Счастливый Случай. Книга 1

Потому что всё всегда в моей жизни получается ещё лучше, чем я планирую. Всегда. Всегда. Вот сколько у меня было жизни ситуаций, каких бы ни было, сначала вроде непонятно, куда вообще это выведет, а потом вау!

И мне сейчас нравится, оооочень, что всё идёт не по плану.

Сейчас вообще, если честно, ничего не хочу делать. Вообще ничего. Я хочу какую-то передышку себе взять, чтобы все это внутри у меня улеглось. Чтобы какое-то ясное понимание настало. Хочу просто побыть. Просто побыть и всё понаблюдать. Как все будет происходить. Что куда меня заведёт. Как всё будет складываться. Посмотрим.

Ещё я упустила на мой взгляд важный момент, я тогда, когда мы сошлись с мужем, в 18 лет, каждый день, каждый божий день, возвращаясь с работы, я работала на мясокомбинате, молилась – Господи, только не забирай его у меня, он самый лучший, я его очень люблю, пусть он всегда будет со мной.

Tina:

Я могу ошибаться, но чувство что вот тут ты прям берёшь и с линии своей судьбы уходишь.

Ирина:

Возможно. Но я ведь не ищу лёгких путей

Tina:

Да-да. Не искала

Сейчас уже ищешь слава богу

Ирина:

Слава тебе

Tina:

Наркотик

Нарко

Наркоз

Нарко

Аркан

Арко

Ко

Ко

Ко

Коллектив

Вместе

Мы вместе

Коалиция

Группа

Иерархия

Анархия

Какая-то бредятина

Ну такая группировка тех, кто против всех

Ирина:

Сейчас с собакой погуляю, подумаю. Ко, ко, ко интересно

Tina:

Ну… Что-то такое ко…

Ирина:

Имя моего мужа…

Tina:

Блиииин

Всё тело обмякло

Капец

Он твой элемент, который даёт полное и тотальное расслабление КАКого-то твоего одного места

Твоей запретной территории

Твоей внутренней тюрьмы

Ого как

Нарисуй тюрьму пожалуйста, сегодня

Сердцем, не головой

Ирина:

А то!

Хорошо

Идёт слово запрет

Насчёт нарисовать – никаких ассоциаций пока

Tina:

Ну рисуй запрет

Хаааааа

Ирина:

Как-то так, наверное, (нарисовала решётку)

Tina:

Почему ржачь?

Я не верю

Ирина:

Незнаю, в голове – черный квадрат возник сразу, когда прочитала твои сообщения

Незнаю. Может что-то созреет. Не понимаю

Tina:

Когда я тебе сказала «тюрьма», я цветы увидела. Это – очень странно. Поэтому я сказала – не рисуй головой Логики в этом никакой, зато ответы какие-то есть. Цветы, тюрьма – это офигенная ассоциация.

Ирина:

Вот что я рисовала, пока раздумывала…

И цветок в том числе

Я даже на его фотографии смотрела и раздумывала, какой такой элемент даёт мне полное расслабление. Хотя к слову сказать, когда мы вновь сходились – у меня всегда был такой прилив энергии, и я ему говорила – ты мне даёшь столько сил.

А он меня всегда спрашивал – за что ты меня так любишь, а я отвечала – за то, что ты есть.

И ещё вот что, многие люди говорили мне, что когда вы не вместе – ты расцветаешь.

Tina:

Болиииит

Ну, то есть ты это нарисовала до того, как я тебе сказала, что увидела цветы?

У меня были ассоциации с тюрьмой приятные, расслабленные

Поэтому я попросила тебя нарисовать

Что тебе в детстве запрещали?

Что было нельзя? Что воспрещалось?

Ирина:

Надо повспоминать…

Tina:

Оно сразу должно было прийти

Просто ты думаешь, что это ок

Ну нельзя и нельзя

Всём нельзя

Нормально что нельзя

Ты оправдываешь

И думаешь, что надо искать, искать, искать

Что это ты какая-то не такая

А нет, Ира. Дело не в тебе.

Ирина:

А в ком?

Tina:

Не в ком

Просто что-то тебе было запрещено

Ни в ком дело

23/10/2024

Ирина:

Доброе утро!

Может в этом дело – папа, я с ним мало общалась, потому что он пил, а когда не пил, был молчаливым и не проявлял особо любви. Он сам по себе такой, хотя очень хороший человек. Мы редко с ним куда-то ходили, а потом, когда не пил – закодировался, все время работал и зарабатывал деньги. А потом, когда мне было 15 лет, родилась сестра. А вот к ней он проявлял всегда любовь – приезжал с поездки, он был машинистом, и сажал на колени и привозил подарки от зайчика.

Яркое воспоминание из детства о маме – я была болтушей и что-то рассказывала ей, а она мне резко сказала – я не хочу сейчас разговаривать, и я замолчала. Потом ещё – они с папой ругались, он был пьяный, и она стала собираться куда-то, и я спросила – ты куда, а она сказала – вот уйду от вас, живите, как хотите. Мне было лет 6.

А так, мне всё разрешали. Нельзя только было бегать без конца домой, когда гуляли на улице. Мама мне говорила – или гуляй, или дома сиди, ещё раз придёшь – гулять не пущу больше.

Валюша, я приняла решение идти по своему новому пути. Писать книги и помогать людям. И в таком случае, согласна ли ты стать моим первым и пока единственным читателем? Я ее буду ещё дописывать, но нужна обратная связь. Тебе я доверяю как самой себе.

Если да, скинь адрес электронной почты, я вышлю тебе версию номер один моей книги «Я счастливаЯ».

Вот такой рисунок хоопонопоно ко всем моим частям. К тем, которые вернулись и к тем, которые я приглашаю вернуться и обрести целостность.

Tina:

Доброе утро!

Ирина:

Самочувствие после рисунка прям говно…

Хочется лечь и лежать

Tina:

Ну. Тут столкновение

Тут, знаешь, нет… Ну, не может быть прилива сил, потому что, скажем так, не лучшие друзья встречаются. Тут конфронтация. А конфронтация, она отнимает силы. Это не значит, что нет любви. Но есть конфронтация. То есть есть то, о чем нужно договориться, есть то, что нужно послушать со стороны каждого, высказаться каждому надо. Тогда будет другая картина.

Такое, вот, люблю, но не принимаю. Люблю, но не принимаю. Ну, блин, я люблю тебя, но, извини, я не могу, чтобы ты вот рядом со мной находился. Не могу. Просто не могу. Не могу. Это то же самое, тут вариантов нету, но уже дошли туда, где ты всех пользовала, я вас всех люблю и все важные части меня, но не могу, не могу, поэтому сопротивление идет поэтому поспать хочется. Это трудно, согласна, я в таком же немножко состоянии. Хочется, чтобы все эти части были названы, сели, знаешь, на групповую терапию, как в анонимных алкоголиках, например, и все сидят в кругу. Чтобы каждый назвал себя, каждую твою часть, и чтоб каждая часть высказалась. И уже потом будет понятно, что с этим делать.

Понимаешь, есть конфликт у нескольких частей в росте, то есть они действительно не хотят быть вместе, не хотят сосуществовать, друг друга обвиняют, оскорбляют, они противостоят и это нормально. Это просто конфликт, который нужно урегулировать. Но все начинается с того, что каждый может высказаться. Там даже может быть потасовка и драка, потому что у тебя есть одна часть такая, которая… Так скажем, психбольная. Мы её вчера, по-моему, с тобой нашли. Я тебе сказала ее подзакрыть немножко. Тебе она, кстати, нравится больше всех. Я её вижу в смирительной рубашке, но, по крайней мере, пусть говорит. Из неё всякие скверные слова сыпятся. Это все окей. Просто так она тебе нравится очень… Больше всех она тебе нравится почему-то. Но она, если ей отдать разрешение, то трешняк будет полнейший, поэтому я говорю, что пусть высказывается. Она кстати, готова на всех кидаться, драться, отстаивать себя, даже не отстаивать себя, а просто драться! Бешеная, ей нравится быть бешеной. Хорошо, тебе нравится быть бешеной, мы даже готовы здесь побыть при этом, и не уходить. Мы здесь. Можешь быть бешеная, только не кидайся на нас. Поэтому я её вижу в смирительной рубашке, но это именно мера себя защитить. Просто что? На нас не кидайся. Вот такая картина на данный момент. Ну да, сборище я ощущаю. Причем сборище разные, части личности, они действительно разные, это абсолютно нормально. Творческая такая есть, странная немножко, ну как странная – необычная, нестандартная… В общем разные есть, спокойные и застенчивые, но вот эта мадамка! Ты к ней питаешь в чём-то особые чувства, а это одна из частей всего лишь, и у неё есть какой-то ресурс, но его нужно применять в какие-то моменты, а не жить из него, вот в чём штука. Поэтому, давай организуем сборище и будем наблюдать. Мне очень интересно, когда она в обществе, в обществе людей, которые ее принимают, как она будет успокаиваться и, наверное, социализироваться, что ли, как-то больше адаптироваться в мире, где её принимают. Не надо кидаться на всех.

Ирина:

Капец…

Ты видишь так, я по-другому. У меня искаженное восприятие? Или это нормально? Я не вижу ни одной из своих частей сумасшедшими и в смертельной рубашке. У меня все нарядные и красивые.

Может я тороплюсь и надо какое-то время просто побыть в покое? Не рисовать, не писать дневников и т. д.

Я поняла, Валя. Баланс невозможен, когда отдается кому-то предпочтение. Я сама не понимаю, почему я её люблю больше других, но так получается. Надо в этом как-то разбираться. Только что-то это мне поднадоело, честное слово. И помнишь, ты говорила в самом начале, что нужно садиться за стол переговоров?

Возможно я люблю её больше других, но я честное слово не отдаю себе отчёта, мне кажется я ко всем одинаково. Может потому что она сильная и смелая…

Ещё вот что – у меня уже который день какое-то ощущение что мне придет какая-то сумма денег большая, и у меня прямо отчетливо в голове стучит, это именно денег касается: «Главное, чтобы башню не сорвало» – к чему это?

Валя!!! Я поняла, почему она беснуется! Я поняла, почему у неё башню сносит! Потому что раньше, я не пью вообще алкоголь уже почти два года, а раньше, когда я пила, я могла хамить, я могла ночью пойти в магазин, то есть я видимо выпускала её, а теперь такой возможности у неё нет… Но я и алкоголь не хочу.

Tina:

Интересно про башню…

Да нет, оно пошло по плану. Просто нельзя было сесть за стол переговоров с теми, кого ты не видишь, кого ты не ощущаешь, не чувствуешь. Поэтому я тебе и говорила, что это всё займет месяца три. Тут быстрее невозможно. Ты же не можешь родить ребенка на следующий день после того, как забеременела. Всем процессам нужно определенное время. Всё идет нормально, ты тут ускорить никак не можешь и не нужно ничего ускорять! Всё идет очень естественно и, я бы сказала, достаточно интенсивно и быстро. Можно замедлить. Вчера уже тебе говорила, что можно сделать перерывчик, потому что это реально расходует очень много психической энергии на восстановление, на раскопки. А нам энергия нужна для жизни. Это чтобы деньги зарабатывать и себя обслуживать. Поэтому можно немножко успокоиться. Потому что это – восстановление той раны, скажем так, с которой ты живешь годами, понятно, что хочется быстрее, но ничего не изменится, если ты на неделю быстрее сделаешь или на неделю позже – вот моя мысль основная.

Потому что часть твоя любимая как раз невменько

Может денег касается в том числе, не знаю пока.

Я говорю невменько не чтобы унизить, а чтобы показать тебе, что управление давать этой части – опасно.

Дорогая, то, что ты описываешь, это не то, почему она беснуется. Это то, что ты её в себе увидела, признала наличие. А почему она беснуется, как раз-таки, можно будет выяснить за столом переговоров. И более, когда дать ей внимание, не знаю, что ей нужно. Нужно выяснить, что ей нужно. Можно ли, как можно на неё воздействовать. Нужно разбираться с этой частью. Ты ее, безусловно, любишь больше всего. Видимо, это недолюбленная часть тебя. Поэтому ты её выделяешь… Какая-то непризнанная, к которой не нашли подхода, которую обижали и притесняли. Да мало ли что там могло быть.

Ты понимаешь, она в смирительной рубашке, и с этим все ок. Это верное решение. То есть изоляция этой части в какой-то степени, помогла остальным твоим частям управлять твоим, собственно, кораблем. Кораблем твоей жизни. Сейчас её можно выпускать, но она под контролем. Но она безумная, реально безумная. Я не шучу. Там чистое безумие в глазах. Почему? Будем разбираться. Я не знаю, как это можно будет исправить или нельзя. Но любить её продолжать можно будет, это точно. Но наделять её, наверное, такой большой значимостью не стоит.

Я говорю безумна, потому что в её поведение много странностей: она непредсказуема, в ней нет логики, она чистый хаос, чистый импульс, и у неё одна задача – убивать, у неё одна задача – разрушать, разрушать. Поэтому я говорю, что она опасна.

Сейчас у нас очень важный этап.

Я пока не вижу и не понимаю её вообще, то есть в смысле я вижу её, я вижу какая она есть, но мне совершенно непонятно, что внутри? Там целая бездна, там можно исследовать и найти какие-то причины, но я не знаю, к какому результату можно прийти для тебя. Сейчас безопасно эту часть себя видеть, понимать, что она есть, контролировать. Выпускать нельзя пока кстати, если твоя жизнь сопряжена так близко к зависимости – скорее всего это как-то связано всё с этой частью.

Пока мне сложно сказать, потому что мы с тобой наконец-то вышли в контакт, что эта часть и есть. Тут прямо выдыхать можно. Это хорошо. Будем ее исследовать. Дальше информация будет, конечно, раскрываться.

Я не считаю, что опасно её наличие. Я не считаю так. Это искренне, потому что я увидела вот этот момент, то есть вчера я говорила закрыть её, так было бы безопаснее. Сегодня я увидела её выход, но в смирительной рубашке, потому что нельзя, пока непонятно, что от неё ожидать, непонятно, какие остальные части, и как они будут взаимодействовать между собой, чтобы ничего не случилось, и чтобы сохранять баланс. Дальше будет видно, но она, безусловно, очень интересная.

Трудно сказать, почему она такая. Я думаю, потому что, возможно, это непризнанный гений, которого обижали, третировали и подавляли, подавляли очень сильно, жестоко, не давали проявляться, не давали права голоса, уничтожали, возможно, её прям уничтожали, пытались искоренить. Я говорю в неопределённом лице, потому что непонятно, делала ли ты это сама. Возможно, в течение жизни ты делала это сама, неосознанно. Возможно, это делали твои предки. Возможно, это какая-то родовая штука, что-то в роду, что было подавляемо десятками лет. Это же может быть какая-то генетическая штука. Вот, и мы её будем исследовать, поэтому спокойно изучаем наличие этой части. Это очень интересно.

Но мы не ждём чудес и не возлагаем на неё каких-то надежд и ожиданий, потому что это часть, которая гениальна, безусловно, то есть там есть какой-то огромный потенциал, который нам непонятен сейчас. Но это часть, которая… Ну, что-то случилось, она страдала, наверное. То есть я не знаю, абсолютно не знаю историю, что там, почему, что могло к такому привести. Или это изначально так и должно быть. Поэтому пока выводы делать рано.

Ирина:

Тут единственный плюс есть, хоть все собираются, хоть какая-то ясность наступает, потому что в прострации жить и не понимать вообще, что откуда и кого, лучше так, как сейчас. Есть возможность хотя бы познать всё, разобраться, принять и всё остальное. И у меня, кстати, энергия появилась.

Tina:

Я начала её слышать, она безмолвна, то есть она не говорит, я просто слышу её мысли, и она говорит, внутри, читая её мысли, тебе передавая, она рада, то есть она связана, она в смирительной рубашке, она сама, ну то есть ей ок. Я не знаю, как это передать. Ей нравятся наши разговоры. Это сложно передать безумного. Потому что она имеет мысль в виду, но там еще подкреплено все очень большим чувствованием, проживанием. То есть не просто мысль, а огромный запал и реально энергетическое проживание радости. Не детской радости, а настоящей, такой глубинной. Она оценила, что мы её увидели. Она оценила, что мы её увидели. Скажем так, можно сказать, что она гордится. Она себе, конечно, высокого мнения, очень. И это круто. Это может быть твоя Уверенность, кстати.

Господи

Это она

Боже

Я ещё хотела сказать, что это именно она засунула руку в мясорубку

Боже, Боже

Как она сожалеет!

Как же она простить себя не может!

Боже…

Это очень больно

Ира, словами не передать как она себя ненавидит за это

Боже

Безумно помочь ей хочется, невыносимо с этим жить

Ты же моя девочка

Как же ты с этим жила одна

Боже

Правая часть головы может болеть (это ок)

Распаковка

Ирина:

Да, голова у меня вчера болела, позавчера немножко болела, но я внимание направляю именно в ту часть, где болит, и у меня отпускает. У меня очень болит правая сторона – сердце, солнечное сплетение, где чакра расположена, какая она там, четвертая? Четвертая, по-моему.

Tina:

Ир, я безумно тебе благодарна. Ещё до этого, до того, как я поняла, что это, кто это, я тебе хотела сказать, что я тебя благодарю за то, что ты вот так доверяешь мне, за то, что ты открываешь сердце, душу, ну самое сокровенное, самое вообще дорогое, самое близкое себе, то, что никому никогда. Это… Ну, я не знаю, как сейчас, когда я еще прожила это вместе с тобой… Я очень благодарна тебе за то, что ты показываешь, понятно, что не сознанием, да и сознательно, но это твоя душа, твой выбор твоей души, ты показываешь мне это, открываешь, ты готова к открытости, к уязвимости – это безумно ценное, дорогое… Это вообще невероятно.

Это сердце

Сердечный центр

Ирина:

На самом деле ты единственный человек, который знает и ещё узнает, все подробности моей жизни, потому что я тебе доверяю безгранично. Я не знаю почему, но не зря мы встретились. И опять же я скажу: «Да здравствует сардельки Ермолино!»

Родные души

Tina:

Вот это твоя безумная часть, я буду назвать безумной с твоего позволения, пока мы не соединились больше, ближе. Она действительно выражает уважение нам с тобой за то, что мы такие умные, догадались. Мы догадались, мы поняли, мы разгадали, потому что ты никому никогда не говорила, ни с кем никогда не делилась, ты закрыла это, запечатала, подавляла именно переживания, мысли, всё, с чем ты столкнулась. Понятно, подсознательно есть желание делиться, и было. Но ты хотела, чтобы люди догадались сами. Понимаешь, да, были настолько умны, что без твоих слов всё это прочитали, потому что выразить словами не представлялось возможным, скажем так, для твоей души. Это невероятная боль на разрыв. И сейчас, когда вот этот пузырёк вскрывается и выходит через то, что я его считала, открыла, рассказала сама. Сама тебе твою боль рассказала. Теперь у тебя больше будет к этому принятия, и ты сможешь рассказывать об этом сама. А это очень важно. Это важно. Это пипец как важно. Важная часть твоей истории тебя. Очень.

Просто когда с человеком происходит это жуткая вещь, потери руки жуткая вещь, ты в таком шоке находишься, что во первых тебе нужно безумное количество жизненной энергии на восстановление себя физически, эмоционально, тебе нужно как-то адаптироваться к новому – это колоссальные затраты психической энергии, и уж здесь точно не до объяснений кому-то очевидных вещей, а фишка в том, что вокруг происходит тупость людей, тупость людей которые только потому, что они сами не проходили этот опыт – они боятся. Они в ужасе! Кто-то может жалеть, наверное, не хватает со стороны людей этой ёмкости и возможности, быть сильнее тебя в этот момент, а вот момент, когда тебе настолько плохо, нужно чтобы, то есть рядом должен быть человек или группа лиц, которые сильнее тебя в этот момент, потому что ты в уязвимости и слабости и когда их нет – происходит вот это замыкание и переклинивание вот, почему с этой частью тебя произошло ну скажем безумие, пришлось сойти с ума, чтобы выжить да – да – да, но, чтобы жить дальше.

Потому что ЭТА часть тебя не справлялась с лавой обрушившихся на неё переживаний и чувств.

Я так глубоко сожалею твоим переживаниям, Ира!

Могла бы Сочувствие проявиться к этой части тебя?

А если нет, то что ощущает Сочувствие?

Пусть выскажется

Ирина:

Что не говори, а алкоголь мне тогда очень помог.

Мне сейчас очень радостно. Мне всей.

И это такое СЧАСТЬЕ, когда есть человек, которому наконец то можно ВСЁ рассказать.

Я бы может и рассказала кому, но я боялась, что меня не услышат и не поймут…

Она мне говорит, что А. мне не подходил. И давала мне знаки, а я игнорировала и всё равно всю себя отдала ему. Мы все ей сочувствуем. Обнимаем, она плачет. Я ей говорю – теперь мы все вместе и сейчас будет легче, нам всем. Ты мой безумный гений, и я очень люблю тебя, но не больше всех остальных.

Нельзя кого – то любить больше или меньше, но на равных. Потому что все мы одно…

Tina:

Слышать.

Придавать значение.

Слушай, а я у тебя спрашивала буквально вчера или позавчера, я задала тебе вопрос, а была ли внутри тебя часть, или что-то вот такое внутри, которое тебе как бы говорило, что не надо быть с ним. И ты мне, кстати, ответила размазанно. То есть ты так ответила, как бы не ответив, но проигнорировав. То есть как будто бы этой части не было, я так это увидела. И меня это смутило. Типа, ну то есть я увидела что-то её… Как бы… Так интересно, вот с одной стороны, как можно любить так сильно и придавать так много значения вот какой-то силе пробивному, чему-то пробивному, и с другой стороны так не давать права голоса настолько. Такое противоречие.

Я рада что сегодня мы её видим

Хочется послушать что она скажет

Ирина:

Я не помню, если честно, были ли какие-то знаки. Мне кажется я была ослеплена как будто. Но было очень много препятствий, например, чтобы поехать к нему и т. д. как будто пространство предупреждало,

Но я не умела слышать знаки

Tina:

Есть кто-то внутри, кто не хочет её слушать. Очень не хочет

Кто-то внутри презирает её, не приемлет её голоса

Ирина:

Я наоборот упорно добивалась!

Tina:

Угу (((

Ирина:

И у меня получалось. Всегда.

Tina:

Ну пока он не умер

Ирина:

Пока не вижу

Tina:

Угу

Ирина:

Я незадолго до его смерти сказала себе – его больше нет в моем Мире

Tina:

Это такая тётка, которая скрещивает руки на груди и скривляет лицо

Ирина:

И его не стало

Tina:

Она так кривится. Ей противно,

Ей неприятна одна мысль о том, что кто-то видит иначе!

Не так как она (кстати я ощущаю, что ты становишься реально одним целым, и делить тебя на части становится сложнее, этот хороший признак).

Ирина:

Я правда не вижу, не чувствую такой

Все сочувствуют, Тень тоже очень сочувствует

Может я позже увижу

Tina:

Она исключает возможность дать слово другим

Делает вид такого авторитета, она кстати толстая

Боится…

Очень боится она…

Другого мнения, и тогда будет себя ощущать не значительной и не важной, поэтому остальные части она будет игнорировать. Безусловно.

Ирина:

Толстых пока нету

Tina:

Не все

Эта толстая старается делать вид что она не с вами, и что всего этого не происходит

Смешнючка!

Ирина:

Видимо ещё какая-то моя неприятная часть…

Tina:

И для вас, её как будто нет

Она как будто ничего не значит

Пока молчит

Никто не обращает на неё внимание

Это твоя Значимость я считаю

В смирительной – Уверенность

А эта детка Значимость

Ирина:

Сколько же их у меня…

Tina:

Это твои чувства

И ТВОИ ощущения от самой себя, сформированные за жизнь, когда ты ощущаешь эти чувства

Ирина:

Подавленных, не прожитых очень много за всю жизнь

Tina:

У нас экспресс курс

Ирина:

Офигеть!

Tina:

Назовём всё своими именами, объясним каждой части команды, что куда и всё – порядочек!

Ирина:

Никаких толстушек не обнаружилось

Tina:

Эт нормально

Она не жертва кстати

Она недовольство и деспотизм даже чувствует.

Вот вспомни чувства, когда тебя отшила дочь, сказав, что ты не её секретарь?