Дети Каруны

Да, мы были одни: ни чужаков, ни тоннеля, ни ответов на происходящее. Машинально я глянул на браслет – программа эксперимента закончила свою работу двенадцать минут назад. Теперь при свете дня заметить нас было проще простого – я даже не сомневался, что Райду обо всем доложил заступивший за мной на пост следующий дежурный. Мы точно уже не вернемся в школу без последствий – а значит, торопиться больше было некуда. Сейчас меня беспокоило только состояние друга.

– Да чтоб тебя! Вставай, говорю!

Он все ещё не отзывался. Квантовые перемещения не для всех, после них человек никогда не бывает прежним. Незначительные внешние детали играют огромную роль в пересборке состояний. Я не хотел даже думать о том, что потерял Мелкого.

"Он был тобой. Потребуется какое-то время, чтобы вернуть его в исходное состояние".

Снова эти мысли. Кто-то, кто разговаривал со мной, пока я проходил сквозь туннель, продолжает забавляться, чего я не прощаю. Или… чипы все в режиме ожидания, значит, это уже мой собственный голос? В таком случае я могу оставить Мелкого здесь и поискать следы чужаков – хотя бы немного я оправдаю тот риск, которому подверг нас обоих.

Глава 3. Обет Ориона

К моему удивлению, дверь в моторное отделение была не заперта: пришлось аккуратно оттащить от нее Мелкого, чтобы освободить себе пространство для манёвра. В глазах по-прежнему рябило, но уже меньше – я мог видеть, но это причиняло острую боль. Приходилось терпеть. Зрение возвращалось, но взамен, кажется, я потерял слух. Или попросту привык за эту долгую ночь к завываниям ветра и грохоту компрессоров.

Приоткрыв дверь – интересно, удалось ли мне это сделать максимально тихо? – я протиснулся боком, заранее набрав код предохранителя на браслете с тыльной стороны кисти. Мы носим браслеты с момента поступления в школу – здесь и ключи к разрешенным объектам, и оружие, которое пару раз спасло нам с Мелким жизнь в увольнительной.

В поселение за пределами базы, где живут гражданские, бегал, в основном, Мелкий и еще несколько курсантов из числа землян, мне это неинтересно. Ни я, ни Виктор излишние контакты с местными не поощряли, но и не запрещали, считая, что за свои поступки каждый отвечает сам. Но еще на первом курсе мы придумали с Мелким четыре закона дружбы в духе рыцарского кодекса. Один из них, Обет Ориона, гласит, что в час беды и опасности каждый из нас станет щитом для другого. Наше оружие – мельчайшие пули, которые при разгоне до гиперзвука превращаются в плазму и оставляют на теле рваные ожоги до самой кости. Но крови на мне нет: не доводилось переступать последнюю черту. Да я не очень-то к этому и стремился – за дуэли с незапамятных времен исключают из учебных заведений. Но сейчас другое дело. Что-то действительно изменилось с появлением чужаков – то ли во мне, то ли в мире.

Пусто. Только металлические глазницы кварана смотрят на меня по кругу: их сотни, в несколько рядов. В центре яруса по металлическому желобу к лифту спускается узкая лестница, за ней без остановки работают компрессоры. Громко, чересчур громко даже для потерявшего слух. Нужно как можно скорее выходить обратно к Мелкому и тащить его до лифта. Вряд ли он быстро очухается, хотя я все еще на это надеюсь. В памяти всплыла лестница, где-то справа по внешней стене кварана, но выход к ней далеко за компрессорной станцией, мы не пройдем без знания коридорной системы. Включить режим наблюдателя снова я не готов: вон как Мелкому досталось.

«Я знал, что ты придешь». Раскатисто врезаясь в барабанные перепонки, кто-то из чужаков возобновил этот странный внутренний диалог. Не мои слова, не мои мысли – голос рождался в глубине сознания, и я не мог никак повлиять на него. Почувствовав, что отключаюсь от боли и усталости, я ущипнул себя за левое запястье – старый, проверенный способ, и, собрав последние силы, велел говорящему проваливать. Откуда-то изнутри я точно знал: на Сори его быть не может.

– Как легко они тебя выманили, – сзади раздался вполне земной глуховатый голос. – Развели как дурачка.

Я резко развернулся и, выбросив правую руку вперед, постарался прицелиться. Ничего не вышло: резь в глазах была невыносима, а целиться на звук нас не учили. Кроме того, предохранитель нашего привычного оружия требует подтверждения первого выстрела. Только поэтому я не пришиб Ихана – бывшего экспедиционного радиста, а ныне – техника по обслуживанию нашей базы.

– Что ты здесь делаешь?! Ты понимаешь, что я мог тебя убить?!

– Ничего-ничего, – размеренно сказал радист, ничуть не испугавшись, а только поглядывая на меня желтоватыми от старости зрачками. – Они только начали свою игру.

– Да чтоб тебя… – Я опустил руку и выплюнул: – Кто они, Ихан?!

Второй такой же вопрос за сутки – это много для размеренной жизни курсанта. Кто-то действительно играет в игру, правил которой ни я, ни Мелкий пока не знаем.

– Быстро забирай друга и к лифту, – вместо ответа старик второпях буквально подтолкнул меня к выходу. – Виктор в ярости. Очень ты нас всех подставил своей нетерпежкой, Лудде.

Я чуть было не задохнулся от злости, но не заставил себя долго ждать: меня все ещё очень волновало состояние Мелкого и я буквально бегом добрался до друга. К моему счастью, Мелкий уже открыл глаза и держался на ногах самостоятельно. Когда мы оба вернулись обратно, он растерянно уставился на радиста: точно также не ожидал увидеть его здесь, как и я.

– Меня разбудили рано утром и послали спустить вас вниз, – как-то буднично ответил на немой вопрос Ихан, словно пожалев не меня, а Мелкого. – Курсанты не имеют доступа к лифтовой шахте кварана. Вы хоть подумали, как будете отсюда выбираться?

– Лестница. Или… – я осёкся, поймав неодобрительный взгляд Ихана: тот, по-видимому, прекрасно понял, о чем идёт речь. Ему подробности не требовались, а вот меня разбирало любопытство.

– Здесь не место таким вещам, – пробурчал техник. – Великий эксперимент воли начался на Каруне, на ней же должен и закончиться.

Что?! Какой ещё эксперимент воли?! Пока мы шли к лифту, старик мрачнел с каждой секундой и, казалось, нехотя волочил ноги. В лифте он помедлил и также нехотя поднес свой браслет к панели управления. Лифт задребезжал гулко и страшно, словно с каждым метром проваливался в вечность. Подавляя страх, я предпринял ещё одну попытку вытянуть из Ихана нужную мне информацию:

– То, что мы сделали, как-то относится к тому, что ты сказал про эксперимент?

– Относится. – Ихан покосился на меня, как первак на Райда – с опаской и откровенной ненавистью. Совсем не понимая, чем заслужил такое отношение, я с нажимом сказал:

– Отца боишься? Я не сдаю своих. Ты уже сказал лишнего – так не выкручивайся.

Ихан помолчал секунду-другую. Мелкий слегка улыбнулся, и это была та же привычная улыбка, которая заставила меня выдохнуть. Похоже, Ихана тоже, поскольку он всё же ответил:

– Нет. Просто думал, ты всё знаешь, но зачем-то им понадобился и поэтому сидишь на Сори.

Вообще-то это Сори сидит у меня в печёнках. Ихан упомянул Каруну – место, где я родился и которое почти не помнил. Такая же планета-изгой, как и Сори, просто мирная. Зацепившись за ответ, я спросил уже в лоб:

– Причем здесь Каруна? И кто эти чужаки? Я же вижу, ты их знаешь.

Я блефовал, но по одобрительному взгляду Мелкого понял: действительно знает.

– Всё тебе расскажи. Меня снимут с должности, а ты всё равно будешь делать то, что они тебе внушают.

– Да не буду я! – Меня охватила такая безотчетная ярость, что на долю секунды я пожалел, что Ихан остался в живых. Похоже, Мелкий считал мое состояние: он внезапно размахнулся, насколько позволяло тесное пространство лифта, и неумело влепил мне затрещину.

– Охренел?! – я потер затылок и покосился на друга. В жизни не видел Мелкого таким гневным. И уж тем более он никогда не поднимал на меня руку.

– Приди в себя, Лудде. – низким, будто чужим голосом сказал он. – Ты уничтожишь Ихана и всех нас. Не используй силу как попало.

Лифт остановился, двери раздвинулись, но никто не хотел выходить первым. Подавив слезы ярости, я слегка оттолкнул Ихана плечом и вышел на плац, бросив напоследок:

– Не смей защищать его, Мелкий. Он все равно проговорился.

– Ты закончишь как отец, – уже без всякого сочувствия прошипел Ихан мне в спину. Я развернулся и занес руку для удара, но ее тут же крепко перехватили. Кварк, накрыв широкой ладонью мой браслет, неотрывно сверлил меня металлическим взглядом: в отличие от Мелкого, на стрельбище и боксерский ринг он со мной ходил. Мгновенно оценив расклад сил, Кварк больно наступил мне на ногу и отчеканил:

– Не с тем воюешь. Для Виктора силы побереги.

– Да прекратите вы все! И так знаю, что мне к нему идти! И не отец он мне вовсе!

– Отец или нет, а только сорвать выпускной экзамен я тебе не дам, – тем же тоном продолжил Кварк. – Тебя он вряд ли тронет, а вот Ихан и ребята из-за тебя пострадают.

– Да почему из-за меня-то?! Отпусти, Кварк, не сходи с ума, не буду я стрелять.

– Отпусти, – еле заметно кивнул Ихан. – Лудде правду говорит, он ещё с вами.

В другой раз я бы зацепился и за слово «ещё», но не в этот: смертельно уставший, я смотрел на них, как будто видел впервые. Улыбка Мелкого погасла еще в лифте, и это беспокоило меня не меньше, чем вид его самого, потерявшего сознание после квантового перехода. Хотя вел я себя как обычно, но что-то сейчас явно делал не так, и не понимал, что.