Рай для богов

Борис Крылов

Рай для богов

Пролог

Если бы все, причастное жизни, умирало, а умерев, оставалось бы мертвым и вновь не оживало, – разве не совершенно ясно, что в конце концов все стало бы мертво и жизнь бы исчезла?

Платон. Федон

Последнее, что я помнил из своей земной жизни, – как крылатый многоликий Херувим вознес меня до седьмого неба. Передо мной открылась невообразимая картина: тысячи, нет – сотни тысяч ангельских чинов служили Тому, кто восседал во дворце из чистого золота, кто держал мироздание в Своих руках – могучих и справедливых. Это был Царь Духов, Владыка вечной славы. Ангелы непрестанно возвещали: «Свят! Свят! Свят Господь Саваоф!»

Но прежде чем я успел опомниться, все вокруг поплыло, смешалось в разноцветные фракталы, превратившись в психоделическую кашу. А затем… я очутился в безлюдной пустыне. Впервые в жизни я ощутил невесомость, будто мое тело стало легче воздуха. Над головой простиралось чистейшее голубое небо, словно бирюзовые глаза влюбленной красавицы, сияющие счастьем. Солнце, огромный огненный шар, излучало приятное тепло, слегка припекая мою и без того сухую кожу. Гелиос, казалось, гордился своей работой.

Прищурившись, я разглядел вдали мерцание воды. Идеальная гармония мироздания, такое нечасто встретишь в нашем мире. Я даже не пытался задаваться вопросом, где я и зачем, а просто с неописуемой радостью в сердце наслаждался тем самым покоем, что меня окружал. Но эта безмятежность длилась недолго, по крайней мере, мне так показалось. Оглушительный раскат грома потряс землю, его гулкое эхо еще долго отзывалась где-то у самого горизонта. Молнии тремя ослепляющими вспышками ударили в водную гладь, навсегда нарушив тем самым этот благостный покой. Я оцепенел: неведомая сила сковала все тело, оставив лишь возможность безвольно наблюдать за происходящим. Сгустки золотистой энергии с огромной скоростью ринулись в мою сторону, но, приблизившись, замерли в воздухе.

Вернул меня в чувство очередной раскат грома такой силы, что я почувствовал, как внутри меня все задрожало. Яркая фиолетовая молния вонзилась в песок буквально в двух шагах от меня, оплавив его. Я инстинктивно зажмурился…

Когда я, наконец, осмелился открыть глаза, то, к немалому своему удивлению увидел какого-то старца. Он был в белоснежных ризах, богато расшитых золотыми нитями. Скорее всего, это были не узоры, а какие-то неизвестные мне древние символы. Старец стоял прямо передо мной. Его лицо скрывал большой капюшон, а седая борода ниспадала почти до пояса. Отделяли Его от трех сгустков два золотых аналоя. На каждом лежала, нестерпимо сверкая в лучах, огромных размеров книга. Страницы одной из них были из кроваво-красного рубина, другая же, судя по всему – алмазная. Удивительно было то, что каждая страница в этих книгах была из драгоценных камней.

Старец что-то старательно записывал в них, сначала в одну, потом, резко переходя к другой – во вторую. Вдруг его взгляд замер на сгустках. Было впечатление, что он даже не обращал на них внимание, но тут он резко, как будто опасаясь что-то забыть, начал что-то быстро записывать в книгу из рубина. Остановившись, он вновь посмотрел на сгустки или даже, скорее, сквозь них.

– Я есмь Сущий! И я желаю видеть подобного Себе! – прогремел Его голос. Галаахан, Абаддон, Малахан, на вас, чада Мои возлюбленные, возлагаю я волю Свою и исполнение промысла Моего, – уже более спокойно добавил Он. Три сгустка, также с раскатами грома, устремились обратно в небо. И как только они скрылись за голубой пеленой, я увидел, как семь звезд ринулись вниз, разрывая лазурь недавно спокойного неба, пытаясь как можно скорее столкнуться с земной поверхностью. Только потом я узнал, что это были первые патриархи, которые положили начало жизни на планете и создали ее такой, какой мы знаем ее сейчас.

Гея, чьи шаги превращали песок в плодородную почву, порождая красивейшие исполинские леса и наполненные зеленью луга. Уран чье могущество и сила смогли обуздать атмосферу планеты и создать идеальные условия для жизни своих будущих потомков – титанов. Океан же приземлился в водную гладь и рассыпался на множество икринок, что наполнили моря разнообразной жизнью, а из остатков великого Патриарха, дающего новую жизнь, появились на свет наги. Ицтлаколиуки, который принес холодные ветры и сковал воду льдами на далеком крае земли, должен был служить надежной защитой для земного царства. Приземление Вулкана ознаменовалось настолько мощным ударом, что он расколол землю, и оттуда потекла лава, образуя горы и острова, подъемля скальные плиты огромными и высокими горными хребтами. Важная роль Апофиса была направлена на разрушение и смерть, но и на созидание и жизнь: вступив в брачный союз с Пандорой, он породил множество других существ различных рас, таких как сатиры, кентавры и прочие. От союза Геи и Урана появились могучие титаны, что должны были править этим земным царством. И первым правителем, преемником патриархов, стал свирепый Кронос.

Я даже не заметил, как старец и аналои просто растворились в воздухе, а огни на небе становились все ближе, звезды патриархов приближались… Тогда я даже не мог себе представить, свидетелем каких невероятных событий мне суждено было стать. Кто был тот старец? Что Он на моих глазах вписал в свои сакральные книги – мне осталось неведомо! Однако мне открылось знание, что я должен поведать людям об увиденном мною от начала времен и до последних дней. Когда-то меня звали Енох, и все, что изложено в этой книге – это мое откровение потомкам Адама, дабы спасти их от неправедного пути богов.

Глава 1. Бесовское явление

Как в великом промысле Творца оказался такой персонаж, как Степан, и какую роль ему суждено было сыграть – остается лишь гадать. Это неясно даже мне, видевшему многое, однако нет и не может быть сомнений в том, что даже падающая звезда учтена в свитках Вечности.

За шесть Иом чинам удалось сделать основное, оставалась седьмая – последняя. Для исполнения задуманного все должно было идти своим чередом. Для понимания происходящего следует оговориться, что Иомы – это не отрезки времени в нашем понимании, а, скорее, этапы, вмещавшие в себя части замысла. В конце шестой Иомы херувимы сотворили Адама и Лилит.

Степан был неплохим парнем. В Москву, как и многие, приехал из глубинки в поисках лучшей жизни и за образованием. Однако в результате череды нелепейших совпадений и случайностей его отчислили из института и, соответственно, выселили из общаги. Начались скитания по друзьям и знакомым, а средства на жизнь составляли случайные заработки. Со временем он вкусил и ночной жизни столицы – алкоголь, наркотики, прочие сомнительные прелести. Еще чуть-чуть – и покатился бы вниз по наклонной. Но каждому в этой жизни дается шанс, и главное – не упустить его. И тут этот охламон (как он сам себя порой называл) на удивление не облажался.

На очередном дне рождения одного из друзей он неожиданно поймал лучистый взгляд девушки, который, как ему показалось, буквально осветил темную полосу его жизни и подарил надежду. Девушку звали Верой. Она была из приличной семьи, воспитана строго, но без занудства. Ее миниатюрную точеную фигурку с тонкой талией, стройными ногами и аккуратной грудью хотелось ласкать и лелеять восторженным взглядом. Лицо ее, милое и приветливое, обрамлял светлый ореол волос, а толстая коса была ниже пояса. Степан не раз думал о том, как ему повезло в жизни, встретив ее, и главное, что она не отвернулась от него. Они поженились и вскоре родился сын, которого назвали Василием в честь деда Веры. Жизнь вроде бы наладилась. Но счастье важно не только поймать, гораздо важнее суметь его уберечь, приложив порой немало усилий. Степан же, похоже, то ли не знал, то ли забывал об этом. Его неудержимо тянуло в тот привычный круг, где в ходу были вещества, запрещенные законом и совестью. Какой жене это понравится? Семейная идиллия затрещала по всем швам.

В один из вечеров, после очередной гулянки, он брел домой через пустырь. Тропинка едва освещалась редкими фонарями. Вот что могло пойти не так и перевернуть жизнь человека? Преодолев большую часть пути, он вдруг заметил неясную тень, что мелькнула в ближайших кустах. Степан на секунду даже протрезвел. Страх сковал было все тело, но любопытство оказалось сильнее. Он шагнул ближе и отпрянул: из зарослей выскочило нечто, то ли зверь, то ли аниматор в дурацком костюме, и сбило его с ног.

И тут Степан понял: перед ним возник настоящий черт. Он был невысокий и сухощавый; ноги, обильно покрытые шерстью, опирались на мощные копыта; из густой темной гривы торчали острые рожки длиной в две ладони. Желтые глаза дьявольски блестели в лунном свете, и они не сулили ничего хорошего.

– Пошел на хер! Мудак, сволочь, паскуда! Убирайся прочь! Чур меня! – завопил Степан, вспомнив наставления покойной бабки, мол, нечисть следует отгонять матом, а потом, неожиданно для себя, выдохнул: – Господи, помилуй, спаси и сохрани! – впервые за долгие годы он вдруг вспомнил о боге.

– Ты что разорался, мудила? – с каким-то странным акцентом начал было черт, однако, услышав какой-то шорох позади Степана, остановился и, насторожившись, стал пристально вглядываться в темноту.

Степан обратил внимание на то, что бес уставился в ту сторону, откуда послышались шорохи и решил, что это его шанс сбежать, пока нечистый выяснит, что и как, но не успел.

Из темноты раздался крик:

– Стоять, ублюдки!

И тут же – очередь из автомата. Ловкий бес мгновенно среагировал и сиганул в кусты, а Степану увернуться не удалось. Он почувствовал, как что-то жгучее пробило правое легкое и изо рта хлынула теплая кровь. Падая, он увидел трех вооруженных людей, бежавших к кустам, в которых скрылся черт. Потом перед глазами возникла огромная шаровая молния. Яркая вспышка – и на ее месте появился крылатый ангел – гигант ростом под четыре метра. Те, с автоматами, даже не успели открыть огонь, как взмахом огненного меча он рассек всех троих пополам.

– Ираклий, быстро сюда! – крикнул великан, наблюдая, как расползаются по земле останки тел поверженных им боевиков. – Когда ты угомонишься? Сколько еще хомо должно погибнуть из-за твоих выходок?

– Давно ты начал за них переживать? – отозвался из кустов черт. – Одним больше, одним меньше. Их уже миллиарды! Не то что нас, причем по их вине!

– Знаешь ведь, что убийство – страшный грех, а снова и снова толкаешь меня на это. Понятно, что вояки без души, – и крылатый исполин взглянул на истекающего кровью Степана: – А этот-то чем тебе помешал? – Мы должны его спасти. Быстрее!

– Хватит из себя святого строить! – заворчал Ираклий. – Не в Агарту же его тащить! Брось его, и дело с концом! – черт всем своим видом показывал, что не желает участвовать в спасении хомо.

– Придется, выбора нет, – сурово прервал пререкания своего рогатого собеседника гигант.

– Да как нет-то? Давай его тут бросим и дело с концом, – продолжал ворчать Ираклий. Но ангел без лишних слов подхватил Степана на руки и вместе со своим странным рогатым знакомым испарился в таком же электрическом сгустке, как и появился.

* * *

«Бли-и-и-и-н! Что со мной случилось? Кто были эти черт с ангелом? Да и было ли это вообще? Пора, пора завязывать с запрещенкой», – думал Степан, лежа с закрытыми глазами и изо всех сил пытаясь что-то припомнить. Но тут он осознал, что жжение в груди никуда не исчезло. Мгновенно открыв глаза, он инстинктивно схватился за то место, где ощущался сильный зуд, и понял, что рубашка том месте разорвана и вся перепачкана чем-то мокрым и липким.

Степан осторожно осмотрелся. Насколько позволял лунный свет, он разглядел жалкую лачугу из дерева. Внутри нее кое-как было обустроено непонятное лежбище, посередине сиротливо стоял трухлявый стол, позади которого прятался колченогий стул. Тут до Степана с улицы донеслись голоса. Приподнявшись, он постарался незаметно выглянуть в окно: к лачуге подошли тот самый строптивый черт и огромный ангел.

– Так, Ираклий, – прозвучал юношеский голос ангела, – из-за тебя он чуть не умер, поэтому мы взяли его с собой. Пусть пока он побудет у тебя, и не спорь.

– Гаврюша, имей совесть! Даже не пытайся спихнуть на меня этого обрыгана. Ты его притащил, тебе с ним и возиться. Бросил бы его там, как я предлагал, и проблем бы не было, – мелкий чертяка взвился и даже попытался повысить голос на крылатого исполина.

– Еще раз назовешь меня так, я отправлю тебя на болото к нагам, – в глазах ангела сверкнули молнии, он постарался быть убедительным.

– Да что ты меня все время болотом пугаешь? Совет будет куда страшнее этих нагов. За укрывательство хомо они с меня шкуру сдерут, – уже гораздо любезнее продолжил Ираклий. – Ну правда, Гавр, ты же сам знаешь.

– Ничего с тобой не случится, об этом даже не думай. Вот ведь нет в вас милосердия, потому вы и не заслужили места в великом Промысле. Если бы в вас было больше сострадания, а не желания вражды – все могло быть по-другому, – с долей сочувствия произнес ангел.

– Да хватит давить на больное! Ты прекрасно знаешь, что мы лишены перерождения и дальнейшего размножения только из-за того, что застряли под Куполом, а не потому что какие-то высшие силы кастрировали нас во всех смыслах! – завопил сразу осмелевший черт.

«Что тут вообще происходит? Это просто какие-то галлюцинации… Так не бывает», – пытался убедить себя Степан. Но факты – вещь упрямая, и они говорили, что это реальность. «Разве в нашем мире могут вот так спокойно существовать и вести беседы бесы и ангелы? Да и живут какой-то земной жизнью, если судить по халупе, в которой я нахожусь. Высота потолков точно не для ангела, но и на дом черта не похоже: они же в аду живут».

– Действительно, козел есть козел, – помотал головой гигантский юноша. – Вы имели все шансы мирно существовать с хомо. И я говорю сейчас не только о сатирах или кентаврах. Исполины тоже могли жить в мире с хомо, но они захотели сделать их рабами, возомнив себя богами. А вы поддержали их лукавство и не уступали во лжи. Я скажу одно: на все есть Великий Промысел, и все происходит по замыслу Творца. Но многое зависит и от нас: кем мы останемся в этом путешествии по страницам книги жизни. Ты же сам понимаешь – из Чинов только я вас и поддержал и пожертвовал всем в надежде на достойный пример для вас.

Гавриил был прав. На суде он был на волосок от развоплощения, после чего навсегда бы ушел в Линию Жизни, лишившись и перерождения, и возвышения в высшие ангельские чины. Тогда же перед судом предстал и его давний друг Харон, что был из Сил. Престолы вынесли очень рассудительное и справедливое решение: если Гавриила приговорили к вечной жизни под Куполом со всеми его постояльцами, то Харона отправили в Стикс – на место прошлого смотрителя, о котором ничего никому не поведали.

– Ну а как с ними мирно жить? Ты вспомни ту бойню, что они нам устраивали – и не раз! – Ираклий никак не хотел соглашаться с крылатым юношей.

Степан услышал, как дверь в лачугу открылась и послышались цокающие шаги. «Ага, вот мой шанс», – подумал отчаявшийся гость Агарты. Выскочив в окно, он чуть не врезался в крылатого исполина. От страха и желания поскорее удрать отсюда, он совершенно забыл про тот факт, что ангел просто не смог бы даже войти в эту халупу и остался ждать Ираклия на улице. Выпучив глаза, Степан попятился назад, споткнулся о какой-то камень и больно шлепнулся прямо на копчик.

– Пожалуйста, пощадите меня, о высокочтимые господа! Не убивайте! Требуйте все, что только пожелаете! – завопил бедолага, пытаясь хоть как-то разжалобить своих стражей.

– Что мне, архангелу, может быть нужно от простого смертного? – с издевкой задал вопрос крылатый исполин.

– А мне очень даже нравятся «высокочтимые господа», – ехидно захихикал Ираклий, выходя из дома с бутылкой какой-то бормотухи в руках.

– Да ладно тебе, смертный, успокойся. Мы не причиним тебе вреда. Хотели бы твоей смерти, бросили бы умирать на пустыре, – успокоил трясущегося от страха Степана архангел.

– Где я нахожусь и что теперь со мной будет? – осмелев, поинтересовался Степан, все еще не решаясь подняться с земли.

– Ты находишься в Агарте – последнем пристанище богов. После Великой Охоты тут укрылись последние выжившие исполины и не только. Здесь они находятся под защитой Купола, созданного из эфира благодаря старейшинам из разных пантеонов. Я тоже когда-то был архангелом в ангельской иерархии, до тех пор, пока не создал этот купол для защиты жителей. Меня сослали сюда Престолы за неповиновение законам, – поведал архангел гостю сказочной страны. – После того как тебя подстрелили Вечные Стражи, у меня не было выбора, и я был вынужден перенести тебя сюда, чтобы излечить с помощью амброзии, – продолжал крылатый исполин.

– Пантеоны богов, амброзия… Никак не могу взять в толк, что со мной происходит. Неужели же все это на самом деле?! – эти вопросы Степана, скорее, были его мыслями вслух. – А как же я вернусь домой? И вернусь ли вообще? – спохватился вдруг он.

– Вернешься, можешь не беспокоиться. Нужно просто выждать некоторое время, чтобы эффект амброзии прекратился. Иначе попадешь к Вечным Стражам, а они непременно сделают из тебя подопытного с целью извлечения амброзии.

– Что за Вечные Стражи? Кто они такие? – Степан пытался понять, во что он ввязался по воле случая.

– Это подонки, которые устроили настоящую бойню не только исполинам, но и другим расам, – не удержался и встрял Ираклий, сделав большой глоток бормотухи из запылившейся бутылки.

– Но все не так просто. Вечные Стражи – это древний орден, в появлении которого виноваты сами исполины. В большей степени к их созданию приложила руку Артемида. Но она даже не думала, что все так обернется. Она передала им все свои знания об оружии и охоте и из них получились самые свирепые хищники, которые когда-либо жили на земле. После Великого Потопа, когда силы стали покидать исполинов, эти охотники поняли, что те не такие уж всесильные боги, не бессмертные и не всемогущие, и начали истреблять их одного за другим. Кроме того, проникали во власть, подкупали мудрецов и философов, чтобы те настраивали людей против богов. К тому моменту, когда Малахан воплотился в теле Иешуа для исполнения пророчества, тысячи исполинов погибли от рук этих «воинов веры», – поведал архангел о таких событиях истории, о которых не расскажут ни в одном учебном заведении.

– Подожди… Значит, рай и ад все же существуют? А как же дьявол и демоны? – Степан оживился, поскольку эти вопросы давно волновали его, но в своем мире он не находил им ответа.

– Рай был утерян еще первыми людьми – Адамом и Евой. Другого рая не будет, а изгнаны они были как раз в ад, которым и является наша земля. Дьявол в смысле Люция? – с насмешкой спросил Гавриил и тут же продолжил: – Куда без него? Он тоже архангел, только отвечает не за духовное возвышение и перерождение людей, а наоборот: проверяет на прочность, пытаясь проявить в них лучшие качества. Он проводит обряд инициации – испытания, которые сложно, но можно осилить. Хотя тут уже все зависит от человека.

– Какое еще перерождение? Теперь я окончательно запутался, – недоуменно посмотрел на Гавриила Степан.

– В руках Саваофа – три Великие Линии. Линия Жизни отвечает за души всех существ, давая новую жизнь из своего вечного потока. Линия Материи – за все, что мы видим и можем потрогать. Линия Законов упорядочивает хаос, соединяя все в единое целое. Когда человек умирает, он не исчезает – душа направляется в астрал, где под контролем ангела-наставника наблюдает за миром и готовится к новому перерождению, осмыслив ошибки прошлых жизней. Но может случиться, что душа возвысится дальше по ангельской иерархии – начиная с чина ангела и выше.

– Да нахрен ты ему все это рассказываешь? Посмотри только на эту бестолочь! Он даже не понимает, о чем речь! – уже явно набравшийся сатир снова попытался вставить свое слово. – Надо избавиться от него, и дело с концом!

– Нет, Ираклий, вижу, что оставить его с тобой – все-таки плохая идея. Пойдем лучше проведаем Артемиду, – повернулся архангел к Степану и указал на тропу, что вела в лес. – Побудешь ночку у нее. Всем спокойнее будет.

Глава 2. Ангельские заботы

Дорога к дому Артемиды пролегала через лес. Широкая тропа петляла между исполинскими деревьями, чьи вершины терялись где-то в поднебесье, будто пытались проткнуть саму небесную твердь. Несмотря на то, что уже был поздний вечер и сумерки сгущались, многое в окрестностях еще можно было разглядеть.

– Почему здесь все такое… гигантское и необычное? – не удержался от вопроса пораженный Степан.

– Я же объяснял – это эффект защитного Купола, – терпеливо ответил Гавриил. – На этом участке материка особая атмосфера, отличная от земной. Даже физические законы здесь работают иначе. Чтобы создать такое место, – архангел сделал многозначительную паузу, – потребовались колоссальные усилия. Вмешаться в устройство Вселенной – задача не из легких, особенно когда ты всего лишь, – он иронично усмехнулся, – какой-то архангел. Пришлось обратиться к высшим ангельским Чинам, превышающим пределы Сил.

– Погоди! Почему «какой-то архангел»? – не понял Степан. – Я думал, ты – высшее существо! И что еще за силы такие?

– О, это очень долгая история о циклах перерождений, – Гавриил немного задумался, а потом начал посвящать Степана в тонкости устройства мироздания. – Видишь ли, существует девять ангельских чинов, и у каждого – свое предназначение, свои возможности и свой уровень доступа к информации и знаниям. Сущий обладает всей полнотой истины – всеми ста процентами информации, но нижестоящим чинам передает лишь девяносто. И так далее – каждый следующий уровень получает знаний меньше предыдущего. Ровно столько, сколько необходимо для выполнения их миссии, – архангел многозначительно посмотрел на Степана. – У людей после смерти есть шанс однажды переродиться и возвыситься до ангелов низших чинов, а затем – подниматься еще выше.

– А как же тогда святые, верующие? Ведь даже в Библии написано: если живешь без греха, соблюдаешь все заповеди, то после смерти – сразу в рай, к Богу? – в голове у Степана роились десятки вопросов – когда еще представится такой шанс узнать ответы на загадки мироздания.

– Во-первых, понятие «смерть» существует только для людей, а во-вторых, надеяться приблизиться к Богу за такой короткий срок – самонадеянность сродни глупости! Тебе даже не вообразить, сколько деяний я совершил, будучи всего лишь ангелом, и тем не менее еще не переродился даже до сил. Малахан воплотился в Иешуа, чтобы на собственном примере показать, как нужно жить, чтобы хоть немного приблизиться к ангельским чинам, а люди принялись выдумывать секты, пророков, манипулировать друг другом, запугивать адом! Впрочем, ад вы сами и создаете, – сурово произнес Гавриил.

Степан внимательно слушал, однако вопросов не становилось меньше:

– А какие еще существуют ангельские чины и какие у них задача? – продолжал он выспрашивать.

– Это ангелы, архангелы, Начала, Власти, Силы, Господства, Престолы, серафимы и херувимы1. Ангелы – незримые хранители людей, которые оказывают влияние на их помыслы и могут направлять ситуацию к лучшему, предоставляя тем самым возможность человеческим душам возвыситься для дальнейшего перерождения. Они обитают в астрале, помогая и живым людям в их земной жизни, и их душам уже в обители душ, указывая им на ошибки прошлых жизней.

Но человек – существо упрямое: даже зная о своих промахах, он забывает прошлый опыт и повторяет те же ошибки. Архангелы – следующий чин, они контролируют деятельность ангелов и вмешиваются редко, в очень серьезных случаях. Начала отвечают больше за законы природы, в основном следят за флорой. Власти управляют стихиями и способны даже контролировать более низшие чины. Им подвластны все стихии на земле, например, потопы – их рук дело. Силы способны вмешиваться именно в физические законы: гравитацию, пространство и время. Многие их проявления у вас, людей, называются магией. Именно они подсказали мне, как создать этот Купол. Господства контролируют все нижестоящие чины и порядок во Вселенной, не давая ей погрузиться в хаос. А Престолы – это всевидящие очи Саваофа, через них свершается праведный суд и решается, кто какого перерождения достоин. Они же наблюдают за астралом, где души ждут нового воплощения. А Серафимы и Херувимы служат непосредственно Владыке, выполняя Его волю а какие и как именно, нам остается только гадать, – поведал Гавриил смертному.

– Да я смотрю, у вас бюрократия похлеще нашей, – пребывая все в большем недоумении от услышанного сказал Степан, – то есть нам все время врали. И получается, все наши знания чистой воды выдумки. А кстати, хоть кто-то вообще знает всю правду? – оглядываясь по сторонам и заметив, как что-то человекообразное, но с крыльями летучей мыши, пролетело над ними, спросил Степа.