90-е: Шоу должно продолжаться – 9

– Уже и гастрольный график есть?! – обалдело спросил Бегемот.

– Пока нет, – невозмутимо ответил я. – Это я для авторитетности ляпнул. Но с «Цеппелинами» правда ведь лучше, чем с «Ножным приводом» каким-нибудь?

– Ну… да, – Астарот приосанился, внезапно преисполнившись собственной важности, и кивнул. – Они реально неплохо играют. Я думал, что уж у них-то все нормально с концертами.

– Нормально – это у «Парка культуры», – подал голос Макс. – Они в ресторане играют каждый вечер.

– А в ресторане – это обязательно? – жалобно спросил Кирюха.

«Ангелочки» как-то резко расслабились, засмеялись, принялись отпускать шуточки насчет обязательного посвящения в популярные музыканты через кабак.

А я незаметно с облегчением вздохнул и посмотрел на дверь.

В берлоге «ангелочков» стало тесновато. Вроде и комната просторная, но вот на такое количество гостей явно не рассчитана. Ян пришел не один, вместе с ним было еще трое его «цеппелинов» и девушка. Смутно знакомая, вроде я видел ее в рок-клубе, но не ручаюсь.

«Плохи дела твои, Янчик, раз ты без группы поддержки ходить боишься», – с усмешкой подумал я, но быстро стер ее со своего лица и натянул доброжелательную улыбку.

По началу разговор откровенно буксовал. После того, как все друг другу представились и познакомились, повисла напряженная пауза. Ян зыркал на всех волком из-под своей торчащей во все стороны шевелюры. Девица, представившаяся Маркизой, жалась к его руке и шептала ему что-то на ухо. Остальные «Цеппелины» тоже как-то не торопились вступать в доброжелательную коммуникацию.

Пришлось по-быстрому брать дело в свои руки и переводить разговор в деловое русло. А подружатся и сблизятся потом.

– В общем, план такой, – резюмировал я. – Я скоро получаю права, машина у меня есть. Список населенных пунктов мы с вами составили. В первой половине апреля я проедусь по этому маршруту и к началу мая у нас будет готов гастрольный график. Кто-то из «Цеппелинов» хочет составить мне компанию?

Я посмотрел на Яна. А Ян посмотрел на девушку.

– Пусть Гриня едет, – сказала Маркиза. Нет, определенно я ее где-то видел. Понял это, еще когда она только заговорила. Очень знакомый голос. А вот лицо…

– Ну, я могу, да, – Гриня, самый щупленький из «Цеппелинов» на фоне Яна смотрелся совсем уж задохликом. Но не пацаном-школьником, типа Бельфегора или Кирюхи, а скорее субтильным запойным дядечкой. Сколько ему было лет, хрен знает, но выглядел он плоховато. В чем-то подходящая компания. Если на него кепончик напялить, его сельские мужики точно будут за своего принимать.

– Заметано, – кивнул я. И подумал, что хорошо, что сам Ян не пожелал.

Еще минут сорок мы обсуждали афиши, которые неплохо бы изготовить. И тут в разговор снова вступила Маркиза. Мол, она берет это на себя, потому что она же настоящая художница, а значит все сделает в лучшем виде. У меня были на этот счет свои соображения, но возражать я не стал. Хочет девушка проявить инициативу – пусть проявляет. На всякий случай, продублирую это дело, благо, далеко ходить не надо, Жан с его «Африкой» у меня все время под боком. Но вдруг новая девушка Яна сделает все лучше, чем я, всякое же случается…

И вот тут я ее вспомнил! И сразу понял, почему сначала не узнал. Потому что видел я ее совершенно другой, с короткой стрижкой, крашеной во все цвета радуги, с пирсингом в носу, бровях и черт знает, где еще. Это была Даша Збруева, первая жена одного из моих однокашников. И она же третья. Дамочка, из-за которой наша компашка как-то чуть насмерть не переругалась. Забавно. Я стал внимательнее присматриваться к ее лицу. Что ж, вынужден констатировать, что пластические хирурги и косметологи все-таки не зря свой хлеб едят. В пятьдесят она будет выглядеть куда лучше, чем сейчас.

– Ну наконец-то! – выдохнул Бельфегор, когда «цеппелины» и Маркиза ушли.

– Скажи, а? – Бегемот толкнул рыжего в бок локтем. – Вот так и начинаешь верить в энергетических вампиров.

– Эта Маркиза жуткая, да? – Бельфегор посмотрел на меня. – Где ее Ян только подобрал?

– Парни, вы бы расслабили булки, – усмехнулся я. – Нам с ними все лето по области колесить.

– Да я ничего, – смутился Бельфегор.

– Да нормально все будет, – насупился Бегемот. – Просто эта Маркиза…

– Тесновато у нас, ага, – сказал я. – Надо было в «Буревестнике» встречаться?

– Ой, можно подумать, у «Цеппелинов» места больше, – поморщился Макс. – Они еще и инструменты на каждую репетицию из дома приносят, им студклуб места для хранения не дал.

– А где они репетируют? – спросил Астарот.

– В политехе, – ответил Макс. – В каморке спорткомплекса.

– В каморке, что за актовым залом репетировал школьный ансамбль, – вполголоса пропел я и замолчал, когда все на меня с недоумением посмотрели. Ага, кажется, эта песня «Чижа» еще не появилась.

– А я думал, они в рок-клубе репетируют, – задумчиво проговорил Астарот. И снова гордо расправил плечи.

– Кстати, Саня, – я уперся пальцем в грудь Астарота. – Куда это ты намылился? У нас с тобой, между прочим, сегодня есть серьезное и важное дело!

– Что еще за дело? – скорчил недовольное лицо Астарот. Но до него почти сразу же дошло, о чем я, и он разулыбался от уха до уха.

Глава 6

– Это опять что ли вы?! – недовольно спросил Астарот и с негодованием нажал на отбой. – Блин, Вовчик, ну как так-то? Это же разные телефоны, почему мы все время к одним и тем же людям попадаем?

– Риэлторы изобретательны, – хмыкнул я.

– Кто изобретателен? – спросила Ева.

– Ну, посредники, – объяснил я. Судя по всему, словечко «риэлтор» пока еще не в ходу.

– И как теперь узнать, какое объявление настоящее? – Астарот хлопнул по открытой на развороте частных объявлений «вечерке».

– Подойдем к вопросу системно, – сказал я и взял ручку. – По каким телефонам ты уже позвонил? Ты же по очереди это делал, надеюсь?

– Нет, – покачал головой Астарот. – Я просто звонил по тем, которые нравились…

– Понятно, – я кивнул и придвинул газету к себе. – Давай, вспоминай, по каким телефонам посредники!

– Уф… – Астарот почесал в затылке.

Я философски хмыкнул и отобрал у него телефонную трубку. Пожалуй, будет быстрее, если я сам сделаю и обзвон и выводы.

– Давай для начала определим, которые из квартир тебе нравятся, – сказал я. – Я зачитываю с самого начала, а ты подавай знаки – угу или неа. Понял?

– Угу, – кивнул Астрот.

– Итак… Трехкомнатная квартира на Строителей, б/м… Без мебели, наверное? – сказал я.

– Сразу нет! – помотал головой Астарот. – Нафига мне три комнаты? О, кстати, ты же говорил, что должны приехать очередные постояльцы. Передумали?

– Папа их в какое-то другое место поселил, – сказала Ева.

– Так что, вы теперь в этой трешке одни будете обитать? – с нотками зависти спросил Астарот.

– Пока да, – Ева пожала плечами. – Но это ненадолго. А ты не отвлекайся лучше. Что там дальше? Уютная комната в трехкомнатной квартире…

– Ой, точно нет! – воскликнул Астарот.

Через некоторое время вся страница была расчерчена кружочками перспективных вариантов. И были еще несколько с вопросиками. Например, та самая первая «трешка».

– Продам козу, – прочитала Ева. – Астарот, хочешь себе козу в будущую квартиру?

– Блин, а то без козы у нас проблем нет… – пробурчал Астарот.

– Спокойно, – сказал я. – Нет у нас никаких проблем!

Я набрал первый телефонный номер.

Через сорок минут общения выяснилось, что примерно половина выставленных в газете объявлений даны одной и той же группой лиц. С трех разных телефонов. Впрочем, может быть, там было и две компании. Просто ответы одинаковые: «Здравствуйте, эта квартира уже сдана, но у нас есть много других вариантов! И за небольшую сумму мы готовы дать вам пять наивернейших адресов, где все ровно так, как вы хотите!»

«Некоторые вещи не меняются…» – подумал я, безжалостно вычеркивая все объявки от этих товарищей. Под негромкий бухтеж Астарота, который ныл, что это были самые лучшие варианты, может быть, среди оставшихся есть еще лучше?

Еще через полчаса звонков с уточнениями и споров внутри нашей маленькой компании из трех человек, в финал вышли три объявления. Две двушки на Кленовой и Красноармейском и та самая трешка на Строителей, от которой Астарот сначала так старательно открещивался. Во всяком случае, эти три варианта выглядели реальными, а не как плод креатива мелких телефонных жуликов.

– И все? – Астарот разочарованно вздохнул. – Тут ведь столько объявлений еще, может быть, попробуем все остальные еще раз прозвонить?

– Друг мой Александр, – я пафосно обнял Астарота за плечи. – Знаешь анекдот про «и вышел-таки на Дерибасовскую»?

– Знаю, ты же сам сегодня его рассказывал… – буркнул Астарот.

– Вот и не гунди, – сказал я. – Одеваемся и потопали.

– Прямо сейчас? – испуганно спросил Астарот.

– Восемь вечера, – пожал плечами я. – Самое время. Как раз все пришли с работы. Ну и кроме того, эти вот три квартиры, которые вышли в финал, они все тут неподалеку. Успеем все посмотреть.

Дом по Кленовой оказался единственной панельной пятиэтажкой посреди частного сектора. Место такое себе, Ева и Астарот изрядно нервничали, когда мы дотуда топали. Видимо, репутация у этой части района не очень, но я никогда всерьез не интересовался такими вещами. Двадцать первая квартира оказалась на первом этаже. Звонок не работал, пришлось стучать.

Некоторое время мы долбили кулаками по обтерханному дерматину, звук получался глухой, никто не отзывался. Когда мы уже собрались уходить, глазок потемнел, а потом из-за двери раздалось:

– Кто там?

– Добрый вечер, – вежливо сказал я. – Это Владимир, мы с вами по телефону разговаривали насчет квартиры.

– Ты что ли жить будешь? – спросили из-за двери. По голосу понятно, что человек это пожилой, но вот мужского или женского пола его обладатель – хрен знает. Может бабка с низковатым тембром, а может и дед-истеричка.

– Вот он, – я подтолкнул к глазку Астарота. – Мы с девушкой просто группа поддержки.

– Я же написала, чтобы посредники мне не звонили! – истерично выкрикнул голос.

– Так я и не посредник, – сказал я. – Честное пионерское!

Защелкал замок, дверь приоткрылась на цепочку. Через дверь на нас пытливо посмотрел придирчивый глаз. И все еще было непонятно, бабка это или дед. Лицо морщинистое, но могло принадлежать бабе-яге любого пола.

– Куришь? – отрывисто прокаркало существо.

– Ну… – смутился Астарот.

– А патлы-то отрастил, срамота! – продолжило существо.

– Пойдем, ну ее, – прошептал Астарот.

– Нет, подожди! – одернул я его. – Дело принципа. А вдруг там за дверью квартира твоей мечты?

– Да-да, конечно, – захихикала Ева.

Препирались мы минут десять. Ну, точнее, существо, которое оказалось все-таки бабкой, препиралось, а я отвечал вежливо и где-то даже подобострастно. Ясно было, что в квартиру с такой хозяйкой я не то, что Астарота, я бы и врага злейшего не поселил бы. Если бы он у меня был, конечно. Но я закусился. Вредная бабка решила устроить нам допрос через порог, а я решил, что она непременно должна впустить нас в квартиру. Вот и разливался соловьем. Раза три потребовалось ткнуть Астарота локтем в бок, чтобы он не встрял в разговор и не испортил мне всю дипломатию.

Наконец дверь закрылась, и с той стороны зазвенела цепочка. Потом дверь открылась обратно, и хозяйка впустила нас в предсказуемо-крохотную прихожую.

– … санузел совмещенный, а вот там у меня кладовочка! – бабка, шаркая по облупленным доскам пола, проводила рекламную кампанию своего жилища. – На кухне горячий кран сломался, его не включать…

– А что, штор не подразумевается? – спросила Ева, стоя посреди гостиной, из которой было две двери – в спальню и ту самую кладовку, которой бабка почему-то очень гордилась.

– А на что они? – прокаркала бабка. – Чего вам прятать-то? Туда не суйтесь, там моя комната!

– В каком смысле? – воскликнул Астарот. – Написано было, что сдается двухкомнатная квартира!

– Так вот же комната и вот! – бабка ткнула пальцем в сторону закрытой двери спальни и себе под ноги. – Нешто я помешаю? Я всего-то может раза три в день из своей комнаты выхожу…

– Пойдем отсюда, – зашипел мне в ухо Астарот.

– Спасибо, Зинаида Андреевна, – едва сдерживая смех, сказал я. – Мы вам перезвоним.

– Так вы точно снимаете или нет? – сварливо полюбопытствовала бабка, уперев руки в бока.

– Еще не решили, – дипломатично ответил я, ткнув Астарота в бок. Уже скорее просто для прикола. Потому что было ясно, что это не вариант ни разу. И он может хоть матами бабку обложить. Но материть старушку – такое себе. Карму еще портить.

– Оставляйте оплату за месяц вперед тогда, – бабка встала, преградив нам дорогу.

– Мы в ваш район наличку не носим, – сказал я.

– А откуда я знаю, что вы не проходимцы какие-то? – забормотала бабка.

– Можете нас на выходе обыскать, – сказала Ева и подняла вверх руки. Астарот прыснул.

– Кстати, там на кухне чайник закипел, – сказал я.

Бабка всполошилась и зашаркала тапками на кухню. Мы торопливо выскочили в подъезд и скатились по лестнице. И уже на улице расхохотались, благо, окна бабкиной квартиры выходили на противоположную сторону.

– Ужас какой, – сказала Ева, когда приступ веселости нас отпустил. – Вов, зачем мы вообще здесь задержались? Сразу же было понятно, что это так себе место… Там из дивана пружины торчат, даже покрывало не скрывает.

– И сервант этот еще… – скривился Астарот.

– Как у тебя дома? – усмехнулся я. – Да ладно, не надо делать такое лицо. Пойдемте отсюда. А остался я чисто для тренировки. Мне скоро нужно будет про концерты в деревнях договариваться, так что тренируюсь. На кошках. В смысле – бабках.

Вторая двушка выглядела перспективнее. Во-первых, она была в доме-свечке весьма даже презентабельного вида. Практически, элитка, если не считать «сливочников» и профессорских сталинок. По крайней мере до того момента, как в Новокиневске новые русские не опомнились и не начали строить пафосное жилье, выпендриваясь друг перед другом куполами, башнями и прочими архитектурными излишествами.

Здесь хозяином оказался мужичок средних лет. С залысинками, одетый как типичный конторский служащий – в джемпер из-под которой торчал воротник рубашки в полосочку, и брюки со стрелочками. Судя по отглаженности последних, у него либо имелась очень аккуратная супруга, либо он до сих пор жил с мамой.

– А вы все трое тут будете жить? – чуть испуганно спросил он, оглядывая нас в прихожей.

– Нет-нет, что вы! – заверил я. – Жить будет вот он. Иногда будет приглашать в гости девушку.

– Я надеюсь, что она будет жить со мной, – пробурчал Астарот.

– Вдвоем, значит? – с надеждой спросил хозяин.

– Ага, – кивнул я.

– А девушка – это… – мужик перевел взгляд на Еву. С надеждой. Ева поправила очки, мило улыбнулась и покачала головой.

– Хочу сделать ей сюрприз, – сказал Астарот.

Я огляделся. На самом деле, миленькая квартирка. Паркетный пол, ремонт сравнительно свежий, никаких тебе гробов-сервантов. Лоджия здоровенная, с выходом и из кухни, и из гостиной. Да и обстановка… Нормальная такая. Жилая квартирка, чувствуется.

– А вы почему сдаете? – спросил я, выглянув через приоткрытую дверь лоджии. Немного напрягло то, что слишком как-то все шоколадно. И цена ниже, чем бабкина хрущоба в нагрузку с бабкой.

– Ну… вы понимаете…

Мялся он довольно долго, норовил перескочить на достоинства этой квартиры, но я их и сам видел, расписывать было незачем. Так что я мягонько направлял его к той истории, которая заставила его сдать это замечательное жилье. И он в конце концов сдался и все выложил.

Квартира его брата. Брата недавно убили. Убили довольно хреновато, в перестрелке. Что наглядно продемонстрировало, что они с мамой маловато знали родного человека. Как и то, какие неприятности могут случиться, если они в этой квартире сами поселятся. Вот и решили, пусть пока все утихнет, поселим жильцов, а уж потом…

Астарот, которому до этого момента все нравилось, как-то сразу сник от этой истории.

– Да ничего тут особенного не было, – спохватился мужичок. – Брат никогда сор в избу не тащил, так что никаких неприятностей тут быть не может! Это мама у меня тревожная, обожглась, вот на воду и дует…

– У вас отличная квартира, – заверил я. – Сейчас мы еще одну сходим посмотреть, и вернемся. Вы же еще будете здесь?

– Да, конечно, – закивал мужичок.

– Вот и хорошо, – сказал я. – А если другое решение примем, то обязательно позвоним. Саня, у тебя же есть монетка для автомата?

– А? – встрепенулся Астарот, всем собой стремящийся к выходу. Прямо по лицу было заметно, насколько ему хочется побыстрее отсюда уйти. Будто подозревает, что в ванной прячется бандит со стволом.

– Надо другую газету купить, может еще какие-нибудь варианты появятся, – хмуро проговорил Астарот и пнул пустую пачку от сигарет «Космос».

– У нас еще один вариант остался, на Строителей, – сказал я. Помедлил секунду, но не выдержал. Поднял пустую пачку и бросил ее в урну рядом со скамейкой.

– Там трешка же, – Астарот засопел. – И дорого.

– Не дороже денег, – хмыкнул я. – Потопали, тут недалеко!

– И от твоего дома недалеко, мама сможет в гости заходить, – хихикнула Ева.

– Так себе преимущество, – буркнул Астарот.

– Саня, какой-то ты небодрый, – я толкнул нашего фронтмена в бок. – Мы вообще-то тебе квартиру ищем. И не успокоимся, пока не найдем!

– Я думал это как-то по-другому будет, – вздохнул Астарот.

– Так выпьем же за то, чтобы наши желания совпадали с нашими возможностями, – засмеялся я.

Третий дом тоже оказался хрущобой, как и первый. И реально стоял всего через один дом от астаротовского. Мы подошли к подъезду, и я посмотрел на часы. В принципе, десяти вечера еще нет, так что этикет мы не нарушаем… Я задрал голову и посчитал окна. Ага, вот эти, на четвертом этаже. Светятся все.

– Ой, а вы что, музыканты?! – дверь нам открыла девчушка лет пятнадцати. Одета по-простецки, в руке – мокрая половая тряпка.

– Катерина, я же тебя просила! – за ее спиной показалась женщина средних лет. Тоже в «хозяйственном» виде. – Ох, извините! Натоптали тут сегодня, вот мы и решили… Да вы проходите! И не надо, не разувайтесь, все равно пол на второй раз еще мыть!

Мы гуськом вошли в квартиру. Типичная хрущевская трешка – дверь в одну спальню из коридора, вторая спальня – через гостиную. Ремонт типичный «бабушкин», даже запах не выветрился еще.

– В квартире моя мама жила, – рассказывала женщина, пока мы оглядывались. – Но у нее начались провалы в памяти, так что пришлось ее к себе забирать. Она протестовала, конечно, мол, мне и так хорошо, но кто ее будет слушать теперь-то? Пришли забирать когда – ахнули. Она барахла натащила столько, что мы три дня на помойку выносили. Может, чаю хотите?

– Нет-нет, спасибо! – за всех отказался я. – А надолго планируете сдавать?

– А шут его знает, – вздохнула женщина. – Хотим оплату вперед за полгода. А там посмотрим, может к матери здравый рассудок вернется или еще что…

– А вы правда музыканты? – снова встряла девчушка.

– Катерина! – прикрикнула хозяйка.

– Правда, – усмехнулся я. – Можем билетик в рок-клуб достать на отчетник. Надо?

– Ой! – девчушка радостно подпрыгнула. – Мам, можно, да?

– Посмотрим, – мать поджала губы.

«Надо же, нормальные люди», – подумал я. Было в этой паре какое-то родство с мамой Вовы-Велиала. Как будто сестры, хоть внешне совсем не похожи.

– А к этим обоям вы как-то привязаны? – спросил я, кивнув на ближайшую стену. Ремонт был старенький, обои в мелкий цветочек кое-где уже ободрались, узор стерся. В паре мест даже было видно, что стены под ними были проклеены газетами.

– Если ремонт сделаете, зачту в счет оплаты, – сказала женщина.

– А если мы на них что-то… гм… нарисуем? – спросил я. – Или постеры наклеем?

– Да бога ради, – махнула рукой женщина. – Главное, пожар не устраиваете, а так-то все равно здесь ремонт нужно будет делать капитальный. И кстати… тараканов не боитесь? Мы, конечно, постарались их как-то потравить, но они живучие, а мама моя их развела столько, что просто ужас.

– Ну что, Саня, ты как? Не боишься тараканов? – я повернулся к Астароту и посмотрел на него. На самом деле я был готов прямо сейчас извлечь всю сумму, которую назвала женщина. Но де юре арендатор все-таки Астарот. Так что нужно было сначала его мнение узнать. Хотя бы для галочки.

Глава 7

– Ну что, Астарот, поздравляю тебя! – сказал я и торжественно пожал руку нашего фронтмена. Он выглядел слегка деревянным. И не отрывал взгляд от связки ключей на столе. Два ключа от входной двери – один от верхнего замка, второй от нижнего, ключ от почтового ящика. В двойном экземпляре. Один комплект с брелочком в виде книжечки с пятым выпуском “Ну, погоди!”, уже изрядно потрепанной.

– Будет, что почитать на досуге… – Ева открыла стеклянную дверцу книжного шкафа и извлекла томик в потертой мягкой обложке. – “Рудин. Дворянское гнездо”… У меня дома тоже есть такая, но я никогда не читала. Даже не знаю, о чем это…

– Какие планы на новоселье? – я потормошил замершего Астарота.

– А? – встрепенулся он.

– Саня, ку-ку! – я помахал ладонью у него перед лицом. – Как себя ощущаешь в роли самостоятельного человека и владельца трехкомнатной квартиры?

– Да погоди ты… – отмахнулся он и подошел к окну. За которым, ясен пень, не было видно ничего, кроме темноты и отражения люстры. Стандартной такой люстры из пластиковых висюлек, изображающих хрусталь. Которые были в каждой второй советской квартире.

Мы с Евой переглянулись и притихли. Ева села на краешек скрипнувшего дивала и открыла книжку на случайной странице. А я попытался представить, что сейчас происходит в голове у Астарота. Не получалось, если честно. В свое первое отдельное жилье я въехал уже в двухтысячном, до этого был родительский дом, казармы и те места, в которые забрасывала война. У Астарота ситуация совершенно другая. Он вроде как, уже давно тяготится жизнью в одной квартире с мамой, но вот к такому резкому изменению социального статуса оказался не готов. Ну, судя по растерянному лицу.

Он медленно дошел до кухни, открыл дверцу старенького “саратова”. Ничего не произошло, потому что шнур питания лежал сверху. Было заметно, что его пытались оттереть от многолетней грязи. Безуспешно. Вилка замотана потемневшей синей изолентой. На стене бормочет круглый радиоприемник. У нас тоже такой был на кухне, втыкается прямо в розетку. Почему-то помню тот день, когда отец с гордостью принес эту штуку домой и торжественно выкинул старое радио. И мама радовалась, что наконец-то провод не будет за все цепляться и портить вид стены.

Кажется, у всех была такая кухня. Плита “лысьва”, голубые “в девичестве” дверцы кухонных шкафчиком, стол с выдвижным ящиком. Табуреки. Три штуки. И уголки у них как будто обгрызенные.

Странно даже, блин. Мы так долго шли к индивидуальности всего. Внешности, жилища, жизни… А стоит попасть в такое вот, шаблонно-стандартное место, как мы расплываемся ванильной лужицей ностальгии.

Впрочем, Ева и Астарот похожих эмоций явно не испытывали. Груз прожитых лет еще не успел внести коррективы в их юные и незамутненные личности.

Так что я тоже тряхнул головой и вернул фарфоровую фигурку слоника со сколом на хоботе обратно на кухонный подоконник.

– Так что с новосельем? – повторил вопрос я. – Устраиваем грандиозный тусич? Или по-тихому посидим?

Астарот промолчал. По его лицу прямо-таки можно было прочитать те мысли, в которых он себе даже не признавался.

“Холодильник? А как туда вообще попадают продукты? Нужно сказать какое-то волшебное слово?”

“Хоба… стиралка. Крутишь ручку, отсюда белье вылезает. А перед этим что?”

“И что теперь уборку что ли тоже самому делать?”

“Ну, допустим, яичницу я жарить умею… А что еще бывает из еды? Кстати, подсолнечное масло же тоже надо где-то брать? Или нет?”

– Я, наверное, сегодня дома переночую, – неуверенно сказал Астарот.

– Серьезно? – удивилась Ева. – На твоем месте я бы сейчас…

– Тссс! – я коснулся плеча Евы. Потом взял со стола ключи от квартиры, оба комплекта. Подошел к Астароту и вложил их ему в руку.

– Ты босс, – я подмигнул. – Так что можешь делать, что хочешь, на ближайшие полгода эта квартира твоя. Пойдем, Ева, давай оставим Саню наедине с его новым жилищем.

– Да давайте я с вами выйду… – Астарот двинулся следом за мной, но я его остановил.

– Нет-нет-нет, – сказал я, уперев ладонь в его плечо. – Ритуал должен быть завершен! Сейчас мы выйдем, а ты должен будешь закрыть за нами дверь! Понял?

– Это зачем еще? – нахмурился Астарот.

– Во всех древних обществах есть ритуал инициации! – с серьезным видом подхватила Ева. – Переход из детского состояния во взрослое. И всегда есть такой обязательный элемент – переправа через символическую реку из мира живых в мир мертвых. В нашем случае вместо реки будет закрытая дверь. Блин, Астарот! У тебя такое похоронное лицо, будто ты в самом деле умирать собрался! Радоваться надо, у тебя теперь отдельная квартира! Здоровенная!