Одна жизнь на всю любовь

– Постой-ка. Он выгнал тебя? – уточняет отец, хмуря брови, начиная, наконец раздумывать над событиями. Жаль, не в ту сторону.

– Я же сказала – я ушла.

– И он, черт возьми, дал добро? – злится отец. – А как же сделка? – в недоумении он поворачивается к матери, а у меня кровь стынет в жилах от его слов.

Отец может говорить лишь об одной сделке – той, по условиям которой расходным материалом стало мое доверчивое сердце.

– Как… – не нахожу сил выстроить слова в предложение, собрать хотя бы один – единственный вопрос, после которого жизнь моя разделится на «до» и «после».

Растить меня для выгодной партии – такой целью они задались с самого детства , но сговориться за моей спиной, плести интриги и пудрить мне мозги – слишком даже для моих родителей.

Они все предали меня. Самые родные и близкие люди, которые должны были защищать и поддерживать, отзываются во мне теперь страшной болью и отчаянием.

– Почему вы не отдали меня в детский дом? – дрожащим голосом задаю вопрос, который крутится в моей голове вот уже несколько минут. – Всем было бы легче. Зачем задались целью играть с моей жизнью?

Я получила ответ.

Впервые в жизни они наконец раскрыли все свои карты и показали истинные лица.

Я убегаю из этого дома, боясь подхватить там скотство. Боясь заразиться подлостью.

В догонку мне летят угрозы того, что Рома достанет меня из под земли, потому что «заплатил» за меня.

Клятвенно обещаю себе справиться, выстоять и пройти все трудности.

Как же мне скрыться от него в этом городе?

Как снова не стать его жертвой?

– Паш, мне нужна твоя помощь, – как только слышу родной голос, перехожу сразу к делу.

Звоню единственному человеку, к которому осталась хоть капля веры – если и он меня не поддержит, я сбегу к чертовой матери в другую страну.

– Расскажешь мне? – Кир гладит меня по волосам. – Не стоит носить это в себе, малышка.

И я рассказываю. Как меня растили на продажу, как заставляли наряжаться на смотрины к старым дядькам, в надежде выдать замуж и получить причитающийся кусок.

У меня не было детства.

– Мать поделилась однажды, что если бы на узи ей сказали, что родится мальчик, то она бы немедленно избавилась от ребенка. Мальчику нечего было передать. А с девчонкой шансы поправить свои дела значительно росли, – меня начинает трясти от неприятных ощущений и желчи, что скопилась внутри после этих слов.

– Мерзость, – Кирилл не стесняется показать мне свое истинное отношение, но я и не осуждаю его. Такие мои родители. Но не я. Никогда не допущу, чтобы про меня кто-то смог сказать то же самое.

– Прости, это бестактно, – спохватившись, Кир прижимает меня к себе и целует в макушку. – Мне просто очень больно за тебя, маленькая.

Кир говорит это с такой горечью в голосе, с такой щемящей нежностью обнимает мои плечи, что я начинаю верить, что он способен залатать мои душевные раны.

До него еще никому не удавалось.

Глава 14

Глядя на звезды – kavabanga

КИР

– Лер, жалюзи опусти, – бурчу я, укрывшись одеялом с головой. Какого черта по утрам ей нужен свет? И какого хрена именно в той комнате, где я пытаюсь спать?

– Я что, одна должна нервничать перед обедом с твоими родителями? – возмущается мелкая. – Вставай давай. Уже полдень.

И чего девчонки так заморачиваются? Родители, как родители.

– Они не кусаются, – из-под одеяла бурчу я.

– Лучше бы кусались – проще было бы подстроиться под их поведение, – стонет Лера.

– Маленькая, иди сюда, – зову я. – Ну.

Раскрываю полы одеяла, приглашая ее нырнуть обратно ко мне в теплую постель.

Лера бегло окидывает меня взглядом, скрестив руки на груди.

– Секс меня сейчас не расслабит, шоколадка, – вздыхает она, но укладывается рядом со мной.

Беру ее в захват: руками, ногами, прижимаю к себе что есть силы, вдыхая аромат тропического геля для душа. Она пахнет, как экзотические фрукты. Гребаная корзинка заморских угощений.

Спускаюсь с поцелуями по шее к ее плечам, и тихо отвечаю, сдерживая похоть:

– Не собирался тебя трахать. Очень хочу, но не буду, – провожу языком по выступающей лопатке, и молочная кожа покрывается мурашками.

– Хотя, кто знает… – возбужденно шепчет Лера и, повернувшись, впивается жадно в мои губы.

Я и так уже тверд – утро, но в этот момент член будто наливается свинцом.

Призываю себя держаться и хочу только поговорить с девушкой.

– Лер, – выдыхаю горячий воздух ей в шею и продолжаю покрывать ее неспешными прикосновениями своих губ, – скажи, почему переживаешь?

– Хочу тебя, – стонет она подо мной.

– Ни хрена, мелкая, – качаю головой. – Говори.

– Я боюсь.

– Кого? – недоумеваю. – Предков? Да они добрые, как хиппи из 70-х.

– Я боюсь сделать что-то не так. Не знаю, как общаться. О чем люди говорят с родителями?

– Маленькая, это же не экзамен, – замечаю я, заглядывая в янтарные глаза. – Просто обычная болтовня.

– Я жесть какая дефектная, – грустно вздыхает Лера, а меня всего трясет от ее самобичевания.

– Не разгоняй, Лер, – в такие моменты хочется взболтать ее мозг в шейкере до нужной консистенции. – С тобой как раз все нормально. Мои предки от тебя уже тащатся.

– Серьезно? – оживляется она. – Почему?

– Потому что я тащусь. Прекращай себя накручивать, мелкая.

– Знаешь, теперь меня даже возбуждает это прозвище, – облизывается она, призывно двигая бедрами подо мной.

– Чушь. Ты потекла от него в первый же день, – хмыкаю я, уверенный в своей правоте.

– Ладно, шоколадка. Ты победил, – улыбается мне, прикусывая нижнюю губу. – Один раз.

Все. Теперь можно и трахнуть – малышка достаточно расслабилась.

John Wayne – Cigarettes After Sex

ЛЕРА

Родители Кира какие-то особенные. Люди с другой планеты.

Хотя, возможно, таковыми мне кажутся все, кто не похож на моих собственных.

Я вся извелась по дороге сюда: не знала, как поприветствовать их правильно, как и о чем я буду с ними говорить, не хотела произвести впечатление замкнутого невротика. Но стоило им открыть дверь – я опешила. Будто на солнце смотрела я на лучезарные и мягкие улыбки взрослых. Теплые – так бы я их охарактеризовала. В точности, как их сын.

Мне комфортно с ними – впервые в жизни я не чувствую себя товаром на витрине в компании взрослых людей, как это бывало всегда, стоило гостям собраться в нашем особняке или же родителям повезти меня на очередные смотрины. Боже, даже приходя к отцу в офис, меня потенциально оценивали его партнеры. Изо дня в день один и тот же сценарий.

Родители Кира не спрашивают о моей семье! Меня до слез доводит их деликатность. Не важно, даже если их сын предварительно попросил об этом.

После чаепития Леонид встает к раковине и начинает ополаскивать кружки, хотя мог бы загрузить все в посудомоечную машину. Обеспеченные, но такие простые.

Я смотрю на него заворожено, со смесью неверия и заинтересованности.

Мой отец посуду не мыл ни разу в жизни. Да что уж там – в нашем доме ее не мыла и мать.

– Вы закончили? – обращается к нам Кирилл, собирая оставшуюся посуду со стола.

Мы с мамой сидим на диванчике, непринужденно болтая о девичьем.

Женщина очень красива и ухожена. Элегантна, хотя одета в довольно простую одежду.

Многие демонстрируют свою обеспеченность наличием шмоток и побрякушек. Эти же люди демонстрируют своей образованностью. Знаниями, в которые вкладывались эти самые деньги.

Иметь деньги ради денег – ужасно поверхностно. Уж я то знаю – довелось встречать таких людей на каждом шагу в своей прошлой жизни.

– Может мне помочь им? – предлагаю я, кивая на хозяйственных мужчин.

– Мы с тобой накрывали на стол. Не переживай, – отмахивается женщина. – Не хочешь посмотреть мой зимний сад? – предлагает тут же. – Там очень красиво.

– С удовольствием, – улыбаюсь. – Я люблю цветы.

– Кирюша говорил, ты работаешь флористом? – с интересом спрашивает Ангелина.

– Да. В будущем хочу иметь собственную студию, – улыбаюсь своим мечтам.

– Уверена, так и случится, – нежно прикасается женщина к моему плечу. – Возьму нам верхнюю одежду И вернусь.

Поднявшись с дивана и поровнявшись с картиной, что весь день привлекала мое внимание, я осторожно прохожусь пальцами по полотну.

– Что-то чувствуешь? – рядом со мной возникает Леонид и выжидающе поглядывает на меня.

– Да, – задумчиво оглядываю картину. Девушка на ней погружается на глубину, словно хочет сбежать от этого мира, спрятать разум под толщей воды. Лишить себя слуха. Она напоминает мне работы в галерее, куда я недавно ходила с Кирой. – Тишину, знаете. Спокойствие. Умиротворение.

– Я написал ее в погоне за этими ощущениями, – кивая, мягко улыбается мужчина, блуждая по полотну мечтательным взглядом.

– Вы написали? – удивляюсь искренне. – Как же талантливо, – восхищено признаюсь я.

– О, она самая обычная, но спасибо, – мужчина скромно принимает комплимент.

– Вы не правы, – смело говорю свое мнение, – не важно, насколько сложна картина, важно, какие эмоции она способна вызвать!

– Я впечатлен, Лера. Молодые люди не так часто смотрят вглубь.

– Просто красивая вещь без энергетики не несет в себе никакого смысла, мне кажется, – пожимаю плечами. Внезапно меня словно громом сражает. – О боже, это ВЫ? – поднимаю удивленный взгляд на Леонида.

Судорожно ищу телефон и открываю галерею, показываю Леониду одну из, как я полагаю, его работ. Картина понравилась мне настолько сильно, что я сделала фото на телефон.

– Кирилл водил тебя на выставку? – слегка удивляется мужчина.

– Нет – нет, я не раз бывала там с подругой. Я тогда еще не знала, что это ваши работы. Это очень красиво, – не жду подтверждения и начинаю рассыпаться в комплиментах.

– Идем? – Ангелина появляется из-за угла, а вместе с ней Кир. Мой мальчик держит в руках пальто и, подойдя ко мне, набрасывает его на мои плечи, аккуратно освобождая и рассыпая по плечам локоны.

– Мне нужно набрать деду – буду в своей комнате, – предупреждает Кир, мягко поглаживая подушкой пальца тыльную сторону моей ладони. Подносит руку к губам и чувственно целует, заставляя мои щеки пылать от смущения.

– Мы ненадолго, – хитро улыбается Ангелина, бегло окидывая нас понимающим взглядом.

Зимний сад поражает меня в самое сердце: я эстет – при работе с цветами не может быть иначе, и сейчас, глядя на стеклянное, полностью прозрачное сооружение, празднично украшенное к Новому году, я словно попадаю в одну из сказок, что до сих пор люблю читать в особенно тоскливые вечера.

Как только в моей жизни появился Кирилл, я перестала это делать, оставив это на крайний случай.

Внутри я вижу небольшой камин, способный, вероятно, сделать температуру в зимнем саду приемлемой для пребывания, потому как есть здесь даже пару кресел и небольшой журнальный столик.

– Да что ж у вас все так красиво? – восторженно вопрошаю я, а Ангелина лишь хихикает. – Надо было пить чай здесь, – проходя внутрь я осматриваюсь: слева от камина небольшая, украшенная к празднику елка, справа – стопка наколотых дров.

А дальше – цветы. Я, как ребенок, прикрываю рот рукой, с восторгом разглядывая розы, хризантемы, анютины глазки и жасмин – множество потрясающих цветов, способных выдержать мягкий зимний климат открываются моему взору.

Глаза отчего-то жжет, и я поднимаю их к небу, в надежде сдержать слезы.

Мне срочно нужно перестать рассыпаться на части и вернуть себе веселое и легкое настроение. И перестать уже, мать его, умиляться при каждом удобном случае.

– Восторг, – широко улыбаюсь я женщине, немного восстановив эмоциональный фон.

– Какие планы на каникулы у вас, дети? – интересуется она.

– Поедем в Сочи на Новый год в компании моего брата и его невесты. О, до того хочу еще затащить Кира на праздничную вечеринку в новый клуб. «Неоновые огни» называется – там так красиво! – с запалом излагаю я план. – Кир не любитель клубов, оказалось, представляете? – смеюсь, – отказывается, говорит – больше искать ему там нечего.

– Мы с тобой и сами можем отправиться туда на вечеринку, – с энтузиазмом предлагает женщина, удивляя меня своей мягкостью и дружелюбием.

– Вы ходите танцевать в клубы? – воодушевляюсь я. Попробовали бы мою мать затащить в подобное место – нарвались бы на высокомерный и презрительный взгляд высокородной особы.

– Лерочка, детка, я еще так молода, – смеется Ангелина.

И мне так это нравится!

Мы возвращаемся в дом как раз когда Кир спускается с нашими вещами вниз.

Выразив свою радость от встречи и знакомства, остаюсь в стороне и наблюдаю, как парень прощается с родителями: как трогательно они наставляют его, сжимают в объятиях, говорят, что любят больше жизни.

Каков контраст: будучи еще детьми родители Кира смогли вырастить его – нежданного ребенка – в любви, в то время как мои – взрослые и осознанные люди среднего возраста, испортили всю жизнь мне – запланированному.

Не могу остановить себя от бестактного наблюдения за их взаимодействием: Кирилла обнимают, постоянно прикасаются, целуют, треплют по волосам, говорят добрые слова… Мне очень отрадно смотреть на эту картину, но, может, кто-то подскажет, что необходимо было сделать мне, чтобы получить такое же отношение? Ведь я бы сделала.

Будучи ребенком, я искренне не понимала, почему мама не соглашается читать мне на ночь сказку, почему папа, приходя домой с работы, ни разу не сказал, что скучал по своей принцессе?

Всю мою жизнь у меня был только Паша, который заменял мне и отца, и друга. Если бы не брат, не знаю, протянула бы я до наших дней или же безвольно сдала бы оборону.

Он научил держаться. Научил хитрить, чтобы задобрить родителей. Заступался за меня, всегда защищал мои интересы, а когда стал старше, начал откровенно вмешиваться в наши споры.

Можно ли испытывать больную радость? Или радостную боль, возможно?

Потому что я сидела сегодня в центре стола, как самый почетный гость, окруженная вниманием, и мечтала разрыдаться то ли от счастья, то ли от осознания, сколько же хорошего могло быть в моей прежней жизни, если бы я родилась в другой семье.

Что это? Судьба? Невезение? Или случайность?

Мот – Капкан

КИР

После ужина с родителями Лера соглашается остаться у меня. Завтра у нас обоих выходной и в планах провести его вдвоем незабываемо.

– Обалдеть, до сих пор не могу поверить, что это в галерее твоего папы я так часто бывала… с ума сойти… – всё еще пытается прийти в себя от восторга девушка.

– Моя семья полна сюрпризов, – улыбаюсь.

– Да уж, полное отсутствие клише. Кир?

– М?

– А можно вопрос?

Поворачиваюсь в ее сторону и вопросительно поднимаю бровь.

– Твой отец не захотел унаследовать семейный бизнес, поэтому пришлось тебе?

– Это дед по маминой линии, – поясняю Лере. – Сначала он был уверен, что мой отец выбрал маму лишь из-за денег ее семьи, и очень удивился после, когда некому оказалось передать свое детище.

– О как, – задумчиво тянет Лера.

– И тут появился я. Я выбрал специальность сам, меня никто не подталкивал. После первого курса, мне необходимо было где-то пройти практику. Дедушка предложил их компанию. И… сказал, что если я захочу идти по этому пути – у меня большие возможности. Я начал работать у него, а дальше ты знаешь.

– А когда ты сядешь на его место, сделаешь себе золотой унитаз в квартире? – загораются ее глаза.

Салон машины сотрясает мой смех.

Язва! Боже, какая язва!

– Господи, как я тебя обожаю! – загорается красный и я тут же приникаю к ее губам. Поцелуй как всегда затягивает, умоляет нас не прерываться, углубить его, но поток машин снова приходит в движение, и мы отстраняемся. – Серьезно, Лер. Я обожаю твое остроумие и сарказм.

– Кто-то делает комплименты прическе или платью…

– Лер, я дышать могу с тобой… – на этих словах сердце начинает учащенно биться в груди.

– Не переживай, шоколадка. У меня в запасе огромный арсенал словесных острот, – довольно ухмыляется она.

Перестраиваюсь и, свернув на светофоре налево, попадаю в наш район. На улице давно стемнело, а праздничная иллюминация ярко сверкает сотнями маленьких огоньков, возвращая множество детских воспоминаний.

– Боже, Кир, зачем было такое говорить?… – внезапно возмущается она.

– А что? – слегка пугаюсь я ее реакции.

– Я хочу тебя. Сейчас.

– Вау, – смеюсь.

– Тебе смешно? – только сильнее возмущается Лера.

– Я от неожиданности, – пытаюсь подавить улыбку.

– Серьезно, Кир. Ты в принципе – булочка с корицей, а в такие моменты аж зубы от сладости сводит. Все, о чем я могу сейчас думать, это почему еще не изобрели способ потрахаться в движении?!

– Изобрели. Автопилот, – широко улыбаюсь я.

– Тогда купи себе Теслу!

– Фу. Нет.

– А видел новость в инсте, как мужик получил штраф за то, что мастурбировал девушке в машине в момент движения? – в ее глазах пляшут бесенята.

– Лер, блин, – хохочу я.

– Пф-ф… – напряженно выдыхает Лера и упирается затылком в сидение.

– Малышка, еще пять минут – и я разложу тебя прямо на полу в прихожей.

Глава 15

Прощание – Три дня дождя, MONA

КИР

Сегодня все с самого утра не задалось. Я встрял в пробку, опоздал, целый день все идет не так, валится из рук и впервые разрушается на глазах.

Желание сейчас одно – сбежать домой к своей строптивой девчонке и потеряться в ее объятиях.

Я дал ей сегодня ключи с просьбой снова встретиться в моей квартире, если мы вдруг разминемся. Сам спускаюсь к машине, чтобы отправиться на встречу с хозяином клуба – пора бронировать его на новогоднюю вечеринку. Надеюсь, все пройдет без приключений.

К соглашению мы приходим быстро – после договоренностей Леры мне остается лишь обсудить детали и внести предоплату.

Пожав руки мы прощаемся , и я спешу обратно в универ.

Выходя из клуба и увидев рядом с машиной тощие ножки в мини, думаю, поначалу, что меня поджидает Олеся, что живет в этом районе, но поравнявшись с девушкой узнаю в ней ее подружку Яну.

– Не замерзла тут? – девица эта мне никогда особо не нравилась, но мама воспитала меня джентльменом. – В универ? Подбросить?

– Привет, узнала твою машину, – лучезарно улыбается Яна, – как раз подумала обсудить с тобой Новый год. Вы ведь еще не утвердили номера?

– Мы в процессе. Садись – расскажешь, – киваю ей на авто и снимаю блокировку с дверей.

Не проезжаем мы и двух светофоров, как девушка просит меня остановиться возле кофейни. Упомянутое выше джентльменское воспитание не позволяет мне отправить женщину за кофе, пусть даже она мне никто.

Поэтому я, оставив Яну сидеть в машине, иду за напитками.

Лера пишет сообщение, что через пол часа будет в универе – хочет мне помочь, и я впервые за день улыбаюсь – так сильно рад разделять с ней даже обычные студенческие будни.

Забираю заказ и возвращаюсь в машину.

Протянув Яне айс латте ( не забыв при этом только от вида этой дряни поморщить лицо), я выдвигаюсь по направлению к учебному заведению.

***

Вела себя Яна ужасно дергано по пути к универу, но у всех свои странности, правда? Главное, что я нашел кем заткнуть дыру в сценарии. Конкурсы молодых талантов мне уже порядком надоели, а девчонку в деле я уже не раз видел.

Обсудив номер, решаю сильно не напрягать ее репетициями, а предоставить возможность готовиться самой и проявить ответственность. Финальный прогон тем не менее я проконтролировать собираюсь.

Попрощавшись с девушкой, я выхожу из машины и, не успев даже заблокировать двери, замечаю Леру, показавшуюся из-за поворота: до того милая в розовом пуховике и белых плотных леггинсах она похожа на облачко сахарной ваты в парке аттракционов.

Малышка внезапно срывается с места и несется прямо на меня. Ловлю ее в воздухе, когда она запрыгивает на меня с разбега и крепко прижимаю к себе под лютое предательское биение сердца.

Порой мне кажется, что этот орган в один момент дал сбой.

Лера заразительно хихикает и сползает по моему телу обратно на землю.

– Моя шоколадка, – мимолетно лизнув мою щеку, веселится мелкая.

И только я собираюсь поддержать ее заразительно – веселый настрой и ответить пошлой шуточкой, как в нашу идиллию бесцеремонно вторгается внезапно вернувшаяся Яна.

– Кирюша, – какого-то хрена соблазнительным голоском обращается ко мне Яна, – я у тебя цепочку не теряла?

Девушка беззастенчиво открывает пассажирскую дверь, склоняется над сидением в недвусмысленной позе и шарит руками в салоне авто. Зависаю на секунду – может и правда теряла, а Яна, повернувшись к нам с победной улыбкой, демонстрирует украшение и затягивает его на шее.

– Наверное слетела случайно, – прикусив губу, она ловит взгляд мелкой, пытаясь казаться скромной.

Яна откидывает волосы за плечи, как бы невзначай обнажая шею. И тут я замечаю это – засосы. Несколько мелких розовых отметин красуется у нее на шее.

И когда успела? Или они уже были, а я не заметил?

С другой стороны, с хрена ли должен был я разглядывать шею посторонней девушки на предмет засосов?

Ее откровенная провокация злит меня не на шутку. Голову дам на отсечение – это проделки Олеси. Мстит, сучка.

И плевать бы я на это хотел, да только бросив взгляд на Леру, понимаю – я в полной заднице.

Без вины виноватый. А эта коза точно случится для моей строптивой девчонки самым большим триггером.

– Ну, я пойду. Созвонимся еще, – многозначительно глядит она на меня, идеально доигрывая свою роль. Но я не ведусь – нет смысла сейчас тратить энергию на безмозглую шестерку. Впереди предстоит тяжелый разговор с Лерой.

Медленно поворачиваюсь к своей девочке, которая то ли стоит рядом в ступоре, то ли просто копит энергию перед огромным взрывом.

Да убережет меня Бог и от того, и от другого.

– Вы были вместе сегодня? – тихо спрашивает Лера. На меня не смотрит даже.

Черт. Разбег от игривого котенка до смертоносной пантеры – одна минута.

– Подвозил ее к универу, – врать я не имею привычки, тем более никак не провинился.

– Ты всех девушек подвозишь на своей крутой тачке? – резко бросает она, пытаясь скрыть дрожь в голосе.

– Мы о выступлении договаривались, – зачем-то оправдываюсь я.

– А, теперь это так называется? – зло выплевывает она мне в лицо.

Глубоко вздыхаю и, взъерошив волосы, хочу прижать к себе мою злюку, но Лера отскакивает от меня, как ошпаренная.

– Лер, это того не стоит, – пытаюсь вразумить.

– Мне больше не нужны такие приключения, Кирилл, – припечатывает она.

– Серьезно? – хмыкнув, не могу удержаться от резкой фразы, – я даже не пытался тебе их обеспечить.

– Помню – ты предпочитаешь, чтобы за твоими похождениями наблюдали воочию, – делает отсылку к недавней ситуации девушка, а меня дико злит ее недоверие. И как-то пропадает желание объяснять ей всю ту дичь, что устроила обиженная бывшая.

– Сегодня поработай сам – я домой, – бросает она, порываясь уйти, но я хватаю Леру за руку, заглядывая в глаза.

– Трусиха, – четко выговариваю я глядя на нее, но не отпускаю.

– Я просто хочу подумать, – она отводит взгляд, провоцируя меня.

– О чем ты собралась думать? – раздражаюсь неимоверно. К чему вся эта драма?

– Я не хочу разрушать то, что есть между нами, но ей богу, лучше сразу… – закусывает губу, терзает в сомнениях.

– Лер, но разрушить зарождающуюся любовь? Сможешь, м? – подстегиваю ее на признание.

– Любовь? – ее брови взлетают вверх, а на лицо тут же ложится маска.

Не на того напала, мелкая.

– Что такое? Не ответишь мне взаимностью? Хочешь сказать, что не чувствуешь любви ко мне?

– Я чувствую любовь, – спокойно признается она. – Я в нее не верю. Можешь просто уйти? – просит Лера, кромсая на части эту самую любовь и бросая мне под ноги.

Из-за такой херни…

Но пусть. Я уйду. Не мне побеждать ее демонов.

Безопасный секс – Лера Лера

ЛЕРА

Когда-нибудь я перестану истерить. Когда-нибудь. Но пока – это мои базовые настройки.

Сама себя знатно бешу в такие моменты, но мне сложно доверять мужчинам по понятным причинам.

Я снова поддалась импульсу, эмоциям, не стала слушать Кира, а вылила на него весь свой яд, всю свою боль и оставила одного. Сейчас я готова его выслушать. Я остыла. И мне плохо без него. Что бы он ни натворил.

Змеюка испугалась меня.

Я нагнала в универе клон барби на минималках, пригрозила вырвать патлы, если не скажет мне, что делала на самом деле в машине Кира. И, признаться, я действительно была готова разукрасить ей лицо в случае, если она трогала своими мерзкими руками мою сладость.