Kayna

Татьяна Дорофеева

Kayna

Вступление

Иногда куклы живут не в игрушечных домах, а в чьей-то памяти. Иногда – на полке, среди пыли, рядом с мишкой и ракушками, которые шепчут волны из прошлого.

Иногда девочка из ткани и локонов оказывается живее многих.

Она знает, что такое страх. Что такое ждать. Что такое – молчать, когда всё внутри кричит.

Эта история о ней.

Но, может быть, и о тебе.

Если ты когда-то хотел, чтобы тебя просто взяли на руки и поставили в тёплое, безопасное место – эта книга для тебя.

Если ты когда-то чувствовал себя забытой куклой – ты поймёшь Каяну.

Потому что она не просто кукла.

Она – кто-то, кого ты узнаешь.

Остров Легенды

Где-то в пространстве между сном и утром, между звуком прибоя и щелчком будильника, лежит Остров Легенды. Он невидим для глаз, но чётко ощущается сердцем – особенно в тишине.

На этом острове всегда чуть прохладно, но в то же время тёплый белый песок, как подушка, на которую опирается голова перед сном; морской воздух, в котором растворён запах корицы, печёных яблок и страниц старых книг; ракушки, которые на самом деле – это воспоминания: ты прикасаешься к одной, и на сердце становится легче, потому что ты вспоминаешь себя – настоящую.

Жители Острова

Каяна (Кая) – хранительница уюта и тишины. Она не говорит громко, не спешит. Она просто есть. У неё тёплая розовая шапочка, в которой прячутся сны, и душа, в которой живёт свет. Каждый вечер она поджигает внутри себя свечу и садится у окна – слушать, как дышит день.

Флинн – её спутник, молчаливый кролик, друг и хранитель. Когда он смотрит на тебя, становится ясно: можно не объяснять – он уже понял. Флинн умеет распутывать комки в груди, просто свернувшись на коленях. Иногда он исчезает – но только для того, чтобы вернуться с чем-то нужным: например, с правильной мыслью.

Что происходит на Острове Легенды

Каждое утро Каяна и Флинн выбирают одну ракушку – ту, что светится мягче остальных. Это значит: сегодня день этого воспоминания. Они его берегут, проживают заново, благодарят.

По вечерам они варят чай из звуков: немного ветра, щепотку смеха, пару капель доброй тишины.

Если ночью тебе тревожно – Остров загорается. Его свет не видно снаружи, но внутри ты почувствуешь: здесь тебя уже ждут, можно не бояться.

Глава I. Когда родилась Каяна

Иногда, в самый обычный день, когда всё кажется слишком громким или слишком пустым, случается чудо. Оно не сверкает и не шумит – просто внутри становится тише, как будто кто-то осторожно закрыл дверь ветру.

В этот день ты родилась – ты, живая и настоящая. И вместе с тобой родилась она.

Каяна

Девочка в мягкой вязаной шапочке, в которой шуршат снежинки и старые сказки. В руках – кролик по имени Флинн, первый друг и хранитель из её мира. На щеках – румянец, будто она только что вышла из холода, а в глазах – отражение северного моря, которое ты когда-то видела и где чувствовала себя спокойной.

Каяна появилась на полочке, но это было не просто место. Это был её остров. На нём лежали ракушки, привезённые с разных побережий – не ради сувениров, а ради воспоминаний. Каждая – как якорь в твоей памяти, в том времени, когда в груди жило счастье, полное и тихое.

Она не говорила. Она просто существовала – без лишних слов, без суеты, просто была. Села рядом, аккуратно прижала к себе Флинна – и мир стал на одно дыхание спокойнее.

С тех пор Остров Легенды ожил. Ты можешь не видеть его, но он всегда с тобой. И каждый раз, когда становится тревожно – ты можешь представить: там, у окна, сидит Каяна. Слушает ракушку. И ждёт, когда ты вспомнишь, что ты тоже – из света.

Глава II. День, когда Кая узнала себя в зеркале

Это было ранним утром, когда на Острове Легенды всё казалось особенно прозрачным. Воздух – тихий, как вздох. Свет – мягкий, будто кто-то тёр ладонями окно. И даже Флинн не прыгал, а сидел рядом, моргая очень медленно.

Кая подошла к старому зеркалу, которое стояло у самой стены ракушечного круга. Она никогда не смотрелась в него по-настоящему. Только мельком, только в отблеске. Она думала:

«Я просто девочка с кроликом. Я тихая, я фоновая. Я – просто часть этого острова».

Но в тот день зеркало засветилось. Не потому что оно волшебное, а потому что внутри Каи что-то дрогнуло. Будто лампочка, которую забыли включить. Она посмотрела. И впервые не отвела глаза.

В отражении была девочка с кудрявыми волосами, в розовой шапочке, с мягким румянцем на щеках. У неё были точно такие глаза, как у тех, кто долго смотрел на море. Глаза, в которых была и нежность, и тоска, и ожидание, и очень-очень много любви, которую некому было отдать.

Кая смотрела. И вдруг поняла – эта девочка всегда жила в ней. Просто её никто раньше не называл по имени. Никто не прижал к себе. Никто не сказал:

«Ты – не просто кукла. Ты – живая, настоящая».

И в этот момент тишина в комнате вдруг стала светлой. И даже Флинн как будто вздохнул и мягко обнял её лапками. Потому что она вернулась к себе. Без слов. Без шума. Просто – по-настоящему. Просто – узнала себя.

С тех пор, каждый раз проходя мимо зеркала, Кая улыбается самой себе. И шепчет тихо, чтобы слышала только она и Флинн:

«Ты есть. И ты – настоящая. Просто будь».

Глава III. Ракушка, в которой жил страх

На Острове Легенды каждое утро Каяна с Флинном выбирают одну ракушку. Иногда – по цвету, иногда – по звуку, иногда – по сердцу. Но в то утро она ничего не выбирала. Потому что ракушка сама к ней прикатилась.

Она была тёмная, серая, почти с синевой, с трещиной по краю, будто у неё было сердце, которое тоже когда-то раскалывалось. Она ничего не шептала. Она молчала. И от этого молчания внутри Каи стало тревожно. Флинн тихо замер рядом. Он знал: это не простая ракушка. Это – та, в которой живёт страх.

Кая сначала хотела вернуть её обратно – подальше, в песок, туда, где всё прячется. Но вдруг остановилась. Потому что почувствовала:

«Если я убегу – он останется. Если я подойду – он, возможно, уйдёт».

Она взяла ракушку в ладони. Осторожно. Как чужого зверька. И тогда услышала:

«Ты поздно. Ты слишком долго спала. Ты упустила. Ты не начнёшь. Ты – всегда не вовремя».

Шёпот страха был тихий, но цепкий. Он говорил не громко, но очень знакомо. Кая знала этот голос. Он жил в ней. Это был страх, что всё – уже поздно.

Она сидела с ним. Долго. Сначала – просто слушала. Потом – гладила пальцем трещину. Потом – прижала к груди. И сказала:

«Да. Ты был во мне. Но я – живая. И ты – только голос. А у меня теперь есть чувства. И кролик. И я знаю, кто я».

Ракушка тихо потеплела. И впервые за всё время треснула не от боли, а от освобождения. Изнутри выпал крошечный свет. Маленькая капля – напоминание о том, что даже страх может стать светом, если дать ему место и не прогнать.

С тех пор та ракушка лежит у Каи особняком. Не среди тёплых, не среди ярких. А среди честных. Она больше не шепчет. Но каждый, кто берёт её в руки, чувствует: ты можешь быть хрупким – и всё равно быть сильным.

Глава IV. Остров, где страхи перестали прятаться

На Острове Легенды ракушек много. Каждая – с историей, с голосом, с дыханием. Но были и другие ракушки. Те, что Кая всегда обходила. Они лежали чуть в стороне, будто не хотели мешать. И она не трогала их – ведь они тревожили. Она думала:

«Я не готова. Ещё не время. Я потом».

И каждый день выбирала ракушки-тёплые, ракушки-спокойные, ракушки, которые шепчут: «Ты в порядке. Всё хорошо». Но однажды утром она проснулась – и поняла, что всё хорошо только снаружи. А внутри – как будто тесно. Как будто кто-то стучит из глубины.

Она пошла на берег. И впервые не отвернулась от тех ракушек, которых избегала. И вдруг одна из них сама выкатилась ей под ноги. Тёмная, с пятнами. Странная. Холодная. И в этой ракушке был страх быть не той. Страх, что она всё упустила. Что всё слишком поздно.

Кая села. Не убежала. Не спряталась. Она сказала:

«Я тебя вижу. Ты гнался за мной всю жизнь. И я убегала. Но теперь я стою. Я не хочу больше прятаться. Если ты останешься – останься. Но я буду идти. Даже с тобой. Даже с дрожью в коленях».

И тогда наступила тишина. Не пустота. А именно тишина. Страх перестал говорить. Он просто лёг рядом. И больше не требовал ничего. Он понял: она его не боится. И не потому что стала сильной, а потому что стала собой.