Живой Гроб

Сэм стоял на коленях, давясь рвотой, которой не было. В ушах (в разуме?) еще звенела та леденящая пустота.

«Сбой в узле ретрансляции, – доложила Вейл, ее голос был ровным, но пальцы чуть дрожали. – Произошла кратковременная обратная связь по сети. Эхо… отсутствия».

Шелдон подошел к Сэму, его лицо за стеклом шлема было бледным. «Видишь, Нуль? Хаос. Хрупкость. Без понимания, без истинного симбиоза, это все развалится. И они придут. Садовники. Срезать сорняк, который не оправдал вложений».

Сэм поднял голову. Отвращение к Блаженным, ужас перед Садовниками, ненависть к Шелдону – все это смешалось в клубящуюся бурю. Но сквозь нее пробилось другое. Тот самый голод из глубин корабля. Он отозвался на крик Пустоты. Не страхом. Раздражением. Как спящего гиганта побеспокоили писком мышей.

Сэм встал. Его новые мышцы напряглись. Он не смотрел на Шелдона. Он смотрел вниз, на теплый, живой пол. И сосредоточился. Не на избегании боли. На том древнем, спящем присутствии в ядре. Он представил не связь. Тишину. Подавляющую волю. Требование прекратить этот шум. Он не тянул. Он приказал. Инстинктом хищника, защищающего свою добычу от падальщиков.

В ответ… ничего внешнего. Но внутри, в самой сердцевине своего существа, Сэм почувствовал… сдвиг. Как будто огромное веко приоткрылось на мгновение. И сквозь щель на него уставилось что-то невообразимо древнее и безучастное. Не враждебное. Просто… заметившее. И в этом взгляде не было ничего человеческого. Ничего, что можно было бы понять.

Шелдон что-то говорил, но Сэм его не слышал. Он чувствовал, как по его спине, в местах имплантации, пробежал не холод, а волна странного, чуждого тепла. Как будто корабль… одобрил.

На консоли Вейл замигали красные лампочки. «Доктор Шелдон! Аномалия в ядре! Кратковременный всплеск неизвестной энергии! И… нейронная активность Пациента Ноль синхронизировалась с ним на 97% в момент всплеска!»

Шелдон резко обернулся к Сэму. Его глаза расширились. В них читался не только научный интерес. Был страх. Страх перед тем, что он, возможно, разбудил.

Сэм медленно повернул свою чудовищную голову к Шелдону. В его мутированных глазах не было человеческого торжества. Была глубина. Холодная, чужая глубина океана, где только что мелькнул спинной плавник Левиафана.

«Ты хотел симбиоза, Доктор, – голос Сэма был низким, вибрирующим, почти как гул корабля. – Ты его получишь. Но не с тобой. И не ради твоего Синдиката».

Он сделал шаг вперед. Охранники подняли оружие. Но Шелдон резко жестом остановил их. Он смотрел не на Сэма. На пол. Там, где стоял Сэм, тонкие псевдоподии, обычно скрытые в упругой мембране, выползли наружу и… легонько коснулись его когтей. Как щенок, тычущийся носом в руку хозяина. Не для захвата. Для контакта.

«Что… что ты сделал?» – прошептал Шелдон.

Сэм не ответил. Он смотрел вглубь корабля, сквозь слои плоти и хитина, туда, где пульсировало чуждое сердце. Он чувствовал его. Яснее, чем когда-либо. И чувствовал пробудившийся в нем интерес. Не к Синдикату. Не к Садовникам. К нему.

Бессмертие, подаренное Садовниками, оказалось клеткой. Телепатия – кошмаром пустоты. А истинный хозяин «Живого Гроба» только что открыл глаза. И его первый взгляд упал на Сэма.

***

Тишина в саду Блаженных после Крика Пустоты была звенящей. Но для Сэма она была иной. Не отсутствием звука, а заполненностью другим присутствием. Оно висело тяжелым, чужим одеялом, наброшенным на его разум. Взгляд древнего Разума из ядра корабля не отпускал. Не враждебный. Наблюдающий. Оценивающий. Как ученый рассматривает перспективную амебу под микроскопом.

Охранники вели Сэма, их оружие направлено на него, но пальцы дрожали. Они чувствовали изменение в атмосфере. Влажный воздух «Кенотафа» казался гуще, пульсация стен – сильнее, почти агрессивной. Свет в жилах хитина мерцал тревожным багровым оттенком.

«Что ты сделал?» – Шелдон шагал рядом, его голос был резким, но в нем пробивалась неуверенность. «Как ты синхронизировался с ядром? Какие команды ты отдал?»

Сэм молчал. Он шел, ощущая каждую вибрацию пола под своими цепкими ступнями. Он не отдавал команды. Он призвал. И древняя Сила ответила. Теперь она была здесь. В нем. Вокруг него. Она изучала его также, как он инстинктивно изучал ее – через призму голода и выживания. Он чувствовал ее холодное любопытство, ее бездонную древность, ее абсолютную чуждость всему человеческому. И он чувствовал… одобрение. Его импульс, его попытка заставить замолчать Крик Пустоты, нашли отклик. Сила ненавидела шум. Ненавидела слабость Блаженных.

Вернувшись в гнездо, Сэма не сковали. Охранники поспешно ретировались, оставив его одного с Шелдоном, который стоял в проеме, как призрак в белом.

«Следующий этап, Нуль, – голос Шелдона дрогнул. – Интеграция знаний. Корабль – это не только двигатель и щиты. Это архив. Библиотека данных, закодированных не в кристаллах, а в… генетических цепочках. Тебе нужно получить доступ. Понять, как он работает. По-настоящему».