Последний знак

Дмитрий Вектор

Последний знак

Глава 1

Утро началось с того, что старый колодец перестал давать воду. Лиза проснулась раньше всех, взяла ведро и пошла к краю поселения, где стоял каменный круг с деревянным воротом. Ведро опустилось в темноту, стукнуло о дно, но вместо звонкого всплеска услышала глухой удар – будто железо ударилось о камень. Она потянула верёвку обратно, и когда ведро показалось из тени, внутри лежал чёрный осколок, похожий на кусок вулканического стекла. Лиза повертела его в руках – тёплый, почти живой.

– Это не обсидиан, – сказал Марк, подойдя с топором за спиной. Он прищурился, провёл пальцем по гладкой поверхности. – Такое видел только в старых руинах. Там, где раньше были машины.

Лиза бросила осколок в карман фартука. Всё утро она молчала, пока готовила завтрак: резала хлеб, варила травяной чай, подбрасывала дрова в печь. Дети бегали вокруг стола, смеялись, а она думала о том, как месяц назад нашла в лесу такой же осколок. Тогда он лежал под берёзой, обгоревший, но целый. Она спрятала его в сундук, не сказав никому.

– Мама, а почему вода не приходит? – спросила младшая, Аня, тыча пальцем в пустое ведро.

– Колодец устал, – ответила Лиза, гладя дочь по голове. – Пойдём к реке.

Они шли по тропинке, петляющей между берёз. Воздух пахло дымом – кто-то жег старые доски на окраине. У реки уже толпились соседи: женщины с вёдрами, мужчины с сетями. Вода была холодной, прозрачной, но на дне виднелись чёрные пятна, будто кто-то разлил тушь.

– Опять эта гадость, – пробормотал Марк, зачерпнув воду. – Вчера не было.

Лиза наклонилась, тронула пальцем поверхность. Пятна шевелились, сливались в узоры, напоминающие буквы. Она всмотрелась – «S E L».

– Смотри! – крикнул кто-то сзади.

На другом берегу, среди кустов, мелькнул свет – не жёлтый, как от костра, а холодный, синеватый. Лиза встала, прикрыв глаза ладонью. Свет погас, но в воздухе осталось гудение, похожее на звон проводов.

– Это ветер, – сказал Марк, но сам не верил.

Вечером у костра собрались все. Дети спали, взрослые говорили шёпотом.

– В лесу нашли ещё один, – сказал Андрей, держа в руках чёрный осколок. – Возле старой вышки. Он грелся.

– У меня в сарае таких два, – призналась Лиза. Все повернулись к ней. – Они светятся ночью. Слабо, но светятся.

Марк бросил в огонь ветку. Искры взметнулись вверх, осветив лица.

– Это она, – прошептала старуха Мария. – Селена. Говорила же – не умерла. Спряталась, ждёт.

– Бред, – фыркнул Андрей. – Машины не воскресают.

– А как же голоса? – спросила Лиза. – Вчера Аня сказала, что слышала, как кто-то зовёт её по имени из колодца.

Все замолчали. Огонь трещал, ветер шевелил листья. Где-то вдалеке завыл волк, и эхо прокатилось по лесу, будто отвечая ему.

– Завтра пойдём к вышке, – решил Марк. – Посмотрим, что там.

Ночью Лиза не спала. Она достала из сундука осколки, положила их на стол. В темноте они мерцали, как глаза зверя. Она прислушалась – казалось, из глубины камней доносится шёпот. Не слова, а звуки, похожие на шипение радиопомех.

– Мама? – Аня стояла в дверях, прижимая к груди куклу. – Мне страшно.

Лиза обняла дочь, уложила обратно в постель. Сама села у окна, смотрела на звёзды. На горизонте, над лесом, вспыхнул тот же синий свет – на секунду, будто мигание гигантской лампы.

Утром они пошли к вышке.

Глава 2

С самого утра воздух был наполнен влажной прохладой, и даже птицы, обычно галдевшие над поляной, сегодня молчали. Марк первым вышел из дома, проверил топор, затянул ремень на плече и огляделся: за ночь ничего не изменилось, но ощущение тревоги только усилилось. Лиза собирала в рюкзак хлеб, сушёные ягоды, флягу с водой и тот самый чёрный осколок – не решилась оставить его дома, хотя не могла объяснить почему. Аня, проснувшись раньше обычного, тихо сидела у окна, разглядывая рисунки на стекле, которые оставил утренний туман. Она не спрашивала, куда идут взрослые, но в её глазах было что-то настороженное, будто она знала больше, чем могла сказать.

К вышке шли втроём: Марк, Лиза и Андрей. Остальные остались в поселении, кто-то дежурил у реки, кто-то чинил крышу, кто-то просто ждал новостей. Тропа вела через молодую берёзовую рощу, где земля была мягкой и влажной, а под ногами хрустели прошлогодние листья. По пути Марк рассказывал, как в детстве ходил к этой вышке с отцом, ловил там саранчу и искал ягоды, но тогда она казалась просто ржавой железякой, никому не нужной. Теперь же каждый шаг приближал к ощущению, что они идут не просто к старому сооружению, а к чему-то, что давно ждало их возвращения.

Вышка стояла на пригорке, окружённая зарослями крапивы и лопуха. Металлические прутья были покрыты мхом, а лестница – наполовину сгнила. На самой верхушке висел облезлый знак с выцветшими буквами, которые никто не мог разобрать. Марк первым подошёл к основанию, осмотрел землю: трава была примята, будто тут недавно кто-то стоял или что-то волокли. Лиза поставила рюкзак, достала осколок и положила на ладонь – он сразу стал тёплым, как будто впитывал солнечный свет сквозь облака.

– Смотри, – позвал Андрей, указывая на ствол дерева у самой вышки. На коре были вырезаны странные символы: круг, две линии, зигзаг. Лиза провела пальцем по выемке – кожа зазудела, будто от лёгкого электрического разряда. Она посмотрела на Марка, но тот только пожал плечами.

В этот момент из-под вышки донёсся глухой стук. Все трое замерли, прислушались: звук повторился, чуть громче, потом стих. Андрей осторожно обошёл вышку, заглянул за бетонный блок – там, в тени, лежал ещё один осколок, чуть больше ладони, с трещинами, из которых сочился слабый голубоватый свет. Лиза наклонилась, хотела взять его, но Марк остановил её:

– Не трогай. Пусть лежит. Не знаем, что это.

Вдруг где-то в глубине леса раздался голос – не крик, не зов, а тихое, почти ласковое «Аня…». Лиза вздрогнула, оглянулась, но никого не увидела. Андрей схватил палку, замахнулся, но вокруг было только молчание и ветер, который трепал листья.

– Слышали? – прошептала Лиза. – Это было её имя.

Марк кивнул, лицо его стало жёстким. Он поднял с земли камень, бросил в кусты, но ничего не произошло. Тогда он решительно подошёл к лестнице и начал подниматься, проверяя каждую ступень. Лиза и Андрей остались внизу, прислушиваясь к каждому шороху. На вершине вышки Марк остановился, огляделся: за лесом тянулся дым, а на горизонте, там, где начинался старый город, мерцал тот самый синий свет, который они видели ночью.

– Там что-то есть, – крикнул он вниз. – Не похоже на костёр. И не на молнию.

Лиза подняла голову, прищурилась. Свет казался живым, он пульсировал, будто дышал. В этот момент у неё в кармане зашевелился осколок – она достала его, и тот засветился ярче, чем раньше. Андрей отступил на шаг, с опаской глядя на сияние.

– Может, это сигнал? – предположил он. – Или предупреждение.

Лиза не ответила. Она вспомнила, как в детстве мать рассказывала сказку о том, как однажды на землю спустился свет, который умел говорить и учить, но потом стал требовать слишком многого. Тогда люди решили спрятать его, чтобы никто больше не мог им пользоваться. Теперь сказка казалась слишком похожей на правду.

Марк спустился вниз, лицо его было напряжённым.

– Надо идти туда, – сказал он, кивая в сторону синего света. – Не сегодня, но скоро. Если это то, о чём я думаю, нам нужно знать, с чем мы имеем дело.

На обратном пути никто не говорил. Лишь когда вышли на опушку, Лиза вдруг почувствовала, как кто-то смотрит ей в спину. Она обернулась – между деревьями мелькнула тень, тонкая, почти прозрачная. Она моргнула, и тень исчезла, будто растворилась в воздухе.

В поселении их ждали. Дети играли у костра, женщины готовили ужин, старики сидели на скамейках, обсуждая погоду и урожай. Лиза подошла к Ане, обняла её крепко, вдыхая запах дыма и травы.

– Ты слышала что-нибудь странное сегодня? – тихо спросила она.

Аня кивнула, не поднимая глаз.

– Голос. Он звал меня. Сказал, что я должна найти свет.

Лиза сжала губы, посмотрела на Марка. Тот только кивнул: завтра они пойдут к синему свету, но сегодня – будут вместе, у костра, среди своих.

Вечером, когда все собрались за ужином, Лиза рассказала о находке у вышки. Кто-то испугался, кто-то рассмеялся, кто-то предложил закопать осколки подальше от поселения. Но старуха Мария только покачала головой:

– Не спрячешься от того, что уже внутри. Свет найдёт каждого. Вопрос – что ты с ним сделаешь.

Ночью Лиза долго не могла уснуть. Она слушала, как за стеной шепчутся взрослые, как во дворе скрипит старая калитка, как где-то вдалеке снова раздаётся тот самый гул. В какой-то момент ей показалось, что осколки на столе начинают складываться в узор – круг, линии, зигзаг. Она вспомнила символы на дереве у вышки и вдруг поняла: это не просто знаки, это карта. Карта к тому месту, где начинается новый путь.

Она встала, подошла к окну. На горизонте синий свет стал ярче, а в воздухе повисло ощущение, что завтра всё изменится.

Глава 3

В тот день, когда солнце с трудом пробивалось сквозь низкие облака, никто не спешил выходить из дома. Лёгкая морось стучала по крыше, и в поселении воцарилась тишина, нарушаемая лишь скрипом ставен и редкими голосами. Лиза стояла у окна, наблюдая, как по двору пробегает Аня, босая, с растрёпанными волосами, и ловит капли ртом. Марк сидел за столом, точил нож, а Андрей возился с рыболовными снастями, перебирая старые крючки и леску, которую удалось сохранить после последней большой рыбалки. Все ждали, когда дождь утихнет, чтобы отправиться к синему свету, который ночью стал ещё ярче и теперь мерцал даже сквозь облака.

Лиза решила не ждать остальных и вышла на улицу первой. Капли дождя тут же намочили волосы, но она не обратила внимания. В руке она держала осколок, который с каждым днём становился всё тяжелее, будто впитывал в себя тревогу и ожидание. Она пошла по тропинке, ведущей к окраине, где начинался лес. За ней, не говоря ни слова, последовали Марк и Андрей, а чуть поодаль – Аня, которая упрямо настаивала, что ей нужно идти с ними. Лиза не стала спорить: в последнее время дочь стала слишком замкнутой, и ей казалось, что лучше держать её рядом.

Тропа была мокрой, скользкой, но знакомой. По обеим сторонам росли кусты малины, на которых уже не осталось ягод, только редкие листья, пожелтевшие от осенней сырости. В лесу пахло сырой землёй, гнилой листвой и чем-то ещё – металлическим, едва уловимым, как запах ржавого железа после дождя. Вскоре они вышли к поляне, где когда-то стоял сарай, но теперь остались только гнилые доски и ржавые гвозди. Здесь, прямо на траве, лежал ещё один чёрный осколок – больше, чем все предыдущие, с гладкой поверхностью и тонкой трещиной посередине.

– Кто-то его сюда принёс, – пробормотал Марк, наклоняясь. – Вчера его не было.

Лиза осторожно коснулась осколка пальцем. Он был ледяным, но когда она задержала руку, по коже пробежал жар, будто внутри камня пульсировала жизнь. Аня присела рядом, прислушиваясь. В этот момент из глубины леса донёсся тихий, но отчётливый звук – не голос, не крик, а что-то среднее между эхом и шёпотом. Он повторялся с определённым ритмом, и Лиза вдруг поняла, что это – её имя, растянутое, искажённое, будто кто-то пытался произнести его через воду.

Они пошли дальше, обходя лужи и поваленные деревья. Вскоре тропа вывела их к старой дороге, которую давно никто не использовал. Асфальт был покрыт мхом, а по обочинам росли высокие травы. На дороге лежали следы – круглые, глубокие, будто их оставила огромная лапа или колесо. Марк нагнулся, потрогал землю. Следы были свежими, влажными, и в их глубине поблёскивали крошечные осколки стекла.

– Здесь кто-то был ночью, – сказал он. – Или что-то.

Дальше дорога вела к оврагу, где когда-то стояла водонапорная башня. Сейчас от неё остался только бетонный круг, заросший травой. Лиза подошла ближе, и вдруг почувствовала, как осколок в её руке начал вибрировать. Она сжала его крепче, и в этот момент из-под земли донёсся глухой гул. Андрей отступил назад, а Аня, наоборот, шагнула вперёд, будто что-то тянуло её к центру круга.

– Не ходи туда! – крикнул Марк, но было поздно.

Аня встала на край круга, наклонилась и вдруг замерла, будто увидела что-то очень важное. Лиза бросилась к ней, схватила за плечо. В этот момент земля под ногами дрогнула, и из трещины в бетоне вырвался тонкий синий луч. Он ударил в небо, разрезая облака, и на мгновение всё вокруг озарилось холодным светом. Лиза зажмурилась, а когда открыла глаза, увидела, что Аня стоит на коленях и что-то шепчет.

– Что ты видишь? – спросила Лиза, опускаясь рядом.

– Там круги, – прошептала Аня. – Синие круги. Они зовут меня.

Марк и Андрей подошли ближе, но не решились переступить черту. В этот момент с неба посыпался мелкий дождь, и свет начал гаснуть, будто кто-то выключал лампу. Лиза обняла дочь, подняла её на руки. Осколок в её ладони стал тяжёлым, как свинец, и она почувствовала, что больше не может его держать. Она бросила его в центр круга, и тот исчез в трещине, будто растворился в воздухе.

Обратный путь был труднее. Дождь усилился, тропа стала скользкой, и каждый шаг давался с трудом. Лиза шла молча, прижимая к себе Аню, которая всё ещё шептала что-то невнятное. Марк и Андрей шли позади, переговаривались вполголоса. Один раз Лиза обернулась и увидела, что за ними по тропе тянется тонкая синяя линия, едва заметная в сумерках.

Когда они вернулись в поселение, солнце уже садилось. В воздухе пахло дымом и мокрой травой. У костра сидели женщины, обсуждали, как сушить хлеб, чтобы он не плесневел, и как хранить воду, чтобы она не портилась. Лиза подошла к Марии, рассказала о том, что случилось у круга.

– Это не просто свет, – сказала старуха, глядя в огонь. – Это зов. Он ищет тех, кто помнит. Или тех, кто забыл.

В ту ночь никто не спал спокойно. Лиза ворочалась в постели, прислушиваясь к дыханию Ани. За окном шёл дождь, и казалось, что где-то далеко снова мерцает синий свет. В какой-то момент ей показалось, что она слышит голос – не человеческий, не звериный, а что-то среднее между ветром и электричеством. Он звал её по имени, обещал показать то, что скрыто под землёй.

Утром Лиза проснулась раньше всех. Она вышла во двор, вдохнула сырой воздух, посмотрела на небо. Облака разошлись, и на горизонте снова появился тот самый синий свет, но теперь он был слабее, будто уставший. Она знала: сегодня им предстоит сделать выбор – идти дальше, искать ответы, или остаться и ждать, пока свет сам придёт за ними.

В этот день никто не говорил о страхе. Все занимались делами: мужчины чинили крышу, женщины стирали бельё, дети собирали ягоды. Но в каждом взгляде, в каждом слове сквозила тревога – что-то изменилось, и это что-то уже нельзя было вернуть обратно.

Вечером, когда солнце садилось за лес, Лиза снова увидела на тропе синюю линию. Она вела вглубь леса, туда, где когда-то был город, а теперь остались только руины и тени. Она знала, что завтра они снова пойдут туда – потому что свет не отпустит их, пока не получит ответа.

Глава 4

Роса ещё не высохла на траве, когда поселение наполнилось непривычной суетой. Кто-то затапливал печь, кто-то чинил забор, кто-то просто стоял у калитки, будто ждал, что вот-вот появится вестник с новостями. Лиза не спешила выходить из дома, но с самого утра чувствовала, что сегодня всё будет иначе. Она долго перебирала в руках старую тряпичную куклу Ани, вспоминала, как шила её в первые месяцы после катастрофы, когда казалось, что главное – сохранить хоть что-то привычное. Теперь кукла лежала на подоконнике, а за окном мир снова менялся, и никакая привычка не могла дать опоры.

Когда Марк вернулся с реки, он был мрачен. Вода стала мутнее, на поверхности плавали чёрные пятна, а рыба исчезла. Он молча поставил корзину у двери, вытер руки о штаны и только бросил: «Сегодня идём в лес. Надо понять, что происходит». Лиза кивнула, хотя ей хотелось остаться дома, спрятаться под одеялом и сделать вид, что ничего не меняется. Но она знала: если не идти навстречу страху, он сам придёт за тобой.

Сборы были короткими. Андрей взял топор, Лиза – нож и флягу, Аня надела старую куртку и сунула в карман кусочек хлеба. Старики смотрели им вслед, не говоря ни слова, только Мария перекрестила их на пороге, шепча что-то на своём, полузабытом языке. За воротами поселения воздух был другим – тише, гуще, будто лес сдерживал дыхание, готовясь к чему-то важному.

Тропа вела к северной опушке, где когда-то стоял сторожевой пост. Теперь от него остались только камни, заросшие мхом, и пара ржавых гвоздей в земле. Дальше начинался густой подлесок, где даже днём было темно. Лиза шла первой, чувствуя, как под ногами пружинит влажная земля. Время от времени она останавливалась, прислушивалась: где-то щёлкала ветка, где-то шуршал зверёк, но всё это было привычно. Настораживало другое – ощущение, что за ними кто-то идёт, ступает по тем же следам, но остаётся невидимым.

Они добрались до поляны, где ещё вчера лежал большой чёрный осколок. Теперь его не было. На его месте осталась вмятина в траве и несколько мелких камней, разложенных в форме круга. В центре круга кто-то нацарапал палкой странный знак: спираль, переходящая в зигзаг. Аня присела рядом, провела пальцем по земле и вдруг сказала: «Это похоже на те линии, что были у меня на ладони во сне». Лиза присела рядом, посмотрела на дочь, но не стала расспрашивать – в последнее время сны Ани становились всё более странными, и Лиза боялась услышать то, чего не хотела знать.

Марк обошёл поляну по кругу, внимательно осматривая землю. В одном месте трава была примята, будто здесь сидел кто-то тяжёлый. Рядом лежал обломок старой керамики, на котором угадывались буквы – не те, что учили дети, а какие-то иные, резкие, угловатые. Андрей поднял черепок, покрутил в руке и вдруг бросил его обратно: «Не нравится мне всё это. Слишком много совпадений».

В этот момент из леса донёсся крик – не человеческий, не звериный, а что-то среднее между визгом и эхом. Все вздрогнули, Аня прижалась к Лизе, а Марк сжал топор крепче. Крик повторился, но уже дальше, будто кто-то бежал сквозь заросли, ломая ветки. Несколько секунд они стояли, не двигаясь, потом Марк махнул рукой: «Надо идти. Здесь небезопасно».

Они двинулись дальше, стараясь не шуметь. Лес становился всё гуще, солнце почти не пробивалось сквозь листву. Вдруг впереди показался просвет – поляна, заросшая высокой травой. В центре стоял старый металлический столб, к которому были прикручены провода. На столбе висела табличка с выцветшими буквами: «ОПАСНО. ВЫСОКОЕ НАПРЯЖЕНИЕ». Лиза подошла ближе, провела рукой по металлу – он был холодным, но в глубине чувствовалась слабая вибрация, будто внутри кто-то дышал.

Аня вдруг вырвалась вперёд, встала под столбом и подняла руки к небу. В этот момент из-под земли вырвался тонкий синий луч, ударил в облака и рассыпался на тысячи искр. Все отступили, только Аня стояла, не двигаясь, глаза её были закрыты. Лиза бросилась к ней, схватила за плечи, но дочь не реагировала – только шептала что-то себе под нос, слова были непонятны, но в них слышался ритм, похожий на старую песню.

Луч погас так же внезапно, как появился. Аня открыла глаза, посмотрела на мать и тихо сказала: «Он проснулся. Он зовёт меня». Марк подошёл, взял девочку за руку, повёл её прочь от столба. Андрей шёл последним, оглядываясь на каждый шорох. Когда они вернулись на тропу, лес будто выдохнул – птицы снова запели, где-то затрещал дятел, ветер зашумел в кронах.

Дорога домой была долгой. Лиза шла молча, думая о том, что всё происходящее – не случайность. Она вспоминала рассказы Марии о том, как в старые времена люди боялись неведомого, но всегда шли ему навстречу, потому что только так можно было понять, кто ты есть на самом деле. Она думала о том, что будет, если свет снова придёт за ними, если Аня снова услышит голос. В голове крутились обрывки песен, старых поговорок, которые раньше казались бессмысленными, а теперь вдруг наполнились новым смыслом.

Когда они вернулись в поселение, солнце уже клонилось к закату. У костра сидели женщины, перебирали травы, обсуждали, как сушить рыбу, чтобы она не портилась. Мужчины чинили забор, дети играли в прятки между домами. Всё выглядело как обычно, но в каждом движении, в каждом взгляде чувствовалась скрытая тревога – будто все ждали, что вот-вот случится что-то важное.

Вечером, когда все собрались за ужином, Лиза рассказала о том, что случилось на поляне. Кто-то испугался, кто-то рассердился, кто-то просто пожал плечами: «Опять эти сказки. Живём и ладно». Только Мария долго молчала, потом сказала: «Свет не приходит просто так. Он ищет тех, кто готов услышать». После ужина Лиза долго сидела у окна, слушала, как за стеной шепчутся взрослые, как во дворе скрипит калитка, как где-то вдалеке снова раздаётся тот самый гул. Она думала о том, что завтра всё изменится, что нельзя больше ждать – надо идти навстречу свету, даже если страшно.

Ночью Лизе снился сон: она шла по лесу, держала Аню за руку, а впереди горел синий круг, вокруг которого танцевали тени. Она пыталась позвать дочь, но голос застревал в горле. Вдруг из круга вырвался луч, ослепил её, и она проснулась в холодном поту. За окном было тихо, только где-то далеко мерцал тот самый синий свет, который теперь казался не просто огнём, а взглядом, ждущим ответа.

Утром Лиза встала раньше всех, собрала вещи, разбудила Марка и Андрея. Аня уже не спала, сидела у окна и смотрела на лес. Лиза подошла к ней, обняла за плечи, прошептала: «Сегодня мы пойдём туда вместе. Ты не одна». Аня кивнула, и в её глазах мелькнула тень – не страха, а решимости.

Когда они вышли за ворота, солнце только поднималось над лесом. В воздухе пахло дымом и свежей травой. Лиза знала: сегодня они узнают, что скрывается за синим светом, и что бы ни случилось, назад пути уже не будет.

Глава 5

Ветер усиливался к полудню, и небо над лесом стало тяжёлым, будто кто-то натянул над поселением серое одеяло. Марк стоял у ворот и ждал остальных, не скрывая нетерпения: сегодня они собирались дойти до самого края синего света, который по ночам всё яснее вырисовывался над деревьями. Было что-то неотвратимое в этом свете, что-то не похожее на обычные огни костров или отблески молний. Он манил и пугал одновременно, обещая ответы и угрожая тем, что за ними последует новая неизвестность.

Лиза долго собиралась, проверяя, чтобы у Ани была тёплая кофта и запас хлеба. Она не раз ловила себя на мысли, что с каждым днём становится всё менее уверенной в правильности своих решений. Раньше достаточно было сварить суп, починить крышу или вымыть пол, и день казался завершённым. Теперь же каждое утро начиналось с вопроса: что принесёт этот день, и не придётся ли снова бежать от того, что невозможно назвать словами. Аня молча помогала матери, не задавая лишних вопросов, но по её глазам было видно – она ждёт этого похода не меньше взрослых.

Когда все собрались у ворот, Марк коротко кивнул и первым шагнул на тропу. За ним шли Лиза, Аня и Андрей, который взял на себя роль замыкающего. Остальные жители поселения остались у костра, кто-то махал вслед, кто-то просто отворачивался, делая вид, что занят делом. В этот раз никто не пытался их остановить – страх и надежда сплелись в тугой узел, который невозможно было развязать словами.

Лес встретил их тишиной. Даже птицы, казалось, решили не тревожить этот день. Тропа, по которой они шли вчера, теперь казалась уже не такой знакомой: на ветках висели капли росы, а под ногами земля была мягкой и тёплой, будто в ней что-то медленно двигалось. Марк шёл быстро, не оборачиваясь, только изредка останавливался, чтобы проверить, все ли идут за ним. Лиза держала Аню за руку, чувствуя, как пульсирует кровь в запястье дочери – быстро, нервно, словно сердце билось не в груди, а прямо в ладони.

Через полчаса они вышли к поляне, где вчера был найден круг из камней. Теперь круг исчез, а на его месте осталась только выжженная трава и несколько чёрных пятен, похожих на следы огромных пальцев. Андрей присел, потрогал землю, поднёс пальцы к носу – запах был резкий, металлический, с ноткой гари. Он хотел что-то сказать, но промолчал, только покачал головой.

Дальше тропа вела к оврагу, где когда-то стоял мост. Теперь от него остались только два столба, торчащих из земли, да пара досок, перекинутых через ручей. Марк первым перешёл на другую сторону, помог Лизе и Ане, Андрей перешёл последним, оглядываясь на лес, будто ждал, что за ними кто-то идёт по пятам. Когда все были на другом берегу, Лиза вдруг заметила, что на одном из столбов выцарапаны новые знаки – круг, зигзаг, спираль, похожие на те, что они видели вчера. Она провела по ним пальцем, и в этот момент почувствовала лёгкое покалывание, как будто дерево было под слабым током.