Рождение империй и создание великих союзов

Рождение империй и создание великих союзов

Владислав Александрович Казарцев

© Владислав Александрович Казарцев, 2025

ISBN 978-5-0067-6337-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ПРЕДИСЛОВИЕ

Империи рождаются в огне – это неправильная фраза. Империи и великие союзы рождаются людьми объединёнными одними взглядами на мир. Людьми прошедшими огонь воду и медные трубы. Вот так правильнее. И среди этих людей всегда есть те кто их объединяет. На ком держится всё. В союзе их больше, в империи меньше. Парадокс в том что такие люди не валяются на дороге. Их порождает война. Они напоминают молнию связывающую землю и небо во время грозы. Без молнии невозможна разрядка накопившихся потенциалов неба и земли и возврата баланса в нормальное состояние. И без этих людей тоже был бы невозможен баланс, разрядка противоречий. Но место куда ударит молния выгорает. Также и у людей. Факт в том что они родом не из какого то класса, прослойки или касты. Это может быть абсолютно любой человек. У которого в душе разгорелся душевный огонь. Чувства рвущие основы мира, вспарывающие его континиум. А вот что это за характеры мне всегда было интересно. Как говорится влезть в душу и посмотреть что там и как. Как и кто, как Грин написал в «Алых парусах», делает из щенка капитана? Как смогли эти люди поднять и удержать, защитить своё огромное государство? Сделать то что человеку вообще сделать не под силу? Вот я и постараюсь сейчас «влезть в головы» и показать характеры. Стихи очень точно позволят это сделать. Постараюсь, а если не получится то не обессудьте…

ОБ АВТОРЕ

Биография моя не хитрая. Я из семьи военных. Отец при СССР радиоприемки изучал а мать медсестрой была. Помотаться по гарнизонам пришлось по всему СССР каждые недели три и летел из украины в Якутск и дальше или на Алтай и обратно. Или ехал на поезде. Я летал на всех советских пассажирских самолетах тогда. Даже на ту 144 летал и ездить пришлось даже на паровозах- они кое где в Якутии ещё ходили в рейсы. Я родился в Усть Мае когда родители только что переехали из Мархи. Имя мне якутка дала. Отец меня Вадимом хотел назвать в честь байкера – дружбана закадычного своего. Погиб он. На мотоцикле разбился на колымской трассе. Якутянка отцу в ЗАГСе строго так и говорит: русское имя пацану по книге давать надо а не придумывать а книга у нее какая надо была. И написала в метрике Владислав. Так с легкой руки я и получился. Поработать мне в жизни конечно рано пришлось. В Харькове мать работала на скорой, мне было лет пять тогда, жили по общагам и углам отдать в садик было невозможно и я ездил на скорых на вызовы подручным, где чего подать принести. Потом мы уехали в Череповец. Городок стоял на болотах я там по шалости чуть было не потонул. Бабулька какая то спасла которая на болоте меня увидала. Потом меня уже моя бабушка забрала в Барнаул я тут в школу пошёл как положено. А там 1990е начались.

Писать стихи я начал случайно. Чего то в Питере опубликовал и пригласили дали страничку аж на Мариинке ну и пошло поехало. Потом в Москве публиковался, потом в Америке на ALTApress. Хорошо что появились электронные издания где мороки с книжным бизнесом нет и денег вкладывать в книгу не надо. У меня их не столько много чтобы еще в свои книги вкладывать. А вот читателям своим я благодарен. Когда получатся и люди берут читают то прямо легко на душе становится! Спасибо всем!

I. СКИФЫ, ГРЕКИ И ДРУГИЕ

Крым

Встречали закат мы на Белой скале

и ветер шептал нам в сиреневой мгле:

Послушай же путник! Послушай меня

Пол царства тебе я отдам за коня…

По краю скалы под гиганской луной

шли молча, укутаны звездною мглой

и ветер шептал нам в полночной тиши:

Вот царство мое! Поспеши! Поспеши!

Костра языки укрывались в камнях

а ветер свистел, холодил на губах

шептал и стелил травы низко к земле

– Таврида под нами лежала во мгле…

Ты руки раскинь и почувствуй коней

Небесные кони всех в мире сильней…

***

Дарий и Скифы

Зачем тебе Дарий на Скифов идти?

Держава твоя ведь от Инда до Нила

Ее мне пешком и за год не пройти

Ты Царь и Владыка с огромною силой

Зачем же тебе их болота и гнус?

их земли полны лихорадки и злости

– Так надо. Когда покорю их вернусь

Мне надо размять свои старые кости

И войско свое. Разленились они

Пускай мне покажут отвагу и силу

Захватят побольше рабов в эти дни

Упрямым болота же станут могилой

И вот он поднялся и руку простер

и войско собрал семьсот тысяч и более

и ночью смотрел я на каждый костер

долина огня и горящее поле

И он их повел. Был там разный народ

И даже берберы из страусов в коже

Они шли к Боспору лавиной вперед

и их победить вряд ли кто нибудь сможет

Там греки сцепили свои корабли

Бортами. И мост им построили славный

Был Дарий доволен. Боспор перешли

И Геты сломились а Фраки подавно

И слугами стали. И в войско влились

Служили как псы добиваясь доверия

Как будто зверями они родились

их Дарий приветил а я им не верил

Вот в скифские земли вступили уже

места то сплошные гнилые болота

их идолы только в граничной меже

иди восемь дней и не встретишь кого то

они и живут то как звери в лесу

дома их повозки, в скитаниях счастье

и женщины их имеют красу

лишь если врага перерубят на части

их дети с кинжалом играют родясь

воюя живут в постоянных походах

и с лошадью есть неразрывная связь

у диких вот этих и гордых народов

Куда же ты Дарий, привел наугад?

они ж нападают и быстро уходят

в седле обернувшись стреляют назад

и прячутся так что никто не находит

Здесь нету трофеев и нечего есть

и каждую ночь из болот стрелы вьются

а каждое утро печальная весть

кого то убили, его не дождутся

Зачем тебе Дарий на скифов идти?

Давай ультиматум царю их напишем:

– Пиши же: Чудак! До тебя не дойти

Приди к нам и бейся коль к битвам ты ближе

А если не можешь пришли горсть земли

и кружку воды – сдай мне земли и воды

и я пощажу. А стрелять не вели

Ты помни: Твоя моей ниже порода

Иданфирс ответил: Не думал бежать

Я еду туда куда конь мой поскачет

Селений здесь нет. Нечего защищать

Все так здесь живут. По убитым не плачут.

Владыка же наш – громовержец (наш Зевс)

Великая мать очага (наша Гестия)

и мы признаем – ты дерешься как лев

но раненый лев – ты толчешься на месте

И Дарию скифы дары поднесли

мышь, птицу, пять стрел и лягушку в лукошке

и Дарий был рад – мышь она от земли

сдаются они – здесь всего понемножку

– Великий! – сказал я – Скиф нам передал

чтоб мы уползали, летели и плыли

а острые стрелы тебе он послал

чтоб это послание мы не забыли

Но Дарий не внял и продолжил войну

нас меньше и меньше теперь становилось

и это ему стали ставить в вину

и он уступил. Отступить получилось

Мы лагерь покинули бросив своих

оставив лежачих, больных и калечных

Сказали им ждите и бросили их

и шли по болотам мы целую вечность

А скифы пришли и убили их всех

преследуя нас они шли вслед за нами

и надо сказать что у них был успех

они для царя разжились головами

Зачем же ты Дарий на Скифов ходил?

спросил я а он и не знает ответа

подумав сказал: Чтоб великим я был!

Но разве, скажите, величие это?

***

Рим пал!

И вот Рим пал

и золото содрав с земли со шлема

и вытащив у мертвого диремы

друзьям все скифский воин раздавал

и вот Рим пал

нет больше государства

теперь здесь будет диких Скифов царство

а Рим теперь здесь каждый забывал

и вот Рим пал

на лошадях въезжали мы в сенаты

на виллы и в роскошные палаты —

патрициев рубили наповал

и вот Рим пал

все золото нам валят в кучи

пытаясь откупить благополучие

и столько, что мой конь уже не брал

и вот Рим пал

у мраморных покрытых шелком статуй

в палатах цезаря, в сапфировых палатах

стальною саблею я головы срубал

и вот Рим пал

и сотни богачей вельможных

я сапогом толкаю осторожно:

Здесь варвар царь! Сегодня он устал!

и вот Рим пал

и я – его куратор

и Ромул Август – бывший император

склонясь сапог Царю поцеловал!

и вот Рим пал

его библиотеки

красивые дворцы и храмов стеки

разрушить в пыль я слугам приказал!

и вот Рим пал

Не будет вовсе Рима!

мы Варвары и мы – непобедимы!

Чтоб каждый знал кто все завоевал!

***

Великий царь Митридат

Переворот!

Семидесятый год до новой эры

В Пантикапее новые манеры

И к Риму власти полный разворот

Обрыдло все

Здесь правят иностранцы

Купцы, предатели

И прочие поганцы

И мы не верили что все это пройдет

А скифы жмут.

Весь Крым степной под ними

И пала Ольвия

И тихий ужас в Риме:

Они свое наверняка возьмут

Враги бегут

В Крыму они построили столицу

Вождей чеканя на монетах лица

Неаполь – в нем их царь, их суд

А в Риме о победах лгут и лгут

И царь пришёл

Был персом он от роду

Он был один.

Поверили народы

Мы знали что его не предадут

И он сказал:

Я Митридат!

Отныне

Мы верили и знали это имя

И те кто потеряли обретут

Взял Херсонес

Но скифы не напали

Хотя могли убить его, но знали

Он Риму враг

А враг врага есть друг

К тому еще у них Сармат вокруг

Хотел союз,

Скиллур, их царь был против

Паллак, их командир, мутил в народе

И их слова – ему на сердце груз

Какой союз?

На Танаисе и на Брисфене

Сармат пред скифом преклонил колени

Скиллур теперь в мечтах, средь муз…

А государство как гнилой арбуз

Не верил он…

Царь в ярости великой

Начал войну со Скифиею дикой

И победил, объединив вождей

Пошли за ним

И скифы и сарматы

Он наконец то дал им то что свято

Царь Митридат —

Сам из простых людей

С железной волей —

Нет, не чародей

А царство Понт

Включает все до моря

Бежали эллины

Друг другу злобно вторя

В сенате Рима кляли все его

Диктатор Митридат!

Он стал опасен

Для демократии

И Рим был весь согласен

И не убить его ведь просто так

Аквилий встретился с ним:

Возврати все земли

Что оккупировал и заплати-

Тот вьемлил

Политику проримскую веди…

И Митридат сказал:

Нет это бредни

Самостоятельны мы

Нам не по пути…

А что же Рим?

Войну не объявили…

Был Митридат могуществен и в силе

Империя, куда не кинешь взгляд

Армения сосед, ведь не забыли

Их царь Тигран его был сродный брат

Войной не взять.

Усилия все мимо!

Но области, граничащие с Римом

Аквилий был уверен – предадут

Всегда в них жило много иностранцев

Повадки Рима в языках и танцах

Не принимали Митридата тут

И презирали

Примыкая к Риму

Хотели жить с ним

Невообразимо

Носить одежду

Походить во всем

Вифиния здесь Римом не забыта!

Уйти от Митридата, взять Тавриду…

Кричали на углах и били всех

Кто этому не рад

И побратимы

Стараясь закрепить успех

Творили преступления, обиды

А Рим все покрывал

Ему нужны проливы

Сенаторы в сенате

Машут гривой

Жизнь варваров не их…

как ни крути

Везде такой ублюдочный мотив

Дошло! Переворот!

Вот Никомед

Их бывший царь

Пришел, Вифинию забрал

Наместники бежали Митридата

Им Рим оружие дал

Негласно и тайком

Там сел их римский прокуратор

И ими управлял

И Митридат пришел

Четыреста галер

И триста тысяч воинов

Вифинию смели

До основания

Побили всех

И Римлян разнесли

Но не пошли на Рим

Пока. Поскольку

Не было желания…

И на челе царя

Империи рассвет

Всей малой Азии

он господин отныне

Аквилий в плен попал

И весь его сюжет

Пошёл по городам

Привязанный к хвосту

Выкрикивая имя

Измазанный в дерьме

Кричал что римлян он

И если замолкал

Ногами его били

Когда не смог ходить

Ему сквозь хрип и стон

Ножом разжали рот

И золото залили

Столицу Митридат

Перенеся в Эфес

Декрет издал

Ко всем своим народам:

– Я к вам пришёл как друг

Всем Римлянам конец

Кормушкой вам не быть

Для западных уродов

К декрету подписал

Особый он приказ

Отсчитывать всем дни

От этого декрета

И на тридцатый день

Всех иностранцев враз

И тех кто с ними схож

Зарезать!

написал

Что наградит за это

Хозяев раб убьёт-

Свободным станет сам

Свободный если он-

Долги тогда все спишут

Налоги на пять лет

Простит он городам

Рассчитывая вот

Народ его услышит

И наступил тот день

Без счета мертвых тел

Вифинию смогли

Кнутом железным высечь

Рекою кровь текла

И мало кто был цел

Одних лишь римлян пало

Почти что двести тысяч

Без счета остальных —

Доволен Митридат

Пергам теперь его

вся Азия в руках

И Рим почти сломился

И больше нет врагов

Их нет ни одного

Рим золотом платил

И после откупился

А ныне царь царей

Покоится в Крыму

На родине своей

Отчизну охраняет

Кто хочет Крым отжать

и навредить ему

Бегите поскорей

Уж сильно грозен он

Не пощадит! Пусть знают!

***

Тавры

Ахейцы, зиги, гениохи —

да сколько было здесь племён

В то время люди жили плохо

Грабеж – был их морской закон

Но тот кто к западу с Босфора

Соперником им был всегда

Да, Тавры были очень скоры

На зло, расправы без суда

На южных берегах Тавриды

Решался пленника удел:

Кто взят был в абордаж открытый

И кто крушение потерпел

И эти два зловещих дела

Пиратствовать и добивать

Для Тавров были их уделом

И это надо понимать

У скал Тавриды гибло много

С пути сошедших кораблей

В шторма и в тьму едва с дороги

О скалы тут корабль бей

И если повезло и выжил

До суши выплыл между скал

Они кричали: ненавижу!

И знали – путник смерть искал!

По голове ему дубиной

И на скалу его несли

И тело вниз швырнув в лавину

Воды и волн, главу секли

И на кол после прибивали

Седого путника главу

Так Деве жертву воздавали

Да не во сне а наяву!

О эти времена! О нравы!

Тавриды дикость. Кол. Топор

И жатвы злобной и кровавой

На берегах. Отсвет. Средь гор

***

Пираты

Захвачен корабль

идущий из Вифии в Родос

прирезали многих

и рыбам спустили на дно

У тех кто остался

навеки отняли свободу

Их всех продадут на базаре

Так заведено

Пиратам везло

На борту юный Римский патриций

Мальчишка совсем —

ему нету еще двадцати

Но пышная свита

Шелка, благородные лица

Он в школу учиться

Поехал. Застали в пути

Лихие пираты

Разбойники южного моря

Ценили лишь деньги

а жизнь не ценили никак

С кого получить их нельзя

тому горе

За борт да и все – будь хоть кто

а иначе не дело -бардак

Бывало и сильные

мира сего попадали

Бывало рыдали

Молили отсрочку им дать

Но резали их все равно

Остальные чтоб знали:

что гибель всех ждет

кто монеты не сможет достать

Смотрел атаман

на мальчишку вот этого пьяно

Куда ж ты дурашка пустился?

Один? Через море? Зачем?

Потом порешали —

в суждениях нету изьяна

Пусть двадцать талантов заплатит

Оплатит свободу им всем

Однако пацан этот

дерзок был до безрассудства

В лицо атаману он

расхохотался сейчас

– Ты двадцать сказал от безумия?

Или беспутства?

Цена за меня – пятьдесят!

– Возражения нет в этот раз

И денег таких

у него, разумеется, нету…

Но может занять

и он свиту отправил за ними свою

Дней сорок на острове пробыл

без слуг

и почти без запретов

в тропическом знойном раю

С пиратами он

как с холопами впредь обращался

читал свои речи —

все молча сносили они

Ведь выкуп большой —

стать богатыми шанс оставался

и к радости их

все ж прошли эти длинные дни

Корабль пришел

весь нагруженный золотом звонким

Его отпустили

На нем он и прибыл в Милет

Он тут же отряды собрал

и хотя был ребенком

пустился обратно

Пиратам дать бой —

Вариантов тут нет

А те и не думали —

там же монеты делили

Юнец мореходство все знал —

был совсем не дурак

И все эти таланты,

которые в выкупе были

Кредиторам вернул

и присвоил пиратский общак

А там золота было не меряно просто

Всех пиратов в колодках

доставили в трюмах в Пергам

А после распяли

преступников на перекрестках

Юнец приказал —

не поверил ничьим он словам

Проконсулу Юнию Марку

сначала он подал прошение

Допрос учинить

Пиратам и после судить

а тот взятку ждал

и сказал что он примет решение

когда нибудь после

теперь не о чем говорить

А юный патриций

тогда поступил не колеблясь

Он слугам своим приказал

тут же всех их казнить

Но был милосерден

и голосу разума внемля

Не мучились чтоб

повелел распиная убить

А после он цезарем стал

Его имя – Гай Юлий

произносили с любовью одни

а другие от злобы шипя

Его наделил красотою

бессмертный Меркурий

Держал мир в руках он

нисколько о том не скорбя

Но те кто шипели

точили украдкой кинжалы

и их было много

Почти весь сенат заодно

Колол весь сенат

На ступенях кровавых лежал он

Уж лучше б тогда

он отправился к рыбам на дно

Но нет.

Кое что все же нам он оставил

Месяц Июль – строчку малую в календаре

И правило —

чтобы идти против правил

и так победить

в навязанной чьей то игре

***

Озеро Дены Дерь

Привлекает людей красота

Красота неземная

Та что где то в Алтайских горах

Не открытых никем

Та что редко,

почти никогда не бывает

Там где не было вовсе людей

Не ступала нога человека

Где лазурная синь

где край неба сливается с ней

День за днем

Век от века

Старики говорили: Тарын!!!

Не ищи себе рая

Да в аиле здесь грязно

Здесь ты не один

Это жизнь. Так бывает

Будь как все

не ищи ты себе

идеального места

Там всегда хорошо где нас нет

но наплюй, не стремись

это блажь, если честно

Не ищи идеалов вовек

идеальной природы

Кто ты есть? – человек

мы все низкой породы…

Место все таки есть, говорили ему

таково мироздание

Души злобных людей там живут

ливших кровь

причинявших страдания

Улетали со смертью

в закат

в горы, где то

в Алтайские горы

и в каком то там озере спят

– шли о том разговоры

Говорили о том старикам

встарь шаманы Алтая

Только смертным не место нам там

У людей жизнь другая…

Если смертный найдет

место то

власть над миром получит

или сгинет

То или то. Выбор —

просто лишь случай

Только сильный красивый Тарын

все искал идеала

На Катунский хребет шел за ним

на Восток все шагал он

Он спустился в ущелье

на низ

между Чуйским, Катунским белками

вдоль Аргута пошел

к Юнеур

к его устью

шел вверх берегами

Юнеур -это маленький ключ

а долина все шире

а Тарын

он всегда был везуч

в этом мире

Он поднялся по ней высоко

где пороги кинжалом

и направо -под ним далеко

пять озер там лежало

Пять прекрасных озер

недвижим

Цепью, рядом

между каждым верста

шел он к ним

было надо

Он прошел их четыре уже

когда пятое встретил

и когда он его увидал

он решил что он бредит

В жизни видел и знал красоту

но выходит не видел

В это лето

он увидел в натуре мечту

и увидел он именно ту

за которой скитался по свету

Кручи белых зазубренных гор

прямо в озере в этом тонули

фиолетовых, палевых пор

нежно линии гнули

Отрешенность и холода звон

и покой и зеленые тени

Неба здесь начинался закон

Призраков и привидений

Он вдруг ринулся в воду взяв меч

Разрубая видения

и почувствовал страшную брешь

дрожь в ногах и коленях

Страшной слабости бешеный плен

словно горы давили

тяжело встать с земли,

встать с колен

а в глазах горы плыли

Он не скоро добрался домой

там его потеряли

Он иссох, но еще был живой

и у юрты поник головой

Умер. После его поминали

По следам его тут же пошли

молодые суровые люди

Дены Дерь они тоже нашли

и вот также обратно пришли

и погибли – никто не забудет

часть задохлась,

часть спятив с ума

так и не оклемалась уж после

Красотой прикрывается тьма

Все понять – надо много ума

Мало! Мало его в недорослях!

Нынче люди не ходят туда

Дены дерь – там в воде дремлют духи

Там ни зверя ни птицы нема

и трава не растет там сама

и о месте том страшные слухи

***

Шаманы горного Алтая

Я стою у Тавдинской гряды

здесь обитель шаманов и скифов

И Катуни не вянут черты

будто саги из северных мифов

И звучат до сих пор над водой

горловые рычащие звуки

Словно сон, словно вечный покой

бубен вложил в истлевшие руки

И останки и кости певца

рык и дух вдруг наполнил до края

Он ожил и не стало конца

мир погиб на огне выгорая

У Тавдинской гряды в тех местах

посвящали в шаманы. Я знаю.

По звериному воя на мах

зубы нижние все вырывая

Бубен кровью скропляя в горах

Трех миров колыбель золотая

в тех местах. В тех священных местах!

Равновесие миров соблюдая

Пляшут с бубном шаманы в руках

***

Рерих

Там где Рерих с мраморным лицом

и свилась Катунь вокруг кольцом

а в ногах разрытые могилы

с омутом за каменной спиной

в снах моих он гонится за мной

охраняя место страшной силы

Где шаманы нынче что блюли

место, и веками берегли? —

выброшены кости из кургана

Археологи как псы потом

разорили этот вечный дом

с помощью порока и обмана

Чтобы бытие в кольцо свернуть

надо эти кости нам вернуть

и захоронить в курганы снова

И тогда хранители людей

вновь восстанут с пепла и костей

и свое нам завтра скажут слово

***

Объ

У бирюзовой Катуни мы пили коньяк

туманы клубились меж скал

но в бокалы разлито тепло и блаженство

Закат догорал как клинок

как японский шлифованный лак

и в гаснущих линиях гор

каждый мог созерцать совершенство

Здесь множество скифских могил

на крутом берегу и река мимо них

катит вечные пенные воды

амазонку когда то здесь скиф полюбил

средь коней на лугу

и вдвоем они вместе вкусили вина и свободы

Бием звали его а Катунью ее

поклялись не расстаться они

и когда кровью клятву скрепили

она охнула вдруг и тотчас от стрелы умерла

закричал он: Стреляйте! Вот сердце мое!

и его вместе с ней застрелили

Амазонки умели стрелять

командир их Тавлда

так сказала: Она предала наше племя

Отвезите и бросьте в долине его навсегда