По пути к рассвету

МИЯ РОСС

По пути к рассвету

ГЛАВА 1. ПОСЛЕДНИЙ ЛЕТНИЙ ВЕЧЕР

Последние дни лета всегда пахнут по-особенному – немного пылью, выгоревшей травой и каким-то странным спокойствием. Как будто всё замирает в ожидании перемен. Я сидела на ступеньках нашего крыльца, обхватив руками колени, и смотрела на пустую улицу. Вечер был тёплый, небо тянулось над домами, как потёртая акварель, сине-розовое, с прозрачными облаками. В такие вечера не хочется ничего говорить. Просто молчать и слушать, как жизнь идёт своим чередом где-то вдалеке.

Наш дом стоит на Уиллоу-стрит, в самом конце. Он ничем не выделяется. Но для меня он всегда был родным. Здесь я росла, здесь училась ставить галочки в тетради и завязывать шнурки.

Мою маму я почти не помню. Она ушла из нашей жизни, когда мне было всего три. Тогда никто ничего не объяснял, просто однажды её вещи исчезли, а папа сказал, что теперь мы с ним вдвоём. Иногда я пыталась представить, какой она была. Тёплой или холодной, смеющейся или строгой. Но эти образы были как вода в ладонях – не удержать.

Папа говорил, что она устала. Что ушла, потому что не справилась. Он никогда не винил её, по крайней мере, вслух. И я тоже не винила. Потому что у меня был он. Марлон Грейсон. Мой папа. Простой работяга, с мозолистыми руками, с запахом машинного масла и вечной усталостью на лице. Но он всегда находил в себе силы обнять меня.

Папа старался. Он работал на стройке, таскал тяжёлые ящики, возвращался с синяками и вонючей рабочей одеждой. Но он был со мной. Делал мне тосты по утрам, записывал записки в ланчбокс, пел фальшивым голосом мои любимые песни. И всё это было настоящим.

Когда я была совсем маленькой, меня часто оставляли у соседки – миссис Элси. Ей тогда было около сорока, и она работала врачом в городской больнице. Не знаю, как бы мы с папой справились без неё. Она помогала с ужинами, забирала меня из школы, учила плести косы и мазала ссадины, как только я падала на велике. Я называла её «тётя Элси». Возможно, именно она сделала моё детство не только выносимым, но и по-настоящему добрым.

Теперь я почти взрослая. Завтра – первый день последнего года школы. Глупо, но у меня внутри всё дрожит. Не от страха – скорее от неизвестности. От того, что за этим учебным годом будет совсем другая жизнь. И я не знаю, готова ли к ней.

Папа возился в гараже, как обычно. Из приоткрытых дверей доносились звуки радио и глухие удары молотка. Я не знала, что он там мастерит, но он всегда что-то чинил. Говорил, что руками проще понять мир.

Миссис Элси вышла к своему палисаднику, держа в руках лейку.

– Лив, детка, завтра я тебя забираю в восемь, не забыла? – спросила она, поливая розовые кусты.

– Не забыла. Спасибо, что подвезёшь тетя.

Она улыбнулась и кивнула. Потом посмотрела на небо.

– Хороший вечер, да?

– Очень.

Я ещё немного посидела на крыльце, а потом встала. Последний вечер лета. Завтра всё начнётся. Снова ранние подъёмы, коридоры школы, домашка, экзамены. Но, возможно, начнётся и что-то большее.

Что-то, что изменит всё, что изменит меня.

ГЛАВА 2. ПЕРВЫЙ ЗВОНОК

Проснулась я от яркого солнечного луча – он прошёл сквозь занавеску и ударил прямо в глаза, как будто сам день хотел сказать: «Вставай, день начинается». В комнате пахло ночной тишиной, книгами и летним утром. Где-то вдалеке бормотал кофейник – это означало, что папа уже на ногах. Я потянулась, села на кровати и на секунду просто посидела, прислушиваясь к звукам дома. День начинался. Первый день последнего года школы.

Я быстро умылась холодной водой, переоделась в серые спортивки и черный топ, привела свои волосы в порядок. Всё как обычно, но внутри что-то щёлкало. Лёгкая дрожь – может, от волнения, может, от воспоминаний. В любом случае – назад пути не было.

Спустившись вниз, я застала папу на кухне. Он стоял у плиты в своей старой серой футболке с пятном от краски и жарил яичницу. На столе уже дымилась кружка кофе и лежали два тоста.

– Доброе утро, солнышко, – сказал он, не поворачиваясь, но по голосу я слышала, что он улыбается.

– Привет, пап – отозвалась я, сев за стол. – Ты встал раньше меня в свой выходной, это что-то новенькое.

– Первый день школы всё-таки. Надо же как-то отметить.

Он перевернул яичницу на тарелку и поставил передо мной. Я усмехнулась, уткнувшись в кружку. Папа не был многословным, но всегда знал, как создать ощущение заботы.

– Нервничаешь? – спросил он, подсаживаясь напротив.

– Немного. Странно осознавать, что это – последний год.

– А помнишь, как ты плакала в холле школы в первом классе? – Он усмехнулся. – Я еле от тебя отцепился у входа.

– А ты не ушёл, – напомнила я. – Сидел в машине до самого обеда.

– Конечно. Я ж знал, что ты выглянешь в окно и будешь меня искать.

Мы оба рассмеялись. Этот момент вдруг стал очень тёплым. Простым. Настоящим.

– Ладно, я побежала, – сказала я, заглядывая в телефон и допивая свой кофе. Время уже поджимало. – Тетя Элси обещала подбросить.

– Передавай ей привет. И постарайся не опоздать к ужину.

– Постараюсь, – кивнула я, застёгивая рюкзак.

Уже на пороге он окликнул:

– Эй, солнышко.

Я обернулась.

– Ты у меня самая умная и сильная, ясно? Всё получится.

Я улыбнулась.

– Спасибо, пап. Увидимся вечером.

На крыльце меня уже ждала миссис Элси – в белом халате и с ключами от машины в руках.

– Доброе утро, звезда школы, – пошутила она, открывая водительскую дверь.

– Уж не знаю, насколько я звезда, но утро определённо доброе, – усмехнулась я.

Мы уже ехали по знакомой улице, когда телефон завибрировал.

Элли Уолш. Ну конечно.

– Элли! – я улыбнулась, отвечая на звонок.

– ЛИВ! Где ты?! Я уже на полпути к школе, и если ты не выйдешь ко мне из-за угла в ближайшие три минуты , то я обижусь на всю жизнь!

– Спокойно, меня везёт тетя Элси. Через пару минут будем.

– Ну слава богу! – выдохнула она. – У меня к тебе миллион вопросов! Мы не виделись сто лет! Рассказывай всё! Кто тебе нравился этим летом? Почему ты не писала мне каждый день? Что ты делала на 4 июля?

Я засмеялась.

– Ты же знаешь, я работала почти всё лето. Но у меня для тебя куча историй. А у тебя как?

– Мы две недели жили на озере в Джорджии, потом мои родители вдруг решили, что нам обязательно надо съездить к бабушке в Канзас. Канзас, Лив! Там даже интернета не было.

– Ну ты выжила. И даже успела накрасить ресницы с утра.

– Конечно! Надо быть готовой к встрече с судьбой.

– Не зарекайся. Это старшая школа, а не романтическая комедия.

– Может быть, – протянула она. – Но в моей голове – именно комедия.

Миссис Элси припарковалась у школьного входа.

– Удачи, Лив, – сказала она, поворачиваясь ко мне.

– Спасибо, тётя Элси. Ты как всегда лучше всех.

Я вышла из машины и уже через пару секунд Элли обернулась, радостно взвизгнула и бросилась ко мне навстречу.

– Вот теперь всё на своих местах!

Мы шагнули на знакомый школьный двор, и всё будто сразу ожило, и будто прошлый год снова заиграл кадрами – те же лица, те же голоса, только мы стали чуть старше.

Где-то в углу кто-то уже щёлкал баскетбольным мячом, девчонки в ярких топах махали друг другу через весь двор, а мистер Хопкинс, как всегда, стоял у входа с кружкой кофе и пытался выглядеть бодрым.

– Всё, Лив, это официально – мы снова в аду, – театрально прошептала Элли, поправляя лямку рюкзака.

Я рассмеялась и кивнула знакомым ребятам. Всё выглядело так же, как в прошлом году. И в позапрошлом. И всё же – чувствовалось что-то другое. Как будто мир, в котором мы жили, надел чуть более взрослую маску.

Элли шла рядом, подскакивая на каждом шагу. Светлые длинные волосы струились по плечам, а выцветшие джинсы-бананы и белая майка с китом только подчёркивали её наивную уверенность в том, что она – звезда. Ну, в чём-то она была права.

– Вижу, ты подготовилась, – кивнула я на её идеально уложенные волосы.

– Ещё бы, – она усмехнулась. – Это же последний год. Я хочу, чтобы каждый мой день выглядел как кадр из сериала. Ну знаешь, типа “она вошла в школу, и все обернулись”.

– Ты хочешь, чтобы все обернулись?

– Ну ладно, пусть обернётся хотя бы один. Главное – эффект.

Мы подошли к доске с расписанием, где уже толпились ученики, пытаясь найти себя в хаосе букв и цифр.

– 212 кабинет, английский. Потом математика, – проговорила Элли, бегло просматривая список. – Тебе тоже в 212?

– Ага, повезло нам. Начнём учебный год в унисон, – хмыкнула я.

Первый звонок прозвенел где-то в глубине здания – низкий, протяжный, как всегда. В коридоре сразу стало шумнее: двери открывались, кто-то спешил, кто-то зевал. Всё как обычно. Всё… почти.

Мы уже собирались зайти в класс, как вдруг шаги за спиной заставили нас обернуться.

Двое. Высокие, уверенные в себе, и явно незнакомые.

Один – с чуть взъерошенными тёмными волосами и таким выражением лица, будто ему всё это наскучило ещё до того, как он пришёл. Второй – с короткой стрижкой, в чёрной толстовке, с большой, цепляющей взгляд, татуировкой на шее. Они шли медленно, как будто всё внимание и так принадлежит им.

– Кто это? – прошептала Элли, чуть отступая ближе ко мне.

– Не знаю… точно новенькие. Я бы запомнила.

– Он посмотрел на меня? Он посмотрел на меня?!

– Ш-ш-ш, – я подавила улыбку.

И в этот момент прозвенел звонок на урок.

Кто бы они ни были, они точно только что изменили правила этой игры.

ГЛАВА 3. КОГДА ЧТО-ТО МЕНЯЕТСЯ

Когда мы зашли в класс, я машинально направилась к своему обычному месту у окна, а Элли – рядом, как всегда. Но на этот раз нас встречал не просто запах маркеров и скрипы пластиковых стульев – в воздухе явно витало что-то новое. Или, точнее, кто-то новый.

Дверь класса оставалась приоткрытой, и именно оттуда доносился голос одного из тех парней, которых мы видели несколькими минутами ранее.

– Ладно, Крис, не затеряйся там в алгебре. Увидимся на следующем, – лениво бросил он через плечо, прежде чем зайти.

Он прошёл мимо нашего ряда, никуда особенно не глядя, и занял последнюю парту у окна, бросив рюкзак под ноги и закинув ногу на ногу. Его взъерошенные тёмные волосы казались нарочно небрежными, как будто он встал с постели и решил: «И так сойдёт». И да, это срабатывало.

– Он в нашем классе… – прошептала Элли, наклоняясь ко мне. – Господи, спасибо тебе за это утро.

Я закатила глаза, но внутри где-то кольнуло. Он и правда был… интересный. Не классически красивый, но в нём было что-то притягательное – будто бы ему всё это, и школа, и мы, и учитель, – просто не нужно. И именно поэтому он казался опасным.

Урок начался с привычного – перекличка, листы с программой года, пара сухих фраз о поведении и ответственности.

– Даниэл Картер? – поднял глаза от списка мистер Тинсли.

– Денни, – отозвался тот с последней парты, не поднимая головы.

– Хорошо, Денни. Рад знакомству.

Спустя двадцать минут, когда мистер Тинсли пытался оживить класс заданием на анализ текста, Денни вдруг спокойно встал:

– Ну, может, он просто боится потерять лицо, поэтому и врёт.

– Извините? – удивился мистер Тинсли, приподнимая брови.

– Ну, герой. Он же врёт, чтобы казаться сильным, не потому что не доверяет, а потому что иначе все подумают, что он слабак. Это видно по диалогу.

– Эм… да. Именно это и имелось в виду, – пробормотал учитель, листая методичку.

Класс замер. Элли тихонько выдохнула:

– Я влюбилась.

Я бросила на неё взгляд, полный иронии, и в этот момент прозвенел звонок на перемену. Большинство тут же сорвались с мест, потянулись в коридор. Мы с Элли тоже встали, но не успели выйти, как к Денни приблизилась Тара – капитан команды поддержки и местная королева эпизодических романов.

– Приветик, – пропела она, присаживаясь на край его парты. – Новенький, да? Я – Тара. Если хочешь, могу провести тебе тур по школе. Очень… подробный.

Она накручивала на палец прядь своих идеально выпрямленных волос и смотрела на него слишком уж ожидающе.

– О, Тара, милая, – сказала я, останавливаясь у двери. – Не забудь предупредить, что с тобой уже проводили тур все из баскетбольной команды. А некоторые – по два раза.

Класс замер. Элли прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Тара резко обернулась, но ничего не сказала – просто встала и, резко развернувшись, вышла прочь, сверкнув своими ярконакрашенными зелеными глазами.

– Вау, – пробормотал Денни, смотря на меня с чуть приподнятой бровью.

– Пожалуйста, – усмехнулась я. – Считай это подарком на первый день.

Мы с Элли вышли в коридор.

– Ты только что уничтожила Тару Блэр на глазах у всего класса, – с восторгом прошептала Элли.

– Кто-то же должен был.

Я всё ещё чувствовала на себе чей-то взгляд. Повернулась.

Денни так и сидел на последней парте и смотрел нам вслед.

Мы с Элли вышли из кабинета, и шум в коридоре ударил, как волна – громкий, яркий, хаотичный. Элли шла рядом, уцепившись за ремешок своего рюкзака, как будто это удержит её от того, чтобы повернуться и не посмотреть ещё раз на Дэнни.

– Ты видела, как он смотрел на меня? – шепчет она, не сдерживая улыбку.

– Нет. Я была слишком занята тем, чтобы не выдать, как сильно ты на него уставилась, – усмехаюсь я.

– Ну не могу же я притворяться равнодушной, когда рядом сидит парень, будто вышедший из музыкального клипа.

– И к тому же, он отвечает на вопросы, не поднимая руку. Очень бунтарски.

– Именно! – глаза Элли загорелись. – И он сел на последнюю парту! Все плохие парни садятся туда.

Мы смеялись. Всё, как в старые добрые времена. Мы болтали ещё минуту, а потом прозвенел звонок, и нам пришлось разойтись по разным кабинетам. Элли махнула мне, убегая по лестнице.

Я свернула в коридор и подошла к двери своего кабинета.

к моему удивлению, в классе уже сидели оба новеньких – Дэнни и его брат. Один развалился на стуле, вытянув ноги, другой сосредоточенно пролистывал учебник. При виде меня оба чуть подняли головы. Я кивнула и направилась к своему обычному месту у окна. Только я достала свои учебники, как из-за спины вынырнула Тара.

Та самая Тара. Короткая юбка, идеальная укладка, ядовитая улыбка и репутация, которая гремела по всей школе.

Она остановилась рядом с моей партой, скрестила руки и нарочито громко произнесла:

– Ой, кажется, кто-то забыл, что это место больше не твоё.

Прежде чем я успела что-либо сказать, она резко толкнула мои учебники – те с глухим шлепком упали на пол. Рюкзак съехал со стула. Я застыла на секунду, а она уже направлялась к последней парте, пружиня на каблуках.

– Серьёзно? – сказала я себе под нос, поднимая книги.

Я уселась обратно, на своё место – да, именно своё. Мне было плевать на тараканов, даже если у них юбка от последней коллекции и голос, как у куклы Барби. Пусть игра начинается.

Дверь в класс открылась с лёгким скрипом, и в кабинет вошёл мистер Беннет – как всегда в светлой рубашке, с чуть растрёпанными волосами и с толстенной папкой в руках. Он поставил её на стол и обвёл взглядом класс, будто проверял, все ли на месте.

– Доброе утро, – проговорил он привычно. – Надеюсь, вы не успели забыть, как сидеть тихо и делать вид, что вам интересно.

Кто-то из задних парт усмехнулся. Мистер Беннет подмигнул и раскрыл список.

– Начнём с переклички… Блэр, Тара?

– Здесь, – протянула она с самого конца класса. Я даже не обернулась.

– Грейсон, Лив?

– Тут, – отозвалась я.

– Картер… Даниэл?

– Денни, – поправил он, всё с той же ленцой в голосе.

– Понял, Денни. Картер, Кристиан?

– Крис, – коротко бросил парень.

Перекличка тянулась медленно, но к счастью, Беннет сверился со списком и, закрыв журнал, объявил:

– А теперь, дети мои, любимое. Диагностический тест. Просто чтобы понять, кто насколько хорошо помнит, что происходило до каникул. Ни на что не влияет, не переживайте. Кроме вашего самоуважения, конечно.

Он раздал нам листы, и класс погрузился в тишину. Только шелест бумаги и скрип ручек.

Я уткнулась в вопросы, стараясь не отвлекаться. Но где-то в углу сознания всё равно пульсировала мысль о том, насколько этот год будет отличаться от всех предыдущих.

Во-первых, с Элли мы теперь чаще будем попадать в один класс. И это, честно говоря, немного спасает. Прошлый год был сплошным разбродом: то я на химии, она – на истории, то я в библиотеке, она – в спортзале. Мы постоянно разминались, как два поезда на разных путях.

Я перевернула страницу и принялась за вторую часть теста, чувствуя, как в уголке рта зреет лёгкая, упрямая улыбка. Что бы там ни было дальше – мы с Элли вместе.

А это значит, что будет весело. Или хотя бы не скучно.

ГЛАВА 4. ЛАНЧ С АРОМАТОМ МЯТЫ И ТАБАКА

Кафетерия была полна шума, запаха жирной пиццы, перегретых подносов и гула голосов. Мы с Элли, как всегда, направились к нашему любимому столику у окна – тот, где тень от занавески ложилась на край стола, и можно было наблюдать за всеми, не особенно выдавая себя.

На подносе у меня был апельсиновый сок, яблоко и овсяное печенье. Элли выбрала такой же набор. Мы часто шутили, что думаем одним желудком.

– Как думаешь, этот год пролетит быстро? – спросила Элли, разламывая печенье пополам.

– Хочу верить, что да. Но, зная наш график, это будет не полёт, а выживание.

– Ну, главное – выглядеть красиво, пока выживаешь, – ухмыльнулась она, поправляя волосы.

Мы только начали обсуждать, стоит ли вообще тащиться на факультативы в этом году, как в дверях столовой появилась новая волна внимания.

Дэнни и Крис Картер.

Высокие, чёрно-белые, как будто вышагнули из рекламы Nike. Дэнни – в чёрных спортивках и белом поло, шёл чуть впереди, с видом «я здесь хозяин». Крис – в чёрной толстовке и таких же спортивках, шёл вразвалку, руки в карманах, а татуировка на шее бросалась в глаза даже на расстоянии.

Я заметила, как Элли перестала жевать и застыла, уставившись в их сторону. Я повернулась, чтобы понять, куда она смотрит, и поймала на себе взгляд Криса. Он смотрел прямо на меня, будто бы скучающе, но цепко. Я отвела взгляд и фыркнула:

– Можешь не пялиться так открыто. Они и так знают, что эффектные.

– Я просто оцениваю, – сказала Элли с притворной невинностью.

Парни направились к столику, где уже сидели баскетболисты и группа поддержки. Тара, сияя, как новогодняя витрина, тут же вскочила и позвала Дэнни сесть ближе к ней, после чего закинула руки ему на шею. Он позволил это с ленивой ухмылкой.

Крис опустился рядом с Хлоей – той самой, которая вечно красит ногти кислотным цветом. Она тут же закинула руку ему за шею и принялась медленно водить своими когтями по его тату, как будто на публику.

Элли наклонилась ко мне поближе, скривившись:

– Ты это видишь? Тара реально готова залезть к нему на колени.

– Ага, и Хлоя со своей фирменной “я тебя поглажу когтями, и ты мой” тоже не отстаёт, – фыркнула я, глядя, как она обвила Криса, будто он уже её собственность.

– Знаешь, – сказала Элли, откусив печенье, – у них будто целая система. Парни появляются – и сразу: в атаку. Даже не дают им шанса оглядеться.

– Если ей нужно самоутверждаться через парней, пусть. Только это выглядит дёшево.

– И грустно, – добавила Элли. – Как будто без короткой юбки и тонны флирта у неё ничего не остаётся.

– Проблема не в юбке. Проблема в том, что ей плевать на людей. Главное – внимание.

– И статус. Тара без своей короны капитанши чирлидеров – как птица без глянца.

Мы замолчали, глядя, как Дэнни лениво кивает на что-то Таре, а Крис отстраняется от Хлои, будто ему надоело её «ласкание».

– Знаешь, – сказала я тихо, – самое странное даже не в том, как они к ним липнут. А в том, что парни пока будто играют по их правилам.

– Но долго не будут, – улыбнулась Элли. – У них на лицах написано, что они сами любят придумывать правила.

– Посмотрим, кто кого переиграет.

Мы отвлеклись от парней, и болтали ещё немного о планах на вечер, о том, сколько уже задали, хотя неделя только началась. Я как раз доедала печенье, когда почувствовала, как кто-то резко опустился на скамейку рядом с Элли.

Это был Дэнни.

– Малышки, – протянул он, опираясь локтем на стол, – вы не против, если мы украсим ваш обед своей компанией?

Я даже не успела ответить, потому что следом Крис, не говоря ни слова, уселся прямо на край столика напротив меня, оставив ноги на полу и с таким видом, будто он здесь давно. От него пахло чем-то пряным, чуть терпким – смесью мяты, табака и чего-то ещё тёплого и вызывающего.

– Наслышан, – сказал он, обводя нас ленивым взглядом. – Дэнни рассказывал про то, как ты, – он кивнул мне, – поставила на место капитаншу чирлидинга, ту, что пытается повиснуть на нем.

– Легендарно, – вставил Дэнни, бросая на меня короткий взгляд. – Надо признать, эта сцена была лучше, чем весь наш английский. Она просто сгорела на месте. Жаль, что не записал.

– Ты видела это? – обратился он к Элли. – Твоя подружка – не подарок. Мы только пришли, а она уже рвёт местных кукол на части. Опасная.

Элли улыбнулась, скрестив руки на груди.

– Она умеет за себя постоять. Это не преступление.

– Нет, не преступление, – протянул Дэнни с лукавым прищуром. – Но чертовски заводит.

Я бросила на него взгляд из-под бровей.

– Ты всегда говоришь так с незнакомыми девушками за обедом?

– Только с теми, кто умеет делать шоу, – ухмыльнулся он.

– А вы знаете, Тара ведь мстила. Взяла и выкинула твои вещи с парты. Как в дешёвом сериале. – Ухмыльнулся Дэнни.

– Да, – кивнул Крис. – Еле сдержался, чтобы не хлопать. Похоже, девочка обиделась. Но тебе, – он снова повернулся ко мне, – это только в плюс. Знаешь, такие как Тара – лёгкая добыча. Всё внимание, никакой глубины. Скукотища. А ты… другая.

Крис смотрел прямо на меня, не отводя взгляда.

– У вас есть планы на пятницу? – спросил он спокойно. – Мы устраиваем вечеринку.

– С бассейном, – добавил Дэнни. – И, возможно, с небольшими нарушениями школьного кодекса поведения. Ну, совсем немного.

– Если вы не из тех, кто ложится спать в девять, конечно, – добил Крис, глядя мне в глаза.

– А если мы и ложимся? – парировала я, приподняв бровь.

– Тогда мы постараемся вас не разбудить, – лениво ответил Дэнни, снова ухмыляясь.

Они оба вели себя так, будто весь мир – это сцена, и только они знают сценарий. А мы? Мы просто попали в кадр.

Элли хихикнула, поджав губы. Я почувствовала, как её плечо слегка дрожит от сдержанного смеха.

– Мы подумаем, – сказала я.

– Не думайте слишком долго, – отозвался Крис. – Жизнь короткая. А бассейн – тёплый.

Зазвенел звонок. Парни неторопливо поднялись.

– До скорого, малышки, – бросил Дэнни, подмигивая Элли.

– Не скучайте, – добавил Крис, кивая мне.

И они ушли, оставив после себя только ароматы, смешки за соседними столиками и лёгкое ощущение, будто кто-то незаметно передвинул декорации в твоей жизни.

– Господи, – выдохнула Элли, когда они скрылись. – Это была… атака.

– С флангов, – добавила я, допивая сок.

– Ну что ж, я готова капитулировать. Ты идёшь на вечеринку?

– Посмотрим. Но что-то мне подсказывает, спокойной она точно не будет.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…