Одинокая сосна

***

Тяжёлая спортивная сумка, набитая так, что едва не трещала по шву, больно давила на плечо. Ещё и день выдался совершенно безветренный, зато с солнцем, палящим на ярко-синем безоблачном небе. К слову, не самая частая для Ленинграда погода. Но я всё равно был влюблён в этот город так же, как и два года назад, когда приехал поступать в Ленинградский кораблестроительный институт. Хоть и, признаться, поначалу был весьма и весьма расстроен, что пришлось уехать из родного дома в Подмосковье. Почти круглый отличник, с вымученной золотой медалью, я даже не стал соваться в столичные институты – хоть в какой-то момент и очень хотел попробовать пойти против системы. Всё портила пятая графа в паспорте. Национальность – еврей. Говорю только на русском языке, законы никогда не нарушал и гражданином хочу быть полезным для общества и страны – а в любой институт нельзя. Я почувствовал, как где-то в груди вновь начала подниматься бессильная злость. А ведь обещал себе стараться как можно меньше злиться, особенно на те вещи и обстоятельства, которые не в силах изменить.

– Чёрт с ним, – тихо прошептал я, протирая тыльной стороной ладони лоб. Затем в сотый раз за день кинул взгляд на наручные часы, которые неизменно носил на левом запястье каждый день. Механические, с громоздким корпусом из латуни и коричневым кожаным ремешком. На циферблате нанесены крупные арабские цифры, а также подписано название Угличского завода «Чайка», маркировка «Сделано в СССР» и что в часах смягчают трение осей семнадцать камней. Эти часы подарил мне на восемнадцатилетие отец – уже довольно укоренившаяся традиция в нашей семье.

Обязательно когда-нибудь и я подарю наручные часы своему сыну на совершеннолетие.

 Времени ещё было предостаточно, потому я свернул с Дворцовой набережной в Летний сад, намереваясь скрыться от палящих лучей солнца под кронами деревьев. Проходя по аллее меж изящных скульптур, я выискивал свободную лавочку, на которую можно было бы примоститься. В какой-то момент усталость начала брать верх, что даже был готов подсесть на уже занятые, но остававшиеся почти пустыми. Как всё же удача мне улыбнулась. Издалека я заприметил совершенно свободную лавочку и быстрым шагом, едва не сбиваясь на бег, направился к ней. Как же было приятно, наконец, сбросить эту чёртову сумку с плеча и рассесться в прохладе, уперев спину и вытянув ноги.

Мысленно я уже проклинал и эту библиотеку, которая по неведомым причинам именно сегодня открывалась лишь с полудня – о чём предупреждал небольшой листочек с информацией, приклеенный на двери. Ещё и Витька со своей просьбой сдать заодно пару его учебников и какую-то художественную книжку. Впервые за всё это время мне даже стало интересно, что же это за книга. Я раскрыл сумку и, заглянув в неё, извлёк слегка потрёпанный томик красного цвета с золотым узором и мелкой подписью «Аркадий Стругацкий, Борис Стругацкий. Обитаемый остров». Раскрыл книгу – и меня словно поглотило. В школе ради оценок я, конечно, читал книги по внеклассному чтению и перед уроками литературы. Но делал это зачастую через силу. А даже те произведения, что мне в принципе понравились, и над которыми хотелось поразмышлять, после уроков литературы нашей учительницы, становились едва ли не отвратительны. Она изо всех сил старалась наполнить эти книги какими-то нелогичными и, как мне казалось, совершенно не существующими идеями и темами. Любой шаг в сторону от учебника карался, хорошо ещё, если тройкой – и потому сочинения я писал словно по кальке, не вкладывая в них своих мыслей и отключая воображение напрочь. Из-за всего этого интерес к книгам пропадал совершенно. А здесь будущее, исследование космоса, неизвестная планета… Я листал страницу за страницей, потеряв счёт времени. Как-то я слышал, как одногруппники с жаром обсуждали эту книгу. Жаль, что тогда не обратил на неё внимание! Хорошо ещё, что его у меня было предостаточно – как минимум ещё полтора часа.

Как внезапно мою идиллию нарушил некая тень, которую я заметил краем глаза. Кто-то подсел на край скамейки, занятой мной. И, признаться, я, вырванный из увлекшего меня повествования, был крайне недоволен этим фактом. Искоса взглянул на возмутителя моего спокойствия – и обомлел. На расстоянии вытянутой руки сидела девушка, в которую я влюбился с первого взгляда. Волосы мягко струились по её плечам, а одна прядь спадала на лицо, прикрывая слегка румяную щёку. Черты её профиля сводили с ума: высокий лоб, маленький изящный носик, тонкие губы. В её внешности не было чего-то совсем особенного и броского, но всё же я не в силах был отвести от неё взгляд. Внутри всё разом всколыхнулось и забурлило, а сердце принялось отбивать чечётку в бешеном темпе. Мне отчаянно хотелось заговорить с ней. Сказать хоть что-то! Но мысли беспорядочно вертелись в голове, и совершенно ничего не приходило на ум кроме глупого и неуместного.

Так мы провели с несколько минут. Я уже подумывал над тем, чтобы просто уйти – иначе сидел и чувствовал себя беспомощным и ни на что негодным идиотом, как внезапно внутри словно лопнула струна. С глупой улыбкой на лице – которую я изо всех сил пытался убрать, но у меня не выходило, – я слегка надтреснутым голосом обратился к девушке:

– Привет! Что читаешь, если не секрет? – радовало лишь то, что я не запнулся и не замямлил уж совсем неразборчиво. Мне подумалось, что моему образу круглого идиота не хватало только слюней, стекавшей тонкой струйкой из краешка рта. Но весело не становилось совершенно.

Вырванная из задумчивого чтения, она, слегка приподняв брови, удивлённо посмотрела на меня своими бездонными серыми глазами сквозь очень идущие ей очки с круглой оправой. В этот момент я почувствовал, как внутри всего меня заклокотала буря ещё сильней – хотя минуту назад мне казалось, что это такое просто-напросто невозможно.

– Прости, ты что-то спросил?

– А?.. Нет. То есть да, – я улыбнулся ещё шире, жалея о том, что не могу отойти за ближайшее дерево и придушить себя за это. – Спросил, что читаешь. А, ну и сказал «привет».

– Привет, – она тоже улыбнулась искренней широкой улыбкой и слегка наклонила голову, снимая очки и кладя их в лежащий рядом футляр. – «Дети капитана Гранта». Жюля Верна, французского писателя.

– Ого…

– Читал?

– Нет, – признался я, смутившись.

– А ты что читаешь? – с любопытством спросила девушка.

– Это «Обитаемый остров» Стругацких.

– Классная повесть! Я читала.

С несколько секунд мы сидели молча. Для меня они длились целую вечность, пока я лихорадочно пытался придумать, как бы ещё продолжить разговор.

– Любишь читать? – неожиданно прервала молчание сама девушка, чем сбила меня с толку ещё сильнее.

– Да… то есть нет, – чувствуя, как краска бросилась в лицо, я откинулся на спинку лавочки. – Подмывает соврать, признаюсь. Но не хочу начинать знакомство со лжи. В принципе ложь, обман и всё такое не люблю. В общем, я не особо читаю художественные книги. Но по литературе в школе крепкая пятёрка, через силы пропихивал в себя программу. Но готов приобщаться к чтению, честно-честно…

Девушка рассмеялась, запрокинув голову и прикрывая руками лицо. Я же сидел с глупой улыбкой на лице, словно остолбенев, и ждал, когда она насмеётся. В голове уже были сформулированы два точных плана, как действовать дальше: суть одного была в позорном бегстве, а другого – в переходе от милой болтовни к полноценному знакомству. Тем временем девушка, прекратив смеяться, посмотрела на меня с лёгким внимательным прищуром, и я понял, что время пришло:

– И был бы очень благодарен тебе, если бы ты помогла мне. Окунуться в мир хорошей литературы то есть. Скажешь, как тебя зовут, если согласна? – моё сердце замерло, в ожидании её ответа, который, к счастью для моих нервов, последовал сразу же.

– Настя.

– Анастасия… – повторил я и добавил. – Красивое имя.

– Не люблю полную форму. Как-то громоздко звучит. А вот Настя как раз, как мне кажется. А тебя?

– Игорь…

Мы проболтали более двух часов, забыв о делах, времени и обо всём мире в целом. Настя рассказала, что учится на переводчика немецкого языка, а также старается дополнительно натаскаться и в английском. Удивительно, но родители Насти были из Днепропетровска, в котором жил и мой дедушка. Мы понимали друг друга с полуслова и, казалось, что едва ли не одинаково мыслим. А под конец нашей беседы я начал ловить себя на мысли, что чувствую, будто знаю Настю если не всю свою жизнь, то уж точно большую её часть.

После я проводил её до общежития. Расставаясь в фойе, попросил Настю написать мне все адреса, куда можно было бы слать письма и телеграммы, телефон дежурного – так как очень боялся потерять контакты. Хоть мы и договорились сходить в ближайшую субботу в кино.

В тот день ничто не могло омрачить моего настроения. Даже длиннющая очередь, что собралась у библиотеки за тот час, на который я опоздал к открытию. В руке я сжимал заветную бумажку и весь светился от счастья, переполнявшего меня изнутри.

С тех пор я на всю жизнь полюбил две вещи: читать и самую прекрасную девушку на земле – мою будущую жену, в чём я был уверен уже в то самое утро в Летнем саду.

Вспоминая день нашего знакомства я иногда задумываюсь: как бы я поступил, если бы знал, что под конец мне будет столь плохо… заговорил ли бы я с Настей? Или даже не зашёл бы в Летний сад в то утро? И попытался построить свою жизнь иначе, чтобы не испытывать каждый день эту страшную боль в груди и тоску, съедающую изнутри. Всё могло быть иначе… Но зачем бы мне были эти года без Насти? Нет. Даже зная, что ждёт меня в конце, я всё равно сделал бы в то утро всё точно также.

Как бы мне хотелось оказаться в прошлом хотя бы на одну минуту: снова увидеть Настю, поцеловать и сказать, как сильно я её люблю.

Часть 2. Представитель администрации

Глава 1

Две недели спустя… Суббота, 10 июня, 2023 года

Ровно в десять часов утра Игорь вышел из своего дома и, заперев дверь и проверив её несколько раз, направился в гараж, ворота которого являлись частью забора. Там он сел в машину, которую приобрёл вот уже шесть лет назад. Знакомые и соседи тогда сочли его едва ли не безумцем. Так, по крайней мере, смеясь, рассказывала ему Настя, которая всё же поддерживала какой-никакой контакт с окружающими их людьми, будучи в разы более открытой, в сравнении с мужем. Всё дело в том, что Игорь, когда-то бывавший в командировке во Владивостоке, искренне восхищался японским автопромом, машины которого были представлены на любую форму и цвет. В особенности тогда его поразили «кубики», выглядевшие снаружи как игрушечные и имевшие какие-то совершенно миниатюрные размеры: но при этом просторные и весьма комфортабельные внутри. Единственное, что долго останавливало Игоря от покупки такого заморского чуда, был правый руль и вопрос о наличии запчастей в автомастерских. Но с выходом на пенсию он всё же решился. Потому теперь в его гараже и стоял гибрид Mithubishi Delica D:2 тёмно-фиолетового цвета. Сама Настя если и удивлялась решению мужа, то никак этого не высказывала: наоборот поддерживала его и даже помогла с выбором на аукционах. А затем и нежно называла японку «аквариумом», нахваливая её и выбор мужа раз за разом, как они садились в машину.

По нажатию на кнопку брелка, ворота гаража начали медленно открываться. Пристегнувшись и переведя автоматическую коробку в режим «Drive», Игорь медленно выкатился за пределы участка, и хотел уже направиться по дороге, засыпанной щебнем, к выезду, как его внимание привлёк человек, спешивший к нему от калитки и активно махавший ему правой рукой. Нутром Игорь чувствовал, что это знакомство ничего хорошего не несёт. Но всё же остановился и опустил окно с водительской стороны. И теперь пристально рассматривал незнакомца. Это был мужчина лет тридцати – тридцати пяти, с аккуратно подстриженной короткой бородой, выбритыми почти под ноль висками, близко-посаженными хитрыми глазками и налаченными волосами. Одет он был в синие широкие брюки и кристально-белую наглаженную рубашку. В руке крепко сжимал ручку кожаного чёрного дипломата.

– Здравствуйте! Игорь Исакиевич Капланов, верно? – поприветствовал, приблизившись, незнакомец. При этом на его лице расплылась натянутая откровенно наигранная улыбка.

Игорю захотелось сплюнуть. Если не в это лицо, то хотя бы под ноги этому совершенно отталкивающему человеку. Неимоверным усилием воли он сдержался и, кашлянув, ответил настороженным тоном, нахмурившись:

– Возможно.

– Приму ваш ответ за «да», если вы не против, – всё тем же елейным голосом и ещё расширившейся улыбкой – Игорь даже удивился, куда ещё шире, – решил незнакомец. – Меня зовут Руслан Стрелецкий.

Теперь мужчина явно ждал какой-либо реакции от Игоря. Быть может, даже фразы наподобие «приятно познакомиться». Но секунды безвозвратно утекали, а Игорь продолжал буравить его тяжёлым взглядом исподлобья.

– Так вот. Кх-м, да. Я хотел к вам обратиться от администрации. Председатель вашего СНТ, Дмитрий Александрович Зыков, говорил с вами, верно?

– Вот оно, что… – процедил Игорь. Зыков действительно подходил к нему за последнюю неделю – и не раз, – уговаривая согласиться на «ужасно выгодные», как он говорил, условия переселения из-за готовящегося проекта прокладки дороги. Но все попытки председателя раз за разом имели один и тот же результат: Игорь молча разворачивался от забора, оставляя гостя стоять растерянным, и шёл в дом, с силой от рвущегося изнутри гнева, захлопывая за собой дверь, – Да, говорил.

– И что вы решили касательно предлагаемых вариантов?

– Что вы и вся ваша шайка можете подтереться ими. Или сделать что ещё будет угодно – на ваше усмотрение. Хорошего вам дня… как вас там. Неважно.

Произнеся это, Игорь зажал кнопку автоматического закрытия стекла водительской двери и вместе с этим вновь перевёл коробку в режим «Drive», после чего нажал на газ посильнее, оставляя всё дальше позади так и оставшегося стоять с чуть померкшей, но всё же до сих пор висевшей на лице улыбкой, представителя администрации. Разодетого так, словно он приехал в какой-нибудь офис нефтяной компании на совещание топ-менеджеров, а не в СНТ уговаривать упрямого старика бросить свои землю и дом.

В этот день Игорь – после долгого сидения в четырёх стенах – решился выйти со своего участка не только ради того, чтобы дойти до ближайшего магазина, а совершить небольшое путешествие в виде поездки к морю. Вообще-то он собирался делать это минимум раз в неделю, так как чувствовал, что чем дольше времени он проводит безвылазно дома, тем сильнее его поглощает тоска и воспоминания о Насте, затягивая тем самым всё глубже и глубже в трясину депрессивного состояния. Но в последнее время его настроение было ещё более подавленным, чем в течение последнего года. И всё из-за переданной ему соседом информации с собрания.

И вот только Игорь набрался сил, как решил заявиться этот чёртов представитель из администрации – и напрочь выбил его из колеи… Игорь чувствовал, как в нём, не утихая, бурлит кипящая ненависть. К этим напыщенным чиновникам и бюрократам, готовым пойти на всё, лишь бы сохранить свои тёпленькие уютные кресла. Ненавидел Игорю и эту систему, в которой с тобой и твоим домом могут сделать всё, что угодно – ещё и будут удивляться, чего это ты не согласен с предлагаемыми «супер» условиями. И злился в принципе из-за несправедливости, что царит в мире. Но разворачиваться обратно домой Игорь не собирался. Выброшенный в кровь адреналин бодрил и неплохо прочищал мысли. К тому же он боялся, что не сдержится и совершит что-то ужасное, если этот Стрелецкий – или как там его, – всё ещё околачивается около калитки. Игорь не хотел выставлять себя шутом перед окружающими, который в лучших законах жанра комедии бегает по своему участку от надоедливого чинуши. Действовать так ему бы не позволила гордость. Но при этом не хотелось и брать на душу грех, а после отвечать по букве закона.

Потому Игорь мчался по дороге вперёд, вставив в магнитолу диск с успокаивающими «Песнями нашего века» и продумывая в голове маршрут – куда же именно направиться. С детства он очень любил путешествовать. Скорее всего потому, что с ранних лет перед его глазами был пример родителей, которые изо всех сил старались не сидеть дома: на выходных выезжали по каким-нибудь историческим местам, выставкам и музеям. Или же отправлялись гулять по лесным тропам, которых было вдоволь в окрестностях небольшого посёлка в Подмосковье, в котором они и жили. А минимум два раза в год отец с матерью брали отпуск – и тогда всей семьей они отправлялись в круиз на теплоходе или же в Ленинград, Ярославль и другие города, до которых было сложнее добраться за одни лишь два выходных дня. И Настя тоже очень любила… когда они начали встречаться, а затем и поженились, то продолжили замечательную традицию с путешествиями: посещали места, о которых знали, и стремились открывать что-нибудь новое. Одним из таких открытий и стала Калининградская область. Пусть и прохладное, но такое завораживающее и навсегда западающее в душу Балтийское море, переплетение знакомой природы севера с много более мягким климатом. Богатая история, к которой можно прикоснуться, путешествуя по многочисленным руинам выложенных из кирпича и булыжников кирх, остаткам замков и фортов, по которым ещё вполне можно представить их великолепие в ушедшем прошлом. А кое-где памятники архитектуры сохранились и вовсе практически в первозданном виде, как например форт «Дёнхофф» или Кёнингсберский собор на острове имени Канта. Путешествуя по не самым популярным закоулкам Центральной России, Игорь очень расстраивался, когда после трёх часов дороги экскурсовод подводил группу к одинокому булыжнику или поросшим травой земляным валам и рассказывал о том, сколь прекрасная раньше на этом месте была крепость или особняк. Иногда даже показывали планы, схемы и зарисовки – но всё это скорее навевало грусть, а не окунало в историю. Ведь столько всего происходило в истории России… одна наполненная событиями эпоха сменяла другую, а что осталось? Конечно, в великолепном Санкт-Петербурге, Москве, Ярославле, Твери и других крупных городах можно было отыскать безумно много интересного с точки зрения истории: но против играло немалое расстояние между столь крупными центрами. Здесь же, от приковывающей взгляд природы Куршской косы до северного мола в Балтийске, не более полутора часов езды на машине. А помимо всего этого многообразия, пока пандемия не обрушила мир в безумие, было рукой подать и до сохранивших не мало от исторического великолепия средневековья восточных городов и многочисленных замков и кирх Польши. А также – сторону Куршской косы – Литвы… Наконец, Игоря и Настю привлекла в Калининграде безумно вкусная кухня, которая – на их вкус – даже в маленьких, но уютных кафе и кофейничках была наголову выше лучших ресторанов Москвы и Санкт-Петербурга, в которых они бывали.

Вынырнув из воспоминаний про минувшие дни, Игорь протёр заслезившиеся глаза и, мотнув головой, задумался вновь о том, куда направиться в этот злополучный день. В Светлогорске уже в какой-то раз переделывали набережную, потому он решил заехать в пока ещё не наводнённый туристами, как в период купального сезона, Зеленоградск.

Припарковавшись на платной стоянке около городского парка, Игорь прошёл полукругом Тортилин пруд и, минув детские площадки, вышел на променад, расположенный прямо вдоль берега Балтийского моря. Оно, несмотря на палящее с неба солнце, в этот день было неспокойно. Порывистый ветер трепал поседевшие волосы Игоря, волны с клочьями пены разбивались о ряды вбитых перпендикулярно берегу брёвнах. А на горизонте виднелись клубящиеся чёрные тучи, грозившие вот-вот принести с собой ливень. Погода на Балтике весьма переменчива. В одном из кофейных ларьков, встретившихся на пути, Игорь взял стаканчик обжигающего латте. После чего, петляя между медленно прогуливающихся по променаду людей, отыскал свободную лавочку прямо напротив моря. В расчёте на «несезон» Игорь всё же ошибся: в Зеленоградске было многолюдно. Он никак не мог привыкнуть к новой реальности, в которой из-за практически закрытых границ туризм в Калининграде принялся развиваться ещё быстрее, чем раньше. Из-за этого всё было как-то не стабильно: с одной стороны открывалось множество новых кафе и ресторанов, создавались новые туристические точки и многое из памятников истории стало быстрее реставрироваться. Но с другой что-то и портилось, так как отпала необходимость стараться – ведь люди и так придут. Таким вот образом испортился любимый Игоря с Настей паб, в который они ходили минимум раз в месяц с тех пор, как приняли решение перебраться в Калининградскую область.

Поёжившись, Игорь закрыл глаза, вдохнул полной грудью солёный морской воздух и, сделав большой глоток ароматного кофе, прислушался к шуму волн. Он звучал так успокаивающе… и позволял забыть всё то, что произошло за последний год. Игорь представил, как рядом с ним сидит Настя, покачивая ногами и всматриваясь куда-то вдаль, за горизонт. Она любила вот так брать кофе и потом сидеть часами, наблюдая за морем. В какой-то момент ему показалось, что так и есть – что он даже слышит её восторженное дыхание и чувствует нежную ладонь поверх своей руки… Он продолжал сидеть с закрытыми глазами, окунувшись в столь приятный и тёплый вымысел, синтезированный из образов и воспоминаний. И больше всего на свете Игорю хотелось остаться в этих грёзах навсегда.

Глава 2

Суббота, 10 июня, 2023 года

– Папа, папа! Мы опоздаем, а ведь ты знаешь, как я не люблю опаздывать!

Оклик дочери, сидевшей теперь с надутыми губками и сложенными на груди ручками, выдернул Руслана Стрелецкого из давивших на него переживаниях по поводу проблем на работе. На совещании в пятницу – которая была лишь вчера – прямой начальник костерил его с пятнадцать минут, показавшиеся Руслану вечностью. Ещё и сам губернатор всё это видел, хоть и по видеосвязи. Чёрт возьми, а ведь он так старался строить свою карьеру чиновника идеально! Всегда исполнительный, умеющий вертеться, словно уж, и где и когда нужно подмазываться – он надеялся достичь как минимум места в Законодательном собрании Калининградской области. Как минимум… Иногда амбиции уносили Руслана много дальше и выше. И всё было так прекрасно – а тут едва ли обещают не уволить, если не сумеет решить вопрос с этим упрямым старикашкой. Сдался ему этот проклятый дом, от которого до моря минут сорок ехать – кому он вообще мог бы сдаться!

– Прости, детка, я уже готов… – ответил Руслан, сфокусировав взгляд на стоявшей напротив него кружке недопитого кофе, уже начавшего остывать. Он прекрасно знал, как для его дочери было важно не опаздывать. Безумно пунктуальная, круглая отличница и умница – он гордился дочерью, решившей с неприсущей ребёнку упорностью пойти по следам отца. И многое, надо сказать, перенявшая именно от него. Совершенно не такая, как решивший занять в их семье амплуа раздолбая старший сын Витя. Вечно пропадавший то в смартфоне, то в мониторе своего компьютера и одевающийся в мешковатые толстовки с непонятными броскими надписями и широкие штаны, мало чем отличающиеся от обыкновенных спортивок в стиле девяностых. А на все замечания родителей неукоснительно отвечал, что нынче так модно – от чего Руслан каждый раз едва сдерживался от того, чтобы не рассказать сыну во всех подробностях, как ему видится подобный стиль.

– Ой да ладно тебе. Сейчас же лето! Ещё и суббота… Можно и отдохнуть, забыть об учёбе. Хотя будь твоя воля, ты бы жила в этой долбанной школе.

– Витя, не выражайся!

– Прости, ма. Просто не хочу, чтобы моя сестра была занудой. Их никто не любит.

– Тебе бы стоило наоборот поучиться у сестры трудолюбию. ОГЭ в следующем году, а ты отдыхать собрался…

– Не начинай, ну…

Руслан тяжело вздохнул и, отодвинув кружку, поднялся с небольшого кухонного диванчика. Он не хотел встревать, так как чувствовал, что ещё немного – и взорвётся. Выскажет Вите всё, что думает о его поведении в последнее время. Но прекрасно понимал, что вступление в конфликт с подростком маловероятно приведёт к положительному результату. Более вероятно, что наоборот разрушит даже те ничтожные ниточки, что ещё оставались между отцом и сыном с тех пор, как последний был совсем малюткой. В конце концов, когда ему было столько же лет, сколько Вите, он и сам был тем ещё раздолбаем – и не раз получал от отца нагоняй. В том числе и ремнём, из-за чего недопонимание лишь росло. Теперь Руслан понимал своего отца… но ушедшего времени не возвратить.

Дети принялись препираться и переругиваться, бросая друг на друга такие взгляды-молнии, что казалось, они вот-вот перейдут от слов к кулакам. Даже несмотря на внушительную разницу в возрасте. Пытаясь хоть немного разгрузить голову, Руслан оглядел кухню: и ощутил прилив уверенности в себе и своих силах. И даже гордость. Он рос в совсем небогатой семье. В двухкомнатной квартире ютились в одной комнате он с родителями, а в другой – бабушка с дедушкой по материнской линии. Во всех аспектах жизни они сумели притереться, и уживались вполне неплохо. Но вот кухня… это был настоящий камень преткновения. Небольшая – метров шесть квадратных, – на ней невозможно было поместиться всем одновременно за небольшим столом меж двух кухонных банкеток. Многочисленные обшарпанные и ободранные шкафы и ящики с посудой загромождали и без того малое пространство, а у окна располагались друг напротив друга плита и гремящий невысокий холодильник. Позже отец приделал над ним полочку, на которую взгромоздился пузатый телевизор, на котором вечно ходили полосы и сбивалась картинка, стоило нечаянно даже чуть тронуть провод антенны. А теперь семья Стрелецких завтракала в просторной, если не сказать громадной, кухне, в которой каждый предмет был выверен и подходил по дизайну. Белый, с серыми каменными вставками гарнитур, в который встроены холодильник, плита и даже микроволновка. Посередине стол, за которым с комфортом смогли бы расположиться и восемь человек – чего уж говорить о четырёх. И висящая плазма на пустой, ничем не загромождённой стене. Кроме только если маленьких полочек с сувенирами из мест, где они побывали, прекрасно вписывающихся в интерьер. Пусть вся эта роскошь была в кредит, который Руслану предстояло выплачивать ещё полтора года – но он даже выпрямил спину и расправил плечи от осознания того, что он может себе всё это позволить. И пойдёт на всё, чтобы так оставалось и впредь.