
Полная версия
Купи меня, если хочешь!

Ката Риос
Купи меня, если хочешь!
Глава 1
– Ну все… Сейчас я порву тебя, Рыжик, – хрипит он мне в ухо, – Оттрахаю тебя, как сучку! Мало не покажется.
Я смотрю на него, томно улыбаясь и прикрыв глаза. Он высокий, выше меня на две головы. А сам, хоть и худощавый, но крепкий, жилистый. Такой может и кости переломать, если захочет.
Издаю протяжный стон, а сама судорожно соображаю, сильно ли мне достанется. Мои руки связаны за спиной, прикрывать тело от ударов не получится. Он крепко держит меня за волосы, а сам гладит мои груди, спрятанные за кружевным корсетом.
– Давай, попробуй отыметь меня, как сучку, конченый неудачник! – страстно, с придыханием говорю я.
– Ну все, рыжая стерва, берегись!
Он отталкивает меня, хватает с пола плетку и яростно хлещет меня ею по спине. Тело обжигает резкая боль, но я поднимаюсь, дерзко смотрю на него и ставлю ногу на стоящий рядом стул.
Мои обтягивающие кожаные шорты имеют глубокую прорезь между ног, и мужчине видны мои гладко выбритые розовые половые губки. Я заранее хорошенько натерла их разогревающей смазкой, они припухли и маняще поблескивают влажным блеском.
– Ох, Рыжик, что ты со мной делаешь! Сука!
Я медленно раздвигаю ноги еще шире, давая мужчине увидеть кончик клитора между половыми губами, чуть дальше видна и узкая темная щелка – вагина. Она тоже хорошо подготовлена и щедро смазана смазкой.
Он мечтает добраться до нее, но пока не может дотронуться, только смотрит диким, возбужденным взглядом. Вагина сегодня пахнет клубникой, другой смазки не оказалось под рукой. Моя клубничная щель уже готова принять его член.
Но торопиться нельзя. Я должна как следует удовлетворить каждое желание этого голодного извращенца.
Хочет отхлестать меня плеткой? Пусть приступает!
Захочет побить? Пусть бьет, я вытерплю боль.
Захочет страстный минет? Я буду яростно сосать его член, заглядывая ему в глаза, как преданная собака.
Захочет поиметь меня в задницу? Я с готовностью смажу его член своей слюной и подставлю ему округлую попку.
Я буду делать все, что он захочет. Абсолютно все. Я ни в чем не откажу ему.
На ближайшие четыре часа я – его рабыня, его вещь. Я добровольно дала согласие на любые услуги.
Потому что он мой клиент, он купил меня, выложив моему агенту немалые деньги.
Клиенту можно все. Это мое золотое правило.
Утолив свой пыл, он бросает плетку, подходит ко мне, хватает края корсета и рвет его напополам. Его влажные ладони оказываются на моей груди и сминают их, как тесто. Я изгибаюсь с томным стоном, провожу языком по его напряженной шее.
Взяв меня за плечи, он заставляет меня встать перед ним на колени. Я покорно опускаюсь, растегиваю его брюки и беру в рот его маленький член…
***
Я Ангелина, эскортница. Простыми словами – шлюха.
Я работаю красиво, качественно и профессионально. Могу исполнить любую эротическую фантазию клиента. Легко меняю внешность по запросу. Могу работать с групповыми заказами.
Меня покупают успешные и богатые мужчины, чьи известные фамилии держатся в большом секрете. Я не доставляю проблем своему агенту. У меня стопроцентная репутация, пять звезд и куча положительных отзывов в закрытом рейтинге эскортниц.
А еще у меня стабильный высокий доход. Я могла бы купаться в деньгах, но не делаю этого. Я живу в скромной однушке, и кладу почти все заработанные деньги на тайный банковский счёт.
Почему? Во-первых, я нажилась в свое время в нищете. Спасибо, больше не хочу. Хочу накопить максимально много денег, а потом жить спокойно и безбедно. У каждой шлюхи есть мечта. У меня она такая.
А во-вторых, есть еще одна причина, но о ней я расскажу позже, слишком там все сложно…
Сегодня, когда мой клиент во время секса назвал меня Рыжиком, я вдруг осознала, как много воды утекло с тех пор, как меня последний раз так называли.
Теперь, пока я еду в такси на съемную квартиру, которую называю своей “Базой”, я впервые за долгое время разрешаю себе предаться воспоминаниям. Это непросто, потому что я уже давно не разрешаю себе вспоминать и анализировать свою жизнь. А сегодня вот хочется вспомнить все “от” и “до”. И не только вспомнить, но и поделиться своей историей. Как знать, может быть люди сделают свои выводы от моих взлетов и падений.
Я выхожу из такси недалеко от Базы и иду пешком примерно полквартала. На часах половина третьего утра. На улице уже не так темно, как бывает в полночь. Хочется надышаться воздухом, ни о чем не думая.
Какой-то одинокий пьяный “мачо” увязывается за мной, настойчиво предлагая мне пить с ним виски из горла. Я останавливаюсь, беру бутылку из его рук и делаю большой глоток. Дыхание перехватывает от крепости напитка.
– А ты красивая, – говорит он заплетающимся языком.
“Это ты еще не видел меня под плащом!” – думаю я и мило улыбаюсь.
Под плащом я абсолютно голая. Клиент разорвал мой наряд, пришлось надевать плащ на голое тело.
От глотка виски по телу разливается благодатное тепло.
– Слушай, а там ты тоже рыженькая? – спрашивает мачо, касаясь места, где, по его расчетам, под плащом находится мой лобок.
– Ага, – киваю я.
Звонит телефон.
– Покажешь? – спрашивает мачо и пьяно улыбается мне.
Вот дурак! Я отталкиваю его тощие, длинные ручонки и достаю из сумочки телефон.
– Ало! – говорю я в трубку, а парню шепчу раздраженно, – Все, иди спи. Надоел!
– Привет, Курочка! – слышится в трубке.
Это Гера, мой агент, тощий, белобрысый парень. Тот еще типаж! Он хоть и мелкий и щуплый, но ничего в мире не боится. За ним стоят такие люди, что никто не рискует его и пальцем тронуть. Гера знает это, поэтому всегда высоко держит свою маленькую белобрысую голову.
Каждой своей подопечной эскортнице Гера придумал дурацкие прозвища, которые ему самому кажутся очень милыми. У него есть Киса, Бегемотиха, Овечка, Лошадка, Обезьянка и многие другие. Целый зоопарк! Конечно, девушки таким именам вовсе не рады, но спорить с ним никто не решается. Я тоже.
– Курочка, – повторяет он, – Как все прошло? Клиент остался доволен? – спрашивает он.
Голос у него бодрый. Как будто сейчас не полтретьего утра, а двенадцать дня, и он только что вернулся из спортзала.
Я морщусь и потираю ладонью ушибленное бедро. Ох и досталось мне сегодня от этого извращенца с маленьким членом!
– Ему все понравилось, – ответила я, – Я сделала все возможное, и даже больше. Одним словом, затрахала его. Видел бы ты, как он кончает!
Мачо, качающийся рядом, оживляется и, окончательно осмелев, хватает меня за зад.
– Ты что там без платья что ли? – спрашивает он.
Я снова отталкиваю его. Он падает на землю. Бутылка разбивается об асфальт, виски растекается светло-коричневой лужицей. Мачо грязно ругается, пытаясь подняться.
– Ты что, еще не дома? – настороженно спрашивает Гера.
– Уже подхожу! – отвечаю я.
Я и вправду совсем рядом с Базой. Осталось пройти метров сто, а потом повернуть во двор.
– Ты умница, Курочка! – снова слишком бодро восклицает Гера.
– Когда следующий клиент? – спрашиваю я, чувствуя, как на меня вдруг накатывает страшная усталость.
– Отдохни денек. На завтра заказов для тебя брать не стал. Зато на послезавтра сразу два. Так что береги себя! Отдохни хорошенько.
Я закатываю глаза. Тоже мне благодетель чертов.
– Хорошо, поняла, на связи, – сухо говорю я и сбрасываю вызов.
Я слышу, как меня догоняет “мачо”. Он кажется протрезвевшим. Взгляд его полон ярости. Мне становится смешно.
– Ты чего лыбишься, рыжая сука? Ты ведь шлюха? Я слышал твой разговор. Давай тогда и меня оттрахай заодно!
Не договорив, он прижимает меня к стене обшарпанной белой арки, ведущей во двор. Его рука скользит по моему телу, рывком задирает плащ и… почувствовав, что я без трусиков, он замирает, злость сменяется искренним удивлением.
Мне некогда с ним возиться. Я размахиваюсь и что есть силы бью его кулаком в челюсть. У меня хороший удар справа. Мой тренер по боксу мог бы мной гордиться.
– Извини, сегодня я уже натрахалась! Работа такая, знаешь ли… А у тебя, судя по всему, денег на шлюх нет, – говорю я ему и эффектно ухожу, оставляя его корчиться на земле от боли.
Да, я эскортница. Простыми словами – шлюха.
Я многое повидала в своей, еще совсем недлинной жизни. Меня мало чем можно удивить.
Я работаю красиво, качественно и профессионально. Могу исполнить любую эротическую фантазию клиента.
Я привыкла к своей работе и ценю те возможности, что она мне дает. Но…
Так было не всегда.
Рассказать вам мою историю с самого начала?
Глава 2
В детстве меня звали Рыжиком. Я была пятой по счету в нашей очень большой и очень бедной семье.
Мы жили в захудалом поселке, и моя мама рожала по ребенку в год на протяжении восьми лет. Зачем? Спросите вы. А я отвечу, что есть в мире такие сумасшедшие женщины, не умеющие предохраняться во время секса.
Они, кстати, всегда были, есть и будут.
Зато можно точно сказать, что у многодетных матерей секса в жизни предостаточно. Иначе они бы столько не наплодили!
Почти у всех нас, многочисленных братьев и сестер, были разные отцы. Мы были дружны, но мало походили друг на друга.
Моим отцом, к примеру, был наш рыжий, ушастый сосед, так и не признавший меня своей дочерью. Увидев меня, он каждый раз отворачивался, и на лице его было лишь презрение.
Как маму угораздило переспать с таким дураком, я не знаю. Но в результате этого безбашенного секса она зачала меня. Может быть, так было надо?
Так или иначе, я была единственной рыжей в семье и коротко стригла свои яркие, огненные кудри. Но даже после стрижки они торчали в разные стороны, как будто на голове у меня вечно была шапка.
Конечно же, прозвище Рыжик долгие годы заменяло мне имя.
Рыжик, последи за братом! Рыжик, сходи в магазин! Рыжик, брысь отсюда, не мешайся под ногами. И так постоянно.
Было время, когда при знакомстве с новыми ребятами я говорила, что меня зовут Рыжик. Все сначала думали, что я парень. И только потом понимали, что я девчонка и имя мое – Ангелина.
– Тоже мне имечко! Нисколько тебе не идет! – как-то сказала мне учительница начальных классов, – Да тебя, сорванца, Матрешкой надо было называть!
Итак, мама была главой нашей семьи. Ни один ее партнер так и не стал нашим отцом. Она всю жизнь была одна.
Почти всегда мама ловко рулила и управляла и нашим семейным хозяйством, и питанием. Попробуй прокорми такой выводок! Но она умудрялась это делать!
Еда на нашем столе была самой простой, без изысков и деликатесов, но главное – она была почти всегда.
Мама много трудилась, не боялась любой работы. Старшие братья тоже рано начали подрабатывать. Когда с деньгами было совсем туго, нас выручало то, что за нашим домом было огромное картофельное поле, которое весной мы всей семьей возделывали и сеяли, летом – пололи и окучивали, а осенью собирали урожай. Если даже ничего не оставалось, то картошка в подвале все равно была.
Иногда у мамы случались приступы меланхолии. В такие дни ее лицо становилось безразличным и серым, точно камень. Она переставала работать, готовить и даже не говорила с нами. Просто запиралась в своей комнате на несколько дней и не выходила. Никогда не забуду эту ее пугающую странность.
Нам тогда приходилось туго без нее, выживали, как могли. Младшие попрошайничали еду, а старшие – воровали. Нам, средним, было стыдно делать и то, и другое, поэтому мы ели одну картошку.
С одеждой в нашей семье особых проблем не было – матери много чего из вещей отдавали даром. Всегда найдутся благодетели, готовые со скорбным лицом одарить чем-нибудь малоимущих. Они верят, что за подобное доброе дело им прощаются грехи. Мы не брезговали – брали все, что нам отдают.
Вся одежда, неважно в каком она была состоянии, переходила от старших к младшим. Соответственно, в детстве у меня совсем не было платьев – я донашивала футболки и штаны старших братьев. В таком мальчишечьем наряде у меня не было выбора – приходилось дружить с парнями и лазать по деревьям и бесхозным крышам.
Было весело!
***
Все переменилось тогда, когда я вырвалась из своей огромной семьи, выпорхнула очередным оперившимся птенцом из семейного гнезда. Я уехала в город поступать в институт и… поступила!
Начался новый этап моей жизни – мне дали комнату в общежитии, которую я делила с двумя девушками. За хорошую учебу мне выплачивали стипендию. Я чувствовала себя взрослой и самостоятельной. Соседки по комнате делились со мной платьями и косметикой, а с первой стипендии я купила себе свое собственное платье – черное, с пышной юбкой. Никогда не забуду то восхитительное ощущение, которое наполнило меня, едва я надела его в примерочной.
У меня, наконец, округлилась грудь, и я перестала чувствовать себя плоской доской. Я больше не стриглась, и уже через полгода мои рыжие кудри спустились к плечам и восхищали всех вокруг. Я расцвела, стала настоящей красавицей.
Я получала множество комплиментов от парней-студентов, очарованных, по их словам, моими пронзительно-голубыми глазами. Это были незабываемые ощущения – когда идешь по коридору учебного корпуса в платье и туфлях на каблуках, и ловишь на себе восхищенные и любопытные взгляды парней. Это кружит голову и наполняет счастьем!
Мои соседки по комнате удивлялись, как при таком внимании я до сих пор остаюсь одна, без парня.
– У тебя выбор пока что – огромный! – учили они меня перед сном, – Не тормози, Геля, выбирай того, кто самый богатый, но при этом щедрый и добрый! Тогда и в общаге не придется жить. Переедешь к нему и заживешь, как королева!
– А если вдруг разлюбит и прогонит? – смеялась я.
– А ты сразу беременей и прописку проси. Тогда даже если разлюбит, не прогонит!
И вот, вскоре такой парень и вправду появился – им стал пятикурсник Максим, уже два года живущий отдельно от родителей.
Максим был одним из самых популярных парней в институте – красивый, широкоплечий блондин с белозубой улыбкой.
Максим стал так настойчиво за мной ухаживать, что я сдалась и согласилась встречаться с ним, хотя ничего особенного к нему не чувствовала. Разве что мне льстило то, что я понравилась такому крутому парню. Старшекурсницы зло косились на меня, да и другие девушки смотрели с нескрываемой завистью.
– Я не люблю его, – жаловалась я подругам.
– Дура ты, Геля! Любовь придет позже! Как можно в такого красавчика не влюбиться? Вот увидишь, еще как влюбишься! Никто не может устоять перед Максом! – говорили мне подруги, и я верила им.
Мы с Максимом гуляли, ходили в кино и в театр, каждый вечер он провожал меня до общаги, и мы еще минут двадцать целовались с ним у входа.
И вот наступил день, когда Максим пригласил меня к себе. Я без раздумий согласилась. мне было интересно посмотреть, как он живет. У меня в общаге он бывал часто, а я у него – ни разу. У него была хорошая, просторная и стильная квартира.
“Вот бы и вправду пожить в такой!” – подумала я.
Мы поужинали, выпили по бокалу вина, а потом Максим пригласил меня на танец. Это было очень мило! В колонках играла романтическая музыка, в голове шумело от выпитого вина. Максим крепко прижимал меня к себе, его руки скользили по моему телу.
Вначале прикосновения казались мне приятным. Я чувствовала себя очень взрослой и опытной. Но на самом деле, мне лишь недавно исполнилось восемнадцать, и я была на тот момент невинной девственницей.
Поэтому когда руки Максима скользнули под мою юбку и стали настойчиво и страстно гладить бедра, а потом он прижал ладонь к моей промежности, я страшно испугалась. Все внутри затрепетало, внизу живота все скрутилось в узел. Вскрикнув, я оттолкнула его и торопливо сказала:
– Извини, Макс, уже поздно, мне пора домой.
Я метнулась в прихожую, судорожно ища по углам свои туфли, но их почему-то нигде не было. А Максим, судя по всему, не на шутку возбудился и не собирался меня отпускать.
– Ты чего это, Геля? Думаешь, что меня можно вот так завести и бросить одного? – недовольно сказал он и преградил мне путь, облокотившись на стену.
– Прости, Максим! Просто я… Давай в другой раз…
Максим прищурил глаза и улыбнулся загадочно.
– Так ты целка? – удивленно спросил он, – Боишься?
Я покраснела и кивнула.
Он взял мою рыжую прядь и накрутил ее себе на палец. Потом поцеловал в губы и прошептал:
– Я буду очень нежен. Ты не почувствуешь боли.
Взяв меня за руку, он потянул меня за собой. Я пыталась вырвать руку, но он держал слишком крепко. В спальне он толкнул меня на кровать и тут же придавил меня своим телом.
От него пахло вином и табаком. Он стал страстно целовать мою шею, одновременно задирая кверху юбку и пытаясь стянуть трусики.
– Давай, детка, я знаю, что ты этого хочешь! – прошептал он.
– Максим, нет! Я не хочу! Пожалуйста, не надо! – заплакала я.
Он сунул руку в мои трусики, и его пальцы коснулись моего сокровенного места, укрытого рыжими завитками.
– Посмотри, Геля, ты уже вся мокрая там! Ты хочешь меня, я чувствую. А я хочу тебя! Не упрямься детка! Завтра будет, что рассказать подругам.
Взгляд Максима стал каким-то ненормальным и диким. Я закрыла лицо руками и громко разрыдалась.
Совсем не так я представляла себе наш первый раз. А ведь я реально готовилась заняться с ним сексом, мне хотелось, чтобы именно этот популярный красавчик стал моим первым мужчиной, лишил меня девственности.
Но только не так! Я еще не готова! Я не хочу!
Мне было противно и страшно.
Максим схватился за резинку трусиков и стянул их с меня резким движением. Сняв джинсы, он снова лег на меня, и я почувствовала между ног его набухший, горячий член…
Глава 3
На самом деле я, хоть и казалась с виду деревенской простушкой, умела постоять за себя. Где это видано, чтобы девчонка, выросшая с четырьмя старшими братьями и окруженная их друзьями, которые, нет-нет, да и норовили ущипнуть за грудь или залезть под юбку, не смогла бы отбиться от навязчивого ухажера?
Драться я умела, и ещё как!
Просто до последнего надеялась, что Максим образумится и отстанет от меня. Ну нельзя же такому красавчику брать девушку силой?
Но, судя по всему, Максим не собирался останавливаться, если мои невинные розовые трусики в черное сердечко уже валялись на полу.
Надо было убираться отсюда, пока его горячий член не пронзил мою девственную, чистую и нетронутую вагину.
Не могу сказать, что я так уж берегла свою девственность, просто у меня пока ни разу не возникало желания раздеться перед парнем и отдаться ему. Я надеялась, что с Максом это желание возникнет, но пока этого не случилось. Мне не хотелось заниматься своим первым сексом без желания и без любви.
Поэтому я вытянула руку в поисках чего-нибудь тяжелого и нащупала на прикроватной тумбочке ночник – маленькую, но весьма увесистую солевую лампу. Схватив ее, я изо всех сил ударила Максима по затылку.
Удар нужно было правильно рассчитать. Слишком слабый его бы не вырубил, слишком сильный мог убить или сделать инвалидом. Но прикидывать было некогда, и я ударила наугад.
Максим дернулся, взгляд его стал странным и глупым, и уже в следующую секунду он обмяк, его голова упала на подушку.
Я проверила пульс, потом столкнула с себя его тяжелое, бесчувственное тело и брезгливо отряхнулась.
– Похотливый козёл! – прокричала я, натягивая трусики, – Чтоб у тебя писька отпала!
Пройдя в коридор, я все обыскала, но своих туфель так и не нашла.
– Вот ублюдок! Еще и спрятал туфли, чтоб я точно не сбежала!
Именно тогда, не найдя своих туфель, я окончательно разочаровалась в Максиме.
Услышав сдавленные стоны, доносящиеся из спальни, я поняла, что мне лучше поскорее убраться отсюда.
Открыв дверь, я вышла в подъезд босиком. Лифт я ждать не стала, а побежала вниз по лестнице. Отчего-то мне стало очень смешно от глупости и несуразности ситуации, в которую я попала.
Я бежала, смеясь и, распахнув тяжелую дверь подъезда, на полной скорости нос к носу столкнулась с парнем-курьером. В руках он держал сумку, наполненную едой, которая, конечно же упала на пол от нашего, довольно сильного, столкновения.
– Ну девушка! Куда же вы так спешите? – недовольно проворчал он, поднимая сумку с пола.
Увидев, что я без обуви, он странно посмотрел на меня. Видимо, мое счастливое лицо показалось ему настолько странным, что он спросил:
– Все в порядке?
– Все отлично. Простите, что так вышло! – ответила я и выбежала на улицу.
Осенний вечер был на удивление теплым. Я шла по улицам босиком, дышала городским воздухом, пропитанным свободой, пылью и выхлопными газами, и не обращала внимание на любопытные взгляды прохожих. На набережной меня кто-то окликнул.
– Девушка! Девушка, постой! Подожди!
Я оглянулась.
– Да-да, ты!
Меня догонял тот самый курьер из подъезда. Он ехал на велосипеде, а в корзинке, прикрепленной к рулю, лежал букет разноцветных хризантем. Я остановилась, удивленно глядя на него.
Подъехав, парень спешился и широко улыбнулся, обнажив ровные белые зубы.
– Тебе просили передать! – сказал он и протянул мне цветы.
– Кто? – удивленно спросила я.
Он помолчал, взъерошил свои темные вихры и ответил:
– Вообще-то я.
Забавный мальчишка! Тощий, высокий, кареглазый, черноволосый и вихрастый. Не красавец, конечно, но что-то милое и притягательное было в его открытой улыбке. Он стоял в нерешительности и тряс передо мной своими дурацкими дешевыми хризантемами. Я улыбнулась и взяла их из его рук, прижала к груди и понюхала. К слову, хризантемы ужасно пахнут!
– О, отпадно выглядишь с цветами. Дай сфоткаю на память!
Он достал из кармана телефон и сделал несколько кадров. А потом беспардонно коснулся моих волос.
– Цвет такой красивый. Свои?
Я кивнула и отодвинулась от него подальше. Ну а что, вдруг он маньяк? По Максиму, вон, тоже не скажешь, что он ненормальный!
– Красивые кудри. И ты красивая! Огненно-рыжая! Тебе даже веснушки идут, – с восхищением сказал он.
Я не знала, как продолжать это общение, и стоит ли его продолжать вообще. Поэтому медленно пошла по набережной в сторону дома.
Парень шел рядом, держа велосипед за руль.
– А меня оштрафовали за заказ, который я уронил. Там пирожное было, и оно превратилось в странную кучу, – сказал он.
Я вздохнула и покачала головой.
– Ну вот, сейчас я чувствую себя виноватой. Как я могу загладить свою вину?
Я пристально посмотрела на него, ожидая, что он выдаст какое-нибудь пошлое предложение. Это было вполне ожидаемо. Но он вдруг весь оживился, остановился и повернул ко мне вдохновленное лицо. У некоторых людей лица светятся жизнью и радостью. Этот парень был одним из таких людей. На него было приятно смотреть.
– А пошли гулять по городу? Ночью город безумно красивый!
Я удивленно уставилась на него, и уже хотела было отказаться, но он снова заговорил, не давая вставить мне ни слова:
– Все просто! Велик брошу прямо тут, у изгороди, цветы подарим какой-нибудь грустной женщине (не таскаться же с этим веником всю ночь!), потом зайдем в бургерную! Любишь бургеры? Я по твоему лицу вижу, что ты их любишь! А потом я покажу тебе все самые романтичные места города, о которых ты даже не догадывалась! Ну? Соглашайся!
– Извини, но нет.
Я сжала губы и пожала плечами, что означало “точно нет” и “сто процентов нет”. Но он, взглянув на мои ноги, поднял указательный палец вверх и воскликнул:
– Но сначала мы зайдем за обувью. С этим черным платьем будут отлично смотреться белые кроссовки.
– У меня с собой денег нет! – смеясь, сказала я, снова внимательно наблюдая за его реакцией.
– Ты что, думаешь, курьеры мало зарабатывают? Ты так лучше не думай! Я коплю на машину, и вот уже почти накопил!
Он протянул мне руку.
– Ну так что? Идешь?
У него были длинные пальцы и мозоли на ладонях (от велосипедного руля). Я поломалась еще секунд двадцать, а потом неуверенно вложила свою руку в его. Будь, что будет. Сегодняшний вечер был ужасным. Вряд ли он может стать еще хуже…
– Тебя, кстати, как зовут? – вдруг спросил он, как будто мое имя не имело особого значения.
– Ангелина, – улыбнувшись, ответила я.
– А меня Марк. Очень приятно, Ангелина!
И он снова улыбнулся мне своей милой улыбкой.
***
В пять утра, когда мы с Марком, уставшие и сонные, стояли возле моего общежития, в ожидании, когда же вахтерша откроет двери, я уже точно знала, что люблю его – этого странного, смешного и непредсказуемого парня. Люблю сильно, до безумия!