Страж Двуликой Горы

Дух переглянулся со своим другом, давая понять, что им пора. Надев тёмно-зелёную шапочку, он вылез из домика, прошёл между толстыми корнями дерева и разноцветными шляпками грибов – вокруг его жилища грибов всегда было очень много – встал на мицелий и переместился в западную часть леса.

Солнце уже стояло высоко над горизонтом к тому времени, когда Дух Местности вышел на поляну с разломанным молнией дубом. Нужно было посеять споры грибов на поваленном стволе, чтобы он быстрее превратился в труху: золотые потоки на поляне стремились прорасти новыми побегами земляники и поваленное дерево мешало этому произойти.

Грибной Дух переместился на упавший ствол дуба и принялся за работу.

Залюбовавшись на крепкие белые ножки только что выросших полосатых поганок – они очень красиво отливали на солнце – Дух подпрыгнул от неожиданности, услышав громкий смех у себя за спиной. Резко повернув голову, он увидел большую белую собаку, которая неслась прямо на него и, чуть поодаль, двух человеческих детёнышей, бегущих следом.

Это было слишком внезапно, слишком странно, что Покровитель Земли не заметил их приближения и он растерялся. Собаку-то он почувствовал давно, а вот детей – нет. Побежав сначала в одну сторону, он понял, что это плохая идея и резко сменил курс. Чуть не споткнувшись о чёрный комочек, который бежал следом, Дух Местности спрятался за ножку самой толстой высокой поганки, принял форму гриба и замер. Его друг спрятал клюв, присел на лапки и закрыл один глаз – так он стал почти не отличим от небольшого куска пыли. Духу оставалось только надеяться, что люди не успели его заметить. Собака приветливо виляла хвостом и смотрела прямо на него. Собака – это не страшно. Пусть смотрит.

Но тут к собаке подошёл человеческий детёныш и сердце Грибного Духа от волнения забилось ещё сильнее. Мальчик внимательно смотрел зелёными как густая листва глазами немного мимо Духа – на гроздь грибов за которой он прятался. Детёныш ощущался как часть леса, совсем не выделяясь среди животных и птиц, как обычно выделяются люди. Грибной Дух понял почему он не заметил приближение этих детей, но показываться на глаза не спешил.

Прямо над Духом нависла тень – мальчик, чья рука была такого же размера, как сам Дух отодвинул шляпку ближайшей поганки. Тут Покровитель Земли понял что совершил ещё одну ошибку и его накрыла новая волна паники: он превратился совсем не в такой же гриб, какие его окружали и вместо того, чтобы затеряться в грозди поганок, он, наоборот, выделялся среди них. Ещё немного и мальчик заметит… Инстинкты Духа кричали о том, что этого нельзя допустить.

Второй человеческий детёныш что-то сказал первому и тот повернулся на голос. Пары секунд хватило, чтобы Грибной Дух, а следом за ним и его друг преодолели оставшееся расстояние до края ствола, спрыгнули вниз и затерялись в листве.

– Может самое время устроить перекус? – спросил Даня после того как обошёл поляну и как следует рассмотрел след от молнии на стволе дуба. След был бомбический: дерево раскололо от макушки до корней, и, судя по всему, внутри ещё долгое время горел огонь.

Марк обернулся:

– Отличная идея! Давай так и сделаем! Иди-ка сюда, – добавил он, – хочу показать тебе кое-что.

Даня заметил, что пока он обследовал след от молнии, Марк внимательно вглядывался в листву поваленного дерева. Брат выглядел увлечённым и бодрым и Даня невольно задавался вопросом: правда ли Марк полностью переключился на их приключение, или всё ещё обдумывает их разговор во время вынужденной стоянки в лесу. Если бы сам Даня оказался на месте брата, его бы очень испугала перспектива стать пленником горы. Даже представлять, что Марку придётся отказаться от их общей мечты стать учёным Дане было невыносимо и он старался отгонять эти мысли.

Даня подошёл поближе к Марку чтобы посмотреть на то, что тот хотел ему показать.

– Тут среди поганок затесался какой-то странный гриб. Посмотри, никогда не встречал подобное, – сказал Марк, поворачивая голову в сторону розовых полосатых поганок, которые росли на стволе поваленного дерева. – Плодовые тела разных видов грибов могут расти рядом, но не настолько… может это какой-то новый вид… с которым мы пока не знакомы…

Последнее предложение Марк заканчивал, делая паузы и растерянно вертя головой по сторонам.

– Подожди… Куда он делся?..

Даня не увидел ничего необычного в грозди поганок, но его внимание привлекли крошечные мухоморы, чей размер был не больше ногтя. Они росли совсем рядом с поганками, да ещё и на стволе дерева, что было им не свойственно.

Пока брат пытался найти то, что хотел показать, восклицал и недоумевал, Даня выкрутил один мухомор из ствола, заметив что гриб был очень плотным для своего размера.

– Может это просто мышка пробежала, – сказал Даня Марку рассматривая свою находку.

– Да как же мышка? – никак не успокаивался брат. – Я своими глазами видел гриб со светло-коричневой шляпкой прям тут, – он тыкнул пальцем указывая на место рядом с самой толстой и высокой поганкой. – Не мог же он исчезнуть!

– Может, это был Грибной Дух, – пошутил Даня и добавил. – Говоря о странностях, взгляни-ка на эти мухоморы.

– Мухоморы? На стволе дерева? В самом начале лета? – тут же среагировал Марк.

Они оба знали, что мухоморы растут у корней, а не на деревьях, и появляются в их лесу только с середины июля.

– Именно! – Даня протянул свою находку брату.

На стволе виднелось ещё четыре таких же мухомора, которые росли почти ровно друг за другом.

– Возьмём его как образец, – обрадовался Марк, доставая из сумки маленькую колбочку с живой водой. – Если это обычный мухомор, он вырастет до своего нормального размера, а если нет – решим, что это какой-то пока неизвестный науке подвид. Вдруг у него какие-то интересные свойства обнаружатся.

Даня кивнул и улыбнулся. Кажется Марк и правда переживал не так сильно насчёт этого странного происшествия, как он сам. Аккуратно просунув гриб через горлышко колбы, которую протянул Марк, Даня выдохнул. Чувствуя спокойную уверенность брата он и сам, потихоньку расслаблялся, отпуская тревожные мысли.

– Ну а теперь можно и пообедать, – улыбнулся Марк, убирая находку в сумку.

Бросив ещё один озадаченный взгляд на гроздь полосатых поганок, он досадливо мотнул головой и присел рядом с Даней.

Мальчишки устроились прямо рядом с дубом, достав узелки из сумки. В ткань мама завернула по большому бутерброду: между двух ломтей ржаного свежего хлеба лежал толстый кусок сыра и бекона. К бутербродам прилагалось по два варёных яйца и крошечная коробочка с солью.

Не успев откусить свой бутерброд Даня издал радостный возглас: всего в нескольких аришин от них, среди белых и жёлтых цветов виднелись голубые огоньки вероники дубравной. Сияна очень любила эти цветы.

– Да поешь сначала, – сказал Марк в спину подскочившему брату: он уже начал собирать цветы для сестры.

– Сейчас, – не отрываясь от своего занятия ответил Даня.

Они с братом часто приносили маме и сестре цветы из леса. Видеть их улыбки было очень приятно. В живой воде эти букеты могли стоять по несколько месяцев и не увядать.

Марк обречённо вздохнул и взял в руки бутерброд брата, чтобы его не успел облизать Адриано.

Через пять минут Даня вернулся назад с букетом, положил его рядом с собой и тоже принялся за трапезу.

– Интересно, какие способности у меня бы открылись, если бы меня и правда избрал Грибной Дух в Шаманы, – внезапно, почти мечтательно сказал Марк.

Даня медленно повернул голову и уставился на брата. В уголке его рта виднелись крошки от хлеба, за щекой замер недожёванный бутерброд.

– Что? – засмеялся Марк. – Я просто хочу пофантазировать.

– Тебе нормально об этом фантазировать? – с усилием проглотил явно слишком большой кусок Даня. – Мне бы даже думать об этом не хотелось. Не то что фантазировать…

– Да брось! – весело ответил Марк. – Ещё ничего не известно, но моя чуйка говорит, что всё будет хорошо.

– Аааа, – протянул Даня, поняв источник спокойствия брата, – ну тогда ладно.

Он задумчиво посмотрел перед собой и добавил:

– Не может же Судьба устроить тебе такую подставу, правда?

В детстве, когда братьям рассказывали о Реке Жизни, им говорили и о Судьбе, как об одном из проявлений этой Реки: всё есть Золотые Потоки, и травинка, и человек, и у всех есть своё русло и предназначение. Раньше братья очень много рассуждали на эту тему друг с другом и с мамой, пытаясь понять как именно это работает. Своё предназначение они видели в том, чтобы стать естествоиспытателями и путешествовать по миру. Найти способ исцелить сестру хоть и не ощущалось предназначением, было обязательным к исполнению.

А что если Река Жизни подготовила им совсем другое русло? Братья не раз видели, как их знакомым приходилось выбирать не то, что сделало бы их счастливыми, или мириться с тем, что им совсем не нравилось.

Самый главный вопрос, на который они пока не нашли ответа был таким: если всё есть Река Жизни, если у каждого есть своё русло и предназначение, то какое место среди этого имеют наши собственные выборы? И имеют ли они место вообще, или всё заранее предрешено, и люди, те, кто не являются Шаманами, – только щепки внутри этого большого Потока?

Марк был уверен, что выборы людей как-то влияют на Поток, но как именно он не понимал. Если бы у него раскрылась способность видеть или чувствовать Потоки, возможно, он бы смог ответить на этот вопрос.

Способности Шаманов были в том, что они видели Потоки Реки Жизни, хотя каждый их видел по своему. Именно поэтому Шаманы могли влиять на Реку, и, хотя сами они говорили, что их влияние не большое, его было достаточно, чтобы отвести катаклизм, призвать дождь в засуху или помочь выздороветь человеку. Только Сияне, почему-то никто помочь пока так и не смог.

– Я бы хотел видеть линии Судьбы, как Шаман Ягодной Деревни, – мечтательно продолжил Марк начатую тему. – Хотя летать во сне и видеть землю глазами птицы – тоже очень круто… Предсказывать грядущие события я, пожалуй, не хочу, на это у нас есть Сияна.

Даня так ничего и не ответил на рассуждения брата. Он выглядел хмурым и задумчивым.

Мальчишки доели свои бутерброды и лежали на траве, наблюдая за проплывающими мимо облаками. Даня задумчиво жевал травинку, Марк лежал, положив руки под голову.

– Может, нужно выучиться на целителя, а не на естествоиспытателя?.. – Марк вопросительно посмотрел на Даню, начав другую тему.

– А что толку в целителях? – ответил тот, не поворачивая головы. – Ни знахари, ни целители, ни Шаманы ничего в болезни Сияны не смыслят.

Марк молча кивнул и продолжил смотреть на небо.

– Ты лучше подумай между естествоиспытателем и заклинателем, – предложил Даня. – Уж очень хорошо у тебя получается орнаменты сочинять.

Стать орнаментологом Даня Марку даже не предлагал. Сидеть и изучать алфавиты символов разных местностей, да составлять книги с новыми заклинаниями было бы слишком скучным для брата.

– Не, – наморщил нос Марк, – заклинатели почти не путешествуют.

Заклинатели в основном сотрудничали с инженерами и придумывали орнаменты для активации новых механизмов. А вот естествоиспытатели занимались тем, что находили новые способы использования волшебной энергии и часто путешествовали.

– А ты? – спросил Марк Даню. – Может тебе больше подойдёт профессия инженера? У меня сложилось впечатление, что ты пока сомневаешься идти ли тебе в естествоиспытатели или нет.

Марк намекал на Данино увлечение в разработке деревянных механизмов. Когда Дане было семь лет, он впервые увидел игрушечные механизмы, которые продавал инженер, приехавший на Ярмарку из Наукограда. То, что инженер из столицы приехал торговать в Деревню Большого Медведя, было удивительно – обычно столичные ремесленники торговали у себя и редко выезжали куда-то ещё. То ли это была Судьба, то ли просто совпадение, но Даня влюбился в эти механизмы и, сначала учился собирать готовые, потом вырезать самостоятельно из дерева копии, а после начал делать свои. Ни одна шалость была осуществлена благодаря его разработкам, а с инженером из Наукограда Даня по сей день поддерживает переписку. Яков присылает ему свои новые разработки, а Даня присылает ему свои.

– Всё-то ты замечаешь, – усмехнулся Даня. – Я правда не уверен какую профессию выбрать, но инженер? Неее, это слишком серьёзно. Мне нравится делать игрушки, а разрабатывать большие машины для чего-то полезного – это скучно.

– Хммм… – неопределённо протянул Марк.

Братья ненадолго замолчали.

– Слушай, ну а если Грибной Дух всё-таки и правда избрал тебя в Стражи, что ты будешь делать? – Даня приподнялся на локте и задал вопрос, который он хотел отложить на потом, но не смог сдержаться.

Марк, не отрываясь, смотрел на облака. Порыв ветра приподнял чёлку мягких русых волос.

– Я найду способ совместить это с учёбой в Академии, – просто ответил он и Даня снова позавидовал его невозмутимости.

Пора было возвращаться, поэтому братья и пёс снова вошли в густую тень от деревьев и направились в сторону деревни.

Они не знали, что за ними следили две пары глаз и что сам Грибной Дух шёл следом аж до опушки.

На подходе к склону, с которого открывался вид на деревню, братья встретились с тётей Валентиной и Ленкой. Они только что вышли с другой тропинки и несли в руках по корзине из шляпок гриба-корзиночника, которые были доверху наполнены сыроежками.

Обменявшись парой фраз, ребята побежали вниз к мосту, женщина и девочка медленно пошли следом.

Грибной Дух выглядывал из-за ствола дерева и следил за братьями, пока те не исчезли из виду. После этого он закрыл глаза и наблюдал за передвижениями мальчишек внутренним зрением. Теперь он знал где они живут.

Грибной Дух вынырнул вниманием из золотых потоков и открыл глаза. Поляна перед лесом была залита солнцем. Людей вокруг не было.

Женщина хотела найти белые грибы. Она их найдёт.

Закончив свою работу, и оглядев поляну с только что выросшими хорошенькими белыми грибами, Дух довольно переглянулся со своим другом и переместился под кроны деревьев.

В то же самое время, когда Грибной Дух возвращался в лес, мальчишки ходили по двору и звали своих родителей. Что-то было не так: отец оставил свои инструменты не убранными, у курятника на боку лежало ведро, ни мамы, ни Сияны нигде не было видно.

Братья посмотрели друг на друга и с тяжёлым сердцем вошли в дом.

Глава 3

Беда.

«У каждого Духа Местности своя форма: то, какую форму Дух принимает, тем земля и богата, а растения, грибы, птицы или животные такой же формы обретают волшебные свойства. Примерно раз в сто лет Дух Местности перерождается и на это время земля становится более уязвимой – могут начаться наводнения, пожары, оползни, засухи или другие напасти. Чтобы этого не допустить, Дух избирает человека, которому дарует часть своей силы. Такой человек зовётся Шаманом. Вместе Дух и Шаман удерживают равновесие и отводят беды, а во время перерождения Духа Шаман проводит дополнительные ритуалы»

Святослав Дородный «Духи Местности и их особенности»

– Мааам! – позвал Марк, поднявшись по лестнице на крыльцо. Тишина.

– Маам! – крикнул Даня, зайдя на кухню через сени следом за братом.

На кухне никого не было и это ощущалось неправильным.

– Я здесь! – послышался голос из комнаты Сияны.

Скинув сумки на кухне и открыв дверь в комнату, ребята увидели сестру, лежащую на кровати. У неё явно был сильный жар: лицо было покрыто каплями пота, намокшие волосы прилипли ко лбу, она беспокойно ворочалась и стонала во сне, дыхание её было неровным. Мама сидела рядом и смачивала тряпочку в тазике с водой перед тем, как положить её на лоб дочери. По запаху Марк определил, что в воде был размешан порошок из гриба-болотника – он обладал жаропонижающим свойством.

– Вы вернулись, – констатировала мама. Она была бледна, а её голос звучал глухо. – Хорошо. Отец поехал за знахарем и шаманом. Сияна вдруг потеряла сознание, а потом у неё резко поднялась температура.

Братья молча стояли в дверях и смотрели на сестру в каком-то странном оцепенении. В таком состоянии они видели её впервые; у обоих похолодело где-то в районе живота.

– Идите перекусите, – слегка улыбнулась мама, – я посижу пока здесь.

Оба мальчика не шелохнулись: они судорожно думали чем можно помочь.

– Ты дала ей более сильное жаропонижающее? – спросил Даня, хотя знал, что, конечно, дала. – То, которое помогало последнее время?

– Да. Оно не сработало, – последовал ответ, который мальчишки уже знали.

– Даня, Марк, идите, – устало повторила мама, – Отец скоро приедет, всё будет хорошо.

Её голос прозвучал не очень убедительно, но братья поняли, что их присутствие сейчас ничем не поможет и вышли из комнаты.

Даня начал беспокойно ходить туда-сюда по кухне, а Марк сел за стол и тупо уставился в окно. По двору прошёл их кот, Черныш, видимо, вернулся с охоты – его было не видно уже пару дней. Даня снял свои кожанные перчатки без пальцев, положил их на стол, налил свежий ягодный морс в деревянные кружки, поставил одну перед Марком, вторую напротив пустого места и продолжил нарезать круги.

На кухне было тихо; на стене тикали часы с кукушкой, в такт часам по деревянному полу мягко ступали ноги Дани, а в печи слабо потрескивали брёвна. Родители протапливали дом даже летом, если ночи стояли холодные, потому что в комнате Сияны всегда должно было быть тепло и сухо.

«Надо будет ещё раз протестировать грелку и отдать её Сияне», рассеянно подумал Марк. Он взял кружку в руки и отстранённо заметил, что они слегка дрожали.

Мысль про грелку была последней перед тем, как Марк почувствовал тупую боль в груди и ужасное чувство беспомощности. Его чуйка предательски молчала и не говорила ему, что всё будет хорошо. От этой странной пустой тишины внутри волосы вставали дыбом, а по телу начинал разливаться холодный липкий страх.

Взгляд Марка упал на белую скатерть с красивой обережной вышивкой по середине. Эту скатерть вышивала мама вместе с Сияной. Перед глазами Марка всё ещё стояла картина с измученным лицом сестры.

«А что, если уже слишком поздно что-то сделать?.. А что, если так и не получится найти способ исцелить Сияну?..»

Марк замотал головой, отгоняя страшные мысли.

Ему нужно было успокоиться и начать думать.

Нужно начать думать.

Выход обязательно должен быть.

Выход есть всегда…

Когда паника уже подступала к горлу и всё сознание Марка сузилось до тупо повторяющейся мысли «Надо успокоиться», голос Дани прозвучал особенно неожиданно и Марк дёрнулся:

– Может полистать «Энциклопедию знахаря» и найти информацию о жаропонижающих травах? – Даня покусывал большой палец правой руки и морщил лоб. – Нет… – Не дождавшись ответа он скривился, мотнул головой и продолжил ходить по кухне.

Марк медленно выдохнул. Вид брата, который выглядел собранно и напряжённо отрезвил его. Даня тоже был напуган и взволнован, но он, в отличие от самого Марка, не потерял способность думать.

Больно хлопнув себя по щекам и словив удивлённый взгляд голубых глаз брата, Марк почувствовал как паника отступает, а способность мыслить возвращается.

Даня отмёл вариант искать информацию о жаропонижающих травах, потому что скоро приедет знахарь, который предложит новое лекарство. Им не было смысла тратить время на его поиски.

Какие ещё есть варианты?

Усилить свойства имеющихся целебных трав вязенем? Этого делать было нельзя, потому что это небезопасно для больного. Лекарства, усиленные заклинаниями, должны были проходить длительную проверку и период тестирования. Поэтому даже целители из Наукограда очень редко прибегали к такому способу, и то, делали это обычно с обезболивающими лекарствами для пациентов, которым оставалось жить недолго.

Жить недолго…

«Нет. Это не про Сияну», твердо сказал себе Марк.

Он перебирал в голове всё, что они уже перепробовали и всё, что уже обсуждали не один раз. Ничего нового в голову не приходило.

Взгляд Марка упал на букетик вероники дубравной, который торчал из сумки Дани. Он уже немного подвял и его нужно было поставить в воду. Яркие голубые цветы были такого же цвета как глаза его сестры.

Марк резко встал из-за стола, лавочка громко чиркнула по полу, что заставило Даню резко обернуться от неожиданности.

– Ты чего? – растерянно спросил он.

Мотнув головой в ответ, как бы говоря «ничего», Марк достал небольшую белую глиняную вазу. Повертев её в руках, он полез в сумки чтобы достать колбочки с живой водой, которые они сегодня брали с собой в лес. Можно было бы сходить в сарай и набрать воды из бочки, но Марк не хотел уходить от брата в другое помещение, пусть даже совсем не надолго. Присутствие Дани его успокаивало и придавало сил.

Наполнив вазу водой, Марк аккуратно брал в руки каждую веточку цветов, обрывал листья внизу, подрезал ножку своим карманным ножичком и опускал их в вазу. Это монотонное простое занятие, а также размеренное тиканье часов и звуки шагов Дани помогло ему ещё больше успокоиться. Закончив работу, Марк сел назад на лавочку и с каким-то особым чувством удовлетворения наблюдал как голубые цветки оживают прямо на глазах.

В голове появилась та же самая мысль, которая крутилась с утра. Ему ничего не оставалось кроме как снова озвучить её:

– Нужно сходить к Горе, – со вздохом сказал Марк, – и попытаться выяснить действительно ли она связана с болезнью Сияны. Ничего лучше я сейчас придумать не могу.

Даня с готовностью кивнул, сделал шаг к выходу и что-то хотел сказать, но Марк опередил его:

– Нет, сейчас мы не пойдём.

Даня непонимающе посмотрел на брата и нахмурил брови. Его выражение лица как бы говорило: «Тебе не кажется, что сейчас не время думать о данном Сияне обещании?»

В ответ на незаданный вопрос, Марк начал рассуждать вслух, радуясь тому, что к нему вернулась способность ясно мыслить:

– Сейчас два часа дня. До горы идти три часа в одну сторону, три часа в другую. Получается мы вернёмся в ночи и ещё не известно получится ли у нас что-либо выяснить. – Марк кивнул сам себе, поправил наручи и добавил, – нельзя чтобы родители знали, что мы ходили к Горе, иначе они больше не пустят нас в Старый Лес до нашего четырнадцатилетия. Этого допустить нельзя, если мы не хотим сидеть сложа руки целых три недели. Гора – наша единственная зацепка.

Даня внимательно слушал и ничего не говорил в ответ. Он подошёл к столу, сел на лавочку, взял кружку с морсом в руки и сделал первый глоток.

– Пойдём к Горе завтра, – продолжил Марк. – А чтобы объяснить наше позднее возвращение из леса, попросим Саньку нам помочь. У него есть щенок, пусть скажет, что тот потерялся в лесу, а мы помогали его искать. Не факт, что мама поверит, её сложно провести, но можно попробовать.

Марк замолчал обдумывая дальнейшие действия.

– А сейчас? – нетерпеливо спросил Даня. – Сейчас мы ничего сделать не можем?

Марк тяжело выдохнул, опустил голову на руки, которые лежали на столе и закрыл глаза.

Сейчас. Что можно сделать чтобы помочь Сияне сейчас?..

– Есть кто дома? – послышался голос с улицы.

Братья одновременно выглянули в окно и увидели тётю Валентину, которая стояла за забором рядом с калиткой. Рядом с ней был какой-то незнакомый мужчина.

– Пойдём, узнаем чего она хочет, – сказал Марк, чувствуя лёгкую досаду от того, что их отвлекают.

Спускаясь с крыльца и подходя ближе к калитке, братья с любопытством рассматривали мужчину. Им сразу стало понятно, что перед ними стоит путешественник, потому что на спине у него висел большой рюкзак, а через плечо была перекинута дорожная сумка.

– Марк, Даня! Родители дома? – не дожидаясь когда братья подойдут крикнула тётя Валентина своим зычным голосом.

– Они сейчас заняты, – ответил Марк, с усилием отрывая взгляд от незнакомца. Неприлично было так пялиться, но в их деревню очень не часто захаживали путешественники. – У Сияны снова лихорадка, поэтому отец уехал за помощью, а мама сидит с сестрой, – добавил он.

Все в деревне знали, что девочка часто болеет, поэтому Марк рассказал всё как есть.

– Ох, батюшки, матушки, – запричитала тётя Валентина, – скорейшего ей выздоровления! Как жалко дочку, болеет почём зря. Тогда, уважаемый, придётся в другой дом постучаться, здесь не до того, – обратилась она к мужчине.

На вид путешественнику было чуть больше сорока, ростом – выше братьев примерно на голову. Заметив, что мальчишки рассматривают его, он слегка улыбнулся одними уголками губ и кивнул в знак приветствия.

Тёмно-русые с проседью волосы доставали мужчине до плеч, они задорно кудрявились и торчали в разные стороны. Он не носил бороды и усов, что было не привычно, зато в глаза бросались круглые очки в тонкой оправе, которые он периодически поправлял рукой. Под тёмно-зелёным плащом виднелся большой бежевый клетчатый платок из тонкой шерсти. Платок был повязан вокруг шеи и полностью закрывал грудь мужчины. Марк подумал, что для такой погоды этот предмет одежды казался слишком тёплым. Широкие серые штаны были перевязаны портянками ниже колен, а кожаные потёртые полусапоги доходили до щиколотки.