Сквозь Шов Реальности: Песнь Не-Звезд

– КИРКИ! – проревел один из наемников, увидев их. – Но… они же другие! Больше! И…

Его слова утонули в визгливом хоре тварей. Они атаковали не поодиночке, а единым, пульсирующим сгустком плоти, направляясь прямо на растерянных наемников и Борка, прикрывавшего воз.

– Огонь! – скомандовала Лира. Яркий сгусток пламени вырвался из ее посоха и врезался в переднюю тварь. Плоть зашипела, почернела, но существо лишь взревело (звук, похожий на лопнувший орган) и продолжило движение, сливаясь с другими в еще более плотную массу. Стрела Кая с свистом вонзилась в скопление глаз одного из монстров. Оно дернулось, но не остановилось. Клинки Сильви, мелькнувшие у края стаи, лишь оставили глубокие, сочащиеся порезы, которые мгновенно начали затягиваться.

– Не получается! – крикнула Сильви, отпрыгивая от щупальцеподобного отростка, выброшенного массой. – Они сливаются! Восстанавливаются!

Борк встретил натиск массой своей секиры. Лезвие врезалось в мокрую плоть, завязнув. Полуорк зарычал, пытаясь вырвать оружие, но щупальца из тела монстра обвили его руку и древко секиры. Еще одна тварь прыгнула ему на спину, зубы впились в плечо сквозь доспех. Борк заревел от боли и ярости.

Артем стоял, прижавшись к колесу последнего воза. Боль в виске достигла невероятной силы, мир плыл перед глазами, окрашенный в кровавые и ядовито-фиолетовые тона. Шепот из Шва превратился в оглушительный рев голода и безумия. Он видел не отдельных тварей. Он видел единый, пульсирующий организм, сросшийся через Шов с Потусторонним. Он видел его Истинную Форму – колонию паразитов, управляемую единым, примитивным, но невероятно древним и жадным разумом, просочившимся сквозь разрыв. И он видел… слабость. Не в броне, не в плоти. В самой связи. Точка соприкосновения массой тварей с Швом. Там, где плоть была тоньше, где пульсировала темная, звездная энергия Потустороннего, питающая их. Уязвимый узел.

Лира метала заклинания одно за другим – молнии, ледяные осколки, потоки святящейся энергии. Они наносили урон, вырывали куски плоти, но колония регенерировала, поглощая раненых особей, становясь плотнее, сильнее. Кай выпускал стрелы с поразительной скоростью, выбивая глаза, поражая места сочленений, но это лишь раздражало чудовище. Сильви, ловкая как кошка, уворачивалась от щупалец и клыков, нанося быстрые, но неглубокие раны, отвлекая на себя. Борк, окровавленный, отбивался кулаками, отшвыривая тварей от воза, но его сила таяла под напором и действием яда. Наемники уже были сбиты с ног, их крики стихали под грудой влажной, жующей плоти. Торговцы визжали под возами.

– Держитесь! – кричала Лира, ее голос срывался от напряжения. – Не дайте им прорваться к возам!

Артем видел, как Борк вот-вот падет. Видел, как щупальце, похожее на червя с зубастой пастью, потянулось к ногам Сильви. Видел, как Лира, отбиваясь посохом от одной твари, не замечает другую, подползающую к ней сзади. Его разум, отточенный годами мгновенных решений в операционной, сработал автоматически. Логика. Эффективность. Устранить угрозу в корне. Слабое звено – узел связи. Но как? У него не было магии. Не было оружия. Только… его проклятый дар. Его восприятие Шва.

Боль была адской. Шепот ревел. Но он сфокусировался. Не на всей колонии. На том самом узле. На тонком месте в реальности, где Истина просачивалась. Он уставился туда. Не просто смотрел. Он впился взглядом, пытаясь увидеть не только уязвимость, но и… нить. Нить, связывающую эту точку с Швом. Если порвать ее… если закрыть этот микро-разрыв, даже на миг…

Это было как пытаться сдвинуть гору силой мысли. Как оперировать раскаленным ножом в собственном мозгу. Боль стала белой, всепоглощающей. Из его носа хлынула теплая струйка крови. Он застонал, но не отводил взгляда. Он толкал. Не физически. Своим искаженным восприятием, своей болью, своей связью с этой самой Бездной. Он чувствовал, как ткань реальности в том месте начала… дрожать. Напрягаться. Как резинка на пределе.

– КАЙ! – выдохнул он, хрипя, едва выжимая звук сквозь стиснутые зубы. Голос был не громче шепота, но эльф, метавший стрелу в глаз твари на спине Борка, резко обернулся. Их взгляды встретились. В глазах Кая Артем увидел не удивление, а… понимание? Мгновенное считывание его отчаянного намерения? – Точка… за валуном… три фута от земли… СТРЕЛЯЙ!

Артем не знал, поймет ли эльф. Не знал, во что стрелять. В пустое место? Но другого выбора не было. Он указал дрожащим, окровавленным пальцем в пустоту воздуха над свалкой боя, чуть в стороне от основного скопления тварей.

Кай не колебался. Ни секунды. Его лук взметнулся, тетива натянулась до предела. Он не целился долго. Одна плавная, выверенная движение. Стрела с широким наконечником (охотничьей, на крупную дичь?) вылетела с тихим свистом. Не в тварей. Не в Шов. Туда, куда указал Артем. В пустую точку, висящую в воздухе.

Для всех остальных это выглядело как безумие. Как отчаянная, бессмысленная трата стрелы в разгар боя.

Но для Артема… Он видел. Стрела вонзилась точно в центр того самого узла, в то место, где он своим взглядом и волей создал критическое напряжение в ткани реальности. В точку, где сходились невидимые нити связи колонии с Потусторонним.

Раздался звук, похожий на лопнувший огромный пузырь. Не громкий, но… влажный и неправильный. Воздух в указанной точке содрогнулся, искривился, как в сильной жаре. На миг там мелькнуло что-то – темное, холодное, бесконечное.

И колония тварей взревела. Не отдельными голосами, а единым, пронзительным воплем невыносимой боли и ярости. Пульсирующая масса плоти задрожала, как желе. Глаза лопались, извергая черную слизь. Щупальца дергались в конвульсиях. Плоть, где секунду назад была слитность, начала расползаться, терять связь. Твари, составлявшие единый организм, вдруг стали отдельными существами – медленными, дезориентированными, ослабленными. Связь с источником силы была перерезана. Микро-Шов, питавший их, захлопнулся под ударом стрелы и давлением воли Артема.

– ТЕПЕРЬ! – закричала Лира, мгновенно оценив изменение. Ее посох метнул сгусток чистой, сжигающей энергии в самую гущу распадающейся массы. Плоть загорелась ярким белым пламенем. Сильви, воспользовавшись замешательством, вонзила кинжалы в основания ног ближайших тварей, перерезая сухожилия. Борк, собрав последние силы, вырвал свою секиру из плоти монстра и обрушил ее на ближайшую тварь, размазав ее по земле. Кай уже выпускал стрелу за стрелой, методично добивая ослабленных, потерявших координацию существ.

Бойня закончилась быстро. Последняя тварь, шипя и пуская пузыри, была добита Лирой. На дороге остались лишь дымящиеся, зловонные останки, лужи черной слизи и перевернутый воз. Наемники были мертвы. Торговцы, бледные как смерть, выползали из-под укрытий. Борк сидел на корточках, тяжело дыша, зажимая рану на плече, из которой сочилась темная, вязкая кровь. Сильви, вытирая кинжал о траву, сновала между телами, проверяя, все ли монстры мертвы. Кай молча перезаряжал колчан, его взгляд был прикован к Артему.

Артем стоял, прислонившись к колесу. Боль отступила на мгновение, сменившись оглушительной пустотой и звоном в ушах. Потом она накатила с новой силой, сокрушительной волной. Его вырвало. Кровавая рвота забрызгала пыльную дорогу и колесо воза. Он схватился за голову, сдерживая стон. Весь мир вращался. Шепот… Шепот не умолк. Он звучал теперь громче, отчетливее. Как будто дверь, которую он захлопнул, теперь лишь приоткрыта, и за ней кто-то… заинтересовался.

– Артем! – Лира подбежала к нему, ее лицо было бледным, испуганным. Она протянула руку, забыв о его предыдущем отказе. – Твоя голова… кровь! Дай мне помочь!

Он снова отшатнулся, как от удара током. Ее целительская аура, обычно мягкая и теплая, сейчас казалась ему ослепительно-яркой и колючей, как проволока. – Не… трогай… – прохрипел он. – Пожалуйста.

– Но ты… ты же… – Лира непонимающе смотрела на него, потом на точку в воздухе, куда Кай выпустил ту самую стрелу. На размазанные останки тварей. – Что ты сделал? Как ты… понял?

– Он указал. Я выстрелил, – просто сказал Кай, подходя. Его темные глаза изучали Артема с новой, почти пугающей интенсивностью. – В пустоту. И это сработало. Колония распалась. Как будто перерезали нерв.

– Удача? – усомнилась Сильви, подойдя. Она не сводила с Артема узких, подозрительных глаз. – Или… что-то еще? Он орал про валуны, а твари лезли оттуда, где их не видно было. А потом… кровь из носа, и он заставил Кая выстрелить в воздух. И это сработало. Слишком странно для удачи, капитан.

– Он спас нас, Сильви, – тихо сказал Борк, пытаясь встать. Лира тут же бросилась к нему, начиная обрабатывать рану светящейся энергией. – Борк прав, – добавила она, глядя на халфлинга. – Что бы это ни было, это сработало. Мы живы. Благодаря Артему. – Но в ее голосе звучало не только облегчение. Звучал страх. Страх перед непонятным, перед тем, что не вписывалось в ее картину мира.

Артем не слушал. Он смотрел на черную слизь тварей на дороге. В его глазах она пульсировала, переливаясь темными, звездными красками. Шепот в его голове оформился в почти слова, обрывки фраз на неизвестном языке, полные холодного любопытства и… обещания.

"Видишь… Слышишь… Чувствуешь… Маленький Проводник… Ты интересен… Мы придем…"

Он закрыл глаза, опираясь лбом о холодное, шершавое дерево колеса. Медная бляха «Щита Рассвета» жгла грудь. Он был не героем. Он был безумцем в медной бляхе. И его безумие только начиналось. Цена за спасение отряда была заплачена. И счет был открыт. Швы Реальности теперь смотрели на него. И Шепот обещал вернуться.

Глава 3: Танцующие Тени и Шепчущие Стены

Старый квартал Элизиона носил гордое название «Каменные Сады». Ирония была горькой, как пыль на языке. Когда-то, возможно, здесь цвели висячие сады на террасах, журчали фонтаны, а дома знати блистали белым камнем. Теперь же «Сады» представляли собой лабиринт узких, кривых улочек, зажатых между высокими, почерневшими от времени и копоти зданиями. Камни, некогда резные, были изъедены непонятной эрозией, напоминающей язвы. Воздух стоял тяжелый, пропитанный запахом сырости, плесени, старого камня и чего-то еще – сладковато-приторного, как гниющие цветы. Магия здесь была не яркой искрой, а густым, застойным туманом, оседающим на коже липкой пленкой. Для Артема это место было не просто ветхим – оно было больным.

«Щит Рассвета» получил заказ: расследовать серию загадочных пропаж в «Каменных Садах». Исчезали люди. Не пьяницы или бродяги, а вполне респектабельные (по меркам квартала) жители: старый аптекарь, молодая швея, даже сторож местного храма маленького божка домашнего очага. Все – тихо, без следов борьбы, словно растворились в сумраке переулков. Гильдия, занятая более прибыльными делами, спихнула «грязную работу» на «Лунный Зов». Серебряный ранг Лиры и ее репутация «упрямой идеалистки» делали их идеальными кандидатами.

Артем шел позади отряда, его медная бляха казалась особенно тусклой и нелепой в этой атмосфере упадка. После инцидента с грибными тварями прошло несколько дней. Физически он восстановился, но тень той победы-поражения висела над ним. Боль была фоном, а Шепот… Шепот стал постоянным спутником. Тихий, навязчивый, как шум в ушах, но теперь с оттенками осознанности. Он слышал не просто белый шум безумия, а обрывки, почти слова, шедшие от… стен? От камней? От самой атмосферы?

«Каменные Сады» для него были не лабиринтом улиц, а лабиринтом кошмаров. Стены не просто стояли – они дышали. Медленно, тяжело, как легкие умирающего гиганта. Камни под ногами были не твердыми, а слегка податливыми, словно покрытыми тонкой пленкой живой слизи. В трещинах между плитами шевелились не насекомые, а крошечные, полупрозрачные амебы с мерцающими ядрами – пожиратели времени и памяти? Воздух кишел не пылью, а мириадами микроскопических спор, каждая из которых в его восприятии была крошечным паразитическим глазком. Но главное – Швы. Здесь они были не тонкими трещинками, а зияющими, гноящимися ранами на теле реальности. Темные, дрожащие разрывы висели в воздухе на перекрестках, змеились по стенам особо старых зданий, пульсировали под арками. Из них сочился не просто холод Пустоты, а что-то вязкое, психически агрессивное. И Шепот исходил именно оттуда.

"…взяли… теплое… мягкое… вкусное…""…шел… по тени… не смотри… наверх…" "…шепчут стены… слушай… слушай…"

Артем стиснул зубы, пытаясь отгородиться. Бесполезно. Его дар был одновременно ключом и проклятием.

– Крысы не уносят сторожей храма без следа, Борк, – возразила Лира. Она шла с посохом наготове, но свет на его навершии был приглушен, как будто сама магия здесь гасла. – Сильви права. Тишина… неестественная. Как будто квартал затаился. И следов… никаких. Как будто их стерли.– Здесь как в гробу, – проворчала Сильви, потирая руки. Она шла впереди, ее цепкий взгляд выискивал необычное, но только в рамках обычной реальности. – И тихо. Слишком тихо для такого количества домов. – Магия старая, – тихо сказал Кай. Он шел чуть в стороне, его пальцы иногда касались камня стены, а взгляд скользил по темным окнам и переулкам. – Очень старая. И недобрая. Она впитала слишком много… жизни. И смерти. – Не пугай, Кай, – пробурчал Борк, нервно поглаживая рукоять секиры. Его добродушное лицо было напряжено. – Просто старый квартал. Люди суеверные, вот и пропадают. Может, крысы сожрали? Большие тут водятся, слышал.