ДУШАнбе-VL

Я беру её руку и целую. Наверное, это выглядит нелепо в моём положении, но это всё, чем я могу её отблагодарить. Через два часа с тарелкой каши было покончено. Вот оно счастье!

Меня протёрли, переодели и перестелили бельё. Моя Мадонна стала собираться.

– Не уходи, – шепчу я ей.

– Мне надо лететь дальше, – говорит она мне с улыбкой. – Завтра ещё приду.

Спасибо вам, Светлячки, за ваши волшебные спички!

Я помню чудное мгновенье

Владивосток, ноябрь 2023г.

Кирилл лежал на кровати после очередной операции и отходил от наркоза. Вдруг открылась дверь в палату, и в проёме, в лучах солнца, возник образ женщины. В голове полетели строки Пушкина:

«Я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты…»

«Я же сплю», – подумал боец и протянул руку к мимолётному видению. Женщина стала приближаться к нему, и он уже отчётливо видел её лицо.

«О боже, Александр Сергеевич! – опять обратился он к поэту. – Это ведь сама Шамаханская царица пожаловала ко мне! Как прекрасна её восточная красота! В детстве мне мама читала „Сказку о золотом петушке“, но я не думал, что она умеет так завораживать».

«Царица» подошла к моей кровати и присела рядом. Я прижал её руку к своей груди, почувствовал себя самым счастливым мужчиной в мире и сказочно заснул.

Очнувшись от сна, Кирилл оглядел палату и заговорил:

– Мужики, мне такой сон приснился, закачаетесь! Как будто в палату заходила прекрасная женщина, подошла ко мне, присела на кровать, взяла мою руку в свою… (в палате раздался смех). Вы что ржёте, как кони? Правда приснился!

– Да не приснилось тебе это. Наталья, мастер маникюра и педикюра, заходила. А ты, как зомби, уставился на неё и протянул к ней руку.

– И что было дальше? – с удивлением произнёс боец.

– А дальше она подошла к тебе, присела рядом, ты взял её руку в свою, прижал к себе и уснул, – закончил свой рассказ сосед по палате.

– Ну надо же, а я думал, что это со мной во сне происходит! Ай да Пушкин! Вот шутник!!! – произнёс Кирилл.

– А при чём тут Пушкин? – спросил сосед.

– Много будешь знать, скоро состаришься! – смеясь, ответил боец.

Теперь у нас с Натальей традиция. Когда она к нам иногда заглядывает, я протягиваю к ней руку, а она присаживается рядом, я беру её руку в свою и прижимаю к сердцу.

Эх, Александр Сергеевич, так мне хочется ваше стихотворение присвоить себе и назвать его «Письмо Кирилла к Натали»:

«Я вас любил: любовь ещё, быть может,

В душе моей угасла не совсем;

Но пусть она вас больше не тревожит;

Я не хочу печалить вас ничем…»

Благодарю

Владивосток, ноябрь 2023г.

Победа!!! Вот бывает так в жизни: кажется, всё, приехали! Ну, нет надежды никакой! И тут слышишь раздаётся громкое «Ура!!!!». Оно звучит у тебя в душе, да что-там, кричит, нет, бьёт во все колокола, разливается радостью по всему телу! Мозг не понимает, как такое возможно, а душа смеётся и приговаривает разуму: «Я же говорила, что надо верить!!!»

Это был обыкновенный день, я бы сказал День сурка. Уже семь месяцев я лежал на больничной койке в госпитале и «слал» телеграммы Господу Богу с просьбой о помощи. Я молился и вспоминал о чуде, которое произошло со мной много лет назад в одном из монастырей.

Судьба меня туда привела с тяжёлой болезнью, которая считалась не излечимой. Лихие 90-е… «Вот тебе дорогой и наказание за грехи твои тяжкие», – вертелось у меня в голове. Однажды ко мне подошли братья и посоветовали помолиться на кресте, в котором хранились мощи нескольких святых. Этот чудотворный крест находился в этом же монастыре. Стал молиться, к кресту прикладываться. Через какое-то время пошёл к врачу и свершилось чудо – БОЛЕЗНЬ ИСЧЕЗЛА!

Попросил у санитарки зеркало чтобы заглянуть себе в глаза и побриться заодно. Ну, что батенька, заглянул? Никого лицо не напоминает? Вылитый Александр Васильевич Колчак, одно лицо. И на душе состояние, как у адмирала перед расстрелом: и жить хочется и выбора звезды не оставили.

«Гори, гори, моя звезда…» – напеваю я про себя любимый романс Колчака. Меня уже ранило, но не убило: бедро раздроблено, седалищный нерв оторван от позвоночника и здоровая нога силой мозга не управляется. Сопутствующие заболевания, не позволяют врачам сделать мне операцию, и тоскливая, леденящая «прорубь» судьбы маячит где-то совсем близко.

Лежу я уже долго и прошу врачей отрезать мне здоровую ногу:

– Как я её таскать буду, тяжесть эту?

– Какая операция? Как перенесёшь? И как заживать рана будет с твоими болячками? – отвечают мне врачи.

– Так лучше рискнуть, чем всю жизнь на кровати провести, – не успокаиваюсь я.

– Что ты переживаешь? На улицу тебя никто не гонит, – успокаивали они меня.

– Улица меня не страшит, как передвигаться по ней в лежачем состоянии? Доктор, но есть ведь лекарство, я знаю, только курс полный пройти надо и печень восстановится. У меня знакомый так вылечился.

– Нужен инфекционист! А будет ли он в госпитале этим заниматься? Возьмёт ли на себя ответственность за твою жизнь? Вот вопрос! – прозвучал приговор от моего врача- «бога».

Раздался стук в палату, дверь открылась и на пороге показалась женщина. Эта была волонтёр. Она предложила помыться. На улице стояла августовская жара, а в воздухе парила липкая противная влажность. Я не стал отказываться, накинул полотенце на кронштейн, подтянулся на руках, как смог, и подставил ей для омовения свою спину.

Спина моя, как картина. Я её редко кому показываю, она не стираемая, на всю жизнь – мои «Купола».

«Испугается „живописи“? – мелькнуло у меня в голове, – Я людей на сквозь вижу». Не заискивает, не притворяется – уже приятно. Вопросов не задаёт, в душу не лезет – тоже хорошо.

– Выздоравливайте, -сказала, уходя волонтёр, – сейчас вас подлечат и всё будет хорошо!

Сказанная ей фраза вывела меня из себя:

– Что подлечат? Откуда хорошо? Я уже семь месяцев лежу, прошу у врачей ногу здоровую отрезать, – вырвалось из меня.

Волонтёр на секунду замерла и произнесла:

– Как отрезать ногу? Вы что! А вы полюбите её, и она вам ещё послужит.

Она вышла из палаты и через некоторое время вернулась с маленькой деревянной иконой.

С иконы смотрела на меня Ксенья Петербургская.

– Дарю. Я её на Смоленском кладбище в часовне у могилы святой покупала. Собиралась в госпиталь и взяла икону с собой. Всю ночь не спала, переживала страшно. Мне помогла, и вам поможет, – сказала женщина.

– Помоги, родная! – попросил я у святой и поцеловал икону.

В следующий раз волонтёр пожаловала с рассказом о бойце из соседнего отделения. Она оказалась любительницей писать маленькие рассказы из реальной жизни. Мы с соседом по палате с удовольствием слушали её творческие экзерсисы и смеялись, хоть какое-то разнообразие в жизни.

– А родные у вас есть? – как-то спросила волонтёр.

– Нет, – соврал я.

«Вот так взял тебе и всё рассказал! Кто ты такая, чтобы я перед тобой душу свою открывал, жизнь рассказывал? В дверь вошла, в дверь вышла. Родные вроде есть, а вроде и нет», -подумал я про себя.

Дальше началось твориться что-то невероятное. Волонтёры посещали нас по своему графику и в очередной раз, зайдя в палату, женщина сказала:

– Я принесла вам куклу-притягушу. Её сшила моя дочь на кружке мягкой игрушки. Она похожа на башкирскую девочку в национальном костюме, вот я о вас и подумала. Человек не должен быть один, пусть притянет к вам родных, пусть у вас появиться семья, – промолвила она.

– Кому я такой нужен? Вот сказочница! Ладно, положите её мне в рюкзак, – попросил я.

Через два дня зазвонил телефон и раздался голос:

– Привет отец, это сын твой. Хочу прилететь к тебе, проведать, да и дело к тебе есть.

Да, уж! Кукла-притягуша работает! Это звонил мне мой взрослый сын, с которым я долгие годы не общался. С женой мы давно развелись, с сыном общение наладить не удалось в своё время. Встреча с сыном прошла хорошо.

– Только не подведи! – сказал я напоследок сыну.

Сказочница наша пропала и уже не появлялась больше недели, мы с соседом по палате даже заскучали. Казалось бы, что ничего не обычного —пришла, улыбнулась, слово доброе сказала, но в данный период жизни – это для меня спасение.

Вдруг раздался стук в дверь. «А, явилась!» (только она перед входом стучится.)

– Вы предатель! – ей с порога заявил я.

– Я предатель? Да я бойца выкармливала в соседнем отделении, неким было заменить, у всех рвотный рефлекс! А боец после каждой ложки извергал все из себя, вот так по два часа и ели. Зато сейчас ожил, каша моя волшебная и кисель подействовали! А я вам открытку «живую» принесла. Смотрите, какое чудо! Наводите сканер телефона на штрих-код и открытка оживает. Вот вам и небольшая прогулка. Главное фантазию вовремя включить, – радостно закончила она свой рассказ.

И пошла наша сказочница по другим палатам, а мы с товарищем остались ждать новых встреч и новых рассказов. Доверие к волонтёрам крепчало. Странные они какие-то: бесплатно, за свой счет помогают раненым, переживают за нас. Блаженные, одним словом.

– А ваш фонд может мне помочь с документами? Справка по ранению у меня затерялась, – как-то спросил я.

На следующий день ко мне в палату «влетела» волонтёр Елена-Всесильная:

– Сделаю что в моих силах, но ничего не обещаю, – обнадёжила она.

Елена связалась по «цыганской почте» с волонтёром фонда в городе Ростове-на-Дону, а та, в свою очередь, нашла и восстановила мою справку. Чудеса… Вот спасибо, так спасибо!

Это был очередной четверг. Сказочница приходила в госпиталь по вторникам и четвергам.

– Представляете, – заявила сказочница с порога, – Есть в жизни промысел Божий! Вчера гуляла с семьёй возле храма и мысль прилетела зайти в часовню и заказать молебен за здравие тяжелораненым бойцам. Сначала отговорки в голову полезли: то- «наличных с собой нет», то- «я в брюках», то – «косынки нет», но все проблемы быстро разрешились. Захожу в часовню, разговорилась с трудницей и что вы думаете? Молебен за бойцов с СВО читают в церкви бесплатно, а дочь у женщины живёт в Санкт-Петербурге рядом со Смоленским кладбищем. Я и спросила, может ли дочь её записочку к Ксеньюшке с просьбой о здравие бойцов отнести? Женщина при мне позвонила дочери и продиктовала имена, в том числе и ваше.

Прошла неделя и в госпиталь прилетела команда профессоров из Москвы. Светилы медицины осмотрели меня и вынесли вердикт: «Будем вас оперировать. Готовьтесь к перелёту в столицу».

Буквально на следующий день в палату снова «влетела» волонтёр Елена-Всесильная и я, в буквальном смысле, «Воскрес из лежащих»: Елена мастерски надела на меня ортез и поставила на ноги. Я не верил своим глазам- я стою!!! Прослезился. Братцы, ей, богу, прослезился!

А ещё через несколько дней Елена повезла меня в другой корпус на лечебную гимнастику. Я положил руки на колёса коляски, сделал лёгкий толчок вперёд и сам поехал.

Сам!! Какое это счастье быть независимым, быть самостоятельным!

Увлечься мне конечно не дали, не всё сразу, реабилитация требует времени. Елена вывезла меня на улицу, и я впервые за девять месяцев увидел небо, ощутил на лице лучи солнца и возрадовался золотой осени, царящей вокруг. Картинки перед глазами менялись быстро, и я старался всё запомнить.

Это было лучшее путешествие в моей жизни! Спасибо, Елена-Всесильная!

На прощанье сказочница подарила мне детский рисунок, где на берегу Японского моря сидит девушка на фоне Золотого моста.

– Это сижу я. Когда вам будет грустно, не стесняйтесь, присаживайтесь рядом, – сказала мне она.

Если вы читаете этот рассказ, значит попал я в историю – и про меня написала!

Роза без лепестков

«Бронебойный! Фугасный! Осколочный! Рядом громыхнуло! Не попал, но перепонки на грани! Ой, зараза, царапнул! Ай, шальной, пробил всё-таки! Автоматная очередь бьёт в форточку. А он бывает и весёлый, озорной! Бывает отважным. Бывает острой бритвой. Бывает, как укус собаки, рваный и больной. Бывает ли он тоскливым и плачущим? Да, бывает».

Это не про войну. Это про мат.

Как-то один мой знакомый попросил меня написать рассказ о вреде мата. Не о его бронебойной силе, которая вылетает из уст командира и пробивает сжатым импульсом. Не о мате на войне. Не о лагерном сленге заключённых. А об обычных женщинах, которые грешат, употребляя мат в повседневном общении. Как написать о вреде мата для женщин? И всегда ли мат во вред? Есть ли дно у этой темы? Не утонуть бы.

«Так что же такое женственность? С чем её можно сравнить?»

Может, женщину можно сравнить с розой? Крепкий стебель, острые колючки и бутон с лепестками и прекрасный аромат. Убери нежные лепестки – и что останется? Сплошная мужественность? Вроде по-прежнему роза, а вроде видоизменённый кактус. Казалось бы, исчезли нежные лепестки, а на самом деле исчез образ женщины, стёрся.

«Когда вы впервые услышали мат?»

Мой дед был гуру в мате. Он никогда не матерился при нас в повседневной жизни, но были секунды, которые запомнились мне на всю жизнь.

Когда деду было четырнадцать, конь домой привёз в телеге убитого отца. Было это после Великой Октябрьской революции. Из татарской деревни, что находилась под Казанью, дед отправился в Москву. Стал бродягой, беспризорником. Бесы на танке проехались по душе деда. Строил Беломорканал, потом метро Сокольники в Москве, в годы Второй мировой войны служил матросом на судах торгового порта Владивосток. После войны работал в порту капитаном на катере.

Три внучки, а дед так мечтал о внуке! Бабушка, которая, пережив голод в детстве, очень заботилась о нашем питании. Утро. На столе в тарелках остывает молочный суп, яйца всмятку ждут удара от чайной ложки по макушке, сливочное масло и икра минтая в предвкушении прикосновения ножа, чтобы улечься на кусочек белого хлеба. Сладкий чай уже налит в кружки и парит, зазывая его хлебнуть. Мы, беззаботные, на очередных каникулах, приехали погостить к бабушке и дедушке. Умылись, оделись, заправили постели и сели за стол.

Дед, как всегда, сидит слева от нас, и его место неприкосновенно. Начинаем завтракать, щебечем и начинаем баловаться. Вдруг взлетает ложка, бьётся о стол, и вылетает мат. Что за мат, даже не припомню, но он был похож на взрыв, на раскат грома. Воцарилась такая тишина. Воздух сжался и разжался, и странно, что не загорелась на потолке лампочка от напряжения. И всё понятно без слов. Взрыв был не прицельный, все живы и здоровы, никого не покалечило, но что в деде прячется такая термоядерная моща, запомнилось.

«А может, дело в человеке?»

Вспомнился мой крестник, который, будучи военнослужащим, воспользовался силой устава и одержал маленькую победу над матом, сохранив своё достоинство. Вы только не подумайте, что мой племянник – сумасшедший донкихот и решил искоренить мат на флоте. Наоборот, чувствую, что мат взял его уже на абордаж и вот-вот пленит. Просто одно дело – стрелять по целям, а другое – по рыбам от нечего делать. Мат – это ведь тоже оружие, и использовать его надо с умом.

Как-то принёс он пакет командиру, доложил по уставу, а тот и говорит ему:

– Пошёл на …!

– Есть идти на …! – ответил матрос. Отдал честь и отбыл из каюты. Присутствующие заржали. Устав есть устав – отец родной!

Племянник мой с семи лет занимался греко-римской борьбой и научился проигрывать с достоинством, а потом, уже приобретя мастерство, и выигрывать. Мужество, оно ведь куётся с детства. Будучи мальчишками, они бегут в коридор после проигрыша в поединке, чтобы спрятать свои слёзы от посторонних глаз, – так они куют свою победу. Победу над страхом, над слабостью, над трусостью, они учатся быть настоящими мужчинами. Да и пройденная школа олимпийского резерва – это вам не у мамки под мышкой прятаться. Крестник трижды поступал в лётное училище, но носовая перегородка закапризничала и не пустила в небо. Будет ли он когда-нибудь лётчиком? Не ведаю, но сейчас он матрос, защищает свою маму, сестру, меня, вас – одним словом, Родину.

«А может, мат делает женщину яркой, привлекательной?»

Была у меня одна знакомая, которая в 90-е разговаривала на матерном очень виртуозно, с юмором, чем привлекала мужской пол и пользовалась в компаниях большой популярностью. Судьба у неё на первый взгляд сложилась удачно. Шла она по жизни смело, смеясь, безжалостно топя чужие «корабли», но там, где-то на дне души, в темноте, пряталась боль.

«Вроде и не нужен он мне? Зачем порхает вокруг меня? И не люблю я его? И жена есть у него, и дочь? А почему, собственно, нет? Это моя драгоценная жизнь. А сколько мне осталось? Может, воспользоваться и потешить женское самолюбие? Сам ведь просится», – мелькало у неё в голове при виде очередной «жертвы». Её «пиратский корабль» потопил не одну семью, но «награбленное» не принесло ей счастья. Может, проклятья жён, может, чёрные бабки… Бог ей судья. Умерла она в довольно молодом возрасте. А может, это бесы рвали её душу на части и не позволяли ей остановиться и оглянуться назад?

Когда-то в молодости она любила, любила по-настоящему, а любимый ушёл к другой, бросил её беременной. «Не от меня», – сказал он и покинул их маленький семейный плот. Она родила дочь в одиночестве. Когда она рассказывала о своей дочке, огонь любви разгорался в ней и заполнял собой всё вокруг.

Предчувствуя смерть, перед очередной операцией она привезла дочь из Москвы во Владивосток, чтобы познакомить с отцом. Дочке уже было шестнадцать лет. Девушка сидела на площадке перед многоэтажным домом в ожидании встречи, но отец так и не нашёл смелости выйти. Она долго не уходила, встала и вглядывалась в эти сотни окон. Ведь наверняка смотрит он на меня, пусть через тюль, пусть через щёлочку в шторе. Пусть увидит, пусть запомнит меня, ведь завтра я растворюсь, как песчинка в людском море, затеряюсь, и мы уже никогда не увидимся. В руках она держала фотографию отца, молодого, красивого, и как в зеркале видела своё отражение.

«Испугался? Не хватило мужества? Он давно уже женат, и у него есть другие дети. А мне ведь ничего больше не надо, только взглянуть на тебя, папа».

Впустила ли девчонка в свою душу обиду, затаила ли ненависть на всех мужчин? Говорят, когда родители уходят рано, они становятся ангелами-хранителями для своих детей. Я надеюсь, что всё так и произошло.

«Так в чём сила женщины?»

Вспомнился случай на занятиях по самообороне. Пришли мы заниматься с подругой в клуб «Амазонка». Лет нам было по двадцать. Накануне летом поработали мы пионервожатыми в лагере. Лагерь был для детей медицинских работников и располагался в глухой деревне. Детей мы на ночь на замок закрывали, а у самих на дверях был маленький алюминиевый крючок. Вот как-то ночью нас разбудил осторожный стук в окна и крючок предательски прогнулся. Голос в ночной тишине звучал по-особому зловеще: «Леночка, Леночка, откройте», – шептал он. Через тюль мы видели незнакомые лица, и в свете луны они казались жутко страшными. Откуда в лагере солдаты? Где-то недалеко была воинская часть, но мы никогда не пересекались. Весь день с детьми, даже за территорию лагеря не выходили. Достали удлинитель резиновый, что нашли, привязали ручку двери к кровати и сидим. А эти монстры ходят и продолжают стучать. Слышу, у Ленки зубы застучали, да так громко, а потом и меня пробрало. Вот и решили мы по возвращении в город пойти на занятия по самообороне. Страшно чувствовать себя беззащитными.

В первую очередь нас научили правильно падать, а потом стали учить броску через бедро. Поначалу этот бросок все делали нежно, медленно, боялись причинить боль друг дружке, но на десятый раз включился автомат – и поехало. Тебя бросают, подскакиваешь, ты бросаешь – и так десятки раз. На следующей тренировке в раздевалке одна женщина и говорит: «Иду с тренировки, на улице темно и пустынно, хоть кто-нибудь бы пристал! Так захотелось бросить кого-нибудь через бедро». Мы посмеялись, но прозанимавшись три месяца, я сказала подруге: «Ленка, а ты заметила, какая походка у женщин, которые серьёзно занимаются этим спортом? Она становится похожей на мужскую, вразвалочку, а фигура постепенно приобретает квадратичную форму. Ещё немного позанимаемся – и к нам никто и не подойдёт никогда. Накачаем мышцы, так как вывести здорового мужчину из состояния равновесия и совершить бросок через себя – это же какая каждодневная тренировка нужна? Станем сильными, мужественными амазонками, вот только что потом с этой силой делать? Где применять? На нас, слава Богу, каждый день не нападают, а мы готовы и уже ждём. Того и гляди сами задираться и нападать на мужчин начнём. Полезет из нас удаль молодецкая.»

Позанимались, прошли курс и завязали.

«Что для вас мат?»

– Что для вас мат? – спросила я у женщины, которая никогда не была похожа на мужчину.

– У меня мат в крови, – неожиданно ответила она и рассказала свою историю.

Я росла скромной девчонкой, но настал девический возраст, и я попала в компанию, где не материться было неприлично и невозможно. Это всё равно что оказаться в компании детей дипломатов и не знать английский. Наверное, хотелось казаться взрослыми и шокировать противоположный пол. Встречались мы в парке на танцплощадке и вели себя вызывающе. Мы прекрасно дружили, пока меня не вызвали в милицию для дачи показаний. Оказалось, что мои подружки кого-то обворовали. Не знаю, как так получилось, но у меня даже подозрений на их счёт таких не было.

Мне было уже двадцать четыре года, когда я нашла себе работу недалеко от дома, в институте, который занимался охраной леса. Должность у меня была с красивым и загадочным названием – заведующая геокамерой. Коллектив у нас был дружный, интеллигентный, и мне нравилась моя работа, вот только с шофёрами мне никак не удавалось наладить нормальные производственные отношения.

Подхожу к одному водителю.

– Здравствуйте, мне надо съездить за материалами, – начинала я.

– У меня шестерёнка полетела. Я на ремонте, – отвечает он.

Иду к следующему и слышу очередную отговорку. Прямо измучилась вся.

«С шофёрами надо на матах разговаривать, сразу поймут», – кто-то подсказал невзначай.

А, на матах… – дошло до меня.

На следующий день я опять подошла к шофёру с просьбой и услышала вчерашнюю отговорку.

Я открыла рот и популярно объяснила на матах, чем он будет заниматься до конца дня, если меня не свозит.

Шофёр сразу как-то «проснулся» и сказал:

– Ну чего ты так разволновалась, сейчас съездим.

С тех пор водители признали во мне вожака, я ведь у них ещё и завгаром по совместительству была, и стали называть меня «наша мамочка».

Вскоре я вышла замуж, родила сына, и мне пришлось искать посменную работу. Знакомая посоветовала устроиться в порт тальманом. И работа посменная, и зарплата хорошая. В те времена среди докеров работало много условно освобождённых заключённых, так называемых химиков. Я пришла в кадры, и мне предложили пойти работать учётчицей.

– А что делает учётчица? – спросила я.

– То же самое, что и тальман, только сидит в тепле, а не бегает по морозу по причалу, – ответили мне. – Только вы документы сразу не подписывайте, сходите, осмотритесь. А то у нас девушки устраиваются, а через день прибегают увольняться.

– А почему? Что там такого страшного? – продолжала я проявлять любопытство.

– Контингент особый. Матерятся много.

– А, матерятся. Давайте документы, подпишу, – сказала я и проработала в порту до самой пенсии.

Конечно, на протяжении моей трудовой деятельности контингент менялся. Постепенно «химиков» сменили завербованные на плавбазы со всей страны рыбообработчики, которые оседали в городе по приходе из рейса. Позже и местное население подтянулось за хорошим заработком, но мат по-прежнему летает среди чаек по причалам порта.

«А может, бесы всему виной? Мат – это ведь грех?»

Двери матросского клуба встречали нас негостеприимно. Они ещё помнили тысячи молодых задорных людей, которые штурмовали их, устремляясь на дискотеки и концерты в эту Мекку развлечений. Ах, сколько любовных историй и разбитых сердец перевидали двери на своём веку. Дверь была похожа на древнюю старушку, уже без пружины, она кряхтела, поскрипывала и повесила на себя украшение в виде объявления: «Держите дверь!!!», как бы предупреждая о своей скорой кончине. Входящие с почтением относились к ней, осторожно, словно придерживали за локоток. В клубе уже несколько лет шёл ремонт, и холл встретил нас звенящей пустотой. Туда ли мы попали? Я даже слегка растерялась. На одной из колонн мы увидели знакомый рекламный плакат о спектакле. Значит, туда, но куда конкретно идти? В какую сторону двигаться? Здание было многоэтажным, и даже в подвале дома располагался большой танцевальный зал. Я растерялась.

Нас было двое: я и моя «дочь напрокат». Вы спросите, что это за жуткое выражение «дочь напрокат»? Не бойтесь, здесь живёт любовь. Это младшая дочь наших бывших соседей, которая очень любила ходить к нам в гости, вот и сейчас я подарила ей на день рождения билет на спектакль. У нас долго с мужем не было детей, а дети к нам в гости ходить любили. Сестёр было две. Пока их мама была занята домашними делами, мы делали вместе уроки, играли в кукольные спектакли, а потом все вместе шли гулять.