Синдром очевидца

– Прохладно тут, – поежилась Лина, прижимаясь к Еве.

– А мне жа-а-арко, – протянул Саша, опустошая третью рюмку лимончелло.

– Вот эта вкусная, с апельсином, – Ева протянула на половину пустую рюмку Лине, а та радостно ее опустошила.

– Пойдем домой? – предложила Лина.

– С удовольствием, у меня с собой карты и коньяк контрабандой, – закивал Саша. – Ян, ты с нами, можешь не пить, но играть будешь.

– Окей, – улыбнулся я.

Мы закрыли номер девочек на защелку, удостоверившись, что Николая Алексеевича все еще нет.

– Та он решил, что, раз ты уже большой дядя, то присмотришь за нами, – объяснил парень.

– Ага, поэтому все соревы будет бухать в соседнем отеле, – добавила Ева. Веселый тренер, ничего не скажешь.

Разлив алкоголь по бумажным стаканчикам и раздав карты, Саша плюхнулся на мягкий диван с маленькими подушками и первым бросил карту на журнальный столик. Они такие дружные и веселые, от части не тронутые проблемами взрослых. Я как будто на мгновение вернулся в юношество, когда сам был такой. Но, чем дольше я копался в своей памяти, тем темнее находил фрагменты.

– Ау, ты чего ждешь? – Саша замахал руками перед моим лицом. – Твоя очередь.

Совсем не задумавшись над своим действием, я скинул рандомную карту. Надо заканчивать сеанс ностальгии.

– Ха, черт, – озадаченно выдохнула Ева, забирая карту в свою колоду. Такими темпами ей придется выпить стакан залпом. Ну, мне так-то тоже, в случае проигрыша, поэтому расслабляться – не лучшая идея.

К счастью, в дураках оказался Саша, но он был отнюдь не против добить себя коньяком и уснуть на пушистом ковре, а в следующей игре его примеру последовала Лина, Ева тут же отвела ее к кровати и укрыла пледом.

– Все в порядке? – спросил я, увидев на ее лице грусть. – Я заберу Сашу, не переживай.

– Все нормально, спасибо, – она выдавила фальшивую улыбку. Что изменило ее взгляд за несколько секунд? Меня мучает еще один вопрос: как она может быть не пьяной после бокала мартини, четырех шотов и стакана коньяка? Именно! Не рюмки – стакана.

– Прогуляемся?

Она кивнула и вышла из номера вслед за мной. На крыше расположилась терраса с небольшим бассейном. Деревянный пол был заставлен цветами в глиняных горшках, электрогриль на тонких ножках окружили диваны и кресла с пестрыми подушками, но я подошел к перилам. Отвернувшись от сонного города, я облокотился на железные перегородки и взглянул на Еву. Истолковав мой взгляд по-своему, она пристроилась рядом.

– Я… – девушка запнулась, раздумывая, стоит ли продолжать, – Тебе когда-нибудь изменяли?

– Нет, – спокойно ответил я.

– А ты когда-нибудь изменял?

– Нет, – я тоже развернулся лицом к городу.

– Странное чувство, – она склонила голову набок, смотря на мир под другим углом. – Мы были в отношениях пять лет. Его, вроде бы, все устраивало, мы редко ругались, родители уже обсуждали возможную свадьбу, – она горько усмехнулась и посмотрела на меня. В уголках глаз застыли слезы, совсем не шедшие ей. – Вы все такие козлы?

Я опешил от ее прямоты, но ничего не ответил. Не подобрал слов. Ответь я «нет», она бы подумала, что пытаюсь выглядеть лучше на фоне Вани, а если «да» то, считай, сам себе могилу вырыл.

– А еще я тебе соврала. Но не скажу, о чем именно.

– Кардиограмма, – сразу сказал я.

– Мог бы хоть притвориться, что угадываешь. Может, посмотрим фильм?

– Тебе рано вставать, – напомнил я.

– Да плевать. Мне все равно уже ничего не светит, – она махнула рукой.

– О чем ты?

– О медали. И мастере, разумеется.

– Почему ты так думаешь?

– Пф! Ты видел нашего тренера? Что он может дать? Да, я благодарна за то, что Николай Алексеевич возит нас на соревнования, я вижу, что он очень старается. Но выше головы ведь не прыгнешь. Я знаю своих соперников, они на совершенно другом уровне. Мне следовало больше тренироваться, чтобы соответствовать им.

– Знаешь, я могу сказать что-то в духе «ты справишься, ты займешь место». Хочешь это услышать?

– Нет. Но я хотела бы показать Ване, что стою чего-то и без него.

– А он этого еще не понял? – я улыбнулся. – Если нет, то я в нем совсем разочаруюсь.

И все же она была немного не в себе из-за алкоголя. До этого молчала, а сейчас так откровенничает. И я очень хочу врезать ее бывшему за то, что сделал Еву такой неуверенной в себе. Прям вымораживает.

– Я пойду, спокойной ночи, – твердым взглядом она явно дала понять, что в сопровождении не нуждаемся.

Я остался в одиночестве. И воспоминания вновь вернулись.

***

Почти пустая трасса с едва виднеющейся разметкой, с неба падали снежные хлопья. Мы с отцом спешили домой, где мама уже допекала рождественский торт, наверняка уже и стол накрывать начала. Я наматывал мишуру на шею своей игрушечной собаки, ее звали Персик. Не очень по-мужски, но мне нравилось. Мы с отцом тогда ездили к врачу, но из-за метели пришлось задержаться на ночь.

А потом завизжали колеса, машину развернуло и выбросило в кювет. Я отключился, ударившись головой.

Кровь и разбитое стекло были повсюду. Очнувшись, я не мог дышать, осколок пробил легкое. Хрипя, пытался звать отца, дергал его за руку, которая висела на руле. Шерсть игрушечной собаки скаталась и была липкой.

Я был в ужасе и не мог даже плакать из-за нарушенного дыхания, пока тело разрывало от боли. Сломанная рука, огромная рана на лодыжке, но самое страшное – стекло, торчащее из груди. Запах крови, смешавшийся с разлитым бензином и паленой резиной еще долго был со мной.

Позже врачи сказали, что выжил я благодаря чуду. А отцу повезло меньше. И слава Богу, что я тогда не увидел его лица, разбитого в хлам. Тогда же я и узнал о том, что у отца была четвертая степень рака. А он не подавал виду. И я ни о чем не догадывался, потому что был семилетним ребенком. Ему все равно оставалось недолго, а так, благодаря мгновенной смерти, он ушел безболезненно.

А потом я столкнулся с неживым взглядом матери. Она начала пить, но быстро осознала, что свернула не туда. Она решила сжечь все мосты: выбросила отцовские вещи, из них, правда, я стащил свитер, сходила к пластическому хирургу, мы переехали в большой дом, который остался у нее из «прошлой жизни». Она устроилась на новую работу, а я пошел в школу. Мама училась жить дальше, а я следовал ее примеру.

Но наши отношения уже никогда не были прежними.

Глава 8. "Первому игроку приготовиться"

Эта ситуация со смертью отца слишком повлияла на меня. Несколько лет я пытался восстановиться, но окончательно поставил точку совсем недавно, когда купил машину.

Ева своим вопросом поставила меня в тупик. Чем она хуже остальных? Я бы хотел обсудить это с Николаем Алексеевичем, но, боюсь, он не в состоянии сейчас мыслить «трезво».

Интернет мне в помощь. И мягкие подушки на диванах крыши.

К счастью, несколькими часами ранее тренер сбросил в наш общий чат списки участников. И некоторые фамилии сразу же залетели в поисковик. Я смотрел вырезки с новостей, видео рандомных людей. Сразу скажу, что я совсем ничего не понимаю в технике и в тактике парусного спорта, но я вижу, как тяжело дается Еве место. Она выглядит очень маленькой и хрупкой по сравнению с ними. Только стоя на пьедестале первого места Ева становится одного роста с девушкой, занявшей третье.

Я умудрился откопать результаты прошлых соревнований, в голове установил статистику, кто хоть в теории может ее обойти. Но это касалось российских спортсменов, среди них ей не было равных, но что я знаю об иностранцах? Ничего. И я буду надеяться, что они не потушат звездочку, которая отчаянно сгорает на моих глазах.

В итоге я лег едва ли не под утро, поэтому проспал всю пробежку спортсменов, хотя собирался составить им компанию. А вот к завтраку грех было не спуститься. Сделал я это самым первым: тренер еще приходил в чувства, а ребята пошли в душ, поэтому я занял для всех стол с видом на море. Вряд ли они оценят, а вот мне нравилось смотреть на голубую воду и круживших над ней чаек. Море успокаивает меня, а вот в их воображении рисует плавники досок, рассекающих ее гладь во время безумных гонок.

Почти сразу же спустился Саша, видимо, Ева решила подождать, пока Лина соизволит уложить волосы. Я сильно удивился, когда накрашенными оказались обе девушки.

– Доброе утро, – поздоровалась Ева и сразу взяла поднос.

– Доброе, – я улыбнулся в ответ и тоже пошел за завтраком.

– Девочки, вам какое кофе? – вызвался волонтером Саша.

– Мне капуччино, Еве латте. Кстати, даже я знаю, что кофе мужского рода. Ну это так, чтоб ты знал, – сказала Лина.

– Любой чай, спасибо, – добавил я, поймав вопросительный взгляд спортсмена.

Я бегло осмотрел столики на наличие белковой пищи, но быстрее меня ее нашли девушки. В отличие от парня, навалившего себе груду картошки, ну, хоть куриная грудка шла в комплекте. Ева наложила себе овсянки с грецкими орехами, а в другую тарелку – яичницу и салат с большим количеством креветок, Лина помимо салата взяла куриную грудку.

– Ва! Девчонки! Тут пончики!

Я соболезную его желудку. Надо за него свечку поставить. Или перестраховаться и поставить за обоих?

Чай был вкусным, а вот омлет оказался просто отвратительным, поэтому пришлось топать за овсянкой, хоть я ее терпеть не могу. Последним пришел тренер в обнимку с минералкой. На перекус мужчина предпочел то же, что и Саша.

– Вы бегали?

– Да, – в один голос ответили спортсмены, а Ева показала ему данные со своих часов. Видеть, схема отработана. Если они реально намотали по пять километров, то завтра утром я могу до завтрака и не доползти.

– Ау, – Лина замахала ладонью перед моим лицом.

– А? Чего? – встрепенулся я.

– Не выспался? – усмехнулся Саша, странным образом косясь и на Еву.

– Типа того, смотрел видео с вашими соперниками.

– И какие сделали выводы? – Еву удивили мои слова.

– Что кому-то из вас нужно еще раз объяснить мне дистанцию, я не уверен, что правильно ее понял.

– Зачем тебе наша дистанция? Ты же доктор, а не тренер, – настороженно спросил Саша.

– Мне интересно, вдруг, я надолго с вашей командой, – я подмигнул ребятам. И, честно сказать, они мне нравятся, я бы не хотел, чтобы мои слова продолжили существовать лишь в форме оправдания.

– Во сколько открытие? – простонал Николай Алексеевич, прикладывая ко лбу уже новую бутылку холодной воды.

– В одиннадцать обмер, в час открытие, в три – старт тренировочной гонки, – ответила Ева.

– А сейчас сколько?

– Восемь, – встряла Лина. – Кофе, кстати, вкусный.

– А яичница резиновая, – Ева театрально потыкала желток вилкой, а он даже не дрогнул. Не поймите неправильно, но не одному мне не повезло с яйцами.

– Ясно. Соберетесь – зайдете за мной, – так и оставив завтрак нетронутым, Николай Алексеевич ушел в номер. И как я не догадался взять что-то от похмелья?

Потом сбежали девушки, а Саша не торопился.

– Что вы делали вчера? – меня насторожило то, что он взялся за ножь.

– Говорили.

– И все? – он легким жестом направил острие на меня, а потом рассмеялся: – Да ладно тебе! Расслабься! Я шучу, – вместо моей шеи, нож прошелся по курице. Смех парня меня не воодушевил, напротив, заставил сглотнуть. – Ян, я примерно понимаю, что у них там с Ваней случилось, поэтому советую пока не лезть.

– О чем ты?

– Ты и так все понял. Я их общий друг, но есть такая штука, как «мужская солидарность», – он многозначительно посмотрел в мои глаза, а потом молча встал из-за стола и ушел, оставив меня допивать чай в компании замешательства и ножа. И что же я вижу под маской, которую удалось снять с Александра?

Как оказалось, обмер выглядит весьма забавно. По газону ходит старичок с бумажками, его борода едва колышется на ветру, а рука рисует кривые подписи на досочных плавниках. Он хоть буквы еще видит?

После этого открытие казалось зрелищным. На сцене парень красиво спел какую-то итальянскую песню, девушки за его спиной исполняли народные танцы в пестрых костюмах. Организаторы даже умудрились привлечь оркестр с дымовыми эффектами. В конце представили каждую команду – ребята умело казались друзьями, а не соперниками.

Гонщиков отправили вооружать матчасть, тренеров забрали на собрание, а докторов повели внутрь яхт-клуба. У меня был один кабинет на двоих с греком. У него был точеный нос, недлинные кудри, уложенные гелем, светло-карие глаза. Он был полной противоположностью меня. Единственное сходство: возраст, даже характеры улетели в разные стороны. Коллега оказался дотошным, он едва ли не собирался сантиметров вымерять, какая часть кабинета кому принадлежит. Что ж, я буду рад «немного» над ним поиздеваться.

Но все же вместо пакостей я решил пожелать ребятам удачи. Они выглядели расслабленными, смеялись. Но кто-то выбрал другую тактику: сверлил соперников взглядом и хрустел костяшками.

– Сколько примерно длится тренировочная гонка? – краем глаза я заметил подошедшего тренера.

– Совсем недолго, они поставили короткую дистанцию.

– Она нужна, чтобы почувствовать соперников?

– Не совсем. У каждой акватории свои условия. Сейчас они оценят плотность воды, с какой стороны будет заходить ветер при сегодняшнем направлении, угол волны, течение, есть ли водоросли на разных участках дистанции. Ну, во всяком случае, я на это надеюсь, – хмыкнул Николай Алексеевич.

– Что думаете насчет призовых мест?

Он горько рассмеялся:

– Хорошо бы России хоть одно привезти. И скорее всего дело будет за малышней. У старших слишком высокая конкуренция. У Саши и Евы это первые соревнования за границей. Они не займут мест, но такой опыт поднимет их в российском рейтинге. Они поймут, что такое настоящий агрессивный старт.

– А Лина?

– Оставим твой вопрос без ответа, – он хлопнул меня по плечу и пошел к кромке воды.

***

Холодно. Хочу горячего чая после гонки.

– Ты финишировать будешь? – ко мне с правого галса подошел Саша.

– Посмотрим, – отмахнулась я. В тренировочной гонке это не обязательное условие, она не идет в зачет. К тому же, все станет понятно задолго до финиша.

Я осматривала соперников. Вышла на воду едва ли половина. Лина ворковала с каким-то парнем, положив парус на воду. Саша пошел поздороваться с другими русскими гонщиками. А у меня тряслись руки настолько, что я едва ли смогла удлинить трап.концы и потравить парус – ветер ослабевал, а второе действие поможет увеличить его работающую поверхность. Я услышала гудок – скоро начало стартовой процедуры.

– Саш, пошли стартовую линию проверим.

Он охотно пошел к бую, а я осталась у катера. На счет три мы стартовали, повиснув на трапеции и пересеклись спустя минуту, причем я оказалась в менее выгодном положении. Частая практика, она помогает понять, с какой стороны лучше стартовать: у катера или на другой конце стартовой линии. Как бы ни старались судьи, ветер постоянно гуляет, поэтому стартовая линия провисает. Все зависит от того, в каком месте вы пересечетесь.

– К бую пойдешь?

– Нет, закрою тех, кто за нами наблюдал, – я подмигнула другу. К слову, таких было не мало. Значит, на старте начнется хаос.

Вновь гудок. Пять минут до старта. Гудок. Три минуты.

Я медленно поползла вдоль стартовой линии, не пересекая невидимую черту, за мной пошло еще несколько девушек. Одна вылезла вперед меня, но к началу старта слилась под буй.

– Правый! – после последнего гудка крикнула я и принялась работать парусом. Очень важно поймать свежий ветер в такой толпе. А у меня есть маленькое преимущество: левый галс уступает правому, значит, те, кто стартовал у буйка оказались в невыгодном положении.

Да только пахала я одна. Большая часть флота расслабленно висели на трапеции. Но даже так, третье место радовало. После огибания последнего буйка никто не пошел на финиш, куда больше нас интересовал берег. С водой. Холодной. Я слишком зажарилась в этой гонке.

Парни стартовали после нас, поэтому у меня было время в спокойной обстановке развооружить парус. Но перед этим надо похвастаться.

– Я второй пришла!

Николай Алексеевич широко улыбнулся и, обняв меня, закружил над берегом:

– Так держать! Завтра чтоб не хуже финишировала!

– Я постараюсь, а Лина где?

– Она давно пришла, увидела, что никто на последний знак не идет, и тоже на берег свернула.

– Собрание вечером будет?

– Да, давайте не сильно поздно.

– Можем сразу, как в отель придем, – предложила я.

– Эй! Я в душ хочу! – возразила Лина, провожаемая влюбленным взглядом нового знакомого.

– А где Ян Андреевич? – поинтересовалась я, не найдя его в компании тренера.

– Пошел с греческим доктором ругаться, он там на него жалобу накатал.

– За что? – удивилась Лина.

– Ян Андреевич белую бумагу в принтере на желтую заменил, – проворчал тренер. – Как ребенок, ей богу.

Я еле сдержала смех, прикрыв рот тыльной стороной ладони. Нас ждут веселые соревнования…

Глава 9. "Я хочу ошибаться"

Если честно, так и не понял, как этот индивид не заметил подмены раньше. Он начал орать только тогда, когда подписал почти половину бумаг. Дальтоник, что ли?

Ой, а какие бумаги надо было подписывать?

Покопавшись в мусорном ведре коллеги, я понял, что все необходимые бумаги заполнил еще в России. Теперь со спокойной душой можно ехать в отель. Спустя час после прибытия, мы собрались в комнате тренера. Ева и Лина сидели на подушках, разбросанных пополу, а Саша заявил права на диван.

– Нам всем хочется побыстрее закончить, так? – начал тренер, и все его подопечные закивали. – Завтра подъем в семь, пробежка, завтрак в восемь. В девять выезжаем из отеля, в одиннадцать старт первой гонки, – было видно, что он собран и спокоен. – У тренеров собрание в девять, но я не думаю, что планы поменяются, прогноз хороший. Заметили что-то кроме того, что я скинул в чат?

Я открыл смартфон и увидел огроменное сообщение, расписывающее все заходы ветра, силу и направление течения и еще кучу всего – так вот, чем занимался Николай Алексеевич на берегу. А я думал, он считает участников соревнования, возвращающихся с гонки.

***

– Ничего нового, – ответила я и смахнула чат.

– Думаю, о соперниках говорить рано, поэтому спокойной ночи, – он быстренько вышел из комнаты, чтобы его никто не успел окликнуть с лишними вопросами. Тренеру было слишком лень на них отвечать. К тому же, он придумал на сегодняшний вечер дела повеселее.

– Но еще только половина восьмого, – выдохнул Саша.

– Ну и супер. Доставай карты, – скомандовала Ева.

– Кстати, что у тебя там по гонкам? – тасуя колоду, поинтересовался парень, а Ян заметно навострил уши.

– Второй пришла, – широко улыбнулась я.

– Воу, круто! – он хлопнул в ладоши. – А я в десятке.

– Ева, давай будем честны. Кто из них старался? Ну, кроме тебя, разумеется, – спокойно спросила Лина, поправляя укладку.

Я озадаченно выдохнула. Самое обидное было то, что она права.

– Ты уже по седьмой карте раздаешь, – прервал тишину Ян, останавливая Сашу. Я погрузилась слишком глубоко в свои тревожные мысли, поэтому его замечание было как нельзя кстати.

– А вы что там с бумагой учудили?

– Да просто этот докторишка слишком много выпендривался, – мужчина озадаченно почесал затылок и спрятал взгляд.

– Николай Алексеевич сказал, что проверит наш сон в девять вечера, – прочитав уведомление, огласила я.

– Значит, встречаемся в девять десять здесь же? – усмехнулась Лина.

– Он сюда спать припрется, – пробубнил Саша.

– Вряд ли раньше трех часов ночи, – напомнила я.

Не то чтобы мне везло в картах, нас как детей обыгрывал Ян. В этот раз, к счастью, без алкогольных штрафов.

***

Без пяти девять мы все же решились разойтись. Лениво потянувшись, я собрал весь свой выигрыш в виде пирожных, чипсов и алкоголя Саши. Хм, как же так получилось, что этот парень проиграл все партии? Будет считать это моей маленькой местью.

Не хочу в номер. Совсем. В последнее время мне снятся кошмары, которые стирают грань реальности. Я не хочу засыпать, потому что боюсь спутать настоящее со сном. Такое было всего пару раз, но ничем хорошим не закончилось. Поэтому я предпочитаю не пить, алкоголь может усугубить ситуацию. И, да, именно поэтому я и оказался в ментовке до приезда отчима.

Медленно перебирая ногами, я двигался в сторону номера. Кто-то дернул меня за рукав футболки, заставив обернуться.

– Сегодня мы точно смотрим фильм, – Ева ткнула мне в грудь пальцем.

– Я боялся, уже не предложишь, – радостно усмехнулся я. – Чур жанр выбираю я.

– Тогда я – сам фильм.

– По рукам, – я хлопнул в ладони.

– Встречаемся на крыше в девять десять.

Глупо менять место встречи на мой номер, да? Я просто живу один так-то, нам бы никто не помешал. Только вот она бы явно меня не так поняла.

Воу! Надо уменьшить уровень эндорфина в моем организме, а то улыбаюсь, как дурак.

– Не думала, что ты будешь так рад, – усмехнулась Ева и скользнула за дверь своей комнаты.

Я все равно хотел придумать предлог для встречи, а тут вдруг удача мне улыбнулась. Так, что насчет фильма? Не пятьдесят оттенков точно. Или ей бы понравилось? Такая милая внешне, она тоже носит маску?

Я хочу ошибаться.

Мой счастливый мозг не смог придумать варианта более подходящего, чем ужасы. Я поделился выбором с Евой, отправив короткое смс, а через пару минут получил в ответ несколько названий. Мне, конечно, без разницы, что смотреть, но не думаю, что в восемьдесят шестом могли снять качественный хоррор, поэтому выбор пал на третий вариант, о котором я хоть что-то слышал.

Мой сон в девять никто не проверял, как и, конечно же, ребят, поэтому ничто не мешало мне подняться на крышу пораньше. Было прохладно, хорошо, что я захватил плед, надеюсь, Ева о нем не подумает. Я зажег фонарь в дальнем углу крыши, подвинул столик к дивану, стоявшему в беседке, кинул пару подушек. Последним штрихом стала горящая теплым светом гирлянда в форме старых лампочек накаливания.

Ошибся. Последней деталью стала Ева, не взявшая плед. На ней была одета тонкая футболка и шорты, а разноцветные пряди светлых волос развивались по ветру. Она улыбалась, расплавляя мятые заломы на одежде.

– Ты включил? – поинтересовалась она, садясь сбоку от меня. Совсем рядом. Я чувствую запах ее духов. Какие-то цитрусовые, чем-то похожи на свежий запах лимона. – Надеюсь, фильм будет не самый плохой, – ее губы вытянулись в смущенную улыбку, в то время как мои наверняка оказались приоткрыты. Она так близко… Мне бы не составило труда притянуть Еву к себе и поцеловать.

Она немного повернула экран ноутбука к себе, чтобы лучше видеть, и нажала на пробел. Я нехотя вернул взгляд на бегающие буквы на фоне состаренной бумаги. Сначала Ева посмеивалась над действиями героини, но меня забавляло то, что с каждой минутой ее взгляд становился напряженней. Улыбка уже казалась выдавленной, а руки нервно сминали край моего пледа.

– Поделишься? – тихо попросила она.

– С удовольствием, – я накинул плед на ее плечи, отвесив шутку про то, что теперь она в безопасности. Ева усмехнулась и ответила, что и так не боялась. Ага, как же. Ей было совсем не страшно в тот момент, когда она подпрыгнула от резкого звука. Я не помню, что там был за момент, потому что даже не пытался вникнуть в суть фильма.

Плед небольшой, поэтому сейчас ее бедра прижимаются к моим. Холодная кожа иногда покрывается мурашками, а коленки начинают дрожать когда сцены фильма сопровождаются тишиной.

– Тебе совсем не страшно? – грустно спросила Ева.

– Ты выбрала хороший фильм, – наверное, я соврал, но довольная улыбка фальшивой не была.

Ева тихо пискнула, когда монстр появился в последний раз. К концу я смог сосредоточиться не на ней, а на мониторе. В конечном итоге все сошлось к тому, что не следует открывать шкатулки со старыми фотографиями. А мы ведь собирались, да?

Ева не торопилась уходить, нерешительно мяла кончиками пальцев край шорт. Я тоже медленнее обычного выключал монитор.

– Переживаешь перед завтрашними гонками?

– Да, очень.

– Может, вместо ужастика нам следовало посмотреть что-нибудь мотивационное?

– Это лишнее, – хмыкнула она, уставившись на пол.

– Тогда посмотрим завтра?

Она подняла на меня свои сияющие зеленые глаза и улыбнулась. Что ж, не я один буду считать секунды до завтрашней ночи, как бы странно это не прозвучало.

Уснуть сегодняшней ночью стоило мне больших усилий. Как только я закрывал глаза, сразу вспоминал ее запах, оставшийся на моей футболке. Как она неосознанно жалась ко мне, закрывая глаза. Я просто выдаю желаемое за действительное. Ей просто было страшно. Или Ева – хорошая актриса…

Глава 10. "Пустота"

Через минуту старт первой гонки. У меня дрожат колени от волнения и холода, но теплый гидрокостюм сковывал бы движения, к середине дистанции согреюсь. Я стою на том месте, которое выбрала, оно должно быть выигрышным.