пальцы в мои волосы на макушке, где крепилась запутавшаяся часть долбанного нимба. И я поняла, что краснею еще сильнее. Ощущение невесомости его прикосновений вызывало во мне воспоминания весьма любопытного содержания. То, в каком положении находились наши тела по отношению друг к другу, избавлению от этих воспоминаний не способствовало.

Драйден сидел, склонившись надо мной, с чуть разведенными в стороны ногами. Одну ногу он для удобства согнул в колене, вторая была свободно вытянута. Еще через несколько секунд я поймала себя на том, что мое внимание… излишне сфокусировано и расплывчато в одно и то же время.

А еще… я вспомнила тот раз. Что тут же остудило мой пыл. Кровь в венах будто замерзла.

– Кристина? – с мягкой интонацией позвал меня Драйден.

Неужели он догадался?

– Да? – я вскинула голову, возможно, слишком резко.

Увиденное вызвало досаду. Он был напряжен, словно ждал, что через него должны пропустить волну электрического тока, на миг случайно обнажив клыки.

– Черт! – вырвалось у меня. – Прости, я все-таки тебя задела?

– Все нормально, – спокойствие и самообладание вернулись к нему гораздо быстрее, чем я перестала корить себя за непрошенный порыв эмоций. – Ты не могла бы не двигаться еще немного? Я уже почти закончил. Крылья тоже снять?

– Угу, – стыдливо буркнула я, вновь опуская голову.

– Возвращаясь к затронутой тобой недавно теме… – тон голоса был размеренным и безмятежным. – Теме твоей «чудовищности». Я не думаю, что это так. Ты вовсе не чудовище, Кристина, и никогда им не была. Но у меня, на самом деле, есть к тебе несколько просьб…