S-T-I-K-S Шустряк. Рефугиум

– Дорогой, а ты себя в зеркале давно видел? – выдержав короткую театральную паузу, она вполне спокойно поинтересовалась. – Стол, заказанный на Шустряка, где?

Видимо, не встречавшийся ранее с чем-то подобным, вроде перевоплощения Ки или наглости Яси, кваз впал в ступор, так и продолжая держать перед нами вытянутую руку, но уже не открывая рот. Пантомима кваза несколько затянулась, но ему на выручку пришёл другой сотрудник, одетый в похожий по фасону костюм, отличавшийся лишь небольшими деталями и цветом.

В отличие от кваза, на вопрос девушки парень отреагировал мгновенно, проводив нас к заказанному кабинету. Когда договаривались о броне в ресторане с управляющим, решили взять “полуприват”, что не являлось по факту отдельной кабинкой, но, в случае такового желания с нашей стороны, легко ограждалось плотной занавеской от зала. Мы разместились на удобном диване, который полукругом опоясывал стол с выставленными приборами. Открытая часть кабинета была расположена так, что можно наблюдать за происходящим на сцене, где в данный момент струнный квинтет талантливо исполнял попурри из классических произведений.

– Сразу, пожалуйста, начните готовить мясо, – едва мы сели, заказала Яся, – килограмм пятнадцать. Нужно Графа покормить. Специй много не кладите, я про всякую зелень, веточки там какие и прочее, немного подсолить, вполовину меньше, чем для людей, и поперчить от души жгучим красным. Ему нравится поострее.

– Но, простите, леди, – начал удивлённо парень, – у нас нет мяса.

– В смысле, нет мяса? – переспросила Яся с преувеличенно ошарашенным выражением лица. – Это что, веганский ресторан? Мы тут будем имитировать стаю жвачных животных? Может, у вас ещё и котлеты из базилика есть?

– Нет, что вы, – слегка испуганно запротестовал парень, – мясо мы, конечно, готовим, и у нас очень широкий выбор, но мы не готовим.., – парень украдкой бросил взгляд в сторону разлёгшегося Графа и запнулся.

– Для животных, – ехидно продолжила за него Яся, явно намекнув на только что произошедший инцидент. – А я просила готовить для животного? – она слегка повысила голос, но не настолько, чтобы привлечь к нам внимание, – Я просила тебя передать на кухню, что нужно покормить моего напарника, или у вас имеются какие-то проблемы с мясом в товарных количествах?

– О нет, что вы, у нас всё есть, – видимо, поняв, что его загнали в словесную ловушку, затараторил парень, – но цена будет, – он опять стушевался, не зная, как сформулировать мысль, и тут ему на помощь подоспел другой официант.

– Добрый вечер, – ровно и степенно поздоровался подошедший, – позвольте представиться, меня зовут Альберт, и сегодня я буду обслуживать ваш, и только ваш стол. – Он говорил спокойно и с достоинством в голосе, даже показалось, что он пытался применить к Ясе какой-то из даров, но взор подсказал, что у него нет активных в данный момент, так что я решил не вмешиваться.

– Альберт, – переключилась Яся на него, – я хочу сделать заказ, пусть немного необычный, но не выходящий, как я надеюсь, за рамки компетенции вашего заведения, – напарница сделала паузу и улыбнулась.

– Я слышал ваш заказ и, если к нему не будет других дополнений, его начнут готовить прямо сейчас, а я подожду вашего выбора, – Всё так же спокойно сообщил он, отсылая жестом первого официанта, а напарница, кивнув, разместилась на диване рядом со мной.

По уже давно сложившейся традиции, я и Сарыч прикрывали с флангов девушек, Граф занимал львиную часть территории входного проёма, создавая видимое препятствие, а Ки размещалась так, чтобы иметь понятную только ей одной зону обзора. Зал заведения был заполнен почти полностью, пустовали лишь ещё один «полуприват» левее нас и небольшой столик в самом дальнем углу. Наша перепалка с квазом и вторая – с непонятливым официантом, вызвали интерес, но скорее к виду Ки и, судя по бросаемым периодически взглядам, размерам Графа. Аперитив и салаты вынесли максимально быстро, горячее подали через пятнадцать минут, оперативностью обслуживания заведение было положительно оценено вслух моей подругой.

Я, разбавляя вкусные ломти мяса красным сухим вином, мыслями вернулся туда, в оазис цивилизации на другом краю Пекла. Опять ресторан, повторяется история с Ки, дежавю. Я уже смирился с тем, что каждый раз, когда Ки встаёт на задние конечности или начинает говорить, у всех вокруг просыпается нездоровый интерес к ней. Здесь же, увидев несколько взглядов, оценивающих нас, я снова окунулся в ту ситуацию с её похищением, и, как будто, вернулся на десяток месяцев в прошлое. Из не очень приятных воспоминаний меня выбила подруга.

– Не спи, а то замёрзнешь, – выдала она одну из своих коронных фразочек, предложив положить в тарелку очередной набор листьев. Кивнул, соглашаясь, но ограничил объём, так как всегда считал, что трава – это хорошо, но мясо – намного лучше.

Тем для обсуждения было предостаточно: поездка, судьба подобранного свежака, мы так его и не видели, хоть и получили за него бонус от местных властей. Яся, возмутившись ценами меню, сделала дополнительный заказ стоявшему неподалёку от столика Альберту. К моему удивлению, до конца вечера к нам так никто и не подошёл, в чём имелся несомненный плюс. Расплатившись и отдав едва ли не четверть стоимости чёрной жемчужины, мы вернулись в номер без происшествий.

Восстановленная прослушка не стала сюрпризом, доказав предположение, выдвинутое Сарычем, о том, что данный номерок имеет специальное назначение, и имеющееся тут оборудование используют постоянно. Так или иначе, все склонялись к тому, что нас заселили не случайно, мнения расходились лишь по поводу заинтересованных в этом лиц. Версии можно было выдвигать бесконечно, так что мы обсудили план на завтра и разошлись по комнатам, где я в очередной раз, даже не скрываясь, уничтожил прослушку, до этого громко сообщив, в каком направлении они могут её себе засунуть. Немного подумав, я обезвредил все устройства, что были в зоне воздействия моего дара, даже находящиеся в соседних номерах, удивившись, с чего это меня так разобрало.

С утра, как и обсуждали вечером, каждый занялся своим делом. Ки с девушками в сопровождении Графа занялись пополнением провианта и прочего, что было потрачено в пути. Мы же с Сарычем выдвинулись к крупнейшему местному торговцу. Как заверил нас управляющий, если чего-то нет у Шаха, то этого нет не только в стабе, но и во всём протекторате. Было понятно, что такая реклама даётся за определённый интерес, но и в местном гиде по стабу, как и в сети, некий магазин со странным названием “Триган” тоже, судя по отзывам, занимал лидирующие позиции на рынке. А странное название почему-то вызывало ощущение неправильности написания, и никак не переводилось с известных мне языков.

К нашему обоюдному удивлению, магазин не находился в центре, а располагался возле вторых ворот, при этом занимая огромнейшее строение в два этажа. У входа имелась табличка с пояснениями, что первый этаж может предложить нам оружие, а второй – любую экипировку. Не сговариваясь, мы прошли мимо лестницы, что вела наверх, попав в хорошо освещённый зал, где было крайне немноголюдно. Войдя в помещение, площадью на глаз не меньше двух тысяч квадратов, подсознательно, ещё из той жизни, ожидаешь увидеть толпу праздношатающихся покупателей, которых, к нашему удивлению, здесь не имелось, ну, или почти не имелось.

Замешкавшись на входе, мы взяли правее, разглядывая бесконечные стойки с оружием, которое по большей части не вызывало у нас интереса, а вот отдел с ручными пулемётами привлёк Сарыча. Мы ещё не обошли и пятой доли стоек и стеллажей, как я осознал, что большего выбора, чем здесь, мне ещё не доводилось видеть, но только количество – это не всегда качество. Вот и тут, хоть и хватало ассортимента, однако по-настоящему стоящих образцов были единицы. Не успел напарник покрутить в руках заинтересовавший его пулемёт неизвестного типа, как рядом с нами появился среднего роста негр и, заглянув в глаза Сарычу, как лучшему другу, поинтересовался у него:

– Может быть, вам требуется помощь?

– Может быть – ответил напарник, окинув взглядом подошедшего. Парень был одет в вычурно-белую футболку, смотревшуюся на его тёмной коже слегка аляповато, как и его разноцветные дреды, свисавшие ниже плеч.

– Нас интересуют более крупные калибры, – опуская на место пулемёт, сообщил напарник.

– Насколько крупнее? – сделал паузу колоритный менеджер. – Двенадцать, может быть, четырнадцать?

– Такие и больше, – подключился к разговору я, заодно продемонстрировав образцы боеприпасов внешников для наших автоматических турелей.

– О, – протянул парень, – это довольно серьёзный вопрос, вам нужно поговорить с хозяином, – едва скользнув взглядом по предъявленным на обозрение образцам, сообщил он.

– Как я понимаю, с Шахом? – задал я праздный вопрос.

– Да, конечно, именно с ним. Тут, видите ли, весьма щекотливый вопрос с продажей того, что вам необходимо, кроме хозяина никто не поможет, – сообщил он, смотря на нас уже другим взглядом, ведь наш статус из праздношатающихся изменился на вполне себе интересных клиентов.

Мне было непонятно, в чём заключается сама проблема покупки боекомплекта внешников, я же не ядерную бомбу хочу приобрести. Озвучивать свои мысли не стал, согласившись на встречу, тем более что хозяин был на месте. Чернокожий менеджер провёл нас в приёмную своего шефа, предложив кофе, чтобы скоротать ожидание, которое закончилось, ещё не начавшись: мы были приглашены в кабинет шефа.

– Дамы и господа, – обратилась к нам белокурая девушка, выполнявшая в приёмной роль секретаря, – господин Шах готов вас принять, вам принести обещанный кофе?

Едва успев промять вполне комфортабельный диван, я отказался от её предложения, направившись к двери главного. Когда ты слышишь позывной “Шах”, то ожидаешь увидеть кого угодно, кроме темнокожего как смола человека с белыми, как снег, волосами, щетиной и ресницами. Судя по улыбке хозяина кабинета, на моём лице легко читалось удивление, и сидевший перед нами, потискав внушительную золотую цепь, свисавшую до середины груди, жестом указав на пару мягких кресел, предложил:

– Шустряк, Сарыч, присаживайтесь, – я, не став противиться предложению, направился к креслу, напарник поступил так же, – Я знаю, что мой вид несколько, так сказать, эксцентричен, но поверьте, я это не специально, – он провёл рукой по коротким волосам. – Улей так подшутил, – сообщил он и, сложив перед собой руки, перешёл к делу. – Я, собственно, вас ожидал и нисколько не удивлён тому, что вы посетили мой магазин первым. Я, знаете ли, держу репутацию, и сразу же могу обрадовать, что нужные вам боеприпасы у меня имеются, правда, увы, в небольшом количестве. – Он помедлил, дав нам время то ли на удивление, то ли на то, чтобы мы задали вопросы, но я и напарник молчали, так что Шах продолжил. – Я могу предложить вам два полных, новёхоньких короба под вашу турель, что с двенадцатым калибром, это две тысячи патронов. Также есть начатая, но там всего шесть сотен с хвостиком в остатке, а вот со второй турелью дела обстоят гораздо хуже. Новых комплектов к ней нет, и предложить могу лишь начатый с остатком в двести десять штук.

Договорив, он сделал паузу, которая уже подразумевала ответ, и я был готов его дать. Осведомлённость торговца не удивила меня, да и напарника тоже, как и знание о том, что за вооружение у нас на борту. Думаю, что любой спец в данной области способен опознать турели внешников лишь по одному виду тех, тем более что мы не пытались их как-то маскировать или скрыть.

– Вопрос в цене, – ответил я, – и да, мы бы хотели ещё кое-что, – я перекинул автомат, который болтался у меня на ремне, положив его на стол перед хозяином кабинета. – Нам интересно знать больше о данном оружии, а не только то, что оно от ваших местных внешников, которые несколько лет здесь не объявляются.

– Не несколько, а больше пяти, – поправил меня торговец, даже не став прикасаться к оружию, – ваш экземпляр на удивление хорошо выглядит, – подметил он. – А что именно вам интересно?

– В частности, месторасположение их базы, – спросил я и, увидев, как торговец хотел что-то сказать, сделал жест, прервав его попытку и продолжил, – да, мы в курсе, что никто точно не знает, откуда они приходили. Нас интересует любая информация, которая у вас есть, или та, которую вы сможете достать.

– Я в Улье одиннадцатый год и застал их, – начал он после небольшой паузы. – И, как человек, достигший вполне высокого положения в местном обществе, могу вас заверить, что месторасположение их базы не знает никто. Даже институтские выдвигали в своё время предположение, что этим внешникам каким-то образом удалось научиться пробивать временный пространственный портал, позволявший появляться и исчезать, когда это было нужно. Данное предположение всячески опровергалось, ведь известно, что даже если две разные страны из одной реальности пробивают портал в Улей, то выход у них один и тот же. Именно из-за этого страны, что есть в тех, других, реальностях, вынуждены в Улье объединяться. А у этих – всё было не как у всех, – заметив мой вопросительный взгляд, пояснил, – во-первых, язык, во-вторых, две разные группы с противоположными целями. В общем, вопросов без ответов по ним, даже после того, как они исчезли, меньше не стало.

– А можно подробнее? – прервал я, видя, что собеседник хочет пропустить то, что может оказаться для нас важным, и совершенно бесполезным на его взгляд.

– О чём, – он удивился, – о языке? – и продолжил после моего кивка. – Да что там говорить, все, кто прилетает в Улей, так или иначе говорят на одном из тех языков, что существовал и в моём родном мире: английский, немецкий, да хоть тот, на котором говорят папуасы, а у этих он был иной. Институтские сказали, что их язык искусственный, наподобие эсперанто, хотя, как я понимаю, сравнение неадекватное, да и не знаю, полагаясь на какие факты, они пришли к такому выводу. Но при этом, те внешники свободно понимали и использовали для общения другие языки, но между собой разговаривали только на своём.

– А почему нет, – удивился я, – один из методов защиты информации.

– Да нет, – он усмехнулся, – не было никакой защиты, по крайней мере, в отношении языка. Как я уже говорил, их было как бы две разные группы. Одни, считай, обычные повседневные внешники, собирали все ценное, включая потроха иммунных, попавшихся им на пути. Я застал уже закат столкновений с ними, но, говорят, раньше, когда ещё не существовало протектората и быстрых мобильных армий в стабах, они умудрялись доходить даже до Колизея, при этом вырезая всё на своём пути. Другие, наоборот, торговали, охотно предлагая своё оружие, – он указал пальцем на так и лежавший перед нами автомат, – и не только лёгкую стрелковку. И именно потому, что они прекрасно знали, против кого оно будет применяться, при этом никак не ограничивали свою торговлю. Собственно, из-за этого и сделали выводы, что это другая группа, если не из того же мира, то как две капли воды на него похожего.

– Странно, конечно, – подытожил я, – конфликты между разными внешниками – это нормально, на этом даже часто стронги играют. Но вот чтобы конкурировали две группы из одного мира, да ещё приходящие через один портал, я припомнить не могу.

– В том-то и дело, – продолжил хозяин, – институтские тоже бились над разгадкой, посылали экспедиции, но всё без толку.

– Посылали, значит, было направление? – спросил Сарыч.

– Нет, не было, – парировал Шах, – они всегда приходили из пустыни, откуда-то от черноты, но к обжитым местам выходили с разных сторон. Несколько раз даже пытались таким образом напасть на окраины Колизея, но даже в то время там имелись силы, способные дать жёсткий отпор.

– А как их распознавали, они же ничем друг от друга не отличались? Судя по всему, одна техника, одна экипировка? Кто поторговать пришёл, а кто за потрохами? – поинтересовался я.

– Да просто всё, – Шах осклабился, – если стреляют только в тварей, значит, те, что торгуют, если потрошат иммунных – то другие.

– И что, ни разу не удавалось захватить пленных и допросить?

– Как не удавалось, – он сделал крайне удивлённый вид, – только на моём счету пятеро захваченных имеется, один из которых был из торгового каравана. – Он помедлил, видимо решая, стоит что-то озвучить или нет, но добавил. – Я же не всегда был торговцем, и другим промыслом тоже занимался. При захвате те практически сразу умирали, за это отвечал небольшой имплантат, что у каждого из них в голове, так что с допросом или пытками ничего не получалось. Это, кстати, ещё один аргумент за то, что и те, и другие из одного мира приходили. Институтские изучали их имплантаты, хотели сделать нечто вроде блокиратора, даже ради этого нашли прокачанного спеца с даром, тот мог всякие штуки внешников взламывать, и в его развитие вложились, но, увы, так ничего и не вышло.

– Не смог взломать? – поинтересовался я подробностями.

– Взломать и блокировать – нет, а сломать – да, но это сразу приводило к смерти пациента. А каждый захваченный подопытный весьма дорого обходился участникам захвата. Так что довольно быстро желающих подписаться на столь рискованное дело стало трудно найти, из-за чего идея взлома имплантата в итоге заглохла. Тем более, на основе изученных образцов научники предположили, что там нечто вроде электронного эквивалента части мозга, и чуть задень его, сразу обеспечишь подопытного прямым рейсом на тот свет. Ещё была странность, что по классификации научников, некоторые технологии у них были не хуже, чем у нолдов, сильно опережая других внешников, но не все и не во всём, по большей части соответствуя среднему развитию технологий по нашему региону.

– Что значит – некоторые? – перебил Сарыч.

– То и значит, что, к примеру, имплантаты были очень технологичными, транспорт же обычный бензиновый. Я думаю вы в курсе, что на кластерах нолдов можно найти всё что угодно, кроме бензинового двигателя. Оружие было лучше среднего по Улью, примерно на уровне ваших “крестов” с севера, хотя, по мнению некоторых, всё же уступало их образцам. Да, даже взять то, что у тех жидкий порох, а у этих в виде газа, что снижало шум от выстрела процентов на двадцать, и это без использования глушителя. По разрывным боеприпасам вообще имелись отдельные вопросы, те состояли из металла, который при повреждении внешней оболочки мгновенно вступал в реакцию со всем подряд. Известны, конечно, активные металлы, которые даже с кислородом буйно реагируют, но это не сравнимо с эффектом от применения этих пуль. С крупными калибрами всё по-другому, те примерно так же походили на то, чем владели другие внешники. И так через раз. К примеру, медицина опять на другом уровне. Они на обмен предлагали устройство, которое у нас окрестили “автомедиком”. Невзрачная такая коробка размером с мобильник и две липучки, чтобы к телу крепить. Так вот, эта хрень полутруп способна поднять, впрыскивает что-то в кровь, и раны мгновенно перестают кровоточить, а уж про обезбол и антишок я молчу. Те, кто использовал, говорили, что не хуже лучшего спека жизнь спасает, и никакой побочки или отката после применения нет. Лично не видел, но со слов человека, которому доверяю, благодаря тому, что картридж полный в аптечке был, они до стаба половину бойца доволокли, причём половина – это не фигурально выражаясь. И всё без помощи знахаря. Когда местный лепила обрубок увидал, то не на шутку удивился, но бойца поднял, а было-то ровно полчеловека.

– То есть имплантаты, медицина и оружие, это всё? – продолжил Сарыч, отчего Шах даже бросил на него удивленный взгляд.

– Ещё была пара моментов, но те уже, так сказать, не очень публичные, могу лишь пример привести, вот у вашего вездехода, или как там его назвать, нолдовские батарейки стоят, – он не спросил, а сказал это утвердительно, – если использовали батареи тех внешников, то зарядка вообще бы не требовалась.

«О как», – подумал я. И касалось это вовсе не информации про странные батарейки, а того, что продавец знает, что внутри нашей машины установлено. Хотя удивляться тут не приходится. Наивно было бы рассчитывать, что я единственный с даром электрика, и никого в округе с аналогичной или похожей способностью нет. Но мысль зацепилась совершенно за другое, за то, что продавец специально послал людей на исследование нашего транспорта, или…

– Вы сами интересовались нашим транспортом, или вам кто-то продал данную информацию? – спросил я, заработав проблеск удивления в глазах Шаха и то же выражение лица у напарника.

– Я купил данную информацию. У кого, естественно, не озвучу. Вы же должны понимать, что я торговец, и торгую всем тем, что необходимо другим для выживания, в том числе и информацией. – Без толики промедления или смущения ответил он.

– А информацию о наших дарах вы тоже приобрели?

– Нет, – также без задержки ответил он, – эта информация для меня бесполезна, но вас, скорее всего, интересует принципиальный вопрос о такой возможности? – он сделал паузу и ответил. – Да, вы проходили ментата, и там в любом случае присутствовал знахарь, соответственно за определённую сумму можно узнать список ваших даров. Вот только для меня он бесполезен, оставить себе данную информацию и ждать покупателя – это значит заморозить оборот, а вот знать, что у вас не так уж и много боекомплекта в остатке – это другое дело. Я даже уверен, что мы с вами о цене договоримся, получается, это вложение отбилось менее чем за сутки, да и, как вы понимаете, оно там было не настолько большим.

В принципе, увидев на допросе с ментатом кого-то похожего на знахаря и получив впоследствии от Зуун подтверждение этому, я нечто подобное и предполагал. Но рассчитывал, что доступ к таким данным имеет только СБ стаба, а тут, как выясняется, получить их может любой, если сумеет заплатить. Да, протекторат Колизея – это совершенно иной мир и порядок, нежели наш альянс стабов, где за такую болтливость знахаря уже бы давно скормили пустышам под всеобщие аплодисменты.

– Прошу прощения за резкую смену темы, – извинился я, – просто весьма интересный вопрос, но хотелось бы вернуться к внешникам. С одной из их групп велась торговля, а что им требовалось?

– То же, что и остальным, – хохотнув, ответил Шах, – в первую очередь наши потроха, потом ценные материалы, и я имею ввиду не только золото или платину, – ответил он. – Вот только торговцы предпочитали не потрошить иммунных, а покупать наше время. – Видимо, заметив мой интерес, он решил разъяснить, – брали любого, кто хотел что-то от них получить, но охотнее имели дело с старожилами. Думаю, вы в курсе, что побегавшее по Улью мясо у всех внешников ценится выше, так и у этих было. Иммунного помещали в капсулу, они их с собой таскали, подключали шланги всякие, трубки, а потом его вырубали наркозом, после чего он там находился некоторое время. Чем дороже стоила вещь, тем дольше человек был капсуле, а чем старше иммунный, тем больше сокращалось время нахождения в ней. Некоторые там по три недели проводили, чтобы получить то, что хотели, правда, не всегда это было возможно. Сначала брали анализ, а после вполне могли отказать, не объясняя причин, но в основном проблем не случалось.

– Три недели, – удивился Сарыч, – а как же живец и еда?

– Живец в вену, еду туда же, не слышал, чтобы кто умер после их капсул, хотя поручиться не могу. Знаю точно, что после процедуры дня три состояние хреновое, как будто бухал месяц и теперь бесконечный отходняк, но живец и раствор гороха быстро негатив убирает. Что там было внутри, не спрашивайте, ни одну установку даже близко не смогли захватить. При первой же угрозе те её подрывали, да так, что кроме кучи разной жидкости и высокотехнологичных обломков, ничего не оставалось.

– Высокотехнологичных – это уровня нолдов? – поинтересовался я.

– Частично, как выразился один институтский, было похоже, что эти капсулы сделаны на стыке технологий нолдов и внешников.

Слушая все сказанное Шахом, я понимал, почему институт к ним проявлял такой интерес, и не один раз спонсировал попытки захвата внешников, как тех, кто водил торговый караван, так и тех, кто пытался просто потрошить местное население.

По боеприпасам для турелей мы договорились быстро, цена была выше той, что Сарыч платил стронгам, но не настолько, чтобы мы упустили данный шанс. В торге и дальнейшем разговоре я практически не участвовал, поняв, что информации, которая позволит найти связь между караваном с жемчугом и нападавшими, у Шаха нет. После состоявшегося разговора и дополнения картины поведения странных внешников, я был почти уверен, что дальнейший поиск информации – практически безнадёжное занятие.

Сарыч, помимо боекомплекта, обзавёлся вполне вменяемой картой протектората и ближних хоженых земель, включая пустыню, правда, на ней кластеры по понятной причине не размечались, разве что редкие имели контуры. Карта протектората нам, по сути, не требовалась, но Сарыч, смекнув, что нежелательно указывать точки нашего интереса, взял пустынные карты в качестве довеска к подробной карте самого протектората. Других, достойных нашего внимания, карт у торговца не было, а то, что он предлагал, либо нас не интересовало, либо уже имелось в распоряжении.