Всё не так

– Я сама понесу, – опередила его Надежда, беря поставленный мужем багаж. – Танюшка тяжёлая, нести её спящую неудобно.

– Тогда дай мне хотя бы сумку, – потребовал деверь, отбирая у неё ручную кладь.

Володя нёс племянницу до самого дома. Переулки, по которым они шли, были так плохо освещены, что Толик с Надеждой даже и не пытались понять и запомнить, где идут. Им было ясно одно: их окружают трущобы! Но вот появились столбы с фонарями, и дорога стала просторнее. Бараки, расположенные по обеим её сторонам казались не очень старыми, имели довольно приличный вид. Дойдя примерно до половины очередной улицы, Володя приостановился. У него начали затекать руки: одетая по-зимнему Танюшка была довольно весомая.

– Мы прибыли, – с облегчением сообщил он, показывая на ближайший дом. – А вот и моя «лошадка» серой масти, – показал он, качнув головой в сторону находящегося неподалёку автомобиля.

Они оказались на небольшой площади, окружённой с трёх сторон домами барачного типа, а с четвёртой – напротив указанного Владимиром его дома – протекала речка, через которую был перекинут узкий навесной мостик. В темноте да на расстоянии он плохо просматривался.

– По мостку мы ходим в продовольственный магазин, расположенный на той стороне речушки, и в ту часть города, – объяснил Володя, направляясь в подъезд своего барака.

– И это поселение ты называешь городом?! – с недоумением спросил Анатолий почёсывая затылок.

– А то! У нас здесь около одиннадцати тысяч жителей, имеются две средние школы, шесть детских садов-яслей, поликлиника, больница и всё прочее, что полагается для статуса города.

– А дороги разбиты, кругом грязь, разруха. Даже в темноте видно, – заметил с усмешкой Толик.

– Ничего, привыкнете! Добро пожаловать на Сахалин, – иронично произнёс повеселевший Володя – Остаётся добавить, что все бараки и частные дома в нашем городке отапливаются углём, об удобствах в них нет и речи, иными словами, горячая вода и ванные отсутствуют, уборные находятся за домами. Я провёл в свою квартиру холодную воду, так что у нас дома хотя бы с этим нет проблем. Большинство жителей ходят за водой на колонку, – поведал он брату и невестке, ведя их по общему коридору.

Володя нажал на звонок одной из квартир. В то же мгновение послышались шаги, затем дверь распахнулась.

– Здравствуйте, – поздоровалась с гостями Марина, давая возможность пройти в коридорчик и поставить чемоданы. – Наконец мы вас дождались! Рада познакомиться с твоей женой, Толик.

Она приобняла деверя, а потом невестку, провела их в квартиру, начинающуюся с кухни, из которой входы вели в гостиную и в спальню. Дом отапливался с помощью печки-голландки.

– Вов, положи Танечку на раскладушку, я ей постель приготовила, – дала указание Марина, махнув рукой в сторону гостиной.

– Вам тоже постелила там же, на диване, – обратилась она к Надежде. – Нашего пострела сон сморил. Я уложила его в спальной. Он так ждал вас!.. Кушать будете? Я приготовила легкий ужин.

Надя вопросительно посмотрела на Толика. Сама-то она ничего не хотела. Ей бы только завалиться в постель и крепко заснуть.

– Пожалуй, не будем. Мы слишком утомились в дороге, – пояснил Анатолий. – Давайте ложиться спать.

Утром, когда все выспались, состоялось более близкое знакомство Надежды с родственниками мужа. Визуально невестки знали друг друга. До замужества они жили неподалёку и ходили в одну школу, причём Надя с Марининой младшей сестрой училась в одном классе. Да и Володю Надежда не единожды видела. Козловка – небольшой городок, все жители примелькались. Ему она тоже показалась смутно знакомой. А вот её сестру Зою он, оказывается, знал довольно хорошо, как и Марина. Надежда быстро достигла взаимопонимания с деверем и невесткой. Таня с Димой тоже подружились.

– Вам повезло с погодой. Сейчас у нас бабье лето, – обрадовал гостей Володя перед завтраком. – Марина договорилась насчёт выходных: поменялась днями отдыха с другой работницей. Я тоже взял два отгула, стало быть, сегодня мы сможем показать вам наш городишко. Колесо я уже заменил, поедем на машине, так что распитие спиртного в честь вашего приезда откладывается до возвращения с прогулки.

– Да. Не стоит начинать день с выпивки, – согласился Толя.

Володя прокатил их по всему Горному, доехал до зверосовхоза, где трудится жена, остановился у обочины. Выходить из машины никто не стал.

– Вон там располагается бригада, в которой я работаю, – указала Марина Надежде и Толику. – Видите длинные навесные строения?.. Это шеды. В них много небольших деревянных домиков, соединённых с металлическими садками. Домики мы застилаем стружкой и сеном. Норки там спят и щенятся, а в садках гуляют, справляют нужду. Основное стадо, так называемых старичков, мы сажаем по одному, а молодняк – парами, самку с самцом.

– Мама! Нолка бегает! – взвизгнул Дима, показывая пальчиком вдаль.

Все вгляделись в указанном направлении и увидели бегущего серенького зверька.

– Сбежал стервец! Хоть бы не из моего шеда, – высказала свою мысль Марина.

– И часто они у вас удирают? – спросил Толя.

– Бывает. Мы вынуждены ставить ловушки, отлавливать их.

– До работы топать тебе далеко, – заметила Надежда.

– Нас служебный автобус возит, иногда Володя за мной приезжает. Однако зимами, во время сильных снежных заносов, не единожды приходилось пешком добираться. Бывает за ночь столько снега выпадет – выше человеческого роста! Из дома без лопаты не вылезти. Дороги порой долго разгребают, а зверей кормить и поить надо вовремя.

– Ну и попали мы в захолустье! – ужаснулся Анатолий.

– Толь, а что это вы к нам надумали перебраться? – поинтересовался Володя. – В своих письмах ты так расхваливал Дивногорск! Мы уж чуть было не намылились к вам переехать, а тут ты вдруг просишь вызов!

– Надоело всё. Романтики захотелось, – отговорился Толя.

– Вот и получай её! – усмехнулся брат, трогаясь с места.

Он привёз всех на берег Татарского пролива и, остановившись в удобном для парковки месте, высадил из машины.

– Кто желает осмотреть здешнюю красоту сверху? – спросил Владимир, указывая на высокую сопку.

Захотели все, даже Дима с Танюшкой.

– Какой чудесный вид! – поразился Анатолий, глядя на пролив с самой вершины горы. – Здесь замечательное место!.. А что за суша чуть левее нас из воды выступает?

– Монерон, – ответил Володя, перехватив взгляд брата. – Это небольшой пограничный островок. Его можно разглядеть лишь в ясную погоду. Вам повезло: обычно он плохо виден из-за тумана.

Они спустились на дорогу, а потом ниже по склону и оказались на песчаном берегу. Дул лёгкий ветерок, но солнце было ярким и щедрым.

– Удивительный уголок природы! – восхитилась Надежда. – Летом здесь по всему вероятию благодатное место. А что полезное растёт на этих сопках? – спросила она Марину.

– Из ягод много чего есть: малина, земляника, клоповка, шикша. Весной люди папоротник собирают, мы тоже в этом году насушили. Я приготовила его к вашему приезду. Накормлю вас здешней едой, когда домой вернёмся.

– На море есть крабы, только ехать за ними приходится довольно далеко. Там можно осьминога поймать и креветок наловить. А ещё морские ежи и улитки имеются. Их и здесь полно. Мы во время отлива их собираем, – поведал Владимир.

– Хочется облазить весь остров, побывать повсюду! – загорелся желанием Толик.

– Так и будет, – заверил его брат. – Вы ведь приехали не на короткое время, а жить.

– Здесь редко бывает такое спокойное море, погода благоприятствует вам. Это просто удивительно, до чего доброжелательно встретил вас Сахалин, – заметила Марина.

Анатолий подумал, что не так уж и разочарован островом, возможно, они с жёнушкой и смогут примириться с убогостью городка, с разного рода неудобствами проживания в нём.

– Мы вам столько хлопот доставим, пока определимся с жильём! – взволнованно сказала Надежда.

– Не думаю, что с этим будут большие проблемы, – успокоил её Володя. – Вызов Толику «Шахта» дала – значит работой и жильём в ближайшее время обеспечит. Если потребуется, частную комнату ненадолго снимите. Мы тоже так начинали. До прибытия контейнера с нами поживёте, а иначе вам спать не на чем будет в пустом помещении. В тесноте, да не в обиде. Как-нибудь перебьёмся.

Они так и не дождались отлива. Дети, налазившись по сопкам и набегавшись по песчаному берегу, заметно утомились, к тому же все проголодались. Было решено возвращаться домой.

Марина оказалась замечательной хозяйкой, о питании позаботилась накануне приезда гостей. Насытившихся детей сморил сон. Их уложили в спальной комнате, плотно закрыли дверь. Затем приступили к трапезе сами взрослые. Во время позднего обеда они, наконец, расслабились, разговорились.

– Вам нравится местный народ? – спросил Толя брата.

– Люди здесь в основном замечательные. Сахалин – многонациональный остров. Кто тут только не проживает! Много корейцев. Их завезли японские оккупанты для работы в шахтах. После освобождения острова большая их часть осталась жить на Сахалине, они пустили здесь корни. Встречаются и обрусевшие японцы. В сопках до сих пор сохранились сооружённые японскими солдатами дзоты, соединённые между собой подземными ходами, а ещё – бетонированные умывальники, где располагались их роты. Даже стационарная пушка сохранилась. Местные военнослужащие пытались разрезать её на металлолом, но не вышло: слишком большие затраты потребовались на это дело. Для отрезания одного куска от ствола пушки им понадобилось три газовых баллона! Японцы всё делали основательно. Прочно забетонированные ими ходы в сопках простоят ещё много лет.

– Здесь проживают русские, украинцы, белорусы, татары и люди многих других национальностей, – дополнила рассказ мужа Марина. – Мы знакомы с пятью семьями земляков. В соседнем бараке живут Архиповы. Виктор по национальности чуваш, он родился и вырос в Козловке, а его жена Вероника – русская, она местная. Неподалёку проживает сестра Виктора с мужем и двумя детьми. Она-то и дала ему вызов. В конце улицы, возле речки, живёт семья Ивановых в частном доме. Они тоже чуваши и родом из Козловского района. Дядя Коля с тётей Катей двадцать лет на Сахалине прожили, двух сыновей и дочку здесь родили. Один сын в армии служит, а другой в школе учится, он совсем ещё подросток. А восемнадцатилетняя Тося в шестнадцать лет родила от кого-то дочку; учиться и работать не желает, порхает по жизни от одного парня к другому. Двухгодовалую малышку на мать бросила.

– Землетрясения здесь часто случаются? – поинтересовался Анатолий.

– Сильное – около семи баллов – лишь один раз было, пока мы тут живём. Мы вам про него писали. А незначительные толчки в два- три балла – довольно частое явление, они почти неощутимы, – ответил Володя.

Марина поведала о своих ощущениях во время землетрясения, перенесённого ею на последнем месяце беременности, а ещё рассказала о злоключении двухнедельной давности, когда она и Тома Рябченко в ненастную погоду вздумали пройтись по магазинам.

– Расскажи, как трудятся звероводы, – попросила её Надежда.

– О, наша работа требует полной отдачи! Нужно не только обладать сноровкой, а ещё и головой хорошо соображать. Весной у нас гон, потом щён, затем вакцинации молодняка и основного стада норок. Сейчас занимаемся отбором племенных зверей. Каждый зверёк оценивается по плодовитости, по состоянию здоровья, а ещё по размеру, цвету, пятнистости, длине ворса меха, качеству подпуши и прочим характеристикам. Этот процесс называется бонитировкой. Лучших норок мы оставляем для дальнейшей работы, то есть для разведения, а остальных в конце ноября начинаем забивать для пушнины.

– Вам же их ещё надо кормить и поить. Как вы всё успеваете?

– Должны справляться. А ещё есть и бумажная работа. На каждого зверька при рождении заводится карточка с его родословной. Основная работа с документами ложится на бригадира, но и нам хватает писанины. Когда начинается отсадка щенков от самки, приходится брать кое-какие дела на дом: резать картон, писать бирки для молодняка. В этот период очень сложно всё успеть в рабочее время.

– А сейчас она ещё и бригадиршу замещает, пока та в отпуске, – буркнул Володя.

– Тебе это надо? – обратился он к жёнушке. – Сама себя не жалеешь! У вас имеются и более опытные работницы, способные взять на себя её дела. Ты не обязана соглашаться на дополнительную работу, тем более что она практически не оплачивается, – попытался Владимир направить её на путь истинный назидательным тоном.

– И в чём заключается эта добавочная нагрузка? – поинтересовалась Надежда.

– Ежедневно собирать падёж со всех отделений нашей бригады, оформлять документально и относить мертвяков в ветпункт. А ещё надо вести табель по учёту явки звероводов на работу, присматривать чтобы все добросовестно трудились, кроме того в конце месяца нужно делать отчет по поголовью зверей и кое-какие другие мелочи.

– Видел я, как они там вкалывают, – встрял в разговор Володя. – Крутятся как белки в колесе. Некоторые из них даже в обеденное время пашут, перекусывая на ходу. Она сейчас как выжатый лимон с работы приходит, устаёт и физически и морально. А то ли ещё будет в забойку!

– Потому и заработки у нас хорошие. Ничего страшного. Сегодня бригадир из отпуска должна выйти. Мне легче станет.

Марину удивили слова мужа. Ей казалось, что он не замечает ни её подавленности, ни как она выматывается на работе. Последнее время он редко интересовался её совхозными делами.

– Вряд ли я справлюсь с такой работой, – задумчиво протянула гостья. – Пожалуй, поищу себе другое место.

– Думать о твоём трудоустройстве пока что преждевременно, – напомнил жёнушке Толя. – Сначала надо мне на работу устроиться да Таню определить в садик. Завтра же пойду в «Шахтоуправление».

Надежда оценила кулинарные способности невестки, поняла, какая она трудолюбивая и старательная. «Хотя Марина и самолюбива, но не глупа и не беспринципна. Похоже, она хваткая женщина и своего не упустит. Володя тоже себе на уме. Он довольно интересный мужчина. Они оба общительны, держатся с достоинством, одеваются модно, так сказать, под стать друг другу. Даже встречать нас на вокзал Владимир пришёл в белой рубашке и при галстуке», – подумала Надя. Утром она видела, как он старательно начищал и без того блестевшие ботинки перед поездкой на машине по городу. Её-то Толик зачастую забывал почистить свою обувь, если она не успела сделать это. Ему тоже нравилось одеваться модно и быть ухоженным, но он не был столь утончённым эстетом.

Надежда поражалась, какие эти братья разные и не только внешне. Володя мог быть мягким, внимательным, а порой резким или отстранённым. В его уверенном взгляде читался твёрдый характер. Ей показалось, что он не лишён тщеславия. Она сочла его энергичным, могущим приводить вокруг себя всё в движение. Анатолий, несмотря на более высокий рост и накаченные мускулы – результат занятий штангой и физическим трудом, – обладал, по мнению Нади, более мягким, покладистым характером. Он степенный, всё делал неспешно и основательно. На первый взгляд Толя выглядел неприметным, однако обладал способностью быстро входить в контакт с людьми, притягивать чужие взгляды и мысли, быть душой компании. Иногда он мог показаться слегка заторможенным, но был смекалист и на все руки мастер. Любое задание он выполнял надлежащим образом. А вот каков в этом отношении Володя – Наде предстояло узнать.

Толя, как и собирался, сходил в «Шахтоуправление» оформился на работу. Ему следовало пройти шестимесячный курс обучения и стажировку для получения квалификации забойщика-проходчика. Выяснилось, что учёба неплохо оплачивается.

Директор «Шахты», просмотрев его трудовую книжку, остался доволен, сказал, что им необходимы специалисты, разбирающиеся в строительных работах, что плотник пятого разряда вкупе с бетонщиком четвертого разряда – как раз то, что им надо.

– Как насчет жилья и детского садика? – поинтересовался Толя.

– Мне нравятся хваткие ребята, – усмехнулся директор. – Вряд ли есть подходящее жильё сию же минуту. Однако если узнаешь, что где-то в шахтовом бараке освобождается квартира – обращайся. Ясли и садики у нас предоставляются в порядке очереди, можешь оставить заявление в профкоме.

Именно так Анатолий и поступил.

– Марин, куда они могли запропаститься? – встревожилась Надя, спустя две недели. – Двенадцатый час пошёл. Ночь на дворе!

– Сказали, что пивка попьют. У меня тоже неспокойно на душе. С шести вечера и до одиннадцати от пива можно уже лопнуть! Ты ложись. Мы всё равно ничего не сможем поделать.

Однако уснуть им не удавалось. Их обеих одолевали плохие предчувствия.

Наконец, послышался скрежет открываемой входной двери и стремительные шаги по коридору, затем внутриквартирная дверь распахнулась. Повскакав со своих постелей, женщины уставились на взъерошенного, запыхавшегося и бледного как смерть испуганного Володю.

– Маринка! Быстрей доставай фонари! – выкрикнул он громовым голосом. – Кажется, Толька в речке утонул! Я пытался его найти, но там такая темнотища – ни черта не видно!

– Ш-ш, тише! – сердито шикнула на него Марина и кинулась рыться в одном из кухонных шкафов. – Мало с вами проблем, так ещё и детей разбудишь. – На! Держи, – сказала она, подавая ему один из двух фонарей, и бросилась за курткой. – Беги, мы догоним.

Надежда как была в тёплом халате, так и выскочила вслед за Володей. Казалось, задержись они на минутку – случится нечто непоправимое!

Надя с Мариной следом за Владимиром перебежали по висячему мосту на другую сторону речки и двинулись вдоль берега сквозь заросли ивы, лопуха и крапивы растущими рядом с протоптанной узкой дорожкой. В какой-то момент все трое замерли, прислушиваясь к каждому шороху. Наступила мёртвая тишина! Даже собственное дыхание стало слышно.

– Давайте пройдём ещё метров сто и там разделимся. Вы пойдёте в обратном направлении, а я двинусь дальше: до места, где шёл сначала с ним, а потом без него. Начну повторно искать оттуда, – решил трезвеющий на глазах Володя.

Они дважды прочесали берег по правую сторону моста на протяжении не менее пятисот метров, кричали, звали, прислушивались – никакого результата!

– Как ты мог не почувствовать в какой момент его рядом не стало? Это ж надо было до такой степени наклюкаться!.. Занесла вас нелёгкая идти в стельку пьяными вдоль берега речки! – возмутилась Марина. – В каком месте ты видел его в последний раз?

– Мы уже подошли к реке, – начал вспоминать Володя, – я с ним разговаривал. Потом услышал треск (ещё подумал, что он как медведь ломится), а потом стало непривычно тихо. Я с ним разговариваю, спрашиваю о чём-то, а он не отвечает! Оглянулся по сторонам – его не видно. И не слышно никакого хруста! Сначала мне показалось, что Толик вон в том овражке упал, – продолжил он и показал в сторону не очень глубокой ямы. – Стал искать и не нашёл в такой-то темени. Наверное, в речку кувыркнулся, а иначе мы его уже обнаружили бы, – высказался Володя дрогнувшим голосом, обескураженно смотря на жену и невестку, не сознавая, что по лицу текут слёзы. – Пойдёмте. Кроме как в речке искать его больше негде. Сейчас отправлюсь вызывать водолазов, – принял он твёрдое решение. – Вряд ли те явятся до утра, но ему всё равно уже не поможешь.

– Не смей так говорить! Если бы Толи не было в живых, я бы почувствовала, а я ощущаю лишь растерянность и усталость. Он жив! – заявила Надежда. – Дети дома одни. Мы могли разбудить их своим переполохом. Надо проведать малышей, одеться теплее, потом можно продолжить поиски. Мы непременно его найдём! – заверила она брата мужа, тогда как у самой поджилки тряслись от страха.

– Твои слова, да Богу бы в уши, – огрызнулся деверь и стремительно двинулся в сторону дома.

Взойдя на мост первым, он ухватился обеими руками за оградительный трос и навис над водой, вглядываясь в темень.

– Браток, родной! – произнёс с надрывом Владимир и судорожно всхлипнул, едва сдерживая рыдание. – На смерть я тебя сюда вызвал! Мать мне этого никогда не простит! Я и сам себя не прощу. Вот так вот, Надя, – с трудом выговорил он, посмотрев на невестку пустым взглядом. – Танюшку без отца оставил, да и тебя!..