Босс определил мой дом под снос

Едва я успеваю прислониться к закрытой двери, как снаружи, как назло, раздается оглушительный раскат грома. Ветер усиливается, бьет по ставням. Подхожу к окну и вижу, что маленький костерок Антона уже разбросал ветер.

Серебряков, судя по всему, чертыхается, глядя в небо. Вот теперь он действительно может очень сильно замерзнуть.

«Нужно пустить его в дом», – моя совесть зудит, не затыкаясь.

Даже если он враг. Сегодня, судя по всему, погодные условия против нас обоих.

Внезапно следует ослепительная вспышка! Я зажмуриваюсь. Когда открываю глаза, вижу, что молния ударила в дерево, которое стоит через дорогу. От грома до сих пор звенит в ушах. У дерева отваливается ветка, на секунду вспыхивает пламя, но тут же гаснет под хлынувшим ливнем.

Свет в доме меркнет и гаснет. Наступает полная темнота.

– Черт! – Я нащупываю в кармане телефон, но тут же вижу, что батарейки осталось на одно деление. Сердце бешено колотится – я ненавижу темноту с тех пор, как в детстве застряла в подвале…

Затем снова выбегаю на крыльцо.

– Вы живой?! – бросаю Серебрякову.

Антон собирается отпереть свою машину, но, кажется, у него что-то идет не так. Он словно нехотя поворачивается.

– Очень трогательно, Скворцова. Но на ваше несчастье да.

Мы замолкаем под вой ветра. Дождь хлещет стеной, но я не могу заставить себя вернуться в темный дом.

– Зайди под навес! – наконец решаюсь крикнуть ему.

Серебряков еще какое-то время стоит под струями дождя и хмурится. Как будто пытается одним усилием воли победить непогоду.

В конце концов эта ледяная махина решает сдаться.

Несколько мгновений – и он оказывается на крыльце.

– Щиток там? Или мы предпочитаем сидеть в темноте?

Я перевариваю в уме то, почему это он вдруг решил заговорить о нас.

Далее следует еще один удар грома, и я вздрагиваю. Антон замечает это и проходит мимо меня в темноту дома, бросая через плечо:

– Не волнуйся, это же «наше» имущество. Я его не испорчу.

Я следую за ним в дом, где пахнет сыростью и старыми досками. Антон достает телефон – экран освещает его резкие черты.

– Где щиток?

– В коридоре. – Мой голос звучит хрипло.

Он идет вперед, а я останавливаюсь у комода.

– Подожди. – Выдвигаю ящик, достаю дедов свитер. – Надень. А то простудишься и умрешь на моей территории.

Антон поворачивается. В синем свете экрана я вижу, как его губы растягиваются в ухмылке.