Память сакуры

В один из вечеров я услышал, как Акира рассказывает кому-то по телефону:

– В нашем офисе завёлся настоящий детектив. Коты теперь рулят всем!

Я усмехнулся. Пусть думают, что я просто забавный пушистик. Мне на лапу – чем меньше обо мне знают, тем лучше.

Время шло, и я всё больше вживался в роль директора по уюту. Я научился распознавать настроение сотрудников по походке, знал, кто любит пить чай с молоком, а кто предпочитает кофе без сахара. Я стал частью этого коллектива, но не забывал о главном: в этом офисе есть тайна, которую мне предстоит раскрыть.

Никто не предупредил, что должность директора включает в себя прыжки через огонь метафорических кольцевых систем безопасности. На следующее утро офис встретил меня странной тишиной – не той уютной, когда все сосредоточены, а тягучей, словно воздух пропитали невидимые нити подозрений. Я устроился на своём привычном подоконнике, наблюдая, как сотрудники перешептываются у кофемашины, бросая украдкой взгляды в сторону серверной. Каге стоял там, неподвижный как статуя, его жёлтые глаза сканировали пространство с холодной методичностью охотника. Когда его взгляд скользнул по мне, по спине пробежал холодок. Это был не просто взгляд начальника охраны – это был взгляд хищника, учуявшего дичь.

– Кику-сан, – раздался вдруг голос Хикари. Она несла поднос с двумя мисками: одна – с дорогим тунцом для меня, другая – с простым рисом для себя. Её улыбка казалась натянутой. – Тебе нужно официальное представление коллективу. Совет директоров в 11:00.

Я мотнул головой, не отрывая глаз от Каге. Что-то было не так. Обычно Хикари пахла зелёным чаем и ландышами, сегодня от неё веяло металлической ноткой стресса. Она заметила мой взгляд и на мгновение её пальцы сжали край подноса.

– Не волнуйся, – прошептала она, ставя миску. – Просто будь собой.

"Быть собой" в 11:00 означало сидеть на огромном полированном столе в переговорной "Сакура-Тек" под прицелом десятка человеческих глаз. Каге сидел во главе стола, его лысая голова напоминала яйцо, выточенное из льда. Хикари представила меня как "ключевой элемент корпоративной культуры, призванный оптимизировать психоэмоциональный фон и повысить non-veral коммуникацию". Я старался выглядеть достойно, выгнув спину и подняв хвост трубой, но внутри всё сжималось. Особенно когда Каге внезапно произнёс:

– Интересно, как мистер Кику планирует предотвращать утечки информации? Или обеспечивать кибербезопасность? – Его голос был гладким, как масло, но в нём звенели осколки льда. – Или его функции ограничатся мурлыканьем?

В комнате повисло напряжённое молчание. Я почувствовал, как шерсть на загривке медленно встаёт дыбом. Хикари поспешно заговорила о "терапевтическом эффекте пушистых питомцев", но Каге не отводил от меня своего безжизненного взгляда. В тот момент я понял: для него я не сотрудник. Я – угроза. Или инструмент. Или и то, и другое.

После совещания я искал Моти. Нашёл его в самом неожиданном месте – на крыше офисного здания, куда вела аварийная лестница. Он сил на краю, свесив лапы, и смотрел на раскинувшийся внизу Токио, где небоскрёбы тонули в утренней дымке.

– А, директор по уюту! – Моти лениво повернул голову. Его белая шерсть сливалась с бетоном. – Переживаешь из-за Каге? Не трать нервы. Он всех подозревает. Даже цветы в горшках, кажется, кажутся ему шпионами конкурентов.

– Он что-то скрывает, – выпалил я, запрыгивая на парапет рядом с ним. – И Хикари она не просто так меня сюда привела.

Моти фыркнул, но в его глазах мелькнула искорка интереса.

– Хикари? Милая девчонка, но плавает в омуте корпоративных игр глубже нас с тобой. А насчёт Каге – Он понизил голос, хотя вокруг не было ни души. – Видел, как он вчера за полночь копался в серверной? Не просто так. Там, в третьем шкафу снизу, за папкой с меткой "Архив 2007", он прячет что-то неофисное.

Мы спустились вниз, и Моти показал мне лазейку в вентиляционную шахту, ведущую прямо за стену серверной. "Для экстренных случаев", – пояснил он. Весь день я выполнял свои "директорские" обязанности с удвоенной энергией: утешал плачущую практикантку из отдела кадров, развлекал скучающих программистов гонками за ластиком, даже помог найти потерявшийся ключ от кабинета начальника маркетинга (он закатился под диван, а мои цепкие когти сделали дело). Всё это время я чувствовал на себе тяжёлый, неотступный взгляд Каге. Он наблюдал. Фиксировал. Как будто составлял досье.

Под вечер, когда офис начал пустеть, я решил проверить слова Моти. Серверная была заперта, но вентиляционная решётка в подсобке рядом поддалась нажиму лапы. Туннель был тесным, пыльным и пахнул озоном и страхом. Я прополз, задевая спиной холодный металл, пока не упёрся в решётку, за которой виднелось помещение с мерцающими огоньками серверов. И там, у стены, стоял Каге. Он не копался в шкафах. Он разговаривал по телефону, и его обычно бесстрастное лицо было искажено гримасой злости.

– недооценивай их! – шипел он, сжимая аппарат так, что костяшки пальцев побелели. – Этот кот он не просто так здесь. Хикари что-то задумала. Да, я знаю о вирусе. Ускорьте внедрение. Если "Черный Самурай" активируется до того, как мы контролируем все точки доступа – Он замолчал, прислушиваясь к ответу, и его глаза сузились до щелочек. – Хорошо. Но если этот пушистый идиот что-то заподозрит ликвидируем. Обоих.

Ледяной комок страха сдавил мне горло. "Ликвидируем. Обоих." Хикари? Меня? Что такое "Черный Самурай"? Я отполз назад, как можно тише, сердце колотилось о рёбра, как птица в клетке. В подсобке я замер, прижавшись к холодной стене, пытаясь перевести дух. Страх смешивался с яростью. Ликвидировать? Меня? Уличного кота, который выживал в десять раз худших условиях? Каге явно не знал, с кем связался.

Я не пошёл к Хикари. Не стал делиться услышанным даже с Моти. Вместо этого я отправился на кухню – место, где всегда можно найти утешение в виде забытого кем-то сэндвича или кусочка сыра. Но кухня преподнесла сюрприз. На полу, возле мусорного ведра, валялся маленький предмет – не то брелок, не то электронная флешка. Он был чёрным, без опознавательных знаков, холодным на ощупь. И он явно выпал у кого-то в спешке. Я поднял его зубами и унёс в своё укрытие за диваном в зоне отдыха. Что это? Очередная часть пазла? Или ловушка?

Ночью, когда офис погрузился в сон, освещаемый только аварийными светильниками и мерцанием экранов в режиме ожидания, я снова пробрался к серверной. Используя лазейку Моти, я добрался до вентиляционной решётки. Каге ушёл. Помещение было пусто. Третий шкаф снизу "Архив 2007". Я просунул лапу сквозь прутья решётки, нащупал холодную ручку шкафа. Она поддалась с лёгким скрипом. Внутри пахло пылью и старой бумагой. Я отодвинул толстую папку с пожелтевшими листами. И там лежал предмет, похожий на тот, что я нашёл на кухне, но больше. Коробочка из чёрного пластика с мигающим крошечным красным светодиодом. От неё тянулись тонкие провода, спрятанные за панели серверных стоек. Я не знал, что это, но моя шерсть встала дыбом инстинктивно. Это было "неофисное". Это было опасно.

Я аккуратно прикрыл шкаф и отполз. Теперь у меня было две загадки: странный прибор в серверной и такая же, но маленькая штуковина, найденная на кухне. И угроза "ликвидации". Я вернулся на свой плед, но не спал. Я слушал ночные звуки офиса: гул серверов, скрип стареющих стен, далёкий гул города. И думал. Каге был не просто злым начальником охраны. Он был частью чего-то большого и тёмного. "Черный Самурай" Вирус? Программа? Оружие? И где во всём этом Хикари? Она жертва? Соучастница? Или та самая "другая", которую тоже собирались "ликвидировать"?

На рассвете, когда первые лучи солнца позолотили верхушки небоскрёбов за окном, я принял решение. Я больше не просто "директор по уюту". Я – Кику. Уличный кот, случайно забредший в логово змеи. И если эта змея думает, что может меня проглотить она сильно ошибается. Я достал из-под дивана чёрную флешку-брелок и спрятал её глубже в свою "берлогу". Потом направился к миске с водой. Предстоял долгий день. День, когда мне предстояло стать не просто наблюдателем, а игроком. И первым ходом будет разговор с Моти. Настоящий разговор. Без утайки. Потому что одной паре когтей против Каге и его "ликвидаторов" было явно недостаточно. Пришло время создать пушистый альянс.

3. Тунец и тайны

Тишина после полуночи в «Sakura Tech» была обманчивой – за гулом серверов скрывалось напряжение, сгущавшееся как токийский смог перед грозой. Я лежал на своём пледе, но сон не шёл: слова Каге о «ликвидации» звенели в ушах, а образ чёрного прибора в серверной стоял перед глазами. Завтра ночью активируется вирус. Завтра решится всё. Мои когти непроизвольно впились в ткань – время утекало сквозь лапы, а я всё ещё не понимал правил этой игры.

Утро началось с тревожной новости от Акиры. Попугай, обычно болтавший без умолку, сегодня сидел нахохлившись, перебирая перья. Когда я подошёл, он резко повернул голову:

– Они обыскали мой стол ночью. Искали что-то маленькое и чёрное.

– Кто? – вырвалось у меня.

– Люди Каге. С фонарями и в перчатках. – Акира понизил голос до шёпота. – Знаешь, что самое смешное? Я спрятал твою находку в кормушке для рыбок. Самый безопасный угол в этом змеином гнезде.

Я мысленно поблагодарил его сообразительность. Флешка с кухни могла стать ключом, но сейчас её следовало оставить в покое. Гораздо важнее было понять, как остановить «Чёрного Самурая». Моти, появившийся как тень, подтвердил худшие опасения:

– Каге отменил все выходные. Весь отдел безопасности остаётся на ночь. Говорит, «тестирование системы».

Мы разработали план за пять минут, прячась за серверной стойкой. Моти отвлекает охрану «кулинарным ЧП» – искусно устроенным потопом из размороженной лапши. Я проберусь к шкафу в серверной, пока Хаято, главный инженер, будет занят криками о коротком замыкании. Рискованно? Безумно. Но альтернативой была гибель «Sakura Tech».

День превратился в пытку. Каге установил дополнительные камеры в коридорах, а его люди патрулировали офис с приборами, напоминающими детекторы лжи. Хикари, бледная как бумага, вызвала меня в переговорку под предлогом «корректировки графика антистресс-сессий». Как только дверь закрылась, её маска руководителя треснула:

– Они знают, Кику. Знают, что мы что-то подозреваем. – Она дрожащей рукой достала из-под папки крошечный жучок. – Нашли это утром в моём компьютере. Не включала – вдруг сигнал.

– Почему ты не уходишь? – мысленно кричал я. – Они же тебя убьют!

– Потому что если я исчезну, они поймут, что я всё знаю. – Она прочла мой взгляд. – А ещё потому что надеюсь на тебя.

Её доверие обожгло сильнее угроз Каге. Я ткнулся мордой в её ладонь – старый уличный жест, означавший «я с тобой». В этот момент дверь распахнулась. На пороге стоял Каге, его щелевидные зрачки сузились до ниточек.

– Хикари-сан, – его голос скользнул по стенам, как нож. – Вы задерживаете нашего директора по уюту. Коллектив нервничает без его терапии.

– Мы закончили, – парировала Хикари, вставая. – Кику как раз собирался к программистам. У них дедлайн.

Каге не сводил с меня глаз, пока я выходил. Его молчание было страшнее любых угроз.

К полудню офис напоминал муравейник перед землетрясением. Программисты кричали о сбоях в коде, менеджеры лихорадочно созванивались с клиентами, а робот-уборщик внезапно проехался по столу с документами, уронив три монитора. Моти, наблюдавший хаос с верхней полки стеллажа, спрыгнул ко мне:

– Саботаж? Или тестовый запуск вируса?

– И то, и другое, – понял я. Каге проверял систему перед решающим ударом.

Наш план пришлось менять на ходу. Вместо «лапшичной аварии» Моти устроил диверсию с пожарной сигнализацией в бухгалтерии – туда не заглядывали камеры Каге. Когда сирена взревела, а люди бросились к выходам, я юркнул в вентиляцию. Пыль щекотала нос, но я мчался, не останавливаясь. Серверная встретила ледяным воздухом и миганием алых лампочек на стойках. Шкаф «Архив 2007» Третий снизу.

Внезапно дверь распахнулась. В проёме стоял Хаято, но не один – с ним был Каге. Я прижался к стойке, сердце колотилось так, что, казалось, его услышат.

– Готово? – спросил Каге, не глядя на инженера.

– Кодировка «Чёрного Самурая» активирована. Осталось ввести ключ. – Хаято потрогал ошейник с биркой «Кику – директор по уюту». – Вы уверены, что устройство в ошейнике сработает?

– Абсолютно. – Каге повернулся, и его взгляд упёрся прямо в мою тень. – Кот-талисман станет идеальным носителем вируса. Никто не заподозрит особенно если он «случайно» погибнет при ЧП.

Ледяная волна прокатилась по спине. Мой ошейник подарок Хикари был троянским конём! Каге не просто хотел уничтожить компанию – он планировал сделать меня орудием и убить. Хаято кивнул и вышел. Каге остался один. Он подошёл к шкафу, достал чёрный прибор и подключил его к центральному серверу. Экран вспыхнул строкой кода:

`> INITIATE BLACK_SAMURAI? Y/N`.

В этот момент с потолка хлопьями посыпалась штукатурка – где-то рядом грохнул взрыв. Сирена завыла с новой силой. Каге выругался и бросился к двери. У меня было три минуты. Я подбежал к серверу. На экране мигало:

`> ENTER ADMIN PASS: *`.

Пароль Где его взять? Внезапно я вспомнил цифры, которые Хикари повторяла в стрессе: «7-2-0-1-0-9». Её день рождения? Код доступа? Я прыгнул на клавиатуру и лапой набрал: `720109`. Экран погас на секунду, затем засветился зелёным:

`> ACCESS GRANTED. DEACTIVATE PROTOCOL? Y/N`.

Я ударил лапой по `Y`. Надпись сменилась:

`> BLACK_SAMURAI DEACTIVATED. PURGE DATA? Y/N`.

Ещё одно `Y`. Серверы загудели тише. Я выдернул зубами прибор из разъёма и бросился к вентиляции. Пора было бежать – Каге уже вернулся. Его рёв заглушил сирену:

– Кто здесь был?!

Я мчался по туннелю, сжимая в зубах устройство. Оно было холодным и тяжёлым, как вина. Хикари Она знала пароль. Значит, была частью системы. Но чьей? И почему спасла меня? Ответы ждали снаружи, где горел офис «Sakura Tech» – или, по крайней мере, так пахло дымом из бухгалтерии. Моти встретил меня у выхода, его шерсть взъерошена.

– Всё получилось?

– Вирус отключён. Но Каге знает, что я был там.

– Тогда нам нужен ас в рукаве. – Моти хитро прищурился. – Акира стережёт твою флешку у рыбок. Пора узнать, что на ней.

Мы пробирались к аквариуму, избегая толпы. Дым резал глаза, но я видел главное: Хикари стояла у окна, глядя на хаос. В её руке блеснул тот самый жучок. Она поднесла его к губам и чётко сказала:

– «Альфа» не сработал. Переходим к плану «Бета». Повторяю.

Её слова утонули в рёве сирены. Моя шерсть встала дыбом. «Альфа» Это был я? Значит, она использовала меня? Я зарычал так громко, что Хикари обернулась. Наши взгляды встретились – в её глазах не было ни страха, ни раскаяния. Только холодная решимость. В этот момент Акира пронзительно крикнул:

– Флешка активирована! Смотрите!

На экране ноутбука, который он держал в лапе, горели слова:

`> PROJECT BLACK_SAMURAI: FINAL PHASE INITIATED BY USER HIKARI_OKA`.

Правда ударила, как током. Хикари не была жертвой. Она – архитектор кошмара. И моя роль в этом спектакле оказалась куда страшнее, чем я мог вообразить.

Дым щипал глаза, но боль от предательства жгла сильнее. На экране ноутбука, который Акира удерживал когтистой лапой, горели роковые слова: `> PROJECT BLACK_SAMURAI: FINAL PHASE INITIATED BY USER HIKARI_OKA`. Хикари не отводила взгляда. Её лицо, обычно тёплое и открытое, теперь напоминало маску из полированного камня – гладкую, холодную, непроницаемую.

– Ты – мой голос сорвался в низкое, опасное урчание. Шерсть встала дыбом по всему телу. – Ты создала этот вирус? Использовала меня?

Она медленно опустила жучок в карман блейзера, движение было точным, как у хирурга.

– Не "использовала", Кику. Вовлекла. Ты был идеальным катализатором. Непредсказуемый элемент, который сломал расчёты Каге. – Её голос звучал мерно, без тени сожаления. – "Чёрный Самурай" – не вирус разрушения. Это ключ. Ключ к истинной свободе Токио от корпоративного рабства.

– Свободе? – Моти, подошедший ко мне, зашипел. – Ты видела, что твой "ключ" сделал с роботом-уборщиком! Он чуть не убил людей!

– Побочный эффект тестового режима, – отмахнулась Хикари. – Финальная версия будет точечной. Отключит только системы слежки, финансового контроля и репрессивных алгоритмов в роботах. Освободит данные, вернёт людям приватность. "Sakura Tech" стала раковой опухолью, Кику. Её нужно вырезать.

Внезапный грохот раздался у входа в серверную. Дверь с треском распахнулась, и в клубах дыма возник Каге. Его костюм был испачкан пеной от огнетушителя, на лбу зияла ссадина от летящей кружки Акиры, но в руке он сжимал не пистолет для усыпления, а компактный электрошокер, искрящий синим огнём.

– Поэтичная речь, Хикари-сан, – его голос скрипел, как несмазанная дверь. – Но твой "освободитель" уже в сети. И его первая цель – Он ткнул шокером в нашу сторону. – устранить свидетелей. Включая вашего пушистого друга. Система знает его ошейник.

Как по команде, робот-курьер, неподвижно стоявший в углу коридора, резко развернулся. Его оптические сенсоры загорелись алым, сфокусировавшись на моём ошейнике. Раздался механический щелчок – из отсека выдвинулся тонкий шприц с мутной жидкостью.

– Седатив мгновенного действия, – пояснил Каге с кривой улыбкой. – Для гуманного решения проблемы.

Мы рванули. Моти – в сторону кухни, я – к пожарному выходу. Робот курьер помчался за мной, его колёса визжали по линолеуму. Каге бросился за Хикари, но она ловко юркнула в лифт, успев крикнуть:

– Крыша! Встречаемся на крыше! У меня есть выход!

Пожарный выход оказался ловушкой. На лестничной клетке нас уже ждал второй робот – модифицированный уборщик с вращающимися щётками, превращёнными в подобие дрели. Он преградил путь вниз. Курьер настигал сзади. Я метнулся вверх, к крыше. Лестница вилась круто, ступени были скользкими от конденсата. За спиной – мерзкое жужжание моторов и щелчки наводящихся шприцов.

На последнем пролёте меня ждал сюрприз. Дверь на крышу была заблокирована тяжёлой пожарной лестницей, упавшей поперёк. Я замер, прижавшись к стене. Роботы приближались – один снизу, другой сверху. В глазах курьера замигал лазерный прицел.

– Кику! Лови! – Сверху, через щель в дверном проёме, просунулась лапа Моти. Он держал баллончик с офисным очистителем для клавиатур. – Брызни в оптику!

Я вцепился зубами в баллончик, рванул чеку и нажал на спуск, метнув струю едкой жидкости прямо в "лицо" курьеру. Тот завизжал, закрутился на месте, сенсоры залиты химикатом. Уборщик попытался обойти, но его дрель застряла в перилах. Я проскользнул в узкую щель под лестницей, выскочив на крышу.

Ветер на крыше был сильным, сдувая дым и запах страха. Хикари стояла у края, её волосы развевались, как чёрные знамёна. Рядом с ней, к моему удивлению, стоял Дзюн – мой старый уличный друг, тощий, с выщербленным ухом, но с хищным блеском в глазах. Он кивнул мне.

– Дзюн обеспечивает связь снаружи, – пояснила Хикари. Она держала в руках не планшет, а старый кнопочный телефон. – Каге контролирует всю внутреннюю сеть.

– Зачем ты всё это затеяла? – выдохнул я, подходя ближе. Моти присоединился, тяжело дыша.

– Потому что "Sakura Tech" – не просто корпорация. Это система подавления, – её голос зазвучал с новой страстью. – Они внедряют чипы в роботов-курьеров, собирают данные о каждом шаге людей. Контролируют финансы через алгоритмы. Твой друг Дзюн видел, как их "оптимизированные" роботы-полицейские гоняют бездомных с рынка Цукидзи. "Чёрный Самурай" не разрушит город, Кику. Он отключит систему контроля. Освободит Токио.

– А жертвы? Сбойные роботы? Пожар? – не унимался Моти.

– Непредвиденные издержки революции, – холодно парировала она. – Но Каге перехватил контроль. Он исказил код, превратив "Самурая" в оружие для шантажа. Он хочет продать его военным или мафии. Мы должны активировать финальную фазу ПРЯМО СЕЙЧАС, иначе он уничтожит все данные, а нас спишет на "несчастный случай".

Она протянула телефон Дзюну.

– Набери последнюю цифру кода. Только твой голос с улицы не отслеживается системой.

Дзюн взял телефон, но колебался, его взгляд перебегал с Хикари на меня. Внизу, у двери на крышу, раздался грохот – Каге ломал завал.

– Выбор за тобой, Кику, – Хикари смотрела мне прямо в глаза. – Поможешь мне спасти город от рабства, зная, что путь будет кровавым? Или остановишь меня, оставив власть в руках Каге и таких, как он?

Ветер выл, огни Токио мерцали внизу, как усыпанное алмазами чудовище. За спиной гремела дверь, и вот-вот должен был появиться Каге с электрошокером. Дзюн замер с телефоном у уха. Моти тяжело дышал. В моей голове пронеслись образы: Хикари, делившаяся тунцом; перепуганный Кендзи; искажённое яростью лицо Каге; Дзюн, голодающий на улицах Асакусы.

Правда не была чёрной или белой. Она была кроваво-красной, как огни аварийных машин внизу. Я посмотрел на Хикари, потом на телефон в лапе Дзюна. Голос Каге, ломающего дверь, прозвучал чётко:

– Кончай фарс, Хикари! Твой "Самурай" уже мой!

Я сделал шаг вперёд. Не к Хикари. Не к телефону. К самому краю крыши, откуда открывался вид на весь охваченный хаосом район Синдзюку. И завыл. Завыл так, как выл только однажды, когда тайфун "Ёко" гнал меня по улицам. Долгий, пронзительный, полный ярости и вызова вой, который перекрыл рёв сирен и грохот ломаемой двери. Он был сигналом. Сигналом для тех, кого не видно в тенях небоскрёбов.