Столетний грех

С опаской переступив лозу, Тася трижды перекрестила ее, тряхнула головой и помчала за процессией, уже отошедшей на приличное расстояние.

Домой возвращались уже затемно. Скорбящая родня долго прощалась с погибшим и еще дольше оттаскивала от заколоченного гроба мать мальчика. Под конец у женщины случилась настоящая истерика, из-за которой она, убитая горем, даже порывалась прыгнуть в яму следом. Благо, общими усилиями ее удалось немного успокоить, но вернуться в свой пустой дом ни она, ни ее муж не смогли, решив пока пожить у родни на другом краю деревни.

В доме свет уже не горел – бабушка с братьями, похоже, легли спать, не дожидаясь их возвращения. Родители, измотанные морально и физически, последовать их примеру не спешили. Нужно сначала успокоиться и дать мыслям устаканиться, а потому они зажгли небольшую лампу в общей комнате, молча усевшись за стол с привычными пряжей и деревянными фигурками.

Тася же отчего-то усталости не чувствовала совершенно. Подгоняемая тревогой, она буквально не могла усидеть на месте, а потому, не найдя ничего лучше, отправилась во двор – проверить зверье и заодно охладить голову. Под притихшим, но нескончаемым дождем она бродила по залитым водой тропинкам, уже несколько раз обойдя дом по кругу, но разум все никак не хотел угомониться.

В конце концов она вновь пришла под свое окно. Опершись на стену, она молча смотрела вдаль, в темный дикий лес, вглубь которого старались не заходить даже опытные охотники. Сквозь тучи на небе проглядывал бледный свет луны, высеребривая тонкие ветки, будто тянувшиеся к дому девушки.

Тася опустила взгляд и усмехнулась. Такое чувство, будто она сходит с ума.

Холодные капли дождя, подсвеченные редкими лунными лучами, вдруг застыли прямо в воздухе, закрутились, сжимаясь и светлея. Девушка напряглась и, не сводя взгляда с невиданного действа, медленно по стенке поползла к крыльцу, словно оно могло ее спасти, укрыть от злобной нечисти. Всего пара мгновений, сотни брызг отлетели в стороны, и перед Тасей во всем своем ужасающем великолепии предстал призрак. Белый, как простыня, едва-едва напоминавший женщину силуэт. Он был так близко, что девушка ощущала исходивший от него холод.

Тася вскрикнула и отскочила назад, но, поскользнувшись, рухнула в грязь. Широко раскрыв глаза, она скулила, как побитый щенок, и отползала все дальше.

Но призрак даже не пошевелился. Он стоял на месте, в этот раз не издавая ни звука, и лишь переводил взгляд с Таси на землю перед собой и обратно. Словно явился только за тем, чтобы сказать: «Вы следующие».

С веранды послышались торопливые шаги, и призрак, склонив голову набок, исчез, растворившись в каплях дождя. На улицу выбежала мама и тут же бросилась к Тасе, все еще сидевшей в грязи с ужасом в глазах. Женщина подхватила ее под руку, пытаясь поднять, но Тася, напротив, лишь притянула ее ближе к себе и прошептала:

– Мама… Я видела ее. Я видела Плакальщицу, – не в силах скрыть дрожь, она пальцем показала на место, где только что был призрак.

– Я никого не вижу, дорогая, – осторожно ответила мать.

– Она ушла, – продолжала шептать Тася, будто призрак мог вернуться, услышав ее голос. – Просто исчезла… Мне страшно, мама…

Женщина вновь потянула дочь на себя, все же заставляя ее подняться на ноги.

– Но с чего бы ей быть здесь, моя хорошая? – ласково спросила мать. – У нас все здоровы, даже бабуля себя прекрасно чувствует. Ты, наверняка, просто устала. Ты ведь почти не спишь в последнее время, а сегодня еще и такой тяжелый день, вот и привиделось… Пойдем домой, тебе нужно отдохнуть.

Тася взволнованно посмотрела на двор и, неуверенно кивнув, последовала за матерью, однако, прежде, чем войти в дом, та остановилась и, строго посмотрев на дочь, сказала:

– Только не говори об этом больше никому, особенно бабушке. Она все воспримет слишком близко к сердцу. И постарайся больше не выходить из дома после заката, хорошо?

Голос матери едва заметно дрогнул. Пусть она и пыталась сделать вид, что все в порядке, и убеждала Тасю, что призраку здесь делать нечего, слова дочери, очевидно, встревожили ее. Не желая усугублять, Тася вновь кивнула, хотя и была уверена, что призрак – не плод ее воображения. Плакальщица, наверняка, скоро явится, только вот будет ли она молчать?

Глава 2

Первые слезы

Следующие пару дней, как и обещала, Тася не выходила после заката. Да и в целом лишний раз старалась дом не покидать. Пусть в ее голове жила уверенность, что это бесполезно и призрак без проблем доберется до нее, когда пожелает, стены вокруг все равно успокаивали, создавая иллюзию безопасности.

Перемены в поведении не прошли для близких незамеченными, но Тася лишь отмахивалась, ссылаясь на дурное самочувствие, и продолжала большую часть дня сидеть в комнате. Сидеть и ждать. Ждать, когда наступит ночь и под ее окном вновь покажется белый силуэт, который исчезнет лишь с восходом. Признаться, из-за этого ожидания ее здоровье действительно пошатнулось. Но у кого бы оно в такой ситуации не пошатнулось?

Тася точно знала, что под их окнами ходит смерть, но не знала, за кем она пришла. Судя по тому, что видела ее лишь сама девушка, именно она и стояла следующей в очереди на отправку к прародителям, но с другой стороны, глядя на нее, Плакальщица всегда молчала. Всю ночь она просто стояла и наблюдала, смотрела прямо в окно девушки, и девушка смотрела на нее в ответ, лишь иногда укладываясь подремать.

Пусть со стороны это выглядело бессмысленно и жутковато, на деле все было гораздо прагматичнее. Как поняла Тася, предвещал непременную гибель именно крик злого духа, вроде того, который услышал ее отец за день до смерти мальчика. То, что дух посетил и их дом, явно ничего хорошего не сулило, но пока он молчал, а значит, еще было время. Время, за которое можно хотя бы попытаться найти способ избавиться от него.

Ночь за ночью Тася наблюдала за Плакальщицей, надеясь выяснить хоть что-то, но пока получила лишь крохи, а все потому, что призрак попросту бездействовал. Как дымка, он появлялся с заходом солнца, а потом просто исчезал.