Фаворитка короля Мафии

В каюте было темно. Наступило ли утро? Неизвестно. Казалось, если я сейчас встану, и открою занавешенные шторы, день начнется, а вместе с ним продолжение моей адско мучительной жизни. День ото дня принадлежать ненавистному мужчине, и в то же время покорно вставать перед ним на колени и выполнять все его извращенные желания. А главное – кайфовать от них.

Вы бы хотели так жить?

Я просто не хотела начинать день, ночь была бы для меня идеальна. Я облажалась, доверилась, надеялась на то, чего не было.

Почему Джо не пришел за мной после звонка? Как Марко узнал о моем местонахождении? Кем был тот мужчина? Вопросы были излишней роскошью для меня, они застряли в дальнем ящике моего разума. Он не спал со мной, дал возможность привыкнуть и смириться с участью. Я могла обвинять кого угодно в моем положении: папу, Джо или самого дона Марко, но все это не имело значение.

Во всем виновата я сама.

Я не должна была возвращаться домой после поездки в Рим, не должна была доверять Фабио и принимать его за брата, не должна была сбегать со свадьбы. Меня поймали в ловушку. И теперь я чувствовала себя маленькой птичкой в красивой клетке посреди морской глади. Оставалось только смириться со своей участью и принять удар судьбы в лице дона Гальятти.

Точнее в лице моего мужа…

– Ты слишком долго спишь, уже двенадцать, – раздался позади меня низкий голос, полный недовольства.

– Разве дону не все равно, во сколько я встаю?

– Мне – нет. И одеться поприличнее, твоя аппетитная задница сведет с ума нашего гостя.

Я не забыла, что лежала на животе абсолютно голая. Я даже не переоделась в ночную сорочку, подобранную сеньорой Альфрелли, а тупо уснула на огромной кровати в том виде, в котором меня оставил мой муж. Брачная ночь удалась, ничего не скажешь.

Если честно, мне было все равно, кого я сведу с ума или нет. Марко уже все видел, прятаться от него как монашке не было никакого желания. Он все равно возьмет свое. А гость… Разве он не видел обнаженное женское тело?

– У тебя гости?

– У нас. Через час пришвартуется к нам. И лучше надень толстый лифчик.

– Зачем?

– Твои соски привлекают внимание. Не отвлекай нашего гостя от дел, он это не любит.

– Раз у меня столько недостатков, зачем женился на мне?

Марко присел рядом со мной на кровать. Его пальцы едва коснулись моей кожи под коленкой. Нежно, почти щекотно. Но я не чувствовала ничего завораживающего, как вчера.

– Если бы у меня был выбор, я бы лучше тебя убил и закопал рядом с твоими родителями.

По телу пробежала дрожь, но я не понимала причину: либо от его пальцев, уверенно скользящих вверх по бедру, либо от пугающих слов. Я затаила дыхание и смотрела на маленькую косметичку, которая лежала на прикроватной тумбочке. Ждала, что он скажет дальше, словно от его слов зависела моя жизнь.

– Я бы убил тебя, потому что так проще. Нет тела, нет проблем. Но мы нужны друг другу больше, чем ты думаешь, Виктория.

– Ты мне не нужен.

– После вчерашнего ты так уверена в этом?

– Зачем я нужна Гальятти?

– Ты задаешь много вопросов, бамбино.

– Это первый.

– И единственный. Пока не приехал наш гость, прочитай это.

Марко кинул мне в руки небольшую брошюру, но я не могла на ней сосредоточиться – его руки все еще уверенно скользили по моему телу, будто он гладил домашнюю собачку, а не собственную жену.

– Что это?

– Открывай.

Я бы зуб дала, что это новый законопроект из Рима, который разорвет на кусочки каждый уважающий себя сицилиец. Но я ошиблась, это свод законов. И нет, не Римских.

– Не убей, не укради, не предавай. Серьезно?

Мою попку прожгло от сильного шлепка. Хлесткий звук еще некоторое время отдавал эхом в каюте, заставляя меня зажмуриться и замереть на месте.

– Читай внимательнее. Вслух.

– Это омерта? Разве ее не запрещено разглашать или где-то печатать?

– Много вопросов. Читай.

– Я не мафиозник. Зачем мне…

– Ты слишком хороша, Виктория, но твои капризы меня раздражают. Не нарывайся.

– И что же ты со мной сделаешь?

Кровать прогнулась около моих ног, а позади себя услышала резкий приказ, не терпящий отлагательств:

– Раком. Живо.

И я встала в позу, удерживая в руках омерту. Его пальцы едва коснулись моих ягодиц, вызывая мурашки. Воздух застрял в легких от страха и неизвестности. Потому что не понимала, на что способен этот пугающий мужчина.

– Читай.

– Правило первое. Никогда не смотреть и не представляться самой членам семьи.

Мой голос дрожал от напряженности, встающей в каюте, и от его пальцев. Он всего лишь гладил кожу, но возникало впечатление, что он оставлял на ней шрамы раскаленным ножом.

– Дальше.

– В разговорах отрицать существование мафии и не произносить слово «мафия».

Снова поглаживание в качестве похвалы. Снова мурашки по коже, снова я таяла от его выверенных движений.

– Не сотрудничать с властями и полицейскими, не убивать их, дабы не провоцировать конфликт.

– Умница. Дальше.

– Не вступать в отношения с женами членов семьи. Мадонна, зачем мне это зн…

Мои слова застряли в горле после резкого шлепка по правой ягодице.

– Эй! За что?

– Ты отвлеклась.

– Поверь, я не собираюсь вступать в интимные отношения с женами твоих соратников.

– Не сомневаюсь, но выучить эти правила все же следует.

– Зачем мне это?

Снова шлепок, который обжег мою кожу.

– Твоя жизнь принадлежит мне. Если я сказал – читай, значит ты будешь читать.

– Лучше бы ты меня убил.

Марко резко притянул меня за ноги к себе и навис над моим обнаженным телом.

– Сделаю все, чтобы ты не забыла наш брак, бамбино, – шлепок оглушил каюту. – Ты будешь сидеть на заднем сидении и вспоминать, как я трахал тебя. Как я целовал твои губы и как вылизывал тебя вчера. Будешь вспоминать, как ты просила мой член, а я по-доброму, позволил отсосать его. И запомни, – еще один шлепок. – Если дон женится, это раз и навсегда. Ты всегда будешь моей.

Моя попа наверняка раскраснелась. Она ужасно горела, но я не могла и пискнуть в знак протеста. Я терпела. Терпела его удары и попыталась получить хотя бы толику удовольствия, как в порно. Не выходило, я ощутила лишь боль, безысходность и унижение от своего положения.

– Почему тебя называют королем?

– У нас так принято, не бери в голову.

– А если я захочу…

Шлепок раздался на моей попке.

– У тебя аппетитная попка, я могу не выдержать, – произнес он хриплым голосом.

– Я все еще девственница.

– Твоя попка так не считает, бамбино.

Внезапно снаружи послышался неприятный шорох и выстрелы из пистолета.

– Знаешь, я передумал, лучше сиди в каюте – прохрипел он.

– Я даже на палубу выйти не смогу?

– Сказал, сиди здесь.

Я услышала, как он передернул затвор пистолета, прежде чем вылететь из каюты, хлопнув дверью. Я снова в темноте, снова одна, но в этот раз мое тело горело от его шлепком. Точнее, горела только пятая точка. Откуда раздались выстрелы и почему я должна отсиживаться здесь?

Вдруг за нами пришли вчерашние похитители?

От мысли, что Марко не спасет меня, как в прошлый раз, меня передернуло. Каким бы суровым он не выглядел, он спас мою жизнь, и нужно было убедиться, что с ним все в порядке. С ним и с его гостем. Ой, то есть, нашим гостем. Если бы со мной был скейт, я могла бы хоть как-то защититься, но его обломки остались у дома родителей.

Я нашла единственные джинсы, которые Симона тайно положила в мою сумку, и топ, обнажающий тонкую полоску кожи на животе. У кровати стояла ваза внушающих размеров, древняя какая-то. Лучше возьму с собой, у меня хороший глазомер, пульну либо в голову Марка, либо в стреляющего гостя.

Я вышла из каюты на верхнюю палубу и… замерла на верхней ступеньке лестницы. Ваза вылетела из рук и покатилась по круглой лестнице, привлекая внимания спокойно сидящих мужчин на полукруглой тахте с пистолетами по бокам. Черные волосы, едва достающие до плеч, смуглая, загорелая кожа, приподнятые черные брови над янтарными глазами, словно сделанными на лучших фабриках Кенигсберга. Такой оттенок не появится даже у меня при свете солнца.

Он выглядел как мрак в живом воплощении, но я остановилась не по этой причине.

Я знала его.

Он был в Риме, когда я остановилась у Джованни.

Глава 7

Марко

– Прошу прощения, дон Марко, я не мог не убрать хвост за вами, – вежливо объяснил мальчишка. Хотя не в его положении оправдываться – он спас мне жизнь.

Ненавижу незваных гостей, особенно в разгар медового месяца. Особенно если пешки Бонелло решили взять реванш. Не стоило лезть на тех, кто сильнее тебя. Я предупреждал.

– Надеюсь, вы хорошо добрались.

– Вполне себе. Спасибо за заботу, дон Гальятти.

Я бы мог состроить из себя дона Корлеоне из известной трилогии и предъявить мелкой пешке, что он испортил мне свадебное путешествие, но не стану. Этот парниша еще пригодится как связующее лицо с американскими семьями, да и подручный из него неплохой.

Мадонна, кого я обманывал? Я не планировал проводить медовый месяц, трахнул бы девчонку и оставил ее в покое. Тем более я еще не замел следы после убийства Бонелло. Дон мертв, а его сосунку не нужна девчонка, и я мог отпустить ее. Да, развестись и отпустить к идиоту братцу, который доверил ее какой-то шестерке Бонелло.

Но не мог…

Не потому что у нее красивое личико или наигранно перепуганные глаза, которыми она окинула нашего гостя. И даже не потому что она вылетела из каюты с… византийской вазой в руках, хотя я просил ее сидеть и не высовываться. Мадонна, с вазой в руках! От этой мысли я готов был расхохотаться, и только присутствие американского представителя удерживали меня.

За ней будут охотиться, ее захотят убить, забрать бизнес себе, если она выйдет из-под моей защиты. Что-то меня останавливало от полной свободы. И это что-то интуиция.

Красивая, сексуальная, создана для траха. Но было в ней что-то такое, что заставляло спрятанный в штанах член напрячься. Не понимаю, что именно, но сейчас мне плевать. Она должна отсюда исчезнуть и лучше прямо сейчас, потому что этот американский говнюк смотрит на нее как на свежеприготовленную карбонару. Еще бы, с такой фигуркой и фарфоровым личиком. Половина членов моей семьи едва ли не раздели ее глазами, хотя платье было достаточно скромное, как я и заказывал Марианне.

– Это ваша жена, дон Гальятти? – спросил парнишка, снова окинув взглядом Викторию. Зря я попросил ее присутствовать на встрече, лучше бы отсиживалась в комнате попкой кверху.

– Меня зовут Виктория Конт…

– Гальятти. Ты теперь Гальятти, бамбино.

Девчонка прожгла меня карими глазами и недовольно поджала налитые губки. Злись, детка, эта эмоция пригодится тебе, когда перерастет в возбуждение во время секса. Может, ты научишься к тому времени держать свой язычок за зубами и не перебивать меня.

– Меня зовут Адриан Торчелли, – он поднялся и протянул ей руку, которую неуверенно пожали в ответ. – Приятно познакомиться.

– В-взаимно.

Виктория уставилась на него как на призрак. Ее что, пугали все мужчины на Сицилии? На меня она смотрела также, заикалась, зажималась, глаза бегали в разные стороны, лишь бы на меня не смотреть. Не такой реакции ждешь от девчонки, которая пыталась оглушить меня чертовой доской с мелкими колесиками. Глупышка.

– Виктория, тебя ждет завтрак на нижней палубе.

– Спасибо, Марко.

Хотя бы сейчас она не стала спорить и покинула нас. Я гладил пальцем рукоятку пистолета, не отрывая глаз от парниши. На всякий случай, пусть не расслабляется, даже если спас мне жизнь.

– О чем ты хотел поговорить, Торчелли? Поставки вроде идут полным ходом, сроки не были нарушены..

– Все верно, дон Марко. Но я хотел обсудить другой вопрос, – он помедлил и опустил глаза на свой пистолет, спрятал его под рубашкой от посторонних глаз. – На восточном побережье застряло наше судно с… одним товаром.

– У меня нет влияния на восточном побережье.

– Босс сказал, что у вас есть определенные связи. Бьянко устроили дебош с новым законопроектом, мы не можем сделать растаможка, а у товара есть срок годности.

Не стоило спрашивать, куда он знал о моих связях с Бьянко. Бывший зять не церемонился, если искал выгоду. Несмотря на то, что он не уберег мою сестру, а я едва не пристрелил ему чертову башку, мы остались в хороших отношениях. Но лучше бы он приехал сам, а не посылал своего подручного. Или боялся, что я закопаю его труп в отместку за смерть сестры?

– Вы в состоянии наладить с ним контакт.

– Вопрос цены.

– Дон Торчелли не забудет вашу милость, вы же знаете.

– Знаю. Передай своему отцу, что я согласен на его условия, если он организует завтра встречу в Барселоне с профессором Имморталом.

Лицо Торчелли осталось таким же непроницаемым, но в его глазах явно читалось удивление. Не думал, что мне пригодится помощь Иммортола, но после нападения на мою яхту и вчерашнее похищение Виктории моим консильери, я мог доверить задачу только ему.

О нем никто не знал и не имел возможности выйти на связь. Только близкие, только по тесным связям. Но мне нужен был этот человек, как бы он не хотел прятаться под маской смерти.

– Я постараюсь.

– Ты сделаешь это, Торчелли, иначе ваш товар протухнет быстрее, чем голова Бонелло в море.

– Он мертв? Почему?

– Он покусился на мое имущество.

Глаза мальчишки уставились на мою жену. Снова ее сокрушительно аппетитная задница отвлекала от деловых переговоров. Виктория стояла к нам спиной, облокотившись руками о палубу. Пыталась прокормить пролетающих сверху чаек остывшим куском чиабатты.

– Не заглядывайся на нее, Торчелли.

– Я помню оферту, дон Гальятти. Ваша жена неприкосновенна.

– Жду дату и время встречи с профессором Имморталом.

Я поднялся на верхнюю палубу в кабинет, чтобы вручить Торчелли документы для профессора Иммортала. Без них наша встреча была бы невозможна. Но я не думал, что одну из важных сделок снова прервет моя сумасшедшая бамбино.

Глава 8

Виктория

– Скучаете, мэм?

Моя кожа покрылась мурашками, когда я услышала бархатный голос позади. И это не Марко. Я обернулась и встретилась с янтарными глазами Адриана Торчелли. Я произнесла его имя раз пятьдесят в голове, чтобы не забыть, и не обратила внимания на обращение «мэм». Мадонна, я что, похожа на американскую старушку из Техаса?

– Мэм? Я не настолько стара.

– Вы замужем. Я лишь проявил вежливость. Прошу прощения… мэм.

Он серьезно? Или этот итальянский американец решил поиздеваться над моим положением. Он наверняка знал, почему я оказалась замужем за Марко.

– Можно просто сеньора.

– Хорошо, – усмехнулся он. В его голосе я едва уловила легкий американский акцент и смягчены согласные. Он будто не знал итальянский с рождения и учил язык с нуля. – Вам полезло, сеньора. Быть замужем за таким человеком и ни о чем не беспокоиться – мечта каждой молодой девушки.

Не знала, что смерть родителей и принудительное замужество можно назвать везение, тем более мечтой.

– Вы так считаете?

– Абсолютно. Вы молодая девушка, а Дон Марко – порядочный мужчина. С его деньгами и связями вы можете заниматься чем угодно.

Но почему-то я занималась лишь выполнением его бессмысленных приказов. Вряд ли это можно назвать «чем угодно».

– Принудительную свадьбу и ненависть к мужу нельзя назвать везением.

– Ненависть? Я бы так не сказал.

– Почему?

– Вы бы под страхом смерти не защитили дона, если бы ничего к нему не чувствовали.

Откуда ему знать, что я чувствовала? Что таилось в глубинах моей души и мечтало вырваться наружу? Он не держал свечку надо мной в тот роковой день, когда я пряталась под кроватью и молилась пресвятой деве Марии, чтобы меня не нашли.

Этот Торчелли глядел на меня странно, с толикой любопытства, что ужасно смущало и заставило отвести глаза обратно на пролетающих над нами чаек. В голове и так неразбериха от неожиданных событий, да еще и он… точнее воспоминание о нем в Риме.

– Кто ты такой? – спросила я, не оборачиваясь.

– Ваш муж познакомил нас полчаса назад. Меня зовут…

– Да, я помню. Что ты делал в Риме две недели назад?

Он уставился на меня как на психованную дальнюю родственницу, которая предложила родить ему тридцать сыновей и дочек.

– Вы о чем?

– Я видела тебя в Риме, когда навещала брата. Ты жил этажом ниже.

– Я приехал в Италию вчера, сам живу в Майами. Вы что-то перепутали, сеньора.

Не может быть. Я не могла его спутать с другим мужчиной с такими же янтарными глазами, светящимися на солнце как редкий камень.

– Это… это невозможно.

– Все верно, невозможно. Я не жил в Италии со дня смерти мамы.

– И когда умерла ваша мама?

– Когда мне было пять. Отец увез меня в США и женился повторно.

– Мне жаль.

– Не стоит сожалеть о судьбе, сеньора.

– Может, просто по имени? Мы вроде как ровесники.

– Мне двадцать три.

– Или почти, – усмехнулась я и услышала в ответ легкий смех Адриана Торчелли. Интересно, как к нему лучше обратиться: сеньор или мистер? Но лучше никак, потому что на мой вопрос он не ответил.

– И все же вы…

Я не успела договорить: воздух из моих легких выпорхнул также быстро, как та чайка с верхней палубы. Адриан настолько плотно прижался к моей спине, что я почувствовала его быстрое сердцебиение. Он наклонился ко мне и прошептал:

– Вам не стоит влезать в мужские дела, Виктория.

Как он говорил? Любая девушка была бы счастлива, если бы вышла замуж за дона Марко Гальятти или за любого другого итальянского красавчика? Только почему эти привлекательные мужчины ужасно пугали меня и заставляли превратиться в статую из эпохи Возрождения?

– Твой брат жив и здоров. Его курирует семья Бонелло в Риме. Он за тобой не приедет, пока не уничтожит хвост, что в принципе невозможно.

– Откуда ты…

– Если ты снова сбежишь от Гальятти и сунешься к нему – вас обоих уберут. Позаботься о своем брате.

Внезапно за спиной раздался выстрел, и я вскрикнула от неожиданности. Торчелли сразу же отпрянул от меня на расстояние нескольких метров.

– Гальятти! – крикнул он возмущенно.

– Мне пристрелить тебе ногу, чтобы ты перестал тискаться с моей женой? – рыкнул Марко, нацелив на Адриана пистолет.

– Он не тискался! Он… он…

– Я был рад встретиться с вами, дон Гальятти.

Адриан подошел к маленькой моторной лодке и покинул судно. Марко не выпускал из рук пистолет все время, пока Адриан не скрылся из виду.

Марко мигом сократил расстояние между нами и навис надо мной, прижав к ограждению. Его глаза горели, нет, пылали адским огнём, словно сам дьявол поделился с ним пугающей энергетикой, заставляющие меня дрожать как мышка.

– Я велел не выходить из каюты! Какого хрена, бамбино?

– Снаружи стреляли, я… я испугалась.

– И поэтому вышла с византийской вазой и прервала переговоры?

– Она что, была византийская?

– Ты должна выполнять все мои поручения, иначе…

– Что? Запрешь, оттрахаешь и оставишь одну?

Кажется, дьявол поделился со мной бесстрашием. Один-один, дон Гальятти.

– Ты нарываешься, бамбино.

Прошлой ночи хватило, что убедиться в серьезности слов дона. Рисковать я не хотела, но злость охватила меня, выключая разумность моих мыслей. Моя грудь быстро поднималась и опускалась, касаясь его черной шелковой рубашки, взгляд прикован к пугающей темноте в глазах мужа. Напряжение росло между нами. Его не остановить, не погасить, не прервать.

Я и не хотела…

Страх улетучился. Мне нужно было дать топор и получить свободу, как бы здравый смысл не подсказывал мне об абсурдности этой затеи.

Марко внезапно оторвался от моих глаз и прищуренно глянул на одну из чаек кружащихся над нами. Оторвался от меня и снова рыкнул:

– Возвращаемся домой.

– Зачем?

Ответа не последовало. Марко молча пошел в капитанскую каюту и рыкнул пугающим голосом экипажу настолько громко, что чайки разлетелись в разные стороны.

Глава 9

Марко

– Мой король, вы уничтожили главного посредника с Мексикой. Дон Бонелло поставлял хороший товар. Смерть Джузеппе ослабила наши позиции! Доны других семей захотят сместить вас после опрометчивого убийства.

– В какой момент убийство предателей назвали опрометчивым решением? – рыкнул я, глядя на Хулио – одного из своих капо.

Почти все семьи Палермо прислушивались к моим словам, действовали сообща, не предавая друг друга. У нас был общий бизнес, общее влияние. Никто не пытался переступить чужую территорию, не нарывался, уж тем более не пытался занять мое место. Это невозможно. Чтобы стать мной, нужно таковым родиться.

Или я должен сделать его собой…

– Простите, мой король, но…

– Хулио, ты долго будешь трепать мне нервы? – рыкнул я на застывшего в моменте мужчину. – Бонелло переступил черту и пошел против меня. Уничтожил невинных людей и заставил подтирать за ним мусор.

Убийство Джузеппе комментировать не стал – он не только предал меня, но и украл жену. Сидящие за столом это понимали лучше, чем цвет неба в солнечный день.

– Вы правы, мой король, – с места поднялся ещё один капо – Алессандро, нервно теребя галстук на идеально отглаженном костюме. – Покойный дон Бонелло заслужил смерть, Джузеппе в том числе, но…

– Но что?

– Хулио имел в виду, что массовое убийство вызвало волнение среди других семей. Мы бы не хотели, чтобы они сомневались в вашей силе и решительности.

– Возможно, нам удастся договориться с молодым доном Бонелло, дабы конфликт не перерос в масштабную войну. Сицилия этого не переживет, – добавил Хулио.

– Что о нем известно?

– Он молод, богат и трахает кучу девчонок в кабинете отца. Женщин от него лучше прятать.

– Затрахает до смерти? – усмехнулся мой новый консильери, которого я назначил по совету Хулио по прибытию в поместье. И я уже жалел о его назначении.

– Именно, – добавил Хулио. – В прямом смысле.

Малец Бонелло совершенно не мыслил в управлении семьей, но лучше взять его под опеку, пока подтирание трупов его любовниц не стало нашей проблемой.

– Мадонна… – вздохнул Алессандро. – Некоторые дети не знают меры.

– Он уже не ребенок. Парню двадцать пять, уже мужчина. Просто не знакомьте его с женами, особенно с новоиспеченной мисс Гальятти.

Снова голос, вставленный не в тему от нового консильери. Все собрание я горел желанием прострелить ему бошку, но терпел. Как минимум, из уважения к Хулио. Но при упоминании маленькой бамбино, я почувствовал, как ярость просочилась в кровь как инъекция с раскаленным железом.

– Никто не посягнет на мою жену.

– Младший Бонелло любит красивых женщин. А такую красотку, как ваша жена, я бы не выпускал из постели. Только представьте, если…

Его смех прервался одним выстрелом из моего пистолета. Запах пороха просочился в каждый уголок, кровавые дорожки покойного консильери поползли по виску, и я сел на место, оставив пистолет на столе.

– У кого-то ещё есть вопросы?

Остальные члены семьи сидели спокойно на своих местах, лишь Алессандро брезгливо убрал капли чужой крови белым платком.

– Вам нужно выбрать нового подручного и консильери, мой король. Вы столько лет без подручного, в данной ситуации вам необходима помощь.

– Я рассмотрю твое предложение, Алессандро, а сейчас свяжитесь с младшим Бонелло и организуйте встречу.

– Мы можем договориться сами.

– Этот малец должен видеть в лицо убийцу своего отца и сразу принять правила игры. Организуйте встречу в клубе.

Я встал из-за стола и направился в столовую. Знал, что она сидела там, а мне нужно было выплеснуть ярость на эту девицу. На эту сумасшедшую и безумную девчонку, из-за которой я вбил собственного консильери.

Она сидела за столом, сжимая свои маленькие кулачки, и болтала о чем-то с Симоной. Вокруг ходили слуги, глядели на меня перепуганными, словно я сейчас пристрелю их тоже. Бамбино повернула голову и наградила меня перепуганным взглядом. Улыбка на ее лице мигом исчезла, а она пыталась непринужденно поправить волосы.

Снова в своих джинсах дурацких! Я накупил ей множество платьев. Ненавижу это мужское подобие одежды, и она это знала.

Ты принадлежишь мне. Ты выполнишь мой приказ.

– Раком! Живо!

Глава 10

Виктория

– Сеньора, вам накрыть обед? – спросила светловолосая женщина, когда я спустилась в столовую.

Она была пуста, как моя душа, в особняке в принципе было тихо, бездушно. Мы вернулись с “медовой ночи” два дня назад, а я так и не привыкла к обстоятельствам. Банально не могла. Мне приносили завтрак в комнату, предлагали красивую и брендовую одежду, но я скучала. Скучала по ругани папы, по укоризненному взгляду мамы, по подколам брата. Только я нескоро его увижу. Или не увижу вовсе, если верить тому итальянскому американцу.