Малыш по расчету. Не дам вам уйти

Чтобы подавился, мать его.

– Я жду объяснений.

Девица заламывает пальцы. То ли от стресса, то ли от страха, что я наговорю ей лишнего. Я зол и это наверняка заметно по выражению моего лица.

– Я принесла тебе документы. – Она протягивает мне папку, которую я сразу же забираю. – Босс сказал, что тебе не нужно этого видеть. Но…

– Ты решила сдать его? С огнем играешь, девочка, – усмехаюсь я, вопросительно выгнув бровь. – Зачем мне это нужно, Галина?

Кручу в руках документы. Те самые, которые я уже успел снять на камеру. Более того, выслал на почту Захарова. Думаю, он уже начал предпринимать меры. Я больше в этих бумагах не нуждаюсь.

– Я услышала разговор, – начинает она тихо. Кусает нижнюю губу, но поднять на меня взгляд не осмеливается. – Что ты что-то мутишь и играешь против Гаврилова. Я…

– От кого услышала? – грубо перебиваю.

– От самого босса и его правой руки.

– Подслушивала?

Наконец девица задирает голову и смотрит мне прямо в глаза. От той дерзкой особы, которую она вечно из себя строит, не осталось и следа. Странно она себя ведёт. И я не могу понять: притворяется она или нет? Но Галина выглядит действительно подавленной. Вот-вот расплачется. Глаза блестят от слез, готовых вот-вот пролиться.

– Подслушивала! – восклицает твердо. – Задолбал он меня! Я устала, понимаешь? Устала играть по его правилам! Устала подчиняться! – Резко встаёт с дивана и как ребенок топает ногой. – Устала я жить в страхе, что с моим единственным родным человеком может что-то произойти. Я устала, – последнее говорит совсем тихо. Прячет лицо в ладонях и плачет.

Мне ее не жаль. Не поднимаюсь, не собираюсь ее успокаивать. Откидываюсь на спинку кресла и сканирую девушку взглядом, пытаясь понять, что же она спланировала.

Галя садится обратно и достает из сумки салфетку, вытирает слезы. Шмыгает носом, снова всматриваясь в мое лицо.

– Могла бы уйти, раз так сильно устала от Гаврилова. Он вроде бы насильно никого рядом с собой не держит.

Она усмехается в ответ на мои слова. Потом то ли смеётся, то ли плачет – не пойму. Потому что и хохочет, и одновременно слезы по ее щекам бегут.

Истерику разыграть собирается? Зря. Я не такой терпеливый. Ведь выставлю за дверь.

– Он меня три года держит рядом с собой угрозами! У меня маленькая сестра, Дима. Ей четырнадцать. Учится в седьмом классе. Я из-за нее подчиняюсь этому… кретину! Да, делала все, что могла, но не по собственному желанию. А только потому, что выхода не было. Я боялась за Соню… Кроме нее у меня никого нет. Пожалуйста, помоги мне…

– Чем я должен тебе помочь, Галина? Думаешь, я тебе верю? И да, плевать я хотел на Гаврилова. Я пришел, чтобы уничтожить его. И уничтожу. Чуток осталось. И на тебя, собственно, плевать. Ты же любишь играть роль. И в трусы лезть к своему боссу. Говоришь, боишься его? – качаю головой, подаваясь вперёд. – Иди и голову пудри каким-нибудь соплякам, ясно тебе?

– Моя сестра из окна выпала, Дима, – шепчет она севшим голосом. – Выпала… Говорят, случайно. Типа мыла их. Но это не так! Я бы ей не позволила… Да и она сама никогда не занималась уборкой! Никогда, понимаешь? Третий этаж. Сломала ноги, руку… Сотрясение мозга. В больнице сейчас, состояние очень тяжелое. Пожалуйста… Пожалуйста, помоги мне. Помоги сестре выжить, я тебя умоляю.

– Почему ты думаешь, что это дело рук Гаврилова? – хмурюсь, недоумевая.

Вытолкнуть из окна ребенка – это перебор. Звериный поступок. Хотя, если учесть, что его сын накинулся на меня с ножом, можно сказать, на ровном месте, то неудивительно. Все может быть.

Да и эмоции у девицы настоящие. Я вижу, как ей больно. Плачет она явно не просто так. Слезы не крокодильи.

– Потому что я отказала ему. Он хотел, чтобы я переспала с тобой. А я…

– А ты уже поняла, что ни хрена такого не выйдет, – договариваю вместо нее. – Поэтому и сдалась, верно? Иначе не отказалась бы никогда.

Она сглатывает, опуская взгляд на свои руки. А это значит, что я попал в точку. Я же видел, как она подлизывается. Не забыл ее слова о том, какой хороший минет мне сделала. Именно в ту ночь. Ей в тот день охранник сообщил, что Милена ко мне поднимается. Вот она и постаралась хорошенько, чтобы окончательно нас поссорить. Ведь Гаврилов уже прекрасно знал, что мы в разводе. И что отношения у нас дерьмовые. Ему надо было нас добить. Справились на ура, честно говоря.

Никак не забуду взгляд Милены. Умоляющий такой, полный боли и… очередного разочарования. Ведь она очень хотела, чтобы я отрицал… Чтобы сказал, что она врёт. Но я не мог. Хотя намекал, что ей нужно уходить. Да только эмоции застелили глаза Мили. И она ничего в тот момент, можно сказать, не понимала.

– Да, я бы легла с тобой в одну кровать. Я бы и минет сделала. Но ты как железная стена. Даже подойти к себе ни разу не позволил. Да и я уверилась, что ты любишь свою… Бывшую. Это даже слепому понятно. Но при Гаврилове я ничего такого не сказала. Просто… Призналась, что у меня не получилось тебя соблазнить. Вот тогда он и пригрозил, что с моей сестрой случится несчастье, если я не справлюсь в течение двадцати четырех часов. И буквально четыре часа назад мне позвонила сестра. Она всегда так делает, когда из школы возвращается. А потом… Спустя двадцать минут я получила звонок от соседки. С новостью… Господи…

Она плачет не переставая. Громко так… Ненавижу женские слезы. Просто терпеть не могу.

– Ты в больницу ездила?

– Да, сразу же туда помчалась. Больница находится недалеко от компании. С собой эти документы взяла не задумываясь. Посмотри, там есть кое-что новое. К сестре не пускают. Мне необходима твоя помощь, Дима. Сделаю все, что скажете. Нам с сестрой не жить. Тем более после того, как он увидит, что папка с новой информацией с его стола исчезла.

Долго думать не приходится. Снова матерюсь, включая телефон. Получив сообщение от Милены, сжимаю челюсти. Ну неужели мы не можем хотя бы просто сесть и спокойно поговорить, не задумываясь о том, что из-за нашей встречи могут создаться новые проблемы? Как же за*бали!

– Да, – слышу в трубке голос Захарова.

– Нужна помощь. Не мне, а одной девочке. Она в больнице лежит. Состояние так себе. С переломами… Короче, под защиту ее взять надо. Остальное объясню, когда встретимся. Через пару часов. Место в сообщении жду.

– А ты про девчонку инфу отправь. Я тоже жду.

– Хорошо. – Вырубив звонок, печатаю в смс то, что диктует Галина. Отправляю. – Вставай. Отвезу тебя к нашим. Расскажешь, что знаешь, – говорю девице.

– Хорошо, – поспешно кивает она несколько раз. – Я все сделаю. Спасибо большое!

Сажусь за руль, завожу мотор. А в голове всего одна мысль: снова с Миленой не смог поговорить.

Глава 10

Лишние мысли меня убивают. Тревога не даёт возможности сомкнуть глаз. Но я настолько устала, что едва прикрываю веки и сразу же вырубаюсь, хотя из головы не выходит голос Димы. Я почему-то думаю, что с ним не все в порядке, несмотря на то, что Эмин утверждает обратное.

Чувствую прикосновения к своей щеке. Ласковые поглаживания волос, жаркий шепот. Не сразу понимаю, где я нахожусь и что вообще происходит. Очень интересный сон. Настолько, что не хочется просыпаться.

Да простит меня Эмин, но на миг мне кажется, что это он так гладит мою щеку подушечкой пальца. Однако это не его запах. Аромат, исходящий от Беркутова, я узнаю везде, даже если он будет находиться в метрах от меня.

– Девочка моя, – доносится до сознания хрипловатый голос. А потом чувствую вкус его губ. Теплая ладонь оказывается на моем затылке, притягивает к себе.

Сдавшись, я приоткрываю рот и впускаю туда его язык, чувствуя, что начинаю плыть.

Это не сон.

Резко распахнув глаза, я что-то бормочу. Да, дура, потому что снова подумала на Эмина черт знает что.

– Не сбегай, – это голос Беркутова. Он кладет руку на мою талию, притягивает к себе ещё ближе.

– Что… Что ты здесь делаешь? – шепчу я, трясясь от неожиданности.

– Ты только не кричи, ладно? Иначе Эмин сначала мне морду разобьёт, потом за дверь выставит. Я ему сказал, что просто посмотрю на тебя и выйду.

Беркутов лежит рядом со мной. Поднявшись на локте, гладит мою щеку. В комнате горит тусклый свет ночника. Но это не мешает мне увидеть, как поблескивают его глаза.

– Почему ты отключился? Не перезвонил даже!

– Неожиданное ДТП. Ничего страшного не произошло. Но не смог выйти на связь сразу. Прости.

Тихий шепот опаляет кожу щеки. Он настолько близко, что на самом деле хочется плюнуть на гордость и обнять его. Но воспоминания снова обрушиваются на меня лавиной и я, дернувшись, отхожу чуточку в сторону.

– Пожалуйста, не отталкивай, – хрипит он, приближаясь. Не оставляет между нами свободного пространства. Шумно сглотнув, наклоняется к моей шее и утыкается в нее носом. Дышит…

От его поступка кожа покрывается мурашками. Будь здесь светло, он наверняка увидел бы, как поднимается дыбом каждый волосок на моем теле.

Боже, так хочется обнять его. Прижаться, сказать, чтобы не уходил. Но его подлые поступки всегда будут стоять между нами стеной. Не могу я забыть. Не могу…

– Дим…

– Чш-ш-ш, – шепчет он, касаясь губами мочки уха. – Милен, я безумно тебя люблю. Слышишь? Больше не могу… Не могу так. Мне тяжело жить вдали от тебя. Сам виноват, не отрицаю. Но… Ведь мои чувства взаимны. Дай мне второй шанс. Дай мне шанс реабилитироваться в твоих глазах, м?

– Тяжело жить, зная, что любимый человек тебе не верит. Лучше меня тебя никто не поймет, – усмехаюсь я, слегка приподнимая руку. На миг мне хочется зарыться в его волосы пальцами. Но я вовремя себя одергиваю.

– Ещё тяжелее знать, какой ты лох… И что по собственной тупости потерял то, что дороже всего в этой жизни. Прости, Мили.

Он оказывается максимально близко ко мне. Лицом к моему лицу. Пристально смотрит в мои глаза, при этом гладит щеку большим пальцем. Тихий шепот вибрирует в грудной клетке. Его рука опускается на мое плечо, скользит до локтя, а потом к бедру.

Я невольно усмехаюсь, ловлю его ладонь своей, сжимаю.

– Не перегибай.

– Люблю тебя, – прилетает в ответ. А в следующий момент он снова впивается в мои губы. Не спешит, целует медленно, без языка. – Ты мое всё. Единственное, что я боюсь потерять в этой жизни. Я люблю тебя, Милена.