Академия палачей

– Тебя могут лишить возможности полететь в космос со всеми остальными, если будешь упрямиться. Скажи мне – зачем ты вообще пошла к командиру?

– Чем меньше разговоров об этом мы будем вести – тем лучше. Давай просто поговорим о чём-то отдалённом?

Кэган улыбнулся.

– Думаешь, они станут просматривать все наши воспоминания? В любом случае если появится хоть какая-то угроза, уверен, что капитан Рейган позаботится, чтобы наша проверка прошла под его чутким руководством. Даже не переживай на этот счёт.

Наверное, Кэган прав. Я была слишком взвинченной, опасаясь за своих друзей. Мне следовало расслабиться и взять себя в руки. Наверное, я вела себя настолько неосторожно лишь по той причине, что никогда раньше не имела друзей?..

– Ответь мне ещё на один вопрос – ты не доверяешь нам с Меллани? Мы не станем действовать опрометчиво и навлекать беду на себя или кого-то ещё, – начал Кэган, едва мы отдалились от остальных на приличное расстояние.

– Да, но Эд пытался спровоцировать, а ты чуть было не вышел из себя в столовой. Я испугалась, что подобное может повториться. Мне не следовало так поступать. Теперь я точно знаю это, но изменить что-то не смогу, поэтому мне придётся снести наказание. Ничего страшного. Уверена – полетать в поле без гравитации будет приятно.

– Лучше не двигайся там. Без нужной подготовки ты можешь получить переломы.

– Поверь мне – такое не случится.

«Отправить её в капсулу, лишённую гравитации», – зазвенел в голове голос отца из прошлого. Мне было все семь… я толком ничего не понимала, истекала кровью после очередного наказания, но должна была сдержать ещё одно… а потом ещё. Я стала нарочно ходить туда впоследствии, чтобы привыкнуть, а потом… мне даже понравилось ощущение невесомости, ведь только там я могла чувствовать себя свободной и летать.

Пойти на встречу с человеком, лишившим меня нормальной жизни, чтобы потом терпеть большее наказание? Или дождаться прихода Ксавьера и уйти с ним?

Я не помнила толком, как мы с Кэганом вернулись в казарму, и не слушала щебетание Меллани. Сомнения переполняли голову: я не знала, какой выбор окажется правильным в моей ситуации.

– Думаешь, как избежать наказания? – толкнула меня локтем подруга.

– А? Нет… Просто… Если бы у тебя появилась возможность посмотреть своему обидчику в глаза, но после снова пришлось бы страдать… Как бы поступила?

Меллани задумчиво пожала плечами.

– Многое зависит от обиды, наверное. Если это мой бывший, не стала бы и время на такие мысли тратить.

– Ну нет… Мы сейчас не романтику обсуждаем.

– Скучная ты! Хоть я и стану палачом, но мне нравится романтика. Какая девчонка не мечтала в детстве выйти замуж за принца?

– Я не мечтала, – глухо произнесла я, отводя взгляд в сторону.

Мечтала лишь о полноценном сне и возможности поиграть с другими детьми, но росла взаперти под строгим надзором.

Отец проделал огромный путь, если это не ловушка. И мне хотелось узнать – почему. Я готова была многим рискнуть и поставить то, что мне дорого, на кон. Следовало ли так поступать? Могла ли я получить из этого хоть какую-то выгоду? Руки непроизвольно сжались в кулаки. Хотелось бы мне стиснуть рукоять меча или светового бластера, чтобы почувствовать себя в безопасности.

Сходя с ума от очередного наплыва сомнений, я прикрыла глаза. Меллани ушла в душ, а мои пальцы потянулись к браслету. Если сниму, успею ли вернуться? И хочет ли отец встретиться на самом деле?

– Почему вы не ложитесь? Отбой ведь уже, – кивнула я на Кэгана и Меллани, сидящих по обе стороны от меня.

– Мы проводим тебя хотя бы и убедимся, что капитан сопроводил тебя до пыточной, – с тоской произнесла Мел. – Страшно представить, что с тобой может повториться то, что случилось…

– Проводите? Чтобы потом и вас наказали? Не делайте этого. Я справлюсь. Пойду прямо сейчас и дождусь его на свежем воздухе. Здесь ничего плохого не случится. Не следуйте за мной.

Я уверенным шагом вышла из казармы, потирая браслет на своём запястье. Не сняла, потому что не видела в этом совершенно никакого смысла. Если отец и проделал такой путь, то только чтобы завершить начатое – избавиться от дочери, которая почему-то успешно преодолела коридор смерти.

– Тц! – цокнул гринворк со стороны, зазывая меня. Его лицо было сокрыто под тёмной мантией, да и сам он скрывался в тени, поэтому рассмотреть его было тяжело. – Сюда!

Я подняла руку, показывая браслет, который должна была оставить на кровати по его поручению.

– Что ты позволяешь себе, девчонка? – прорычал гринворк, приблизившись и схватив меня за руку. Он утащил меня туда, где стоял ранее, и пристально посмотрел в глаза. – Ты хотя бы представляешь, насколько сложно было сенатору попасть сюда?

– Меня наказали. Сейчас за мной явится заместитель командира, так что вам лучше уйти. А мой отец… если он действительно приехал, то зря проделал этот путь. Прошу простить меня.

Вырвав руку и заметив приближающийся силуэт Ксавьера, я бросилась к входу в казарму, чтобы он не заметил меня с гринворком. Знала, что если этот визит не ловушка – отец разозлится, но лучше уж привести в ярость его, чем ксенийца, спасшего мою жизнь уже несколько раз.

– Никогда ещё не встречал кадетов, так рвущихся принять наказание, – ухмыльнулся капитан, приблизившись ко мне.

– Может, мне просто не терпелось увидеть своего палача, который приведёт наказание в действие? – ухмыльнулась я.

– Правда, что ли? Никогда не поверю в этот бред безумца. Может, придумаешь что-то ещё?

Ну и пусть не верит! Я не планировала нахваливать его и продолжать эту ложь с симпатией. Он симпатичный, конечно, но вовсе не красавец… да и вообще раздражал меня своей беспочвенной ненавистью.

– Я виновата, и вынести наказание – это малое, что я могу сделать.

– Ты даже не представляешь, насколько виновата…

В том, что родилась? Мне хотелось бы спросить это, но я решила оставить вопросы, на которые не получу ответов, при себе. Практикуя дыхательную практику по пути к зданию для наказаний, я готовилась провести ночь в холоде, паря в невесомости и не ощущая собственного тела. Это должна быть бессонная ночь, поэтому я достала энергетическую капсулу, которую мне давал капитан, и отправила её в рот, раскусывая и чуть морщась от кислинки, появившейся на языке. Перед глазами мелькнуло искажённое яростью лицо отца, и я ухмыльнулась. Пусть привыкает к отказам своей никчёмной дочки.

Глава 8

– Никто не сможет войти в эту комнату, чтобы навредить мне? – спросила я у двери в пыточную для многих, но такую знакомую для меня. Поначалу я не понимала, почему её использовали с целью помучить кого-то, но потом до меня медленно дошло осознание – потеряв контроль над своим телом, не каждый может быстро собраться. Наверняка у кого-то случались нервные срывы, а другие размахивали ногами и руками в попытке почувствовать под собой твёрдую почву и тем самым вредили себе.

– Я запечатаю её своим браслетом. Никто не сможет открыть её. Можешь не волноваться. Поначалу будет непривычно, и у тебя, вероятно, начнётся паника, поэтому постарайся дышать глубже и не делать ничего, о чём впоследствии пожалеешь. Ты не сразу обретёшь контроль над своим телом…

Я слушала, закатив глаза.

– Серьёзно? Я говорю важные вещи, а ты… неблагодарная! – вспылил Ксавьер.

– Просто откройте уже дверь и позвольте мне войти. Не будем тратить драгоценные минуты наказания попусту. Или вам жаль меня, и вы хотите поговорить, чтобы я провела там меньше времени? – я нарочно захлопала ресничками, вспомнив, как это делала Меллани.

– Ты невыносима! – прошипел Ксавьер, приложил браслет к считывателю, и как только дверь открылась, мягко подтолкнул меня в комнату. – Я включаю режим лишения гравитации, не пугайся и просто дыши глубже.

Неужели в этой комнате так редко бывают, что режим не поддерживается постоянно? Скучно! Даже у нас в доме он был включён «на постоянку». Видимо, отец не знал, в какой момент решит «помучить» единственную дочь.

Я села, чтобы ноги не подкосились, когда гравитация полностью исчезнет. Довольно скоро тело обрело лёгкость. Мне стало необычайно хорошо, потому что отступили боль и тревога.

– Ты улыбаешься? – спросил Ксавьер.

Говорить мы могли через специальное переговорное устройство, соединяющее комнату и коридор. Я ничего не ответила, но улыбка стала шире, когда я, наконец, взлетела, раскидывая руки в разные стороны, как крылья.

– Что за?.. Ты не в первый раз проходишь через это?

– Капитан, не беспокойтесь обо мне и отправляйтесь отдыхать. Только не забудьте обо мне утром… не хотелось бы пропустить занятия.

Я позволила телу немного привыкнуть к немного забытым ощущениям, да и шокировать Ксавьера не хотелось – он и без того был слишком удивлён, поэтому «поплавать», именно так я называла своё парение в воздухе, я могла и позднее.

– Невыносимая!..

Ксавьер ушёл, оставляя меня одну, но одинокой я себя не почувствовала. Мне стало легче в такой знакомой среде. Уверена, что это далеко не самое строгое наказание. Капитан пытался выбрать что-то наиболее щадящее, хоть командир велел ему оставаться строгим. Почему он защищал меня? Появилось так много вопросов… и что-то подсказывало, что скоро их будет ещё больше. Наш альянс существовал уже больше семи десятков лет, сделав для жителей большинства планет так много хорошего… но представителей власти практически все ненавидели. Почему? И почему гринворк, желавший мне смерти, вдруг решил работать на отца и уведомить меня о его прибытии? Это точно была ловушка, попадать в которую мне совсем не хотелось.

Разместившись так, чтобы сделать вид, что лежу, я сцепила руки в замок на груди и закрыла глаза. Жаль, что купол над головой не был стеклянным и не позволял видеть звёзды, как это было дома. Хотя бы голограмму бы добавили… Точно! Это ведь не развлечение, а пытка… любоваться красотой здесь нельзя, дозволяется лишь медленно сходить с ума. Хорошо, что мне это не грозило: я привыкла к одиночеству, и оно давно стало моим вторым я.

Сколько я лежала, расслабившись и отдавшись приятным ощущениям, я не знала. Казалось даже, что начала засыпать. Хоть и планировала полетать немного, но было жаль расходовать энергию: она толком не восстановилась после нападения нельфов, а тело всё ещё поднывало от боли.

– Воу-воу-воу! – барахтаясь руками в воздухе, я теряла невесомость.

Резкое падение вниз выбило воздух из лёгких, и я больно стукнулась спиной о каменный пол. Вот же! Что за шутки такие? Гравитация вернулась? Почему так резко, а не плавно? Из-за невесомости, прежде делавшей меня лёгкой, тело будто бы налилось свинцом. Я прошипела, переворачиваясь на колени, но снова взлетела. На этот раз невысоко. Очередное падение, теперь уже на живот, выбило остатки воздуха.

– Капитан, грёбаный ты ублюдок! – в сердцах выругалась я, опираясь ладонью о пол, чтобы привстать. Дверь в «пыточную» отворилась.

На мгновение помещение опять лишили гравитации и снова вернули её. На этот раз я не успела удариться сильно, но чувство оказалось не из приятных, и меня замутило.

– Я тебя убью! – прорычала я, но подняв взгляд, капитана Рейгана не увидела. Гринворк стоял в дверном проёме. Он светился от счастья, улыбаясь так широко, что оголились практически всего его гнилые зубы.

– Упс! Прости! Чтобы обойти защиту, пришлось набирать кое-какие комбинации, а пальцы у меня большие… промахиваются.

Вот же!..

Ксавьер сказал, что сюда никто не сможет пройти, но как же сильно он ошибался. Гриворк нарочно издевался надо мной – видно было по его взгляду, но я проигнорировала. Давно не чувствовала собственное тело настолько тяжёлым, поэтому пришлось постараться, чтобы присесть. Теперь даже дышать стало сложнее, будто лёгкие разрывало изнутри. Я простонала от боли в пояснице и почувствовала, как ткань комбинезона стала влажной: рана на лопатке наверняка снова лопнула после удара.

В комнату прошёл человек в чёрном плаще, и мне не составило труда узнать его – отец. Он действительно прибыл сюда. Но зачем? Он слишком рисковал. Стоило ли оно того? Если узнают, что сенатор злоупотребляет своими привилегиями и нарушает устав… его сместят. Академия палачей, расположенная на отдельном островке, – запрещённая для посторонних место. Никто не смел влиять на процесс обучения, если на то не принято общее решение сената. Помогать своим детям тоже строго-настрого запрещено. Впрочем, в основном сюда попадали отбросы… потому я и удивилась, увидев капитана Блейка здесь. Дети кого-то значимого никогда раньше не оказывались в академии палачей, если от них не желали избавиться.