Герои Кериона 2. Эхо безумия

Гоблин не стал меня добивать. Оказалось, не просто так – он что-то пробормотал и ударил открытой ладонью по щиту наемника. Не знаю, что это было, но, судя по перекошенному агонией лицу щитоносца, вряд ли что-то хорошее.

Сильный противник. Если бы такой добрался до деревни, то наверняка переубивал бы полдеревни. Но до этого не дойдет, ведь оставить меня без оружия не так-то просто.

Гоблин только начал поворачиваться, когда я протаранил его. Новый наскок он встретил тычком рукояти в живот. Я смягчил удар ладонями и перехватил оружие, не дав продолжить атаку. Мы стали бороться за палицу, но по грубой силе он меня превосходил, и был не таким измотанным. Долго я не продержусь…

Отпустив палицу одной рукой, я перестал тянуть ее на себя, вместо этого подтянулся сам, резко приблизившись к гоблину. Мы оба потеряли равновесие, но устояли, и тогда я ударил его кулаком в горло, как раз между шлемом и броней. Перехватываю за руку, бью по локтю. Отвратительный хруст, и рука сгибается в другую сторону. Теперь забрать палицу не составляет никакого труда. Первый удар перебивает ему ноги… Дальше срабатывает Казнь.

Вы нанесли урон

-212

Вы нанесли критический урон!

-1153!

– Вот ведь… – прохрипел щитоносец, еще отходя от эффекта заклинания. – А я думал, с щитом буду ходить, не так больно будет…

Я едва слышал его. Посмотрел в сторону деревни – кажется, там все стихло. Звуков боя больше ниоткуда не доносилось.

– Ты куда? Забыл чего? – Спросил щитоносец.

Только после его вопроса я понял, что иду в сторону ручья. Я даже не регистрировал эту мысль, ноги сами понесли меня.

– Там был лучник… Надо добить всех гоблинов.

Не знаю, что мной двигало. Если лучник решит стрелять, я вряд ли смогу защититься. Если убежит, не догоню. Я просто шел туда с одной-единственной целью: гоблинов надо добить.

Я нашел мертвого гоблина на полпути к ручью, помимо лука и стрел у него на поясе была привязана бутыль с разлитой жидкостью. Наверняка это он в меня стрелял… Но у самого ручья лежало еще два тела, а рядом с ними сидел человек. Он выглядел настолько странно в этой обстановке, что я уж подумал, не начались ли у меня галлюцинации. Весьма массивный, я бы даже сказал, мясистый, с пышной кудрявой копной на голове, он беззаботно плескался ногами в воде, а на коленях держал… весло. Как будто вся битва с гоблинами прошла мимо него, а он случайно здесь оказался. Я даже не был уверен, знает ли он о двух трупах, лежащих в двух шагах от него.

???

Человек, уровень 2

Здоровье 100%

– С добрым утром! Прекрасная погода, не правда ли? – Сказал он, заметив меня. – Меня зовут Богус… Да просто Богус.

Глава 6

Никто не ждал такой крупной атаки гоблинов, но отбить ее получилось на удивление малой кровью, и это при том, что из подкрепления были только я и Тарек – так мне представился щитоносец. Остальные наемники появились только после боя, а Гидеон вообще зашёл ближе к полудню. Из Местных погиб только один лесоруб, и с десяток получили ранения разной степени тяжести. Я, посчитав, что ничем их не хуже, присоединился к кряхтящей и стонущей команде, и теперь со свободной совестью отдыхал в зале таверны, оборудованном под госпиталь.

– Повезло нам с вами, – сказала Лия, обрабатывая мою ногу. – Мне рассказали о вашем участии. Все бы Странники были такими…

– Тарек сделал не меньше, – возразил я. Чувство солидарности требовало справедливости. – И Фери, кстати, он ведь тоже из Странников!

– Да бросьте, – отмахнулась Лия. – Странники рождены в другом мире, умерев здесь, ваши души просто возвращаются домой. Вам на роду написано быть героями! А Фери целыми днями пашет и пашет, пашет и пашет… Нам что, фермеров не хватает?

Ох, знала бы ты, Лия, как ты не права… Значит, вы по домам, а нас на мясо? Сильно захотелось поставить ее на место, объяснить… Да и Фери надо хоть как-то отблагодарить, он это заслужил. Сейчас Лия действительно не воспринимает его всерьез. Он, конечно, не совсем в порядке… Но парень правильный, если можно так выразиться.

– Не все Странники приходят сюда за приключениями и подвигами. То, что мы не умираем окончательно, не значит, что мы ничего не чувствуем. Быть героем больно. Иногда очень больно, Лия…

Она как раз перевязывала меня новыми бинтами, и случайно затянула куда сильнее необходимого. Ойкнув, она быстро ослабила узел.

– Ну и кстати, – продолжил я. – если бы не Фери, то меня бы сейчас не бинтовали, а закапывали.

– Скажете, тоже! – Воскликнула Лия. – Странников никто не закапывает, вы же сами пропадаете на следующий день после… Ой, то есть… А что случилось?

– А то, что он с одной лопатой бросился на трех гоблинов, которые планомерно делали из меня не то шашлык, не то отбивную. Будь у вас все фермеры такими, наемники бы вообще не понадобились.

Лия явно засмущалась, сделав вид, что сконцентрировалась на обработке остальных моих ран и ссадин. Хорошенькая она, все-таки, сейчас я полностью понимал влечение Фери. Совсем юная, наивная, смешное веснушчатое лицо слегка вытянуто вперед, к маленькому носику. Такое личико, обрамленное огненно-рыжими волосами, напоминало не то лисичку, не то красную панду, и оно просто не могло не нравиться. А образ жизни охотника придал ее фигуре отличную форму с четкими очертаниями – не просто худышка, а стройная и подтянутая красавица, уверенная в своих движениях.

Так, не о том думаю, не туда смотрю! У меня Милена есть!

– А у ручья гоблинов, получается, тоже Фери прибил? Я думала, вы, только не понимала, чем. Удары-то тупые…

– Нет… Там, как я понял, их Богус своим веслом оприходовал.

На самом деле, этот момент и у меня вызывал вопросы – как этот Богус при своем втором уровне уложил трёх гоблинов? Однако по лицу Лии я сразу понял, что не получу от нее ответов.

– Богус? Что за Богус?

Я вкратце описал ей своего нового знакомого.

– Он же и помог мне дойти досюда! Я думал, он из ваших…

– Простите, я не видела, кто вас привел. Но у нас в деревне не живет никакого Богуса, такое чудное имя я бы запомнила!

Уже позже, выйдя из таверны, я выяснил, что Богуса, похоже, вообще никто, кроме меня, не видел. Этот здоровяк с веслом каким-то неведомым образом уложил трех гоблинов, дотащил меня до таверны и просто растворился в воздухе, как будто его и не было. Что-то мне подсказывало, что его второй уровень куда выше, чем кажется. Я уже привык, что в Керионе есть масса способов скрывать информацию о себе. Сумрак вон могла вообще скрыть весь статус, вплоть до расы. Наверняка и у Богуса было что-то похожее.

Тарека я застал за разговором с его товарищами. Судя по всему, щитоносец высказывал свое недовольство их отсутствием, но тут я понимал опоздавших – все же это игра, и мало кто будет готов к погружению уже с рассветом. Общались они как раз рядом с кузницей, там же, где мы и расправились с желтым гоблином.

– А что, важный был фермер? – Спрашивал один из наемников.

– Да, важный! Каждый фермер важный! – почти кричал на них Тарек. – Вы с казначеем общались? А я общался! Этот хрен каждую монетку зажмет, за каждого потерянного Местного награду урежет!

– Да ладно тебе, Тар, ты чего тут распинаешься? – Спросил другой. – Ты, вон, уже на трофеях поднялся неплохо. Да и главную награду не потерял…

Оба наемника рассмеялись, явно как-то подкалывая Тарека.

– Это вы о чем? – Настороженно спросил щитоносец.

– Да брось, а то мы не видели вчера! Думаешь, получится?

– Так, рты закрыли. Это мое дело, – тут Тарек заметил меня, и сменил тему. – А, кузнец. Как сам?

– Бывало и хуже. О чем речь?

– Не бери в голову… Брали бы пример с него, – сказал он своим товарищам, указав на меня. – С ночи в кузнице сидел, как знал, что гоблины сегодня нападут.

– Тар, ты уж прости, но у нас еще реал есть. Будут новости, когда нападение, тогда и придем. А дежурить тут сутками… Это уже работа какая-то, а не игра.

Или тюрьма, тут как посмотреть.

– Ладно, идите уже… Сейчас догоню вас, – Тарек спровадил своих товарищей и повернулся ко мне.

Мы прошли до кузницы. Тела гоблинов отсюда уже убрали, но беспорядок остался. Подняв опрокинутый стол, Тарек выложил на него трофейные палицу и шлем.

– Сорок золотых.

– Не понял? – Совершенно искренне удивился я.

– Сорок золотых, и я забираю оба артефакта.

Ага, теперь понял. Осталась только одна загадка – когда Тареку так прилетело по голове, если он решил, что это адекватное предложение.

– Честнее поделить трофеи и обойтись без золота. Вместе все же добыли.

– Без меня ты бы помер, – Тарек был настроен решительно, если не сказать агрессивно.

– Без меня вся деревня бы померла. Мы оба поодиночке не имели бы шансов против этого гоблина.

– Может быть… Но у меня есть контакт в городе, который даст хорошие деньги за любой из трофеев. Я продам их, а деньги…

– Деньги мне не нужны. Мне нужны артефакты.

Мы уставились друг на друга, не желая уступать. На самом деле, не знаю, кто из нас прав или не прав, ведь с палицей надо ещё учиться обращаться, а шлем совершенно не подходил размером и формой к человеческой голове. Оба артефакта не то, чтобы были нужны нам, но просто так продавать их было бы крайне недальновидно. По крайней мере, шлем…

– Зачем они тебе? – Тарек не собирался сдаваться. – Ты кузнец и алхимик, в бою дрался топором, а затем и кулаками. Вряд ли у тебя есть навык и на палицу тоже.

– Тогда ты забирай палицу. Мне нужен шлем.

– Ты свою голову в гоблинский шлем впихнуть собрался?

– Я кузнец. Разберусь.

– Смотри, как бы мы с ребятами раньше не разобрались.

Обстановка быстро накалялась, и Тарек взял со стола палицу. Он серьезно, что ли? Гунтар предупреждал меня приглядывать за наемниками, но, думаю, такого даже он не ждал. Я потянулся было за значком городской стражи, но передумал. Тарека это вряд ли проймет – скорее наоборот, только еще больше спровоцирует.

– Ты в этом уверен? – Спросил я Тарека. – Я бы не нападал на кузнеца в его кузнице. А то мало ли что.

– А кто нападает? Я пришел починиться…

– Что у вас тут происходит? – Вдруг раздался звонкий голос откуда-то сбоку.

К нам, как всегда в полном боевом облачении, спешил Гидеон. По его лицу было видно, что он если и не слышал наш разговор, то назревающий конфликт точно заметил. Подойдя, он поднял руки, и в тот же миг в нас выстрелили какие-то серебристые лучи, тут же безвредно рассеявшись.

– Теперь говорите. Из-за чего ссора?

– Да не из-за чего! Я просто хотел трофеи себе забрать… Эй, я не то сказать хотел! Мы делили, и не поделили…

– Можешь не пытаться лгать, не получится, – спокойно, даже буднично перебил Тарека клирик. – Реджибард, может, ты попробуешь?

Значит, это он на нас свое заклинание правды повесил?.. Впрочем, мне скрывать нечего.

– Мы на пару победили опасного врага. Теперь не можем поделить с него трофеи. Тарек считает, что заслуживает оба артефакта.

– Тарек, зачем они тебе?

– Продать хотел… Шлем. А палица – мое профильное оружие, сам бы носил.

– Реджибард, а тебе зачем артефакты?

– Палица мне не нужна, а шлем уже мой, – сказал я до того, как понял, что несу.

– В смысле “твой”? – Искренне возмутился Тарек. – Эй, клирик, это что за дела?

Но Гидеон так же непонимающе уставился на меня. А что мне им говорить?

– Просто этот шлем… Он как будто манит меня. Я чувствую жгучее желание изучить его, попробовать как-то его использовать… Хотя нет, это не шлем меня манит. Это я хочу понять его, узнать, что это…

– Понятно, – сказал Гидеон, хотя лично мне мало что было понятно. – Значит, Реджибард забирает шлем, а Тареку достается палица. Если любой из вас покусится на большее, то прогневит Саренна. Это ясно?

– Ясно, ясно… – Ответил Тарек. – Ладно, потом сочтемся…

Взяв палицу, Тарек ушел.

– Спасибо, – сказал я Гидеону. – А ты чего приходил-то?

Клирик дернулся, как будто сам забыл об этом, и только я сейчас напомнил.

– Есть информация по поводу гоблинов. Может быть еще одно нападение примерно через неделю, и оно будет последним. Моя гильдия собирается в поход на их земли, Местные подключатся… В общем, гоблинам не до того будет.

– Гильдия? Не знал, что ты в гильдии.

– Рыцари Дранхолда. Это сильнейшее объединение игроков в этом регионе, я совсем недавно с ними. Серьезные ребята, но с ролевым уклоном. Слушай, мне же Тареку тоже нужно рассказать. Пойду поймаю его, пока он не вышел…

Гидеон, гремя доспехами, убежал обратно в деревню, и я наконец-то остался один. Не откладывая дело в долгий ящик, я взял в руки гоблинский шлем и принялся изучать его. Вот, вот здесь, прямо в скулу я долбанул так, что должен был прорубить как минимум полчерепа… Но нет. Шлем был девственно чист, ни единой царапины, ни даже потёртости. Материал – как будто обычное железо, только намного темнее, почти чёрное… Ну и что мне с тобой делать? Что-то же меня потянуло к тебе. Навыков определения артефактов у меня нет, проверить опытным путем… Ну прочный, и прочный.

– Может, сам расскажешь мне, что ты такое? – Ни с того ни с сего решил я спросить.

А что? Вокруг никого нет, стесняться мне нечего. А вдруг сработает?

Тишина. Никто мне не ответил, шлем никак не отреагировал. Дожили… Разговариваю с доспехами.

– Сказал бы хоть, как тебя погнуть, чтоб на человеческую голову налез, – Сказал я, подняв шлем прямо к лицу и вглядываясь в его глазницу. – К гоблинам-то ты вряд ли уже попадешь.

И тогда я почувствовал. Из глазницы, от самого шлема на меня накатила незримая волна, и такая сильная, что я чуть не выронил трофей из рук. Это было не физическое воздействие, а, скорее… Эмоции. Ненависть, презрение, желание сломать, подавить, разрушить. Это все было направлено на меня лично, и исходило таким потоком, что я невольно испугался. Этот шлем излучал такие четкие и ясные эмоции, что они чувствовались живыми, настоящими, как будто передо мной был не шлем, а… Тот желтый гоблин! Стоило так подумать, как мне сразу стало ясно – я ощущал точно такие же – нет, эти самые! – эмоции от гоблина, но не так явно оформленные. Что это значит? Душа гоблина запечатана в шлеме? Или шлем – это злобный артефакт, обладающий своей волей, и он полностью контролировал тело и разум своего последнего владельца? Нет, непохоже. Гоблин чувствовал боль, реагировал на мои удары, злился, в конце концов. Чутье подсказывало, что бездумные сосуды так себя не ведут. Значит, это душа гоблина, или ее остаток, через шлем пытается еще как-то запугать меня…

– Злишься? – Спросил я, снова подняв шлем на уровень глаз. – Только сделать-то больше ничего не можешь. Теперь ты просто кусок железа.

Не знаю, зачем я с ним разговаривал. Наверное, я все же побаивался этого шлема, и словами пытался утвердить свое превосходство – больше даже для себя, чем для него. И это работало – я чувствовал, что начинаю подавлять шлем, брать верх над его сознанием. Его эмоциональные излучения усилились, и мне следовало бы занервничать, но я, наоборот, только засмеялся. Сопротивляется, значит, чувствует свою уязвимость. А чувствует уязвимость – значит, уже проиграл.

– Что, не нравится? Думал запугать меня, подчинить своей власти? Посмотрим еще, кто из нас подчинится! – Сказав это, я бросил шлем в глиняный чан и поместил в плавильную печь.

Кузница была холодной и долгое время стояла без дела, но я энергично принялся разгонять ее. Многочисленные ушибы и ссадины больше не отвлекали, нога почти не болела, силы не заканчивались, не могли закончиться. Затопив печь, я принялся нагонять в нее температуру, подсыпая все больше угля и поддувая мехами. Хорошо было бы разломать шлем на части, чтобы он быстрее расплавился, но я еще не нашел способа навредить ему, а ждать было нельзя. Я чувствовал возмущение и ярость, исходящие из печи, но чем выше поднималась температура, тем слабее они становились, пока не стихли окончательно. Сдох, что ли? Не знаю… Не важно. Останавливаться было нельзя.

Глиняный чан пошел трещинами, не выдерживая температуры, а шлем только начинал плавиться. Обычное железо давно было бы уже готово, с этим же все было не так просто. Но оно поддавалось. Медленно, неохотно, шлем превращался в жидкую массу на дне чана, последние углы и выступы сдавались и тонули. Я хотел подержать еще, чтобы железо стало еще жиже, но состояние чана явно говорило, что ждать больше нельзя. Подцепив посудину длинными клещами, я вытащил ее из печи и спешно перелил на наковальню. В ту же секунду чан раскололся на части, обдав меня осколками разного калибра, но даже десяток новых порезов не остановил меня.