Полная версия
Развод. Люблю другую
Полина Ривера
Развод. Люблю другую
Глава 1.
Варвара.
– Ой, Варвара Андреевна, там такая красота за окном, – восхищенно протягивает Иринка. – Снег валит и валит… Вам бы поторопиться, а то… Такси, поди, сто лет тащиться будет.
– Спасибо, Ириш. Уже ухожу, – с улыбкой отвечаю я, сбрасывая с плеч халат.
Сегодня счастливый день… У моего Юрки юбилей. В груди приятно щекочет от предвкушения, а по коже беспокойным роем бегут мурашки…
Любимый мой… Родной, самый лучший… Бережно распахиваю сумочку, касаясь упакованной в крафтовую бумагу коробки с часами. Не премиум-сегмент, конечно, но… Юрке понравится.
– Вы хоть переодеться успеете, Варварочка Андреевна? – обеспокоенно произносит Ирина.
Да уж… Серая юбка до колен и зеленый свитерок не очень-то подходят для праздника, а времени ехать домой нет.
– Нет, Ириш. Если поеду, опоздаю на час. Думаю, Юрочка с Катюшей внимания не обратят на мой наряд. Все хорошо будет.
Споласкиваю руки и причесываюсь, бросив взгляд на свое отражение в зеркале. И макияжа почти нет… Надо хоть губы подкрасить, что ли…
В двери громко стучат, когда я касаюсь экрана смартфона, чтобы вызвать такси…
– Щ-щас я разберусь, Варварочка Андреевна. Прием закончился, так что… – деловито упирает руки в бока Ирина. – Девушка, что вы хотите?
Не обращаю на визитершу внимания. Подкрашиваю губы, припудриваюсь…
– Я к Кирсановой. На прием.
– Покажите талончик. Регистратура уже совсем с ума сошла… Ах, вы платно? Странно… Пойду разбираться с кассой. Ну, какое они имели право…
– Ирина Семеновна, я приму ее, – отвечаю твердо.
Не хочу огорчать девушку. Да и больничные склоки не приемлю. Набрасываю на плечи халат и приглашаю пациентку в кабинет…
– Здравствуйте, – поджимая губы, произносит она. – Извините за это… Не люблю портить людям планы, но в кассе…
– Ничего страшного, присаживайтесь, – взмахиваю ладонью, указывая на кресло. – На что жалуетесь?
– Ох… Дайте-ка отдышаться, – улыбается она, касаясь ладонью пышной, обтянутой розовой кофточкой груди. – Я беременна. Хочу сделать любимому сюрприз и… Что дарят мужчине, когда хотят сообщить о будущем наследнике?
– Ой, что только не дарят, – тараторит Иринка. – Снимок УЗИ в красивой коробочке, тест… Но обосанные бумажки дарить не советую. Негигиенично, – морщится Ириша.
– Первый день последних месячных? – спрашиваю я, бросая взгляд на имя пациентки, указанное в талоне. – Амалия Александровна, вы уже встали на учет по беременности?
– Нет, доктор. Я хочу наблюдаться у вас. Мне вас рекомендовали, как самого… Нет, не хорошего, а топового доктора. А месячные… Вот здесь все написано, в карте. Я была на приеме в районной поликлинике, – брезгливо морщится она. – Сами понимаете для какого она контингента…
Красивая девушка, холеная, хорошо одета… Кофточка нарядная, макияж вечерний. Складывается впечатление, что Амалия шла на торжество, но случайно забрела в нашу клинику…
– Интересно, и для какого? – не сдерживаю любопытство я.
– Я привыкла к самому лучшему, Варвара Андреевна. Мне, слава богу, повезло с мужчиной – он оплачивает все мои хотелки. И наблюдаться в вашей клинике ему тоже по карману…
– Редкость в наше время, – беспардонно бросает Иринка, заполняя карту Амалии.
– Идемте в смотровую, – киваю я, жестом указывая направление.
Беременность восемь недель. Осматриваю Амалию, не выявив никаких отклонений. Ее новенький айфон в кислотно-розовом чехле (под стать кофточке) вздрагивает, когда я касаюсь ее живота датчиком аппарата УЗИ.
– Да, Юрочка, – щебечет она, а у меня внутри все будто в узел скручивается. – Скоро буду, милый. И у меня сюрприз. Не могу говорить, милый. Конечно, котик, да…
Наверное, у меня галлюцинации, мамочки… Незнакомый Юра что-то отвечает, а его голос, доносящийся из динамика, кажется до чертиков знакомым…
Такого ведь не может быть, ведь так? Это все усталость… Острое восприятие слов капризной девицы, привыкшей к «самому хорошему»…
Знала бы она, на что я в свое время была готова, чтобы забеременеть… И где только не обследовалась… Обивала пороги лучших больниц, даже, к своему стыду, к бабкам-колдуньям ездила, но чуда не случилось…
Детей у меня нет. Но есть Катюша – дочка Юры. Катенька, Котёнок… Та, кого я люблю всем сердцем и воспитываю, как родную.
Ну, в самом-то деле… Чего это я приуныла? Все у меня хорошо… Знаете, как пишут в дурацких статусах? Любимая жена и счастливая мама…
– Все в порядке, Амалия. Плод развивается в соответствии с нормой. Держите снимок. Можете подарить своему супругу, он будет рад, – улыбаюсь, мысленно прогоняя охватившее меня странное волнение.
– Да не муж он мне пока. Надеюсь, сегодня он поставит все точки над i… Бросит свою старую калошу. Знаете, как бывает? Мой папа работал на заводе и всегда говорил, что истрепавшуюся деталь нельзя починить. Ее можно только выбросить.
Противный ком скапливается в горле, перекрывая дыхание… Как можно так выражаться о другой женщине, не понимаю? Или Амалия верит в собственное бессмертие? Вечную молодость? Наивная.
Оставляю ее без ответа, стремясь поскорее завершить осмотр и вызвать такси.
– Держите направления на анализы. К следующему приему вам нужно оплатить контракт на ведение беременности. Ознакомьтесь, пожалуйста.
– Я выбираю программу VIP, – без промедления произносит она. – Отец ребенка все оплатит. До свидания, Варвара Андреевна, поеду я… У моего любимого сегодня юбилей, боюсь опоздать.
Боже… Разве бывает столько совпадений? Как такое возможно? Юра… Да еще и юбиляр…
– До свидания, берегите себя.
Делаю вид, что ничего не случилось. Навожу порядок на рабочем столе и вызываю такси… Скоро я увижу любимого мужа и дочку. И наваждение исчезнет…
Глава 2.
Варвара.
– Мам, ты опять? – обидно протягивает Катя в динамик. – Так я и знала, что ты опоздаешь. Переодеться хоть успела?
Не знаю, что и говорить… Да, я опять… Водила раздраженно сигналит и без стеснения кроет матом подрезавшую его красную иномарку.
Непруха, да и только… Разве что мелькающие разноцветными огнями вывески радуют глаз.
Все кричит, что скоро Новый год. Так стоит ли париться из-за таких мелочей?
– Катюш, ну, подождите меня. Я через десять минут буду на месте.
– Быстрее давай. Все уже здесь и…
Она хочет еще что-то сказать мне. Нутром чувствую – что-то до ужаса важное… Сердце будто корочкой льда покрывается. Перестает биться.
Мне срочно нужно увидеть семью… Иначе, я с ума сойду от дурацких подозрений.
– Девушка, вам дойти быстрее будет. Авария на перекрестке. Ресторан за углом. Пять минут ножками и… – советует мне водила.
– Спасибо, я так и сделаю.
Ноги вязнут в свежем, пышном снегу, бойкие снежинки тают, коснувшись разгоряченной кожи. Взгляд выхватывает ярко-красную, маленькую иномарку… Кажется, именно ее водитель подрезал такси…
Странное ощущение… Пугающее, непривычное… Интересно, человек всегда чувствует, что его жизнь вот-вот оборвется? Разделится на до и после? Раскрошится на сотни никому не нужных осколков?
– Вас ожидают? – вырывает меня из задумчивости голос гардеробщицы.
– Д-да…
Ноги будто врастают в пол, когда я вижу «розовую кофточку». И Юру с Катюшей – улыбающихся и весело болтающих с ней…
Боль парализует. Я – врач и слишком хорошо знаю, что будет дальше. Обычная физиология. Адреналин побежит по венам, а через секунду сердце захлебнется потоком хлынувшей крови…
Цепляюсь за дверной косяк, хватая воздух ртом и пережидая приступ…
Может, уйти? Все и так понятно… Амалия – беременная любовница моего Юры. Она о нем говорила. А Катя… Она смеется и болтает с ней… Значит, знала обо всем?
На меня будто небо обрушивается… Все до капельки – вместе со снегом и светом уличных фонарей.
– Вам плохо? – всучивая в мои руки номерок, спрашивает гардеробщица.
– Нет. Спасибо вам.
В ярком свете потолочных светильников моя зеленая кофточка и грязные, облепленные смесью снега и грязи сапоги кажутся убогими.
Усилием воли расправляю плечи и подхожу к столику мужа.
Юра не постеснялся пригласить Филипповых и Артемовых – друзей нашей семьи. А те не стесняются жрать, пить и принимать участие в этом фарсе…
– Добрый вечер, – сухо выдавливаю я. – Еще раз здравствуйте, Амалия.
– Не поняла… А вы… Вы здесь каким боком, Варвара Андреевна? – искренне изумляется она.
– Амалия, что происходит? – требовательно спрашивает Юра.
Ее, а не меня… Ну, вы поняли…
– А я та самая истрепавшаяся деталь. Или как ты там говорила? Юрочка, с юбилеем тебя, дорогой.
– Варя, вы знакомы? Амалия, откуда ты знаешь мою жену?
– Жену? Она Кирсанова, Юр… Откуда мне было знать? Ты о ней ничего не рассказывал.
– Ну да, она ставила свою фамилию.
Растерялся, бедненький… Глазенками хлопает, суетится… Он так уверен, что я не закачу скандал? На что он рассчитывал, приглашая любовницу на юбилей?
– Амалия решила наблюдать у меня беременность. Кстати, твоя ненаглядная выбрала VIP-тариф. Уверила, что ты все оплатишь.
Откуда во мне столько цинизма и спокойствия? Ах, да… Я же истрепалась? Испорченные временем надпочечники не могут вырабатывать адреналин в нужном количестве. Наверное, в этом все дело?
– Варь, ну… Если ты все знаешь, то… Видишь, как бывает? У нас с тобой детей не получилось, а с Амалькой раз, и… – спешит поделиться радостью предатель. – Ты же завтра съедешь? А Катюша поможет собрать тебе вещи. Да, дочка?
Катя хлопает наивными, широко распахнутыми глазками и кивает.
– И давно ты знаешь, Кать?
– Давно. Но… Тебе вечно не до нас, мам. Ты сама виновата. Да и ты уже… Стремная, короче. А Амалия, она…
– Я поняла, Кать… У меня и такой яркой кофточки нет. Это ведь… топовый вариант, так?
– А хамить не надо, дамочка, – фыркает Амалия. – С вами по-хорошему разговаривают.
– Простите. Конечно. То есть я должна завтра освободить дом? Только из-за вашей вежливости? Или, может, сегодня?
– Дом куплен до брака. Имущественных претензий нет, так что… Или ты решила испортить всем нам жизнь? – меняется в лице Юра.
– А зачем было так затягивать? Почему нельзя было сказать все вчера или… Вы хотели прилюдно меня унизить? – не выдерживаю я.
Всхлипываю, некрасиво стирая с щек слезы… Вот, правда – зачем?
Что я им сделала? Неужели, не заслужила за столько лет уважения? Ну, хоть капельку?
– Варя, не драматизируй, – вздыхает Юра. – Амалия не собиралась приходить. Это случайно вышло. Я не стал бы затевать такое специально. Поезжай домой, ладно?
– То есть за стол ты не позволишь мне сесть? – грустно протягиваю я.
Я не собираюсь оставаться, боже упаси… И есть с предателями за одним столом не стану… Просто хочется прощупать границу их цинизма… Они, вообще, есть?
– Садись, если хочешь, поешь. Ты же с работы.
Вот так у них все просто… Интересно, Юре нужен откровенный разговор? А мне? Как у него все просто… Раз… и все. С «Амалькой» все получилось. Интересно, долго они старались? И почему я – набитая, ничего не замечающая дура игнорировала тревожные звоночки – частые отлучки по вечерам, его ночные разговоры по телефону?
– Я поужинаю в другом месте, Юр. Держи, я для тебя купила, – выуживаю из сумки коробку с часами и оставляю ее на столе. – Счастливо оставаться.
Господи, разве я в чем-то виновата? Почему женщина всегда ищет вину в себе? Я ведь все… Я душу навыворот, сердце. Любовь, верность… Горячие ужины, пироги в выходные. Катюшу воспитывала, когда ее мамаша написала отказ и свалила в Турцию в поисках счастливой жизни.
Я ее дочерью считала. Не видела разницы…
А теперь у меня ни черта нет… Даже дома, выходит, нет.
Куда мне идти? Пока они празднуют юбилей Юрочки, собрать вещички и свалить? А что разрешается брать?
Глава 3.
Варя.
Шторы, которые я собственноручно шила? Коврик, кастрюли, посуду? В нем каждая, даже самая незначительная мелочь мной выбрана… Я там хозяйка.
А теперь, получается, и не я вовсе… Сегодня там будет ночевать «розовая кофточка». Трогать наманикюренными пальчиками мои вещи и брезгливо морщится.
Вылетаю на улицу и сгибаюсь от болезненного кашля. Поднимаю взгляд на черное, хмурое небо, будто в его бездне кроется ответ на мои вопросы.
За что, а? Почему именно я?
А почему другая женщина? Сотни, тысячи других, таких же обманутых женщин?
Вмиг зябко становится. Да и идти мне некуда… Ничего не нажила.
Когда мама тяжело заболела, я все отложенные на покупку квартиры деньги потратила на ее лечение – операция в московской клинике, реабилитация, уход…
Она ушла два года назад…
– Варька, ты как?
Вздрагиваю от голоса Лиды Артемовой. И хватило же совести выйти?
– А тебе какое дело? Вам молодуха не мешает жрать и пить? Вот иди и… – злобно бросаю я.
– Тише, тише, Варенька. Мы не знали ничего. Юра не предупреждал. И представил ее, как коллегу. Варь, ты что? Неужели, правда, так обо мне думаешь? – распахивает глаза Лида. – Для нас это шок. Такой же, как для тебя. Господи, ты дрожишь вся… Куда ты сейчас?
– Домой. Позволили вещи собрать и свалить, пока ветер без камней.
– И что же – сегодня же съедешь? А эта дрянь поселится там? Нет, так нельзя, Варь, – качает головой Лида. – Он тебе ничего не оставит? А как же отступные? Ну, ничего ведь нет? Ты все деньги спустила на мать. Разве Юра забыл об этом?
– Видимо, забыл. По закону я ни на что права не имею. Дом он купил до брака, другого имущества у нас нет. Вернее, есть, но…
– Понятно все, – закатывает глаза Лида. – Фирма на родителей Юры оформлена, коммерческие помещения тоже.
– Это все было до меня, Лид. Не стану я лишать их имущества. Ладно… Поеду домой. Постараюсь собраться быстро.
– Погоди, а ночевать ты где будешь?
– Не знаю… Номер сниму в гостинице. А завтра придется что-то решать с жильем. Сниму квартиру.
Лида обнимает меня на прощание и тягостно вздыхает. Хорошо хоть деньги не сует для полной картины.
Такси приезжает, на удивление, быстро… Я прошу водителя подождать и торопливо распахиваю калитку.
Вхожу в прихожую, прислушиваясь к ощущениям… Дом будто мертвый… Здесь нет тепла и любви, счастья… И все те вещи, что я выбирала с любовью, превратились в прах. Не в них смысл… И счастье не в них.
Сбрасываю обувь и прохожу в спальню, стараясь не замечать немытой посуды, оставленной Катюшей, валяющихся на диване в гостиной наушников и ноутбука. Ее книг и махровых носков, лежащих поблизости. Я всегда ее ругала за беспорядок, заставляла убираться.
А теперь здесь будет жить Амалия – молодая, современная и не «стремная»…
Бросаю в чемодан все, что вижу. Трусы, джинсы, обувь… Все в одну кучу. Пихаю в дорожную сумку пальто и куртки, кое-что из обуви.
Остальное выбросят. Наверняка, молодая хозяйка сделает это незамедлительно. Так и вижу, как она расхаживает по дому, цепляя пальчиками все, что от меня осталось.
«Юрочка, котик, дай мне большой пакет для мусора. Твоя старая клуша оставила кучу хлама после себя. Ну, как так можно? Она должна была вылизать дом и пирогов напечь в память о прожитых годах. Ты столько лет на нее потратил, кошмар! И завтра же найми мне домработницу».
Юра терпеть не может чужих людей в доме… Но для беременной любовницы, уверена, пойдет на все… Мужики из-за наследников и не такие жертвы идут…
Вытягиваю чемоданы в прихожую. Стараюсь не оглядываться, но дом манит… Просит взглянуть на него еще раз, проститься. Слеза катится по щеке, когда я замечаю метки на стене.
И подпись карандашом: «Катюше семь лет».
А теперь восемнадцать… Выросла девочка, поумнела… Или, напротив, осталась дурочкой, не видящей дальше своего носа?
– Прощай, мой родной. Я была здесь счастлива. Надеюсь, тебе не навредит новая хозяйка. Ну… Пока.
С неба белоснежными хлопьями летит снег… А снежинки прямиком в душу попадают. Становится холодно и… безразлично. Я умерла для близких… Нет меня…
Но я же есть? Значит, нужно жить дальше.
Глава 4.
Варя.
Касаюсь экрана смартфона и все-таки звоню Ленке… Эх, Варя, Варя… А я ведь всегда считала себя сильной… Одинокой волчицей, способной легко переживать горе в одиночку…
Но сейчас мне хочется лишь одного: обнять кого-то близкого и долго-долго рыдать…
Избавляться от теснящих нутро боли и беспредельной тоски…
Знать бы еще, когда станет легче? Интересно, это время когда-нибудь наступит?
– Ле-ен, мне поговорить с тобой надо. Я в гостинице «Звезда», на проспекте Победы.
– Да заткнитесь вы, – орет Ленка, прикрыв динамик рукой. – Я с тетей Варей разговариваю. Отберите у Джерри баранку! Егор, успокой Настю! Все, Варь, я слушаю.
У Ленки счастливая семья. Дом, дети, любящий муж и смешная, толстая собака, норовящая стащить со стола вкусняшку.
Когда-то и я думала, что у меня такая… Интересно, все в одночасье рушится или постепенно? Господи, я ведь точно и не знаю, когда все пошло трещинами?
– Лен, приезжай ко мне. Мне… Я умираю.
– Буду через полчаса, – без раздумий отвечает подруга.
«Звезда» – неплохая, семейная гостиница в центре города. Потому я ее и выбрала. Я не ханжа, но слышать чужие, страстные стоны за стеной в моем положении мучительно…
Располагаюсь в уютном номере, включаю чайник… Может, поужинать где-нибудь, отвлечься? Наверняка Ленка снова мучит себя голодом, «сидя» на новомодной диете.
Ищу в "гугле" кафешки поблизости, переодеваюсь и спускаюсь в холл. Застываю возле зеркала, пристально оглядывая себя…
Стремная. Так ведь Катя сказала? Странно, а я всегда считала себя стильной… Брюки прямого кроя, темно-коричневые, из качественной ткани, свитерок… Не розовый, конечно. Бордовый, из пряжи с добавлением ангоры. Я редко обновляю гардероб, стараюсь покупать одежду высокого качества, недешевую. Иногда – дорогую… Блузки, несколько юбок, пальто. Возможно, кому-то мой образ покажется скучным и чересчур строгим, но точно не стремным.
– Любуешься собой, красавица моя? – звонко чмокает меня в щеку Лена. – Идем… жрать? А то голова кружится. Еще и дети… Дома срач такой, кошмар просто. Легче все бензином залить и сжечь, чем убраться. Что ты там такое говорила? Умираешь? Нашли что-то, Варь? Онкология, гепатит, ВИЧ или…
– Нет, слава богу… Тут недалеко есть «Вареничный домик», идем? Я все расскажу.
Официант принимает заказ, а я стыдливо опускаю взгляд, раздумывая, с чего начать?
– Ну, давай, разродись уже… – подпирает ладонями веснушчатые щеки Лена.
– Юра позволил своей беременной любовнице явиться на юбилей. А потом… Он торжественно объявил о разводе и попросил освободить дом.
Ленка молчит долгую минуту. Хлопает большущими, синими глазами, а потом поднимает руку:
– Официант! Водки нам принесите!
– Да не нужно, Лен… Мне на работу завтра.
– Так мне тоже.
– Дома дети. И срач… И Джерри, и Ваня твой…
– Ванька поймет меня, когда узнает. Это же… Звездец полный, Варь.
– Есть новость похуже. Эта… Амалия явилась ко мне на прием. Хочет наблюдать у меня беременность.
– Погоди, то есть она не просто тварь, она… Она гадина в кубе? Знала, что ты жена ее любовника и все равно пришла.
– У нас с Юрой разные фамилии. Могу предположить, что она и правда не знала, но… Но теперь-то они знают. Юра не посмеет унизить меня еще больше. Он просто не станет оплачивать квитанцию. Найдет ей другого специалиста и все.
– Будем надеяться, Варь. То, что ты говоришь – какой-то сюр… Ты отцу звонила?
– Нет, – обнимая дрожащим пальцами чашку с чаем, протягиваю я. – Он же… Лен, как такое говорить? Это как сказать, что они умерли… Папа Катюшу любит, души в ней не чает. Как я скажу ему, что я… стремная? Он, выходит, тоже?
– Сами они стремные, Варь. Ладно у твоего Юры мозги стекли в трусы, а Катя что? Вроде не подросток. Взрослый человек уже. Кто такая эта Амалия? Чем она занимается?
– Амалия Бельская. Не знаю, чем.
– Погоди… Ща посмотрим.
Хорошо так с подругой, тепло… И плакать вмиг расхотелось. Да и слезами я горю не помогу. Мне нужно жить дальше… Воскреснуть, как птица Феникс…
– Популярная радиоведущая, актриса озвучки, журналист…
– Конечно, она круче меня, – кисло протягиваю я.
– А чем твоя профессия плоха? Варь, если ты не прекратишь, я вот этой ложкой тебя по лбу тресну. Ты красавица, Варь. Умная, воспитанная, деликатная, талантливая… А этот Юра… Он же нормальным мужиком всегда был. Ты уверена, что он раньше не изменял?
– Не знаю, Лен… Но никто не приходил в наш дом, а меня… Меня любили и уважали. Он в последние годы слишком уж поднялся в бизнесе.
– Понятно все… Возомнил себя пупом земли. И дочку настроил… Варь, позвони папе. Андрей Дмитриевич – хороший, понимающий мужик. Он тебя поддержит. Или… Отпуск возьми. Ты же сто лет не была, – оживляется Ленка. – Проведай отца. Порыбачьте, в лес сходите.
– Точно. Я так и сделаю, Лен. Мне срочно нужно отвлечься от этого ада…
***
Спится мне на удивление хорошо. За окном простирается зимняя, похожая на парное молоко хмарь, постукивают колеса утренних трамваев, набирает силу зимнее, серебристое солнце…
Ленка права: я два года не была в отпуске… Еще и лекциями в университете себя нагрузила. Забросила семью, все время на работе пропадала, вот они и… Предали меня. Заменили новой, не такой потрепанной и занятой.
– Доброе утро, Василий Федорович. Я ухожу в отпуск. Мне срочно нужно уехать, – нарочито спокойно и доброжелательно произношу я, встречаясь взглядом с главным врачом.
– Ты с ума сошла, Кирсанова. У тебя контракт на ведение беременности. "Випка", между прочим. Какой отпуск? Предупреждать о таком надо, – раздраженно проговаривает он.
– Какая… Какой контракт?
Кажется, пол под ногами расходится, образуя бездонную пропасть… Значит, Юра оплатил все? Ощущение, будто в грудь забили винт и с силой его провернули. Ни дышать, ни говорить – не могу…
– Да что с тобой, Варвара? Обыкновенный контракт. Бельская Амалия.
– Я не могу ее наблюдать, Василий Федорович.
– Почему это? В чем дело?
– Она любовница моего мужа.
Глава 5.
Варя.
– Ужас просто… Кошмар, – судорожно протягивает Василий Федорович, торопливо выуживая из кармана платок. – У нас сто лет випок не было… Что делать? Руководство каждый квартал на ковер вызывает. План не выполняем, да и…
– Я не стану наблюдать эту женщину, – отрезаю я. – Неужели за столько лет я не заработала уважения?
Наверное, нет… Наспех склеенный мир вновь разваливается.
И здесь меня не ценили? Была нужна, пока привлекала клиенток и помогала владельцу клиники богатеть? А я сама… Обо мне когда-то кто-то думал?
Что здесь непонятного? Не может жена лечить любовницу.
– Варя… ты взрослая женщина. Если тебе наплевать на мужа, так и… Сделай вид, что эта дамочка никакого отношения к тебе не имеет. Боже, а ты знаешь, где она работает?
– Слышала что-то… Василий Федорович, мне плевать на…
– У Синякова из «Городских будней». Тот маму продаст за пять копеек ради горячей статейки.
– Слышала… Помойный паблик, объединяющий диванных критиков. Они ведь… Василий Федорович, эти люди ничего не создали, не сделали. Ничего не читали, кроме объявлений на двери в подъезд… И они – общественное мнение? Вы, правда, боитесь их? Нет, я не верю… Нормальные люди не читают эту помойку!
– Да, я боюсь, Кирсанова! Если мы откажем Амалии Бельской, уже завтра говняная статейка в духе «Городских будней» появится там. А эти амебы… будут обсуждать тебя и жалеть Амалию. Тебя – специалиста международного класса!
– Тогда мне придется уволиться, – без раздумий отвечаю я.
– Как это… Погоди, Варь, так дело не пойдет… Мне голову открутят, если я тебя уволю. Даже по собственному. Может, перевод? Или…
– Я к папе хочу уехать. Гинекологи нужны везде, Василий Федорович. Или подписывайте заявление на отпуск, или…
– Давай свое заявление. Не монстр же я… Но она стоит возле твоего кабинета.
– Как! Зачем она пришла? Я назначала ей дату следующего визита, и это…
– Будь осторожна, Варь. Раз между вами все так сложно, то… Эта Амалия может и диктофон прихватить. Спровоцировать тебя, задеть.
– Попробую сдержаться, – бесцветно протягиваю я.
Господи, за что мне все это? Ну, в чем я провинилась перед богом и людьми? Я и пациентам сердце дарила… Собственная боль помогала остро чувствовать чужую и разделять ее… И я искренне радовалась, когда будущей мамочке удавалось зачать… Не вызывало это во мне зависти. Ну, никакой…
Да и какой в ней смысл, если делу это не поможет?
