Смерть тролля

Евгений Силаев

Смерть тролля

Глава 1

В дверь настойчиво и громко постучали. Спустя несколько секунд стук повторился. Кому-то явно не терпелось войти.

Сергей не сразу удостоил вниманием странные звуки. Он был занят написанием кода для нового приложения, а гости… Их мужчина не ждал.

Нехотя, хозяин квартиры поднялся с удобного геймерского кресла и поплелся к двери, глубоко вздохнув. Когда тебе слегка за 30 и ты практически все время сидишь дома это нормально.

По пути он едва не споткнулся о пакет с мусором. Пустые банки из-под энергетиков и упаковки «Доширака» отозвались обиженным гулом. Надо, конечно их выкинуть. Но лень.

– Кого там принесло? – спросил Сергей, открывая дверь. Увидев визитера, он сменил гнев на милость. Человек был знаком, – А, это ты. Рановато что-то. Ладно, заходи.

Мужчина сделал приглашающий жест, впустил гостя и закрыл дверь.

– Слушай, мне сначала надо дело доделать. Код написать, ты в этом не шаришь. А потом уже можно…

– Я никуда не спешу. Подожду, – спокойно прозвучало в ответ.

– Чудненько, – Сергей кивнул и вернулся за стол.

Ему осталось написать 10 строчек. Это много или мало? Каждый ответит по-своему.

Мало просто ввести код, еще надо протестировать алгоритм. Вдруг ошибка выскочит? Или баг? Заказчик такого не простит. Особенно когда ты и так уже сорвал все мыслимые и немыслимые сроки.

Хотя что он, заказчик, вообще хочет? Программист, привыкший работать без дедлайнов, не смирился с постоянным давлением шефа. Каждый день отвечать на вопрос «Когда закончишь?» и получать после этого «Давай быстрее»… Нервирует.

Погруженный в свое занятие, Сергей совсем не обращал внимание на то, что происходит у него за спиной. Гость – знакомый, ожидать подвоха не стоит. А вот работа может усложнить жизнь.

Звук уведомления от «Вконтакте» сбил с толку. Мужчина проверил: ему ответили на его комментарий в паблике «Метро Москвы/Подслушка». Какой-то пользователь решил с ним поспорить! Такого Сергей спустить не мог. Щелкнув пальцами, он начал печатать ответ. На экране появились пару фраз, разделенных правыми скобками и смайликами со смехом.

Внезапно все исчезло. Вернее, не сразу: сначала резкая жгучая боль в шее, как от крапивы, только в разы сильнее. В глазах потемнело, стало тяжело дышать. Шокированный организм не нашел сил на какое-либо действие, оставаясь неподвижным.

Темнота перед глазами сгущалась, пока не стала совсем непроглядной… Последнее, что он почувствовал – боль в руке, ударившейся о металлическую опору кресла. А потом все….

Глава 2

– Чтобы понять преступника, надо думать как преступник, – подчеркнул детектив Петр Тимофеев, проводя взглядом по собравшимся в потоковой аудитории студентам, – Зачастую это позволит как минимум найти улики по горячим следам. Вторая важная вещь – внимание к деталям. Как показывает практика, иногда даже цвет крышки от бутылки может сказать слишком многое.

Студенты внимательно слушали лектора и что-то записывали. Многие отметили, что Тимофеев действительно такой, каким его представляли: безэмоциональный мужчина, говорящий ровным, спокойным голосом.

Петр не сразу согласился выступить в Следственной академии города Санкт-Петербурга. Рациональное мышление нашло тысячу причин в пользу отказа.

– Я был осужден за избиение задержанного, – возражал он.

– Петр, с вас даже судебный запрет сняли! Проблем нет, – отвечали ему.

– Я не следователь, а в последние годы работаю частным детективом. На одно криминальное дело приходится пять гражданских из серии «Помогите найти любовника моей жены».

– Вот именно! У вас хороший розыскной опыт и оперативное чутье, – возражал представитель академии.

Еще он упомянул медийную популярность Тимофеева, ссылался на сотни публикаций в СМИ и фанатских видео в ТикТок. Петра это совершенно не интересовало, следовательно, и аргументом подобные доводы не считались.

– Товарищ Тимофеев, на вашей лекции будут присутствовать не только студенты нашего учебного заведения. Будущие полицейские, следователи и оперативники Петербурга мечтают вас послушать, – продолжал убеждать собеседник.

Тимофееву дали сутки на подумать. Погрузившись в размышления, он вспомнил собственную учебу в академии МВД. Тогда лекции настоящих действующих следователей и оперативников были событием для студентов. Особенно, если выступающий рассказывает про реальные дела, оперативные приемы и все такое прочее. Взвесив все «за» и «против», Тимофеев ответил согласием.

– Я не лектор, поэтому подготовленные фразы закончились. Готов ответить на ваши вопросы, – сказал Тимофеев и сделал глоток воды.

Руку подняла девушка, сидевшая во втором ряду. Она встала, представилась Лизой и спросила:

– Скажите, а вы всегда такой безэмоциональный? И почему?

Петр на секунду задумался. «Вопрос личный. Но СМИ и блогеры могли все переврать. Лучше ответить», – подумал он и сказал:

– Да, в последние пять лет. На моих глазах убили напарника, а отсутствие эмоций – последствие психологической реабилитации и в некотором смысле самозащита.

В уголках глаз студентки появились слезы. Не удивительно: девчонки любят трогательные истории.

Следующим поднялся парень. Его вопрос был до ужаса банален:

– Вам приходилось стрелять в человека?

– Приходилось. Но я целился всегда в ноги, потому никого не убил.

– Страшно было? Волнительно?

– Нет. Сам посуди: тебе надо остановить преступника. На крик «Стоять» он не реагирует. Приходится использовать более надежные методы.

Подобные вопросы шли и дальше. Тимофеева спрашивали либо банальные вещи о работе, либо детали ранее раскрытых дел. Петр отвечал спокойно. И дело даже не в том, что у него нет эмоций: разум тоже может запретить отвечать на «идиотские» вопросы, каковыми он считал 90% всего, что у него спрашивают.

Все решила подготовка и четкое осознание одной истины: «Если что-то очевидно тебе, то это не значит, что оно очевидно для остальных».

– Какие приемы вы используете, чтобы разговорить подозреваемого? – это был первый вопрос, который Петр счел более-менее дельным. Задал его парень среднего телосложения, но с очень умным взглядом.

– Есть несколько правил, которыми лично я активно пользуюсь. Во-первых, не нужно возвышаться над подозреваемым, как у нас любят. Мол, я здесь властелин, а ты ничто. Так вы человека не разговорите.

– Пффф, можно пару раз по ребрам треснуть. И расколется, – выкрикнул студент с задних рядов.

– Пару раз по ребрам, – отвлеченно произнес Тимофеев, – это интересно. Молодой человек, не могли бы вы выйти сюда?

– Зачем?

– Следственный эксперимент.

Студент встал и неспешно направился к доске, у которой стоял детектив. Петр сразу отметил основные черты: маленькая относительно туловища голова, накачанные мышцы и озлобленный взгляд. «Глаза – это единственная часть человека, которая не может врать», – постоянно повторял Тимофеев, а потому уделял этому особое внимание.

Молодой человек встал по левую руку от лектора.

– Как вас зовут? – спросил Петр.

– Алексей, – ответил студент.

Несколько человек в аудитории рассмеялись, но быстро притихли.

– Хорошо. Алексей, садитесь на стул, – детектив выдвинул стул и приставил его к доске. Не вплотную, оставив зазор в полтора метра. Парень сел.

– Представим ситуацию. У вас есть подозреваемый, но улик нет, да и мотив сомнительный. Признаваться он, ясное дело, тоже не хочет. Ваши действия?

– Пару раз по почкам треснуть, – практически сразу ответил Алексей, – Отобьет всякое желание врать.

Тимофеев лишь хмыкнул. У него буквально за секунду возник план.

– В таком случае, Алексей, мы подозреваем вас в убийстве Джона Кеннеди. Ли Харви Освальд – ваш подельник, но не он произвел роковой выстрел. Вину свою признаете?

Студенты наблюдали за происходящим, затаив дыхание. Они понимали, что происходит что-то новое.

– Че? – Алексей аж подпрыгнул, – Бред! Я тогда даже не родился.

– Вот видите, вы отрицаете. А что надо делать по вашей логике? – спросил Тимофеев.

Не дав студенту ответить, он схватил со стола лежавший там целлофановый пакет, надел парню на голову и согнул руку в локте в районе шеи молодого человека.

– Раз, два, три… – сосчитал он, на слове «пять» ослабив хватку и сняв пакет с головы, – Повторяю свой вопрос: вину признаете?

– Нет, – сквозь одышку произнес студент.

– Ответ неправильный, – отметил Тимофеев и повторил процедуру, а затем снова задал вопрос, – Еще раз повторяю: вину признаете?

– ДА! Да, признаю. Это я! Только перестаньте!

Студент уже чуть не плакал и тяжело дышал.

–Вот видите, – сказал Тимофеев, – Опытным путем мы с вами выяснили, что под пытками человек готов сознаться даже в том, чего физически не мог совершить. Никто из присутствующих здесь в 1963 году даже не родился, соответственно, быть в Далласе и стрелять в президента США тоже не мог. Но, тем не менее, одного из «убийц Кеннеди» мы тут отыскали. Алексей, можете вернуться на место.

Студента как ветром сдуло, а Петр продолжил:

– Конечно, сюсюкаться тоже не стоит, но важно вот что: показать подозреваемому, что вы его понимаете. Например, сказать что-то в духе: «Вы убили жену, потому что она вас унижала. Прекрасно понимаю. Я тоже был женат и знаю, каково это». При этом не важно, был ли реально у вас штамп в паспорте или нет.

Тимофеев вдруг заметил, что продолжает держать пакет в руках, и положил его на стол. Потом взял бутылку воды, сделал пару глотков и продолжил:

– Второй вариант – выбить его из психологического равновесия. Например, задать каверзный вопрос, можно даже личного характера. Либо слишком неприличный.

Петр хотел привести пример, но передумал, посчитав, что много времени займет объяснение контекста.

– Еще один рабочий инструмент: не раскрывать свидетелям и подозреваемым всю правду. Можно просто сказать: «Жертву убили», но не уточнять способ. Или сказать «Отравили», но не уточнять чем.

– И как это поможет? – спросила Лиза.

– Были в моей практике минимум три случая, когда преступники таким образом сами себя выдавали. Способ убийства знали только я, оперативники и сам преступник. Тут важно быть внимательным и четко помнить, что и кому говорите.

Детектив глянул на часы и объявил:

– Осталось время еще на один вопрос. Потом будем заканчивать.

Обычно в таких случаях аудитория начинает буквально сходить с ума: все тянут руки и кричат, стараясь всеми силами обратить внимание на себя. Тут ситуация обратная – все молчали.

Спустя полминуты вверх поднялась одна неуверенная рука. Это снова была Лиза:

– Посоветуйте книгу по криминалистике. Такую, которая лично вам была полезна.

– Недавно прочитал книгу чехословацкого следователя Иржи Марковича «Ловец призраков», ее вам и советую. Во-первых, потому, что Маркович так или иначе поймал всех более-менее известных чехословацких маньков 1970ых-1980ых годов. Во-вторых, знакомство с этим трудом разовьет ряд полезных навыков. Уточню: книгу на русский язык не переводили, зато можно найти оригинал на чешском.

– Простите, а чем перевод книги поможет в работе криминалиста?

– Внимание, усидчивость, терпение. И для эрудиции полезно, – Тимофеев еще раз посмотрел на часы, – На этом все. Спасибо за внимание.

После этого он сел на стул и смотрел на студентов, которые собирались и выходили из аудитории. Когда практически все ушли, Тимофеев услышал голос:

– Нестандартные у вас, конечно, методы.

– Лучший способ что-то объяснить человеку – дать ему прочувствовать на себе. Если вы про пакет, конечно.

Детектив поднял глаза и увидел парня. Он был молодой, но немного старше студентов.

«Скорее всего, недавно выпустился. Гражданских сюда не пускали. Значит, он, скорее всего, из младшего начальствующего состава полиции. Последнее понятно по синей рубашке».

– Да я в целом. Мимика ваша, конечно, тоже нечто.

– Товарищ лейтенант, у меня к вам только один вопрос: вы младший, старший или просто лейтенант?

У собеседника аж челюсть отвисла:

– А как вы догадались?

Тимофеев спокойно посмотрел парню в глаза и сказал:

– Гражданских сюда не пускали, значит, вы точно из правоохранительных органов. Синяя рубашка выдает в вас полицейского, говорю как бывший сотрудник МВД. Вы молодой, но не сильно старше студентов. Соответственно, работаете от силы пару лет, что соответствует званию лейтенанта. А вот какого именно, я визуально оценить не могу, ведь погоны мне не видны.

Ошарашенный собеседник молчал.

– Представитесь? – подтолкнул его Тимофеев.

Парень помотал головой и проговорил:

– Лейтенант Иван Евстигнеев. Служу в УМВД по Калининскому району Санкт-Петербурга.

– И какова у вас криминогенная обстановка?

– Спокойная в целом. Бывают, конечно, хулиганки, драки и карманные кражи, куда ж без них. Как говорится, а где их нет? Но чего-то страшного…

Он не договорил. Телефон громко заиграл Марш Преображенского полка, и Евстигнеев поднял трубку.

– Здравия желаю, – ответил он. Было видно, что с той стороны ему что-то говорили, периодически задавая вопросы, – На лекции… Да… Есть!

Он положил трубку и посмотрел на Тимофеева.

– Вот только хотел сказать, что все спокойно… И тут на те! У нас жестокое убийство. И начальство просит привлечь вас к расследованию. Многие в курсе о ваших успехах и специфических навыках. Поможете?

– Жестокое убийство в относительно спокойном районе, – задумчиво произнес Петр, – Звучит интересно. Поехали, я помогу с расследованием.

Глава 3

Весна в Питере – самая непредсказуемая штука в мире. Никогда нельзя заранее сказать, что именно уготовала природа: сплошные дожди или ласковое солнце вперемешку с тучами.

В этот раз повезло. Облака, конечно, появлялись, но ненадолго. Преимущественно на улице светило яркое солнце, маня своими лучами на улицу всякого сидящего в помещении.

«Как же это все не вовремя», – подумала Настя во время пары по зарубежной литературе, – «Сейчас бы гулять, влюбляться, радоваться жизни, а не слушать про Рабле с его «Гаргантюа и Пантагрюэлем». Вот в чем прелесть этого романа? Там же творится феерическая дичь…».

Влюбляться. Это слово резануло сознание. Настя повернулась вправо.

Все как всегда. Через пару человек от нее сидел одногруппник Коля Севостьянов, смотревший на девушку влюбленными глазами. Он, собственно, своих чувств и не скрывал.

А Настя. Она сама до конца не решила, чего хочет. Мужское внимание приятно, конечно, но думать о чем-то серьезном? Рано. Куда спешить, если ты толком еще не посмотрел эту жизнь? Не выходить же за первого встречного!

Да и финансовое положение тоже важно. «Серьезным отношениям – серьезный подход», как любила повторять мама Насти.

В общем, девушка давала себя любить, но и держала ухажера на дистанции. Хотя этого он не понимал. После посвящения в студенты парень, кажется, перестал соображать.

Тогда, после официальной части, первокурсники отправились в ночной клуб. Безумные танцы и выпивка сделали свое дело: Настя с непривычки перебрала. Вот тут в дело вступил Коля: начал обхаживать, приглашать на танцы и даже проводил до дома. Там они и поцеловались. С тех пор парень решил, что они пара. А девушка подыграла. Поводов отшивать не было, а так пусть будет. «Ничего такого в этом нет. Или я все же поступаю подло?» – вновь задумалась она.

Из размышлений в реальность Настю вернуло СМС от банка:

«Сергей Геннадьевич И. перевел Вам 20.000 рублей».

Девушка улыбнулась: брат снова ей помог. Хоть он и был, говоря современным языком, «токсичным человеком», но младшей сестренке помогал исправно. В его рабочие вопросы и нерабочие махинации она не вникала. Просто получала каждый месяц прибавку к стипендии и радовалась жизни. Все же на подачку от вуза и редкие подработки особо не проживешь.

На родителей особо рассчитывать они не привыкли. Мама умерла пять лет назад от рака груди, а отец… Когда Насте было шесть лет, это слово в доме Ивановых стало запрещенным. Ибо Геннадий Иванов, отмечая очередную пятницу, по пьяне забил до смерти двух собутыльников и получил за это пожизненное. Несмотря на все доводы защиты, мужчину признали виновным в умышленном лишении жизни двух человек.

– На сегодня все. Можете быть свободны, – сказал преподаватель и напоследок напомнил, – Имейте в виду, что от некоторых студентов я жду к следующему семинару доклады.

«Ага», – мысленно ответила ему Настя, которой предстояло представить анализ романа Кафки «Превращение».

«Он придумал боди хоррор до того, как такое слово вообще появилось», – шутила она. А сама тем временем думала: спросить старшаков или покопаться с поисковиками. Самой вникать во все размышления автора, страдавшего от запоров, ей не хотелось.

– Ну что, какие планы? – спросил Коля.

Он подождал Настю возле выхода из аудитории и по-хозяйски закинул ей руку на плечо, когда та вышла.

– Ты что, не слышал? Доклад надо делать, – Настя все же решила слить настойчивого ухажера.

Девушка приучила себя к тому, что полученные от брата деньги надо быстро тратить. Но не на всякую ерунду, а на реально полезные вещи: продукты, косметика, «Подорожник» пополнить, на телефон положить, оплатить интернет и другие бытовые траты. Коля ничего об этом не знал, и не стоило.

– Тю, какой доклад? – наигранно возмутился парень, – В эпоху нейросетей это не проблема. Она за минуту накидает то, над чем ты будешь биться часами.

– Судя по твоей настойчивости, ты что-то хочешь мне предложить? – спросила Настя, хотя прекрасно знала ответ.

– Да. Пошли в кино. Там новые «Мстители» вышли.

Девушка прыснула:

– Какие они уже там по счету? И ты знаешь, что я не люблю все эти супергеройские боевики.

– Тогда пошли на мелодраму. Последний ряд, приглушенный свет, – Коля игриво облизнул губы, вызвав у подруги новый приступ смеха.

– Так сегодня ничего такого нет. Я проверяла.

– Ну, тогда пошли на наше место. Возьмем по коктейлю… «Секс на пляже». Жаль, что у нас обойдется без пляжа.

– И без секса, – быстро урезонила его Настя.

Интим – одна из причин, по которой девушка держала ухажера на расстоянии. Уже после первого поцелуя (того самого, на посвяте) парень недвусмысленно начал намекать на игры в нижнем регистре. Продолжал и далее, как бы между делом вкидывая сальные шуточки, иногда преправляя их характерными жестами. Естественно, Настю это пугало.

«Добьется своего и бросит. Или еще хуже, выставит легкодоступной шлюхой. Ну его!» – думала она.

– И без него, да. Секс на пляже по-питерски: нет секса, нет пляжа, и все под дождем…. Ладно, фигню сказал. Пошли?

Настя нехотя согласилась. Иногда проще ответить положительно, чем отказывать и объяснять почему.

Поехать решили на метро. Благо днем нет толп народа, как в утренний час пик.

Глава 4

– Погоди. Ты что, реально не в курсе? – с ухмылкой спросил Евстигнеев, глядя на Петра.

Они расположились на заднем сиденье патрульной машины, которая рассекала по весеннему Петербургу, следуя на место убийства. Сержант отметил, что они едут на Гражданский проспект, но Петру это название ничего не дало. Просто очередная точка на карте.

– Реально. Не слежу за этим, – спокойно ответил детектив.

– Да ты гонишь! Я не верю. Чел – звезда Рунета, а сам говорит, что не в курсе, – полицейский полез в телефон, открыл видео и дал устройство Петру со словами, – Погляди.

Тимофеев взял в руки телефон и включил воспроизведение. На экране он увидел себя, смотрящего в камеру. И сразу вспомнил, о чем речь.

– Это наше местное телевидение попросило комментарий по одному делу, которое я расследовал. Тут я просто зачитал заготовленный текст, не более того.

– Да! Но дело не в этом. Ты говоришь спокойным, ровным голосом и совсем не моргаешь! Черт возьми, даже бровью не повел!

– Так и есть, – подтвердил Петр, не зная, что еще можно сказать в подобной ситуации.

– Вот поэтому ты и стал звездой. В Сети шутят, пытаясь выяснить, кто ты на самом деле: робот или вампир.

– Я психопат со справкой, – спокойно ответил Петр.

А вот Иван напрягся. Он в голове прокручивал значение этого слова, а потом выдохнул:

– Опять гонишь! Ну вот какой ты психопат? Они же буйные. Орут бессвязные вещи, на людей кидаются. А ты слишком спокоен.

– Отсутствие эмоций – тоже психопатия, – возразил детектив, – «Эмоциональная холодность и отсутствие эмпатии являются признаками психопатии», цитирую профильную литературу.

Собеседник прикусил губу и кивнул.

– Но к тебе же обращаются СМИ за интервью и комментариями, – Евстигнеев не унимался.

– Бывает. Иногда.

– И ты соглашаешься!

– Да. Я понимаю специфику современных СМИ. Не дашь им комментарий, так они опросят соседей или «собственные анонимные источники», после чего начнут плодить домыслы.

– А ты этого не хочешь?

– Естественно. Обыватели начнут плодить домыслы и теории заговора, искать стрелочников, а не настоящих виновных. Что опасно как для расследования, так и для всех участников дела. Особенно для отработанных подозреваемых и свидетелей. Должны это понимать, товарищ лейтенант.

Дальше они ехали молча. Евстигнеев удовлетворил свой интерес, а Тимофеев просто ждал прибытия на место происшествия. Полученной по телефону информации не хватало даже для первоначальных выводов.

«Убийство в спокойном районе. Такое случается. Скорее всего, тут имеет место личный мотив. Больше пока никаких выводов сделать нельзя», – подумал Петр.

************************************************************

Если показать фотографии Гражданского проспекта не петербуржцу, то он подумает, что это кадры из спального района его родного города. Либо из типового областного центра.

Широкая дорога, магазины и ларьки, а также классика советского жилстроя: хрущевки и панельки. Всего этого здесь было в достатке. А вот классической петербургской архитектуры, которую так любят печатать на открытках и репостить в социальных сетях, тут не наблюдалось.

Евстигнеев и водитель вышли, за ними проследовал Тимофеев. У входа в подъезд уже стояли патрульные. Они поздоровались с местными коллегами, а иногороднему детективу уважительно кивнули.

– Нам на четвертый этаж, – отметил Евстигнеев.

У входа в квартиру уже образовалось скопление: сотрудник полиции, несколько соседей и эксперт-криминалист. Последний изучал замок, подсвечивая себе фонариком.

– Следов взлома я не вижу, – сказал он вместо приветствия.

– Кто нашел труп? – спросил Евстигнеев.

– Я! – бойко ответила стоящая рядом женщина.

Тимофеев присмотрелся. Перед ним была стандартная, если не сказать классическая пенсионерка: седые завитые волосы, очки с большими линзами и надетое на тело нечто, похожее не то на халат, не то на платье.

– Как вы поняли, что это именно труп? – спросил Тимофеев. Он помнил склонность пенсионеров к преувеличению или неправильной трактовке увиденного.

– Так там кровищи море! Весь пол залит.

– Убедительно, – Петр кивнул и вошел в квартиру. Лейтенант последовал за ним.

Оба преодолели прихожую. Нужная комната оказалась справа. Напарники вошли.

Комната была маленькой, прямоугольной формы. У окна стоял большой стол, на нем красовался компьютер. Чуть ближе было геймерское кресло, в котором сидел мужчина. Сразу возле входа стоял мусорный пакет, который облюбовали мошки. Тараканов при этом не наблюдалось. Возможно, испугались незваных гостей и скрылись в норах, предвкушая грядущий пир.

– Погодите, – одернул их криминалист, протянув перчатки и бахилы. Тимофеев и Евстигнеев послушно их надели.

Петр подошел ближе и присмотрелся. Убитый сидел в кресле, голова наклонена вперед. На шее виднелись два небольших круглых ожога, между ними было не более 10 сантиметров.

– На шее, похоже, следы от электрошокера, – отметил он вслух.

Петр подошел к столу и вновь посмотрел на убитого. Им оказался мужчина на вид чуть старше 30. Судя по телосложению, он не занимался спортом и страдал от начальной стадии ожирения.

– Иван, не хочешь подойти посмотреть? – спросил Петр.

Лейтенант кивнул и подошел. Но, увидев масштаб бедствия, выбежал наружу, зажав рот обеими руками. Ужаснуться было от чего.

Горло мужчины было перерезано, что называется, от уха до уха. Живот вспорот, из образовавшейся дыры наружу выглядывали внутренние органы. Штаны и пол пропитались кровью настолько, что бурый цвет воспринимался как естественный.

На кресле и полу наблюдались лужи крови. А вот следов обуви не было. Следовательно, уходя, убийца таки посмотрел себе под ноги.