Б-666

– Да не вопите обе! В холодильнике ещё одно пиво. – В комнату заходит бабушка с бутылкой.

Стеклянное горлышко опускается к Таниным губам. Таня плачет.

ЗОНТ

Проглотив зонт, Илья скорчился от боли. Зонт начал раскрываться. Спицы пробили стенку желудка, мышцы, затем кожу. Зонт раскрылся, выпрыгнул наружу, оставив огромную кровавую щель на месте Ильиного живота.

– Готово, – сказал гастроэнтеролог, – можем изучать пищевод.

«Процедура глотания зонта», – гласила надпись у кабинета. В ней не было орфографической ошибки.

СЕРДЦЕ

Стальное лезвие режет твоё сердце. Забор почти касается твоего ствола, а край его застрял в твоих корнях, как нож в пармезане. Иссохшими ветвями цепляешься за небо, как ветхая старуха – за простыню.

Твой род умирает стоя. Но ты упадёшь. И тот, кто поставил забор, может, поймёт, что у тебя было сердце.

КТО ХОЧЕТ СТАТЬ МИЛЛИОНЕРОМ?

Он обещал свободу и миллионы. Мы пошли за ним. Он не врал. Мы проснулись миллионерами.

Мы собирали в охапку банкноты, стояли в очереди за хлебом там, где хлеб ещё стоил миллион. В других магазинах было дороже.

Мы проснулись миллионерами и, как истинные миллионеры, готовы были задушить друг друга за хлеб.

ДЕФЕКТ БАБОЧКИ

Петя был чутким малым. Он вычитал, что взмах крыльев бабочки может вызвать ураган в далёкой стране, заплакал и начал ловить бабочек.

Сострадание не позволяло убивать. Петя аккуратно отрывал бабочкам крылья и отпускал. Тоненькие лапки пытались ползать по раскалённой земле.

Тем временем муха взмахнула крыльями, и далёкую страну настиг ураган.

РОЛЬ И ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ

Аврора Артуровна не получала ролей из-за картавости. Не вытерпев дискриминации, она переехала в свободный Париж, где картавят все.

В ту пору в Париже ставили мультикультурные спектакли с твёрдой «Р». Аврора Артуровна не получала ролей из-за картавости.

Вернувшись на родину, она стала читать лекции про хоррор.

– Ужасно, – одобрила аудитория.

САМЫЙ ТОЛЕРАНТНЫЙ ШОТ

До замужества Фатима не видела жениха и в день свадьбы ужаснулась:

– Так он… она же девушка!

– Не девушка, а транс-мужчина! – разгневался отец. – Твоё дело замуж выходить, так молчи и выходи. Нефиг позорить нашу прогрессивную страну!

Отчаявшись, Фатима зарезала жениха.

Через минуту, уважаемые знатоки, ответьте: на чьей стороне должен быть «Твиттер»?

МЫСЛИ МАТЕРИАЛЬНЫ

Когда мама заболела ковидом, сказала мне: «Сынок, не волнуйся. Пока не увижу внука или внучку, в руках не подержу, не уйду в мир иной».

Она выздоровела. Мысли материальны.

Теперь я на всякий случай убиваю женщин, с которыми спал. Чтоб у меня точно не было детей. Чтоб мама никогда не умерла.

МИХАИЛ КОНЬШИН (GOOD READING)

НАДЁЖНАЯ МЕТОДИКА

– Просыпайся! – окрик будит меня.

Осматриваюсь. Лежу на дне ямы.

Сверху у края сидит мужик:

– Помнишь меня, тварь?

Вскакиваю, всматриваюсь в лицо.

– Нет…

– Вспомнишь!

Яму начинает заполнять вязкий раствор… Жижа по шею, бетононасос затихает. Слышу удаляющиеся шаги…

Цемент, застывая, скручивал и ломал кости.

Через сутки я перестал кричать…

Но вспомнил всё…

THE SHOW MUST GO ON

Борис ждал этого дня многие годы.

После оповещения он поднялся на крышу высотки, захватив стул, «Hennessy» и сигару.

Снизу хаотично бегали люди.

«Зачем?»

Усевшись, он выпил и закурил.

На горизонте появились четыре грибовидных облака. Для него всё прошло быстро. Он исчез за мгновения.

Вскоре шоу настигло и зрителей последних рядов…

НЕОСТОРОЖНОЕ ПОВЕДЕНИЕ

Звонок в квартиру раздался утром.

На пороге стоял мужчина средних лет:

– Андрей Болконский?

Хозяин кивнул и получил нокаутирующий удар в челюсть. Незнакомец связал обмякшее тело, усадил на диван.

– Кто вы?

– «Галиматья». «Убожество». «Бездарность». Помнишь свои комменты? Я автор Перчик с «Графомана»… Сейчас «увидишь небо Аустерлица», – оскалился визитёр, включая паяльник.

– Нееееет!..

DEATH CONTINUUM

ГЛАВНОЕ, НЕ ПРОГАДАТЬ

Борис млел от счастья, занятый изысканными блюдами. Жизнь прекрасна. Особенно сейчас, когда стол накрыт джинном, исполняющим его желания. Два уже есть. Теперь главное —не прогадать…

– Вкусно?

– Вкусно. Век бы ел.

– Будет исполнено! – ухмыльнулся джин. – И я, наконец, свободен. Прощай, Борис!

И Борис похолодел, когда вместо приятной сытости наступил неутолимый голод.

ПОДГЛЯДЫВАТЬ НЕХОРОШО

Спрятавшись в кустах, Захар таращился на односельчанок. Раздетые догола, девушки плясали вокруг костра. Огонь прогнал вечерний мрак, а отсветы на фигурках Аглаи, Горинки и Белавы вызывали у парня приятное томленье.

И вдруг тела преобразились. Покрылись шерстью и мерзкой чешуёй. Клыкастые морды обернулись к помертвевшему Захару и прорычали:

– А подглядывать нехорошо.

НАВЕРХУ РАССУДЯТ

– Нам конец, Дезмонд? – всхлипнула Кира.

Старик промолчал, наблюдая за приближающимся штормом. Тяжёлые тучи преображались в кошмарные лики и с воем сметали всё живое.

Дезмонд стиснул карманную Библию. Его личный Судный День прошёл в окопах старой войны, поэтому Армагеддон нынешний его уже не пугал. Почти.

Дезмонд обнял Киру.

Ничего. Наверху рассудят.

ЗАТОЧЕНИЕ

Барбара не была волком, но ей хотелось выть.

От невыносимой боли. От душераздирающей тоски. От безнадёжности.

Запертая в теле умирающей лисицы, она снова переживала ужас бегства и страдала от ран, оставленных медведем.

И смерть не будет избавлением. Пока не сгниёт труп, он останется тюрьмой для проклятой души, предавшей Ведьмин Круг.

ДЕВИЧЬЯ СМЕРТЬ

– Привет, красавчик, – ухмыльнулась Фиала бултыхающемуся моряку, который орал вслед кораблю, – свои выбросили?

Русалка обвила жертву ледяными руками, предвкушая сытную трапезу. И вскрикнула, когда её вспорол нож.

Судно развернулось. Пропал колдовской морок. Захлёбывающаяся кровью, Фиала с ужасом узнала проклятую «Девичью смерть». Безжалостного охотника на русалок.

– Нет, – облизнулся моряк-наживка, – нам рыбки захотелось.

ЛЕГЕНДАРНЫЕ МОРЯ ДЕВОНА

– Обалдеть… – восхищалась Дита, фотографируя ансамбли кораллов. Это редкая удача – увидеть вживую обитателей знаменитых морей девона.

В самом девоне!

Дита проверила системы скафандра-хронолёта. Трансвременной пробойник перезарядился, и теперь пора возвращаться обратно в будущее.

Исследовательница вздохнула, но хронолёт ждали и другие учёные.

А вот подкравшийся к девушке голодный ракоскорпион явно считал иначе…

ЗОВ АНГЕЛОВ

– Как прекрасно, Господи… – шептал Брайан, заворожённый зовущими его ангелами. Старше, чем Вселенная и прекрасные, как первая любовь, они купались в ослепительном сиянии.

– …уводи корабль, придурок! – истерически кричал Натан. Брайан игнорировал вопли покалеченного им напарника. Он гнал звездолёт в чёрное сердце аккреционного диска, и слёзы счастья покатились из сожжённых глаз пилота.

ОТ ЛЮБВИ ДО НЕНАВИСТИ

Ричард обожал космос. Да так сильно, что купил телескоп. С ним он исследовал Вселенную, а заодно и прелести Сабины, живущей напротив.

И когда она согласилась искупаться с ним голышом под звёздами, Ричард был счастлив… Но всё испортили Они. Упав с небес, Они похитили парочку.

Истязаемые чужаками, влюблённые прокляли космос одинаково.

КРАСОТА – ДЕЛО НАЖИВНОЕ

Если бы Линда могла кричать, она бы вопила, как умалишённая. Прикованная к устрашающему технотрону, она жалела, что доверилась машинам, терзающим её обнажённое тело. Их манипуляторы кружились над распотрошённой женщиной в завораживающем функциональном танце.

Киборг-хирург между делом разметил очередные операционные поля:

– Красота – дело наживное. Ещё месяц-другой процедур, и все мужики твои.

ВСЁ ДЛЯ ТЕБЯ, ЛЮБИМАЯ

– Всё для тебя, любимая, – глухо сказал я и отрубил голову рыдающей Милане. После я разделал труп очередной любовницы и сложил куски в контейнер.

Прихватив самые сочные, я спустился в подвал. Лязгнула тяжëлая дверь. Тьма подвала дохнула могильным смрадом.

И где-то там притаилась ОНА…

Оставляя мясо, я улыбнулся.

Ешь, любовь моя.

УПУЩЕННЫЙ ШАНС

– …такие дела, дружище, – прошептал я, глядя на серое надгробие, – жаль, что так вышло.

Смеркалось. Моросил осенний дождик, а деревья роняли последние листья, которые укутывали могилу золотистым одеялом.

Я рассматривал скупую эпитафию, обещавшую вечную память. А ведь можно было ещё пожить.

И глядя на собственный портрет, я осознал это особенно остро.

ПУТЬ МОРА

Дым костров окутал город. Чёрный, жирный и зловонный, он душил уцелевших жителей, кого ещё не забрала болезнь. Земля уже отказывалась брать мертвецов, и теперь их пожирало пламя.

Безликие фигуры в масках волокли погибших. Одна из них несла умирающего ребёнка.

– Пожалуйста, помоги ему, – умоляла её больная мать.

Отмахнувшись, Чума продолжила путь.

ПРЕЗРЕНИЕ

– Сколько я зарезал, сколько перерезал… – пьяно бормотал Йенс, неуклюже наполняя стакан. Продолжая возлияния, он изливал душу молчаливому собеседнику, теряя себя с каждым глотком алкоголя.

– …сколько душ невинных я спасал, – горько сказал Йенс компаньону, которого любил и ненавидел. А бутылка впитывала жалобы опустившегося хирурга, в молчании которой он видел лишь презрение.

ПОСМОТРИТЕ НА САТУРН (15.09.2017, ГРАНД ФИНАЛ)

– Это НАСА, приём.

– …

– Кас? Отзовись!

– Я тут, Земля. Просто мне чуточку одиноко.

– Разве? Мы же всегда с тобой. Все эти двадцать лет.

– Да. Но сегодня особенное одиночество. Я чувствую себя беззащитным.

– Брось! Ты настоящий герой.

(помехи)

– …вы только посмотрите на Сатурн. Он великолепен.

– Мы видим, дорогой Кассини. Мы видим…

ПРИЗРАКИ ХАРОНА

Эмиль упал без сил. Реголит Харона взметнулся серым облачком, окутавшим скафандр.

Кончался кислород. Путалось сознание. Астронавт слепо смотрел на усеявшие черноту звёзды и затерявшееся среди них крошечное солнце.

Зато Эмиль увидел ту, кого любил.

Габриэлла грустно улыбнулась:

– Я ждала тебя. Ждала твоих поцелуев.

– Я тоже.

И Эмиль щёлкнул замками гермошлема.

РАЙ

– Говорит Жан Дюпюитрен, командир космического разведзвена «Проныра». Планета FDT-13 «Астайгета» пригодна для человека. И она…

Разведчик мечтательно улыбнулся. В его мёртвых глазах застыла пустота. Лицо исказилось в немой гримасе боли. Изо рта полилась кровь. Чуждая жизнь обволакивала разум несчастного ложной эйфорией, призыву которой никто не мог сопротивляться:

– Она просто рай.

ВМЕСТЕ ДО КОНЦА

– Хули встал?! Проваливай! – надрывался Стас. – Жить надоело?!

Я посмотрел в бешеные глаза брата и покачал головой.

Нас загнали в угол. Позади – озверевшие охотники. Вокруг – глухая чащоба и лютый мороз.

Впереди же Стас, и у него сегодня первое полнолуние вне укрытия…

Завыли собаки.

На снег упала тень зверя.

Я закрыл глаза.

КАК СГОРАЮТ АНГЕЛЫ

Вспышка – и я ослеп. Но я объединился с миром.

Я чувствовал, как он горит.

Я распробовал вкус пепла надежд.

И среди рëва Армагеддона я услышал, как заживо горят и рыдают наши ангелы-хранители.

Кожа пылала от нестерпимого жара.

А на выжженной сетчатке таял отпечаток атомного огня, который растворялся в наступающей тьме.

СТАНЬ ЖЕ ЯСТРЕБОМ!

– Стань же ястребом! – выкрикнул заклинание Юрген. Хлопок – и Руафин исчез. Вот только вместо птицы появилась муха.

– Ой, блииин… – озадаченно протянул студент.

Этого Руафин уже не слышал. Панически жужжа, он помчался от голодной стрекозы… и угодил в бокал с ликёром.

Последнее, что увидел Руафин, это алые губы Лили, которые недавно целовал.

ЗАВОДИ ЕГО!

– Заводи его! Ну! – в ужасе орал Стэн.

Я судорожно пытался включить зажигание. В батискафе похолодало, но у меня взмокла спина.

Молчали двигатели. Барахлило резервное питание. И, как назло, заклинило балласт.

А на глубиномере уже двенадцать километров.

Мы тонули.

Застонал батискаф, и я проклял мёртвые океаны Европы.

Треснул иллюминатор. Чёрт побер…

ДМИТРИЙ ПЕРЕДОНОВ

ВСЕМУ ГОЛОВА

Усадив за стол связанного мужа, разъярённая Виолетта принудила его съесть плод, вырванный ею из чрева его беременной любовницы. После, заметив, что бедняга побелел и весь в испарине, она быстро запечатала ему рот липкой лентой, чтобы рвота не попала в мамину хрустальную вазочку с душистым ржаным хлебом.

Ведь хлеб – всему голова.

ВАДИМ ГРОМОВ

СУПЕР

– Хочу быть как Супермен, – загадал Артём.

Джинн поклонился:

– Исполнено!

Спустя полчаса Артём залез на крышу двадцатиэтажного дома. Камеры смартфонов друзей готовились увековечить чудо.

Разбег, прыжок, короткий полёт, жуткий удар, раздробленные кости, смерть.

Первый комментарий под выложенным на Ютубе видео был таким:

«Совсем чокнутый… Но падал зачётно, супер».

БОРЬКА

Борька ковырялся в жопе, нюхал палец.

– Жжёшь, чувак! – засмеялись рядом.

Перед Борькой стояли четверо, одетых пёстро, по-городскому. Очередные отдыхающие.

– Дурачок это местный, – объяснил один, смутно знакомый. – Валим, мужики, водка стынет…

Ночью гостевой домик запылал: мощно, со всех сторон. Борька отбросил канистру, улыбнулся. Глупые. Жечь – это вот так.

ХОРОШИЙ АППЕТИТ

«Плохо ешь – не вырастешь», – говорила мама.

– Хочу вырасти огромным, – пожелал Кирюша в Новый год, который они встречали на море и называли странно: «високосный».

Наутро мир стал маленьким. Окружившие проснувшегося Кирюшу лилипуты пищали что-то неразборчивое. Жуткий голод заставил мальчика сжевать целую пригоршню человечков.

«Ух, какая вкуснятина!»

Есть!

Больше!

ЗА ОБЛАКАМИ

– Чёрт!

– Чёрт.

– Чёрт… – закончил Неверов раздосадованным шёпотом, обозревая опрокинутый на брюки гарнир.

За подмёрзшим иллюминатором потемнело. Неверов посмотрел туда: похолодел.

Здоровенная, косматая, круторогая тварь стояла на крыле, как приклеенная: победно щеря бурые клыки, покачивая хвостом.

Подмигнула Неверову, шевельнула губами.

«Спасибо, что позвал».

Удар копытом разорвал металл как бумагу.

Взвыла сирена.

ЖЕЛАНИЕ КЛИЕНТА

Толстяк всегда просил поострее. Всегда морщился: мало, мало… Недовольство кислотой выжигало самолюбие повара.

Сегодня Густаво сдобрил энчиладу мелкими гвоздями. Щедро нафаршировал буррито битым стеклом.

Он верил – толстяк оценит его старания по достоинству. И обязательно получит десерт.

Густаво потратил два вечера, вложив в него весь свой талант.

Топор был наточен идеально.

СООБЩАЮЩИЕСЯ СОСУДЫ

– Хотите, достану из шляпы голову конкурента? Решайте быстрее…

Змеиные зрачки фокусника мерцали багровым.

Банкир хмыкнул:

– Ещё есть чудеса?

– Это – самое лучшее, – заверил фокусник.

– Подумаю…

Шляпа застонала. Зрачки расширились.

– Опоздали. Конкурент хочет вашу.

Банкир нахмурился:

– Шутите?

– Абра-оторвабра!

Шляпа нахлобучилась на голову банкира. Сдавила, рванула, сглотнула.

Секунду спустя из неё послышались аплодисменты.

КОРОТКАЯ ИЛИ ДЛИННАЯ

– Главное – зрелище! Ваш выбор?

Миллионы фанатов ждали перед мониторами. Длинная палочка дарила увечье и куш, короткая – смерть.

Замятин смотрел на кулаки ведущего, а перед глазами стояли отпиленные ноги и головы.

Он решился:

– Левый.

Выпала короткая.

Ревущая бензопила заглушила мольбу Замятина:

– Сперва – голову!

– Главное – зрелище! – ведущий улыбнулся и начал с ног.

ОЧЕНЬ ЗРЯ

– Где жало?

Зойка удивлённо оглядела костюм пчёлки, купленный на детсадовский утренник.

– Жалят плохие пчёлки, – улыбнулась мама. – Ты – хорошая!

Перед выходом Зойка прокралась на кухню. Взяла из ящика жало: небольшое, очень острое. Она обещала Вовке, что отомстит ему за дразнилки. Ужалит в язык, попу и писюн.

Вовка не верил.

Очень зря.

СКАЗКА – ЛОЖЬ…

Туфельки подошли идеально.

– Доберёшься до выхода за десять секунд – свободна!

Лариса всхлипнула, побежала. Хрусталь звучно цокал по бетону.

Левая туфелька раскололась, глубоко разрезала стопу. Лариса упала, поползла.

«Не успею!»

– А в сказке убежала. Ложь, выходит? А дурочки верят…

«Принц» жутко скалился, поигрывая топориком.

– Счастья нет, Золушка. А умирать будешь дооолго…

ЕШЬ, БОГАТЕЙ!

Мёртвый карлик-миллионер был гол и улыбался: он обожал розыгрыши. Многочисленная родня угрюмо внимала нотариусу.

– Мечтали сожрать меня живьём? Простите, что не дал возможности. Мёртвая плоть выгоднее: килограмм – миллион. Через полчаса деньги уйдут на благотворительность. Богатейте!

Нотариус замолчал, засёк время.

Покойника жрали все, проклиная за рост, худобу, запрет ножей, вилок, соли.

ШЕДЕВР-НА-КРОВИ

– Шедевр ждëт, – улыбнулся Дьявол, отдавая чистый холст. – Непременное условие: писать собственной кровью. Джоконда будет посрамлена!

Художник макнул кисть в порез на запястье, нанёс мазок. Холст впитал кровь – жадно, бесследно. На холсте застывало лишь каждое сотое прикосновение.

Слабеющую руку направила чужая сила, меняя замысел.

С холста в лицо мертвецу улыбался Дьявол.

ОЖИВШИЙ СТРАХ

Умерший сын Кольцова вернулся спустя неделю: с ним пришла дюжина двойников. Трупные пятна на коже, в волосах и во рту – земля и черви.

– Папа! – умоляюще, наперебой закричали они. – Я твой сын! Убей остальных! Это демоны, они жрут души!

Кольцов завёл бензопилу подрагивающими руками. Ожившие мертвецы пугали его не меньше демонов.

ОВОЩНОЕ РАГУ

Малахов считал вегетарианство придурью. Мясо! И – точка!

Но любопытство шептало: «Попробуй». Искать подходящие ингредиенты для рагу пришлось долго. Веганша Репкина лишилась своих «репок», Капустин – кожи, Горохов – внушительного «стручка».

Малахов мелко порубил «овощи», подобрал специи, включил духовку.

Проба разочаровала.

Трудов было жаль, угостил коллег на работе.

– Да-вай, ре-цепт! – восторженно скандировал офис.

ВЫПУСКНОЙ

– Кол, топор, бензопила…

Наташа пересчитывала опоенных снотворным и связанных одноклассников: полна коробочка!

– Кипяток, щипцы, игла…

Ненависть обжигала душу. Эгоисты, недоумки, ублюдки… Всегда презирали Наташу, связали на выпускном, заперли в кабинете труда.

– Гвоздемёт, тиски, сверло…

Ожидание этой встречи длилось десять лет.

– Класс! Тебе не повезло!

Настоящий выпускной начинается. Время выпустить пар.

БЕЗ ПОДРОБНОСТЕЙ

– Как заказывал – ножки для зайца…

Бармалей отдал Айболиту контейнер, мрачно ухмыльнулся:

– А этот так верещал…

– Без подробностей! – взвыл Айболит. – Пожалуйста!

Он прослезился, тихо добавил:

– Ещё нужна печень для жирафа и кожа для бегемота.

Бармалей подмигнул:

– Может, сам займëшься?

– Я же добрый! – ужаснулся Айболит.

– Шутка, сделаю…

– Благодарю… Только умоляю – без подробностей!

СПЕЦИИ БЫВАЮТ РАЗНЫЕ

– Новая тема, Дюша! – дилер блаженно причмокнул. – Ангельские специи! Зачëтная жесть!

Кайф пришëл стремительно и мощно. Расслабленного Андрея окружили темнокрылые ангелы с голодными глазами. Урча, как животные, начали рвать клыками плоть, умываться кровью, высосали глаза и мозг.

На следующий день дилер получил новую поставку и записку: «Худым не продавай, не наедаемся».

НАДО ЗАКРУГЛЯТЬСЯ

– Галя! Дочка-а-а!

Безумные женские крики стали повседневностью городка около месяца назад.

Бесков закурил, выдохнул дым в форточку. Повернулся к голой светленькой десятилетке, прикованной в углу. Озабоченно пробормотал:

– Слышь, ищет мамаша… Настырная.

Девочка вздрогнула. Затравленный взгляд вспыхнул надеждой.

– Надо закругляться, – вздохнул Бесков. – Вдруг да повезëт дуре?

Удавка привычно легла в руки.

ЛЁД

Последним сокамерником перед казнью Эдварда был колдун.

– Скольких ты убил, человек с ледяной душой? – прохрипел он.

– Пятнадцать, – ощерился смертник. – Мало!

– Хочешь переродиться и убить гораздо больше?

– Да!

– Я помогу тебе…

Тёмная океанская вода вокруг. Яркие огни лайнера вдалеке. Колдун сдержал слово: новый Эдвард – исполин, гибель, неотвратимость: безмолвно плывущий навстречу добыче.

ЖАЖДА

Вся вода на планете внезапно превратилась в кровь. Человечество приспосабливалось долго, но привыкло. Жизнь потекла своим чередом.

Спустя пятнадцать лет Яковлев открыл кран и остолбенел: вода! Попробовал на вкус: жуткая мерзость!

Спустя сутки жажда стала нестерпимой, сводящей с ума. Яковлев взял топор, две трëхлитровые банки и постучался в соседскую дверь.

МЕЧТА

Зверевы бредили мечтой – прославить их скучный провинциальный Темногорск. Годы уходили впустую, талантов в семье не прибавлялось.

Однажды Зверева-старшего озарило – слава может быть разной, её цена – любой. Остальные не возражали. День города праздновали через неделю. Бензопила, гвоздемёт, топор, двухстволка с картечью и коктейли Молотова ждали своего часа.

Мечты должны сбываться.

ИРИНА НЕВСКАЯ

САМЫЙ БЛИЗКИЙ ЧЕЛОВЕК

Брат всегда за меня горой. Когда Рыжий мне подставил подножку, брат так ему врезал, что тот улетел. Больше никто не пытался меня обидеть. Теперь моя очередь защищать брата. Его руки сильнее, зато обе ноги мои. Мы спрячемся, тогда нас не разделят. А когда он снова начнёт дышать, мы вернёмся обрат…

АНГЕЛ СВЕТА

Прóклятый стоял у края платформы, выделяясь из толпы, будто горящий факел. Никто не замечал его адского пламени. Никто никогда их не видел. Я единственный воин света в этом чистилище.

Полминуты до поезда.

Время.

Визг женщины, скрежет колёс.

Стук выпавшей из рук прóклятого игрушки.

Благодать, разлившаяся внутри.

Ещё один факел потушен.

ТРЕЩИНА

С каждым днём взрослые становились слабее и всё раньше ложились спать. «Спи! – говорила бабушка. – Не то Бука придёт!» Никто не верил Нике, что всё происходит наоборот.

Когда бабушка засопела, из трещины на стене потянулись тонкие изломанные отростки. Оплели бабушку, забрались в приоткрытый рот.

Глаза закрывались.

Ника не спала третью ночь.

СНЕЖНАЯ БАБА

В центре парка стоял снеговик. Нос-морковка, чёрные угли глаз. Вика кивала ему, когда шла на работу. Однажды снеговиков стало два. Потом пять. Потом двадцать. Они улыбались Вике алыми провалами ртов.

Газеты пестрели заголовками: «Люди пропадают в метель!!!» Вика знала, куда они пропадают, но предпочитала молчать. Люди никогда ей не нравились.

СТАРОСТЬ НЕ РАДОСТЬ

После инсульта бабушка стала какой-то странной. Никого не узнавала, бродила по дому, заваливаясь на сторону и мыча. Ночью Мишка запирался в детской и слушал, как бабушка скребёт дверь непослушными пальцами. Мама успокаивала его, говорила, что бабуля всё та же, но Мишка боялся.

Ведь до болезни она не ползала по потолку.

АГАМОГЕНЕЗ

У Сергея обнаружился лишний зуб. Следом ещё один.

«Генетическое отклонение, – сказал врач. – Такое бывает».

Наутро Сергей проснулся от ломоты в челюстях. Десятки новых зубов проросли в нёбе, нарост потрескивал и болел. Новая челюсть щёлкнула, выдвинулась вперёд. Сергей ужаснулся, полез рукой в рот и завыл.