90-е: Шоу должно продолжаться – 13

– Да, короче, я поспорил со своим тогдашним корешем, что я себе руку сломаю, – басист заржал.

“Все-таки панки – ребята совершенно незамутненные”, – подумал я.

– В первом классе? – Наташа удивленно подняла бровь.

– Там долгая история, – басист Димон захлопнул крышку рояля и вышел на середину кабинета. – Короче, мы тогда были октябрята, типа. И у нас были вожатые из пионеров. Две девчонки. Или, как мне тогда казалось, очень взрослые тети. И, короче, один раз они приходят, а у обеих гипс на правой руке. И по секрету нам рассказывают, что, типа, у них контроша по математике, а они, чтобы ее не писать, сами себе руки сломали. Об парту если вот так грохнуть, то…

– Нормальные такие у вас вожатые были, – подала голос Света. – Прямо-таки разумному-доброму-вечному учили.

– О, Клэр! – обрадованно заорал фронтмен. – А я тебя не заметил! А ты чего в рок-клуб больше не заходишь?

– Да мировые вожатые, чо ты? – насупился басист. – Короче, там у них в классе половина вот так себе руки сломали. А мы пока шкеты мелкие, и контрольных бояться не научились. Мой кореш тогда говорит: “Круууууто!” А я говорю: “Ачотакова?” А он мне: “Да тебе-то в натуре слабо руку сломать!” А я говорю: “А вот не слабо!” Ну и грохнул, как вожатка показывала.

Света засмеялась, закрыв лицо руками.

– Так, мы отвлеклись от главной темы, – напомнил я. – Что там было про склад мертвых негров? Ну, в смысле, про Яна. Он что-то еще сказал?

– Да нахрен он сдался, слушать его, – фронтмен высунул язык и изобразил “блюющую рожу”. – Короче, Велиал, я не тупой. Понял уже, что никого ты не ищешь.

– Но грибы мы все равно тебе оставим, – добавил басист. – Мировые грибы, зуб даю!

– И если вдруг чо, то знай, что мы как штык! – заверил фронтмен. – Ты не смотри, что мы бухаем, скажешь работать, лично прослежу, чтобы мои придурки срочно стали трезвенниками!

– Работать, говорите? – задумчиво проговорил я.

– Эй, а ну стойте, придурки! – Наташа вскочила так быстро, что меня даже ветром обдало. – Сели обратно, разговор есть.

– О! Это мы удачно зашли! – поднял палец фронтмен. – А ты говорил: “Турнут!”

– Да ничего я не говорил, что ты несешь?! – возмутился басист.

– Вы как вообще, трезвые? – строго спросила Наташа. – Информацию способны воспринимать?

– Ну по пивку только с утра высосали, а так мы в норме, – заверил фронтмен.

– Значит так, тогда слушайте сюда, – Наташа усадила их за стол и нависла над ними сверху.

А я присел напротив Светы.

– Что и требовалось доказать, – сказал я.

– Это ты про слухи эти дурацкие? – спросила Света.

– Ага, – кивнул я, вполуха слушая, как Наташа объясняет “пиночетам” про тайную площадку фестиваля. С этим потоком паломников она быстрее всех сориентировалась. К нам в “Буревестник” за эту неделю наведались чуть ли не все знаковые и не очень коллективы Новокиневска. И где-то со второго дня она эту волну решила оседлать и набрать исполнителей на свою тайную площадку. И про “пиночетов” она реально только сегодня утром вспоминала. Мол, что-то эти не приходили еще, они прикольные, надо им что ли самой позвонить. И вот…

– Слушай, ну я даже не знаю, – вздохнула Света. – Ян был нормальный мужик раньше. Обязательный, группа у него – огонь. А тут он как свихнулся. По нему можно учебник писать о том, как испортить себе репутацию в рекордно-короткие сроки.

– Ха, да уж, что-то не то у него с репутацией, – засмеялся я. – Вряд ли он на какой-то такой эффект рассчитывал.

– Ну да, как-то немного неожиданно даже… – Света покачала головой. – Хотя, знаешь… Да нет, правда неожиданно. А ты что, куда-то уходишь?

*****

В ресторане “Новокиневск” было неожиданно для обеденного времени многолюдно. Обычно завсегдатаи начинали стекаться сюда к вечеру, а до этого момента в обширном сумеречном зале сидели только одинокие постояльцы гостиницы. И… все. Ну и иногда Василий устраивал здесь заседания своей команды или деловые встречи.

Но сегодня тут прямо столпотворение какое-то.

– Что тут сегодня за столпотворение? – спросил я, приземляясь за столик рядом с Василием. Кое-что в этой жизни стабильное все-таки было. Стол, во всяком случае, был тот же самый, привычный. Только вот шум вокруг другой. И даже какой-то не совсем ресторанный.

– А шут его знает! – Василий пожал мне руку. – Какая-то конференция тут. Приличные все такие, мне даже неудобно как-то…

– Да ладно, мы тоже приличные, – засмеялся Конрад.

– Мы-то с тобой да, – со значением поднял палец Василий. – А вот эти двое – с патлами. Вовчик, а ты чего свою гриву не обрежешь? Ты же ей на сцене не трясешь. С Сеней-то понятно все.

– Да как-то привык, – развел руками я. – Думаешь, эти ученые соберутся вместе и подадут прошение, чтобы меня из ресторана выгнали? Как неприличного?

– Да не, это не ученые, – покачал головой Конрад. – Откуда у ученых деньги, чтобы им в ресторане столы-то накрывали?

– А кто тогда? – Василий вытянул шею. – Выглядят прилично…

– Сектанты это, – сказал Сэнсей. – В Москве таких полно.

– А! – разочарованно хмыкнул Василий. – Опиумом для народа торгуют, стало быть.

– Раз торгуют, значит продается, – философски заключил Конрад. – Слушай, Вова, я, кстати, с тобой поговорить хотел….

– Это насчет Яна? – устало вздохнул я.

– А, тебе Ева уже рассказала, – покачал головой Конрад. – Слушай, если что, я ему не поверил. Но хреново, когда про тебя такие вот разговоры идут. Ты бы с ним поговорил как-нибудь по душам.

– Так, я что-то не понимаю, об чем вы тут толкуете, – Василий хлопнул по столу ладошкой и потянулся за бутылкой коньяка. – Мне кто-нибудь разъяснит, или это секретные секреты между вами, музыкантами?

– Ты же знаешь Яна Уварова? – спросил Конрад.

– Здоровенный такой шкаф? – уточнил Василий. – Марты Ремезовой сынуля?

– Уварова же она вроде? – нахмурился Конрад.

– Да я ее еще со школы знаю, – махнул рукой Василий. – За соседними партами сидели, записочками перекидывались. Это потом она за Уварова выскочила. На первом курсе. Так и что там с Яном?

– Да, короче, Вовчик ему с группой гастроли устроил, – объяснил Конрад. – И концертов еще парочку сверху…

– Один концерт, – уточнил я.

– Ну а Ян начал трепаться, что Вовчик его по деньгам обидел, и еще бандюков своих на него натравил, – сказал Конрад.

– А ты натравил? – спросил у меня Василий.

– Неа, – мотнул головой я.

– А зря, – усмехнулся Василий. – С кем ты там, с Французом дружбу водишь?

– Р – репутация, – засмеялся я.

– Так-так-так, погоди! – Василий замер, не донеся стопку до рта. – Я правильно понял, что ты Уварова под крылышко взял, а он тебе фигвамы рисует и по подворотням треплется?

– Ага, – кивнул я.

– Так давай выкинем нахрен этих его “цеппелинов” со всех площадок! – Василий полез, было, в портфель, который стоял рядом с ножкой столика. Но потом опомнился, что коньяк свой не допил, и выпрямился обратно. – Я Марте говорил уже, что мудак у нее сынуля вырос!

Глава 6

– Ха… – Василий покрутил в руке пустую стопку. – Ха… А ты ведь злыдень, Вовчик, ты в курсе?

– Да ладно, я же добрейшей души человек, – криво улыбнулся я. – Можно сказать, рубаха-парень. Просто как-то перед парнями неудобно стало. “Цеппелины” – неплохие ребята. Играют отлично. Они же не виноваты, что у них фронтмен скурвился.

– Сеня, а ты что скажешь? – Василий посмотрел на Сэнсея.

– Они хороши, – кивнул Сэнсей.

– Тогда что мы сиськи мнем? – Василий плеснул себе еще коньяка и замахнул одним глотком. – И не понадобится устраивать эту суету с подбором, конкурсами и прочей беготней. А?

– А если они решат упереться и Яна поддержать? – задумчиво проговорил Сэнсей.

– Ну и дураки тогда, – махнул рукой Василий.

– Да не решат они, – поморщился Конрад.

– Были “Ян и цеппелины”, станут “Семен и цеппелины”, а? – Василий подмигнул сначла мне, а потом Сэнсею. – Сеня, ну что ты скучный такой? Мы же с тобой уже прикидывали палец к носу, что группа тебе, как ни крути, нужна. Возить тебя по всей стране с акустическими квартирниками – это такое себе, на семечки только. Ты же звезда! Тебе масштаб нужен. А “цеппелины” эти – нормальные. Нормальные же, а, Вовчик? Хорошо играют?

– Приемлемо, – кивнул я.

– Ну и вот! – Василий сдвинул в центр все четыре стопки и разлил по ним оставшийся коньяк. – Короче, этот Уваров нам, считай что, подарок сделал!

– Они же еще не согласились, – со слегка напряженной улыбкой сказал Сэнсей.

– Сеня, ты меня удивляешь! – Василий сунул нам всем стопки в руки. – Если начнут сиськи мять, значит они клинические идиоты. Пусть идут а Полевой концерты дают.

– На Полевой? – переспросил Сэнсей.

– В психдиспансере, – объяснил Василий, поморщившись. – Откажутся – туда им и дорога. Устроим тогда это твое тра-ля-ля с подбором музыкантов. В музучилище шороху наведем, там моя подружайка давняя работает, она в кого поталантливее пальцем потыкает.

– Вася, притормози! – Конрад хлопнул Василия по плечу. – Что у тебя за манера – идти сразу во всех направлениях? Попустись!

– Да у Сени такое лицо стало, будто ему тут предлагают разборку с перестрелками устраивать, – Василий развел руками. – Ничего с этим вашим Яном не случится. Хвост подожмет и к мамочке прибежит. Через полгода она ему новых музыкантов купит. И всего делов. Я это говно знаю, вот уж что-что, а в петлю он точно не полезет. Так что не ссы, Сеня, никакого греха на душу ты не возьмешь. Или давай я с ними покалякаю. В отличие от тебя, я ни черта, ни бога не боюсь, а мне музыканты при тебе тоже ого-го как нужны.

– Я все сделаю, не напрягайся, – я поднял руку, останавливая поток мыслей Василия. – Ну смотри, мне нужно, чтобы на фесте уже все в ажуре было… – покачал головой Василий.

– Если они вдруг упрутся… – начал я.

– Эй-эй, ты мне заднюю не врубай! – Василий угрожающе подался вперед.

– Думал сказать, что в этом случае беру на себе беготню по музучилищу, – засмеялся я. – Но я думаю, что не упрутся…

– Так, ладно, – Василий энергично замахал, призывая к нашему столику официанта. – Так, нам конины еще бутылочку. И закусить чего-нибудь по-быстрому сообрази. Ну, там нарезочку колбасную, сыра какого-нибудь покромсай. Как всегда, в общем, что я тебя учу? Давай, метнулся кабанчиком! – отдав команду, Василий снова повернулся к нам. – Короче, вот у нас есть какая тема. Это насчет второго нашего фестиваля, который за городом и на природе.

– Рокозеро, – подсказал Конрад.

– Да, точно, – кивнул Василий. – В общем, вот какое дело тут у меня. Вариантец подвернулся интересный, с пылу, так сказать, с жару. И вот я теперь сижу и думаю, как бы так на двух стульях-то сразу усидеть…

*******

– Володя, ты почему так долго? – Агата бросилась мне навстречу, едва я успел появиться на пороге ДК профсоюзов. – Уже половина групп сегодняшних прослушали, а еще тут Гусь со Славиком подрались…

– Никого не убили? – уточнил я на всякий случай.

– Конечно, нет! – возмущенно всплеснула руками Агата и уставилась на меня влюбленными глазами. – Просто я здесь без тебя очень неуверенно себя чувствую. Они такие странные все…

“Кто бы говорил”, – мысленно вздохнул я. Сегодня Агата снова нарядилась в красное платье женщины-вамп и высокие каблуки. И рокеры, ожидаемо, пускали в ее сторону слюни и отпускали комментарии разной степени фривольности. А она делала вид, что это ее ужасно возмущает. И смотрела на меня, ожидая, что я пресеку все это безобразие.

– Короче, у нас по голосованию только насчет “Радости жизни”, “Пургена” и “Двух запорожцев” у ребят голоса разделились, и мне пришлось… – затараторила Агата, одергивая подол коротенького платья.

– И я твоему мнению всецело доверяю, – заверил я, даже не вдаваясь в подробности. Не то, чтобы мне было вообще наплевать на то, кто будет выступать из местных групп. Но традиции, которые сложились в рок-клубе до моего появления, были таковы, что совсем уж мусор туда просто не попадал, а значит можно было всерьез не заострять внимание на этом самом прослушивании и быть уверенным, что на сцене “котлов” во второй день фестиваля не появятся музыканты, которые вообще впервые инструменты видят. Таких отсекли уже давно.

Величественная Варвара с гордым видом только что вышла из зрительного зала, бросив через плечо тем, кто там остался.

– Все, мы закончили, у вас десять минут, чтобы освободить сцену!

– Как закончили? – встрепенулась Агата. – Там же еще пять групп было!

– Они больше не будут, – засмеялась Варвара, и они с секс-агрессором Димой хлопнули ладошками жестом “дай пять!”

– Я не поняла! Мы же должны вместе… – вспыхнула Агата.

– Остынь, – оборвала ее Варвара. – Время закончилось, пришла Елена Сергеевна и сказала, что в зале скоро будет мероприятие. Так доступно?

Агата покраснела, опустила взгляд и снова одернула подол платья.

– Как у нас дела? – спросил я, пожав руку Диме, Славе и Косте. Костя имел вид растрепанный и недовольный. Как и Агата же.

– Все хорошо, – отрапортовала Варвара. – Пойдем в кабинет, я тебе все подробно изложу.

– Валяй, – кивнул я. – А потом я, у меня тоже есть немножко новостей.

– Хороших, надеюсь? – сверкнула довольной улыбкой валькирия-Варвара.

– Приемлемых, – хмыкнул я. Вот, блин, словечко привязалось! Прямо, можно сказать, девиз подготовки этих наших фестивалей. Из-за отсутствия компов и мобильных телефонов, меня постоянно накрывало ощущением, что это все какая-то игра. Потому что ну как можно всерьез думать о том, что у тебя мероприятие на несколько десятков тысяч человек, когда все организационные моменты записываются в тетрадках и блокнотах, а таблички рисуются вручную. Линейкой и карандашом. И координация действий по стационарным телефонам. Так что масштабность затеи у меня как-то отказывалась укладываться в голове. И мозг отказывался внимать логичным аргументам, что человечество прекрасно обходилось без компов и мобильников на протяжении нескольких тысяч лет своей истории. Да и сам я уже как-то больше полугода без них обхожусь, и ничего…

Приемлемо, да.

Варвара устроилась на месте Банкина, остальные расселись вокруг стола.

– Значит так, можно сказать, что мы закончили и даже раскидали расписание первоначальное, – сказала Варвара, листнув большую тетрадь.

– Мы же еще не закончили прослушивание! – строптиво возразила Агата.

– Да мы их сто раз уже слушали! – воскликнул Дима-секс-агрессор. – Это же наши, рок-клубовские, мы же и так знаем, как они играют!

– Но Володя сказал… – Агата гордо выпрямилась.

– Стопэ, – пресек спор я. – Варвара, продолжай.

– Значит так… – Варвара пробежала глазами по страницами и принялась перечислять группы, которые они разбили на три отделения. Попутно перемежая информацию всякими свежими сплетнями о том, кто с кем не дружит, у кого вдруг вспыхнула любовь, а кто наоборот разбежался. И все это она мне рассказывала не просто так, из любви к высокому искусству сплетен, а как бы иллюстрируя расстановку групп в концертной сетке. Мол, если поставить рядом вот этих двоих, то обязательно будет драка или истерика. А зачем нам истерика, когда ее можно избежать?

– А с Гусем вы почему подрались? – спросил я у длинного Славы, когда Варвара свое выступление закончила.

– Ничего мы не подрались, – буркнул Слава. – Ну сунул ему пару раз, потому что он бухой приперся, хотя мы сто раз говорили, что…

– Ясно, – кивнул я. – Моя порция новостей. Первое. Ведущими нашего Рок-Оскара будут Никита Булочкин и Настена.

– Это диджеи с Европа-Плюс? – со знанием дела спросил секс-агрессор.

– А я думала, что вы с Наташей будете вести… – разочарованно протянула Агата.

– Нам с Наташей и без этого есть чем заняться, – усмехнулся я. – И да, это диджеи.

Новокиневский филиал радио “Европа-плюс” начал вещание всего-то месяц назад, и пока еще тамошние деятели не растеряли энтузиазм и пришли к нам с Василием сами. Волонтеров и энтузиастов, готовых работать за спасибо, на имидж, за горсть семечек и вообще ни за что, просто дайте рядом постоять, было настолько много, что Василий выделил специальный отдел по работе с волонтерами и отселил всю эту шумную и социально активную братию в правое крыло своего офиса. Он принципиально не гнал никого, кто хотел работать бесплатно. И занятия для всех легко находил. Хотя не факт, что эти самые энтузиасты именно так представляли себе работу на рок-фестивале.

Радийных диджеев он тоже сначала хотел отправить в число тех самых людей, которые “подай-принеси”, но тут уже я вмешался и забрал их в свою “вотчину”.

– А может лучше… – подал голос Костя, который все еще выглядел недовольным. – Хотя ладно, вы все равно скажете, что это фигня.

– Так ты же еще ничего не сказал, – я повернулся к нему. – Валяй, излагай. Мы тут все примерно в равных условиях.

– Но ты же все равно все решил, – махнул рукой Костян. С очень знакомым таким выражением лица. – Какой вообще смысл высказывать мнение, когда его можно задавить этим дурацким голосованием?

– Так, Костян, – я хлопнул ладонью по столу. – Ты сейчас гундишь, чтобы что? Показать, как ты недоволен?

– Да я вообще пойду, раз я тут нафиг не нужен, – Костя начал медленно вставать.

– Хрен там, – усмехнулся я, встал быстрее него и перегородил выход. – Не угадал. Пока свою идею не расскажешь, никуда тебя не выпущу, ясно тебе? А будешь отпираться, привяжу к стулу и… Варвара, в рок-клубе где-нибудь есть паяльник или утюг?

– Утюг вроде в костюмерной у театральной студии был, – быстро отозвалась Варвара. – Ой, подожди, а тебе зачем утюг?

– Ну как зачем? – я удивленно развел руками. – У нас тут член актива собрался ценную идею зажилить. Придется пользоваться подручными предметами, чтобы ее из него извлечь.

Я говорил всю эту ахинею с чертовски серьезным выражением лица. Настолько серьезным, что секс-агрессор даже слегка побледнел.

– Ага, испугались, – засмеялся я. – Шучу я, расслабьтесь. Давай, Костян, жги, что там у тебя.

– Да ничего такого, – засмущался он. – Я просто подумал… Хотел предложить, ну… Чтобы я…

– Себя в качестве ведущего? – спросил я. – Секунду…

– Да я же уже сказал, что… – Костян сел обратно на стул и уперся лбом в ладони. – Если что, я в кульке учился. И на актерских курсах. Сценическая речь там, и все такое…

– Камеры не боишься? – спросил я, вынимая из чехла камеру. – Давай видеопробы устроим.

– Как? Сейчас? – дернулся Костя.

– А когда? – я пожал плечами. – Сейчас запишем тебя на видео, потом камеру к телеку подключим и все вместе посмотрим. Если не передумаешь, то…

– Подожди, ты правда мне сейчас предлагаешь… – Костя скосил глаза на Агату.

– Костян, я вообще за любой движ, – сказал я, направив на него стеклянный глаз камеры. – Никто же не знает, какой именно у нас план. Значит на любую фигню можно сказать, что так и было запланировано. И надуть щеки.

Варвара восхищенно хихикнула.

– Давай, Костян! – подбодрил товарища по активу секс-агрессор Дима.

– А что говорить? – Костя поднялся и поправил ворот рубашки.

– Представь, что ты в “котлах”, только что отыграли “Ножной привод”, у них гитарист опять споткнулся об моник и разбил лоб, а ударнику из зала его бывшая орет, что он скотина. Тут вот перед тобой толпа придурков запускает бумажные самолетики. А в третьем ряду толстая барышня сидит на плечах у своего печального парня.

– Футболку задрала и всем сиськи показывает, – подхватила Варвара. – Как в тот раз, помнишь?

Все четверо заржали, даже Агата захихикала.

– Отличные сиськи! – выпалил Костя. – И пока со сцены уносят группу “Ножной привод”, давайте я расскажу вам анекдот…

– Вот дурак, – прошипела Агата. – Ты же не в “Джентльмен-шоу” снимаешься…

– Нормальный анекдот, смешной, чо ты! – огрызнулся Костя. – Вот слушай. Возвращается как-то муж из командировки…

– Да-да, а там любовник в шкафу трамвай ждет! – Агата скорчила скучающую рожу, и я переместил камеру на нее.

– Блин, ну что ты мне мешаешь? – экспрессивно всплеснул руками Костя. – Велиал мне пробы устраивает, а не тебе!

– Ага, а там в “котлах” тебе все только помогать будут, точняк, – огрызнулась Агата. – Типа, раз микрофон нашел, значит сразу крутой, а не просто какой-то придурок…

Я переместился со своей камерой поближе к Варваре и сел на ее стол. Так, чтобы захватывать “стеклянным глазом” и Костю, и Агату.

А они продолжали отчаянно препираться. И как-то так это делали удивительно, что я даже не успевал отловить момент, в который они начинали друг на друга орать. И как только мне хотелось вмешаться и разнять их ссору, как они меняли тональность и начинали друг другу подыгрывать. Я и остальные трое активистов завороженно следили за драматическими перепитиями их беседы. И не перебивали.

– Крутяк, – сказала Варвара, когда я нажал на стоп и опустил камеру. – Давайте посмотрим! Ты же умеешь камеру подключать к телеку?

– Эй, подождите! – хором сказали Костя и Агата.

– Ты что, это все записал? – Костя сурово сдвинул брови.

– Вы не думали вместе на сцену пойти? – сказал я, возясь с проводами и штекерами. – Очень гармоничная парочка получилась. Прямо идеальная. Публика будет кипятком писать.

– Я? На сцену? – Агата распахнула глаза и поправила волосы. – Ну…

– Слушайте, у нас в “котлах” будет концерт на много-много часов, – сказал я, перематывая кассету. – Он будет перетекать в тусич и обратно, там что-то обязательно пойдет не так, кто-то опоздает, кто-то набухается. С Никитой Булочкиным и Настеной я никогда не работал, так что фиг знает, может у них к середине голоса сдохнут. Или Настена крутнет хвостом и решит, что выходит замуж за Силищева.

– А Силищев – это кто? – поморгав, спросил секс-агрессор Дима.

– Директор “Европы-плюс” в Новокиневске, – вместо меня ответила Варвара. – По телевизору вчера выступал.

– А почему… – Дима замер, открыв рот. – Ладно-ладно, я понял.

– Так что сейчас мы оценим вашу видеогеничность, – сказал я, включая запись только что проведенной ссоры. – И если вы сами не пожелаете спрятаться под стол и начать отбиваться от сцены ногами, то…

Я замолчал и сделал погромче. Отошел в сторонку, чтобы никому экран не загораживать. Ну и сам критически посмотрел на парочку “Агата-Костя”. Подумал, что мы с Наташей все-таки эффектнее смотримся. Но с Наташей вообще довольно трудно конкурировать. Она все-таки гений.

– Ой, – Агата закрыла рот обеими ладошками. Щеки ее порозовели. И она сразу так стала похожа на прежнюю Ирку, что я даже умилился на секунду.

– Ну… – Костя снова стрельнул глазами в Агату.

А, понятно, чем меня эта парочка зацепила. На экране эту “химию” было видно еще отчетливее, чем в реальности.

В этот момент в дверь постучали. Потом в приоткрытую щель просунулась голова бородатого мужика с диковатыми глазами.

– Можно, да? – сказал он. – Я заказ притаранил. Как и обещал!

– Какой заказ? – спросил я.

– Ну статуэтки же! – радостно объяснила Варвара. – Я же тебе тогда по телефону сказала, что нашла скульптора, который все сделает как надо!

– А, точняк, – вспомнил я. – Давайте посмотрим, что там получилось.

– А деньги? – шепотом спросила Варвара. Я кивнул, и она облегченно выдохнула.

Мужичок, тем временем, деловито поставил картонную коробку на стол и гордо открыл крышку. Мы все пятеро заглянули внутрь.

– Что это? – после паузы сдавленно пробормотала Варвара.

Глава 7

– Ничего, если я закурю? – нервно пробормотал Костян.

– Курить на улице! – как будто на автомате отозвалась Варвара.

– Я пошутил, – криво ухмыльнулся Костян. – Просто это же кошмар…

– А что такое? – всполошился дядька. – Все, как заказывали! Лысый мужик, статуэтка!

– Павел Иванович, мы же когда договаривались, совсем другой макет рисовали… – деревянным голосом проговорила валькирия-Варвара, стараясь не смотреть в мою сторону.

– Так я же все, как мы и договаривались сделал! – мужик торопливо полез в карман и вытащил замурзанную бумажку. Разложил а столе, расправил. – Вот! Значит, лысый мужик, гитара у него вот туточки. А с подставкой пришлось немного повозиться, а то голова перевешивала…

– Но это же уродец какой-то получился! И почему они все разные?! – выкрикнула Варвара. – Павел Иванович, мне за вас дядя Саша ручался, а вы…

– Так в срок все выполнил, как и договаривались! – набычился бородатый Павел Иванович.

– Велиал… – Варвара умоляюще уставилась на меня. – Я честно не знала, что так получится. Мой дядя клялся, что Павел Иванович отлично справится с работой.

Длинный Слава упал лицом в стол. Костя сидел с деревянным лицом. Секс-агрессор Дима стал красным, как вареный рак.

Нда, у моих рок-активистов с самоиронией все пока что не очень.

– А деньги? – Павел Иванович подергал себя за бороду. – Заказ выполнен, извольте оплатить, как мне и обещали.